Помоги проекту - поделись книгой:
— Абсолютно, дорогая!
— Оставь меня в покое! — Ее голос прозвучал так сухо и безжалостно, что желание его сразу угасло. Генри поставил жену на пол, развернув лицом к себе.
— В чем дело?
— А ты не догадываешься? — высвободившись из его объятий, она прошла обратно в гостиную.
Генри прислонился к двери.
— Какая муха тебя укусила?
— Не будь идиотом!
— Довольно говорить загадками! Я не хочу ссориться. Иди же ко мне.
— Не юродствуй! — прервала она его. — Ты возбужден этой курицей, а со мной хочешь удовлетворить свою похоть!
Генри швырнул шляпу на пол. Лицо его налилось кровью.
— Что это с тобой сегодня?.. — голос его перешел на крик.
Она села на диван, закинув нога за ногу.
— Мне не нравится, как ты смотришь на женщин. Я не могу больше это терпеть. Тебе обязательно нужно раздеть глазами всякую проходящую мимо тебя женщину. Но тебе и этого мало. Ты обязательно должен обсудить со мной все их прелести. Если ты хочешь поиметь всех женщин в городе, это твои трудности, но с меня довольно!..
Генри потер переносицу.
— Ага! Вот в чем дело. Ревнуешь, дорогая. Так знай, с тех пор, как я женился на тебе, я не дотронулся ни до одной женщины… Но не понимаю, почему я не могу на них смотреть! В этом же нет ничего дурного. Я ведь не делаю никому плохо, глядя на них, не так ли?
— У тебя особенная манера смотреть. Ты буквально раздеваешь их взглядом.
Генри сел рядом, делая усилие, чтобы сдержаться.
— Ну не будь же такой дурой, дорогая, — покровительственным тоном начал он. — Оставь эти глупости. Сейчас у тебя просто плохое настроение, а завтра все пройдет. Не стоит заострять на этом вопрос.
— Нет, завтра ничего не изменит!
— А я тебя уверяю, что все пройдет. Ты сама посмеешься над сегодняшними глупостями.
— Нет!
— Подожди. Я же сказал, что у тебя все будет, я хочу, чтобы у тебя все было.
Наступило продолжительное молчание. Не меняя позы, Сади долго смотрела на мужа, потом заговорила:
— Я и так слишком долго играла комедию. Я думала, какой ты замечательный человек, Генри. Ты был для меня весь мир, но это не твоя вина, я сама создала эту иллюзию. Но долго так продолжаться не могло. Ты меня получил, и это было нетрудно, потому что половину дороги я прошла тебе навстречу. Я хотела тебя каждый день, хотела утром и вечером. Я хотела быть постоянно рядом, сидеть за обеденным столом, ходить на совместные прогулки, плакать и смеяться вместе. Но ты, Генри, этого не хотел.
— Я думаю, тебе лучше помолчать, — сквозь зубы сказал Перминджер. Но она продолжала монолог, будто не слыша его слов.
— Думаешь, мне приятно слышать твои комментарии о других женщинах? Разве меня ты не считаешь красивой? Сначала я огорчилась, потом задала вопрос, почему же я не могу удержать тебя? И когда ты меня любил, в голову мне закрадывалась предательская мысль — а не думаешь литы в это время о другой женщине. Ночью ведь все женщины одинаковы, не так ли? Я не хотела и не хочу впредь делить тебя с кем-либо еще, пусть это даже только твое воображение. Я не буду больше тенью ходить за тобой. Я так решила. Ты свободен, Генри, и можешь уйти.
— Ты все сказала? — холодно спросил он.
В ответ она только пожала плечами.
— Не сердись, ведь это ничего не изменит. Когда-нибудь, когда я уже не буду столь красива, ты решишься. Вначале будешь прибегать к разным уверткам, проводить со мной все меньше и меньше времени и в конце концов сбежишь. Я не хочу все время ждать этого. Если нам суждено расстаться, нужно сделать это сейчас, а не потом, когда у меня уже не станет сил бороться.
Генри медленно поднялся.
— Ты все сказала, что хотела? Надеюсь, теперь довольна? Что касается меня — кончено! Пусть каждый идет своей дорогой. От души желаю тебе удачи. Может, после того как набьешь себе шишек, ты захочешь вернуться? Найди меня. Я буду ждать. А сейчас я ухожу!
Он поднял шляпу и вышел, не взглянув на нее, напоследок громко хлопнув дверью.
С минуту она сидела неподвижно, затем расплакалась.
Глава 9
Проходя через холл, Мендетта небрежно кивнул телохранителю. Тот факт, что он имел людей, всю ночь постоянно патрулировавших вокруг его дома, давал ему ощущение могущества и безопасности. Равена он всерьез не принимал. Для него тот был всего лишь гангстер средней руки, снедаемый желанием убивать. И мысль о том, что тот угрожал ему, вызывала у Мендетты снисходительную усмешку. Хотя он и принял некоторые дополнительные меры предосторожности, мысль об угрозе со стороны Равена редко приходила ему в голову.
Поднявшись в лифте на шестой этаж, он тяжелыми шагами направился к своей квартире. Открыв дверь, он удивленно замер на пороге — в прихожей света не было. С секунду он колебался, рука рефлекторно дернулась к револьверу, но он уже давно не носил оружия. Мендетта тихо выругался и повернул выключатель.
Квартира была пуста. Мендетта положил шляпу и пальто на диван. Ему стало досадно, что он испугался. Он не носил оружия с тех пор, как перестал быть телохранителем. Много воды утекло с тех пор, и теперь он платит другим, чтобы его охраняли.
Мендетту раздражало отсутствие Джейн. Он хотел сегодня позабавиться с ней. Где ее носит, черт возьми?
Во всяком случае нужно позвонить Грентому, а к тому времени, когда он закончит разговор, глядишь, она и появится. Грентом ответил немедленно.
— Польсен успокоился, — сообщил Мендетта. — Так что неприятностей не будет.
— Чертовски приятная новость. Вчера вечером, как я и ожидал, в клуб явился Эллинджер. На всякий случай я послал по его следу своего парня. Эллинджер разговаривал с Роджерсом, а утром ездил повидаться с Флетчером. Вы его помните?
Все эти детали были скучны Мендетте.
— Не помню, — буркнул он. — Да и какое это имеет значение. Я хотел сказать, что…
Грентом прервал его.
— Но Таоси, это же важно! Флетчер — тот самый тип, который устроил недавно в клубе скандал из-за своей сестры…
Суровые глаза Мендетты превратились в узкие щелочки.
— Я думал, вы давно от него избавились, — с неудовольствием проговорил он. — Так говоришь, Эллинджер уже встречался с ним?
— Да.
— И что же?
— Ничего. Я просто сообщаю об этом факте вам.
— И ждешь от меня конкретных действий, — издевательски бросил Мендетта. — Почему, черт возьми, ты не можешь хотя бы один вопрос решить самостоятельно? Неужели я должен все время подсказывать, что нужно делать?
Наступило молчание, потом Грентом ответил:
— Хорошо. Я этим займусь… Так Польсен перестанет интересоваться моим клубом?
— Ты попал пальцем в небо, приятель! Польсен понятия не имеет, что я интересуюсь делами клуба «Двадцать девять». Но он не рыпнется, так как я держу его за горло. У меня на него есть компромат. — Мендетта криво улыбнулся. — Интересно, что Флетчер мог наговорить Эллинджеру?
— Не знаю. Но Эллинджер работает на Польсена, так что, вне всякого сомнения, доложит ему о результатах своего расследования. Таоси, заставь Польсена, чтобы тот приказал Эллинджеру прекратить заниматься этим делом. Этот репортеришка может доставить нам крупные неприятности, — с тревогой настаивал Грентом.
— О’кей, я заткну глотку Эллинджеру, — жестко сказал Мендетта. — А ты займись Флетчером.
— Нет проблем! Больше о нем вы не услышите, — пообещал Грентом.
Мендетта бросил взгляд на часы. Было десять минут первого ночи. Где же носит Джейн, черт побери? Он встал, убрал пальто, затем переоделся, натянув халат, и вернулся в гостиную. Все еще находясь не в духе, налил виски и сел за стол. Машинально вытащил карты и принялся медленно тасовать их. Раскладывать пасьянс не хотелось. Во власти мрачных мыслей Таоси медленно пропускал карты между ладоней и вдруг поймал себя на мысли, что тщательно прислушивается к каждому шороху. Его мозг автоматически отмечал тихое поскрипывание лифта, пощелкивание, когда лифт проходил между этажами. Явственно был слышен шум уличного движения, вдалеке просигналила сирена автомобиля. До этого момента ничего подобного он за собой не замечал.
— Что это на меня нашло сегодня? — раздраженно проворчал он, подходя к окну и открывая его. Ночь была жаркой и спокойной. Полная луна неподвижно зависла над крышами зданий, освещая их серебристым светом. Таоси несколько минут бездумно наблюдал за потоком машин, а теплый ветерок обдувал его разгоряченное лицо.
Он хотел уже вернуться в гостиную, как вдруг что-то насторожило его. Наклонясь, он бросил взгляд вниз. Глаза его попытались различить что-либо во мраке, ко улица была пустынна, если не считать проезжающих мимо автомобилей. Телохранитель, который обычно маячил возле подъезда, отсутствовал. Мендетта не мог поверить глазам. В течение многих месяцев у него не было нареканий на работу охранников. Положив руку на револьвер, они проверяли всех входящих в дом. Ни один подозрительный тип не мог проникнуть сюда.
Отпрянув от окна, он вернулся в гостиную. Первой мыслью было позвонить Гретому и просить прислать дополнительный наряд, но Мендетта заколебался. Грентом не должен знать, что он напуган. Он пытался вспомнить, есть ли в квартире оружие. Но он так давно не думал на эту тему, что никак не мог вспомнить. Может быть, Джейн хранит револьвер в спальне? Он с трудом поборол страх, охвативший его.
«Только не поддаваться панике, — со злостью думал он. — Неужели уже проникли в дом?» Самое лучшее было позвонить портье и узнать, не входил ли кто в подъезд. Направляясь к телефону, он услышал скрежет ключа, поворачиваемого в замке. Он остановился с пересохшим ртом, чувствуя, как колотится сердце.
Дверь открылась, и вошла Джейн. Она едва переставляла ноги и казалась очень утомленной. Но все же ее появление успокоило Мендетту.
— Где ты была, черт возьми? — злобно спросил он.
Ничего не ответив, она смотрела на мужа с испуганным выражением.
— Где ты была? — повторил Мендетта. — Ты хоть знаешь, что внизу нет охраны?
Джейн покачала головой.
— Нет, не знаю.
— Так где же он? Что происходит? У тебя такой вид, словно ты хоронишь кого-то.
Она бросила на него мрачный взгляд и прошептала испуганно:
— Не говори так…
Он шагнул к ней, но она отшатнулась.
— Так где ты была? — проговорил он сквозь зубы.
— Я встретила одного из твоих старых друзей. Он непременно хотел повидать тебя, — Джейн жестом указала на дверь.
Мендетта медленно повернул голову, и ледяная дрожь пробежала по спине. В дверном проеме стоял Равен. Его рыбьи, лишенные выражения глаза в упор глядели на Мендетту, в углу рта торчала сигарета, а в правой руке, нацеленный в грудь Таоси, он держал револьвер сорок пятого калибра. Мендетта задрожал. Он поднял руки в умоляющем жесте.
— Что тебе нужно? — пробормотал он.
— Сядь, Таоси, — Равен махнул стволом револьвера в сторону кресла. — Нам нужно поговорить.
Мендетта без сил повалился в кресло, положив на зеленое сукно стола дрожащие руки. Со своего места он мог видеть Джейн, опустившуюся на колени и закрывшую лицо руками, и вдруг почувствовал тошноту. Равен все еще подпирал плечом косяк двери.
— Мне понадобилось много времени, чтобы добраться до тебя, Таоси, — начал он. — И вот я здесь. Я же обещал, что сделаю это, не правда ли? Она тебя продала, — кивнул он на Джейн. — Никогда не нужно доверять женщинам. Они всегда могут предать. Это именно она отослала охрану. Видите ли, ей надоело спать с тобой, вот она и позволила мне войти…
Лицо Мендетты исказилось, но он молчал. Джейн вдруг вскочила и выбежала в спальню. Равен равнодушно пожал плечами.
— Она надеется, что я возьму ее для себя. Ха! И уж во всяком случае я не возьму ничего из того, до чего ты дотрагивался. У меня такое впечатление, что она будет горько сожалеть о содеянном.
— Ты хочешь получить дело, не так ли, Равен? — пробормотал Мендетта. — Ты можешь взять его, раз победил.
Равен кивнул.
— Да, с тобой покончено.
— Дай мне возможность покинуть город. Я дам тебе письменные гарантии. Ведь ты не убьешь меня?
Равен пожал плечами.
— Я никого не хочу убивать.
Мендетта внимательно всматривался в холодное лицо Равена, но ничего не мог прочесть в его невыразительных глазах.
— Я подпишу все, что угодно, — поспешно сказал он. — Чего ты хочешь?
— Напиши расписку в том, что ты отдаешь мне свою часть клуба, — указывая на блокнот, сказал Равен. — Больше мне ничего не надо.
Мендетта колебался.
— И если я это сделаю, мне можно будет уехать?
— Конечно, — Равен не спускал с него взгляда.
Мужчины смотрели друг на друга.
— Торопись, я не хочу торчать здесь всю ночь, — рявкнул Равен.
Мендетта уже начал просчитывать варианты. Его подпись на клочке бумаги не имела ровно никакого значения. Как только Равен его покинет, он отдаст приказ убить негодяя. Господи, каким же он был олухом, что не избавился от него раньше! Взяв блокнот, Он написал расписку в передаче своей доли в клубе Равену.
— Дай мне время до завтра, — сказал он, бросая блокнот на стол. — Завтра меня здесь не будет.
Равен протянул руку, прочитал расписку и сунул блокнот в карман.
— Тебе нет необходимости уезжать, — спокойно проговорил он. — Гораздо безопаснее остаться здесь.
Поделиться книгой: