Космос есть космос

Игорь Пронин

Космос есть космос

Это был первый рейс Гаррисона в качестве капитана. Фирма оказала ему высочайшую честь и – даже не сомневайтесь! – заставила перецеловать столько задниц, сколько иному любителю в сладострастных кошмарах не приснится. Подарки. Деньги «дарить» не принято, так что Гаррисон чуть не рехнулся, соображая, кому из руководства что купить. Но вроде бы всем угодил, и Фирма его утвердила. Итоги: полон рот долгов и официальное жалованье на тридцать процентов выше, чем у остальных членов экипажа. Плюс личная ответственность, чудовищные штрафы за все, на чем поймают, и, самое главное, «капитанская доля» – половина прибыли от контрабанды. Чистой прибыли, само собой, которая остается после «уплаты налогов» всем заинтересованным лицам и организациям. В общем, не так уж просто свести баланс, но Гаррисон честно попытался и выяснил, что лет через пять сможет зажить как человек. Если все пойдет хорошо. А уж потом, еще лет через десять, списаться на берег и забыть о Космосе навсегда. Это если все так и будет идти хорошо. Что вряд ли.

Тем не менее первый рейс в чине капитана начался недурно. Команда в основном из своих, проверенных, только седьмая – новичок. Врач и биолог Чен, мелкая и чересчур любопытная сучка, Гаррисону сразу не понравилась. Ну вот не любил он таких девок, и все. Летишь первый раз? Молодец, сиди на попе ровно, делай, что скажут, и вопросов не задавай. Что нужно, старики сами скажут. Доли новичку никакой не полагается, это Чен должна была знать, а раз так – не вертись рядом с грузом вообще, не твое дело. Но биолог еще на Трейси начала суетиться: давайте я проверю, мало ли что… Потом чуть ли не с официальным рапортом явилась к капитану: мол, это ее обязанность по инструкции – все проверять на предмет заражения и прочего. Гаррисону пришлось напомнить нахалке, что ее дальнейшая судьба зависит прежде всего от его отзыва, а Чен, видимо, держит кэпа за идиота, если полагает, что он не предусмотрел всего. Вроде получилось – прежде Гаррисон такими разговорами не занимался. Но осадок на душе остался. Ведь если говорить прямо, попробуй он напиши плохой отзыв – Чен тут же побежит стучать о контрабанде в соответствующую службу, терять ей будет совершенно нечего. А кого не любит Фирма даже больше, чем конкурентов? Капитанов, которые привлекают к себе ненужное внимание. Контрабанды никакой не найдут, но списание на берег пройдет раньше и вовсе не так, как хотелось бы.

– Не нравится она мне, – в такт мыслям капитана сказал суперкарго Огински во время погрузки. – Зад с кулачок, глазки узенькие, а подмечает все. Я, грешным делом, прикупил тут местного пойла… Не домой, конечно! Так, в дорогу. А она мне пакет по дороге к «Феле» чуть не порвала – все прижаться норовила, интересно ей. Ты имей в виду, кэп, я для всех! Все-таки первый раз с вами в компании, надо отметить.

– Предупредил бы! – строго сказал Гаррисон, но всерьез злиться на Огински не мог. Конечно, суперкарго – та еще заноза, но хоть парень свой. – Если что, говори, мол, масло какое-нибудь, договорись с Рябтсевым. Ну, ты понимаешь…

– Не понимал – не летал бы! – подмигнул Огински. – А Рябтсев в курсе. Мы с ним и «по железу» заглянем к вам после отлета? А «по навигации» звать?

Так было принято во флоте Фирмы: «по навигации» – штурман, «по железу» – инженер, и так далее. В Космосе много своих обычаев. Тут не берег, тут свои порядки. Конечно, Гаррисон согласился. Обмыть первый рейс кэпа – один из обычаев. Правда, делается это «активом» корабля, а Огински на «FL-14» первый раз, но что с ним делать, если уже закупился на свои? Да еще если Рябтсев в курсе.

Рябтсев подошел с негласным докладом перед отбытием с Трейси.

– Набрали нормально! – «По связи» Рябтсев заодно выполнял обязанности бухгалтера экипажа. – Эллиши, красы, всякое дерьмо по мелочи… Едва холодильник закрыли. Должны хорошо сходить, под расчет.

Говоря «под расчет», Рябтсев использовал какое-то неизвестное новоиспеченному капитану понятие, но Гаррисон пока стеснялся спросить.

– Огински не слишком шустрит?

– Да нет, просто хочет понравиться. И хорошего пойла купил, молодец. Ты, да я, да Морган, да «по навигации», вместе с ним – пятеро. Двоих как раз на вахту определим и посидим пару часов.

По мнению Гаррисона, Рябтсев чересчур любил «посидеть», но вместе они летали давно, и «по связи» еще ни разу не попался. К тому же и бухгалтером был неплохим.

С Трейси ушли без происшествий, в штатном режиме, и все, что оставалось капитану «FL-14», – это довести корабль и экипаж до «Луны-18», базы Фирмы. Штурман Вальдшнеп рассчитала маршрут на три прыжка, после первого они и «посидели», оставив на вахте Чен и молчаливого, нелюдимого пилота Илая.

Когда все, кроме Рябтсева и инженера Моргана, решили, что им достаточно, разговор зашел о Чен.

– Мне ее прямо за борт выкинуть хочется! – шумел Огински, поводя слегка остекленевшим взглядом. – Не слетаемся мы с ней. Может, небольшой несчастный случай организуем, а? Переложим груз, а заодно и прищемим ей лапку-другую…

– Уймись! – Вальдшнеп отвесила «по трюму» подзатыльник. – Хорошая девочка, просто первый раз, ей помочь надо! А вы окрысились всей командой, и я знаю почему!

– Потому что у «по биологии» сисек нет! – хрипло засмеялся раскрасневшийся Рябтсев, чокаясь с Морганом. – Вальдшнеп всегда, как выпьет, про сиськи!

– Да пошел ты! – отмахнулась штурман. – Хотя так и есть. Была бы она…

– Как ты! – теперь заржал Морган. – Нет, серьезно, дорогая: тебя мы сразу полюбили!

– Вот, а я о чем! Ей же всего двадцать два, ничего не видела, людей не знает. Нужно поддержать, а вы… Чтобы мне никаких несчастных случаев! – погрозила Вальдшнеп суперкарго. – А с Чен подружитесь. Космос, как говорится, есть Космос. Всякое может случиться.

Если бы Гаррисон предвидел, что произойдет всего пару часов спустя, он врезал бы штурману по сочным губам. А произошло то, чего ждать никто не мог – Космос есть Космос.

Илай стоял рядом с капитаном, а чуть в стороне, отчаянно разя перегаром, возился с проводкой Морган. Гаррисон хотел о чем-нибудь спросить пилота, чтобы убедиться, что тот не обижается на посиделки без него. Чистая формальность, вообще-то, – Илай не уважал спиртное. Вот только спросить Гаррисон ничего не успел, потому что пилот вдруг схватился за грудь и покачнулся. Тут же взревела аварийная сирена, мигнуло освещение, на долю секунды исчезла гравитация… И все стихло еще прежде, чем Илай упал.

– Это что сейчас было? – спросил у всех сразу кэп и потряс головой, разгоняя остатки хмеля. – «По пилотажу»! Ты чего?

– Вроде кровь у него, – заметил Морган.

Так бывает очень редко. Настолько, что просто не бывает. Крошечный, неизвестно из какой преисподней прилетевший на субсветовой скорости метеорит прошил «Фелю» насквозь. Система упреждения просто его не заметила – теоретически это возможно. Вот только не происходит такого никогда.

Илай умер почти сразу – метеорит прошел прямо сквозь сердце. Поняв, что держит на коленях голову мертвеца, первой примчавшаяся Вальдшнеп осторожно уложила ее на пол.

– Бесполезно! – сказала штурман подоспевшему с аптечкой Огински. – Сердце стало. Сквозная дыра, два пальца пройдет.

– Может, током его шарахнуть? – предложил «по связи».

– Трезвей, Рябтсев! – Капитан наконец смог говорить. – Долбаный Космос, ну почему на моем корабле?! Что, в самом деле метеорит?

– Ну, или по нам кто-то шмальнул из соседней галактики, – развел руками Морган. – Система восстановила последовательность, можем траекторию рассчитать… Только зачем?

– Повреждения?

– Крохотные, все залаталось автоматом. Потери воздуха незначительные. Штуковина пролетела оттуда, – Морган показал пальцем за плечо капитана, – и вот туда, под переборку. На ладонь примерно от твоей головы. Поздравляю!

– Себя поздравь! – Гаррисона охватывала дрожь от бессильной ярости, хотя он все еще старался не думать о последствиях произошедшего. – Все могли тут сдохнуть, будь она покрупнее!

– Покрупнее система бы отследила, – некстати встрял Рябтсев, продолжавший глазеть на мертвого пилота. – Шансов, что такое с нами случится… Я даже прикидывать не буду пытаться, но Космос есть Космос, вот уж верно говорят.

– Вообще, всякое бывает! – Морган присел рядом с трупом на корточки и наморщил черный высокий лоб. – Вот когда я только начал летать, с экипажем одной из «делек» кое-что случилось. Корабль – в док, якобы повреждения, а команду расформировали и по-тихому, в полгода, всех уволили. Но говорили, что прилетели ребята без двух членов экипажа и ничего не могли объяснить. Просто исчезли люди, и все. Вот это – да, тут свихнуться можно! Космос есть Космос.

– Без одного они прилетели! – заспорил тоже не первый десяток лет пахавший на Фирму Рябтсев. – И все там было понятно: ссора, пьяный выстрел, труп. Выкинули его, «по связи» поправил внутренние записи, и прилетели огурчиками: исчез! Каким дураком надо было быть капитану, чтобы…

– Заткнись!

Перед мысленным взором Гаррисона разворачивалась ближайшая перспектива. Вот «Луна-18», вот срочно созданная комиссия забирает тело Илая. Вот Гаррисон сидит в залитой белым светом комнате и строчит объяснение. А потом допросы, перекрестные допросы с членами экипажа, неизбежные противоречия, всплывающие обиды, раздражение… Случай из ряда вон выходящий, и, хотя отверстие в груди пилота, конечно, не от выстрела, это эксперты докажут, пресса заинтересуется. Кто-нибудь да вынесет сор из избы. Чен! Гаррисон скривился: он совсем про нее забыл! Но вполне может быть, журналюг натравят Рябтсев или Морган – именно потому, что все подумают на Чен. Фирму даже сотрудники не любят, не говоря уже обо всем остальном мире. Будет шум, и фамилия Гаррисон на первых страницах новостных сайтов.

– Да ладно, сейчас что-нибудь придумаем! – Рябтсев похлопал стоящего с перекошенным лицом капитана по плечу.

– А кто его убил?

Все обернулись и увидели пришедшую на шум Чен. Конечно, девчонка брякнула такое от шока, но впечатление от этого лучше не стало.

– Никто никого не убивал!

Вальдшнеп ринулась к Чен, словно наседка к цыпленку, и поволокла прочь. Вовремя, Гаррисон уже сжал кулаки.

– Тихо, тихо, сейчас что-нибудь придумаем! – Рябтсев хлопал его по плечу, как заведенный. – Сейчас все обмозгуем…

– Огински! Что ты стоишь, придурок?! – Капитану нужно было выпустить пар. – Неси пленку, заверните его, ведь льет кровь, как из свиньи! Морган, помоги ему, а эта Чен потом пусть приберется! -Гаррисон повернулся к «по связи», вцепился ему в комбинезон и принялся мелко трясти. – Ты понимаешь, что она будет лепить на допросах, эта Чен?! Ты понимаешь, что ситуация вообще идиотская?! А ты понимаешь, что это мой первый рейс, что я весь в долгах, ты понимаешь?!

Рябтсев попытался отодрать от себя пальцы капитана, но понял: затея это бессмысленная.

– Ну, постой! – Он тоже потряс головой, повторив ритуал «протрезвей сейчас же!». – Давай-ка выпьем кофе и все обдумаем. Знаешь, безвыходных ситуаций не бывает.

Гаррисон на ватных ногах проследовал за Рябтсевым в рубку. Больше всего ему сейчас не хотелось оставаться одному, ведь одиночество было бы мнимым: на самом деле перед глазами висело злое, некрасивое лицо жены. Если позволить ей сказать, что она думает по поводу увольнения мужа и взятых кредитов на все, что только можно, у Гаррисона просто лопнет голова.

– Вот что…

Рябтсев поставил на пульт перед капитаном стаканчик кофе из автомата и задумался. Что сказать дальше, он пока не знал. Ситуация складывалась и правда хреновая – «по связи» отвечал перед Фирмой не столько за связь, сколько за внешние и внутрикорабельные записи. Каждый вздох каждого члена экипажа должен быть визуально документирован. Обычно просматривать записи никому не нужно, и даже грубо слепленные «правки» никого не волновали. Но в этот раз… Смерть, даже в Космосе, – всегда чрезвычайное происшествие, а вот такая, малообъяснимая, заставит Фирму вообще задуматься, нужен ли ей Рябтсев. Презумпция невиновности не работает там, где дело касается бизнеса. К тому же сцену пьянки ему все равно придется вырезать, и даже если все сделать чисто, на неизбежных допросах кто-нибудь да проболтается. Прежде всего, Чен.

– Все-таки сволочь эта «по биологии», – проворчал Рябтсев, мыслями уже уйдя далеко от неприятностей капитана.

– Зато Вальдшнеп ее обожает! – обжегшись кофе, Гаррисон частично унял панику. – Черт, ну почему там охладитель нельзя какой-нибудь приделать?! Значит так, Рябтсев, слушай сюда. Сколько ты еще можешь не отчитываться?

– Часа три, если все оставить, как есть, – прикинул безопасное для себя время связист.

– Нельзя «как есть»! Илай должен погибнуть при объяснимых обстоятельствах, а не при каких-то других! – Пальцы Гаррисона забегали по клавиатуре, компьютер вывел на экран расположение «FL-14». – У нас еще два прыжка, между прочим. А холодильник забит! И что, будем тут трупными запахами дышать или выкинем часть груза? За борт его вывешивать я не позволю – если сорвет при прыжке, будет еще хуже.

– Без трупа хуже, – подтвердил Рябтсев. – А из холодильника ничего убирать нельзя – ты представляешь, сколько это будет нам стоить?! Год работы на дядю.

– Вот! – Капитан ткнул пальцем в экран, на довольно крупную планету. – Единственное, что мы у этой системы имеем. Там и погиб Илай, там и упокоился согласно Кодексу. Шесть свидетелей, косвенно подтверждающие записи сделаешь. Чен… С ней Вальдшнеп поговорит. Прорвемся!

Корабли Фирмы, как и всякие другие, передвигались по Космосу прыжками через гиперпространство, ориентируясь на следы излучения звезд. Одна из задач капитана – по возможности, обследовать интересные для Фирмы планеты. Дело, впрочем, хлопотное и почти всегда бесполезное, поэтому экипажи предпочитали экономить время. Рябтсев навел курсор на изображение планеты и прищурился, читая информацию во всплывшем окошке.

– Ты извини, кэп, но за посещение этого тоскливого куска грунта Фирма нас по головке не погладит. Что там стоящего?.. Руды, допустим, вот золотишко, может быть… Но у нас с собой аппаратуры никакой нет, а по распорядку вообще такими делами должна Чен заниматься – ты думаешь, у крысеныша хватит мозгов тут что-то найти? Выйдет, что не пойми с какого перепугу мы высадились, ничего не нашли, потеряли человека и вернулись.

– А надо найти причину высадиться! – Гаррисон обеими руками ожесточенно почесал голову. – И еще что-нибудь там найти! Смотри, там вода может быть. Температура, кстати, комфортная. Орбита вращения интересная, сила тяжести в половину земной! Чудесное место для базы Фирмы.

Рябтсев, покосившись на капитана, пожал плечами и стал изучать планету подробнее. В принципе, Фирма интересуется такими вещами. База или даже место для возможной базы – это всегда хорошо. Особенно если учесть, что бизнес развивается, и не только легальный. Правда, участок Космоса такой, что база здесь вроде бы пока совершенно не нужна. Но хуже всего то, что необходимая информация уже получена автоматикой «FL-14», и зачем опускаться – неясно. Однако у Гаррисона мозг работал в аварийном режиме.

– Бывало хуже! – Он вовсю прихлебывал кофе, глаза горели. -Выкрутимся, Рябтсев! Вот что случилось: авария! Рассинхронизация гипердвигателя, во как!

– Ты что, совсем рехнулся? – возмутился «по связи». – Загнул! С такими поломками не возвращаются, это только в доке спецами чинится.

– А мы справились своими силами! Я пару лет назад неделю торчал на семинаре в Вайоминге, Фирма заставила. Тема – «Внештатные ситуации с гиперприводами в автономном полете». Или вроде того. Я, конечно, отметился и пошел в бар, но… – Гаррисон уже копался в коммуникаторе. – Информация – она ж ничего не весит, так что все с собой, все материалы! Дай мне час, я найду тут поломку, и мы ее смоделируем. Для ремонта потребовалось время, и, чтобы его не терять, мы заодно планетку решили посмотреть. Если еще что-то найдем там… Так, Чен не обижать! Всем целовать девку в задницу, так и передай по цепочке. – Капитан оторвался от коммуникатора и сурово посмотрел на «по связи». – Никакого доклада, ты, понятное дело, отправить не можешь – гиперпространство для нас закрыто!

– Ну, давай, подумай… – Рябтсеву стало неуютно от такого размаха и захотелось посоветоваться с Морганом. Он встал. – Я тогда пойду… Ты только это, в двигатель не лезь, ладно? Записи я поправлю как хочешь, только кожух даже не снимай. С ними шутки плохи, сам понимаешь. Застрянем тут, и можно сразу люки раздраивать.

– Ага! – Гаррисон уже считывал что-то с коммуникатора. – Не волнуйся, все будет хорошо! Прилетим или в дерьме, или в шоколаде – одно из двух. У нас Илай еще на мемориальной доске Фирмы окажется! Придумай-ка пока ему смерть. Пусть он нас всех спас или еще что-нибудь…

Рябтсев вышел. Чернокожий инженер копался с проводкой тут же, у двери в рубку. Они обменялись парой жестов и молча отправились в трюм – чтобы сосредоточиться, обоим нужно было промочить горло. Конечно, бездельничающий там Огински к ним присоединился.

– Две головы хорошо, а три лучше, – закончил Рябтсев короткий рассказ и налил по второй. – «По трюму», ты у нас молодой, что думаешь?

– Мне нравится! – Огински в возбуждении потер руки. – Если все сделать правильно – прогремим на всю Фирму, а может, и не только! Я бы еще пару внештаток устроил. Пожар, например! И мы все – герои по возвращении, никто разбираться особо не станет! Фирме нужны герои, герои – это имидж. Нас премируют, отпуска на Багамы оплатят, ценить станут!

– Забавно, что если человек боролся за свою жизнь и выжил, то он уже герой, – заметил склонный к философии Морган. – Хотя какой тут героизм? Одни инстинкты. Вот против инстинктов когда – другое дело.

– Против инстинктов кэп хочет пустить Илая, – вспомнил Рябтсев. – Вот он и будет главный герой. Только не придумали еще, каким образом.

– Я придумаю! – подскочил Огински. – Может, у нас при посадке груз сорвало?! Это можно сделать. Меня, скажем, прижало, а Илай меня спас! И вообще всех спас – переборки уже гнуло! Это можно сделать, а если еще мне пару ребер сломать…

– То есть вы вдвоем всех спасли, только Илай погиб, – уточнил Рябтсев. – Ну а что, нормально. Только бы Гаррисон спьяну в гипердвигатель не полез.

– Я послежу, – кивнул Морган. – Вообще-то, моя работа. Только я в этом ящике не понимаю ничего и не хочу, от греха. Но если что – врежу капитану гаечным ключом по башке, это будет запасной вариант. Тогда все свалим на него. Это ведь не сложно?

– Это еще проще, – кивнул Рябтсев. – А если Илая прямо по той дырке бластером прожечь, вообще хорошо карты лягут. Записи сбрендившего капитана я сделаю, какие хочешь, хоть голым скакать будет. Правда, есть еще Чен… Пойду поговорю о ней с Вальдшнеп.

Инженер и связист ушли, оставив икающего от неожиданности Огински прибираться. Космос есть Космос, но «по трюму» и не предполагал, как легко, оказывается, можно договориться об убийстве капитана. Что уж тогда говорить об остальных членах команды? Воровато оглянувшись, Огински налил себе из чужих запасов. Потом сел поудобнее и стал прикидывать, что в трюме надо сделать, чтобы все выглядело, как после борьбы за живучесть корабля. Перспективы, и правда, открывались шикарные. Нужно было только придумать, что такого произошло, чтобы он, суперкарго, в ситуации с сорвавшимся грузом никак не виноват.

Пока он думал, Рябтсев успел изложить план капитана Вальдшнеп, отозвав ее в сторону от все еще пребывавшей в шоке «по биологии». Первая реакция штурмана была предсказуемой:

– Вы совсем там перепились, что ли?! Рябтсев, от тебя разит!

– Гаррисону не наливали. И потом, план неплохой – если планета вдруг того стоит, мы еще и с премией окажемся. Только Чен надо привести в чувство. Все эти руды, жилы, залежи… Кроме нее, ведь вообще никто в них не разбирается, а она совсем недавно из учебки.

– Да при чем тут планета! – даже шепотом исхитрялась кричать Вальдшнеп. – Имитация аварии, имитация смерти – издевательство над трупом, между прочим! – это что, пустяки, обычное дело?! Да еще вранье о гипердвигателе! Давно ли Гаррисон таким спецом по ним стал, что хочет экспертов Фирмы обмануть?!

– А там все просто! – Капитан подошел незаметно и ласково обнял Вальдшнеп. – Проще, чем ты думаешь. Штука настолько высокотехнологична, что не вполне предсказуема. Пропадают же корабли? А может, дело в пустяке. Может, пни его ногой, и он снова синхронизируется – да яйцеголовые сами толком не понимают, как он работает!

Вальдшнеп осторожно отстранилась.

– Что ж ты, Рябтсев, врешь, что кэпу не наливали? От него прет сивухой хуже, чем от тебя!

– Мне Морган принес немножко! – Гаррисон снова притянул штурмана к себе. – На семинаре по гипердвижкам рассматривалось несколько случаев, когда помогало, а когда – нет. Я серьезно. Вот я выбрал один такой пример, там все, что нужно попробовать сделать – это обесточить, дождаться полной остановки и перезагрузить установки в определенном порядке. Те же установки, что на нем сейчас стоят, понимаешь? Это никак не ловится! Но полной остановки движка надо ждать около сорока часов, то есть имеется время на высадку. А дальше все по плану! Да мы даже по простой человеческой логике должны были высадиться – а вдруг двигатель не синхронизируется? Нужно искать место для выживания колонии. Вдруг там можно обосноваться? Жили бы там, плодились, размножались…

– Гаррисон, ты пьян! – Штурман брезгливо убрала руку капитана со своей талии. – Мне не нравится эта комбинация. Затеянная, между прочим, только чтобы прикрыть кое-кого одного.

– Не одного, – вздохнул Рябтсев. – Странная смерть, на нас всех ляжет пятно. А желающих на наши места идиотов всегда много. Вот тебе, красавица, хочется посередине жизни профессию менять? А ведь придется, даже если просто переведут на внутренние рейсы. Там не заработаешь.

– Долбаный Илай! – процедила сквозь зубы Вальдшнеп. – Угораздило же его встать именно там! Так, «по связи», ты передо мной лично отвечаешь за то, чтобы наш пьяный капитан не остановил гипердвижок на самом деле. Хотя я еще подумаю. Мне все это не нравится.

– Выиграть можно много! – напомнил Гаррисон. – Пока будем сидеть, сочиним целый сценарий, где каждый – герой! Ты вот, скажем, героически спасала Илая, потому что Чен, наш основной врач, не справилась по молодости. Ах, да, Чен – вот твоя задача. Поговори с ней.

Вальдшнеп оглянулась на «по биологии», продолжавшую изучать переборку перед собой.

– Знаете что? Дайте-ка мне тогда вашего самогона и соку. Я тоже человек, да и с Чен поговорить будет проще.

– Ладно, – кивнул согласный уже на все капитан. – Только учтите: через пару часов идем на посадку. Как ни крути, а Илай останется там. Это решено.

Вот так и получилось, что «Фелька», она же «FL-14», опустилась на неизвестную планету возле далекой от Земли звезды. Планета, впрочем, к тому времени уже называлась Илай, хотя по официальной версии должна была быть так названа лишь после смерти героя. Который, правда, был уже мертв и лежал себе тихонько, завернутый в непромокаемую пленку.

Космос есть Космос, и случиться может все. Может, например, случиться так, что пока основной пилот неофициально, но фактически мертв, посадку выполняет капитан. И конечно, может так случиться, что этот капитан только кажется себе трезвым после пары таблеток и стаканчика кофе. Впрочем, Гаррисон остался убежден, что все сделал правильно. Только кому это докажешь, если, по ощущениям экипажа, все вышло довольно «жестко», а спустя несколько секунд корабль со скрежетом завалился на бок?

От падения и удара несколько крепежей в трюме не выдержало, и Огински чудом остался жив. Не успел он еще понять, насколько произошедшее укладывается в составленный план, как в наушниках раздался истерический хохот Рябтсева.

– Кэп, мы упали? – на этом фоне вопрос Моргана прозвучал довольно разумно.

– Инженер, разберитесь с повреждениями и доложите! – довольно сухо отозвался Гаррисон. – «По трюму», что с грузом? Рябтсев, да перестань ржать!

– Вальдшнеп!.. – выдохнул «по связи» и вдруг всхлипнул: – Капитан, у нас на борту второй труп.

Ситуация разъяснилась, когда все – кроме Илая, конечно, – собрались в штурманской. В момент посадки здесь находились Вальдшнеп и Рябтсев, оба пристегнутые к креслам. За те короткие секунды, что «Фелька» стояла ровно, нервничающая, да еще и слегка выпившая штурман успела отстегнуться. Падение корабля швырнуло ее на компьютерные блоки с трехметровой высоты. Шлем Вальдшнеп, конечно же, не надела – а кто их надевает вообще?