В бурьяне

В бурьяне

Стивен Кинг и Джо Хилл

Ему захотелось немного побыть в тишине, вместо радио, так что можно сказать, что произошедшее было его виной. Ей захотелось немного подышать свежим воздухом, вместо кондиционера, так что можно сказать, что вина была ее. Но поскольку они бы так и не услышали мальчика без того и другого, в действительности надо сказать, что это была совокупность, делающая их идеальной парой «Кэл и Бэкки», ведь всю свою жизнь они провели в тандеме. Кэл и Бэкки ДеМут, рожденные с разницей в девять месяцев. Их родители называли их «ирландскими близнецами».

— Бэкки берет телефон, а Кэл говорит «алло», — полюбливал говорить Мистер ДеМут.

— Кэл только подумал «вечеринка», а Бэкки уже составила список гостей, — полюбливала говорить Миссис ДеМут.

Между ними никогда не было никаких препираний, даже когда Бэкки, в то время первокурсница из общежития, в один прекрасный день, появилась в съемной квартире Кэла, чтобы объявить о своей беременности. Кэл нормально это воспринял. Их предки? Не так оптимистично.

Его съемная квартира находилась в Дареме, так как Кэл поступил в Университет Нью-Гэмпшира. Когда Бэкки (в тот момент, если даже и не девственница, то еще не беременная) поступила в тот же университет два года спустя, отстутствие удивления можно было отрезать и намазывать на хлеб.

— Ему, по крайней мере, не надо будет приезжать сюда каждые чертовы выходные, чтобы зависать с ней, — сказала Миссис ДеМут.

— Может быть, у нас теперь здесь будет покой, — сказал Мистер ДеМут. — После, плюс-минус, двадцати лет все это совместное пребывание начинает немного утомлять.

Само собой, что они не все делали вместе, поскольку Кэл то уж точно не был в ответе за ее «залет». Да и это была исключительно идея Бэкки попросить дядю Джима и тетю Энн пожить с ними некоторое время — лишь до тех пор, пока не появиться ребенок. Старшим ДеМутам, ошарашенным и пораженным таким поворотом событий, все это показалось вполне приемлемым положением дел. И когда Кэл предложил, чтобы и он взял весенний академотпуск, дабы они вместе могли пересечь страну, их родители не поднимали шумихи. Они даже согласились с тем, чтобы Кэл остался с Бэкки в Сан Диего до рождения ребенка. Кэлвин, может быть, сумеет найти мелкую работенку и помогать с затратами.

— Беременная в девятнадцать лет, — сказала Миссис ДеМут.

— Ты была беременна в девятнадцать лет, — сказал Мистер ДеМут.

— Да, но я была за-мужем, — заметила Миссис ДеМут.

— Еще и за чертовски хорошим парнем, — счел за должное добавить Мистер ДеМут.

Миссис ДеМут вздохнула.

— Бекки выберет имя, а Кэл — фамилию.

— Аль наоборот, — сказал Мистер ДеМут — тоже со вздохом. (Порой женатые пары тоже как ирландские близнецы.)

Как-то, незадолго до того, как дети отправились на запад, мать Бэкки поехала с дочкой обедать.

— Ты уверенна, что хочешь отдать ребенка на усыновление? — спросила она. — Знаю, что не имею права спрашивать, я лишь твоя мать, но твой отец интересуется.

— Я еще не решила полностью, — сказала Бэкки. — Кэл поможет мне с выбором.

— А как же отец, дорогая?

Бэкки выглядела удивленно.

— О, его я не стану спрашивать. Он оказался придурком.

Миссис ДеМут вздохнула.

• • •

И вот они в Канзасе, в теплый весенний апрельский день, едут на восьмилетней «Мазде» с номерами Нью-Гэмпшира и едва заметным следом дорожной соли на все еще забрызганных ржавых порогах автомобиля. Тишина, вместо радио; открытые окна, вместо кондиционера. Как следствие, оба они услышали голос. Он был отдаленным, но четким.

— Помогите! Помогите! Кто-нибудь, помогите мне!

Брат и сестра обменялись испуганным взглядом. Кэл, находящийся в тот момент за рулем, без промедления остановился. Песок затарахтел по днищу.

Прежде чем покинуть Портсмут они договорились сторониться магистралей. Кэл хотел повидать Каскаскийского дракона в Вандалии, штат Иллинойс; Бэкки хотела отдать дань восхищения самому большому в мире мотку бечевки в Кавкер Сити, штат Канзас (обе миссии выполнены); парочка почувствовала, что им надо бы дернуть в Розуэлл поглазеть на всякие прикольные инопланетные фишки. Теперь уже они были на отрезке четырехсотой трассы, далеко на юг от «мотка бечевки» — мохнатого, душистого, да и вообще более впечатляющего, чем оба они ожидали. Это был пригодный двухполосный участок асфальтированной дороги, ведущий их остаток пути через плоское блюдце Канзаса к границе с Колорадо. Перед ними мили дорог без единого автомобиля или грузовика в поле зрения. То же самое позади.

По их сторону шоссе было несколько домов, заколоченная досками церковь под названием «Черная скала Искупителя» (которое, по мнению Бэкки, было странным именем для церкви, хотя это ведь Канзас), и загнивающий боулинг-клуб, который выглядел так, словно последний раз он работал еще в те времена, когда «Трэммпс» спаливали поп-музыку, зажигая свой «Диско инферно»[1]. На другой стороне четырехсотого шоссе не было ничего, кроме высокой зеленой травы. Она простиралась аж до горизонта, безграничного и едва заметного.

— Это что, был… — начала было Бэкки. На ней был легкий плащ, расстегнутый над ее животом, который только-только начал округляться; она уже подходила к шестому месяцу.

Он поднял руку, не глядя на нее. Она смотрела на траву.

— Тсс. Слушай!

Они слышали едва различимую музыку из одного из домов. Трижды вяло залаяла собака — гав-гав-гав — и успокоилась. Кто-то заколачивал доску. И тихо и спокойно шелестел ветер. Бэкки вдруг осознала, что она фактически видит ветер, шерстящий траву по другую сторону дороги. Он создавал волны, убегающие прочь, прежде чем исчезнуть вдалеке.

И только когда Кэл уже начал подумывать, что они, все же, ничего не услышали — это не первый раз, когда им вместе что-либо мерещится — крик раздался вновь.

— Помогите! Пожалуйста, помогите мне!

И:

— Я заблудился!

На этот раз, взгляд, которым они обменялись был наполнен тревожным взаимопониманием. Трава была невероятно высокой. (Высота под два метра для такого обширного участка травы столь рано в эту пору года — аномалия, о которой они задумаются лишь позже). Какой-то малый забрел в нее, вероятно во время разведки; почти точно, что из одного из домов на дороге. Он сбился с пути и забрел еще глубже. По голосу ему было около восьми лет, из-за чего он был слишком низким, чтобы выпрыгнуть и таким образом определить свое местонахождение.

— Надо его вытащить, — сказал Кэл.

— Ага. Небольшая спасательная миссия. Заедь на парковку около церкви. Давай съедем с обочины.

Он высадил ее на краю шоссе и повернул на грязную стоянку «Искупителя». Здесь были припаркованы несколько покрытых пылью автомобилей с ослепительно яркими лобовыми стеклами под блеском солнца. Все бы ничего, но одна из этих машин, казалось, стояла здесь днями, даже неделями — еще одна аномалия, которая придет им в голову лишь позже.

Пока он возился с машиной, Бэкки перешла на другую обочину. Она поднесла руки к своему рту и крикнула:

— Мальчик! Эй, мальчик! Слышишь меня?

Спустя мгновение он отозвался.

— Да! Помогите мне! Я здесь уже НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ!

Бэкки, помнившая то, как маленькие дети оценивают время, решила, что это означает двадцать минут или же около того. Она искала дорожку из заломленной или растоптанной травы, по которой туда ушел мальчик (вероятно придумывая в то время в голове какую-то компьютерную игру или дурацкий фильм о джунглях), но никак не могла ее увидеть. Но это не страшно; она уловила, что его голос исходил слева, в районе десяти часов от нее[2]. И не особо далеко. Что было логично; если бы он забрел слишком далеко, они бы не услышали его даже с выключенным радио и открытыми окнами.

Она уже собиралась спускаться по склону к полосе бурьяна, как прозвучал второй голос, голос женщины — хриплый и растерянный. В нем слышался слабый хрип только что проснувшегося человека, которому нужен глоток воды. Позарез.

— Не надо! — выкрикнула женщина. — Не надо! Пожалуйста! Уходите! Тобин, перестань их звать! Перестань шуметь, золотце! Он услышит тебя!

— Эй! — крикнула Бэкки. — Что происходит?

Она услышала, как позади нее захлопнулась дверь. Это Кэл, уже идет переходить улицу.

— Мы заблудились! — выкрикнул мальчик. — Пожалуйста! Пожалуйста, моей маме плохо, пожалуйста! Пожалуйста, помогите!

— Нет! — сказала женщина. — Нет, Тобин, нет!

Бэкки оглянулась посмотреть что так долго задержало Кэла.

Он пересек несколько метров парковочной площадки и замешкался около того, что было похоже на «Приус»[3] первого поколения. Он был покрыт бледным слоем дорожной пыли, практически полностью закрывающей лобовое стекло. Кэл слегка согнулся, прикрыл глаза рукой, и сквозь боковое стекло покосился на что-то, лежавшее на пассажирском сидении.

Нахмурился про себя на мгновение и затем вздрогнул, словно от слепня.

— Пожалуйста! — сказал мальчик. — Мы заблудились и я не могу найти дорогу!

— Тобин! — начала было звать его женщина, но ее голос запнулся. Словно у нее не хватало слюны для того, чтобы говорить.

Если только это не был какой-то тщательно продуманный розыгрыш, то что-то здесь было вовсе не в порядке. Бэкки ДеМут не осознавала, как ее рука плавно соскальзывала вниз, чтобы прижаться к тугому, твердому, как пляжный мячик, изгибу ее живота. Не связывала она и то, как чувствовала себя в этот момент, со сновидениями, которые донимали ее уже как почти два месяца; сновидения, о которых она не говорила даже с Кэлом — те, что о езде по ночам. В этих сновидениях тоже кричал ребенок.

Двумя длинными шагами она спустилась со склона. Он был круче, чем казался, и когда она добралась до подножья, стало ясно, что трава была выше, чем она думала: скорее уж больше двух метров.

Поднялся небольшой ветер. Стена бурьяна взметнулась и отступила плавным утихающим отливом.

— Не ищите нас! — окликнула женщина.

— Помогите! — сказал мальчик наперекор ей, почти перекривая ее — и его голос прозвучал близко. Бэкки слышала его неподалеку, слева от себя. Не так близко, чтобы можно было протянуть руку и зацепиться за него, но уж точно не более десяти метров от дороги.

— Я здесь, парень, — позвала она его. — Продолжай идти в моем направлении. Ты уже почти у дороги. Ты уже почти выбрался.

— Помогите! Помогите! Я все еще не могу вас найти! — сказал мальчик, теперь еще ближе. За этим последовал истерический смех сквозь слезы, пустивший по коже Бэкки холодок.

Кэл одним шагом запрыгнул на склон, заскользил и едва не упал на свою пятую точку. Земля была влажной. Если Бэкки и колебалась по поводу того, чтобы забрести в густую траву и вытащить ребенка, то потому что не хотела промочить свои шорты. Столь высокий бурьян удержал бы в себе достаточно воды, накопившейся по каплям, чтобы образовать небольшой водоем.

— Чего ты ждешь? — спросил Кэл.

— С ним какая-то женщина, — сказала Бэкки. — Она ведет себя странно.

— Где вы? — выкрикнул мальчик, почти что пролепетал, всего в нескольких футах в глубину. Бэкки искала проблески его штанов или футболки, но не увидела. Он был самую малость черезчур далеко для того, чтобы она увидела их.

— Вы идете? Пожалуйста! Я не могу выбраться!

— Тобин! — завопила его мать натужно и отдаленно. — Тобин, прекрати!

— Держитесь, — сказал Кэл, и шагнул в бурьян. — Капитан Кэл уже спешит на помощь. Не бойтесь. Когда детишки смотрят на меня, хотят они быть вточь таким, как я.

К тому времени Бэкки уже достала свой мобильный телефон, обхватила его ладонью и уже открыла рот, чтобы спросить Кэла нужно ли вызывать дорожно-патрульную службу или какую-либо еще, которая у них здесь имелась.

Кэл сделал один шаг, затем другой, и через мгновение Бэкки видела лишь заднюю часть его джинсовой рубашки и его камуфляжные шорты. Без всякой на то рациональной причины, у нее подскочил пульс от одной мысли, что он исчезает из виду.

Тем не менее, она взглянула на экран своего черного маленького Андроида[4] и увидела, что у нее был полный комплект из пяти «палочек». Она набрала 9-1-1 и нажала кнопку вызова. Поднося телефон к уху, она длинным шагом зашла в бурьян.

Прошел один гудок и голос робота сообщил ей, что ее звонок записывается. Бэкки сделала еще один шаг, стараясь не потерять из виду голубую рубашку и светло-коричневые шорты. Кэл всегда был таким нетерпеливым. Разумеется, она была такой же.

Влажная трава зашелестела о ее кофту, шорты и обнаженные ноги. «Гул донесся с купальной машины», подумала Бэкки, пока ее подсознание выкашливало из себя наполовину переваренный лимерик[5] — тот, что написал Эдвард Гори. «Словно празднество было всредине. Он гремел аж до нив и какой-то там прилив…». На первом курсе на урок литературы она писала реферат по лимерикам, который, как она думала, был довольно умело сделан, однако всем, что она получила взамен за свои хлопоты оказалась полная голова придурошных рифм, которые она никак не могла из нее выкинуть, и тройка с плюсом.

На cмену роботу пришел настоящий голос живой дамочки.

— Округ Кайова, 9-1-1, назовите место вышего пребывания и характер чрезвычайной ситуации.

— Я нахожусь на четырехсотой трассе, — сказала Бэкки. — Не знаю, как называется город, но тут какая-то церквушка, «Скала Искупителя» или что-то в этом роде… и старый разрушенный каток для катания на роликах… а, нет, по-моему, это кегельбан… и какой-то мальчик заблудился в бурьяне. И его мать тоже. Мы слышим, как они зовут нас. Мальчик близко, а его мать не очень. Мальчик, судя по голосу, испуган, а его мать… — «Странная», хотела она уже закончить, но не получила такой возможности.

— Очень плохая связь. Пожалуйста, сформурилуйте заново ваш…

И затем ничего. Бэкки задержалась, чтобы взглянуть на телефон и увидела одну «палочку». В тот момент, как она смотрела на нее, пропала и она, сменившись надписью НЕТ СЕТИ. Когда она подняла голову, ее брат был уже поглощен зеленью.

Над ее головой, на высоте тридцати пяти тысяч футов в небе, истребитель оставил за собой поперечный белый след.

• • •

— Помогите! Помогите мне!

Мальчик был близко, однако, может быть, не так близко, как думал Кэл. И немного дальше слева.

— Возвращайтесь к дороге! — закричала женщина. Теперь и она звучала ближе. — Возвращайтесь, пока еще можете.

— Мама! Мамуль! Они хотят ПОМОЧЬ!

Затем мальчик просто закричал. Крик возрос до пронизывающего барабанные перепонки вопля, дрогнул, ни с того ни с сего перерос в еще более истерический смех. Раздались звуки потасовки — возможно, паника, возможно, звуки борьбы. Кэл метнулся в том направлении, уверенный, что ворвется на какой-нибудь протоптанный участок и обнаружит орудующего ножем маньяка из фильма Квентина Тарантино, набрасывающегося на мальчика — Тобина — и его мать. Он пробрался на десять ярдов вперед, и только начал осознавать, что это было точно уж слишком далеко, как трава обвилась вокруг его левой щиколотки. В падении, он опять-таки ухватился за траву, и все, что у него получилось сделать, это вырвать две горстки, засочившиеся липким зеленым соком по его ладоням и рукам. Он распластался по болотистой земле и умудрился втянуть в себя обеими ноздрями грязь. Чудесно. Ну почему рядом никогда нету дерева, когда оно так надо?

Он поднялся на колени.

— Малый? Тобин? Кричи… — Он вычихнул грязь, вытер свое лицо, и теперь при вдохе чувствовал запах травяной слизи. Все лучше и лучше. Целый букет ощущений. — Кричите! Вы тоже, мама!

Мама не кричала. Кричал Тобин.

— Помогите мне пожааааааалуйста!

Теперь уже мальчик был справа от Кэла, и его голос был намного глубже в бурьяне, чем прежде. Как такое могло быть? Его голос был достаточно близко, чтобы схватить мальчика.

Кэл обернулся, ожидая увидеть свою сестру, но там был только бурьян. Высокий бурьян. Он должен был быть протоптанным в том месте, где он пробежал, но он таковым не был. Продавленное место было только там, где он распластался, и даже там растительность начинала распрямляться вновь. Суровый бурьян у них здесь, в Канзасе. Суровый высокий бурьян.

— Бэкки? Бэк?

— Спокойно, я здесь, — сказала она, и хоть он и не видел ее, то через секунду увидит; она была почти что над ним. Ее голос был исполнен отвращения. — Девка из 9-1-1 пропала.

— Ничего, смотри, чтобы я не пропал, — Он повернулся в другом направлении и поднес ладони ко рту. — Тобин!

Ничего.

— Тобин!

— Что? — Отдаленно. Господи Боже, что там делал этот мальчик? Удирал в сторону Небраски? — Вы идете? Вы должны продолжать идти! Я не могу найти вас!