Помоги проекту - поделись книгой:
Руденко: Не имею.
Председательствующий: Товарищ адвокат?
Гринев: Нет.
Председательствующий: У экспертов есть какие-либо заявления?
Председательствующий: Подсудимый Пауэрс, у Вас имеются какие-либо ходатайства в подготовительной части судебного заседания?
Пауэрс: Нет.
Председательствующий: Подготовительная часть судебного заседания окончена. Суд приступает к судебному следствию.
В соответствии со статьей 279 Уголовно-процессуального Кодекса РСФСР оглашается обвинительное заключение. Товарищ секретарь, прошу огласить обвинительное заключение.
УТВЕРЖДАЮ
Генеральный прокурор Союза ССР
действительный государственный
советник юстиции
Р. Руденко
9 июля 1960 года
1 мая 1960 года в 5 часов 36 минут по московскому времени неизвестный самолет нарушил государственную границу СССР в пункте, расположенном в двадцати километрах юго-восточнее города Кировабада, Таджикской ССР, вторгся в воздушное пространство Союза Советских Социалистических Республик и на высоте 20 тысяч метров направился в глубь советской территории.
Самолет, нарушивший советскую границу, был взят под неослабное наблюдение частей противовоздушной обороны СССР. Это наблюдение показало, «что маршрут самолета пролегал над крупными промышленными центрами и важными оборонными объектами Советского Союза. Самолет на всем протяжении полета летел на высоте 20 тысяч метров, то есть на такой высоте, на которой никакие гражданские самолеты полетов не совершают. Полученные данные не оставляли сомнения в том, что в этом случае имеет место преднамеренное вторжение в воздушное пространство СССР с враждебными целями.
В связи с этим Советским правительством был отдан приказ сбить самолет. Выполняя приказ, одно из подразделений противовоздушной, обороны СССР в 8 часов 53 минуты по московскому времени ракетой с первого выстрела сбило указанный самолет на высоте 20 тысяч метров в районе Свердловска, то есть на расстоянии более двух тысяч километров от места пересечения границы Советского Союза. Пилот самолета выбросился на парашюте и был задержан. При первом же допросе было установлено, что он является гражданином Соединенных Штатов Америки Френсисом Гарри Пауэрсом.
Осмотром сохранившихся остатков самолета и находившегося на нем специального оборудования установлено, что это был американский самолет типа «Локхид У‑2», предназначавшийся для полетов на большой высоте, приспособленный для разведывательной службы и с этой целью снабженный оборудованием для производства аэрофотосъемки и радиоразведки с больших высот. Среди остатков самолета обнаружены фотографические пленки, на которых были засняты советские аэродромы и другие важные военные и промышленные объекты Советского Союза. Кроме того, была обнаружена ферромагнитная пленка с записью сигналов некоторых советских радиолокационных станций.
Предварительным следствием, произведенным по настоящему делу Комитетом государственной безопасности при Совете Министров СССР, установлено, что шпионский полет этого самолета был организован с ведома правительства США специальным американским разведывательным подразделением, базирующимся в Турции и зашифрованным условным названием «10‑10».
Когда об этом бандитском полете было сообщено 5 мая 1960 года в докладе Председателя Совета Министров СССР товарища Н. С. Хрущева на сессии Верховного Совета СССР, представитель государственного департамента США в тот же день признал, что факт нарушения границы СССР американским самолетом «вполне возможен», но имеет случайный, не предумышленный характер. По заявлению государственного департамента, самолет типа «Локхид У‑2» 1 мая якобы производил исследование погоды, «брал пробы воздуха» в верхних слоях атмосферы в районе советско-турецкой границы и из-за неисправности кислородного питания пилота сбился с курса. Далее, в этом заявлении государственного департамента указывалось, что, возможно, пилот потерял сознание и самолет, управляемый автопилотом, залетел на территорию Советского Союза. Эта версия была в тот же день подтверждена заявлением Национального управления США по аэронавтике и исследованию космического пространства, в ведении которого якобы находился указанный самолет, по их утверждению, использовавшийся для изучения атмосферных условий и порывов ветра на больших высотах. По сообщению Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства, были будто бы организованы поиски пропавшего самолета «Локхид У‑2» в районе озера Ван (Турция).
Та же версия была изложена и в ноте посольства США в Москве, врученной Министерству иностранных дел СССР 6 мая 1960 года.
7 мая глава Советского правительства Н. С. Хрущев в своем выступлении на сессии Верховного Совета СССР разоблачил лживость этой версии и привел неопровержимые, конкретные факты, бесспорно доказывающие предумышленный, вероломный и бандитский характер нарушения воздушного пространства СССР американским самолетом «Локхид У‑2», а также разведывательные цели его полета, несовместимые с элементарными требованиями поддержания нормальных отношений между государствами в мирное время.
После этого государственный департамент, припертый к стене приведенными товарищем Хрущевым Н. С. фактами, был вынужден в своем новом заявлении от 7 мая 1960 года признать разведывательный характер полета самолета «Локхид У‑2», оговорив, однако, что, «насколько это касается вашингтонских властей, никакого разрешения на такой полет, который был описан Н. С. Хрущевым, не было дано».
Если заявление государственного департамента еще оставляло открытым вопрос о непосредственной причастности правительства США к упомянутому выше наглому акту агрессии против Советского Союза, то всякие сомнения в этом отношении были устранены заявлением государственного секретаря США Гертера, сделанным им 9 мая от имени правительства США.
В этом беспрецедентном в истории международных отношений заявлении» государственный секретарь Гертер сообщил, что в соответствии с законом 1947 года о национальной безопасности президент Эйзенхауэр с момента образования своего правительства ввел в действие директивы о проведении разведывательной деятельности против Советского Союза. На основе этих директив, как указал Гертер, были разработаны и проведены в жизнь программы, предусматривавшие вторжение американских разведывательных самолетов в воздушное пространство СССР.
Заявление Гертера подтвердил 11 мая и сам президент США Эйзенхауэр, который также признал что осуществление полетов американских самолетов над территорией Советского Союза было и остается «рассчитанной политикой США». То же самое заявило правительство США и в ноте Советскому правительству от 12 мая 1960 года.
Особой наглостью и бесстыдством отличалось выступление вице-президента США Никсона по телевидению 15 мая, в котором он не только подтвердил сделанные ранее Гертером и Эйзенхауэром циничные и попирающие нормы международного права утверждения, что осуществление полетов американских самолетов над территорией Советского Союза является рассчитанной политикой США, но пошел и дальше. Никсон заявил, что Соединенным Штатам необходима «непрерывная программа» шпионской деятельности, и оправдывал явную ложь, содержавшуюся в заявлении государственного департамента США от 5 мая, о «метеорологических исследованиях», якобы проводившихся самолетом «Локхид У‑2». Иначе говоря, он отстаивал для Соединенных Штатов Америки «право на шпионаж».
Эти заявления государственного секретаря, президента и вице-президента США явились официальным подтверждением проводящейся Соединенными Штатами Америки в течение ряда лет враждебной деятельности по отношению к Советскому Союзу, заключающейся в неоднократных вторжениях американских самолетов в воздушное пространство СССР с разведывательными целями.
Таким образом, правительство США в мирное время официально провозгласило политику, которая может проводиться лишь в условиях, когда государства находятся в состоянии войны.
В период пребывания Эйзенхауэра на посту президента США, то есть начиная с января 1953 года, Советским Союзом был заявлен правительству США ряд протестов по поводу вторжения американских самолетов в пределы СССР.
Давая оценку этим нарушениям, Советское правительство указывало, что «подобные нарушения американскими военными самолетами границ Советского Союза связаны с выполнением определенных заданий американского военного командования» (нота от 8 сентября 1954 года).
Решительно протестуя против подобных актов, правительство СССР в своих нотах правительству США неоднократно подчеркивало, что эти вторжения «представляют собой грубые нарушения элементарных норм международного права» (нота от 8 сентября 1954 года), составляют «преднамеренное действие определенных кругов США, рассчитанное на обострение отношений между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки» (нота от 10 июля 1956 года). В ответ на эти ноты правительство США ограничивалось формальными отписками.
Неоднократные случаи вторжения американских самолетов в пределы Советского Союза представляют вопиющее нарушение общепризнанного принципа международного права, устанавливающего полный и исключительный суверенитет каждого государства над воздушным пространством, находящимся над территорией этого государства.
Принцип, согласно которому «каждое государство имеет полный и исключительный суверенитет в отношении воздушного пространства, находящегося над его территорией», был закреплен многосторонней Парижской конвенцией о регулировании воздушной навигации от 13 октября 1919 года, воспринят в Гаванской конвенции 1928 года, заключенной рядом американских государств, и воспроизведен в статье 1 Конвенции о международной гражданской авиации, заключенной в Чикаго 7 декабря 1944 года.
Тот же принцип полного и исключительного суверенитета государства над поверхлежащим воздушным пространством нашел выражение и в национальном законодательстве различных стран, включая Советский Союз и Соединенные Штаты Америки (акт конгресса США 1926 года о воздушной торговле и акт конгресса США 1938 года о гражданской авиации).
Статья 1 Воздушного Кодекса СССР 1935 года также устанавливает, что «Союзу ССР принадлежит полный и исключительный суверенитет над воздушным пространством Союза ССР».
Этот принцип суверенитета является священным и незыблемым в международных отношениях.
При этих условиях приведенные выше заявления президента США Эйзенхауэра, вице-президента Никсона и государственного секретаря Соединенных Штатов Америки Гертера, пытающихся оправдать нарушения суверенитета СССР американской авиацией и возводящих подобные нарушения в принцип государственной политики США, не могут быть расценены иначе, как открытое заявление о нежелании правительства Соединенных Штатов Америки считаться с основными общепризнанными нормами международного права, без соблюдения которых невозможны нормальные отношения между государствами.
Неоднократные вторжения американской авиации в воздушное пространство СССР, и в частности полет самолета «Локхид У‑2» 1 мая 1960 года, являются грубым нарушением суверенитета СССР и актом агрессии, попирающим нормы международного права и высокие принципы Устава ООН, под которым стоит подпись и Соединенных Штатов Америки.
При современном уровне военной техники, а также в условиях, когда Соединенные Штаты Америки, как об этом неоднократно заявлялось ответственными американскими военными руководителями, постоянно держат в воздухе дежурные бомбардировщики с грузом атомных и водородных бомб, разведывательные полеты с фотографированием возможных объектов бомбардировки и выявлением радиолокационных установок являются составными элементами военно-воздушного нападения.
При указанных условиях вторжение иностранного самолета в пределы СССР всегда может явиться признаком начинающегося вооруженного нападения. Более того, не может быть никакой гарантии тому, что любой такой самолет, появляющийся над советской территорией, не несет на борту смертоносного груза.
Агрессивный акт Соединенных Штатов Америки, выразившийся в наглом вторжении американского военного самолета в воздушное пространство СССР, относится к числу таких действий, которые ставят под прямую угрозу всеобщий мир. В условиях, когда некоторые государства располагают ядерным оружием и средствами почти молниеносной доставки его к цели, агрессивный акт, предпринятый США 1 мая 1960 года против Советского Союза, мог бы привести к тягчайшим последствиям для человечества.
В упомянутых выше заявлениях руководителей правительства США, а также в ноте правительства США от 12 мая 1960 года усиленно подчеркивается, что сбитый под Свердловском самолет «Локхид У‑2» являлся якобы гражданским самолетом.
Материалами следствия доказана лживость этих утверждений.
На отобранном у Пауэрса удостоверении личности № AFI 288 068 имеется эмблема Министерства обороны США с надписью: «Министерство обороны. Соединенные Штаты Америки».
На вопрос о том, означает ли наличие такого удостоверения, что он работал летчиком военно-воздушных сил США, Пауэрс ответил:
«Это означает, что я работал в военно-воздушных силах США в качестве гражданского летчика».
Далее, на вопрос о том, как же рассматривать то учреждение, в котором он работал, является ли оно военным или гражданским, Пауэрс сказал:
«Это комбинация гражданской и военно-воздушной службы, все это прикрыто и зашифровано названием — подразделение «10‑10».
Пауэрс показал, что примерно в апреле 1960 года на авиабазе Инджирлик был начальник штаба военно-воздушных сил США генерал Томас Д. Уайт, который специально приезжал туда для инспектирования подразделения «10‑10».
На вопрос, кто еще из военных, кроме генерала Уайта, посещал базу в Инджирлике, Пауэрс ответил, что за время его пребывания на авиабазе в Инджирлике туда два раза приезжал главнокомандующий ВВС США в Европе генерал Эверест и другие американские генералы.
Таким образом установлено, что сбитый 1 мая 1960 года самолет «Локхид У‑2» принадлежит военно-воздушным силам США.
Преступное нарушение правительством США общепризнанных норм международного права является одним из элементов агрессивной внешнеполитической линии, осуществляемой правительством США. Эта агрессивная политика неоднократно формулировалась руководящими деятелями США, и в частности бывшим государственным секретарем США Джоном Фостером Даллесом, как «политика с позиции силы», «политика устрашения» и «политика балансирования на грани войны».
Не далее, как в июле 1959 года, вице-президент США Никсон в статье, опубликованной в журнале «Лайф», вновь дал высокую оценку так называемой «политике балансирования на грани войны» и декларировал, что эта политика является и в настоящее время одним из высших принципов Соединенных Штатов Америки.
Проявлением этой политики явилось, как известно, заключение под эгидой США агрессивных пактов и союзов почти во всех частях света, гонка вооружений, создание сети военных баз вокруг границ Советского Союза и других социалистических стран и иные агрессивные действия, ставящие под угрозу всеобщий мир и безопасность. Проявлением этой же политики явились систематические вторжения самолетов военно-воздушных сил США в пределы Советского Союза, и в том числе агрессивное вторжение 1 мая 1960 года американского военного самолета «Локхид У‑2».
Безрассудные действия правительства США привели к срыву совещания в верхах в Париже и осложнению международной обстановки.
В осуществление своей агрессивной политики правительство США вовлекло ряд государств, граничащих с Советским Союзом, которые предоставили свои территории для американских военных баз и являются, таким образом, пособниками агрессивных действий против СССР.
Как установлено следствием, вторжение американского самолета «Локхид У‑2» 1 мая не могло бы быть осуществлено без использования военно-воздушных баз на территории близлежащих к Советскому Союзу государств, и в частности Турции, Пакистана и Норвегии, так как предельная дальность полета самолета «Локхид У‑2» не позволяла ему оперировать с территории США.
Установлено, что разведывательное подразделение «10‑10», в котором проходил службу Пауэрс, базировалось на американо-турецкой авиабазе Инджирлик. Командиром этого подразделения является полковник военно-воздушных сил США Шелтон. Самолет «Локхид У‑2», на котором 1 мая 1960 года осуществлено агрессивное воздушное вторжение в пределы Советского Союза, был переброшен с базы Инджирлик в Пакистан на военно-воздушную базу в Пешаваре, оттуда он вылетел в Советский Союз. При этом было допущено нарушение суверенитета Афганистана, над территорией которого незаконно, без ведома афганских властей, пролетел указанный самолет.
На вопрос о том, какие запасные аэродромы давались при полете 1 мая, Пауэрс ответил:
«В качестве запасных я мог использовать любой аэродром в Норвегии, Пакистане и Иране».
Установлено также, что Пауэрс имел задание по окончании своего полета совершить посадку на военно-авиационной базе в Будё, в Норвегии, которая и ранее использовалась разведывательным подразделением «10‑10».
Указанные обстоятельства установлены показаниями Пауэрса, обнаруженной при нем маршрутной картой его полета и другими доказательствами.
Имевшиеся у Пауэрса указания предусматривали возможность нарушения суверенитета и других государств. По этому вопросу обвиняемый Пауэрс показал:
«В случае, если бы у меня не хватило горючего, чтобы лететь на Мурманск, по намеченному пути, я мог, не долетая города Кандалакши, повернуть влево и лететь через Финляндию на Норвегию, на аэродром Будё».
Инструкции, данные Пауэрсу, предусматривали возможность в случае необходимости произвести посадку на аэродроме в Финляндии или Швеции. Вот что показал Пауэрс по этому поводу:
«Слово Sodankula, стоящее вдоль нанесенной зеленым карандашом линии (линия, обозначенная на полетной карте), означает, что я мог произвести посадку на аэродроме Соданкюля (Финляндия). Однако полковник Шелтон предупредил меня, что этот аэродром плохой и им я могу воспользоваться только в случае крайней необходимости, все-таки это лучше, чем садиться где-либо на советской территории. При этом он говорил, что лучше сесть в Швеции или в Норвегии, но желательнее в Норвегии».
Эти показания Пауэрса также подтверждаются пометками, нанесенными на его полетной карте.
Таким образом, расследование по настоящему делу еще раз подтвердило то обстоятельство, что созданные на территории некоторых иностранных государств американские военные базы представляют собой угрозу миру и безопасности народов.
Для осуществления своей агрессивной шпионской политики против Советского Союза правительство и военное командование США в течение ряда лет вели работу по отбору и подготовке необходимых кадров. С этой целью был завербован и обвиняемый по настоящему делу Френсис Гарри Пауэрс.
На следствии Пауэрс показал, что в 1950 году он добровольно поступил на службу в американскую армию, обучался в школе военно-воздушных сил в городе Гринвилл, штат Миссисипи, а затем на военно-воздушной базе в окрестностях города Феникса, штат Аризона. После окончания школы служил летчиком на различных военно-воздушных базах США, имея звание — старший лейтенант.
В апреле 1956 года Пауэрс был завербован Центральным разведывательным управлением США для выполнения особых разведывательных заданий на специально оборудованных высотных самолетах.
В ходе вербовки Пауэрсу были разъяснены задачи, которые ему предстояло выполнять. По этому поводу Пауэрс показал:
«Мне сообщили, что в основном моя работа будет заключаться в том, чтобы летать на самолете вдоль границ СССР с целью сбора информации по радиолокационным установкам и радиостанциям, а также другой информации. Мне сообщили также, что в будущем, может быть, мне будут поручаться и другие задания при условии, что все будет идти хорошо».
После этого он заключил секретный контракт с Центральным разведывательным управлением США, возглавляемым Алленом Даллесом, и дал подписку о сохранении в тайне этого сотрудничества. Пауэрс был предупрежден, что за нарушение подписки и разглашение данных о деятельности американской разведки он будет подвергнут уголовному наказанию в виде десяти лет тюремного заключения или штрафу в сумме 10 тысяч долларов, либо тому и другому одновременно.
Действительно, в главе 37 «Шпионаж и цензура» Свода законов США имеется параграф 793, который устанавливает такого рода наказание за указанные действия.
Как показал Пауэрс, за выполнение шпионских заданий американской разведки ему был установлен ежемесячный оклад в сумме 2500 долларов, тогда как в период службы в военно-воздушных силах США ему выплачивали 700 долларов в месяц.
После привлечения к сотрудничеству с американской разведкой он был направлен для прохождения специальной подготовки на аэродром, расположенный в пустыне штата Невада.
На этом аэродроме, являвшемся одновременно частью атомного полигона, он в течение двух с половиной месяцев изучал высотный самолет типа «Локхид У‑2» и осваивал управление оборудованием, предназначенным для перехвата радиосигналов и сигналов радиолокационных станций. На самолетах этого типа Пауэрс совершал тренировочные полеты на большой высоте и на большие расстояния над Калифорнией, Техасом и северной частью США.
В целях конспирации летчики-шпионы, проходившие подготовку на этом аэродроме, значились под вымышленными фамилиями. В частности, Пауэрс находился там под фамилией Палмер.
После специальной подготовки Пауэрс был направлен на американо-турецкую военную авиационную базу Инджирлик, расположенную вблизи города Аданы, где дислоцировалось разведывательное подразделение, условно именовавшееся подразделением «10‑10».
Это подразделение, предназначенное для ведения разведывательной работы против СССР путем засылки самолетов-разведчиков в воздушное пространство СССР для сбора сведений о военных, промышленных и других важных объектах, в целях маскировки числилось находящимся в ведении Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА).
Поделиться книгой: