Единство государства (СИ)

Пётр слез на пол и встал на колени. Тихим полушёпотом начал произносить он давно заученные молитвы к Элаю. Но волнение юноши только усиливалось. Он уже чувствовал, как всё более болезненно начинает биться его сердце. Чуткий слух уловил как свирепствует за каменными стенами северный ветер. Его жестокие удары заморозили слова молитвы и сдули их как сухие листья с берёзы. Все мысли молодого человека о Едином внезапно пропали, канув в ледяную смертельную пасть Хлада. Пётр осознал, что им овладел ужас.

Как мог отец отойти от старых богов? Ведь тот, чей дух отвернулся от их защиты, после смерти будет растерзан Мрозом и Килмой, после чего навеки отдан во власть Хлада. Яков Строгов, основатель их Дома, имел разногласия с хранителями, даже воевал с храмом Благопроявлений. Но он не отворачивался от богов. Он молился им, спрашивая их совета и наставления. Позар и Светлоба откликнулись на его молитвы и послали будущему князю знак своего величайшего благоволения - Второе Солнце и тёплые южные ветры.

И вот теперь он, Пётр, далёкий потомок основателя Дома стоит во тьме, пытаясь выговорить слова, обращённые к чужому божеству. А вокруг бушуют злые зимние ветры, посланные с остатков ледника теми, кто ненавидит жизнь во всех её проявлениях. Разве смогли бы их предки выжить в Эпоху Падения, если бы просили защиты не у своих истинных богов, а у этого странного божества, пришедшего из-за моря, из земель в которых никогда не падает снег?

Старые, родные боги послали Петру предупреждение. Надо быть глупцом и слепцом, чтобы не понимать того, что с ним сейчас произошло. Целая цепочка совпадений. Такого не бывает, это был ясный знак от древних покровителей Рустовесского государства. Отбросив все мысли об Элае, Пётр обратился с молитвой к Позару и Светлобе. Хорошо, что старые боги могли легко внимать любым обращениям. Чтобы общаться с ними не нужно было заучивать никаких особым образом сложенных молитв. Сердце Петра моментально успокоилось. Самое главное не говорить отцу о своём открытии. Похоже, что он искренне поверил в Элая. Действовать на прямую было бы глупо и неосмотрительно. С помощью истинных богов он найдёт способ переубедить отца. Но позже, не сейчас.

***

По приказу Лесьяра Строгова конные разъезды Дворцовой стражи заняли свои позиции в одном дневном переходе от Древгорода. Каждый разъезд размещался на пути продвижения предельных князей. Стражники встречали почётных гостей и провожали их до столицы, неся впереди себя весть об их приближении. Всеслав, наследник Лесьяра, встречал князей у городских ворот и провожал их к отцу. Сам державный князь в окружении детей и ближайших помощников ожидал прибывших у ворот своей резиденции, что было знаком величайшего уважения к владыкам пределов.

Первыми на заснеженных полях показались знамёна предельных князей Юрьевых. На жёлтом поле полотнищ сверкало зелёное солнце их Дома, имевшее восемь коротких лучей, ограниченных перекладинками. Словно вбил кто-то в зелёный шар восемь гвоздей такого же цвета. Казалось, что солнце это вот-вот сорвётся с трепетавшего знамени и покатится на восьми своих ножках куда-то в даль.

Род свой Юрьевы вели со времени появления Второго Солнца. Основатель династии, воин Храмовой дружины по имени Георгий, бежал вместе с Яковом Строговым из храма Благопроявлений, был одним из тех кто начал строить Древгород. С тех пор Юрьевы были верными союзниками Строговых. Они командовали засечной чертой у подножия Мирлийских гор, водили древгородские дружины на войну.

В восемьдесят пятом году молодое Рустовесское государство победило племенной союз густашумцев. На следующий год был создан предел Густошумье. Первым предельным князем назначили Скалогрома Юрьева. Он и построил в верховьях реки Рустовесь крепость Белошумье. Город стоял на самой тогдашней границе и защищал реку от набегов воинственного племенного союза сваяльцев. Когда в конце концов сваяльцы были завоёваны, Юрьевым даровали обязанность присматривать за их землями. Воины Дома Юрьевых были первыми из тех, кто трижды принимал на себя удар их восстания и до конца участвовал в подавлении сваяльских мятежей. Не было ни одной войны в которой Юрьевы не приняли бы участия.

Подъехавший к воротам резиденции предельный князь ловко соскочил с коня и преклонил колени перед своим владыкой.

- Приветствую тебя, Лесьяр, сын Красимира!

Лесьяр Строгов также почтительно наклонил голову.

- И тебя, Хотен, сын Стоума из Дома Юрьевых!

После этого оба крепко обняли друг друга. Пётр Строгов заметил, что Хотен Юрьев был среднего роста, имел худощавое телосложение. Говорил он очень почтительно, но тонкие губы его всегда были сложены в какую-то странную едва уловимую ухмылку. Мутноватые серые глаза князя освещали собеседника лёгкой подозрительностью и хитростью.

- Всё, северные ветры уже принесли зиму, - начал предельный князь. - Из Белошумья на ладьях двинулись. Думал, побыстрее прибудем. Куда там! Через два дня уже ледок начал на реке вставать. Пришлось на коней пересаживаться. Хорошо ума хватило их с собой взять. Следом на плотах везли.

- Ну ты решил тоже, - засмеялся Лесьяр. - Хотел быстрее зимы приехать?

- Хотел, да она проворнее меня оказалась.

Знамёна с серебряной молнией, заключённой в красный круг появились через два дня. Чернек Озеров, крепкий массивный мужчина, преклонил колени перед Лесьяром в солнечную морозную погоду. Когда предельный князь снял свой шлем, Пётр Строгов увидел его короткие русые волосы с проседью и лысиной. Серые глаза Чернека одарили юношу пристальным оценивающим взглядом. Младший сын владыки Древгорода застыл от ужаса. Вот сейчас начнёт расспрашивать его про свой Дом! Но Чернек не задал никаких вопросов.

Третьими прибыли Волковы. Их предки получили власть в двести втором году от явления Второго Солнца. После того как Рустовесское государство завоевало племенной союз шумян, и державный князь создал новый предел - Солоплаж. Первым предельным князем был Кирилл Волков, получивший этот титул в знак особых заслуг перед государством. Дом Волковых мог похвастаться многими славными воинами и полководцами.

Гербом Дома Волковых было знамя, на бледно-голубом поле которого скрестились копьё, меч и топор. Цвет поля был символом моря на берегу которого стоял Удольчин, предельный город Солоплажа. Копьё, меч и топор предназначались для любого человека или народа, который осмелится назвать себя врагом державного князя.

Нынешним главой Дома Волковых был Олег, сын Далибора. Князь был среднего роста, имел крепкое телосложение. В отличие от других князей, у него было круглое лицо. Голубые глаза владыки Удольчина выражали невозмутимое спокойствие. Пётр Строгов не заметил в них никакой подозрительности или враждебности. Похоже, это самый верный подданный его отца!

Через день после Олега Волкова прибыл со своим отрядом Ростих, сын Велерада из Дома Клыковых. Клыковы были самым молодыми предельными князьями. Их Дом появился менее столетия назад. В триста восемнадцатом году державный князь Кузьма Строгов решил присоединить к Рустовесскому государству земли, граничащие с остатками Великого ледника. Туда, в дикие заснеженные леса постоянно переселялись люди. Было их очень мало, но всё же такие действия никого не могли оставить равнодушными. Одни называли их храбрецами, другие безумцами. Ещё бы, жить в землях граничащих с порождением Мроза и Килмы! Около громадных глыб льда, с которых на государство каждый год спускается зима. Кузьма Строгов решил, что в тех землях нужно создать новый предел, чтобы Рустовесская земля имела на севере естественный рубеж. Как считал державный князь, эти земли должны перейти под его власть пока не заполонили их свирепые таслейские племена с северо-запада.

Все отговаривали Кузьму Строгова от этой безумной затеи. Но нашёлся человек, который поддержал державного князя. Звали его Всеград. Был он самым младшим представителем одного из купеческих семейств Древгорода. Узнав об этом, Кузьма Строгов немедленно объявил о создании предела Хладоручье, а купеческого отпрыска назначил в нём предельным князем. И как оказалось, не прогадал. Уже через несколько лет в верховьях реки Кульмы был отстроен Камнеград, столица нового предела.

Новоиспечённый князь взял себе фамилию Клыков и выбрал гербом чёрного змея на белом поле. Белое поле символизировало снега и льды над которыми властвовал новый Дом. Чёрный змей обозначал плодородие, которое со временем поселится в Хладоручье. Как не трудно догадаться, Клыковых считали самыми худородными из всех Больших Домов Рустовесской земли. Особым уважением они не пользовались, хоть и успели принять участие в нескольких войнах, прогремевших за последний век. Как отметил в своём "Буквенном описании земли Рустовесской и правителей её" мудрейший Вейкко, именно по причине молодости своего Дома Клыковы всегда держатся за державного князя. Он поддерживает их, а они его.

Ростих, сын Велерада из Дома Клыковых был очень худ и не высок ростом. Лицо его освещала широкая улыбка. Взгляд зеленоватых глаз так же показался Петру весьма дружелюбным. На лоб князя ниспадали длинные чёрные волосы. "Да, - подумал Пётр, - видимо в Хладоручье сильно не отъешься: холодный и бедный край!" Зима, жена его старшего брата, тоже была довольно худощава.

Из всех предельных князей больше всего расположился Пётр к прибывшему последним Деяну, сыну Благослава из Дома Булатовых. Возможно, из-за его молодости. Владыка Миргорода был всего на пять лет старше. Было видно, что молодой правитель ещё не очень освоился в своей роли, да и подобное собрание знатнейших представителей Рустовесского государства ему ещё видеть не приходилось. Пётр приметил, что его сестра Дарина выглядела сегодня особенно красиво. Она с интересом разглядывала молодого Булатова и щёки её покрылись лёгким румянцем. Похоже, что не только из-за мороза. После того как князь спешился с коня и поприветствовал своего властителя, Дарина на миг переглянулась с отцом. Петру даже показалось, что Лесьяр Строгов слегка кивнул своей дочери.

- И так, все мои почтенные гости в сборе, - объявил Лесьяр. - Сообщаю моим подданным и верным союзникам, что Великий совет состоится послезавтра.

По традиции до Великого совета никто не вёл разговоров о государственных делах. Князья проводили время на пирах, присутствовали на ратных соревнованиях своих дружинников, вели беседы об охоте, военном деле и лошадях. К немалому разочарованию Лютогоста, отец запретил ему участвовать в ратных состязаниях. "Ты не рядовой дружинник, - сказал сыну Лесьяр, - а значит тебе не место в этих забавах!"

***

В резиденции державного князя было особое помещение. Пользовались им очень редко, но порядок поддерживали постоянно. Так повелось ещё более двухсот лет назад, когда резиденция из деревянной была перестроена в каменную. На стенах комнаты висели знамёна пяти Больших Домов и пяти храмов Пресветлых богов. Естественно, располагались они чуть ниже знамени Великого Дома державных князей Строговых. В стены были вмонтированы специальные крепления для факелов и светильников. Правее входа находилась специальная стойка для мечей. Посередине комнаты стоял большой стол. Вокруг стола располагались скамьи. На столе лежали чистые листы бумаги, перья, чернила и воск. Сегодня Лесьяр приказал снять со стен знамёна благоверов. В этой комнате по традиции проходили заседания Великого совета Рустовесской земли.

Сквозь узкие прорези окон светило тусклое солнце. Предельные князья входили, снимали пояса с мечами и крепили их на стойку у входа.

- Что же, - сказал Лесьяр Строгов, - будем считать, что Великий совет открыт.

Хотен Юрьев немного замешкался со своим поясом. Затем недоуменно посмотрел на державного князя, указав глазами на стол за которым сидел Всеслав.

- Лесьяр, что здесь делает твой сын? Наследники не имеют права присутствовать на Великом совете.

- Да, - спокойно ответил державный князь. - В соответствии с обычаям они не могут здесь находиться. Но Всеслав здесь останется. Он будет молчать и смотреть.

Всеслав Строгов улыбнулся, почтительно кивнул и не произнёс ни звука. В разговор вмешался Чернек Озеров.

- Если это Великий совет, то почему в этой комнате нет мудрейших? Без них никак нельзя его проводить. В истории Рустовесской земли ещё не было таких советов.

Лесьяр Строгов ожидал подобный вопрос и был к нему готов.

- Мудрейшие храмов Пресветлых богов участвовали в советах последние двести лет. Двести пятьдесят лет назад на Великом совете мог бывать только мудрейший храма Благопроявлений. В первые полтора столетия со времён основания нашего государства хранителей на советах вообще не было.

- Может быть так было раньше, - ответил слегка озадаченный Чернек. - Но двести пятьдесят лет! Великий совет имеет огромное значение...

- Именно по этому мудрейшие здесь не нужны. Им незачем иметь такое влияние.

Лесьяр Строгов почувствовал боль в груди. Она была слабой, но заметной. Чтобы облегчить её, он сделал несколько глубоких вдохов. Так, чтобы никто из предельных князей этого не заметил. Голова слегка закружилась. Нет, нужно взять себя в руки! Разговор ещё даже не начался, самое трудное впереди. Момент не самый лучший, чтобы расслабляться. Он сделал рукой жест, приглашая князей садиться за стол. Негоже обсуждать важные дела стоя в дверях. Но Чернек Озеров явно не собирался уступать.

- Нужно немедленно вызвать в Древгород мудрейших, подождать их приезда.

- Никого вызывать и ждать мы не будем. Ещё никогда не было Великого совета без одного из предельных князей. Не будем начинать такую практику.

Чернек Озеров сразу понял, куда клонит Лесьяр и молча пошёл к столу. Когда князья расселись, слово взял Олег Волков. Он обратился к державному князю:

- Лесьяр, если я всё правильно понимаю, то мы собрались здесь не из-за угрозы немедленной войны. Значит есть другие причины, и если ты нас вызвал, то они действительно важны. Предлагаю начинать обсуждение.

Державный князь медленно оглядел всех присутствующих. Боль в груди немного отпустила его и сейчас он собирался с силами. Но слишком долго молчать тоже нельзя. Как бы плохо он себя не чувствовал, нужно выполнять свои обязанности. В такие моменты ни в коем случае нельзя показывать слабость.

- Начнём наш совет вот с какого вопроса. Мне очень важно знать мнение каждого из присутствующих. Что вы думаете о военной опасности со стороны соседей?

Лесьяр посмотрел на Хотена Юрьева, поэтому первым ответил он.

- Я думаю, что прямо сейчас войны не будет. Наши враги ещё слишком слабы. Но с каждым годом опасность увеличивается. Надо готовиться.

- Ростих?

- Угроза войны никуда не делась. Опасность постоянно витает в воздухе.

- Чернек?

- Я согласен с князем Юрьевым. Надо готовиться.

- Что скажут Волковы?

- Безусловно надо готовиться. Главная угроза нашему государству исходит с Запада, от киврийцев и Вечерних королей.

- Что думает молодой князь Булатов?

- Мы постоянно готовимся к войне. Я думаю, что главная угроза Рустовесской земле идёт с Востока, от кочевых племён.

Лесьяр подвёл итог.

- Я рад, что все согласны. На счёт того, что война неизбежна мы все едины, а это главное. Я знаю, что на каждого из вас можно положиться по части готовности ваших войск к войне. Но для победы мало одного военного мастерства. Нужны стойкость и единство. Войско должно идти в бой за одним командиром. Государство должно обладать единством.

Державный князь замолчал и дал возможность своим князьям высказаться. От их реакции на его слова зависело в какую сторону он должен повернуть разговор. Первым заговорил Ростих Клыков.

- Я согласен с тобой, Лесьяр. Но разве мы не едины?

- Мы все служим твоей воле, - поддержал владыку Камнеграда Олег Волков.

Все предельные князья согласно закивали. Всеслав Строгов внимательно наблюдал за своими будущими подданными. Державный князь продолжал.

- Верно. Но наши отряды изолированы друг от друга в своих пределах. У ратников и офицеров нет опыта совместных действий. Чтобы исправить ситуацию, в следующем году мы начнём практиковать сборы всего рустовесского войска в одном месте.

- В одном месте?

- Да. Но наш Великий совет посвящён не этой проблеме. Я хочу вернуться к разговору о единстве государства. Наша решимость защищать страну должна подкрепляться не только воинским мастерством. Всё это должно быть скреплено нашим братством. "Мы все братья", - неожиданным для Лесьяра, Всеслава и самих себя хором выдохнули предельные князья.

Лесьяр не стал скрывать своего удовлетворения услышанным. Однако, такое единодушие разорвало задуманную им нить разговора, которую он плавно подводил к главной цели Великого совета. Задумавшись на несколько секунд, державный князь зашёл с другой стороны.

- Деян, кому ты будешь молиться когда пойдёшь в битву?

- Агуну и Кесе, - ответил молодой князь.

- Ты, Олег?

- Сияю и Кипине, - не задумываясь сказал предельный князь Солоплажа.

- Аурину и Заре, - не дожидаясь вопроса сказал Хотен Юрьев.

- Кому будут молиться воины Озеровых?

- Ответ очевиден, - сказал Чернек. - Юму и Живе.

- Ростих, а кого из богов ты будешь молить о покровительстве в битве?

Владыка Камнеграда слегка наморщил лоб и поднял глаза вверх.

- Хм... В первую очередь в бою потребуется удача. Значит перед сражением я буду молиться Агуну и Кесе.

Именно на такие ответы и рассчитывал Лесьяр Строгов. Предельные князья, только что говорившие о своём братстве, наглядно продемонстрировали полное отсутствие единства. Можно было приступать к главному.

- Вот видите, произнёс после короткой паузы державный князь. - Как нам побеждать в сражениях, если нас защищают разные боги?

Хотен Юрьев, внимательно слушавший владыку Рустовесской земли, начал понимать к чему ведёт Лесьяр. Всеслав Строгов видел как предельный князь Густошумья сузил свои хитрые серые глаза и собирался с мыслями. Жаль, что Лесьяр приказал своему наследнику молчать, ему сейчас явно понадобится помощь. От внимания Всеслава не ускользнуло то, что его отцу стало труднее дышать. Приготовившись к спору, владыка Белошумья вступил в разговор.

- К чему подобные вопросы, Лесьяр? Мы вполне можем молиться Позару и Светлобе. Какая разница? Ведь все они дети Благо. А вот ты принял чуждого бога. Как он нас защитит?

Лесьяр Строгов больше не видел смысла медлить.

- Поэтому я и собрал вас на Великий совет. Принятие единой веры наша главная цель на сегодняшний день.

- Теперь понятно почему здесь нет мудрейших храмов пресветлых богов.

- Да, их здесь сегодня нет и больше никогда не будет. Разговор о них остался позади. Я же собрал вас чтобы объявить о том, что летом четыреста четырнадцатого года вы и вся страна примите элаитство и принесёте мне присягу по обрядам новой, единой веры. Это будет первый шаг к укреплению державы. Получив для всех нас защиту Единого, мы начнём усиливать державу не только религиозными реформами.

Всеслав внимательно смотрел на своих будущих подданных. Отец был прав, его присутствие на Великом совете очень полезно. Даже безмолвное участие в таких спорах даёт возможность намного лучше понять характер предельных князей, их настроения и остроту умов. На пирах, охотах и ратных состязаниях сделать такие ценные наблюдения намного сложнее. Хотен Юрьев был явно оскорблён подобным поворотом Великого совета. Чернека Озерова возмущала сама возможность каких-то серьёзных изменений. Олег Волков смотрел на державного князя растерянно-удивлённо. Деян Булатов наблюдал за происходящим с любопытством юноши, волею судеб оказавшимся свидетелем разговора более старших и солидных людей. Ростих Клыков задумался на некоторое время, потом с лёгким хлопком сжал ладони своих рук и кивнул головой.

- Я за! Клыковы поддерживают твоё решение, князь.

Чернек Озеров иронически усмехнулся.

- Ну да, что в Древгороде решить ещё не успели, то в Камнеграде уже одобрили.

Деян Булатов высказал терзавшие его сомнения.

- Разве можно взять и просто отказаться от веры предков? У меня в Миргороде есть некоторое количество жителей элаитов. Даже в Старшей дружине служат несколько ратников. Но так, чтобы взять и предать нашу веру?

- В Хладоручье очень много элаитов, - ответил ему Ростих Клыков.

- Ну да, - рассмеялся Чернек. - В твоём захолустье вообще людей очень мало. Как можно брать веру меньшинства? Остальных убьём?

- Никакого насилия, - ответил владыке Старогулья Лесьяр Строгов. - Когда вы примете новую веру, и присягнёте мне по её обрядам, люди сами постепенно будут обращаться к истинному богу.

- Истинному? - с удивлённым возмущением выдохнул Хотен Юрьев.

- Никаких диспутов о вере мы здесь устраивать не станем, - спокойно проговорил Лесьяр. - Пусть алимы и мудрейшие спорят о небесном. Для нас этот вопрос в первую очередь политический. Рустовесской земле нужно единство и элаитство способно его обеспечить. Я не заставляю вас делать что-то невозможное. Я уже три года как принял Единого. Просто следуйте моему примеру.

Ростих Клыков нисколько не поколебал своей решимости поддержать волю державного князя.