Помоги проекту - поделись книгой:
Солнышко
* * *
Солнечный луч, скользнув сквозь сваленные в кучу ветки, провалился в сумрачную глубину небольшого пространства неуклюже собранного шалаша и уткнулся в ярко-рыжую макушку маленькой девочки, запутавшись в непослушных кудряшках. Девочка увлеченно закапывала стекляшку, под которую спрятала цветок, уложив его на блестящую бумажку. Потом очистила пальчиком середину стекла, чуть сдвинулась, и солнечный луч осветил малышкин секрет. Бумажка тут же заиграла радужными всполохами, окружив цветок сиянием. Девочка удовлетворенно кивнула, шмыгнула носом и снова закапала созданную композицию.
- Солнышко! - женский голос заставил малышку вскинуть голову. - Где ты, Солнышко?
Девочка припала к небольшой щелке между ветками и поискала глазами мать. Та шла к шалашу, поглядывая по сторонам, и продолжала звать ее. Девчушка снова шмыгнула, утерла нос грязными пальцами, оставив на личике черные полосы, и поползла на выход.
- Вот ты где, - женщина широко улыбнулась и подхватила дочь на руки. - Чумазая какая, - добродушно пожурила она малышку.
- А у меня секрет, - важно сообщила девочка.
- Важный? - полюбопытствовала женщина.
- Краси-ивый, - протянула девочка. - А папа где?
- Папа ушел с остальными мужчинами, - ответила мать, и девочка вздохнула.
Отца она за последнее время видела всего два раза. Первый, когда поздно вечером проснулась, захотев пить. А второй, когда рано утром он случайно задел медный таз, грохнув им, и малышка проснулась, успев увидеть, как отец целует маму и выходит за дверь. Все в их приграничном селе говорили о каких-то степняках. Девочка толком не понимала, что это такое, но уже ненавидела этих неведомых степняков всем своим маленьким сердечком, потому что они отняли у нее внимание папы. Он теперь не играл с ней по вечерам перед домом и не рассказывал сказки, держа на коленях перед потрескивающим очагом.
Отец уходил рано утром и возвращался поздно вечером. Он целыми днями рыл с другими мужчинами земляной вал, обновлял частокол вокруг села, готовил смолу и оружие. Малышка как-то бегала смотреть на то, что делают мужчины, вместе с соседскими детьми. Но их прогнали, велев не путаться под ногами. Крайс, брат ее подруги Мини, с которыми девочка бегала смотреть на отца и других мужчин, важно рассказывал, что он тоже пойдет защищать село. Малышка морщила нос, слушая его, и хотела, чтобы степняки пришли побыстрей, и папа бы уже вернулся к обычной жизни, а то их все ждут, ждут, а они не приходят, затягивая вынужденное отсутствие папы.
- Мой личико и ручки, - велела мать. - Сейчас будем обедать.
- А папа придет? - девочка вскинула на мать большие синие глаза.
- Нет, Солнышко, - вздохнула женщина. - Папа пока занят.
Малышка вздохнула и пошла умываться. Она налила в таз воды из кувшина, намочила руки и обернулась, воровато глядя, смотрит за ней мать или нет. Женщина погрозила дочери пальцем, и девочка взяла кусок мыла, которое варил отец Крайса и Мини.
- И лицо, Солнышко, - строго сказала женщина, подходя к малышке.
Дочь послушно зажмурилась и намылила личико. Мать взяла кувшин и полила девочке на подставленные руки, смывая пену. Малышка начала спешно смывать кусачее мыло с лица, пофыркивая и что-то ворча себе под нос. Женщина тихо засмеялась, глядя на дочь. Потом подала ей полотенце и пошла накрывать на стол.
- Солнышко, иди обедать, - позвала она.
- Иду, - ответила девочка.
Похлебка была горячей и наваристой, и все никак не желала остывать, сколько девочка не дула на ложку. Она насупилась и положила ложку обратно в миску. Мать строго взглянула на дочь, и малышка снова начала воевать со своим обедом.
- Ты не хочешь есть? - догадалась женщина.
- Не хочу похлебку, - девочка сложила руки на груди, сердито глядя на миску.
- А что хочешь? - спросила мать.
- Хлеб с медом, - малышка посмотрела на маму, широко улыбнувшись, но тут же снова нахмурилась, потому что женщина отрицательно покачала головой.
- Съешь похлебку, получишь хлеб с медом, - сказала она.
Девочка тяжко вздохнула и взялась за ложку. Хлеба с медом хотелось очень. Она уже съела половину своей порции, когда открылась дверь, и в дом вошел отец. Широкоплечий мужчина с рыжей шевелюрой и добрыми веселыми глазами стремительно подошел к дочери и подхватил ее на руки, вызвав своим поступком недовольное ворчание матери. Отец покружил дочку, расцеловал в щеки и крепко прижал к себе.
- Я соскучилась, папа, - обиженно сказала малышка, обнимая отца за шею.
- Я тоже, Солнышко, - улыбнулся отец и снова поцеловал ее. - Очень-очень.
- Ты сегодня придешь раньше? - дочь запустила пальчики мужчине в волосы.
- Я буду очень сильно стараться, - ответил отец.
- Что-то случилось? - спросила мать, подходя к ним и тревожно глядя на мужа.
- Они уже близко, Рин, - тихо сказал мужчина. - Вы еще можете успеть покинуть село, если поедете прямо сейчас.
- Ингер, я бы хотела остаться, - женщина положила голову на плечо мужа, и он обнял ее.
- Я тоже хочу остаться, - насупилась девочка. - Мы с Мини собирались напустить в штаны Крайса муравьев. И у меня секрет.
- Важный? - поинтересовался отец.
- Краси-ивый, - со значением ответила дочь.
Мужчина сильно-сильно прижал к себе малышку, потом посадил ее обратно за стол, велев доедать похлебку, а сам вывел мать за дверь. Недовольная девочка поставила локти на стол и подперла щеки кулачками. Голоса родителей доносились до нее, но слов девочка не разбирала. Наконец, дверь снова открылась, вошла заплаканная мать. Она спешно утерла слезы и улыбнулась дочери.
- Бросай ты эту похлебку, Солнышко, сейчас прокатимся с дядей Габром на его красивой повозке, - сказала женщина преувеличенно весело.
- Ура! - крикнула девочка и спрыгнула с деревянного стула, свалив на пол подушку, которую ей подкладывали, чтобы было повыше.
Женщина быстро связывала в узлы их вещи, отец помогал ей. Девочка побежала к Мини хвастаться, что они с мамой едут кататься. И з дома Мини и Крайса слышался женский плач. Малышка несмело подошла к двери и заглянула внутрь. Мать ее подруги тоже вязала узлы и рыдала. Мини цеплялась за юбку женщины, мешая ей передвигаться, и тихонечко подвывала. Хмурый Крайс во дворе помогал отцу запрягать повозку. Он заметил рыжую головку и крикнул.
- Солнышко, беги домой, сейчас не время для игр.
Она показала мальчишке язык и степенно пошла к своему дому, откуда как раз вышли родители. Отец позвал дочь, и она бросилась к нему вприпрыжку, схватилась на шершавую ладонь и засеменила рядом, гордо поглядывая на дом Мини и Крайса.
- Ингер! - полный мужчина с седыми усами махнул рукой. - Рин, идите сюда! Здравствуй, Солнышко, - улыбнулся мужчина девочке.
Малышка спряталась за ногу отца и уже оттуда важно кивнула.
- Давайте скорей, - поторопил их дядя Габр.
Отец закинул в повозку узлы, усадил на них дочь, поцеловав в щеку, потом обнял жену и ненадолго приник к ее губам. Девочка переглянулась с седоусым мужчиной, он подмигнул ей и кивнул на родителей. Наконец, отец отпустил мать, и она села рядом с дочерью, пытаясь справиться со слезами. Ингер помахал своей семье, и повозка тронулась. Недалеко от ворот они были вынуждены остановиться, потому что повозок оказалось много, а створ ворот был открыт только один. Мужчины, стоявшие возле частокола, провожали уезжающих женщин, детей и стариков мрачными взглядами. Из повозок до малышки доносился плач. Плакали многие, даже мать все еще утирала тихие слезы. Девочка удивленно смотрела на нее, потом положила голову на колени женщины и всхлипнула, поддавшись общему настроению. Женщина погладила упрямые кудряшки дочери и поискала взглядом мужа, спешившего к остальным мужчинам. Дядя Габр следил, как повозки одна за другой выезжают за ворота и ждал своей очереди.
- Степняки! - громкий крик разнесся над селом, всполошив всех разом.
- Все назад! - заорал глубокий мужской голос.
- Не успеют, - дядя Габр обернулся к женщине с девочкой.
И словно в подтверждение его слов из-за частокола раздались крики. Мужчины похватали мечи, топоры и копья и бросились на выручку тем, кто успел покинуть село.
- Закрывай ворота! - снова крикнул тот же мужской голос, но уже с той стороны высокой ограды.
- Бежим, Солнышко, - мать соскочила с повозки, схватила дочь на руки и побежала обратно.
- Рин! - окрикнул ее дядя Габр.
Но женщина спешила к дому, не оборачиваясь на призыв. Малышка испуганно глядела на то, как тяжелый створ подтянули и задвинули в пазы деревянный брус. Потом послышался свист, и через частокол перелетели несколько горящих стрел. В селе началась паника. Завизжали женщины, закричали дети, а оставшиеся мужчины побежали занимать свои места на деревянной стене.
- Несите смолу! - кричал один.
- Натянуть тетиву! - отдавал приказ второй.
- Гасите огонь! - кричала какая-то женщина.
А потом уже и слов было не понять, все смешалось в общем гомоне. Мать вбежала в дом, подняла крышку погреба и сунула туда дочь.
- Сиди здесь, Солнышко, - сказала она. - Только очень тихо сиди, поняла? Никуда не вылезай, слышишь?
- Мама, - малышка потянулась к матери, - я хочу к тебе.
- Нельзя, доченька, нельзя, - женщина сдержала всхлип. - Сиди здесь, пока я или папа тебя не позовем. Поняла?
Солнышко испуганно кивнула и затихла. Мать опустила крышку, и девочка услышала, как она побежала прочь из дома. Долго было тихо. Девочка задремала, сжавшись в калачик прямо на земляном полу. Когда сверху раздались шаги, она открыла глаза и села, ожидая, когда ее вытащат отсюда. Потом послышались голоса, говорящие на непонятном ей языке. Сверху что-то загремело, и девочка испуганно зажала рот руками. Через некоторое время все стихло. Но шаги раздались опять. Кто-то бродил наверху, зазвенела посуда, что-то упало и разбилось. А потом крышка погреба поднялась, и девочка заморгала от яркого света, хлынувшего в проем в полу. Кто-то свесился вниз, подцепил ее за платьице и дернул наверх.
Малышка уставилась на стройного юношу в черной кожаной безрукавке. Ему было лет шестнадцать-семнадцать, не больше. Он присел на корточки, и его кривой меч звякнул об пол. У юноши были иссиня-черные волосы, такие же черные, чуть раскосые глаза. Он с интересом разглядывал девочку, потом накрутил на палец ее локон и смотрел, как закачалась упругая пружинка, когда он убрал руку.
- Как тебя зовут? - спросил юноша на родном языке девочки.
- Солнышко, - ответила малышка.
- Солнышко... - задумчиво повторил парень. - Странное, но хорошее имя и тебе подходит.
С улицы послышалась незнакомая речь. Юноша обернулся, прислушался и снова повернулся к девочке.
- Знаешь что, Солнышко, - сказал он. - Посиди там еще немного. Выйдешь, когда мы уйдем.
- А где мои мама и папа? - спросила малышка.
- Они у Степного Отца. Пьют молоко белоснежных кобылиц и поют песни вместе с жарким ветром. - печально улыбнулся юноша. - Прячься, Солнышко.
Крышка погреба снова открылась, и девочку вернули туда, откуда, только что достали. Темнота вновь воцарилась вокруг Солнышка, и она услышала, как юноша удаляется.
* * *
Шаги снова раздались над головой малышки, когда она наплакалась и уснула, устав ждать, когда можно будет выйти. Кто-то откинул крышку в полу и посветил вниз.
- Там ребенок, девочка, - сказал мужчина.
- Живая? - спросил властный немолодой голос.
- Кажись, живая, - ответил первый.
- Достать, - велел второй, и девочку снова потащили наверх.
Она долго моргала и жмурилась из-за факела, светившего ей в лицо.
- Убери факел, - недовольно сказал второй.
Он поднял девочку на руки и долго рассматривал. Потом понес на выход из дома, прижав ее головку к плечу и не позволяя смотреть по сторонам.
- Закрой глазки, - ласково велел мужчина, и она послушно зажмурилась. - Хорошая девочка.
Он все нес ее куда-то, а малышка продолжала жмуриться, потому что чувствовала, что немолодой мужчина не зря велел ей это сделать. Наконец, мужчина остановился и присел на поваленный ствол дерева, усаживая девочку себе на колени.
- Можешь уже открыть глаза, - сказал он.
Глаза девочки открылись, и она огляделась. Затем перевела взгляд на мужчин у и начала с любопытством рассматривать его. Мужчине было лет пятьдесят. Его коротко стриженные волосы подернула седина, особенно на висках. Всю щеку мужчины пересекал кривой шрам и заканчивался на подбородке. Не смотря на страшный шрам, глаза мужчины показались малышке добрыми, и она улыбнулась ему.
- Здравствуйте, - сказала она.
- Как тебя звать? - спросил мужчина.
- Солнышко, - ответила девочка, - а вас?
- А меня Лорин Хард, - улыбнулся мужчина.
- Мой генерал, - рядом вытянулся солдат.
Малышка широко распахнула глаза, разглядывая настоящего генерала. Лорин Хард хитро подмигнул ей и повернулся к солдату.
- Мой генерал, живых нет, - доложил служивый. - Но нашли пятерых детей. Два мальчика и три девочки.
- Накормите и отправьте в приют, - устало вздохнул генерал Хард.
- А эту девочку? - солдат указал взглядом на Солнышко.
- Заберу с собой. - генерал снова улыбнулся девочке. - Отныне тебя буду звать Анариоль Хард.
Девочка замотала головой.
- Я Солнышко. Мне надо подождать маму и папу, когда они придут от Степного Отца. - деловито сказала она.
- Откуда ты знаешь про Степного отца? - генерал с интересом посмотрел на нее, машинально перебирая кудряшки.
- Мне черный воин сказал, - доверительно сообщила малышка. - Он велел сидеть в погребе, пока они не уйдут.
Поделиться книгой: