Жизнь продолжается (СИ)

— А что делать? Ничего, держать на складе. Нам сейчас вообще под новые патроны всё производство придётся пересматривать. Новые стволы, затворы и магазины надо делать, и вообще переосмысливать само использование оружия. Как я понимаю, должно появиться специальное, для армии, и всякое остальное, для охоты.

— И не просто переделывать ружьё. Надо переделывать выпуск патронов. Ведь капсюль совсем другой, и патроны делать надо будет по — новому, — ответил Тримас.

— Да, очень сложно всё это получается. А что нам это даст?

— Облегчится оружие, увеличится БК, повысится ёмкость магазинов, больше выстрелов можно делать без перезарядки, меньше железа пойдёт на оружие, да и ещё много чего, так сразу и не ответить.

— Значит так, Тримас. Готовь вместе с оружейниками свои предложения по новому проекту. Такое решение о перевооружении может принять только совет мастеров. И надо им показать, какие выгоды мы получим от такой модернизации. Самое главное — на сколько лет нам этого хватит. А то на моей памяти подобное уже второй раз происходит. Ну и сами лучше поймём, что нам надо делать — какие станки проектировать, какие цеха строить, сколько надо людей и времени. Давай, работай, ты старший. Срок тебе — неделя. Заодно и включите туда разработку пушек и новых снарядов для них.

Глава 6

Булгар, Вышеслав

— Здравствуй, Вышеслав, что привело тебя сюда в этот раз? — так встретил меня бек Бактыбаш. — Я слышал, что Правитель Вик покинул эту Землю и вернулся к своему богу.

— Да, это так. Бог забрал его к себе, так что у нас теперь новый Правитель — Азамат.

— Я знаю его, он храбрый воин. Но какими теперь будут отношения между Земством и Булгарией?

— Они останутся прежними, Земство выполнит все свои обязательства. Наша сила не уменьшилась, а всё, что обещано, будет выполнено.

— Будем надеяться, а то старейшины некоторых родов уже зашевелились, и начались разговоры о пересмотре наших отношений.

— Мы со своей стороны ничего подобного предпринимать не будем. Наоборот, я привёз тебе известие о грозящей Булгарии опасности, и нам надо решить, что делать дальше.

— Рассказывай, — настороженно произнёс Бактыбаш.

— У нас ходил в дальний поход один отряд и далеко за Яиком обнаружил кочующих печенегов. После допроса пленников было установлено, что в ближайшее время готовится набег на Булгарию. В степи говорят, что зима будет трудная, поэтому печенеги и хотят провести тяжёлые времена на ваших землях. В набег пойдёт тысяч двенадцать — пятнадцать воинов. Ориентировочно это состоится в конце лета, вполне возможно, что силы уже собраны, и значит, в скором времени их надо ждать здесь.

— Это очень важные и тревожные новости. И как Земство предлагает поступить?

— Мы хотим совместно с воинами Булгарии выдвинуться им навстречу и уничтожить кочевников. Но это надо решить быстро. Нам ещё надо перебросить сюда войска, провести разведку и найти неприятеля.

— Такое решение может принять только хан, надо ему всё рассказать.

— Так расскажи, или устрой мне встречу с ним. Ждать сейчас некогда.

— На это потребуется некоторое время, возвращайся к себе в острог, когда будут известия, я пришлю гонца.

На этом наша встреча и закончилась, а я отправился в Камск. Через неделю прибыл гонец с известием, что меня и бека хан примет через пять дней, Бактыбаш будет ждать встречи в урочище Кала — Баш. Так что пришлось поспешить, и я в сопровождении десятка воинов отправился на встречу.

Встреча с ханом прошла ожидаемо — соболезнования по поводу кончины Вика, а также обсуждение новости о набеге печенегов. Но тут разговор принял несколько неожиданный оттенок.

— Скажи, наместник Земства, что вы будете делать для нашей защиты? Сколько войск для этого готово выделить Земство?

— Насколько я помню условия договора, Земство помогает отразить вторжение врагов, но ни в коем случае не занимается этим самостоятельно. Так что впору мне спросить, а сколько войск выделит Булгария на отражение набега кочевников?

— Так что, Земство отказывается выполнять договор?

— Нет, мы выполним свои обязательства, но только действуя совместно с войсками Булгарии. И не так, как в прошлый раз, когда с нами были воины только одного рода.

— Почему Земство пытается заставить нас поступить по — своему?

— Мы никого не собираемся заставлять делать что‑то против его воли. Мы будем строго соблюдать условия договора и присоединимся к тем отрядам, которые будут защищать границы вашей страны. Надеюсь, нам сообщат, когда и куда надо явиться для оказания дружеской помощи войскам Булгарии. Я понятно изложил позицию Земства?

— Так вы не будете защищать нашу территорию от вторжения врагов?

— Будем, но только вместе с вами. Мы присоединимся к вашим войскам.

— Хорошо, мы обсудим это позже. Вы свободны, Наместник.

Покинув ставку хана, я вместе с Бактыбашем отправился в обратный путь. Обмениваясь мнениями о произошедшем, мне стало понятно такое поведение Атагула. Он просто ничего не контролировал, и ему неоткуда было взять войска, в лучшем случае хан мог рассчитывать на помощь своего рода. Но похоже, он и сам не верил в это и надеялся просто прикрыться нами. Так что ситуация была достаточно сложной, и здесь я не мог принять какого‑то однозначного решения. Буду связываться с Сурском.

Сурск, Мышонок

После долгих раздумий я всё же решил посоветоваться с Могутой. Он много общался с Виком, хорошо его знал, и это могло мне помочь принять правильное решение. Пригласив мастера под каким‑то предлогом зайти, я показал письмо Вика. Могута очень внимательно его прочитал и спросил:

— И что ты хочешь узнать у меня?

— Я в затруднении, работу по разборке архива Вика конечно продолжу, но никак не могу принять решение, что мне делать с ним потом.

— Мышонок, а ведь решение ты знаешь, с подобным сталкивался уже не раз, только не хочешь сам брать на себя ответственность. Как поступал Вик в такой ситуации?

— Когда надо было получить что‑то новое, он рассказывал и показывал, что надо сделать, помогал добиться результата, а потом только советовал, на что обратить внимание, да и то если это было очень срочно. Во всех остальных случаях заставлял самих искать решение.

— Вот ты и ответил на свой вопрос. Вик никогда не давал всего полностью, он помогал получить нужное, а потом уже самостоятельно заставлял доводить изделие до того уровня, который требовался. Возьми порох, оружие, моторы, связь — везде был первый толчок в нужном направлении, он показывал, что такое можно сделать, всячески помогал, а вот доводить и совершенствовать изделие приходилось нам самим.

То же самое должен сделать и ты. Весь архив — это знания Вика, но не стоит их все сразу открывать. Надо дать первоначальный толчок, сформулировать идею и заставить её реализовывать и совершенствовать своими силами. А весь архив должен служить основой для этого, определения того направления, в котором надо двигаться. Про него должен знать ты или тот, кто придёт тебе на смену. Ни в коем случае нельзя открывать его для всех. Знания и умения должны быть получены самостоятельно, только тогда они имеют ценность.

А вот учебники должны быть доступны всем. Как я понимаю, разобраться в том, что там написано, сможет далеко не каждый. И если эти мастера смогли достигнуть такого уровня, то их уже ничего не остановит, но позволит быстрее разобраться с проблемой или найти для неё другое решение.

— Я понял тебя, Могута. Разбирать архив я продолжу, но вот пускать в работу буду лишь малую часть, только как подсказку на первом этапе.

— А ничего другого от тебя и не требуется, со всем остальным пусть мастера разбираются самостоятельно.

Сурск и Булгария, Азамат

Сообщение Вышеслава меня поставило в тупик. И что делать? Сначала было желание оставить булгар разбираться с печенегами самих, но быстро прошло. Не дело это, когда кто‑то может обвинить нас в нарушении своего слова. А вот как заставить потерявших разум старейшин задуматься о спасении своих людей, а не только о своём благополучии, надо подумать. В конце концов родился план, как хоть немного напугать хана и всех прочих предстоящим набегом.

После достаточно длительного обмена радиограммами с Вышеславом решили поступить таким образом. Мы скрытно перебрасываем для начала два усиленных батальона в Камск, бек Бактыбаш ведет разведку движения печенегов и определяет направление возможного удара. Если кочевники разделятся, то придётся делиться и нам, поэтому и приходится использовать два батальона.

Они должны быть скрытно подведены к маршруту движения и готовы к нанесению удара в момент пересечения границы Булгарии или нападения на первое поселение. Атаковать как в прошлый раз далеко за границами Булгарии мы не будем, пусть все почувствуют прелесть будущего поражения. Боюсь, что этим самым мы вызовем только чувство злобы со стороны перепугавшихся старейшин, но другого метода воздействия мы придумать не смогли.

Так что Бактыбаш занялся поиском противника, мы — переброской войск и разведкой территории, поиском подходящих мест для предстоящей схватки с кочевниками. В общем, всё это много времени не заняло, и буквально через две недели в Камске были сосредоточены два батальона, а с ними рота ракетчиков. Да, в этот раз мы решили впервые использовать своё ракетное оружие. Надо же понять, на что оно способно.

К этому моменту были обнаружены и печенеги. Они шли от Яика, вдалеке от Волги, их было примерно пятнадцать тысяч, и направление движения выдерживалось на середину земель Булгарии. Когда весть об этом дошла до хана, он опять стал требовать защиту и получил моё согласие на присоединение к его войскам. Тогда все поняли, что мы не собираемся воевать за них в одиночку, и по всей стране начался срочный сбор воинов.

Толку от этого, правда, было немного, последние мирные годы сказались не лучшим образом на боеготовности их войск, но хоть что‑то стало доходить до заплывших жиром мозгов старейшин. Единственными, сохранившими боеспособность, были войска Бактыбаша. Да это и немудрено, они постоянно с нами мотались по правому берегу Волги, гоняя хазар. Всего их насчитывалось две тысячи, они действовали как разведчики и в дальнейшем могли служить лёгкой кавалерией.

Наши войска заблаговременно и скрытно были переброшены ближе к месту вторжения печенегов на территорию Булгарии. Когда окончательно стало ясно, что степняки не собираются менять направление движения и разделяться, нашлось и подходящее место для засады. Наши силы разделились на две части и расположившись по обе стороны пути печенегов.

Замысел был простой — дождаться вхождения кочевников в зону поражения ракетами, провести массированную атаку, а потом выдвинуться вперёд и добить их огнём картечниц и метателей. Когда печенеги побегут, вдогон пустить конницу Бактыбаша. Место для сражения было выбрано вполне подходящим — широкое поле, на краях которого располагались невысокие, буквально в несколько метров, холмы. Скорее даже не холмы, а местные неровности почвы, тем не менее позволяющие укрыться за ними войскам.

От центра этой своеобразной чаши до краёв было около трёх километров в каждую сторону. Так что позиция оказалась удобная, установки для пуска ракет спрятаны за холмами, на них закрепилась рота заграждения, прикрывающая всех от внезапной атаки, а по бокам располагались драгуны, обязанные атаковать врага после нанесения ракетного удара. А чтобы печенеги не могли прорваться вперед, там был поставлен редут, в котором засел отряд с картечницами.

Так что наша позиция напоминала серп луны, главное — чтобы враги пошли прямо, а потом им некуда будет деваться. В общем‑то, всё так и произошло — в классическом стиле, как учил Вик — не вступая в ближний бой, издали, враг был уничтожен.

Вся орда степняков тянулась длинной колонной, далеко впереди и по бокам шли конные дозоры, но они были своевременно обезврежены. Когда колонна полностью втянулась в засаду, начали стрельбу ракеты. Это было что‑то невообразимое, тем более, что даже многие из нас впервые видели подобное. А что же говорить про воинов Бактыбаша или печенегов. Хвосты пламени, рёв летящих ракет, грохот взрывов — всё это создавало какую‑то страшную картину и означало только одно — смерть, смерть, смерть.

Хорошо, что лошади были заранее крепко привязаны, да ещё удерживались воинами, иначе бы разбежались. Но и так прошло достаточно времени после окончания стрельбы ракетами, когда войска смогли двинуться вперёд добивать противника. Правда, добивать‑то особо было и некого. Кто остался жив, лежал, вжавшись в землю, другие, чьи лошади обезумели от происходящего, умчались куда‑то в сторону. А нормального войска и не осталось. Было несколько сотен человек, почти сошедших с ума и потерявших всякое представление о происходящем, желающих оказаться как можно дальше отсюда.

Тем не менее, ещё пару залпов из метателей наши бойцы сделали, а потом всеми выжившими занялись булгары. Но это уже их расчёты между собой. Как‑никак, они хоть уже и оседлые, но привычек кочевников не забыли.

И хотя мы так и не получили предложения о присоединении к отрядам хана, гонца о произошедшем уничтожении кочевников к ним отправили, заодно попеняв ему о нарушении им условий договора. Так что можно сказать, что свои обязательства мы выполнили, в очередной раз спасли эту Булгарию от большой крови. Вот только одно непонятно, а оно нам надо?

Глава 7

Смоленск, Вышата

Уже десять лет прошло с того момента, как Вик ушёл к своему богу и мы живём с новым Правителем. Никаких принципиальных изменений у нас не произошло, жизнь осталась такой же — по большей части спокойной, сытой и безопасной. Правда, работать ради этого приходится много, но за свой труд каждый получает достаточно денег, позволяющих полностью обеспечить свою семью. Это относится к любому работающему жителю Земства.

Как начальник его разведки, я знаю, как живут люди в других местах. Мне много где пришлось побывать, много чего увидеть, и есть с чем сравнивать нашу жизнь. За пределы Земства у нас ходят только купцы, их охрана и разведчики. Поэтому вполне понятно любопытство, постоянно одолевающее всех остальных, о жизни в заморских краях. Тем более, что Галина в своё время много чего рассказывала о путешествиях и заморских странах.

И вот чтобы как‑то такое любопытство удовлетворить, мы стали практиковать выпуск небольших сообщений по возвращении купцов из своих путешествий. Обычно они просто рассказывали всё репортёрам, а уж те обрабатывали эти рассказы и печатали в своих листовках. И вот тогда‑то наши жители и узнали, что они находятся поистине в сказке. В заморских краях жизнь простого пахаря не стоит ничего, там его можно убить, ограбить, угнать в рабство и никто за него не заступится, если конечно обиженный не является чьей‑то собственностью.

Тогда за это могут и наказать. Поначалу многие, особенно молодые, которые не знали иной жизни, кроме нашей, были шокированы, пришлось даже проводить специальные встречи с несколькими купцами и воинами, вернувшимися из заморских странствий. Так что после подобных публикаций отношение ко всем происходящим у нас событиям стало совсем другим, никто уже не считает, что так и должно быть, а понимает, что за своё надо сражаться.

С другой стороны, увеличился приток желающих попасть в чужие страны и увидеть всё своими глазами. Правда, не всем такое удаётся, но у кого‑то получается. А число мест, которые надо посетить, у нас постоянно увеличивается. И хотя ничего особо интересного в Европе, как эти земли на западе называл Вик, с моей точки зрения нет, но следить за ними приходится.

Почти все живут в нищете и грязи, примерно так же, как жили многие у нас до перехода под защиту Земства. Вот только гонору у них больше, чем надо. Особенно у священников. Так и норовят тебя под крыло своего бога затащить и обобрать. Но мы уже научены, с ними не спорим и уходим как можно скорее подальше от них. Вот купцам, кто живёт в тех местах долго, порой бывает тяжело. Пару раз даже с боем из таких селищ уходили. Но зато после этого от нас отстали и стараются обходить стороной.

Вообще, в тех краях, в Европе, память у людей очень короткая. Им объяснишь, не трогай наших, все всё понимают, а через день начинают приставать по новой. Продай оружие, продай лодию, продайся сам, иди ко мне служить. Пару раз пришлось наказать. Нападали на купцов, нападали на лодии, пытались ограбить и отнять товар. Кто это делал, установить было несложно, у бандитов вообще нет чести и совести, по кабакам бахвалятся, как грабят и убивают людей.

Мы действовали открыто, приходили и требовали выдачи разбойников, а так же тех, кто отправил их грабить. Никто конечно этого не делал, наоборот радовались и кричали нам вслед угрозы, правда недолго. Обычно хватало пяти ракетных залпов, по десять ракет за один пуск, по поселению. Сразу находился и виновник грабежа, и организатор. Их и вешали.

После проведения подобной процедуры в двух поселениях, нападения прекратились, но усилились попытки переманить наших людей, и увеличилось число желающих попасть в наши земли. Мы брали и таких, но сразу предупреждали, что одиночки должны отслужить два контракта. Все соглашались. Жалели потом, когда контракты приходилось отрабатывать на севере, да не в поселениях, а в дальних походах. Так что не очень‑то и складываются наши отношения с Европой.

Но даже при таких требованиях находится много желающих сбежать из этих мест. Мы принимаем всех. Семейных отправляем в приграничные области, по соседству с хазарами, одиночек на север, и только после изучения нашего языка и окончания первого контракта с ними можно о чём‑то говорить. А вот младенцев забираем всех. Но честно говоря, на мой взгляд, разведку в этой Европе можно считать оконченной.

Надо просто найти подходящий момент и поставить остроги по всей Висле, от моря и до Карпат. И вести там просто наблюдение за происходящим. Там нет ничего интересного. Дороги уже все известны, места для будущих острогов определены, так что купцы туда ходят больше для проверки, не изменилось ли что‑нибудь за прошедшее время. А самое интересное сейчас происходит у булгар, хазар и на Черном море.

Мне как разведчику приходится быть в курсе всех последних событий, происходящих там. А агентов за это время, купцов и приказчиков запустили туда вполне достаточно. После нашей победы над печенегами, похоже, начался распад Булгарии. Переговоры о попытке сбора войск ханом стали известны всем, и старейшины поняли всё правильно. Хан оказался не способен защитить свою землю. Попытки прибегнуть к помощи хазар были напрасными. Они ответили, что эта территория контролируется Земством, и они сюда лезть не будут.

Наиболее сообразительные пошли по пути Бактыбаша, сейчас обрабатывают Азамата на предмет заключения договора о торговле с Земством и принятия негласной его защиты. Тем более, успешный пример процветающего рода перед глазами. Другие, скорее всего, попытаются жить сами по себе, места на земле много, и есть надежда спрятаться и уцелеть. Вот только надолго ли. Да и понравится ли им кочевая жизнь?

Примерно то же самое происходит в Хазарском каганате. Только там причины совсем другие. После больших потерь в арабских войнах и принятия правящей верхушкой новой религии — иудаизма, с годами раскол между приверженцами старой веры и последователями новой только усиливается. Да и сказывается желание самых сильных правящих родов поправить свои дела за счёт малых. Вот этот двойной нажим заставляет всех слабых объединяться и давать отпор.

Поэтому войск каганата почти нет в степи, они ожидают разборок среди своих родов. И ходят слухи, что на них готовы напасть печенеги, тех якобы с их мест выдавливают какие‑то другие племена, идущие в эти земли с востока. Вот такие дела интересные закручиваются в каганате. А на Черном море установили контакт с ромеями, хорошо, что про их подлую натуру Вик много написал, очень пригодилось. А так бы поверили их сладким речам.

Но пока просто торговлю завязали, в их городе Херсонесе. Вот и надо сейчас как‑то отслеживать все действия ромеев и хазар, тем более, что Вик наказывал взять под свой контроль Крым и Дон. Взять‑то мы бы взяли, да никто не даёт. Значит, будем брать без спроса. Как там Вик говорил — права не дают, их берут.

Сурск, Азамат

Вот и прошли десять лет без Вика. Как будто так и было всегда. А на душе порой настолько тоскливо, впору на луну выть. Постоянно вспоминается прошлое, когда ещё мальчишками в первый раз плыли по Волге, кругом незнакомая река, ночёвки на берегу, новые люди и долгие разговоры у костра, беседы о жизни, рассказы Галины о царях и богах, и многое, многое другое. Как тогда всё было сложно и страшно, и одновременно понятно и легко, стоило только обратиться к Вику.

Но теперь приходится самому со всем разбираться, тем более, уже и тех, кто всё это помнит, почти не осталось. Уходят старые мастера, остались Молчун да Мышонок, и больше никого. Везде уже новые люди работают. Они, конечно, все преданы Земству, но нет в отношениях с ними той личной привязанности, которая возникала прежде. Может быть для дела это и лучше, но раньше было как‑то теплее.

Но на наши дела это не влияет. Все прошедшие годы мы в основном занимались укреплением внутреннего порядка в стране, увеличением численности населения, армии и других служб, освоением и укреплением уже занятых территорий. Потихоньку привлекаем новых сторонников. Так, верховья Днепра и вся Ока, верховья Дона полностью под нашим контролем. Мы от них ничего не требуем, всё как обычно — мы их защищаем и торгуем, помогаем инструментом и продуктами. Они продают нам свой товар и отдают на обучение детей.

Вся методика давно отработана и проверена временем. Через десять лет жизни рядом с нашим острогом все становятся сторонниками Земства, и в той или иной форме происходит их присоединение. Прав был Вик, никакого насилия, телёнок и без нашей помощи найдёт у коровы сиську, ему главное не мешать. Вот так потихоньку встали наши остроги по Припяти на землях кривичей, её притокам, западной Двине и Оке, так что можно сказать, дорогу в Европу мы уже контролируем.

Нечего всяким пришлым обижать местных. А то порой приходят из западных земель всякие бандиты и грабят мирных жителей, ничего, скоро и до разбойников доберёмся. Мы сами только сдачу даём, так что подождём какую‑нибудь провокацию и поставим ещё пару острогов. А как приводить в чувство всех несогласных, мы уже знаем — всех детей не старше одного года забираем и вывозим на воспитание в свои интернаты. Через тридцать лет нет старых противников, а есть новые сторонники Земства.

Так что мы не захватываем чужие земли, мы обеспечиваем безопасность своих жителей, а также тех, кого взяли под защиту. Вон булгары и хазары — до сих пор живут, как хотят. Они выполняют главное требование — не нападают на наши земли и людей. Мы хорошим соседям рады и даже помогаем им, как можем. Взять для примера Булгарию. Никто на неё не нападает и даже близко к границам не подходит. Всем ясно и доходчиво объяснили — тех, кто под нашей защитой, трогать не надо. А сами живите как хотите, мы к вам не лезем.

Но свободные земли будем занимать. Так, сейчас мы контролируем всё Приуралье, начиная от верховий и среднего течения Яика и дальше на север. Правда, в некоторых местах стоят только наблюдательные посты, но всё равно территория под контролем. А в других местах уже и промышленность развиваем. Выше острога Уфа строят металлургический комплекс, он скоро уже заработает и будет выдавать железо, медь, свинец. Так что наша основная задача — растить численность населения и армии, увеличивать производственную мощь и осваивать новые территории — выполняется.

Где‑то на лодии вверх по Дону, Изик и Гостята

Изик и Гостята, удобно устроившись на носу лодии, внимательно осматривали берега реки. Они были пустынны, ни дымка, ни каких других следов поселений. Да в общем‑то, оба знали, что тут ничего нет, и следили за берегами исключительно по привычке.

— Ну и что ты думаешь об этом Херсонесе? — спросил Изик собеседника.

— А чего о нём думать? Город как город, ничего особенного. Ну старый, никто и не помнит, когда построен. Ну каменный, и несколько рядов стен вокруг него. Так не стены сдерживают ворогов, а воины. Город купеческий, покупает всё, что можно, в наших землях, и продаёт в Константинополь. Вот чего у него хорошо — так это место, удобное, там надо верфь строить, лодии делать и по морю плавать. По рассказам местных, можно далеко уплыть.

— Да, судя по имеющимся картам, дороги оттуда далеко могут идти, и земли там на диво интересные.

— Они только с виду интересные и в первый раз. А потом везде одно и то же. Насмотрелся я этих земель заморских.

— Что‑то ты сегодня ворчливый, Гостята. Я вот по всем рекам прошёлся, от Двинска до Вислы, до Херсонеса добрался, и мне всё интересно.

— Просто после этого путешествия я лишний раз убедился, что искусство торговли нам не нужно. Нам просто нечего покупать. Наши товары такие, что за них можно купить всё, что угодно, но вот это всё, что угодно, оказывается сделанным в Сурске. И зачем мне ехать в этот Херсонес и торговать там, когда я выйду на улицу и в первом магазине куплю необходимое.

— Да, это серьёзная причина расстроиться. Я даже не знаю, что тебе сказать. Вот давай посмотрим на такой пример. Я умею управлять любой лодией, и если на ней можно проплыть по реке, я проплыву. То есть умение управлять лодией — это мой инструмент, как лук у охотника, как ружьё у солдата или удочка у рыбака. Так и твоя торговля должна быть инструментом. Она должна позволить тебе начать торговлю с любым человеком, а вот чем она кончится — зависит от твоего умения.

Например, твой партнёр продаст тебе товар — и это самый простой вариант. А может, он сообщит тебе ещё и новые сведения о порядках в своей стране, о дорогах, ведущих туда, о её солдатах и острогах. Это уже зависит от твоего умения торговать. И ведя торговлю, ты узнаешь всё про новых людей, узнаёшь про новые места, и вообще она служит своеобразным ключом, позволяющим открыть почти любой замок.

— Откуда ты это взял? Сам придумал?

— К сожалению, нет. Я просто однажды стал свидетелем разговора Мстислава с Виком и привёл тебе его ответ на жалобы Мстислава, кстати, примерно такие, как и у тебя.

— Изик, спасибо тебе, ты просто показал мне, что я вообще только научился торговать, саму торговлю ещё и не изучал. А я‑то думал, что всё знаю и умею.

— Да не за что, Вику спасибо. А теперь давай думать, что нам с Херсонесом и Крымом делать, как всё под свой контроль взять. Ещё Вик говорил, что это место — ключ к Черному морю. И оно должно принадлежать нам. Но забрать его силой мы не можем, подобное просто противоречит всему нашему образу жизни, мы не нападаем сами, нас не поймут люди, поднимется недовольство, и нам скажут, что мы нарушаем законы Земства.

А нам для реализации всех планов и задач, что поставил перед нами Вик, нужно взять под свой контроль Дон, для чего нужен город в его устье. Нужен Крым, там должна быть база нашего флота и верфь по его строительству. А кроме того, нужен если не контроль, то свободный проход мимо Константинополя. Вот тебе задача, и думай, как и чем надо торговать, чтобы стать обладателем всего этого.

Двинск, Изыруш, старейшина Двинска и уполномоченный по освоению севера