Помоги проекту - поделись книгой:
Подобным же упражнением является детальное наблюдение зданий. Сначала постарайтесь описать какое-нибудь здание, мимо которого вы ходите ежедневно. Вы сможете составить себе отдаленное понятие его общего вида, формы, цвета и т. п. Но что касается числа окон в каждом этаже, местонахождения и размера дверей, формы крыши, ворот, труб, карнизов, украшений и т. д., то вы увидите, что не в состоянии дать себе в этом ясного отчета. Вам будет казаться, что вы никогда в действительности не видели дома, не так ли? Вы просто смотрели на него. Начните же, приглядываясь к находящемуся на вашем пути зданию, воспроизводить позднее мысленно его подробности и посмотрите, многое ли вы запомнили. На следующий день займитесь этим же зданием и рассмотрите новые детали (а их будет не мало); продолжайте таким образом, пока в вас не составится понятие о здании. Это очень ценный способ для развития наблюдательности.
Упражнение 4
Мы упоминали о способе, которым готовили Кима. Наряду с этим мы рассказали об обучении мальчиков-воров. Такому методу должен следовать и изучающий, которому он принесет пользу и заинтересует, особенно, если вместе будут упражняться два или три человека, потому что дружное соревнование пробуждает и обостряет наблюдательность.
Следующий опыт заинтересует вас: положите на стол по крайней мере семь вещиц и покройте их платком. Снимите платок, сосчитайте до десяти, затем, опять закрыв вещи, попросите участвующих в этой игре как можно полнее описать на бумаге виденные предметы. Присутствующих можно подводить к столу поодиночке и давать им записывать впечатления в другом конце комнаты. Со временем число лежащих на столе предметов может быть доведено до пятнадцати. Удивительно, какого искусства в наблюдении достигают таким образом некоторые лица. Рассказ о Киме и данной ему работе хотя и вымысел, но все-таки, наверное, основан на каком-нибудь действительном факте, известном Киплингу, так как подобные упражнения очень обычны в Индии, где таким образом практикуются йоги. Но развитые этим методом способности могут применяться не только к подобным забавам, но они обостряют наблюдательность так, что вы без труда будете видеть много такого, чего другие не заметят, и тем получите значительную подмогу в делах.
К этому разряду упражнений можно отнести и упражнение Удэна, проходившего мимо витрин, а затем припоминавшего выставленные предметы. Мы уже говорили об этом в одной из предыдущих глав. Эти упражнения можно применять как разновидность одного из вышеозначенных. Оно разнообразит работу и способствует развитию наблюдательности и сосредоточения в то время, как наблюдатель бывает окружен посторонними звуками и зрелищами. Многие другие упражнения такого же рода придут на ум изучающему по мере его развития, он найдет занятие крайне увлекательным, как только приобретет «навык» в делах такого рода.
Упражнение 5
Я видел в деревне игру, которая является прекрасным средством для развития наблюдательности. Она несколько отличается от указанных выше упражнений в том смысле, что предметы меняются, и надо быстро сосредоточить на них внимание, чтобы получить ясное впечатление. Дело вот в чем: кто-нибудь должен встать за ширму или занавес и на одну секунду показать оттуда какой-нибудь предмет стоящим по другую сторону. Развившие способность быстро схватывать, смогут описать предмет удивительно ясно и подробно. Можно одновременно показывать несколько вещей после того, как упражняющиеся достаточно напрактиковались.
Упражнение 6
Упражняющемуся показывают кость домино и просят его назвать число очков не считая, сразу. Потом кладут две кости и т. д. После небольшой практики всякий сможет мгновенно назвать общее число очков. Более легкая разновидность этого упражнения состоит в том, что быстро проводят перед глазами упражняющегося карту и просят его сказать ее масть и название. Сначала следует действовать медленно, увеличивая скорость постепенно, до тех пор, пока для упражняющегося достаточно будет бросить беглый взгляд на карту.
Упражнение 7
Многие лица могут схватывать содержание статьи с одного взгляда. Занятые люди, по необходимости просматривающие газеты, обладают такой способностью; мужчины и женщины, занимающиеся журналистикой, часто бывают способны схватить смысл статьи, лишь взглянув на последнюю. Рецензенты также обладают этой способностью. (На самом же деле, судя по содержанию некоторых рецензий, рецензенты совершенно не заглядывают в книгу). Писатель в своей издательской деятельности должен «пробегать» ежемесячно массу статей. Вначале это берет много времени, но затем тот же результат получается и при быстром просмотре и суммировании содержания лишь по мимолетному взгляду, потому что интересная статья узнается уже при быстром просматривании.
Все дело в практике. Профессор Портер, говорят, мог прочесть с одного взгляда почти половину книжной страницы. Начните с прочтения одним взглядом нескольких слов, затем целых фраз, отрывков и т. п. При развитии психических способностей следует поступать, как поступают при развитии мускулов — сначала развиваем один мускул, затем доходим последовательно до целой группы мускулов.
Упражнение 8
Очень полезно составлять в уме описание комнаты и ее обстановки. Многие женщины делают это без всяких предварительных упражнений, наблюдательность мужчин в этом направлении не велика и они нуждаются в развитии ее. Если вы мужчина и читаете эту книгу с женщиной, она опередит вас в этом и многих других упражнениях. Многие женщины, по-видимому, «видят» всякую интересующую их вещь и многие из них никогда не забывают увиденного.
Войдите в комнату и произведите быстрый осмотр ее обстановки, стараясь заполучить хорошую психическую фотографию наибольшего числа предметов, размер комнаты, высоту, цвет обоев, число окон и дверей, стульев, столов, ковров, картин и пр. Затем уйдите из комнаты и, записав виденное, сравните запись с оригиналом. Повторяйте, пока не добьетесь совершенного результата. С такой практикой вы в состоянии будете точно описать любое посещаемое вами место не затрудняясь нисколько, потому что ваша способность наблюдать автоматически заносит впечатления, будучи подвергнута вышеуказанной тренировке.
Упражнение 9
Вечером следует сделать обзор ваших дневных занятий и постараться припомнить и записать вещи и лица, с которыми вы встречались и которые вы видели. Вы удивитесь незначительности того, что вы можете припомнить сначала, и количеству того, что будете помнить после небольшой практики. Это не только искусство припоминать, но и искусство наблюдать. Ваша предсознательная область мышления поймет необходимость ясно замечать предметы и ставить их на должное место.
Глава VI. Восприятие слухом и память
Хотя мы и пользуемся словом «восприятие» для обозначения познавания чего-либо при посредстве органов зрения, но термин этот одинаково пригоден и для обозначения познавания через посредство органов слуха. В способности удерживать впечатления, получаемые при посредстве этих двух органов, существует громадная субъективная разница.
Некоторые лица яснее помнят виденное, другие — услышанное. Один узнает старого знакомого, как только его увидит, другой же не узнает лица, но вспомнит человека, услышав его голос. Мне известны случаи, когда не видевшиеся годами лица узнавали друг друга по телефону. Как-то раз в газетах было сообщение о каком-то сыщике, который не в состоянии был узнать известного преступника благодаря его искусному переодеванию, но как только последний заговорил, он узнал и арестовал его лишь потому, что десять или более лет тому назад слышал его голос. Мне известны мужчины и женщины, узнававшие своих бывших школьных товарищей, не встречавшихся им с детства, по голосу, хотя эти детские голоса сменились уже более зрелыми звуками.
Обыкновенно зрительные впечатления воспринимаются быстрее, но, по-видимому, память лучше удерживает слуховые впечатления. Многие из нас слышанное помнят намного лучше прочитанного. Но многие писатели придерживаются того мнения, что в деле запоминания лекций зрение помогает слуху, потому что запоминается наружность лектора, его жесты, выражения; в конце концов, пожалуй, и мы согласимся с таким мнением. Но лекция кажется более «живой», если мы слышим ее, чем когда читаем ее впоследствии напечатанной. Конечно, лучше прочесть услышанную лекцию или проповедь, если это возможно, и таким образом воспользоваться особенностями обоих родов памяти, зрительной и слуховой.
Конечно, музыканты развили свой орган слуха до высокой степени, и их ухо может отличать едва уловимую дисгармонию или незначительную вариацию от верного звука скрипки. Но и многие другие развили эту способность до большого совершенства. Машинисты различают уклонение от обыкновенного, производимого машиной звука. Железнодорожные сторожа различают малейшую разницу в звуке рельсов при проходе поезда и узнают через это, что не все в порядке. Машинист сразу узнает перемену в шипении паровоза и сейчас же уменьшает давление. Старые лоцманы узнают свисток каждого парохода на своей реке, а жители больших городов распознают колокола различных церквей. Телеграфисты узнают на своей линии аппарат новой системы тотчас же, просто по неуловимой разнице в стуке.
В давно минувшие годы, когда письмена еще были неизвестны, познания от одного поколения передавались изустно другому, от отца к сыну, от учителя к ученику. Слушатель должен был обладать величайшим вниманием и сосредоточенностью, чтобы сохранить таким образом изученное без изменений и передать в свою очередь ученику или сыну первого слушателя. Таким образом эти ученики в состоянии были повторять громадные тексты, — не изменяя и не пропуская ни одного слова. У древних греков поэмы передавались из поколения в поколение; то же было и с древнескандинавскими сказаниями. Точно так же сохранялись веками философские учения персов и индусов. Восточные учителя не доверялись камню и папирусу, но предпочитали тайные свои учения неизгладимо запечатлевать в мозгу своих учеников, дабы они пребывали там, как живая истина.
Рассказывают, что две тысячи лет тому назад, какой-то китайский император позавидовал своим усопшим предкам и величию истории своего народа. Он повелел уничтожить все религиозные, исторические и философские памятники минувшего, дабы в будущем все имело начало со времени его воцарения. Он сжег все писанные и вырезанные записи в империи, включая и труды Конфуция. Прошедшая история народа была уничтожена и живет теперь в форме преданий, но труды Конфуция остаются существовать непоколебимыми благодаря изумительной памяти какого-то последователя Конфуция, сохранившего в своем разуме преподанные ему в юности учения и скрывавшего их до смерти нетерпимого императора, после которой учения великого философа были восстановлены по его памяти; она была так совершенна, что когда много лет спустя была найдена древняя рукопись Конфуция, каким-то чудом спасшаяся от костров императора, то увидели, что старый мудрец не пропустил ни одного. слова. Современные китайцы воспользовались этим уроком, и некоторые писатели утверждают, что если бы теперь уничтожили всех китайских классиков, то целые миллионы китайцев завтра же восстановят их наизусть, несмотря на то, что это равняется восстановлению нашей библии.
Такой же обычай сохранился и в Индии, где хотя и имеются рукописи, написанные за две тысячи лет, существуют, однако, ученики, которые удерживают в памяти великие философские трактаты, сохранившиеся со времен, когда еще письменность не была известна. Санскритский язык мертвый, но он сохранился в передаче религиозных и философских учений, — и сохранились не только слова, но и произношение, ударение и остановки. Говорят, что многие современные индусы могут рассказать наизусть веды, имеющие около миллиона слов. Нужны годы, чтобы запомнить столько слов, так как ежедневно заучивается лишь несколько строчек, которые заставляют повторять много раз. Урок выучивается изустной передачей, обращений к рукописям не дозволяется.
Каббала, или тайное учение евреев передавалось тем же образом; то же говорят и про друидов.
Древние греки и римляне были последователями того же приема запоминаний, и приводятся примеры, когда граждане дословно повторяли слышанные важные речи.
Согласно Максу Миллеру, весь текст и словарь санскритской грамматики Панини передавался изустно в продолжение 150 лет, пока не был записан. Один лишь труд этот по объему равен библии.
Существуют индусские священники, способные рассказать на память всю Магабарату, имеющую триста тысяч строк. Славянские баяны древних времен знали наизусть громадные эпические поэмы. А индейцы запоминают и передают свои мистические сказания нескончаемой длины. Древние законы Исландии не были записаны или напечатаны, но сохранились в памяти судей и законоведов страны. А легенды их повествуют, что законоведы тех времен держали в памяти не только законы, но и прецеденты, связанные с законами.
Конечно, теперь едва ли нужно такое проявление памяти, но мы не сомневаемся, что при необходимости современные люди могут достигнуть искусства древних.
Чтение вслух хорошо помогает запоминанию прочитанного и запечатлению в уме значения слов. Лонгеве говорит: «Чтение вслух придает такую силу анализу, которая неизвестна читающему про себя. Глаза, перебегая страницы, пропускают скучные отрывки, скользят по опасным местам.
Но ухо слышит все. Оно пропусков не делает. Ухо нежнее, восприимчивее, чувствительнее в гораздо в большей степени, чем глаз. Слово, которое мы слегка пробегаем и не замечаем, возбуждает обширные предположения при чтении вслух».
Глава VII. Упражнения в получении слуховых впечатлений
Много труднее указать упражнения для развития слуховых восприятий, чем составить упражнения для зрительных восприятий. Развитие слуховых восприятий по системе зрительных принесло бы нам немного пользы. Нас обвинили бы, пожалуй, в преподавании искусства подражания, чревовещания, вместо усовершенствования памяти. Вероятно вам известно, что чревовещатель может так ловко подражать звукам человеческого голоса, раздающегося с некоторого расстояния, что мы вполне поддаемся обману. Искусство его состоит не только в разумном воспроизведении звуков, но и в развитии такого совершенного слухового восприятия, что он может различать самые неуловимые различия в звуках и таким образом способен воспроизвести их. Таким даром обладают и многие дети и воспринимают так точно услышанные звуковые впечатления, что, сохранив их, они способны воспроизвести их всегда очень искусно.
В развитии слуха замечаются индивидуальные различия. Некоторые вообще обладают очень острым слухом или воспринимают звуки какого-нибудь определенного рода, но слабо восприимчивы или совсем не восприимчивы к музыкальным звукам, тогда как многие музыканты очень несовершенно различают посторонние звуки Некоторые отлично различают звуки одного рода и с трудом звуки другого.
Положение, высказанное нами в одной из предшествовавших глав, что внимание и интерес необходимы, чтобы ум мог получать ясное впечатление, которое могло бы быстро вызваться, особенно справедливо в отношении слуховых впечатлений. Признанные авторитеты установили, что половина существующей глухоты — следствие невнимания. Если это так, то вполне понятно, что развивать слуховые восприятия — это развивать внимание и интерес. Это будет более понятно, если мы вспомним, что мы обыкновенно совершенно невнимательны к звукам, занимаясь чем-нибудь Другим, так как в этом случае звуки, хотя и входят свободно в наше ухо, но разум наш, занятый иным, не сознает получаемого впечатления. Часто, однако, мы в состоянии припомнить сказанное в то время, когда мы не слушали. Это есть действие памяти предсознания, о которой мы говорили в одной из предыдущих глав.
К сожалению, в современной жизни слишком пренебрегают упражнением слуха; развитый слух может доставить нам и большее развлечение и оказать услуги, так что мы сможем извлечь из него выгоду; слух может развиться в гораздо большей степени, чем какое-либо другое чувство. Он может быть развит упражнениями и соответственным уходом и в то же время запущен при небрежности и невнимании. Индейцы обладают таким удивительным слухом или, вернее, так развили его, что
слышат шаги приближающегося врага, приложив ухо к земле. Простой шелест листа или треск сучка отчетливо слышатся ими. Дирижер различает самую незначительную дисгармонию или уклонение от тона или размера в его оркестре и без затруднения укажет сделавшего ошибку. Слепцы, лишенные зрения, развили слух до высших степеней. Он у них так остр или, точнее, у них так развито внимание и интерес к звукам, что они могут назвать предмет, мимо которого идут, по отзвуку своих собственных шагов и таким образом могут отличить спокойно стоящего человека от фонарного столба.
Ниже мы приведем несколько упражнений для развития слуха. Их цель — служить указанием упражняющемуся, который уже сам может изобрести по этому образцу другие.
Упражнение 1
При прохождении по улице старайтесь схватить и удержать на несколько мгновений отрывок разговора прохожих, услышанный вами. Вы будете удивлены количеству и разнообразию несогласованных между собой фраз, которые вы услышите и удержите в памяти после короткой практики. Все это — последствие внимания и интереса. Конечно, это упражнение ценно только для практики, потому что улавливаемые фразы едва ли будут иметь значение сами по себе, разве только, если вы не чужды человеческих слабостей.
Упражнение 2
Старайтесь различать голоса встречаемых людей и вспомнить голос, когда опять его услышите. Каждый человек имеет особый голос и очень интересно изучать различные типы голосов и их характерные черты. Вы заметите, что у каждого человека своя, присущая ему манера произносить и делать ударение на некоторых словах, вы также заметите, что люди различных стран и разных частей одной и той же страны обладают различной интонацией или особенностями произношения. Я знал людей, много путешествовавших, которые были в состоянии безошибочно определить, из какой части страны тот или другой человек, услышав его голос. Кроме того и характер человека часто отражается на его голосе, и изучающий этот вопрос сможет составить очень хорошее представление о духовном облике говорящего. Я советую вам посвятить немного времени и внимания этому предмету в свободные минуты.
Упражнение 3
Очень интересно стоять на месте, где нельзя видеть говорящих, и стараться различить их голоса и сопоставить их с лицами. Я слышал об игре, где несколько лиц садятся за занавеску или ширму и произносят некоторые слова, заставляя угадывать свои голоса. Находящиеся по другую сторону ширмы стараются угадать говорящих; говорят, что последствия бывают забавны, так как многие затрудняются различить голоса своих родных и лучших друзей, между тем как другие, внимательнее относящиеся к голосам, могут угадывать владельца каждого голоса.
Упражнение 4
Мне была известна одна молодая женщина, служившая в громадном предприятии; она могла различить самую незначительную разницу в звуке шагов каждого, занятого в помещениях вдоль того же длинного коридора, как и она. Она уверяла, что каждая походка имеет свои характерные особенности и доходила даже до утверждения, что характер идущего обнаруживается в его поступи, звуке, происходящем от прикосновения ноги к полу. Для желающего изучать характеры и в тоже время развивать свой слух представляется обширная область.
Упражнение 5
Очень полезное упражнение будет и в том, если прослушать несложную музыкальную вещицу или простую мелодию, а потом пропеть иди просвистеть ее. Как ни просто это кажется, но оно сильно помогает развитию слуха и разовьет попутно внимание к звукам. Желающие попробовать найдут, что у них развивается новый интерес к мелодиям, и будут наслаждаться музыкой лучше, чем прежде.
Упражнение 6
Посещайте всевозможные лекции, проповеди т. п. и, относясь с наибольшим вниманием к каждой, старайтесь повторить затем все, что вы запомнили. Перечитывайте речи, разбирайте их и повторяйте возможно больше сказанных фраз. Это не только способствует развитию слуховых восприятий и памяти, но и один из наилучших способов стать умелым оратором. Студенты, долго посещающие любимого профессора, постепенно приобретают более или менее его стиль речи, а слушание хороших ораторов разовьет попутно с памятью слушателя и свободу выражения, значительно превышающую ту, которой он обладал раньше. Это особенно действенно, если ученик будет повторять изречения и выражения, слышанные им. Если упражняться в запоминании отрывков речей хороших ораторов и повторении возможно точнее не только слов, но и выражений, то он найдет, что развивает в себе силу выражений и суждений, которые принесут ему впоследствии пользу.
Упражнение 7
Наилучший способ упражнять память в удержании и припоминании слышанного — это тот, который распространен у индусов и других народов в деле передачи их священных и философских учений, способ, которого мы уже касались раньше. Ключ к секрету этого чудесного метода состоит в начинании самого малого, постепенном прибавлении и частом повторении. В других главах этой книги мы подробно разберем эту систему в связи с практикой запоминания печатных страниц и т. д., в этой же главе мы только отчасти коснемся ее. Индусские учителя начинают с повторения ученику одной строчки из Вед. Последний основательно запоминает строчку, запечатлевая в своем уме слова и их значения, т. е. он видит каждое слово строчки, как будто оно стоит перед ним. Он может повторить строчку с начала и с конца, и знает место каждого слова. На следующий день он заучивает другую строку, после чего повторяет и первую, произнося ее вместе со второй, и соединяет их таким образом в своей памяти. На третий день прибавляется третья с повторением первых двух и присоединением третьей, и т. д. ежедневно по строчке. Повторение, конечно, очень важно, потому что заставляет ученика пересматривать выученное и углублять с каждым разом впечатление. Такие частые повторения служат также и для сглаживания строчек, потому что каждая строчка скрепляется с предшествующей и последующей, а все вместе кажется выученным одновременно, что придаст полноту составному впечатлению. Позже ученик может заучивать по две строки в день, затем по три и т. д., пока не приобретет невероятную способность. Но индусские ученые предостерегают от преждевременного заучивания слишком большого числа строк в день, потому что память должна приучаться к работе постепенно.
Изучающему этот труд и желающему развиваться в таком направлении, мы посоветовали бы попросить кого-нибудь читать ему ежедневно по строчке и повторять эту строчку, пока она окончательно не закрепится в его памяти. На следующий день ваш помощник должен заставить вас повторить первую строчку и выучить вторую, а затем повторить обе сразу. Лучше начать со строчки какого-нибудь стихотворения. Прослушав строчку один раз, постарайтесь повторить ее. Если не можете повторить ясно и полно, прослушайте еще раз и т. д., пока не будете знать ее основательно. Затем повторите несколько раз, пока не убедитесь, что знаете ее, и постарайтесь сказать ее в обратном порядке. Если вы настолько запечатлели ее в памяти, что как бы видите перед собой слова, вам это не покажется трудным, раз вы приобретете навык. На второй день повторите выученную строчку раньше, чем приняться за другую; выучив эту, повторите обе сразу. В следующие дни прибавляйте ежедневно по строчке, имея в виду, что повторение — наиболее важное условие. Думайте о значении слов, так же как и о словах самих по себе, стараясь нарисовать умственную картину того, что описывается. Задаваться слишком многим зараз не следует. Строчка в день даст вам в скором времени материал, повторение которого будет не очень затруднять вас. Не следует относиться с пренебрежением к видимой простоте и легкости задачи. Это та же система, по которой индусские ученики учатся запоминать книги, равные по объему Библии. Постепенно, постоянным повторением они приобретают это искусство.
Мы вернемся к указанному индусскому методу в главе о «системе накопления», как было упомянуто в связи с запоминанием печатных страниц, но в этой главе, думаем, будет уместно обратить внимание читателя на тот факт, что это единственный способ запоминания того, что говорилось в вашем присутствии.
Вы учите не просто строки какой-нибудь поэмы, но вы развиваете и приучаете ухо и разум получать впечатления, сохранять их и вызывать. Вы найдете, что ваша слуховая память возрастает с каждым днем при таком образе действий. Труды ваши будут вознаграждены за это.
Если вы найдете, что интерес ваш к этим опытам. ослабевает, то возьмитесь для разнообразия за другую поэму или предмет, но не забывайте повторять по временам и старые строчки. Перемена придаст опыту новую прелесть и поможет вам вернуться к старым строчкам с новым интересом.
Глава VIII. Ассоциация мыслей
Многие из нас, вероятно, думают, что наши мысли, не регулируемые волей, возникают беспорядочно, не повинуясь никакому закону. Если мы не видим связи между последовательными группами мыслей, то это понятно. Однако такое мнение далеко от истины; хотя и не вполне ясно на первый взгляд, но все-таки есть связующее звено между двумя последовательными группами мыслей. Здесь проявляется так называемый закон ассоциаций, который так же неизменен, как закон причины и следствия, и так же постоянен, как закон тяготения. Порядок наших мыслей в такой же степени закономерен, как морские приливы и отливы. Наши мысли всегда, как бы то ни было, ассоциированы, хотя часто мы и не можем ясно проследить их связь. Они появляются группами, и каждая группа, в свою очередь, связана с другой группой.
В одной из предшествовавших глав мы говорили о важной роли внимания в деле развития памяти. После внимания ассоциация является наиболее деятельным фактором этого развития. Способность памяти удерживать впечатления зависит в высокой степени и от предмета, подлежащего запоминанию, между тем как функции воспроизведения впечатлений зависят от ассоциации, при посредстве которой впечатление связано с другими воспринятыми ранее впечатлениями. Авторитетные психологи доходят до утверждения, что закон ассоциации играет в области психологии такую же роль, как закон тяготения в области физики. Одно из весьма важных условий развития способности памяти — это привычка к правильной ассоциации.
У нас лучше сохраняются впечатления, когда мы сосредотачиваем внимание на предмете, нами рассматриваемом. При воспроизведении впечатлений получаются лучшие результаты, когда мы имеем возможность ассоциировать впечатление, которое хотим вспомнить, с одним или несколькими другими; чем более число согласованных впечатлений, тем легче припоминание. Пока мы не приобретем ясного впечатления, и припоминаемое впечатление не будет совершенно, пока впечатление не приведется в связь с другими впечатлениями, мы вовсе не будем в состоянии припомнить его.
Закон ассоциации основан на замечательном свойстве впечатления так соединяться с другими впечатлениями, что воспоминание одного впечатления непременно приведет за собой в поле сознания и другие впечатления, связанные с ним. Бэн говорит: «Ассоциации, которые в одиночку слишком слабы, чтобы вызвать воспоминание, действуют успешно в соединении».
Рибо установил, что «для основы ассоциации служат два главных факта — сходство и смежность».
Ассоциации по сходству зависимы от того факта, что впечатление, безразлично — новое или припоминаемое — имеет стремление восстанавливать ранее приобретенное впечатление, так или иначе с ним сходное, и таким образом оба связываются в памяти. Первое впечатление может вначале и не ассоциироваться непосредственно со вторым, последнее же может вызваться длинным рядом других ассоциаций, но как только они оба будут сопоставлены, они тесно ассоциируются и будут вызывать Друг друга без посредства длинного ряда необходимых до тех пор ассоциаций. Два впечатления могут восприниматься по отдельности, в различные промежутки времени и в различных местах, но если они тесно сближены сходством или вниманием, то они будут так тесно ассоциированы, как впечатления смежные по времени или пространству. Привычный разум быстро находит сходство, по-видимому, между даже сильно различными предметами, и это замеченное сходство запечатлевается в памяти. Для такой памяти нужен лишь какой-нибудь толчок, чтобы вызвать в области сознания длинную цепь ассоциированных мыслей, фактов, случаев, представлений и проч., с другой стороны небрежная память, не обращающая внимания на связь предметов, неспособна вспомнить отдельных впечатлений при посредстве законов ассоциации по сходству, а помнить лишь предметы, ассоциированные по смежности.
Ассоциацию по смежности можно сравнить как бы с пересчитыванием связки разнообразных бус именно в том порядке; как они нанизаны на нитке, между тем как ассоциация по сходству есть в некотором роде разборка содержимого в ящике, куда положили все, что относится к разбираемому вопросу, т. е. извлечение вещи за вещью в таком порядке, как они уложены, и не зависит от времени их приобретения. Ассоциированные таким образом впечатления быстро припоминаются, если они нам понадобятся, причем случай является первой причиной припоминания всех сведений и собранных познаний по данному вопросу, запечатлевшемуся в нашей памяти.
Ассоциации по смежности зависимы от того факта, что впечатление, новое или повторное, имеет стремление вызывать другие впечатления, полученные одновременно или в непосредственной последовательности.
Впечатления, полученные в тесной последовательности, стремятся так ассоциироваться и соединяться, что воспоминание об одном обыкновенно вызывает и другие. Между двумя последовательными впечатлениями всегда существует сильная связь. Вообще можно утверждать, что вполне изолированного впечатления нет. В наличности каждое впечатление есть продолжение предшествующего и начало последующего. Рибо говорит: «Когда мы читаем или слышим фразу, напр., в начале пятого слова чуется что-то, принадлежащее четвертому. Конец четвертого слова сталкивается с началом пятого». При ассоциации по смежности некоторые впечатления воспринимаются непосредственно друг за другом, и когда вспоминается одно, оно влечет за собой и другое, и т. д., от впечатления к впечатлению. Таким образом, легко повторить какое-нибудь знакомое изречение слово за словом, как они следуют в тексте, но для нас было бы затруднительно повторить его наоборот или назвать в отдельности все слова, составляющие его. В стихах конец каждого слова, согласуясь с началом следующего, облегчает повторение их в определенном порядке, потому что каждое слово подсказывает следующее. Ребенок может быстро сказать наизусть азбуку от А до Z, но заставьте его сказать от Z до А, и он не сможет, потому что не учил ее в таком порядке. Некоторые люди, приобретя достаточное умение в искусстве запоминания, могут повторять сотни слов с помощью этого вида ассоциации, но не в состоянии начать свое повторение с какой-нибудь середины. Лейден мог прочесть наизусть целый парламентский акт с начала и до конца, не пропуская ни слова, но не в состоянии был начать с произвольно указанного места, не прочтя предварительно предыдущего.
Многие выработанные системы мнемоники основаны на законе ассоциации по смежности: но хотя эти системы и другие, основанные на законе ассоциации по сходству, часто полезны для запоминания и остроумны, но все-таки они скоро оказываются затруднительными и запутанными и скорее затемняют, чем развивают память. Не стараясь следовать таким системам, изучающему, однако, было бы полезно упражнять способность восприятия согласованных впечатлений, потому что гораздо легче припомнить впечатления, если они тесно связаны по смежности с другими впечатлениями. Эта способность может развиться от упражнений, предназначенных сосредотачивать внимание на воспринимаемом впечатлении и на другом, тут же следующим за ним или предшествующим ему, так, чтобы они оба в полном смысле слова слились воедино. Потом можно прибавлять и другие впечатления, пока они все не свяжутся настолько, что воспоминание одного повлечет за собой и остальные. Чем теснее ассоциация, тем легче припоминание, чем скорее ассоциация возникла, тем прочнее связь. Если два впечатления не соединены быстро и тесно, всегда может случиться, что между ними появится непредвиденная мысль, которая и запутает ассоциацию по смежности.
Уяснение великого закона ассоциации впечатления показывает, что когда мы хотим сохранить единичный факт так, чтобы быстро припомнить его, мы должны ассоциировать его с каким-нибудь другим впечатлением, уже ранее воспринятым. Чем более мы можем ассоциировать какой-либо факт с другими, уже известными фактами, тем скорее предоставляется нам возможность припомнить его, и чем более ассоциация будет иметь впечатление, тем лучше.
Вещи, которые в действительности ассоциируются по смежности, но которые ассоциированы по сходству, могут быть ассоциированы по смежности припоминанием их по сходству несколько раз подряд в одном и том же порядке, потому что здесь они подпадают под закон ассоциации по смежности так же, как и под закон по сходству; чем сильнее и обширнее сходство, тем легче припоминание. Кажется, что ценное свойство помнить разнообразные факты, свойство, присущее начитанным и наблюдательным людям, обязано своим существованием тому обстоятельству, что люди эти могут находить сходство между совершенно различными фактами и способны быстро переходить от одной группы фактов к другой, что невозможно для человека, не развившего способности ассоциировать по сходству. Первые, действительно, схватывают свободный конец мысли и затем просто разматывают клубок.
Глава IX. Вспоминать, припоминать и узнавать
Три слова заглавия этой главы часто употребляются для обозначения одного и того же процесса. Отчасти это верно относительно двух первых слов. Но каждое из этих слов выражает определенное понятие и обозначает различные процессы, происходящие в памяти. Словом «вспоминать» обозначается тот процесс, когда сохраняемые впечатления снова возвращаются в «сознание» без усилия воли, лишь по ассоциации, сходству и пр. «Припоминать» же обозначает тот процесс, когда человек усилием воли старается вызвать сохраняемое впечатление. Вспоминать, на первый взгляд, явление чисто механическое, тогда как припоминать — действие волевое, сопровождаемое нередко громадным усилием. «Узнавать» обозначает процесс, когда мы слышим или видим вещь, которую мы знаем уже, слышали или видели раньше. Это сознательное ассоциирование впечатления, получаемого нами в данный момент с тем, которое мы получили раньше. Если мы видим предмет дважды и во второй раз «знаем», что видели его раньше, мы не узнаем его и память сохраняет два различных впечатления одного и того же предмета. Если впоследствии мы познаем тожество этих двух впечатлений, они сольются в одно. Авторитетами установлено три следующих закона воспоминания.
1. Свойство всех впечатлений — оживлять предшествовавшие впечатления однородного характера, но предшествовавшее впечатление не будет этим способом введено снова в сознание, если только оно недостаточно отчетливо или же было неоднократно вызываемо и таким образом усилено.
2. Впечатление, полученное с предшествовавшим, неосознаваемым однородным, и одним и тем же образом, будет сохраняться как отдельное впечатление. Но если предшествовавшее впечатление вызвано во время получения второго при сознании их однородности, оба впечатления ассоциируются в памяти и будут сохраняться вместе.
3. Когда восстанавливается одна часть ассоциированной группы впечатлений, другая часть при желании может восстановиться с наименьшей затратой усилий; восстановление одного впечатления облегчает восстановление любого впечатления, полученного одновременно с ним без отношения к сходству.
При рассматривании первого закона мы не должны забывать, что один человек может заметить сходство между видами, другой же не увидит никакого сходства.
Понятно, что разница эта исчезает при применении названного закона. Если сходство не замечено или не осознано, то в процессе воспоминания отсутствует и ассоциация.
Вообще процесс воспоминания является предсознательным, и мы не сознаем, что он происходит. Мы можем быть погруженными в свои мысли, которые будут проноситься в нашем сознании друг за другом, но мы не будем в это время сознавать их связи или ассоциации. Тем не менее мы часто в состоянии проследить их ход и можем увидеть тончайшую связь между различными предметами наших мыслей. Мы можем начать со стола и кончить, думая о чем-нибудь совершенно другом, находящемся даже в отдаленной части света.
Когда мы вспоминаем что-нибудь, это обыкновенно случается потому, что ассоциация естественна, тесна и непосредственна. Когда же мы принуждены припомнить что-нибудь, мы должны прибегать к помощи воли, чтобы найти связь и ассоциацию между целым рядом предметов, пока не придем к утерянному впечатлению. Процесс воспоминания едва ли требует сознательного мышления, между тем как при процессе припоминания оно необходимо. Первый процесс непосредственный, второй же — зависимый.
Нами уже было сказано, что очень трудно снова вызывать впечатление, которое было воспринято поверхностно, между тем как сравнительно легко вызывается впечатление, воспринятое ясно и отчетливо при посредстве внимания. Но слабое впечатление может усилиться от частого повторения, пока не сделается столь же отчетливым, как впечатление ясное с самого начала и столь же легко припоминаемое.
Впечатление, воспринятые при важных обстоятельствах, запечатлеваются ясно и сравнительно легко припоминаются.
Я хочу обратить ваше внимание на одно важное обстоятельство, касающееся оживления впечатлений, и на вытекающее отсюда усиление первичных впечатлений путем частого оживления их. Вполне ясно, что суть всей силы процесса заключается в сознательном оживлении первичного впечатления, задерживании его в поле сознания при помощи внимания и отсылки обратно в хранилище предсознания подкрепленным новым количеством сосредоточенного в нем внимания. Сознательное оживление предшествующего впечатления вместе с новой долей сосредоточенного на нем внимания гораздо ценнее продолжительного рассматривания самого предмета, дающего это впечатление. Конечно, созерцать предмет несколько раз хорошо потому, что это открывает подробности, которые не были включены в первое впечатление. Нами уже было об этом сказано в главе о зрительных восприятиях и упражнениях.
Итак, когда при виде какого-нибудь предмета вы припоминаете какое-нибудь прежнее впечатление и таким образом ассоциируете его, старое впечатление делается частью нового, так что разделить их уже трудно. В нашей памяти масса неиспользованного, без дела лежащего материала, который мог бы принести нам большую пользу, если бы представился случай ассоциировать его. Мы иногда принимаемся за новый предмет размышлений и ассоциируем и соединяем группы несвязанных фактов, лежавших до сих пор без употребления в нашем психическом хранилище. Припоминание всегда сопровождается усилием воли найти цепь ассоциаций, которую мы желаем припомнить. Процесс этот, может быть, займет лишь долю секунды, так как ум работает быстро и цепь ассоциаций образуется скоро. Но часто проходит значительное время, прежде чем мы припомним желаемое: иногда же мы должны признать, что не в состоянии вызвать впечатление, хотя бывает и так, что предсознание, получив приказание, продолжает работать и вносить впечатление в область сознания, когда мы уже и забыли о желании вызвать его.
Припоминая впечатление, часто случается припоминать обстоятельства и место восприятия желаемого впечатления или то, что было до или непосредственно после припоминаемого. Разум инстинктивно напрягает все силы, чтобы закончить серию вызываемых впечатлений.
Что же касается узнавания, то мы должны различать две фазы — полное узнавание и частичное. Встречая человека, раньше нами виденного, мы узнаем его, т. е. вспоминаем его имя, кто он, чем занимается и пр. — иначе говоря, мы узнаем его полностью. Если же мы встречаем человека, лицо которого мы вспоминаем, но имя не помним, или узнавая лицо и вспоминая имя, не можем вспомнить, кто он и кем он был при нашей встрече, мы только частью узнали его. Мне случилось как-то слышать об одном господине, встретившемся с дамой, лицо которой хотя он и узнал, но вспомнить имя не мог. Он немедленно прибегнул к старому Способу: «Сударыня, я забыл, как пишется ваше имя; будьте добры напомнить мне». «С удовольствием, — ответила она, — оно пишется Д-ж-о-н-с». Когда мы встречаемся с человеком, обращающимся к нам и называющим нас по имени, но смутно нами узнаваемым, мы остаемся, в его обществе некоторое время, «подыскивая ему место», и затем какой-нибудь намек вдруг дает нам недостающую ассоциацию и мы ясно вспомним все, что мы когда-либо знали об этом господине.
Есть разница между воспоминанием и узнаванием. Нередко мы очень долго отыскиваем хорошо известную вещь и вдруг находим ее на месте, мимо которого проходили несколько раз и где не могли не «видеть» ее. Дело в том, что наша способность узнавать работала неудовлетворительно, и хотя мы видели предмет, но не могли узнать его. Обстоятельство это может быть устранено тем, что нам следует отчетливо нарисовать в уме предмет, который мы ищем, и это даст нам возможность узнать его, как только он попадется нам на глаза. Такой способ применим к любому предмету, как бы знаком он ни был, потому что, если психический образ недостаточно ясен, мы не узнаем его, даже глядя на него, так как наша память заключает в себе только его имя, а не образ. Муж может долго искать в толпе свою жену и не находить, хотя он будет смотреть прямо на нее; его беспокойство стерло у него ее психический образ.
Глава X. Общие принципы относительно впечатлений
Следующие принципы дадут вам общее понятие о законах, управляющих восприятием, сохранением и оживлением впечатлений, полученных памятью. Для изучающего, вероятно, они будут интересными и помогут ему запечатлеть в уме законы, управляющие психическими процессами, известными нам под названием памяти. Много из того, что говорится в этой главе, изложено другими словами в других частях этой книги, но мы думаем, что будет уместным соединить все это в одной главе, чтобы изучающий мог более быстро ассоциировать один принцип с другим, близким ему.
Как уже было объяснено нами в предшествовавших главах, необходимо, чтобы ум был прямо направлен на предмет, впечатление которого мы желаем сохранить в памяти, таким образом, чтобы иметь возможность припомнить его с наименьшим усилием. Вообще говоря, сила впечатления прямо пропорциональна количеству интереса и внимания, уделенного предмету. Соответственно этому крайне важно развивать практикой внимание и интерес, чтобы иметь способность сохранять отчетливое впечатление. Поступая так, мы постепенно приобретаем хорошую память.
Очень многое зависит от остроты первого впечатления. Первичное впечатление есть основание, на котором возводятся все последующие, и если оно не отчетливо, то очень трудно исправить небрежность впоследствии, потому что при этом должно быть вычеркивание первоначального впечатления и восстановление нового первичного, так как иначе в памяти будет полный беспорядок. Поэтому при получении первого впечатления от какого-нибудь предмета вам следует сосредоточить на нем возможно большее внимание и интерес.
При сохранении этого принципа, изучающий избегает лишней работы и потери энергии. Лучший способ — наметить сначала главные черты предмета, затем присоединять к ним следующие, менее крупные подробности; потом переходить к еще менее важным и закончить сравнительно незначительными деталями. При составлении общего понятия предмета, подлежащего изучению, некоторые из подробностей будут более ясно выделяться. Сначала следует изучать предмет в главных его чертах, затем переходить к второстепенным, которые выступят более резко по изучении главных и т. д., пока не изучится весь предмет во всех его подробностях. Таким образом получится полное представление о предмете с самого его «основания», так что вам будет вполне легко припомнить любую из его частей и в то же время вы будете сознавать отношение последней к каждой из остальных.
Это единственный разумный способ изучения. Следуя этому методу, вы будете рассматривать изучаемый предмет как дерево. Начните с основания, мысленно представляя его стволом, затем принимайтесь за более толстые сучья, затем за ветви и, наконец, за прутики. Начиная изучение нового предмета, лучше прочесть сначала наиболее элементарное руководство поданному вопросу; изучив его, принимайтесь за более серьезное и т. д. Многие ошибаются, читая сперва наиболее сложное руководство, последствия обыкновенно таковы, что они не знают вопроса подробно, а имеют лишь смутное понятие о целом. Многие преподаватели советуют старательное изучение вопроса по какому-нибудь энциклопедическому словарю, раньше чем приняться хотя бы за самую элементарную книгу. По закону природы мы прежде «ползаем», а затем уже начинаем «ходить». Закон этот распространяется и на процессы изучения и запоминания.
Весь вопрос ухода за памятью в такой степени зависит от этого принципа, что при устранении его рушилось бы все здание. Помните, что говорится о сознательном оживлении первичного впечатления, а не о получении повторного. Этим способом впечатление делается не только интенсивнее, но и воля привыкает к вспомогательной деятельности, и через короткое время оживление впечатления делается автоматическим; постоянным оживлением впечатление все сильнее закрепляется в памяти и оживляется с меньшей затратой сил. Следуя первым трем принципам, вы получите впечатления со значительной степенью ясности, а последовательной практикой и оживлением вы добьетесь удивительно глубокого и длительного впечатления наблюдаемого предмета. Один из передовых писателей по этому вопросу иллюстрирует этот принцип встречей одного человека с незнакомым лицом, с которым проведет целый вечер, не будучи в состоянии узнать его несколько дней спустя. Писатель обращает наше внимание на то, что если постороннее лицо видеть только по пять минут в течение четырех недель, то его легче узнать потом, так как это повторное впечатленье крепко запечатлеется в его уме.
Мы касались этого принципа в главе о зрительных восприятиях. Суть здесь та, что впечатление должно оживляться без посредства самого оригинала, а лишь мысленно постольку, поскольку это возможно. Конечно, вы можете найти, что не знаете некоторых подробностей; тогда необходимо вернуться к предмету и пополнить впечатление, но все-таки сперва следует стараться припомнить то, что было уже замечено, и таким образом придать впечатлению большую интенсивность. Постепенно запоминаемые подробности нужно припоминать точно таким же путем, вследствие чего каждое следующее оживление впечатления будет заключать в себе больше подробностей и будет более полное. Если вы будете смотреть на предмет ежедневно в течение месяца, вы не будете знать о нем даже и половины того, если бы вы старательно изучали его в первое время и, пытаясь потом мысленно воспроизводить его или в воображении, или же на бумаге при помощи карандаша, следовали бы такому способу действия ежедневно в течение недели, подмечая с каждым разом новые подробности. Таким образом обзор второго дня доставил бы подробности, которые не произведи достаточно интенсивного впечатления накануне, но которые присоединяются при достаточно внимательном наблюдении к впечатлению первого дня. «Не прослушанный урок быстро забывается».
Поделиться книгой: