Герой смутного времени (СИ)

Глава 8

Прошла жаркая по запалу событий осень, пришла зима, время успокоения природы и людских страстей. Остались позади тревоги, схватка с тайными врагами, суды и приговоры. Жизнь стала налаживаться, входить в мирное русло. Главное, что можно подытожить из минувших событий, и страна, и мы, правящие ею, вышли из испытаний окрепшими, невзгоды не ослабили нас, напротив, теперь с большей отдачей можно поднимать страну, вести людей к лучшей доле. На какое-то время устранили тех, кто вязал нам руки, вставлял палки в колеса. Позже объявятся новые обиженные, отверженные и бузотеры, любители жить припеваючи за счет других. Пока же этот балласт сметен, появилась возможность ускорить наш путь к могуществу страны, ее воссозданию и прирастанию, заставить окружающий мир считаться с нами.

Но это в будущем, сейчас отдыхаю душой, снимаю напряжение двух последних лет, с начала царствования. Почти отстранился от текущих государственных дел, мои помощники-сподвижники справляются сами. Спокойно осмысливаю пройденный этап, самый важный в моем становлении как государя великой страны. Что-то переоцениваю, свежим взглядом нахожу упущенные возможности и ошибки, но в целом доволен, почти все запланированное удалось реализовать.

Много времени уделяю своей семье - матушке, жене и малышу, почти весь день с ними. Матушка с прошлого года обитает в своих хоромах, у нее образовался круг приближенных дам, устраивает им посиделки и приемы, часто сама выезжает к ним. В мои дела не вмешивается, иногда обиняком протежирует родных своих подруг. Я по возможности иду ей навстречу, но не в ущерб интересам службы. Матушка прекрасно понимает меня и попусту не беспокоит, старается прежде сама разобраться. Каждый день навещаю ее, она радуется моему приходу, старается угостить чем-то особым, а после мы ведем душевные разговоры о родных, общих знакомых, о происходящих событиях. У матушки острый ум и наблюдательный глаз, замечает в будничном какие-то важные приметы, беседы с ней всегда интересны мне.

Сашенька снова на сносях, к весне должна родить. Двигается величаво как пава, ушла порывистость, стремление бежать куда-то по первому позыву. К ней приходит жизненная мудрость, продумывает свои действия, только потом приступает к ним. Но открытость души, ласка и забота об окружающих остались как и прежде, рядом с ней ощущается добрая аура, становится светлее и радостнее. Может быть, Сашенька уступает матушке умом и волей, но люди больше тянутся к ней, она, как солнышко, притягивает своей добротой и вниманием. На улице, в храмах увечные и другие страждущие всегда обращаются к ней за милостыней, Сашенька никому не отказывает, уделяет каждому толику. Я разрешил жене покидать свои хоромы когда ей заблагорассудится, она каждый день с прислужницами и компаньонками навещает храмы, иногда выходит в город по хозяйственным и другим заботам.

Вместе с Сашенькой холим нашего первенца, Панкратушку. Хотя он не совсем первый, у нас был еще Вася, но он родился, а вскоре умер, когда Михаил "сидел" в Новгороде, так что для моего предшественника и, соответственно, меня Панкрат подсознательно воспринимается как первак. Ему уже второй год, растет на радость нам крепким и здоровым, почти не болел, только пару раз простывал, да немного занедужил, когда прорезались зубки. Ребенок подвижный, непоседа, бегает по хоромам, облазил все три этажа, по всем клетям (так сейчас называют комнаты), доставляя немалые заботы нянькам. Много говорит, правда, не совсем разборчиво, Сашенька его понимает, я через слово, но общий язык нахожу. Каждый день втроем, без нянек, гуляем по Кремлю, все встречные низко кланяются, желают здравия и многих лет. Пакратушка бежит впереди, ему все вокруг интересно, мы за ним, иногда даже некогда ответить кланяющимся.

Накануне Рождества, в сочельник, собрались вместе у матушки, после восхождения первой звезды (в честь Вифлеемской звезды, воссиявшей над пещерой, местом рождения Спасителя мира) сели за стол, осыпали его сеном в память о вертепе и яслях, а затем покрыли белоснежной скатертью. Выставили на стол сочиво - рассыпчатую постную кашу, к которой добавляли ядра грецкого ореха и мед, разговлялись им после поста. Наутро отправились в Успенский собор на торжественный молебен, справляемый самим патриархом, а после вместе со всем кремлевским людом праздновали Рождество Христово гуляниями, катанием с горки, колядованием. Следующие дни, до Крещения, провели в загородном дворце в Измайлово, зимней резиденции русских царей. Там нам устроили развлечения - катание на санях, с горок, скачки, медвежью травлю, охоту.

После Крещения с новыми силами принялся за государственные дела, заслушал отчеты высших чинов Думы по всем Управам, а после вместе обсудили новые, далеко идущие планы и проекты, о которых много думал свободными вечерами в последние месяцы. Самые главные из них - возвращение исконных русских земель, освоение Сибири и Дальнего Востока, прорыв к Балтике и Черному морю, создание морского флота. Намерения на долгий срок, но надо заняться ими уже сейчас, нужно готовить страну и армию к будущим войнам - с Речью Посполитою, северными странами, на юге - с Крымским ханством и Османской империей, осваивать производство нового оружия и припасов в достаточном объеме, создавать стратегический запас. Война потребует немалых жертв и затрат, уйдет не один год, но иначе могущества России не достичь, так и останется на задворках в мировом раскладе.

В течении двух месяцев Государственная Дума подготовила по этим планам большую пятилетнюю программу будущих действий с подробным, на каждый год, раскладом, расчетом требуемых для них ресурсов страны, предстоящих расходов, их окупаемости. После внимательного ее изучения, последующего обсуждения в Думе утверждаю первый в истории Русского государства перспективный проект, прообраз будущих пятилеток. По новому плану направляем экспедиции на восток для разведывания и освоения Восточной Сибири и Дальнего Востока, в последующем переселяем на открытые земли казенных крестьян, а также новых дворян с поместьями в тех уделах, однодворцев. Открываем ценные месторождения, здесь существенную помощь оказал я, навожу разведчиков на конкретные координаты из своей вдруг активизировавшейся памяти, сама собой всплывает информация о них, что видел или слышал когда-то. Создаем на этих местах мануфактуры и заводы по разработке и переработке ископаемых, основываем новые поселения и города, прокладываем тракты и речные пути.

За последующие пять лет сибирские земли дали громадный прирост средств в казну, не раз перекрыли начальные издержки, полностью обеспечили железом, ценными металлами, углем, нефтью. Ее мы применяем для строительства дорог как вяжущий материал, а также горючее для печей и в зажигательных снарядах. Наши мастера научились перегонять нефть в керосин для осветительных ламп, созданных по моей подсказке жестянщиками и стеклодувами, все больше применяемых в домах горожан, отчасти в селах. Из нефти также добываем серу, необходимую для получения пороха. Другой его компонент - очищенную селитру, вырабатывают в селитряных заводах, получающих сырье как со скотных дворов, так и селитряниц, построенных по всей стране. В них искусственно, из смеси разного рода разлагающихся отбросов, выращивают этот незаменимый материал. За прошедшие годы в производстве пороха полностью перешли на собственное сырье, даже с излишком, также складываемым в стратегический резерв.

Боеприпас из пороха стали упаковывать на специально построенных патронных заводах в бумажные патроны вместе с пулей, тем самым втрое уменьшили время на заряжение ружей. Наши стрелки могут повторить залп пищалями уже через минуту, а особо ловкие из них успевали дважды. Такая скорострельность поразительна даже для лучших армий мира, те же шведы начали применять патроны и приблизились к нашим результатам только через 15 лет, во время Тридцатилетней войны. Каждый стрелок снаряжается боекомплектом из 30 патронов, носимых с собой в патронной сумке, а также запасным, возимым в обозе в зарядных ящичках.

Повышению боевой способности войск уделили первостепенное значение, постоянными занятиями на полигонах и в полевых учениях совершенствовали их выучку, а также отрабатывали новую структуру подразделений и полков, их взаимодействие с другими частями, кавалерией, артиллерией. Испытали в боевых условиях против наскоков вольных отрядов запорожцев, лихих людей все мастей, пытающихся время от времени совершить разбойные набеги. Получив мощный отпор в одном месте, они пробуют нашу крепость в другом, а потом откатываются зализывать свои раны. Кроме учебы регулярных войск ежегодно собираем ополченцев на летние учебные сборы, в перерыве страды. Поддерживаем их выучку на минимально достаточном уровне как для ведения оборонительных боев, так и вспомогательных действий в наступлении.

Переработали и расширили производство вооружения, открыли новые ружейные заводы в Туле и Сестрорецке, артиллерийские Олонецкие заводы и на Урале. Упрочнили стволы ружей и орудий, существенно уменьшили вес и размеры стрелкового вооружения, перешли на меньшие калибры, ввели стальные шомполы вместо деревянных и штыки. Самое же важное достижение - мастера Тульского завода смогли создать кремневое стрелковое оружие с приемлемыми огневыми данными и надежностью. Сразу после создания Государственной думы я предписал Семену Головину, главе войсковой Управы, среди главных задач создание такого оружия взамен фитильных пищалей.

Первые работы с кремневым замком давались трудно, проблема была с низкой надежностью и безотказностью, частыми осечками. Через два года, после многих проб, подбора ударного механизма, кремния, огнива, пружины, удалось добиться требуемого уровня надежности, одна осечка на 10 выстрелов. Отработали на первых образцам, после доводки ружей (так их и назвали) приступили к их массовому производству, они поступили в войска. В приемке и испытании ружей я принял самое прямое участие, сам стрелял из них, оценил точность попаданий (пока еще невысокую, с большим разбросом, но для нынешнего уровня стрелкового вооружения вполне приемлемую), надежность, удобство применения. После приемки следил за скорейшим началом производства и его развертыванием на новых заводах. Сейчас все полки вооружены ими, освоили навыки стрельбы и перезаряжания, добились скорострельности до двух выстрелов в минуту.

В артиллерийском вооружении также ввели существенные новшества, главные из них крупнозернистый порох (в гранулах), зарядные картузы и чугунные стволы с достаточной прочностью и живучестью. Собственно, чугун для стволов применялся и ранее, но очень редко, из-за производственных сложностей и низкой надежности по сравнению с бронзовыми стволами. Я же настоял на их доводке и промышленном освоении, оказывал всемерную поддержку мастерам пушечного департамента в исполнении и испытании первых образцов. После неоднократных опытов, были и жертвы среди испытателей, удалось найти приемлемые пути, а потом создали само вооружение.

Через три года в войска поступили новые орудия - 12-фунтовые (120 мм) полевые пушки и гаубицы, 3- и 6-фунтовые полковые пушки, превосходящие прежние по всем боевым характеристикам - точности стрельбы, ее дальнобойности и скорострельности, живучести стволов. Новопостроенные орудия имели меньший вес при том же калибре, большую подвижность, артиллерия не отставала на марше от походных колонн. Для этого переделали лафет орудий, снабдили передком, ввели конную тягу в упряжке от двух до восьми лошадей. Кроме обычного чугунного ядра и картечи использовали и зажигательный снаряд - брандскугели. На учениях артиллеристов не жалели зарядов, доводили их мастерство до совершенства, от точности их огня во многом будет решаться судьба сражений, жизнь простых бойцов. Свою новую артиллерию считаю одним из трех наших главных преимуществ перед лучшими армиями Европы, наряду с линейным строем пехоты и кремниевыми ружьями. дствия разрухи Смутных времен, воссоздалась и заработала в полную силу новая государственная система, в экономике страны смогли реализовать те реформы, которые мы стали вводить пять лет назад. На этом пути не все было благополучно, допустил промахи, не все смог просчитать, не обошлось без лихоимцев и казнокрадов среди тех, кому верил, не раз ошибался с назначением на ответственные посты людей, с первого взгляда бойких и толковых, а в действительности оказавшихся непригодными.

К 1617 году все намеченные проекты и планы в основном реализовались, с полным на то основанием можно считать - страна и армия готовы к предстоящей освободительной войне. Преодолены последствия разрухи Смутных времен, воссоздалась и заработала в полную силу новая государственная система, в экономике страны смогли реализовать те реформы, которые мы стали вводить пять лет назад. На этом пути не все было благополучно, допустил промахи, не все смог просчитать, не обошлось без лихоимцев и казнокрадов среди тех, кому верил, не раз ошибался с назначением на ответственные посты людей, с первого взгляда бойких и толковых, а в действительности оказавшихся непригодными.

Но вместе с ближайшими сподвижниками смог преодолеть трудности, исправить с минимальными потерями свои ошибки, избавился от чуждых людей, привлек им на смену самых достойных, перетряхнул общество, все сословия от душевной лени и нежелания перемен. И теперь с удовлетворением оцениваю наши труды, мы смогли достичь того, во что вначале пути многие не верили, даже сочувствующие нам. Возрос многократно оборонный потенциал, налажено промышленное производство необходимых армии и народу товаров и снаряжения, казна наполнилась с солидным резервом на будущие затраты. Наши войска могут на равных, более того, с очевидным преимуществом, сразиться с любым противником, даже самым грозным. Отменно выучены, снаряжены лучшим в мире вооружением, припасы для боевых действий приготовлены с необходимым запасом.

В конце года, зимой, созываю на особое совещание руководителей Государственной думы, Генерального штаба, объявляю стратегическую боевую задачу: Соратники мои, боевые друзья! Мы сделали многое для могущества страны. Теперь пришло время освободить наши земли, которые вороги взяли у нас, пользуясь временными слабостями и раздорами. Нам надо разгромить армию Речи Посполитою, укрепиться на присоединенных землях, от Киева до Волыни, установить свою власть, поднять угнетенный народ с колен. Будем вместе думать, как нам выполнить воинский долг перед страной.

После восторженной реакции присутствующих, иного и не ожидал, вместе проработали предстоящую компанию. За многие годы совместной работы у меня с руководителями Думы, другими высшими чинами государства сложился коллегиальный характер обсуждения каких-либо проектов и задач. Я не давил на своих товарищей авторитарными мерами, они свободно высказывали свое мнение, спорили. Если я был не прав, то открыто признавался в этом, но если принимал решение после обсуждения, то оно исполнялось моими помощниками без пререканий. Те, кто воспринимали мое внимание к мнению сподвижников как нерешительность, продолжали оспаривать принятое решение или бойкотировать его, долго на посту не задерживались, отстранялись и попадали под опалу. Таким образом со временем сложился основной костяк моих советников и исполнителей государевой воли.

Так и сейчас, вместе обсудили и оценили военный потенциал противников, просчитали варианты операций, многие высказали по ним свое мнение, привели доводы, которые все внимательно выслушали. Основное направление боевых действий на западе, против Речи Посполитою, но все же предусмотрели возможность вступления в войну против нас Швеции на севере и Османской империи на юге. Противники сильные, особенно воинственное шведское королевство, ведущее постоянные сражения с соседями, практически взявшее под свой контроль все прибалтийское побережье, включая наши северные земли в Принаровье. Данные нашей разведслужбы подтверждают боеспособность наших потенциальных противников, но они нам вполне по силам, даже при одновременной войне против них всех.

Практически же такой союз противников невозможен, Швеция, как и другие страны с протестантским большинством, накануне войны с католическими странами, включая Речь Посполитую. Так что в нашей войне с польско-литовским государством шведы нам не помеха, а напротив, даже союзники, между ними давнее соперничество. Османская империя также не предпримет против нас какой-либо активности, она в стане противников Речи Посполитою. Решили приступить к боевым действиям в следующем году, когда Европа будет занята Тридцатилетней войной, начинающейся для нас весьма кстати, как ни грешно так говорить. Но у нас свои цели и мы должны использовать благоприятную сложившуюся ситуацию. После завершения обсуждения поручил Думе и Генштабу представить в двухмесячный срок подробный план подготовки страны к предстоящей войне и самой наступательной операции.

Эту зиму, последнюю мирную перед десятилетием военных годин, провел в основном дома, со своими близкими. Семья у меня разрослась, четверо детей, после Панкрата родились две дочери, Анна - в марте 1613 г. и Ирина - в мае 1615 г., за ними еще один сын - Сергей, в июне этого года. Как-то после рождения Сергея спросил у Сашеньки, сколько же детей хочет она, ответила смиренно: Сколько Бог даст...

Такое отношение к рождению потомства сложилось испокон веков как в крестьянских семьях, так и великокняжеских или царских, женщины рожали почти каждый год, истощая свои силы и здоровье. Я же берег жену, принимал меры предохранения, да и Сашеньке привил подобное обращение, как-то регулировали ее беременности. Она с привычным послушанием отнеслась к моим советам, спрашивала моего согласия на зачатие, а потом трепетно, даже с воодушевлением вынашивала плод, после родов сама кормила младенца, кормилицу мы больше не приглашали. Грудь давала до двух лет, до рождения следующего ребенка, так что она оставалась в состоянии перманентной кормящей матери, чему была только рада, счастлива своим материнством.

Детей мы растили в заботе и внимании, они почти все время с матерью под приглядом нянек, только на ночь отправляются в свои комнаты. Я часто навещаю их, почти все свободное время с ними, играюсь и занимаюсь, приучаю к посильному труду, активным физическим занятиям. Оборудовал для них подобие спортзала с матами, шведской стенкой, канатом, дети с удовольствием барахтаюся здесь. Старшему, Панкрату, скоро исполнится семь лет, тогда перейдет в мужскую половину. Будет расти под моим надзором, готовиться к ратному делу и, как наследник, учиться всем наукам и премудростям в правлении государством. Мальчик добродушный, доверчивый, любит слушать сказки и всякие чудесные истории. Может часами слушать свою няньку, знающую много таких былин и сказаний, вспоминается Арина Родионовна, вся в нее.

Сочельник традиционно провели у матушки, с радостью принявшей нас. Несмотря на свою строгость, к Сашеньке и детям относится очень благосклонно, даже балует их, как угощением, так и мягким обхождением, подарками, сладостями. А дети и рады, через день просятся к бабушке. После празднования Рождества, гуляний, катаний и прочих развлечений отправились в Измайлово. Здесь, в подмосковном раздолье, провели два месяца, отметили день рождения, а через неделю крестины Панкрата, праздновали масленицу с блинами, катанием на санях, игрищами, жгли чучело, смотрели, а мы с сыном даже поучаствовали в обороне снежного городка. В середине марта, перед Великим постом, вернулись в Кремль, мне надо готовиться к предстоящему походу.

Вновь созвал Государственную думу и Генеральный штаб для разбора разработанных ими планов подготовки страны и армии к предстоящей войне. Первым выступил Федор Шереметов с предложениями Думы. Все казенные предприятия, связанные с военным снаряжением, будут переводиться на двухсменный рабочий день, некоторые производства - пороховое, патронное, оружейное, литейное, - круглосуточный. Рассказал о проекте мобилизации ополченцев, а также привлечения населения к трудовой повинности на земляных, фортификационных, лесозаготовительных и транспортных работах, строительстве складов, магазинов в прифронтовой зоне. Кроме того, особое внимание обратил на проведение агитационной работы, пропаганде патриотизма, освобождения захваченных врагом исконных земель, вызволения своих братьев от иноземного ига.

После обсуждения и одобрения мобилизационного плана Государственной думы перешли к стратегическому плану наступления, подготовленному Генеральным штабом, выслушали его начальника, Лазаря Осинина. Он сформулировал конечную цель компании - присоединение всех земель Киевской Руси от нынешней границы до линии Чудское озеро - Юрьев - Волынь - Перемышль - Ужгород - Переяславец. Глубина прорыва составляет до 600 верст, достигнуть ее в пределах одного года с сильным противником Генштаб считает практически невозможным, учитывая хотя и значительные, но все же ограниченные наступательные возможности нашего войска, а также трудности тылового снабжения по растянутым коммуникациям в недружественном окружении, учитывая возможную партизанскую тактику нападения противника и враждебно настроенной части населения на наши обозы и склады.

Поэтому Генштаб предлагает разбить всю операцию на три этапа, на первом, в этом году, прорвать линию оборону врага, разгромить основные его силы и выйти на рубеж Полоцк - Витебск - Гомель - Киев - Полтава. Закрепиться на этой линии, очистить занятую территорию от вражеских отрядов и банд, подтянуть наши тылы, доформировать полки и обучить пополнение, на следующий год продолжить наступление с выходом на линию Вильно - Пинск - Житомир - Брацлав, и только потом, на третий год, завершить стратегическую операцию. Общее количество наших войск, которых планируется задействовать в операции, 50000 воинов - 25 пехотных, 15 кавалерийских, 2 артиллерийских полка, в каждом из них 150 полевых орудий. В составе войск также саперные, инженерные, транспортные команды, интендантская и медицинская службы.

На первом этапе наступление будет вестись двумя армиями, по 20000 воинов в каждой, в северном направлении - к Полоцку, Витебску, и южном - к Киеву и Полтаве. Также планируется создать группу резерва из 10000 воинов для поддержания прорыва на трудном участке фронта или, напротив, для развития стратегической инициативы в месте успешного выхода на оперативный простор. В составе армий из драгунских полков формируются рейдовые группы, которые после прорывы фронта пройдут по тылам противника, уничтожая их, а также разрушая коммуникации и внося панику среди неприятеля. Планируемое время сосредоточения войск и начала операции - начало июня, общее командование войском ведется из ставки под Смоленском.

По данным разведслужбы Генштаба регулярное войско Речи Посполитою сейчас составляет 15 тысяч человек, из них около 10 тысяч конницы и до 5 тысяч пехоты и драгун. Третья часть этих сил находится на наших и южных границах, включая небольшие "квартовые войска" и отряды нереестровых казаков Сечи. При вторжении противника приграничные крепости, а также легкая конница своими партизанскими действиями дают стране время для проведения набора войска военного времени из шляхты и реестровых казаков (компут) в составе от 10000 до 15000 обученных воинов, а в случае необходимости - и посполитого рушения (всеобщего ополчения), численность которого, учитывая население и ресурсы государства, может достигнуть 50 тысяч человек.

Основную ударную силу польско-литовского войска составляет тяжелая кавалерия - гусары и рейтары. Не обращая внимания на численность врага, тяжелая конница решительно таранит боевые порядки неприятеля, применяя фланговые охваты, окружая и уничтожая его живую силу. Часто, пользуясь необычайной выносливостью своих коней, гусарская и казацкая кавалерия вступала в бой после длительного марша. Атаковали тремя линиями, первая принимала на себя основную тяжесть битвы и натиска противника, вторая ("вални хуф", атакующий отряд) поддерживала первую, вступала в решающий момент и опрокидывала врага, третья резервная линия развивала успех и вела преследование.

Остальные рода войск играют в сражении вспомогательную роль. Взаимодействие кавалерии с немногочисленной пехотой и артиллерией на поле боя налажено слабо. "Пехуров" с артиллерией применяли главным образом для обороны полевых редутов и штурма полевых укреплений противника, если их не могла взять конница. Пехота отставала и качественно, и количественно от шведской и вообще западноевропейской, в полевом сражении становилась спереди в центре строя ("на челе") или в интервалах между крыльями, с немногочисленной же артиллерией в наскоро сооруженных полевых редутах.

Руководит страной король Сигизмунд III, известный нам по прошлым баталиям под Смоленском, а армией - великий коронный гетман (главнокомандующий польской армии) Станислав Конецпольский и великий литовский гетман Ян Ходкевич. Страна сейчас ведет очередную войну со шведами из-за притязания Сигизмунда III на их престол, против нынешнего короля молодого Густава II Адольфа Ваза, своего кузена. Эта война с небольшими перерывами длится с 1601 года, в прошлом году снова возобновилась, когда Густав Адольф захватил литовскую крепость Пернов, с ним сейчас воюет польный гетман литовский Кшиштоф Радзивилл.

Утвердили план Генштаба, проработали детально первый, основной его этап, определили места дислокации полков, необходимые подготовительные работы, фортификационные и другие инженерные средства. Командующими армиями назначил Семена Головина и Корнилу Чоглокова, резервной группы - Тимофея Шарова, общее командование оставил за собой. В мое отсутствие текущее руководство страной будет вести Федор Шереметев, глава Государственной думы. На этом завершили совещание, все назначенные чины приступили к реализации принятых планов, проводить последние приготовления к долгой войне. Оговорили меры секретности, объявлять во всеуслышание "Иду на Вы" не собираемся, благородство не в чести в Европе.

Глава 9

В конце мая из Европы поступила ожидаемая мною новость - восстание в Чехии. Новый король эрцгерцог Фердинанд из династии Габсбургов, избранный сеймом в 1617 году, едва ли не с первых дней своего правления стал проводить насильственную рекатолизацию, преследование протестантов и возрождение гегемонии римско-католической церкви. В Праге 23 мая 1618 года взбунтовавшие протестантские дворяне выбросили наместников Священной Римской империи в ров из высокого крепостного окна (с тех пор этот акт стал известен как Пражская дефенестрация), призвали народ Чехии свергнуть Фердинанда и защитить свою веру.

Данный эпизод стал искрой, взорвавшей пороховую бочку назревшего противостояния протестантов и католиков, а также недовольства европейских правителей диктатом Габсбургов. На сторону восставших встали протестантские и антигабсбургие силы в Богемии, Саксонии, Швеции, Датско-норвежской унии, Франции, Шотландии, Англии, Швейцарии, Венеции. Им противостояла Священная Римская империя в составе Баварии, Кёльна, Австрии, Испании, Португалии, Речи Посполитой, Папской области. Так началась Тридцатилетняя война, охватившая большую часть Европы.

Пока европейские лидеры выясняют между собой отношения, мы планомерно готовимся к военной операции. Наши полки заняли отведенные им позиции для наступления, северная армия Семена Головина - от Смоленска до Великих Лук, южная под командованием Корнилы Чоглокова - от Стародуба до Путивля. Резервная группа Тимофея Шарова встала между ними, от Рославля до Поповой Горы. К местам сосредоточения подвезены необходимые припасы, выстроены и заполнены до отказа магазины, склады, подготовлены к выдвижению инженерные сооружения и средства, гужевой транспорт, обозы. К установленному моим приказом дню войска полностью подготовились к наступлению.

7 июня 1618 года началась освободительная операция. Ранним утром выстроились полки, командиры зачитали мой приказ, разъясняющий наши цели и боевые задачи, принятый строем под крики "Ура", полковые священники обратились к воинам с напутственным словом и благословением. По команде командиров батальонов и рот воины перестроились в походную колонну и выступили в путь. Сразу по выходу приняли боевой порядок, с головным дозором, боковым охранением. Надо с первого дня настраивать воинов на бдительность, польская легкая конница - "загонщики" и казаки славятся внезапными атаками и засадами, "подъяздовой" - партизанской, тактикой. В противоборство с ними у нас также сформированы "летучие" отряды легкой конницы, они сопровождают походную колонну.

Через несколько часов наши передовые полки перешли рубеж и продолжили марш с повышенной осторожностью, но неприятельских разъездов пока нет. Первыми встретились нам запорожские казаки после переправы на левый берег Десны. Завидев идущую на них огромную силу, они отступают, не вступают в перестрелку. Наши конные отряды не стали их преследовать, справедливо ожидая возможной засады. Южная армия в продвижении через Сечь практически не встретила сопротивления, если не считать редких наскоков небольших групп, но и они быстро улепетывали, заметив скачущих им на перехват наши летучие отряды. Попадающиеся по пути станицы и хутора наши войска проходили не задерживаясь, провожаемые хмурыми взглядами местных жителей, но попыток нападения или других угроз от них не последовало.

В других направлениях - к Полоцку, Витебску, Оршу, Гомелю, Киеву, боестолкновения с передовыми отрядами неприятеля начались с первого дня. Они почти непрерывно атаковали наше войско мелкими группами, вынудив снизить скорость марша, но пока какого-либо ущерба не нанесли. Головной дозор, охранение и летучие отряды справлялись с наскоками противника, не допускали к колоннам. На подходе к крепостям нападения усилились, атаки стали более настойчивыми и массированными, но наши полки продолжали марш, не ввязываясь в затяжные бои. Встречающиеся крепости, остроги обходили стороной, оставляя вокруг них часть войск резервной группы для блокирования вылазок неприятеля. Сейчас главная задача - выйти на заданную линию и укрепиться на ней, а зачищать местность и брать крепости, города будем позже.

Несколько раз наши полки вступали в серьезные сражения с крупными отрядами противника в составе уже не только легкой конницы, но и хоругви гусар и рейтар. Предупреждаемые заранее нашим дозором полки успевали перестроиться из походной колонны в линейный строй и встречали налетающего врага залповым огнем. За счет достигнутой скорострельности и малого времени на перезаряжание мы уменьшили глубину строя до четырех шеренг, причем огонь вели сразу две. Передняя приседала на колени и вела огонь с такого положения, а вторая стоя. После залпа эти шеренги не отходили назад, оставались на перезарядку, задние выходили вперед для очередного залпа, так сменялись каждые полминуты. Таким путем обеспечивалась чрезвычайно высокая плотность огня, не позволявшая противнику приблизиться и нанести потери.

Тяжелая кавалерия неприятеля пыталась раз за разом взломать строй как прямыми атаками, так и фланговым обходом, но тут вступала в бой наша конница, принимая на себя удар врага. Ее поддерживала как пехота фланговым огнем, так и полковая артиллерия, встречающая картечью еще на дальних подступах. После нескольких таких бесплодных атак, неся огромные потери, враг отступал, наша кавалерия не преследовала, а продолжала с пехотой марш. Через три недели после выхода в поход обе наши армии достигли заданной линии и стали в буквальном смысле окапываться, сооружая ротные и батальонные опорные пункты, артиллерийские редуты, защитные укрепления. Мы успели занять стратегическую позицию до подхода основных сил противника, теперь будем встречать их здесь.

Я со Ставкой и Генеральным штабом двигался позади наступающих армий, вместе с резервной группой, ежедневно получал доклады от Головина и Чоглокова о ходе наступления, боевых столкновениях, координировал их действия, давал задания командующим и Шарову, направляющему в помощь свои полки. После выхода наших войск на запланированную линию Полоцк - Витебск - Могилев - Гомель - Киев - Полтава вызвал всех командующих в Ставку, расположившейся под Гомелем, на обсуждении последующей компании этого года. Выразил одобрение проведенной наступательной операцией, а после вместе обсудили наши дальнейшие действия.

Выслушали доклад Лазаря Осинина, начальника Генштаба, о ситуации на занятой территории, отчет разведслужбы о проводимой Сигизмундом III мобилизации шляхты и посполитого рушения, расположении его войск. По предварительным данным, у нас в тылу остались около трех тысяч "квартового войска" и пятисот нереестровых казаков, пехота заперта в крепостях, а кавалерия в свободном рейде, отрезанная от своих баз нашими блокирующими войсками. Снабжение окруженных войск по налаженным коммуникациям прервано, наши летучие отряды перехватили несколько обозов с боевым снаряжением и провиантом, направленным командованием противника по обходным путям.

На коронных и литовских территориях идет формирование полков неприятеля, Сигизмунд III объявил всеобщую мобилизацию ополчения, предполагаемая численность набираемого войска от тридцати до сорока тысяч воинов. Из Литвы идет регулярное войско польного гетмана Кшиштофа Радзивилла, оставившего по настоянию короля только малую его часть для противодействия вторгшимся шведским войскам. Численность отряда Радзивилла около трех тысяч воинов, из них две тысячи - тяжелая конница, литовские гусары и немецкие рейтары. Надо рассчитать, что он не будет дожидаться остальных полков, а атакует сразу наши войска. Прогнозируемый срок прибытия отряда Радзивилла - в течении трех дней, основная армия Сигизмунда III подойдет к нашим позициям не ранее двух недель, шляхетские полки и хоругви - через неделю.

Тем лучше для нас, будем бить неприятеля по частям. Кичливый враг, считающий свою конницу лучшей в Европе, бросится на нас, не дожидаясь подкреплений и не считаясь с перевесом противника. Правда, данное мнение имеет основания, поляки и литовцы не раз добивались победы над многократно превосходящим в живой силе противником, как, например, в прошлой истории, в 1610 году над русским войском под Клушино или в 1605 году, когда 3,6 тысяч литвинов практически уничтожили 11-тысячную шведскую армию в бою при Кирхгольме. Такое мнение нам на руку, враг будет бросаться на наш строй, не считаясь с потерями, можно нанести ему максимальный урон. Проанализировали возможные места выхода неприятеля на наши позиции, решили усилить полками резервной группы и полевой артиллерией.

В ожидаемый срок прибыл со своим войском литовский гетман Радзивилл и именно там, где мы предполагали - под Полоцком. Город крупный, стратегически важный, в подбрюшье Литвы, отсюда мы можем свободно пойти на север. В ближайших наших планах такой поворот не предусмотрен, но гетман, как стратег, исходит из худшего для литовского княжества условия, так что отбить Полоцк для него первостепенная задача. К его подходу мы укрепили линию обороны на этом направлении, подтянули 3 полка резервной группы и часть полевой артиллерии из 30 стволов, построили для них редуты на холмах. Перед нашими позициями широкое поле, привлекательное для литовской конницы, есть ей где разогнаться, да и для фланговых обходов достаточно места. Командовать нашим войском в бою поручил Семену Головину, сам присутствую в его штабе сразу за линейным строем полков и наблюдаю за ходом сражения, стараясь не вмешиваться в действия командующего.

Чтобы уж наверняка заманить Радзивилла, направили к нему навстречу "загонщиков" - разъезд легкой кавалерии, который должен привести литовский отряд к нам. К 10 часам утра дозоры заметили приближающегося врага, после объявился наш разъезд, мчащийся наметом, а за ним авангард литовцев. Через малое время уже весь отряд неприятеля собрался перед полем, перестроился на три крыла, впереди по центру легкоконные "гарцовники", цель которых - разведка боем. По сигналу трубы они бросились в атаку, наша пехота подпустила их поближе, а затем дала залп из двух шеренг. Этого оказалось достаточно, кавалерия тут же развернулась и, заметно поредевшая, умчалась восвояси.

Интересно, что же предпримет Радзивилл, неужели уйдет? В таком размышлении я пробыл недолго, тяжелая конница начала разгоняться левым и правым крыльями, обходя по флангам наш строй. По наступающим хоругвям открыла огонь картечью наша полевая артиллерия, выкашивая площадями атакующих, но они упорно продолжали свой штурм, стремясь окружить выстроившуюся пехоту. Мы предусмотрели такое действие противника, по флангам поставили дополнительный строй из резервного полка, который открыл залповый огонь в приближающегося врага. После, когда изрядно прореженная и расстроенная тяжелая кавалерия неприятеля остановилась и стала разворачиваться, в ее тыл ударила наша конница, довершая разгром.

В этом бою противник потерял убитыми, ранеными и захваченными в плен более 1000 воинов, всего с начала компании потери неприятельских войск составили три тысячи человек против наших пятисот, для наступающей армии вполне умеренных. После того, как битый отряд Радзивилла отступил в глубину своей территории, преследовать его не стали, приступили к подготовке "встречи" королевского и "компутового" войска, ведомого польным гетманом Станиславом Потоцким. Его численность, по сведениям разведки, составляет около 10000 человек - 4500 гусар и рейтаров, 1500 панцерных казаков (не запорожских, так называют польских легких кавалеристов), 2000 польских и венгерских гайдуков и 2000 немецких мушкетеров и драгун.

Сила огромная, для короны весьма значительная, практически все свое регулярное войско военного времени Сигизмунд III отправил к нам, на большее у него просто нет денег, если не считать еще ополчение - посполитое рушение, которое тоже требует средств на свое содержание. С ними у короля частые проблемы, из-за долгов нередко войско распадалось, наемники отказывались воевать, да и шляхта не отличалась воинской дисциплиной, устраивала забастовочные "конфедерации" и разъезжалась домой или принималась грабить окрестности. Правда, свое "приватное" войско могли выставить магнаты - гетман литовский Кшиштоф Радзивилл, князья Ежи и Кшиштоф Збаражские, воеводы Томаш Замойский, Рафал Лещинский, Анзельм Гостомский, но они особой любви к Сигизмунду III не питали, даже напротив, выступали за его детронизацию.

Коронное войско движется к Могилеву. Перебросили резервные полки на этот участок фронта, всю полевую артиллерию, оборудовали позиции дополнительными оборонительными сооружениями - редутами, земляными валами и рвами, бруствером, бастионами. Здесь, на опорных пунктах, наши заградительные отряды могут сдерживать противника до подхода основных сил даже в условиях полного окружения. На этот раз мы не выбирали конкретное место для генерального сражения, решили построить цепь опорных пунктов, укрепленные полковые лагеря, сформировали мобильные отряды оперативного резерва. Пехоту посадили на коней и повозки, снаряжение и боеприпасы на них же, без обоза.

Для решающей битвы с польским войском я ввел совершенно новую, никому неизвестную тактическую схему обороны с выдвинутыми вперед опорными пунктами, усиленными полевыми и полковыми орудиями. Они перекрывают поле между ними мощным стрелковым и артиллерийским огнем, линейный строй полков выстраивается в глубине обороны, позади них. Впервые такое построение применил Петр I в Полтавской битве, использую его в нашем сражении. Вместе с командующими и командирами полков детально проработал предлагаемую схему, а затем провели учения с участием гарнизонов опорных пунктов, артиллерии, полков и мобильных групп. Уверен, что наш "сюрприз" окажется для неприятеля далеко не приятным. При нынешнем воинском искусстве, когда даже линейный строй неизвестен многим армиям, такая тактика обороны непременно обескуражит противника, привыкшего к общепринятому выстраиванию воюющих войск напротив друг друга, а поражающий огонь со всех сторон внесет ошеломление в его атакующие порядки.

Польское войска подошло только через десять дней после сражения с литовцами, дав нам достаточное время подготовиться к новой баталии. Они встали несколькими лагерями в десяти верстах от наших позиций. Вражеские разъезды стали объезжать опорные пункты, попытались проскочить между ними, но наши стрелки огнем отогнали их. Два дня противник не выступил из лагерей, по видимому, его командование не могло определиться, как же поступить, если нет стоящего перед ним войска. Несколькими колоннами встали между нашими редутами, первыми пошли в атаку "гарцовники", панцерные казаки. Наша первая линия пропустила их, на второй же, в глубине обороны, легкую кавалерию противника встретил полковой строй и полевая артиллерия. Когда потрепанная огнем оставшаяся часть панцерников попыталась отступить обратно, путь им преградили передовые опорные пункты, враг оказался в огневом "мешке". Из первоначального отряда в триста всадников вырвались к своим единицы.

Такой "прием" ввел противника в ступор, полную растерянность, несколько часов они так и стояли строем перед нами. Потом все же решились, к атаке перешла тяжелая кавалерия, штурмуя опорные пункты. Поняли, что они не дают им развернуться и навалиться на основные силы. Неприятель совершил добрый десяток штурмов редутов, настойчиво пытаясь прорваться через заграждения и уничтожить досаждающий им гарнизон, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Противника встречал как частый залп стрелковой роты, занимавшей каждый редут, так и картечь полковых и полевых пушек, гаубиц. Правда, однажды гусары едва не прорвались через земляной редан перед редутом, помогло мобильное подкрепление, отбросившее врага. Полному окружению редутов мешал огонь наших полевых орудий, да и вылазки мобильных отрядов. Потеряв едва ли не половину своей тяжелой кавалерии, польское войско отступило на почтительное удаление от нашей линии обороны.

На следующее утро неприятель предпринял отчаянную, даже безумную, атаку всеми своими силами. Вся конница ломилась в промежутки между опорными пунктами, не считаясь с потерями от огня пушек и стрелков, рвалась к нашим полкам, а пехота пошла в лоб на редуты. По видимому, не зря современники скептически высказывались о полководческих талантах гетмана Станислава Потоцкого, в этом сражении решил положить все войско, но как-то переломить его ход. Что ему, разумеется, не удалось, в плане успеха. А войско свое положил, как пехоту, которую выкосили стрелки и артиллерия опорных пунктов, так и кавалерию, полностью уничтоженную под огнем линейного строя полков и полевой артиллерии и атакой нашей конницы. Надо отметить, что сам гетман находился в первых рядах штурмующей кавалерии и погиб в самом начале боя, что еще более дезорганизовало противника.

После окончания сражения наша кавалерия и мобильные отряды преследовали редкие группы оставшихся в живых польских воинов, брали в плен сломленного духом противника, захватили в лагерях обозы, другое снаряжение. Практически все регулярное войско Сигизмунда III, направленное на войну с нами, перестало существовать, наши же потери убитыми и ранеными ничтожны, менее 800. Такой результат битвы нами и не предполагался, ожидали более рациональных действий от противника и иной исход, не столь кардинальный. Как позже стало известно от очевидцев, разгром лучшего войска ввел в шок короля, он ничего не мог предпринять против нас и отменил поход ополчения на встречу к нам. По видимому, ему стало понятно, что такой шаг приведет к бойне его последние войска, потере страны, сам лишится престола, не столько от нашей угрозы, а от своих политических противников внутри страны.

Простояли еще неделю на прежних позициях, ожидая дальнейших действий противника. После, как только узнали, что не будет очередного потока неприятеля, собрались в Ставке решать с компанией на этот год. Исход последней битвы повлиял на наши планы, постановили продолжить наступление до второй линии Вильно - Пинск - Житомир - Брацлав. Дальнейшее продвижение, как предлагали мои командующие, все же несет большие риски, в первую очередь, из-за трудностей с тыловым обеспечением, партизанских действий оставшихся за спиной вражеских отрядов. Да и приближение к коронным землям сказывается нарастающей враждебностью местного населения, пока еще лояльного к нам в занятых районах.

Через две недели, когда тыловые службы снабдили войско в достаточным объеме снаряжением, боеприпасами, провизией, выдвинулись в поход тремя армейскими колоннами, резервная группа получила свой сектор наступления, по центру. Продвижение шло без особых трудностей, если не считать редкие нападения партизанствующих групп неприятеля, диверсии на нашем пути с ловушками, западнями, отравленными колодцами. К концу августа вышли на заданную линию, вновь приступили к кропотливой работе по обустройству ротных опорных пунктов на вероятных направлениях наступления противника, строительству застав на других участках, а также всей инфраструктуры для размещения войска, оставляемого на этом рубеже.

На линии фронта остается армия Тимофея Шарова, Семену Головину и Корнилу Чоглокову ставится задача очистки занятых территорий от оставшихся неприятельских отрядов и взятие крепостей, городов в их зоне. Сам я возвращаюсь в Москву, надо организовывать присоединение освобожденных земель к общей государственной системе, назначить ответственных государственных мужей на управление и восстановление всего хозяйства новых губерний и уездов, выделить необходимые средства, деньги, людей для их освоения. Работа большая, многолетняя, местный народ за столетия под иноземным гнетом пропитался чуждым духом, может не принять новых веяний и преобразований.

После, по возвращению в Москву, назначил наместником новых земель, назвали их Малороссией, мудрого и осторожного Якова Барятинского. Мы вместе обсудили предстоящие задачи, пути их решения, требуемые средства, а также переселение на эти земли казенных крестьян, однодворцев, охочих людей с западных и центральных губерний страны. Предполагаем, такое смешение народа встряхнет местный люд, заставит их скорее адаптироваться к новой жизни. А тем, кто не захочет принять наши условия - скатертью дорожка, никого насильно держать не будем. Вредители же почувствуют тяжелую руку государственной машины, каторжникам работ хватит, в той же Сибири.

В таком плане настроил вновь назначенного наместника на предстоящую работу. И еще, что разъяснил Барятинскому, переустройство Малороссии и ее вливание в Русское государство станет для нас всех главнейшим делом на ближайшие годы, так же как освоение Сибири и Дальнего Востока. Прежде чем идти дальше, надо бесповоротно закрепиться на новых землях, вовлечь в сложившиеся в стране отношения и подтянуть до общего уровня. Есть другие проекты - выход на Балтийское и Черное море, строительство флота, присоединение южных земель - северного Причерноморья, Крыма, Кавказа, Туркестана, но они в будущем, их время не подошло.

Само мое возвращение произошло триумфально, во всех больших и малых городах, в селах и деревнях народ встречал меня с ликованием, колокольным звоном, на всем пути стоял и млад и стар, принимали хлебом-солью. Я не торопился, с сопровождающим отрядом останавливался, вкушал угощение, говорил благодарственные слова, оказывал внимание и уважение людям. В этом всеобщем выражении любви - от простых крестьян до дворян, я видел их гордость и любовь к своей стране, за великие ее деяния под моей рукой. С таким народом нам по плечу любые задачи, конечно, разумные, мы, его правители и слуги, вознесем государство на небывалую высоту. Сими мыслями я терпеливо принимал все тяготы всенародной славы.

В Москве прошла торжественная встреча у Триумфальных ворот Тверской заставы, молебен в Успенском соборе во славу русского войска, а затем состоялся большой пир в Грановитой палате, шедший три дня. Устал от празднований, но выдержал, для всех великая радость, дали сокрушительный отпор давнему врагу и освободили исконные русские земли. После провел рабочие встречи с Федором Шереметовым, отчитавшимся о проведенных работах, с другими управляющими Государственной думы, подписал указы, подготовленные к моему приезду, а затем на неделю отошел от дел, отдыхал с семьей в Коломне, летнем дворце.

Потекли рабочие будни в Кремле, много времени уделял заботам Малороссии, Сибири, новым производствам на Урале, постепенно становящемся главным промышленным центром страны. Следил за ходом освободительных операций на занятой территории, взятие городов и крепостей в основном шло бескровно, деморализованные польские гарнизоны сдавали их без сопротивления. Штурмовать пришлось только крупные города - Киев, Брацлав, Вильно, Житомир, Полоцк, Пинск. В октябре основные боевые действия завершились, часть войск осталась на зимних квартирах в освобожденных городах, большая же вернулась к местам постоянной дислокации, ополчение распустили, вознаградив за ратный труд.

Возвращающееся войско встречали с радостью и радушием, в городах и весях, несмотря на начавшееся ненастье, люди стояли под дождем и приветствовали воинов-освободителей. А затем в Москве лучшие командиры и ратники удостоились наград в Грановитой палате на приеме, специально проведенном для них. В присутствии Государственной думы, приглашенных гостей из разных сословий я вручал нашим победителям грамоты о пожаловании дворянством, денежном и имущественном вознаграждении, а также впервые учрежденные ордена, для высшего командования - орден св. Андрея Первозванного, с девизом "За веру и верность" и мечами, для младших командиров и воинов - орден св. Георгия. А потом виновникам торжества в Золотой палате был устроен пир, который открыл я благодарственным словом за доблесть и выпил чашку вина во славу русского воинства.

Глава 10

На наши успехи в войне с Речью Посполитою обратили внимание и в какой-то мере обеспокоились северные соседи - Швеция, Дания и Англия. Послы этих государств зачастили на приемы в Кремле, просили аудиенций со мной и Федором Шереметовым. Мягко стелили словами об огромном уважении к столь могучему государю и стране, прельщали посулами о благости союза с их державами, а посол Швеции прямо заявил о желании своего сюзерена встретиться со мной. На мой не совсем дипломатичный вопрос, зачем я ему понадобился и что с этого буду иметь, заюлил, высказался о взаимной выгоде встречи для наших стран, об интересе короля Густава II Адольфа к выдающемуся правителю близкого государства, желании лично познакомиться для установления добрососедских отношений.

У меня твердое убеждение, что в межгосударственных отношениях не может быть бескорыстной дружбы, каждый правитель преследует свой меркантильный интерес. Вспоминаются слова Александра III, не раз сталкивавшегося с вероломностью доброхотов: У России нет друзей. Они боятся нашей огромности. У нас есть только два верных союзника - наша армия и флот.

Так что верить словам, а тем более рассчитывать на честность и благородство того же Густава, ни в коем случае нельзя, сегодня мы друзья, а завтра исподтишка нанесет удар в спину. Такое уже было, в прошлой истории, когда недавний союзник в 1610, трагическом для России, году оккупировал Новгородские земли, так что встречаться с шведским королем нет смысла. Но, с другой стороны, открыто противостоять сильным противникам, я уже отнес Швецию к ним, сейчас преждевременно, будем вести дипломатические игры. Отвечаю послу заверениями в уважении к его государству и великому королю, а после объясняю, что такая встреча потребует тщательной подготовки, осмысления всех интересов в отношениях между нашими странами. Направляю посла для их проработки в Государственную думу, сам же инструктирую Шереметова тянуть время, нам такой союзник не нужен.

В таком же плане ответил другим послам, единственное, что представляет интерес в их предложениях - торговые отношения. Все же многое еще из необходимых товаров приходится завозить в страну, нет своего производства - дорогое сукно, шелк, хлопчатобумажные ткани, вина, кофе, пряности, фрукты, фарфор, хрусталь, сахар, предметы роскоши. Постепенно сокращаем ввоз изделий из металла, древесины, текстиля, краски и химических товаров (купорос, квасцы, нашатырь, мышьяк), писчей бумаги и кружев. Высокими таможенными пошлинами на них с одновременным снятием внутренних пошлин протекционируем собственную промышленность, как говорилось позже, проводим импортозамещение.

Вывозим не только сырье и полуфабрикаты, как прежде - лен, пеньку, паклю, канаты, кожу, лес, металл, хлеб, пушнину, мясо и икру, но и свою промышленную продукцию - ткани, изделия из металла и дерева, стекла, бытовые товары - керосиновые лампы, стеклянную и керамическую посуду, зеркала, утюги, инструменты. Поставляем нефтепродукты - керосин, смазочные материалы, котельное топливо, краски и растворители, воск для свечей, вазелин. Так же отдали в продажу фитильные пищали, бронзовые пушки, снятые у нас с вооружения, а в Европе все еще пользующиеся спросом. Новое оружие и боеприпасы не продаем, хотя иноземные посольские чины и купцы проявляют повышенный интерес к ним, соблазняют нас высокими ценами и преференциями в обмен на них.

Через Сибирь поставляем в центральную часть страны и в Европу товары из Китая - шелк, хлопчатобумажные ткани, драгоценные камни, фарфоровую, серебряную и лаковую (деревянную) посуду, чай, сахар, шпалеры, обои, мебель. Еще три года назад мы отправили торговое посольство в Китай, после долгих переговоров в Пекине получили от императора Чжу Ицзюня грамоту с разрешением торговать. С нашей стороны ввозится пушнина, хлеб, промышленная продукция, лесоматериалы, нефтепродукты. Основной поток товаров идет через Нерчинск и Селенгинск, а также другие сибирские города и ярмарки, особо популярной стала Ирбитская ярмарка. Торговля с Китаем существенно способствовала освоению Сибири, большая часть ее продукции идет на китайский рынок.

Также через Сибирь ведется торговля со Средней Азией, в обмен на нашу продукцию закупаем скот, китайские и бухарские товары - хлопчатобумажные и шелковые ткани, ковры, фарфор, восточные фрукты и сладости. На "азиатском" направлении специализировались в основном торговцы из Тобольска, Туринска, Томска, а за ними и Омска, Семипалатинска. Основная торговля с Китаем и Средней Азией идет по казенной линии, государственными компаниями, особенно пушниной - главным нашим товаром в Китае, но даем возможность торговать сибирскому купечеству и даже поощряем его низкими пошлинами, льготами и ссудами. Все делается для привлечения предприимчивого люда на сибирские земли, который потянет за собой вслед за торговлей сельское и промышленное производство.

Мы стараемся обезопасить торговые пути караванов и обозов, казачьи дозоры постоянно дежурят на трактах и основных дорогах. И все же нередко на караваны налетают лихие люди, которых здесь предостаточно, чуют богатую добычу, да и кочевники не прочь поживиться, как и потомки Кучума, до сих пор совершающие набеги на русские селения. С китайской стороны тоже хватает бандитов, их называют хуфэй - северные разбойники, водящиеся в изобилии в Маньчжурии. Приходится воинской охране сопровождать купцов, иначе слишком высокие риски отпугнут их от торговли, что мы никак допустить не можем. У казенных караванов охранение помощнее, да и груз намного большей ценностью, но и на них совершают нападения совсем уж отмороженные бандиты. И все же доходы от китайских товаров намного перекрывают все издержки и страхи, охочих до торговли все больше.

В Малороссии на освобожденных землях моим указом образованы пять губерний - Витебская, Киевская, Полтавская, Пинская, Полоцкая, по представлению Якова Барятинского назначил губернаторов. Дальше они на подведомственной территории по согласованию с наместником ввели уезды и волости, поставили на них уездных исправников и волостных старшин. Новая власть принялась устанавливать заведенные в центральных губерниях порядки, провела перепись населения, отнесение к сословиям, имущественное состояние. Поместья польских и литовских магнатов и шляхтичей, бежавших от наших войск, перешли в собственность государства, вместе с крепостными крестьянами. С остальными дворянами проводилось расследование, подтверждались или отменялись их сословная принадлежность и привилегии. Такое право возлагалось на особые комиссии, назначенные Государственной думой.

Лишать дворянства все оставшееся от прежнего государства поместное сословие мы не собираемся, нам не нужны мятежи и лишняя смута. Но и оставлять нелояльное к новой власти привилегированное сообщество тоже нельзя, дворяне должны быть опорой государства, честной службой отрабатывать свои имущественные права. Тех же, кто не согласен с нашими требованиями или станет пренебрегать накладываемыми обязанностями, будем выдворять с наших земель, а если кто-то из них начнет мутить народ или иным путем надумает нанести вред, то незамедлительно последует наказание. Такое напутствие я дал руководителям сословных комиссий перед отправлением в новые губернии. В помощь им направлены дознаватели Судебной Управы и службы Государственной безопасности, расследование должно вестись со всей тщательностью, выявить и обезвредить наших врагов.

Простой люд в освобожденных землях настороженно встретил наши нововведения, но открытого сопротивления не оказывал, убеждался, что они ему во благо. Больше проблем доставил служивый народ - в магистратах и ратушах, воеводствах, пришлось метлой выметать заевшихся чинов, не желающих работать по-новому, набирать в создаваемые Управы годных по нашим меркам. Местные воинские части и ополчение полностью расформировали и комплектовали заново, в полки нового строя, обучали неизвестным им приемам, начиная с построения и пользования нашим оружием. Внешне смиренно встретили национализацию монастырской собственности местные церковные иерархи, большую помощь в отношениях с ними оказало патриаршее ведомство.

Самым сложным, как и предполагали, стало разбирательство с дворянством. Нередко можно было встретить заносчивость, даже спесь этого сословия, считающего по праву своего рождения наделенными особыми привилегиями. С такими разговор не затягивали, не желаешь честно служить - выметайся. Кто-то смирялся, принимался за службу в гражданских ведомствах или в полках, пусть и тая недовольство. Немалая часть дворян ушла на запад, ища лучшую долю на шляхетской стороне, их поместья также отошли к казне. Через несколько месяцев новая государственная система в образованных губерниях заработала, со скрипом, преодолевая косность служивых чинов и местного люда, но постепенно прирабатываясь, становясь привычной и даже более привлекательной, люди сами убеждались в ее достоинствах.

Недовольных новыми порядками тоже хватало, особенно в правобережной стороне Днепра, в большей степени подпавшей под польско-литовское влияние. Наша служба безопасности как чертополох выпалывала вражеские заговоры, но они вновь произрастали, питаясь настроениями ущемленного дворянства, бывшего служивого люда и католического духовенства, вводили в смуту простых людей. До масштабных мятежей не дошло, но мелкие случаи неповиновения властям, нападения на государственные учреждения и чинов участились, также как и другие преступные действия, грабежи и убийства. Для борьбы с врагами и преступностью впервые в Русском царстве ввели на новых землях полицию - участки и околотки в уездах и волостях, с приставами, городовыми, надзирателями, а также сыскной службой.

Но все же, несмотря на трудности и сопротивление врагов, новая жизнь устанавливалась в присоединенных землях, входила в мирное русло, к весне 1619 года в основном влилась в общую государственную систему. На этих землях планомерно готовилось новое войско к военной компании года - полному освобождению русских земель. Его костяком стала армия Тимофея Шарова, командиры и ветераны которой формировали и обучали новые полки. Привлекать к операции воинские части и ополчение из центральных губерний не стали, имеющегося войска вполне достаточно, да и надо его испытать и обкатать в боевых условиях. В мае завершили основную подготовку полков, полностью укомплектовали воинским снаряжением, оружием, боеприпасами, создали необходимый резерв на складах. В начале июня наше войско выступило в поход на запад.

В его составе две армии, каждая численностью десять тысяч человек, из них семь тысяч пехоты, остальные - легкая и тяжелая конница, артиллерия. Общее командование принял на себя, командующими армиями назначил Тимофея Шарова и Дмитрия Пожарского, деятельно занимавшегося формированием и обучением нового войска. Каждая армия идет своей колонной, северная, Шарова - в направлении Гродно - Брест, южная, Пожарского - к Ужгороду и Переяславцу. Я со Ставкой и резервной группой из пяти тысяч воинов выдвигаюсь по центру, к Владимиру-Волынскому и Перемышлю.

По сведениям разведки, у поляков на нашем фронте пять тысяч "квартовых войск", у литовцев три тысячи, но уже формируются на коронной территории регулярные полки военного времени общей численностью еще десять тысяч человек, две трети из них кавалерия. Сигизмунд III не стал дожидаться нашего нападения, уже готовит все свое регулярное войско. Ополчение пока не собирает, его казна и так едва выдерживает военные расходы. После прошлогоднего разгрома чудом избежал рокоша и свержения, сейчас предпринимает все усилия для обороны коронных и литовских земель, но сам не идет в наступление. Король понимает слабость набранного войска, лучшие части он потерял в прошлой битве.

На своем пути наши армии почти не встречали сопротивление противника. Завидя приближающееся войско, гарнизоны и отряды спешно покидали крепости и города, стараясь избежать окружения и уничтожения. Те же, кто не успел и оказался в расположении наших полков, выбрасывали белый флаг и складывали оружие, покорно сдаваясь в плен. Лишь изредка происходили нападения на наши колонны конных отрядов неприятеля, но, получив отпор охранения, немедленно разворачивались, отрываясь от погони. Летучие отряды особо их не преследовали, их задача как и всего войска - максимально скорое продвижение к заданному рубежу, границе русских земель.

Через три недели такого марша наши армии вышли на линию Юрьев - Гродно - Брест (Берестье) - Владимир-Волынский - Перемышль - Львов - Ужгород - Галич - Переяславец, от Чудского озера до Черного моря, дошли до границы с Венгерским королевством и Османской империей. Мы выполнили свою освободительную задачу, практически все утерянные земли Киевской Руси воссоединены с Русским царством. Теперь надо закрепиться на этом рубеже, поставить нерушимый заслон от всех врагов. Все войско стало окапываться, строить оборонительные сооружения, ставить сплошную засечную линию. На земляные и лесорубные работы привлекли местное население, ставя их на полное довольствие.

Начальный ропот насильно пригнанных крестьян стих, когда они увидели требовательное, но в тоже время заботливое отношение к мобилизованному народу, а особенно после сытного питания из воинского котла и получения еженедельного жалования, пусть и небольшого. Оборонительные работы шли все лето, ежедневно десяток тысяч крестьян рыли рвы, возводили земляной вал, рубили деревья и укладывали их в засеки. Воины оборудовали редуты и реданы, артиллерийские позиции, наблюдательные пункты, строили убежища и склады, казармы и столовые. Обустраивались добротно, им здесь зимовать, может быть, не одну зиму, а летом обороняться от ворогов.

К осени по всей границе была выстроена оборонительная линия, на открытых участках из земляных валов и рвов, в лесу засеками, через каждую версту чередовались опорными пунктами. На малых дорогах выстроили заставы с пропускными пунктами, на крупных - крепости и таможенные посты. Засечная линия постоянно наблюдалась как со смотровых вышек, так патрулированием разъездов от каждой заставы. Из полков наши командиры отобрали воинов поглазастее и расторопнее, сформировали из них гарнизоны опорных пунктов, застав и крепостей на линии, так и образовалась пограничная служба. Остальное войско распределили по городам и крепостям в глубине новых земель на зимние квартиры. Отводить на прежние земли не стали, оно здесь может понадобиться, край весьма беспокойный.

Вскоре после занятия линии, когда работы только начались, с неприятельской стороны объявилась разведка как конными дозорами, так и пешими лазутчиками, пытаясь вызнать тайну нашей обороны. Конных разведчиков отгоняли летучие отряды, а лазутчиков задерживали, после пристрастного допроса помещали в холодные. Наши дозоры никого через линию не пропускали, среди местных хватает пропольских агентов и сочувствующих. Тех же, кто украдкой пытался проскочить наши рубежи, ловили, сдавали следователям службы безопасности, а они развязывали языки перебежчикам, а потом обезвреживали местных заговорщиков и злоумышленников. Нередко приходилось применять оружие, враг добром не сдавался, доходило до перестрелки.

Польско-литовское войско за все лето так и не появилось, побоялись напасть, но проявили беспокойство османские чины. К командиру нашего полка, занявшего позиции под Яссами в Молдавии, прибыл с толмачом янычарский ага. От имени вали, наместника османского вилайета (провинции) Силистрия, потребовал объяснения, что мы делаем в Молдавском княжество, вассальном от Высокой Порты. На ответ, что княжества больше нет, все взятые земли вошли в Русское царство, затребовал встречи с наместником царя на этих землях. А когда ему командир полка сообщил, что наместника нет, но здесь сам царь, янычар уже не требовал, а попросил аудиенции у русского царя посольству османского наместника