Фантазия

Себастьян пожал плечами.

— Мне тогда тоже досталось, но отец был пьян как свинья, так что мне удалось неплохо обработать его в тот день. Он понял, что ему больше нет резона околачиваться поблизости, так как придется каждый раз иметь дело со мной. Поэтому он исчез, с тех пор мы его не видели.

— Но тем самым вы защитили свою мать.

Именно этим Себастьян и оправдывал себя за потерю отца. Несмотря ни на что, он по-своему любил его и скучал по нему. Поначалу было трудно, хотя со временем он привык к его отсутствию.

— Мать никогда не упоминала о нем и не высказывала своего отношения к тому, что случилось. Но с тех пор она стала чаще улыбаться. Сознание того, что в этом была и моя заслуга, согревало меня, даже когда мой желудок был пуст.

— Мой отец один из самых милых в добрых людей на свете, — тихо сказала Бранди. — Он всегда баловал нас своей любовью и разнообразными подарками. Иногда он сводит нас с ума своими поучениями, но невозможно представить себе, чтобы он в гневе поднял руку на женщину.

— Вам повезло, что у вас такая семья.

— Я тоже так думаю. Вы должны гордиться тем, что так многого достигли, несмотря на своё печальное прошлое.

— Не думаю, что мое прошлое так уж сличается от того, через что приходится пройти большинству. С другой стороны, это помогло мне определить свое будущее и достичь некоторых успехов в моем деле.

— Вы имеете в виду агентство личной охраны?

- Да. — Себастьяна поразило, так легко оказалось разговаривать с Бранди.

Она знала о нем уже намного больше, чем все остальное. — Я решил, что после исчезновения отца мне нужно самому поддерживать семью, хотя теперь уже не нужно было тратиться на выпивку и, во всяком случае, одним ртом стало меньше. К тому времени я уже был высоким, крепким парнем и мог сам позаботиться о себе.

— Вы входили в какую-нибудь уличную банду?

— Я и был бандой в единственном числе. — Он улыбнулся, вспоминая себя в те годы. — Будучи подростком, я считал себя не хуже любого взрослого. Если кто-то нуждался в защите, я обеспечивал ее, даже если для этого нужно было проявить крутость. Но насилие не было для меня самоцелью. Я прибегал к нему, только чтобы защитить кого-нибудь, и неплохо зарабатывал на этом.

— Себастьян… — Она замолчала, но, видя, что он ждет, наконец, решилась. — Похоже, что вы узнали, как жить среди зла, но не как отойти от него.

— Верно. Научился, так сказать, выживать. Но в конце юнцов покончил с этим, после того как имел некоторые неприятности с законом и чуть было не угодил в каталажку. По этой причине я завербовался в армию. Путь в колледж был для меня уже закрыт. Я с большим трудом окончил школу, и не потому, что был туп, а из-за своего строптивого характера. Зато в армии из меня выбили дурь.

— Невероятно, как вам удалось в корне изменить свою жизнь.

Он с удивлением посмотрел на Бранди. В темноте ее голубые глаза казались особенно большими. Время от времени мелькающие уличные огни освещали тонкие черты ее лица. Все еще не в силах оторваться от мучительных воспоминаний детства, Себастьян ничего так не желал сейчас, как осыпать ее поцелуями, дать утешение и получить утешение в ответ. Но едва его взгляд остановился на ее губах, как Бранди тут же сжалась, и ему в очередной раз пришлось смириться с тем, что его отвергает.

Вероятно, эти пять дней окажутся самыми долгими в его жизни. Бранди не принимала его и, возможно, никогда не примет. Тем не менее, каждая минута рядом с ней вызывала в нем все большее возбуждение. И при этом он ощущал некую родственность их душ, чего никогда не чувствовал, общаясь с другими. Это было тем более непонятно потому, что рядом с ним Бранди казалась такой миниатюрной, невинной и милой — полной его противоположностью. И все же он чувствовал ее теплоту, заботливое понимание, внутреннюю самоотверженность…

Никто из его бывших любовниц не вызывал в нем таких эмоций. Никто ещё не ускользал от него с такой легкостью. Быть с ней наедине столько времени — это может оказаться невообразимой пыткой.

Себастьян рассмеялся с видимой беззаботностью.

— Вы считаете то, что мне удалось сделать со своей жизнью, невероятным? Сейчас вы стали похожи на Шэй.

— Боже упаси, — усмехнулась Бранди.

— Что такое? — спросил он, видя, что она с любопытством разглядывает его.

— Вы такой… огромный. Трудно представить вас ребенком. Вы похожи на свою мать?

— Нет, она была небольшого роста, как вы, но более плотной и округлой.

Бранди улыбнулась.

— Шэй все время твердит, чтобы я больше ела. Я могу набрать достаточный вес, но все равно не поправлюсь, по крайней мере, в нужных местах.

— Вы и так прекрасно выгладите. Скажите Шэй, чтобы не лезла не в своё дело.

Последние слова Себастьян произнес в шутливом тоне, но Бранди почему-то смутилась.

— Мне бы хотелось как-нибудь повидать вашу мать. Она, наверное, очень гордится вами.

— Моя мать умерла много лет назад. Но она всегда гордилась мной, даже когда я этого не заслуживал. Она часто говорила, что я единственное, на что она может полагаться в жизни. Теперь, оглядываясь назад на свою бесшабашную юность, я вижу в ней много грустного. — Он вдруг улыбнулся, не желая, чтобы она заметила в нем эту самую грусть, — Родителям свойственно гордиться своими детьми, даже если это не всегда оправдывалось.

— Мои родители далеко не всегда гордятся мной, — еле слышно проговорила Бранди.

Покосившись на ее повернутое в профиль удрученное лицо, Себастьян нахмурился.

— Я этому не верю. Вы только что сказали о том, что ваш отец души в вас не чает, а Шэй не нахвалится вашей матерью. Они вас очень любят.

— Это правда. Но я совершила в своей жизни несколько ужасных ошибок.

Ему захотелось узнать, что это были за ошибки. Он не мог представить, чтобы Бранди сотворила что-либо безответственное и безрассудное. Не такой она человек. Но ему хотелось, чтобы она сама рассказала ему обо всем. Поэтому он не стал ее ни о чем расспрашивать. Работа приучила Себастьяна к терпению, особенно во взаимоотношениях с женщинами, и ему было известно, что если он не будет излишне настырным и даст ей время узнать себя получше, то Бранди в конце концов проникнется к нему доверием.

Она сидела, отвернувшись, и Себастьян легонько прикоснулся к ее подбородку и повернул лицом к себе.

— Все мы делаем ошибки, милая. Мы всего лишь люди.

— Я не могу… — Она замолчала, не в силах больше вымолвить ни слова.

Себастьян улыбнулся.

— Все в порядке. Никакого давления, не забыли? Бранди сделала глубокий вдох и, наконец, решилась.

— Мне не следует быть здесь. Вы прекрасно провели бы этот отпуск с другой женщиной. Со стороны Шэй было нечестно навязывать меня вам таким вот образом. Но еще не поздно. Может, мы могли бы…

— Бранди… — Она вся окаменела, затем бросила на него беспомощный взгляд. — Я не хотел брать в эту поездку никого, кроме вас. Я предпочитаю быть здесь только с вами.

— Но вы не понимаете!..

— Не понимаю чего? — Он старался подавить вспыхнувшее раздражение. — Что вам неинтересно быть рядом со мной? Поверьте, что это я уже понял. Ну и что? Все равно мне приятно ваше общество.

* * *

— Я заснула.

— Вы устали. Ничего страшного.

— Это было невежливо с моей стороны, — пробормотала она.

Себастьян тяжело вздохнул.

— Вы понимаете, что я рассказал вам о себе то, о чем не говорил даже близким друзьям? — Она по-прежнему смотрела на него широко раскрытыми глазами. — Черт его знает зачем. Просто захотелось. Вы выслушали меня и теперь знаете все.

— Я ценю это.

— А я рад, что вы здесь со мной. — Он сжал ее плечо. — Мы постараемся, чтобы все было отлично, не так ли?

Бранди шмыгнула носом, чтобы подавить нервное напряжение, а затем медленно выдохнула. Она молча смотрела на него, все еще в нерешительности.

— Я хотела, я действительно хотела поехать.

— Но?..

— Просто еще не готова к этому.

Он мог только догадываться, что подразумевалось под «этим», однако в голове у него роилось сразу несколько мыслей. Вполне вероятно, она влюблена в кого-то другого. Может, кто-то разбил ее сердце, а может, ей нужен был кто-то более влиятельный, человек ее круга. Наплевать. Каковы бы ни были препятствия, он их, так или иначе, преодолеет.

В своем деле у него накопился изрядный опыт, который подсказывал, что не всегда то, что лежит на поверхности, является таковым в действительности. Бранди как раз и была такой загадкой — любящей командовать и одновременно по-женски милой, временами уверенной в себе и иногда сомневающейся.

У него впереди пять дней, чтобы поближе узнать ее и разобраться во всем, и он с нетерпением ждал этого.

— Вы не забыли, что здесь вы главная? — улыбнулся он. — Мы делаем только то, что вы пожелаете, когда захотите и как захотите.

— Я… я просто не хочу рисковать.

Себастьян опять не понял, но это было не важно, по крайней мере, в настоящий момент.

— Думаю, вы готовы воспользоваться шансом. Маленьким шансом, — добавил он, чтобы она снова не спряталась в своей скорлупе. — Со мной.

— Весьма нахальное заявление, вам не кажется? Разумеется, она была права, но Себастьян не желал с этим смириться.

— Знаете, чего я все еще никак не могу забыть и о чем, по-видимому, буду вспоминать до седых волос? То, как вы смотрели на меня, когда я торчал на этой идиотской сцене. До этого ни одна женщина так на меня не смотрела. Мне это понравилось. Очень.

Как он и ожидал, она вдруг вся подобралась и нахмурилась. Но как раз в эту секунду водитель, сидевший спереди, круто повернул руль, отчего Бранди потеряла равновесие и навалилась на Себастьяна.

«Туда, там должна была быть» — подумал он.

Стараясь забыть внезапно промелькнувшую мысль, Себастьян обхватил ее за талию и теснее прижал к себе. Бранди еще не успела выскользнуть из его объятии, когда водитель опустил стекло, отделяющее кабину от пассажирского салона.

— Приехали, — заявил он внушительным голосом.

Себастьян ободряющее улыбнулся Бранди, заметив смущение и, как ему показалось, волнение, вызванное случайным соприкосновением их тел.

— Итак, босс. Вы готовы взять бразды правления в свои руки?

Бранди прищурилась в ответ, словно не желая давать ему никаких преимуществ, даже в поддразнивании. Вздернув свой изящный подбородок, она посмотрела ему прямо в глаза.

— Еще как готова. Просто… горю от нетерпения.

«Помоги мне, Господи». Себастьян почувствовал, как улыбка сползает с его лица, но быстро овладел собой.

— Ну что ж, прекрасно. Приступаем к отдыху.

Глава четвертая

Себастьян заметил, что Бранди понравилось великолепие «хижины», предоставленной в их распоряжение. Но он чувствовал себя не в своей тарелке. Их убежище казалось ему слишком экстравагантным и напоминало что-то вроде «любовного гнездышка».

Водитель лимузина высадил их у главного домика, где они прошли предварительную регистрацию. Администратор выдал им ключ и фонарик, затем указал на узкую дорожку, исчезающую в лесу, и объяснил, что их багаж вскоре будет доставлен по назначению. В их распоряжении была машина, но в настоящий момент она была не нужна.

Себастьян взял Бранди за руку и, освещая фонариком путь, повел сквозь темную чащу деревьев и больших валунов. Бранди шла молча, углубившись в свои мысли и не вырывая холодных пальцев из его ладони. Но едва показался их коттедж, как она сразу же повеселела.

Он не хотел охлаждать ее энтузиазм. Впервые он видел ее в таком хорошем настроении. На ее прекрасном лице заиграла улыбка, а глаза блестели в темноте. Даже ее вьющиеся волосы, казалось, весело шевелились от предвкушения чего-то радостного.

«И кому это взбрело в голову — назвать этот маленький деревенский домик хижиной», — изумлялся Себастьян. Среди мрачного леса строение казалось особенно уютным и живописным. Спереди его освещал луч прожектора, и Себастьян различил на веранде удобную мягкую мебель. Верхняя часть входной двери была застеклена, чтобы в переднюю комнату проникал солнечный свет. Во внешнюю стену был встроен камин.

Видя жгучее нетерпение Бранди, Себастьян отпер дверной замок и шагнул внутрь.

— Как здорово!

— Слишком здорово.

Уловив мрачную интонацию, она хлопнула его по руке.

— Бросьте хмуриться, Себастьян. Я знаю, что вы чувствуете, но все же давайте попытаемся получить от этого удовольствие, хорошо? В конце концов, Шэй так старалась.

«Но с какой целью? Ведь она так легко ввергла нас в эту любовную аферу», — подумал про себя Себастьян. В Бранди всё еще чувствовалось некоторое отчуждение, и ему не хотелось нарушить установившееся между ними хрупкое взаимопонимание. Но как, черт побери, ему перетерпеть все это? Стоило ему увидеть ее, как в нем разгорелось пламя, с которым он был не в силах совладать. Двусмысленность нынешней ситуации лишь усилит его чувство.

Бранди уже обследовала коттедж, заглядывая в каждую комнату и в каждый ее угол.

— В одной из спален есть водяной матрас и отдельная ванная, — крикнула она издалека.

Себастьян все еще осматривал прихожую, но, несмотря на мрачное настроение, восторг Бранди его обрадовал. Уже давно он не испытывал каких-то особых чувств по поводу бесцельной траты денег. Однако в случае с Бранди все оказалось наоборот. Рядом с ней, чего бы это ни касалось, он не мог оставаться, равнодушным.

— Почему бы вам не воспользоваться этой спальней?

Она высунулась из-за двери и усмехнулась.

— Кажется, я так и сделаю, но только потому, что в другой спальне кровать гигантских размеров. — Бранди окинула взглядом его фигуру и иронически выгнула брови. — Уверена, она будет вам впору. — Она снова исчезла, на этот раз в районе кухни, и через минуту до него донеслось: — Здесь есть чудесная ванна и горячая вода!

В его воображении сразу же возникли эротические картины. Теплая вода, обнаженное женское тело, тело Бранди. Себастьян с трудом взял себя в руки, но все же в его голосе звучало волнение и… надежда.

— Как насчет того, чтобы распаковать вещи и испробовать это чудо?

В ответ ничего, кроме молчания. Бранди вернулась, из кухни — теперь она стояла перед ним, опустив голову и крепко сцепив руки у живота.

— Гм, не сегодня. Уже поздно, и я очень устава. Бранди не смотрела на него. Себастьян видел, что она борется с нерешительностью и никак не может расслабиться. «Джакузи придется подождать», — вздохнув, подумал он.

— Тогда, может, завтра? — Себастьян потянулся, в свою очередь, пытаясь снять напряжение. Ведь Бранди пристально наблюдала за ним. Услышав внезапный стук в дверь, она буквально подпрыгнула. — Наш багаж. — Себастьян открыл кошелек, чтобы дать чаевые, и бросил через плечо: — Почему бы вам не посмотреть, что есть съестного на кухне, пока я буду втаскивать в дом наши сумки? Я немного проголодался.