31 декабря

Татьяна Савченко

31 декабря

И люди узнали, согретые новью,

Какой бы инстинкт не взыграл в крови,

О том, что один поцелуй с любовью

Дороже, чем тысяча без любви!

Рванитесь же с гневом от всякой мрази,

Твердя себе с верою вновь и вновь,

Что только одна, но зато любовь

Дороже, чем тысяча жалких связей!

(Эдуард Асадов)

Пролог

Вокруг все сверкало множеством огней, гирлянды переливались всеми цветами радуги. Елки были везде: и искусственные и натуральные, зеленые и серебристые — ну, а как же еще — Новый год!

Алексей сидел в фойе и нервно постукивал каблуками о ножки стула. Он был настолько взволнован и сосредоточен на собственных мыслях, что не заметил, как ободрал этикетку с бутылки шампанского. У него все не укладывалось в голове: что он здесь делает, когда все веселятся и напиваются по случаю праздника, а он вынужден умирать от ожидания.

Проходящие мимо врачи понимающе поглядывали и тихо улыбались, но он не обращал на них внимания, он вообще ничего не замечал. Алексей нервно поглядывал на часы и шептал словно заклинание: "Ну, скорей, скорей…"

Телевизор громко и радостно вещал, желая всем счастья в новом году. На экране появился президент и около пяти минут говорил добрые слова всем россиянам. Когда он закончил свою речь, его место заняли кремлевские куранты и стали отбивать секунды старого года. Алексей даже не смотрел на телевизор, а все так же бормотал: "Ну, скорее, скорее. Почему так долго, так, наверное, не должно быть…"

Наступил новый год. Гул аплодисментов и радостные крики пронеслись по всей просторной комнате. К взволнованному мужчине подошел врач, тяжело вздохнув, он сказал:

— У вас девочка, поздравляю!

1 глава

До шести лет Настя думала, что все празднуют ее день рожденье, и вся страна наряжает елки в ее честь. Прозрение наступило безжалостно и довольно неожиданно — оказывается все такие счастливые совсем не из-за нее, а по другой странной причине: прошло 365 дней, и пора считать заново. Девочка пыталась понять, что же тут такого радостного и почему именно 365, а не 751 или 222 дня? Какая разница? А так, если не считать неприятностей с тридцать первым декабря и того, что она умудрилась родиться под бой курантов, жизнь была прекрасной и вроде удалась.

С пяти лет Настю отдали заниматься гимнастикой, хотя она сопротивлялась изо всех сил. Так же родители настояли на том, что бы она занималась музыкой. До двенадцати лет девочка совмещала и спорт, и искусство, но когда стала призером краевых соревнований по гимнастике, пришлось сделать выбор не в пользу фортепьяно.

Правда выше этих достижений она подняться так и не смогла. Не смотря на не совсем удачную спортивную карьеру, Настя была вполне довольна своей жизнью. В школе она была неизменной участницей всех мероприятий, ее возвышение началось с восьмого класса, что совпало с началом первых ее свиданий. Опередив всех подруг, она завоевала расположение самого знаменитого парня школы — боксера, красавца и просто законченного бабника. Зависти ей не удалось избежать, но это не только не беспокоило, но и даже нравилось. Она упивалась сознанием того, что обладает тем, о чем все мечтают.

Но так получилось, что Настя влюбилась еще в одного человека. Он был старше ее на три года и в школе не учился, единственное, что он умел — это крутить музыку на дискотеке и попадаться представителям порядка с завидной регулярностью. Девушка не смогла сделать выбор между двумя симпатичными юношами и целых два месяца крутила роман с обоими, пока… пока не появился третий. Он знал о двух романах девушки и поставил условие: он должен быть у нее один-единственный. Она согласилась и честно хранила ему верность целых три месяца. Пока не встретила Игоря. С ним красивая любовь длилась целый год, но она не мешала Насте крутить непродолжительные романы на стороне. Конечно, Игорь знал, конечно, ревновал, но ничего не мог поделать. Если бы он устроил скандал, она бы просто ушла, ведь у девушки всегда был запасной вариант, причем не один. Расстались они, потому что ему надоело жить в вечном напряжении и ожидании, того, что она рано или поздно его бросит.

Девушка не долго печалилась и уже через пару дней нашла себе студента.

Уходя из школы, Настя оставляла не меньше двадцати разбитых сердец, причем о половине из них она даже не подозревала, так как не слишком утруждала себя заботой о чужих чувствах. Со многими она была жестока, и достаточно сообразительна, что бы это понять. Дело в том, что это ее просто не беспокоило.

В институте ничего не изменилось. Не смотря на то, что она поступила в Архитектурный университет, и мужского населения в нем было меньше, чем женского, Настя быстро вычислила места их обитания и открыла сезон охоты.

Это было просто, даже проще, чем в школе. Несмотря на ее жестокость и стервозность, мужчины девушку любили, даже многие девушки были рады завести с ней дружеские отношения. Если только не становились ее соперницами. В этом случае Настя действовала по принципу: на войне и в любви все средства хороши.

Настя прекрасно осознавала все отрицательные стороны своего образа жизни, иногда она даже задумывалась, что это, наверное, не правильно, но другой жизни она не хотела. Ведь все, что доставляло ей удовольствие — это хорошо, а если ей хорошо, то остальное не важно.

К двадцати годам она превратилась в законченную стерву, умеющую использовать людей в своих целях и не испытывать при этом угрызений совести. Свой день рождения она не отмечала с шести лет, после того, как узнала, что 31 декабря — это не только ее праздник, и люди счастливы не потому, что она озарила мир своим появлением. Настя никому не говорила, когда у нее день рождение, но в этот день настроение всегда было особенно плохим, и она ненавидела всех еще больше, чем обычно.

2 глава

Снежинки прилипли к ресницам, и таять не собирались, мороз явно усилился. Девушка шла, высоко подняв воротник, и ежась от пронзительного ветра. Мимо проходили счастливые, улыбающиеся люди, несущие домой полные сумки апельсинов и торты. Настя ненавидела их всех, за то, что они веселы и ждут праздника, за то, что они будут смеяться весь вечер и танцевать…

Неожиданно зазвонил телефон. Настя никого не хотела слышать, поэтому без всякого энтузиазма приложила к уху холодную трубку.

— Ага.

— Ну, что у тебя за привычка такая, говорить «ага». Скажи «алло» или хотя бы "да".

— Ты поэтому звонишь?

— Нет, конечно! Доченька, поздравляю тебя, будь счастлива, здоровья, удачи…

Настя перебила отца:

— С чем поздравляешь? С Новым годом?

— С днем рожденья, дурочка, в первую очередь с днем рожденья!

— Спасибо, еще что-то?

— Нет, я…

— Тогда пока, маме привет.

Девушка отключила телефон и еще более злая на весь мир пошла дальше.

Подходя к своему подъезду, она уже издалека увидела незнакомого мужчину, расположившегося на скамейке. И хотя Настя сразу отметила его привлекательность, сегодня она была не в том настроении, знакомиться, поэтому прошла мимо. Но стоило девушке подняться на первую ступень, как незнакомец к ней обратился:

— Хороший сегодня день, правда, Настя?

Девушка оглянулась и заинтересованно оглядела мужчину:

— Я вас не знаю… и погода ужасная!

Она хотела быстрее подняться, но мужчина остановил ее:

— У тебя сегодня двойной праздник, почему такая злая?

Девушка, все больше удивляясь, осмотрела незнакомца. Он улыбнулся и указал на скамью рядом с собой. Настя отрицательно покачала головой. Резко перестав улыбаться, он строго сказал:

— Садись. Пора подводить итоги твоей бестолковой жизни, и если это еще возможно, исправлять ошибки.

Девушка села и, молча, уставилась на собеседника. На вид ему было где-то двадцать семь лет. Высокий, короткая стрижка, холодные серые глаза, ухоженные руки с красивыми длинными пальцами, на среднем пальце перстень. Нос прямой, красивая форма губ. Настя рассматривала незнакомца совершенно машинально, выделяя плюсы и составляя общее мнение. В итоге она пришла к выводу, что о, скорее всего, хорошо целуется.

Мужчина тем временем тоже смотрел на Настю, но, не изучая, а давая ей возможность рассмотреть себя, наблюдая за ее мимикой. Наконец, он сказал:

— Как просто ты подчинилась незнакомому человеку.

— Ты, похоже, меня знаешь. Да и что ты можешь сделать у всех на виду среди бела дня?

— Много чего.

— Но не сделаешь, — уверенно заявила она.

— Ну, если ты только хорошо попросишь.

Настя растерялась, она просто не знала, как отвечать на такую реплику. Мужчина вновь улыбнулся, обнажая ровные белые зубы.

— Я же не представился. Меня зовут Демон, то есть Дима, — быстро поправился он.

— Какое странное имя — Демон!

— Я сказал Дима.

— Нет, ты сказал Демон! — Настю бы не удивило, сели бы незнакомец и впрямь оказался демоном. Что-то в нем было необычное и устрашающее. Девушка осторожно отодвинулась подальше.

Мужчина улыбнулся:

— Наверное, для тебя самой не секрет, что жизнь твоя никчемная и ужасная…

— Мне она нравиться!

— Неужели?

— Ты, конечно, сожжешь в этом сомневаться, но я в этом уверена.

— Здесь все-таки холодно. Пойдем ко мне домой.

Настя удивленно округлила глаза:

— Нет! Нет! Нет! Похоже у тебя слишком большое мнение о себе. Не пойду я с тобой никуда!

— Куда ты денешься.

Девушка не успела ничего ответить, как они в одно мгновенье оказались в незнакомой квартире. На ней уже не было верхней одежды, и она сидела в мягком синем кресле в большой со вкусом обставленной комнате. В руках у нее была кружка с горячим кофе. Настя осмотрела помещение и встретилась взглядом с мужчиной, который сидел напротив нее в таком же кресле. На нем был черный классический костюм, и вместо кофе он своими длинными пальцами держал бокал с вином. Девушка постаралась улыбнуться:

— Ну, что ж теперь, наверное, пора начинать бояться.

Демон рассмеялся:

— Еще рано.

— Предупреди, когда будет пора.

— Прекрасно, что ты не теряешь чувство юмора. Ты как будто даже не удивлена.

— О, еще как удивлена! — Настя глотнула кофе. — Значит все-таки демон. И как же тебя зовут? У вас де есть имена?

— Альзар.

— Красивое имя.

— Как банально… — Альзар допил вино и взял со стола блокнот. Не глядя на Настю, он стал его листать, напевая какую-то песенку. Иногда он останавливался и удивленно поглядывал на девушку. — Ого-го-го! Ты переплюнула многих моих э… коллег. За двадцать лет ты гадостей сделала больше, чем они всей когортой за гораздо большее время!

— А почему тебя это волнует, если ты Демон? Ты же вроде как черт?

— Ты не знаешь нашей иерархии и по людской привычке делишь нас на хороших и плохих. Черти — плохие, ангелы — хорошие — это так, но это низшая каста, а демоны… мы всякие, потому что стандартное человеческое отношение к поступкам нам не свойственно. Мы всякие, какие захотим, такие и будем, мы свободны выбирать. Главная наша работа — поддерживать равновесие.

— Тогда тем более оставь меня в покое!

— Я не буду объяснять тебе, какая разница между тобой и мной, не дура — должна понимать!

— Но я не понимаю!

— Люди просто не имеют права вести себя как… как черти! Ты изуродовала, по меньшей мере, пять человеческих жизней, которые потянули за собой еще десять.

— Скажи спасибо, что я за ваших чертей делаю работу! — продолжая возмущаться, прокричала она.

— Они и без тебя справляются! — Он глубоко вздохнул. — Я помогу тебе исправить то, что ты натворила, если это возможно, и постараюсь изменить твой жуткий характер, чтобы ты в будущем не разрушила ни одной судьбы.

— Что это? Детский сад? Меня не нужно воспитывать!

— Замолчи!!!

В комнате сразу потемнело. Настя испуганно озиралась по сторонам, стараясь не встречаться взглядом с Альзаром. Его глаза потемнели, а потом засветились как угли. Девушка не на шутку испугалась, ей показалось, что в таком состоянии он запросто может ее убить, и ведь, правда может — он же демон!

Постепенно тьма рассеялась, и в комнате снова стало светло. Альзар спокойно делал какие-то пометки в своем блокноте. Закончив свое занятие, он вполне дружелюбно сказал:

— Для начала ты должна понять, что не все особи мужского пола должны тебя любить.

Настя удивленно округлила глаза:

— Почему нет?

Альзар улыбнулся:

— Ты ни одного из них не любила, просто использовала, чтобы потешить свое самолюбие. А они тебя любили, некоторые и сейчас любят.

— Неправда, они никогда меня не любили.

— Не суди других по себе!

— Кофе остыл.

Демон устало откинул голову на спинку кресла и вздохнул. Потом взял кружку из рук Насти и пристально посмотрел на нее. Коричневая жидкость забурлила, и через секунду от нее пошел пар. Девушке он отдал уже горячий кофе. Она улыбнулась:

— Удобно.

Альзар подождал, пока Настя допьет, кофе и сказал:

— Давай вернемся к тому, с чего все начиналось.

Постепенно комната начала растворяться, и через минуту они уже стояли совсем в другом помещении — в школе Насти, в такой, какой она была, когда девушка училась в восьмом классе. С грязно-розовыми стенами и одинокими пожелтевшими занавесками на больших окнах.

Вокруг оглушительно ревела музыка. Мимо проходили ученики, все нарядные и разукрашенные по случаю нового года. Они не видели странных гостей из будущего, как будто их вообще не было. Вскоре в коридоре появилась девушка в костюме шахерезады, и Настя замерла от удивления — это была она, только тринадцатилетняя. Странно смотреть на себя в прошлом. Альзар тоже замер, рассматривая худенькую девчушку с большими синими глазами. Настя хмыкнула: