Золотой Рассвет

– Но даже если вы и сумеете обойти защиту,- продолжал между тем Ми-Грайон,- в чем лично я сомневаюсь… Если даже и сумеете обойти защиту, в любом случае на преодоление барьера уйдет время. За которое с вами вполне может произойти что угодно. Несчастный случай, например. Ведь у нас имеется неоспоримое преимущество перед вами – в обыкновенной грубой силе. Это информация, а не угроза, заметьте!

– Любой силе можно противопоставить еще большую силу,- нравоучительно заметил Чужой.- Меня учили кин-дао… Это, кстати, тоже всего лишь информация.

– И вы считаете себя мастером, уважаемый профессор?- заинтересовался Арэль Ми-Грайон, не обращая внимания на неодобрительный взгляд брата.

– Я? Нет, конечно! У моего Наставника были ученики достойнее меня. Уважаемый Ми-Грайон адмори, к чему этот бессмысленный разговор?

– Ни к чему,- беспечно отозвался Ми-Грайон.- Просто так. Ради информации. И ради нее же мне любопытно узнать, разделяете ли вы мнение уважаемой доктора ди Солы? Она полагает, будто мы хотим уничтожить ваш народ с помощью алой лихорадки.

– Джейни, как и все целители, излишне эмоциональна,- сказал Ольмезовский, рассеянно любуясь плывущим в туманной дымке городом.- Но если судить по вашему поведению… Она, безусловно, права. Ведь вы ушли в сторону. Вы не пожелали взять на себя ответственность. Вы просто ждете, сдохнем мы или же все-таки выберемся. Пониманием и сочувствием такое поведение никак не назовешь.

– Закон о культурном эмбарго не мной и не вчера придуман,- сухо сказал Ми-Грайон.- Мы не имеем права вмешиваться в естественный ход развития чужих цивилизаций.

– Само ваше присутствие – уже вмешательство!

– Согласен! Но распространение знаний, не соответствующих вашему уровню развития, ни к чему хорошему не приведет!

– Для вас,- вставил Ольмезовский.

– В первую очередь – для вас!- не согласился Ми-Грайон.- Уважаемый Ольмезовский профессор, доверили бы вы атомное оружие ребенку?… По лицу вашему вижу, что никогда в жизни. Знания – оружие пострашнее атомного распада! Ваши биоинженерные технологии…

– Не надо о наших биоинженерных технологиях!- раздраженно отмахнулся Ольмезовский.- Вот о них – не надо! Ресурсы и научная база "Клонэйда" таковы, что создать действенное лекарство против алой лихорадки вполне реально не за две сотни лет, как вы полагаете, а за полтора-два десятка лет. Я сам занимаюсь этой проблемой и знаю, что говорю. Но есть риск обрыва инфосферы из-за высокой смертности в среде перворанговых телепатов. И именно поэтому мы решили обратиться к вам, уважаемый Ми-Грайон адмори, за помощью. Хотя лично я считаю, что до падения инфосферы все же дело не дойдет: проблема алой лихорадки будет устранена раньше. Тем не менее, если есть возможность избежать сотен тысяч ненужных смертей, просто преступление не воспользоваться ею!

– Так что же вы от меня-то хотите, уважаемый Ольмезовский профессор?

– Я хочу,- сказал Ольмезовский,- чтобы вы лично приехали в планетарный госпиталь. Поговорили с врачами и целителями. Оценили обстановку. Сделали выводы. Хорошо подумали. Может быть, тогда вы все-таки перемените свое мнение.

– Навряд ли,- скептически отозвался Ми-Грайон.

– Вам решать,- Чужой отвернулся.- Только не думайте, что мы без вас не справимся! А теперь, если я вам уже не нужен, соблаговолите провести меня к выходу!

– Проводи,- кивнул брату Орнари, а потом, подумав, добавил на том диалекте арон-языка, что известен был лишь их шадуму.- Только без мордобоя мне!

Брат оскорбленно промолчал. То есть, физиономия его, как и подобает вымуштрованной физиономии воина, даже не дрогнула, оставаясь привычной каменной маской. Но Орнари знал его достаточно, чтобы понять: Арэль возмущен запретом до глубины души. Ну и пусть. Не в драках счастье и плохо, если он того не понимает.

– Кстати,- обернулся Ольмезовский напоследок.- технологий, позволяющих реально капсулировать время или еще как-то прерывать контакт высшего телепата с инфосферой у вас не существует, уважаемый Ми-Грайон адмори.

С этими словами он исчез в стремительно сгустившейся зеркальной пленке выхода.

Ми-Грайон только улыбнулся ему вслед. Ольмезовский, похоже, так и не понял, что сам вырыл глубокую ямищу, причем не только себе. Алая лихорадка – это биологическое оружие, вышедшее из-под контроля. Если Ольмезовский заявляет, что способен создать лекарство за пару десятков местных лет в то время, как клану Лилайонов, по традиции специализирующемуся на чисто медицинских проблемах, понадобились на то же самое сотни тарбелов… Это означает только одно.

Сговор.

Зачем Ольмезовскому просить помощи у адмори абаноша, если через двадцать лет алая лихорадка будет уничтожена? Только для того лишь, чтобы получить официальное согласие на сотрудничество с медцентром лан-кайшена! И тем самым легализовать большую часть полученных в обход закона о культурном эмбарго технологий, выдав их за свои собственные разработки. Отмыть, как выражаются терране. Правда, так они говорят о преступно добытых деньгах, но какая, в сущности, разница?

Преступный сговор с нарушением сразу нескольких основополагающих законов Генетического Контроля.

Детали мозаики стремительно складывались в красивый смертоносный узор.

Паранормы терран – удивительная и очень полезная вещь. Не телепатия, конечно, поскольку она предполагает слияние с терранской инфосферой, а более простые паранормы – пирокинез, целительство, предвидение будущего…

Преступный сговор между Лэркен Тойвальшен и Ольмезовским приносил немалые выгоды обоим негодяям. Тойвальшен получает для своего вымирающего клана терранские паранормы. Ольмезовский, помимо удовлетворения чисто научного любопытства, технологии из запретного списка, а может, и материальные богатства. Что у них тут ценится превыше всего? Радиоактивные элементы?… а впрочем, детали не так уж и важны, если подумать.

Теперь понятно, почему на Содатуме появилась алая лихорадка! Вовсе не в качестве мелкой мелочной пакости Ми-Грайонам, как казалось вначале. А для того лишь, чтобы раса, владеющая уникальными биоинженерными технологиями, сделала всю черновую работу, а потом благополучно вымерла. Что там говорила уважаемая доктор ди Сола? "Гибель инфосферы – это гибель всех нас!"

Но Тойвальшены не могли затевать такое на свой страх и риск, без поддержки аклиданов Генетического Контроля! Кто-то в лан-кайшеновском медцентре замешан в этом деле по самые уши. Кто, интересно?

Ми-Грайон перебрал в уме всех сотрудников Генетического Контроля, приписанных к медцентру лан-кайшена. Непаэль Лилайон? Нет, только не он! Лилайоны очень высоко ценят свою профессиональную честь, и никогда, за все мегахроны, не было еще случая, чтобы Лилайон нарушал свои непоколебимые принципы. А уж этот конкретный Лилайон – тем более. Хольпаф и Плонклаш Тойвальноши – слишком очевидно. Остаются еще Ми-Грайоны. Арэлау, Суилэн и Ассирэн из Хентан-оран шадума и Немелхари из Хентан-натини шадума. Кто из них? Кто? Еще Спавьюла Мин-лиа сэлиданум, как заведующая медцентром, но она – близкая родственница лантарга, что говорит само за себя. Сэлиданум не замешана. Впрочем, не будем торопиться вычеркивать ее из списка подозреваемых…

Ми-Грайон испытал радостное возбуждение. Наконец-то! Наконец-то он получил реальное оружие против ненавистного клана Тойвальшенов!

Ему придется посетить планетарный госпиталь Содатума. Предлог любезно подарил ему Ольмезовский: алая лихорадка. Но на самом деле Ми-Грайон будет искать неопровержимые доказательства. И как только найдет…

Лэркен Бэйль-алум Тойвальшен барлума, за тебя и твой клан я не дам теперь и половинки дохлой терранской мухи!

* * *

Она готовилась к операции, особыми движениями разминая кисти рук. Руки – основной инструмент целителя-хирурга, и они всегда должны быть в идеальной форме. Пациентка – женщина средних лет из низших телепатов(четвертая ступень третьего ранга) – была на пятом месяце беременности. У нее никаких надежд на выздоровление не было. А у ребенка… у ребенка – были. Возбудители алой лихорадки, чем бы они на самом деле ни являлись, не могли преодолеть плацентарного барьера. Пока не могли. Срок оказался ближе к критическому, чем она предполагала. На шестом месяце проклятая зараза губила плод, вызывая стремительное разложение организма матери. Несчастные женщины сгнивали заживо в течение нескольких мучительных часов, и остановить это было невозможно.

Она встряхнула головой, закусывая губу. От негативных эмоций следовало избавиться и побыстрее. Равномерными волнами согревающего тепла накатывалось на сознание целительницы радужное сияние инфосферы. Любовь, радость, уверенность, понимание, пожелание удачи… Адмори абанош, этот спесивый индюк, называл инфосферу коллективным разумом. Он ошибался. Память и чувства, свет и любовь, поле общения, не знающее пространственных границ – вот чем на самом деле была инфосфера, объединявшая всех без исключения телепатов Системы…

Тонким копьем слепящего света скользнула, пронзая безымянную радугу светлых эмоций, мысль-вызов.

– Джейни?

И прозвучало ее имя сложным телепатическим паролем, вместившим жизнь и деяния целительницы от рождения и до нынешнего мига.

– Ян?- Ответная мысль-подтверждение была таким же паролем.- Я занята.

– Вижу. Мне нужен мальчик, Джейни.

– Он болен.- Раздражение, досада. Яркий образ утренних событий в лан-кайшене.- Эта поездка едва не обернулась трагедией, Ян. Ребенку нужен покой.

– Он – последняя надежда!- наглая настойчивость незримого собеседника не знала границ.- Он мне нужен!

– Перебьешься. Пока я жива, мальчика ты не получишь. Ты его погубишь.

– А ты – нет?- насмешка, раздражение, злость, досада. Темная радуга темных эмоций.

– Я,- невозмутимое ледяное спокойствие, сталь, хрусталь и холод,- доведу парня до первого ранга. И тогда он сам решит, участвовать ему в твоих безумных проектах или нет.

– Мои проекты – не безумны.

– Вся твоя работа безумна по определению.

– У тебя ничего не выйдет! Психокинез и телепатия несовместимы!

– Неужели? -ядовитое облако насмешливой иронии.

– Целители - дело другое!- и тут же, сложным мысленным пакетом, пришло объяснение, как, почему и по какой причине мечта Джейни о первом ранге для мальчишки никогда не осуществится.

– Посмотрим,- хладнокровно заявила целительница.- Ты забыл о моей третьей паранорме, Ян.

– Да ты же все испортишь! Не смей!- разящий гнев, ослепляющая ярость.

– Поздно, Ян,- Джейни мысленно развела руками.- Процесс уже запущен. А теперь извини, я готовлюсь к операции. Настоятельно рекомендую убраться из моего сознания сейчас же!

– Оставь мальчишку в покое! Я тебе запрещаю, слышишь?!

– Ты же получил его генкод. Что тебе еще надо?

– Этот геном в искутах не воспроизводится!

– Сожалею,- в мысленном голосе Джейни не было ни грамма сожаления.- Мальчика ты не получишь, и хватит об этом! Уж я-то о нем позабочусь. Все отдам, что умею… доведу до первого ранга, и тебе придется тогда говорить с ним на равных. Мне кажется, это будет справедливо.

– По отношению к кому?

– К мальчику, Янни, к мальчику. Не к тебе же, в конце-то концов! Ты и слова-то такого не знаешь!

– Джейни! Я – тебе – запрещаю!- угроза-предупреждение прозвучала со всею неодолимой тяжестью ментального приказа.

Вздумай целительница защищаться обычными средствами и способами, каких ожидают от второй ступени первого ранга, она неминуемо пропала бы. Но вместо активной защиты она просто вошла в транс.

И мир изменился. Потускнело, отодвинулось на задний план радужное сияние инфосферы. Неописуемо яркими отчетливыми красками вспыхнули эм-фоны всех находившихся поблизости людей. Сине-зелено-золотые огни ассистентов, в соответствии с правилами очистивших свой разум ото всех посторонних переживаний, способных помешать ходу операции. (И все же над каждым из помощников свивался клубок присущих только им проблем и болезней… порез на пальце, депрессия, начинающаяся простуда, будущий перелом, предстоящее пищевое отравление…) Металлический отблеск приведенного в полную готовность искута. (Все системы в норме, предполагаемые неполадки – вероятность-минимум, тестирование на совместимость тканей – завершается…) Багрово-салатные полосы над больной женщиной, чистая бирюза заключенного в умирающем теле плода, тонкие линии фитоаур декоративных растений за окном…

Транс исцеления большинство телепатов обычно не переносят, потому что в этом состоянии у врача включается широкий спектр чувств, недоступных лишенным целительской паранормы. Мозг не выдерживает нагрузки, сознание отключается сразу же, на второй полусекунде, а что такое внезапный насильственный разрыв с инфосферой для телепата уровня Ольмезовского объяснять лишний раз не надо. Шок, дикая головная боль, трехдневный курс лечения "голубыми снами". Джейни обнаружила, что улыбается сама себе. Яна жалеть нечего, получил он по заслугам, в другой раз будет знать, как пытаться навязывать свою волю коллеге по рангу.

Джейни сосредоточилась, отправляя на задний план сознания и недовольство инфосферы и собственные эмоции. И не осталось больше ничего, кроме предстоящей операции. Мир сузился до размеров операционного стола. Целительница повела ладонями над обнаженным животом пациентки, определяя положение ребенка, затем ее пальцы безжалостно вонзились в белую плоть, неохотно расступившуюся перед энергией психокинеза. Расторопные ассистенты живо подкатили искут, принявший крохотное тельце малыша. Одной рукой Джейни вела по животу пациентки, закрывая разрез, другой сращивала сосуды перенесенной плаценты с органической частью искута. Загорелся зеленый огонек – пересадка прошла успешно.

Аура малыша переливалась светлыми серебристыми тонами. Аура матери пошла бледно-салатными пятнами. Женщину ожидал очередной приступ алой лихорадки, прогноз на который был крайне неутешительным. Знак близящейся смерти наливался ослепительным светом. Джейни стиснула зубы, еле сдерживаясь, чтобы не закричать от обиды, досады, боли и яростного бессилия. Безнадежные случаи на то и зовутся безнадежными, что ничего с ними поделать нельзя, кроме как самой расстаться с жизнью, за компанию с умирающим…

Джейни раскрыла глаза, возвращаясь в реальность. Привычным теплом хлынуло в сознание радужное сияние инфосферы.

И сразу же официально-деловым звонком пришел вызов. Джейни ответила. И оказалась в очень качественной имитации судебного зала. Отлично оформленное локальное пространство, надо сказать. Кто у нас в роли прокурора? Сергей Грант? Позер, ханжа и выпендрюжник. Даром, что перворанговый.

Виртуальные пространства – забава низших телепатов, а так же тех, кто получил доступ к инфосфере недавно и еще не успел наиграться. Среди перворанговых же пространства эти почитались крайне дурным тоном, а в ряде случаев – серьезным оскорблением.

Сергей Грант, преуспевающий адвокат, третья ступень первого ранга, потерял в прошлом году единственную дочь, умершую от алой лихорадки. С тех пор ненавидел он всех целителей вообще и Джейни ди Солу в частности, и старался им вредить по мере сил и возможностей. Возможностей у него, однако, имелось немало. Опытный юрист, он знал, как трактовать в свою пользу законы и любой проступок подавать как самое настоящее преступление. Грант был опасным врагом и недооценивать его не стоило.

Обвинение со всеми формальностями заняло у Гранта целую секунду! Из некорректного обрыва разговора с Яном адвокат выжал целых двадцать шесть пунктов, двадцать шесть нарушений, в сумме своей дающих весьма солидный штраф и серьезное понижение рейтинга.

Джейни намеренно не стала соблюдать правила его пространства. Она просто раскрыла свою память о форме своего разговора с Яном, показывая, что всего лишь защищалась и если кому и подавать иск в публичный суд инфосферы, то только ей. Ядовито поинтересовалась, по чьей инициативе организовано это варварское судилище – "пострадавшего" или самого Гранта. Предупредила, что вообще-то находится на работе и имеет в запасе очень мало свободного времени. Так что если Грант не хочет самолично испытать на себе транс исцеления, то пусть перестанет тратить время и ресурс инфосферы на поддержание никому не нужной бутафории локального пространства, а сразу же переходит к делу, как это и полагается уважающему себя перворанговому телепату.

На весь информационный пакет, заряженный ядом, раздражением и недовольством, она потратила втрое меньше времени, чем Грант – на всю свою обвинительную речь.

А в следующее мгновение в судилище появился и Ян, собственной персоной:

– Грант, что это за фарс?- тоном, не терпящим возражений, спросил он.

– Защита ваших интересов!- мгновенно ответил тот.- Вы пострадали в результате…

– Мне не нужна ваша защита!

– Но…

– Мать вашу, Грант, я в состоянии сам о себе позаботиться!

Одним усилием воли Ян уничтожил судилище и отмел прочь враз ставшую бессвязной речь адвоката. И не осталось ничего, кроме ласковых солнечных потоков инфосферы, скользили по которым только двое – один из директоров Клонэйда и Главный врач планетарного госпиталя.

– Извини,- сказал Ян.

В извинении было все: и досада на Гранта, затеявшего суд без ведома клиента, и признание собственной неправоты, но только в той части, что касалась формы недавнего разговора, содержание же его оставалось прежним; и твердое намерение переубедить, доказать, объяснить… и упрек, и нежелание мириться с маниакальным упрямством целительницы во всем, что касалось мальчишки. Одним словом, Яну нужен был Фредди ОКоннор, и он ясно давал понять, что останавливаться не собирается.

А где-то глубоко, под слоем доступных эмоций, тщательно закамуфлированный, таился подленький страх: а вдруг Джейни все-таки озлится и решит дать ход этому делу?… Обвинение, предъявленное бедолагой Грантом, вполне могло обернуться и против самого Яна. А это ему было совсем не нужно!

– У тебя первый ранг, Ян- ответила Джейни с отвращением.- Первая ступень первого ранга. Ты – лицо инфосферы. И, к сожалению, довольно неприглядное лицо! А теперь извини. Мне необходимо работать.

Джейни вернулась в операционную. Вовремя – на стол уже легла очередная пациентка со схожей картиной заболевания. Разминая пальцы, входя в транс, целительница никак не могла избавиться от раздражения в адрес Яна. Ей не по душе были его манеры, его возрастающие с каждым днем наглость и уверенность в абсолютной безнаказанности. Если он будет продолжать в том же духе, решила Джейни, судьба его в конечном итоге окажется весьма и весьма незавидной.

Из операционной целительница вышла лишь поздним вечером. Горело в окнах янтарно-алое пламя остывающего заката. Яркими пылающими факелами представали утомленному сознанию все попадавшиеся на пути люди. И над каждым висели зловещие знаки скорой смерти, у одних – яркие и плотные, у других – более тусклые… Джейни прислонилась к стене, стараясь очистить сознание от ненужных образов. "Я просто переутомилась",- сказала она себе.- "Весь день работала с умирающими, вот и мерещится теперь на каждом шагу… Мыслимое ли дело – через каких-нибудь полгода погибнет столько людей? Это какая же должна разразиться катастрофа: пандемия алой лихорадки, цунами, атомный взрыв?! Я просто переутомилась. Сейчас пройдет".

Джейни вздрогнула, наткнувшись мысленно на два сырых неприятных комка тумана – Чужие с их отвратительными генераторами пси-помех. Целительница поспешно устремилась к служебной лестнице, намереваясь скрыться раньше, чем ее заметят. Но скрыться ей не удалось.

– Уважаемая доктор ди Сола, могу я с вами поговорить?

Джейни вздрогнула во второй раз, узнав голос говорившего. Адмори абанош! Он здесь что еще потерял?!

– Нет,- холодно ответила она.- Не можете!

Она не собиралась тратить драгоценные минуты отдыха на него.

– Почему?- с детским удивлением переспросил Чужой. Такого ответа он явно не ожидал, иначе бы не спрашивал.

– Я занята,- объяснила Джейни, направляясь к выходу.- А вы, насколько я понимаю, и так уже все сказали мне сегодня утром.

В висок словно впилась острая, напитанная смертельным ядом игла сильнейшей боли: непроизвольно Джейни настроилась на сознание мальчишки ОКоннора. Раппорт был чисто эмоциональным – целительница любила мальчика как сына, которого у нее никогда не было. А прогноз на очередной приступ лихорадки у парня оставался крайне скверным…

– Джофф, не надо! Ты не умрешь!

Мальчик Фредди сидел в ногах умирающего друга и плакал, не замечая слез. Что отвечал ему Джофф, услышать было невозможно, да это и не имело теперь значения. Дрожащим тающим пятном расплывалась его аура, исчезая в страшном, не выносимом для живого человека свете. Горе неосторожному, не успевшему огородить свой разум от сознания умирающего! В лучшем случае погибнет тоже, в худшем же… рванется сквозь его сознание в инфосферу смерть и остановить катастрофический распад будет очень и очень сложно. Джейни отпрянула, поспешно возводя защитный барьер. Лишь целители могли иногда поспорить со смертным светом на равных: спасти жизнь – отдавая взамен свою…

– Что с вами, уважаемая?

Джейни, закусив губу, взглянула на Чужого невидящими глазами. Лишь целителям иногда удавалось спасти безнадежно больного… но целительская паранорма – это частный аспект гораздо более мощного психокинетического дара… и Фредди, Фредди, необученный, юный, отчаянный, не осознающий толком границ отмеренной ему силы… Фредди попытается спасти друга, совершенно не понимая, во что ввязывается и чем такое неподконтрольное вмешательство может окончиться!