Сердце охотника

Девочка весело тараторила, выкладывая все, что знала про индейцев, но Джеми уже не слушал.

— Ты извини, Аманда, но у меня много дел.

— А мне сегодня делать ничего не надо, я тебе помогу!

Джеми тяжело вздохнул.

— Аманда, мне нужно побыть одному.

Она продолжала болтать как ни в чем не бывало.

— Папа так беспокоится. Колонна все еще не добралась до поселения, а у нас уже заканчивается еда. Если охотник вернется с пустыми руками, то просто неизвестно, что нам делать.

— Я уверен, что все будет хорошо. В Кентукки полно диких зверей.

— Все так говорят! Но где эти звери? За все время пути я не видела ни одного оленя или хотя бы зайца, — Аманда развела руками. — Папа говорит, что наше путешествие проклято. Вдруг он прав?

— Нет, — рассердился Джеми.

"Если я еще раз услышу это слово "проклятье", — то сойду с ума", — подумал он.

— А что, если охотник не вернется? Или ничего не найдет? — настаивала Аманда. Она схватила юношу за руку и легонько тряхнула, чтобы он проникся ее тревогой. — Джеми, мы все тут умрем с голоду.

— Ничего подобного, у нас осталась еще куча еды.

— Это у вас, но не у нас. Наши запасы на исходе. Может быть, уже сегодня Лоре придется варить на ужин грязные носки.

— Аманда!

Оба вздрогнули от резкого окрика. Неподалеку стояла Лора, уперев руки в бока и хмуро глядя на сестру.

"Она такая красивая, — подумал Джеми. — Ну почему я при ней теряюсь и не могу слова из себя выдавить?"

— Аманда, мы с папой хотим есть. Хватит бездельничать, иди, приготовь что-нибудь на ужин.

— Сегодня твоя очередь готовить, а я хочу помочь Джеми.

Лора потерла лоб кончиками пальцев.

— Но у меня опять начинается мигрень: мне надо прилечь. Разбудишь меня, когда ужин будет готов. — Она направилась к своему фургону.

— Она что, правда заболела? — Джеми ужасно хотелось проводить Лору до фургона, но он постеснялся предложить свою помощь.

— Она очень слабая и быстро устает, — объяснила Аманда, лучезарно улыбаясь. — Однажды она потеряла сознание во время обеда и упала лицом в тарелку с супом. Вот было смеху!

В этот момент со стороны фургонов донеслись громкие взволнованные голоса.

— Может, охотник вернулся, — бросил он Аманде и быстро зашагал к лагерю. Девочка не отставала.

В центре кольца, образованного фургонами, ярко горел костер. Языки пламени отбрасывали дрожащий свет на столпившихся мужчин, но охотника среди них не было.

— Мы должны что-то делать, — кричал Люсьен Гуд. — Охотник не вернулся, а моим детям нечего есть.

— Подождем еще хотя бы один день, — убеждал начальник колонны, Томас. — Источники воды недалеко, и охотничьи угодья тоже. Возможно, уже завтра он появится с хорошими новостями.

— Его давно нет в живых! — кричал Люсьен. — Прошло уже четыре дня!

Джеми заметил, что часть мужчин согласно кивали головами. Женщины смотрели испуганно, дети прятались за материнские юбки.

— Это путешествие проклято! — завопил Люсьен. — Если бы наши фургоны не сломались по дороге, мы бы уже давно были на месте. Если мы хотим добраться туда живыми, нужно срочно принять меры.

— Какие меры? — выкрикнул кто-то из толпы. Люсьен указал пальцем на отца Джеми.

— На Фаирах лежит проклятие. Я сам слышал, как он это говорил. Они едут с нами, а значит пропадем мы все. Все!

Гуд шагнул в сторону Джона Файра. Глаза его ярко блестели в отсветах костра.

— Мы должны забрать у Файров еду и оставить их здесь, — кричал Люсьен. — Пусть сдохнут вместе со своим проклятием!

Глава 3

— Нееееет!

От отчаянного вопля матери сердце Джеми забилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

— Вы не оставите нас умирать! — закричал он. Никто не обратил на их крики внимания.

— Их нужно оставить, — ^заявила какая-то женщина.

— Нельзя забирать у них еду, — негромко произнес седой мужчина.

И тут заговорили все, кто собрались у костра. Голоса становились все громче и громче.

— Никогда не поделится едой! Ни одной крошкой! — слышался чей-то голос.

— Я тоже слышала, как Джон Файр жаловался жене, что их семья проклята, — заговорила еще одна женщина. — Проклята на века!

— Мы не прокляты! — протестовал Джеми. — Просто мы еду поделили на небольшие порции, поэтому она у нас и осталась.

Позади раздался скрежет металла. Обернувшись, Джеми увидел, что отец в фургоне зарядил ружье, взвел курок и направил его на Люсьена Гуда.

— Только попробуй забрать мою еду, и ты узнаешь проклятье пули, — подначивал он Люсьена.

"Угрозы тут не спасут", — понял Джеми.

— Отец! — позвал он.

Тот медленно обернулся. Глаза его горели ненавистью.

— Томас прав. Охотник скоро вернется, а сегодня вечером мы можем поделиться с другими.

— Нет! — взревел отец. — Это наша еда и наша вода!

У кого-то под ногами хрустнула ветка. Оглянувшись, Джеми вдруг заметил, что люди окружили их тесным кольцом.

— Отдай нам половину своей еды, — потребовал Люсьен, — и мы разрешим тебе остаться с нами.

"Скажи "да", — мысленно умолял Джеми. — Я не хочу ехать дальше в одиночку. Мы одни не выживем: нас растерзают дикие звери или индейцы".

— Пожалуйста, отец, соглашайся, — произнес он вслух.

— Ни за что! — отрезал тот, поднимая ружье на уровень глаз.

Но было уже поздно. Люди подошли близко, очень близко.

— Тогда мы заберем все сами! — заорал Люсьен. Мужчины бросились на Файра.

— Нет! — Джеми рванулся к Люсьену, но тот с силой отшвырнул его. Со всего маху юноша упал на землю, ударившись головой о колесо фургона Затылок пронзила острая боль, в глазах вспыхнули красные пятна. Где-то далеко-далеко вскрикнула женщина.

— Джеми, как ты?

Он с трудом открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Аманду, почувствовал, как ее пальцы легко ощупывают его голову.

— Все в порядке, — буркнул он и сбросил ее руки. Попробовал встать, но ноги не слушались. Было видно, как мужчины, столпившись вокруг отца, стараются отнять у него ружье. Отец отбивался, он силился сбросить с себя Люсьена, крепко сжимая ружье в руках. Люсьен тряс отца из стороны в сторону.

Джеми видел, как лицо отца исказила страшная гримаса. Собрав все свои силы, он пытался направить дуло в грудь Люсьену, но тот сжимал ствол обеими ручищами, отодвигая его от себя.

Прогремел выстрел, и тотчас раздался истошный женский крик.

Глава 4

Прижимая руки к груди, мать Джеми медленно опускалась на землю. Отец выронил ружьё. Он случайно застрелил мать! Джеми рванулся к маме, упал рядом с ней на колени.

Кровь растекалась по груди и подолу её платья, лужа крови становилась всё больше и больше.

— Что они наделали? Что они с тобой сделали? — плакал он.

Он прижал руку к чёрной дыре на её платье, но кровь продолжала струиться через его пальцы. Мать ухватила Джеми за рубашку и тянула к себе, пытаясь что-то сказать. Рот её беззвучно открывался, из уголка губ стекала алая струйка.

— Что, что, мама? — плакал Джеми.

Мать задыхалась. Тело её дрогнуло в его руках раз, другой, затем она затихла. Кровь всё ещё текла из уголка рта, но она уже не пыталась говорить. Глаза закрылись, пальцы ослабили свою хватку.

— Нееет! — раздался вопль отца.

Он вырвался из рук Люсьена и бросился к жене.

Оттолкнув Джеми, он подхватил ее на руки и начал укачивать, приговаривая: "Все в порядке, Дора Мэй, все в порядке".

Но Джеми знал, что это неправда, что никогда уже ничего не будет в порядке. Глаза матери открыты, но не видят; рот ничего не скажет; руки и ноги обвисли, как у тряпичной куклы. Она была мертва.

Позади раздался взволнованный возглас, затем стук копыт. Вернулся охотник.

— Я нашел воду! — кричал он, натягивая поводья. — Горный ручей! Меньше половины дня пути!

Джеми посмотрел на мать и коснулся пальцами ее холодной щеки.

Ей уже не нужна вода. Ничего ей не нужно. Все, что ей требуется, это могила.

После смерти матери дни покатились так же медленно, как и фургоны. Джеми казалось, что они уже никогда не доберутся до поселения.

— У нас будет большой дом из трех комнат, Дора Мэй. — Отец слегка повернул голову в сторону, где обычно сидела мать.

Джеми сжался и затаил дыхание.

— Как тебе это, Дора Мэй? — Отец склонил голову набок, словно прислушиваясь. — Знаю, знаю, тебе понравится! — Твою маму так легко обрадовать! — шепнул он, поворачиваясь к сыну и хватая его за руку костлявыми пальцами.

"Потому что ее нет в живых", — хотелось закричать Джеми.

Но отец словно все позабыл. День и ночь он разговаривал с матерью.

"Он сошел с ума, — мрачно думал Джеми. — Ведь это его ружье ее убило. Он знал, что она не хо тела уезжать из Вирджинии".

— А какую мебель мы сделаем для матери? — спросил отец.

Джеми крепко зажмурился, сглатывая ком, внезапно подступивший к горлу.

"Маме не нужна никакая мебель", — подумал он.

Но отец все описывал комод, который смастерит для нее. Он продолжал разговаривать с ней и после того, как они остановились на ночлег, и в течение всего ужина.

Когда они укладывались спать, отец заставил Джеми пожелать маме спокойной ночи. Хотелось тряхнуть его и закричать: "Ее нет, она умерла!". Но сын должен уважать отца и подчиняться ему. Джеми натянул на голову одеяло и попытался заснуть. Ничего не получалось. Огромный костер в центре лагеря отбрасывал пляшущие тени на полотняные стенки фургона. Джеми смотрел на них, широко раскрыв глаза. Его не оставляли тревожные мысли.

Что делать? Отец все время ведет себя так, как будто мама жива. Пожаловался Томасу, что она устала от постоянных переездов. А на днях пригласил Люсьена с дочерьми на обед, когда матери станет получше. Люсьена, которого он ненавидел и презирал. Расскажет ли Люсьен остальным о приглашении отца? Что он говорит людям о Файрах? Настраивает ли он всех против них? Шепчет ли о проклятии? Рассказывает о том, что отец сошел с ума?

Последнее время люди начали сторониться его и отца. Несколько раз Джеми слышал намеки, что Файры не должны находиться в круге фургонов.

"Но ведь быть вместе со всеми гораздо безопаснее", — думал юноша.

Отец что-то пробормотал во сне.

Джеми тихо откинул одеяло и выбрался из фургона. На черном небе сиял лунный серп и мерцали звезды. Лагерь спал. Часовые обходили стоянку.

"Сторожат от индейцев", — подумал Джеми.

Чем дальше путешественники углублялись в Кентукки, тем сильнее опасались нападения.

Джеми крадучись двинулся в сторону леса. Ему хотелось побыть одному.