Помоги проекту - поделись книгой:
(5) И Хормазд сказал Машия и Машиане: „Вы — люди, отец и мать этого мира. Так исполняйте ваши дела в согласии с порядком праведности (datastan) и с совершенным разумом. Думайте, говорите и делайте добро. И не поклоняйтесь демонам“. И первой мыслью, которая явилась у обоих, когда они рассмотрели друг друга, была: „Он — человеческое существо“. И первым делом, которое они сделали, было то, что они стали двигаться и заморгали глазами. А первым, что они сказали, было: „Хормазд сотворил воду, землю, растения, животных, звезды, Луну и Солнце и все обилие вещей“, что в праведном откровении было названо корнем и плодом.
(6) Тогда Противник вторгся в их ум и извратил его. И они вскричали: „Дух Разрушения сотворил воду, землю, растения и другие вещи“. И когда они произносили эту первую ложь, которая погубила их, то говорили в согласии с волей демонов. И это было первой радостью, которую Дух Разрушения похитил у них и присвоил себе. За эту ложь оба они были прокляты. И их души пребудут в Аду до Последнего Тела.
(7) Тридцать дней они воздерживались от пищи и одевались в траву. Через тридцать дней в пустынном месте они набрели на белошерстную козу, и они сосали молоко из ее вымени. И испив молока, Машие сказал Машиане: „Мне было радостнее, когда я не пил молока, чем теперь, когда я его отведал; мое тело больно“. Это было их второй ложью; и демоны обрели силу от нее.
(8) И сладость вкуса пищи была отнята у них, так что лишь сотая часть ее осталась.
(9) И когда прошло еще тридцать дней и ночей, они встретили скота оранжевого цвета с белой челюстью, и они убили его; и по знаку небесных богов они сложили костер из дерева самшита и лотоса, так как эти два дерева дают больше всего огня. Своим дыханием они раздули костер, а первым топливом была солома и ветки оливы, мастикового дерева и финиковой пальмы. Они поджарили зверя на вертеле и, отделив часть мяса величиной с три горсти, кинули ее в огонь, говоря: „Это доля огня“. А другую часть они кинули к небу, говоря: „Это доля богов“. И гриф, пролетавший над ними, схватил мясо и унес его прочь; что касается первого (куска) мяса, то оно было съедено собакой.
(10) Затем они облачились в одежды из шкур. И они сплели подстилку в пустынном месте, и изготовили тканую одежду и одели ее. Потом они укрепили камень в земле и расплавили железо, и били железом о камень, и сделали из него нож; и стали резать им дерево и сделали деревянную посуду.
(11) И через неблагодарность, которую они выказали, демоны ободрились. И по своей воле Машия и Машиана стали страшно завидовать друг другу, и они набросились друг на друга, били и раздирали один другого, и рвали друг у друга волосы.
(12) И тогда демоны вскричали из тьмы, говоря: „Вы — люди! Так поклоняйтесь демонам, чтобы ваша зависть утихла“. И Машиана встала и надоила молока у коровы и вылила его на северную четверть. И от почести, оказанной им этой жертвой, прибыло у демонов силы.
(13) И половые части Машие и Машианы так усохли, что целых пятьдесят лет у них не было никакого желания друг к другу; и даже если б они соединились в желании, все равно от них не произошло бы потомства. И только к концу пятидесяти лет они стали подумывать о продолжении рода, сначала Машие, а затем Машиана. Ибо Машие сказал Машиане: „Mihi ventrum tuum aspisienti exsurgit membrum“. И тогда сказала Машиана: „Брат Машие, Mihi membrum tuum ingens exurgens aspisienti palpilat ventrum“. Затем они завершили свое взаимное стремление, и в этом акте свершения они думали: „Вот дело, которым нам следовало заниматься все последние пятьдесят лет“.
(14) Через девять месяцев у них родилась пара близнецов, девочка и мальчик. И столь сладки были (эти) дети, что мать проглотила одного из них, а отец — другого. Тогда Хормазд отнял у них сладость детей, чтобы они могли их воспитывать и чтобы дети сумели при этом выжить. И (после этого) семь пар близнецов были рождены ими, мальчики и девочки. И каждый брат взял себе сестру в жены; и все шесть пар остались с Машией и Машианой; и через пятьдесят лет у каждой пары родился потомок, а в сто лет все они умерли.“»
ГЛАВА VI ДОБРАЯ РЕЛИГИЯ
«В начале было Слово; и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога, все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В нем была жизнь, и жизнь была свет человеков… И Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца». Так Святой Иоанн описывает вторую ипостась Святой Троицы и ее воплощение в личности Иисуса Христа.
Учение о Божественном Слове, которое является в то же время Его Мудростью и Разумом, разумеется, не свойственно исключительно христианству. Уникальность христианства не в учении о Вечном Слове, а в воплощении этого Слова в человеческое существо.
В исламе также есть учение о Божественном Слове и его пришествии во временный и сотворенный мир. Но если в христианстве Слово воплощается в Иисуса Христа, и именно он, а не Библия, по праву и природе является главным объектом поклонения, то в исламе Вечное Слово вторгается во временную область не как пророк Магомет, а как Коран, который мусульмане считают вечным и единосущным Божественным Словом. Пророк Магомет был лишь проводником, посредством которого Слово было передано людям. Следовательно, если христиане верят, что Слово стало плотью, то мусульмане уверены, что Слово сделалось книгой. Посмотрим теперь, не существовало ли аналогичного учения у зороастрийцев; и если да, то чем по их вере является Слово в этом материальном и временном мире.
Мы уже видели, что «всеведение и доброта» представляют неизменные черты Хормазда, и они названы также «Религией». «Обе имеют сходное толкование, именно, как неизменный характер Бесконечного Времени, ибо Хормазд, Пространство, Религия и Время Хормазда были, есть и будут всегда». Божественное всеведение, отождествляемое с «Религией», т. е. зороастрийской религией, судя по всему, является зороастрийским вариантом учения о Логосе, или Слове. Эта религия представляет собой саму Мудрость Бога, его мысль, посредством которой он творит. Так, в книге «Меног-и-Кхрат» («Дух Мудрости»), мы видим Мудрость, которая изрекает: «От начала, прежде всех духовных и материальных творений, была я, Природная Мудрость Хормазда. И Создатель Хормазд произвел все сущее, и поддерживает и направляет все духовные и материальные существа, богов и все остальные творенья благодаря силе и доблести, знанию и опыту Природной Мудрости. И в конце Восстановления он сокрушит и сразит Ахримана и все его отродья, в основном, благодаря силе Мудрости. И Сошианс, и Каи-Хусров и все другие, которые принесут Воскрешение и наступление Последнего Тела, вызовут его благодаря силе и помощи Мудрости.
Все знание и опыт на земле, воспитание и обучение всем ремеслам, всякое занятие, практикуемое людьми в этом временном мире, существует благодаря Мудрости. Души благословенных избегают Ада и идут к Небесам, в основном, от силы и покровительства Мудрости. И люди на земле ищут лучшей жизни и счастья, доброго имени и всех благих вещей также в силу Мудрости».
Подобным образом, благодаря Мудрости зародыш благополучно сохраняется во чреве матери, растут деревья, и мир полон добрых тварей, Солнце, Луна и звезды следуют установленному пути, идут дожди и, наконец, Человек постигает истину Доброй Религии. Мудрость, стало быть, это Божественное Слово, дающее миру его бытие и поддерживающее его жизнь; и Слово это идентично с Den, Религией.
Как созидательное Божье Слово, Религия сводится в молитву Ахунвар, которую, как мы видели, Хормазд произносит в самом начале творения, и которая низвергает Ахримана обратно в царство тьмы на три тысячи лет. Произнесением этого Вечного Слова Бог открывает своему Врагу его конечное поражение и гибель, а также сотворение мира и его завершающее восстановление в конце времен. Первое произнесение Хормаздом Ахунвара является первым проявлением божественного водительства; оно приводит в движение ход творений и знаменует начало ограниченного Времени. Творение представляет собой проявление вечной Божественной Мудрости в Религии и его временной бесконечности за пределами ограниченного Времени.
По сути, Мудрость Бога и его Религия слиты в одно. Религия — это сумма и еще непроявленной Божественной Мудрости, и Мудрости, проявленной в молитве Ахунвар в начале времен, и наконец, выраженной в ее полном и подробном изложении в форме Авесты, которая, как верят зороастрийцы, была передана Богом Зороастру. В одном интересном отрывке, недавно опубликованном Фр. де Менаском, Хормазд говорит: «Я, Религия и Слово, (существую вечно). Религия — это дело Хормазда, а Слово — его вера-Религия стоит выше Слова, ибо дело стоит выше речи». Этот отрывок, хотя точный смысл его не ясен, подразумевает, по-видимому, что Религия, по сути, более емкое понятие по сравнению со Словом (под «Словом» имеется в виду Ахунвар), и она наряду с временным имеет и вечное существование. Следовательно, Авеста, как Религия, воплощенная в земном мире, представляет собой земную копию божественного и вечного образца на Небесах; это и есть божественная Мудрость, «явленная» Зороастру на земле.
Сам Зороастр — пророк, и не более чем пророк. Подобно Магомету он служит лишь проводником божественного Слова человеку. Однако, «Добрая Религия», которую он передал, не вполне тождественна Авесте — это не столько книга, сколько принцип. Она может быть суммирована в следующих словах: порядок, праведность (или справедливость) и Середина. Для поздних зороастрийцев сумма Мудрости представлялась именно аристотелевской Серединой. Они столь целостно восприняли эту греческую идею, что объявили ее специфически иранской. «Иран всегда привлекала Середина» — сообщают нам, — «и он всегда осуждал избыток и недостаток. В Византийской империи были философы, в Индии — ученые, и повсюду знатоки обычно превозносили людей с утонченностью доводов, но в Царстве Иран получали одобрение истинно мудрые».
Таким образом, зороастрийцы восприняли и энергично проповедовали известное аристотелевское учение о Среднем (равно как и типично аристотелевские доктрины о материи и форме, и о потенциальности и актуальности); и вся их этика в позднесасанидский период основана на этой доктрине, которая усматривает в добродетели некое среднее между двумя крайностями избытка и недостатка между «противоположным» и «родственным» (hamestar и bratarot) пороку. Следовательно, сущность зороастрийской этики можно выразить, как «ничего в избытке», это, по сути, джентльменский этический кодекс, кодекс «умеренности и хороших манер». Противодействие «Лжи» подразумевает противодействие двум крайностям — избытку и недостатку, которые, в свою очередь, представляют два аспекта varan'а — термин, употребляемый как в значении «похоть», так и в значении «ересь». В теологических текстах, извлечения из которых мы воспроизводим в этой главе, varan употребляется исключительно в смысле «ересь», противостоя Den, Религии, и именно так мы его и перевели. Характерной чертой varan'а или ереси является то, что она приписывает зло высшему Богу, прямо или косвенно. Широкий смысл этого термина покрывает не только зороастрийских еретиков, таких как зерваниты, поместившие принцип Бесконечного Времени над Хормаздом и Ахриманом, и по существу, сделавшие его их отцом, но также и не зороастрийские религии, особенно христианство и ислам, религии, которые в глазах зороастрийцев вменяют Богу зло. Такой Бог, как они говорят, вовсе и не Бог, он — демон и, следовательно, его поклонники ставятся в один ряд с демонопоклонниками, хотя изначально так именовались лишь те, кто поклонялся древним арийским богам, свергнутым Зороастром.
Итак, Добрая Религия — это Божье Слово, проявленное на земле; все прочие религии происходят от varan'а — «ереси» («первоначальное слово», под которым «это зло становится известным от Создателя», стр. 94). Добрая Религия — это золотая середина между избытком и недостатком; а все прочие религии берут свое начало от этих двух и поэтому каждая по-своему, искажают истину, которая заключена в зороастрийской via media.
Наше первое извлечение в этой главе сравнивает Добрую Религию с деревом: его ствол — это Среднее, два больших его разветвления религиозные заповеди и запреты (действия и воздержания), его три ветви знаменитая триада добрых мыслей, добрых слов и добрых дел, его четыре побега — это четыре касты, и его пять корней — пять степеней правления. Над всем стоит Царь Царей, «Правитель всего мира».
Это приводит нас к другому аспекту Доброй Религии. На всем земном шаре не найти более яркого примера эрастианизма. Как видим, церковь и государство здесь взаимно зависимы, и символом и венцом обоих является Царь Царей, сасанийский монарх, выступающий как страж религии, равно как хранитель справедливости и порядка. В зороастрийском понимании религия, по сути, является почти синонимом этих двух, под которыми понимается правосудие и порядок Сассанийской Империи, с их расслоением общества на четыре касты: жрецов, воинов, земледельцев и ремесленников — притом, что первая из них, жречество, стоит на вершине общественной пирамиды. «Знайте, — заявляет Ардашир I, говоря, что „религия и царская власть — это два брата, и ни один из них не может обойтись без другого. Религия — это основа царства, а царство защищает религию. Ибо то, чему недостает основы, должно погибнуть, и то, что не имеет защиты, исчезает“. И когда эти две в совершенстве соединятся в одной личности, произойдет окончательное Восстановление, поскольку такой комбинации не в силах сопротивляться Ахриман и его демоны, все потуги которых направлены на разделение этих двух. Стало быть, следуя одному из наших текстов, если бы Йима (т. е. легендарный царь Джамшед), представляющий идеального правителя, согласился бы принять вместе с царской властью и Добрую Религию, или если бы Зороастр был наделен властью царя, как он был наделен даром Религии, то тысячелетие Воскрешения уже давно пришло бы. Однако реально эти два дара соединятся только в Сошиансе, обещанном Спасителе, который произойдет из семени Зороастра в последние дни, и именно ему предназначено Восстановление мира.
Сравнительно быстрое исчезновение зороастризма после покорения Персии мусульманами навсегда осталось какой-то загадкой. И все же, для этого существует очень убедительная причина. Падение династии и завоевание Ирана „демонопоклонниками“ означало конец союза Церкви и Государства; а ведь в зороастрийском понимании одно не может существовать отдельно от другого. Раз мир утратил Великого Царя, то Религию, которая была под его покровом, ждет неминуемая гибель, „ибо все, что лишено защитника, исчезает“. И с тех пор зороастрийцы могут надеяться лишь на приход Сошианса, который, принеся обратно Религию и Корону, станет архитектором нового мира, где Иран снова по праву займет ведущее место.
„… Религия всеведения подобна могучему древу [12] с одним стволом, двумя большими суками, тремя ветвями, четырьмя побегами и пятью корнями. [13] Ствол есть Середина, [14] два больших сука — это действие и воздержание (от действия), [15] три ветви — хумат, хукст и хуварст, то есть добрые мысли, добрые слова и добрые дела. [16] Четыре побега — это четыре религиозные касты, благодаря которым поддерживается Религия и мирская жизнь, [17] это — жрецы, воины, земледельцы и ремесленники. [18] Пять корней есть пять уровней правления, чьи имена в Религии: манпат (глава семьи), вишпат (глава селения), зандпат (вождь племени), дехпат (правитель области) и заратруштотам (высший религиозный авторитет и представитель Зороастра на земле). [19] (Кроме них и над ними) есть еще другой Глава всех глав, т. е. Царь Царей, который правит всем миром.
[20] В микрокосме, которым является Человек, этим четырем земным кастам соответствуют четыре части: [21] голова — жречеству, [22] руки воинству, [23] живот — касте земледельцев, [24] а ноги — касте ремесленников. [25] А также четыре присущие Человеку добродетели, т. е. умеренность, стойкость, разум и энергия. [26] Жречеству соответствует умеренность, ибо она является высшим долгом жрецов, благодаря которому они избегают греха из-за стыда и страха. [27] Касте воинов соответствует стойкость духа, ибо стойкость — это их царское украшение; значение этого качества объясняется, как „врожденное мужество“. [28] Разум соответствует касте земледельцев, ибо удел разума — возделывать землю и способствовать непрерывному развитию в направлении окончательного Восстановления. [29] Энергия сопряжена с кастой ремесленников, ибо она величайший стимул их труда. [30] Все эти различные предназначения отходят от одного ствола праведности (истины) и Середины, и противоположны Лжи, и ее органам, которые являются их противниками“.
„Добрая Религия есть Природная Мудрость (или разум); и все формы добродетели Природной Мудрости одного рода с ней. Эти формы добродетели порождены Вохуманом (Благой Мыслью) и Духом Изобилия (Хормаздом).
Ложная религия — это губительная ересь: ее формы и пороки того же самого подлого рода, что и она сама. Эти формы и пороки губительной ереси порождены Акоманом (Злой Мыслью) и Духом Разрушения.
Ибо, производящее семя Доброй Религии — Дух Изобилия, а производящее семя ложной религии — Дух Разрушения. Добрая Религия проявляется в мудрости, в согласии с мудростью, в том, что она использует мудрость для своей сущности и для своей формы, в мудрых поступках, в добром развитии, направляемом мудростью, в свете, который тождествен мудрости, и во всех благах, что приходят к добрым существам, живущим в добродетели, потому что они порождены Духом Изобилия.
Ложная религия проявляется в ереси, в согласии с ересью, в том, что берет ересь для своей сущности и ересь для своей формы, в своевольных еретических поступках, в развитии зла, направляемого ересью, в тьме, которая тождественна ереси, и во всеобщем зле, которое выпадает на долю добрых существ, живущих в добродетели от их порождения вне брака Духом Разрушения.
(Теперь надо назвать) области влияния (ravakih) их обеих. В своем чистом (т. е. в неоскверненном злом) состоянии область влияния Доброй Религии в силу ее доброты и чистоты принадлежит Амешаспентам, где Природная Мудрость царит абсолютно и где, вместе с тем, губительная ересь не имеет никаких прав и полномочий. Область влияния ложной религии принадлежит демонам, где губительная ересь имеет всю полноту власти, а Природная Мудрость наиболее удалена.
В смешанном состоянии обе они существуют и имеют области влияния в материальном мире, в котором Природная Мудрость и губительная ересь ведут борьбу за верховную власть. В этом состоянии степень силы и могущества Природной Мудрости точно соответствует той степени, в которой воспринята, уверована и распространена Добрая Религия, той степени, в которой боги царят, добрые возвышены, а временный мир процветает. Подобным образом степень, в которой сильна и велика губительная ересь, точно соответствует той степени, в какой принята и распространена ложная религия, в какой неистовствуют демоны, злодеи возвышены, а временный мир приходит в упадок.
Теперь поговорим о плодах этих влияний. Плодом Доброй Религии является благо для всех существ, а плодом ложной религии — вред для них.
Плод блага, приносимый Доброй Религией, чья область влияния в ее чистом состоянии лежит среди Амешаспентов, состоит в защите живых существ от подрывной деятельности, чинимой Противником, в излучении их благодетельной силы на человеческое естество путем сохранения воли в чистоте, путем исправления (anitan) нрава и утверждения в человеке его человеческой природы, которая есть его спасение и украшение, путем роста и умножения добродетели в (этом) мире и путем направления его к добру.
Плод и благо Доброй Религии, чья область влияния в смешанном состоянии находится в Человеке, состоит в усилении доброго нрава и добродетели Человека, в преодолении и поражении Лжи, в освящении (kirpakenitan) человеческих дел и очищении от пороков, чтобы душа могла быть спасена, в распространении Религии повсюду среди человеческого рода, в разгроме воинства служителей Лжи, в уничтожении и изгнании Врага из мироздания и в даре бессмертия и господства в условиях свободы для благих творений.
Плод вреда ложной религии, чья злая область влияния в ее чистом виде лежит среди демонов, состоит в их излиянии вражды с тем, чтобы разрушить материальный мир и нанести ущерб его существам. Ее же плод вреда в смешанном состоянии, когда область ее влияния простирается на Человека, состоит в усилении пороков и ослаблении добродетелей, в разрушении самой человеческой природы, посеве семян дьявольщины, в осквернении его дел и в приведении к проклятию его души, в нанесении вреда земле и опустошении ее несправедливостью путем извращения человеческой природы через дьявольщину. Несправедливость дает демонам силу в их погублении материального мира. Если бы злу было позволено наступать своим чередом, будучи не смешанным (с добром) и ничем не обузданным, и если бы добро в мире было уничтожено полностью, то в таком состоянии всеобщего зла, не смешанного с добром, мир не смог бы выдержать и просуществовать ни единого мига“.
''Сущность Доброй Религии есть Мудрость Хормазда, а его Мудрость состоит в ниспослании даров, в знании и делании. Ее дело всеведенье, праведность (истина) во всех вещах, и даяние всем существам того, что достойно их — таков характер Хормазда. Ее предназначение — исцелять творенье. Ее действие сводится к распознаванию путем знания тех возможностей, которые созидательны в вещах и в приведении их путем деятельности к правильному их употреблению.
Ее сила действия состоит в правильном использовании этих возможностей, (скрытых) в вещах, в удалении скверны, присущей живым существам из-за смешения их с Вражьей силой и в исцелении их, как телесно, так и духовно. Ее благо, происходящее от ее количественного знания всех особенностей и своевременного вмешательства, состоит в непрерывном движении вперед и управлении миром на протяжении тысячелетий, что ведет к окончательному Восстановлению. Путем распознавания возможностей, заложенных во всех вещах, путем приведения всего творенья к наивысшей пользе через деятельность и путем исцеления и спасения ее от Противника, она достигает вечного порядка, совершенства, целостности и полного блаженства».
(Денкарт, ред. Мадана, стр. 46–47)
«Религия поклонников Хормазда есть Мудрость (danakih). Ее бытие проистекает от Середины, которая представляет сущность Религии и противоположна избытку и недостатку. Из противников Мудрости избыток является родственным, а недостаток прямо противостоящим противоречием. Согласно благородному и правильному пониманию Доброй Религии, качества, наиболее благоприятные для нее, — это, прежде всего, вера и знание. Все необходимое знание о бытии Религии поклонников Хормазда и о том, что следует знать в области мысли, слова и дела тому, кто ее исповедует, и обо всем, что не может быть приведено к своду законов, открывается через бытие и проявление Религии».
(Денкарт, ред. Мадана, стр. 295)
«Польза всех дел и вещей происходит от Середины. Они портятся и становятся негодными от избытка или недостатка. Середина подчинена природной мудрости Творца, руководящего своими творениями. Отсутствие порядка принадлежит излишеству или лишению, сатанинской ереси, противостоящей (pityarak) Природной Мудрости. В те времена, когда божественная Природная Мудрость торжествует среди людей над сатанинской ересью, побеждает Середина и порядок, ослабевает роскошь и нужда, и творение процветает. Что касается людей, то Создатель Хормазд наделил Царя (dahyupat) превосходящей Природной Мудростью, отчего тот способен побеждать ересь, самую неистовую Ложь, и благодаря щедрости, поддержанной физической силой, и доброму правлению, умеет восстановить в людях природную мудрость после того, как ее затмила ересь, чтобы их умы стали открыты для разумного совета, и чтобы среди них можно было распространить порядок и Середину, и весь мир стал правильно ведомым».
(Денкарт, ред. Мадана, стр. 306–307)
«Суть деятельности Доброй Религии поклонников Хормазда состоит в сведении избытка и недостатка, учиненного Противником в творении обратно к Среднему, а также в спасении и утешении всего созданного. И поскольку Создатель Хормазд послал Добрую Религию с целью одолевать Врага и оказывать помощь своему творению, и поскольку его воля состоит в том, чтобы победить Врага и сделать свои создания совершенными, то всеобъемлющая Мудрость Хормазда, хотя она и проявляется как индивидуальное направление отдельных существ, сводится в сумме к одному — всемогущей Середине. Противник, с другой стороны, разрушает творение двумя орудиями, содержащими в себе все могущество Лжи — излишеством и нуждой, где одно из них имеет склонность превышать Середину, а другое — отставать от нее. Оба орудия несут смерть и разрушение творению Хормазда. Если же оно возвращается к Середине путем убавления в случае излишка или добавления при недостатке, тогда Религия поклонников Хормазда проявляется во всей своей мудрости, спасая всех сущих (букв. „все дело“) от всяческого зла и доставляя им вновь всеобщее великодушие и совершенное равновесие (datikih).. Как говорили древние мудрецы, когда толковали Добрую Религию, что Религия Хормазда — это одно единственное слово — Середина, а религия Ахримана — два слова — избыток и недостаток».
(Денкарт, ред. Мадана, стр. 251–252)
«Первое слово Доброй Религии таково, что всякое благо приходит от Создателя и что от него не может исходить никакого зла; в этом слове заключено все то доброе, что доставляло и будет доставлять наслаждение живым существам от первотворенья до конечного Восстановления. Так что, из веры в это первое Слово Доброй Религии идет (правильное) становление характера, а от него — Середина; от Середины рождается справедливость, от справедливости — добрые мысли, добрые слова и добрые дела; а от добрых мыслей, добрых слов и добрых дел к Человеку приходит благоденствие. Благоденствие Человека радует богов, и они обретают силу, а демоны претерпевают невзгоды и подавление. И от радости и силы богов и огорчения и обуздания демонов исправляется духовный мир и приводится к порядку мир материальный. Когда, таким образом, будет выправлен мир духа и приведен в порядок мир материи, тогда творение созреет для окончательного Восстановления и сольется с ним, и Восстановление осуществится на деле и всем миром будет править чистота и доброта.
Первое же слово ложной религии гласит, что зло происходит от Создателя. В этом слове заключено все то зло, от которого живые существа страдали и будут страдать от первотворенья до окончательного Восстановления. Так что, от впадения в обман этого первого слова ложной религии происходит испорченность нрава, от извращенного нрава — излишества и нужда, от них — несправедливость, от несправедливости — злые мысли, злые слова и злые дела, от злых мыслей, злых слов и злых дел — горе Человека. И тогда демоны радуются этому горю, а боги огорчаются. А когда демоны в радости, а боги в горести, то демоны, ободренные, приводят в расстройство и беспорядок временный мир и учиняют беды и вред в материальном мире».
(Денкарт, ред. Мадана, стр. 201–202)
«Добрая Религия — мать Природной Мудрости и украшена Мудростью. Превосходным образом она вмещает в себя знание о высших сущностях, хранит тайну доброго духовного мира, почитает наивысшего Бога как Бога Вечного, Всеблагого, Создателя и Хранителя. Ибо ей подобает восхваление. В ее основе — благородство, присущее иранцам (erih), ее материей является Середина, ее сущностью — порядок (datastan), ее обителью — святость, а царская власть ее помощником. Те, кто исповедует ее, (правильно) формируют свой нрав, возрастают в мудрости, развивают свое человеческое достоинство (khwarr), содействуя царскому правлению, помощнику Религии. Благодаря им все люди распрямляются, настают благие времена, мир процветает, Противник подавляется, и творенье зрит (путь ко) спасению. В ней (в Доброй Религии) пребывают (четыре) сословия: жрецов, воинов, земледельцев и ремесленников; в ней есть почитание Хормазда, рост всего сущего (dahmih) и все другие высокие превосходства, добродетели и блага.
Ложная религия — мать ереси и противник мудрости. Она вмещает в себя вероломные заклинания, хранит ужасную тайну злого духовного мира, представляет демонов в облике богов, под именем богов поклоняется Лжи, под видом порядка сеет беспорядок. Ее материя — излишество и нужда, обман — ее логово, а ее помощник — тирания. Те, кто ее исповедует, губят свою личность, сокрушают собственный разум, ослабляют свое человеческое достоинство. Из-за нее все люди поддаются обману, настают худые времена, мир страдает от вражды, Противник укрепляется, а добрые существа приводятся в содрогание. В ней (в ложной религии) пребывает вероломное жречество (ahramoghih), тирания, зверство, обман, страдание, почитание демонов, умаление (всего сущего) и все прочее несовершенство, грехи и зло».
«Существует нечто, против чего Дух Разрушения ведет наиболее яростную борьбу — это совместное проявление в одной личности всей силы (двух) достоинств (khwarr) — царства и Доброй Религии, ибо такое сочетание должно его уничтожить. По этой причине, если бы высшее могущество достоинства царской власти в Йиме соединялось с наивысшим могуществом достоинства Доброй Религии или если бы в Зороастре последнее воссоединилось бы с наивысшей мощью достоинства царства, как оно проявилось в Йиме, то тогда Дух Разрушения нашел бы свой скорый конец, творение избавилось бы от Врага и желанное Восстановление осуществилось бы в обоих мирах. Ибо, когда в этом мире благочестие сочетается с добрым правлением в одном единственном благочестивом и добром правителе, тогда порок теряет силу, а добродетель наступает, утихает противоборство и крепнет сотрудничество, возрастает святость и уменьшается нечестие среди людей, добрые процветают и господствуют, а злобные подавляются и лишаются власти. В мире наступает благоденствие, все творение радуется жизни, а простой народ пребывает в довольстве; и сверх того, мир превосходно управляется и украшается. Когда эти два достоинства встретятся в одном человеке, тогда Враг будет навечно побежден, и мир спасен и очищен. От этого произойдет окончательное Восстановление. И как открывает Добрая Религия, эти два достоинства соединятся в Сошиансе».
ГЛАВА VII ДОБРАЯ ЭТИКА
Зороастризм преимущественно этическая религия. Она естественно следует из теологических предпосылок или, может быть, более точно, теологические предпосылки в ней основаны на существенно нравственном взгляде на жизнь. Для зороастризма, как мы видели, главный и неизбежный факт жизни это зло. Добро есть добро, а зло есть зло, и невозможно одно произвести из другого. Отрицание существования отдельного принципа зла равносильно тому, чтобы вменить зло Богу. Но это немыслимо, следовательно, зло должно быть отдельным принципом. Поэтому зороастрийская мораль выражается в трех словах humat, — добрые мысли, добрые слова и добрые дела, и величайшее из них добрые дела.
В этой главе мы воспроизводим перевод трех текстов. Первые два приписываются Адурбаду, сыну Мараспенда (здесь и далее более правильная транскрипция Махраспенд. — прим. перев.), о характере которого мы скажем несколько слов, а третий взят из «Меног-и-Кхрата» — «Книги Духа Мудрости», образного диалога в форме катехизиса, в котором Дух Мудрости предстает в ответах на вопросы, которые ставит некий мудрец. Я избрал два текста, приписываемые Адурбаду, потому что на него обычно ссылаются, как на последнего толкователя зороастрийской ортодоксии в сасанийское время. Пехлевийские книги, которые пережили его, трактуют его как канон ортодоксии, и Денкарт, претендуя на авторитет своего учения, возводит его к нему.
Адурбад жил в период царствования Шапура II (309-79 гг. до Р.Х.), в то время, когда зороастрийская ортодоксия была еще слабо очерчена. Его главные оппоненты, по-видимому, были фаталисты, зерванитская секта, сделавшая Фатум, или Время, независимым принципом, против которого человек был бессилен. Эта секта отрицала, следовательно, основную зороастрийскую доктрину о свободе человеческой воли, что означало разрушение самой основы зороастрийского дуализма. Чтобы опровергнуть эту и другие секты, Адурбад добровольно принял на себя ордалию расплавленной меди. Металл был излит на его грудь, но он вышел из ордалии невредимым. Память об этом чудесном событии поддерживалась, как. доказательство того, что взгляды Адурбада были единственно правоверными, а таковыми они были объявлены Великим Царем. «После того, как Адурбад стойкостью доказал неизменность своих взглядов, Царь заявил перед всеми этими представителями других сект, доктрин и школ мудрости: „Теперь, когда мы видели Религию здесь, на земле, мы не потерпим ложных религий и в этом мы будем исключительно ревностны“. И так он и сделал».
Данные здесь два текста, приписываемые Адурбаду, должно быть, не являются подлинниками, но, тем не менее, они, по всей вероятности, достоверно представляют взгляды этого великого человека. Однако очень может быть, что они вставлены (в собрание пехлевийских религиозных текстов прим. перев.), поскольку само имя Адурбада дает гарантию их ортодоксальности и поскольку они зороастрийские по самой своей сути.
В последней главе мы видели, что Религия должна быть приравнена Среднему. Кроме того, оказалось, что основной нотой в этих этических текстах является умеренность. Это мораль аристократического и урбанистического общества. Мы не находим здесь ни рекомендаций к (само)совершенствованию, ни крайностей самопожертвования, ни заповедей любить врагов или обходить иные препятствия, обращая их. Для Адурбада не возникает вопроса о любви к своему врагу — это было бы слишком. Все, что требуется и что диктует благоразумие, это избегать его. Правда, одно или два высказывания Адурбада имеют привкус христианской кротости. «Выкинь из головы все, что прошло и не беспокойся о том, что еще не пришло» — это напоминает христианскую заповедь не беспокоиться о завтрашнем дне. Тесная параллель с Новым Заветом очевидна также в высказываниях: «Не делай другим то, что было бы нехорошо для тебя» и «Когда садишься на званом обеде, не садись на самое высокое место, чтобы тебя не попросили оттуда и не заставили сесть на то, что ниже». Однако, нет причин думать, что тут прямое заимствование, так как параллели легко найти повсюду, например, в буддийских писаниях.
И все же общий тон и окраска высказываний Адурбада совершенно иные, нежели в изречениях Христа. Акцент всегда ставится на умеренность и на исключение крайностей. То, что требуется от человека в первую очередь и в основном, почти наверняка можно назвать здравым смыслом. Хотя фактически слово khrat в этих текстах я перевел повсюду как «мудрость», однако, слово «благоразумие» мне кажется ближе к истинному значению, и может быть, лучше было бы перевести его как «здравый смысл». Именно, с точки зрения здравого смысла на жизнь, человек должен наслаждаться добрыми вещами этого мира, в то же самое время приготовляя себя правильным и благоразумным поведением к вечной жизни на Небесах. Аскетизм, с одной стороны, и чистый гедонизм, с другой — это крайности и потому исключаются. Причем первый из двух считается худшим, так как наносит оскорбление Богу, который сотворил мир и сделал его благим и который положил Человеку сражаться со Злом в нем, чего можно достичь, лишь добиваясь все большего процветания для этого мира.
Особенно симпатичны советы Адурбада о том, чем надо заниматься в разные дни месяца; здесь акцент неизменно на необходимости поддерживать себя в состоянии полезной занятости и удовольствия. Тон задается предписанием на первый день месяца: «В день Хормазда пей вино и заключай брак». Жизнь в этом мире для зороастрийца — не изгнание в долину слез, но состояние удовлетворенности и наслаждения. Быть может, наиболее разительной иллюстрацией этого является совет Адурбада на день, посвященный Рашну, божеству, чья функция — посмертный суд над душой. Казалось бы, в такой день человеку следует подумать об ужасной расплате. Отнюдь нет, согласно Адурбаду: «В день Рашну жизнь весела — делай, в святости, все, что хочешь». Превосходный совет!
И все же, хотя Адурбад рекомендует благоразумное снисхождение к своим желаниям добрых вещей этой жизни, он не сулит преувеличенных надежд своим собратьям-мужчинам и вовсе отнимает их у женщин. «Человек, — говорит он, подобен (кожаному) меху для воды, наполненному воздухом: когда он выкачен ничего не остается»; или иначе: «они подобны сосункам, существам привычки, которые цепляются за свои привычки». Его взгляды суммированы в совете своему сыну: «Не доверяй и не доверяйся никому и ничему». Что касается женщин: «Не верь женщинам, чтобы у тебя не было причин для стыда и раскаяния. Не поверяй им своих тайн, чтобы усилия твоих трудов не пропали даром». Это не кажется слишком возвышенной точкой зрения на человеческую природу; скорее здесь проглядывает здоровый скептицизм.
Правдивость, великодушие, довольство своей судьбой и благое продолжение рода — вот те добродетели (и цели), которые он стремится внушить. Из пороков он выделяет мстительность, по-видимому, как самый страшный, хотя в не меньшей степени суров он к злословию и клевете, которые указывают на дурное происхождение (род). Весьма свежее впечатление производят также следующие прекрасные слова этого религиозного текста: «Насколько это возможно для тебя, не надоедай своему ближнему». Слова, которые я перевел как «надоедать», буквально означают «причинять страдание речью» (или «огорчать разговорами»), что на английском языке вполне прозрачно. То, что Адурбад считает «назойливого» положительно грешной личностью, делает честь его проницательности, так как из всех форм эгоизма эта — самая разрушительная, равно как и самая бестолковая. Что касается зороастрийца, то для него это грех, ибо это — высшая степень дурных манер, а дурные манеры сами по себе греховны.
«Живи доброй и полезной жизнью, будь внимателен к другим, исполняй свой религиозный долг, возделывай землю, создай семью и воспитай для мира культурных и образованных детей. Помни одновременно, что эта жизнь — только вступление в следующую, и что твоя душа должна будет ответить за дела, сделанные тобой на земле». Таков смысл высказываний Адурбада, сына Мараспенда. Можно возразить, что его мораль весьма напоминает ту, что насаждается в лучших типах британских общественных школ. Это, может быть, и так, но это отнюдь не делает ее хуже.
Наш последний текст из «Меног-и-Кхрата» касается пития вина. Это малая жемчужина изысканной мудрости, и я предоставляю читателю смаковать ее по своему усмотрению, без предисловия и комментария.
(Пехлевийские тексты, стр. 58–71)
«(1) Рассказывают, что у Адурбада не было детей от его тела и что поэтому он отдал всю свою веру богам. И что незадолго до того, как для Адурбада был рожден сын, он назвал его Зартушт (Зороастр), поскольку Зартушт, сын Спитама, имел прямой и честный нрав, и сказал: „Явись, мой сын, чтоб я мог научить тебя цивилизованному поведению (frahang)“.
(2) Мой сын, думай о добродетели и не обращай свои мысли ко греху, ибо человек живет не вечно, и духовные вещи должны быть значительно более желанны.
(3) Выкинь из головы все, что прошло, и не беспокойся о том, что еще не пришло.
(4) Не полагай свою веру и доверие на царей и принцев.
(5) Не делай другим то, что не было бы хорошо для тебя.
(6) Будь прямодушен (или „сохраняй самостоятельность ума“) среди правителей и друзей.
(8) Избегай любого, кто подходит к тебе в гневе или вражде.
(9) Всегда и везде возлагай надежду на богов и дружи с такими людьми, которые будут тебе полезны.
(10) Стремись всеми силами к тому, что от богов и Амешаспентов и, если нужно, отдай свою жизнь за них.
(11) Не доверяй своих тайн женщине.
(12) Выслушивай все, что ты слышишь, но не повторяй это без разбора.
(13) Не отпускай от себя жены и детей, кроме как для доброго воспитания (frahang), чтобы забота и прискорбное раздражение не пришли к тебе и не вызвали сожаления.
(14) Не раздавай милостыни, пока не придет сезонный праздник.
(15) Давай быстрый ответ лишь когда это согласно с умеренностью.
(16) Никогда и никого не уязвляй насмешкой.
(17) Не делись своими тайнами с заблуждающимися. (18) Желчного не бери спутником в путешествие. (19) Легкомысленного не делай своим советчиком. (20) Не води компанию с богатым за своим столом. (21) Не занимай у человека дурного нрава или низкого рода и не одалживай ему, ибо ты тяжко поплатишься в выгоде, и он всегда будет у твоих дверей или будет слать посыльных в твой дом, и оттого тебе придется страдать от великих потерь. (23) И его, того, кто дурного нрава, не вызывай также в суд, себе на помощь. (24) Не показывай завистнику своего имущества. (25) Не вверяйся ложному суду в присутствии правителей. (26) Не слушай слов клеветников и лгунов. (27) Не проявляй чрезмерного рвения в наказании других. (28) Не затевай ссору на празднике. (29) Не бей ближних. (30) Не старайся ради положения.
(31) Советуйся с людьми из благородной семьи, опытными в делах, смышлеными и доброго нрава; делай их своими друзьями. (32) Очень постарайся, чтобы в битве на тебе не было тяжкой ноши. (33) Избегай мстительных в позиции силы.
(34) Не вступай в спор с писцом. (35) Болтуну не поверяй своих интересов.
(36) Высоко уважай мудрого, чье состояние возвышенно, спрашивай его мнения и прислушивайся к нему.
(37) Никому не говори ложь. (38) Не принимай имущества у того, кто не знает стыда. (39) Никогда не иди на риск сознательно. (40) Не клянись ни в чем, будь то истинное или ложное.
(41) Когда соберешься строить дом, сначала оцени его стоимость. (42) За женщиной, которая должна стать твоей женой, ухаживай сам. (43) Если у тебя уже есть имение, начинай покупать более орошенную освоенную землю, ибо даже если она перестанет приносить доход, все же основной капитал останется.
(44) Насколько можешь, не надоедай своему ближнему. (45) Не пытайся мстить другим или вызвать у них убытки. (46) Распоряжаясь своей собственностью, будь щедр, насколько это возможно (для тебя). (47) Никого не обманывай, чтоб не иметь скорби от этого. (48) Храни высокое уважение к своим старшим, делай многое для них и слушай, что они говорят. (49) Одалживай только у родственников и друзей. (50) Лелей женщину, которая скромна и отдается в браке умному и знающему мужу, ибо умные и знающие подобны земле, которая приносит все виды плодов, если однажды семя брошено в нее.
(51) Будь прост в своей речи. (52) Никогда не говори без размышления. (53) Давай взаймы лишь при согласованных условиях (pat adhven). (54) Нежно возлюби мудрую и скромную женщину и проси ее руки. (55) Выбирая зятя, возьми доброго по натуре, честного и испытавшего жизнь, даже если он беден, ибо богатство придет к нему от богов. (56) Не смейся над старшими в своей семье, ибо ты подчинен им. (57) Не сажай в тюрьму гордого и безжалостного, но подбери ему стражей из больших людей и поставь над ними умного человека.
(58) Если у тебя есть сын, пошли его в школу грамоты, пока он еще мальчик, ибо искусство чтения и письма чрезвычайно приятно видеть. (59) Говори кратко и только после многих размышлений, ибо есть время, когда лучше говорить, а есть время, когда лучше хранить молчание, но в целом молчать лучше, чем говорить. (60) Избери человека, который правдиво передает (твои слова), своим посланником. (61) Не назначай покупного раба над истинными и верными слугами. Трать соразмерно своим средствам. (62) В своей речи будь вежлив. (63) Храни учтивость в беседе. (64) А в своих мыслях сохраняй праведность. (65) Не расхваливай себя; только так ты сможешь исполнить дела благочестия. (66) Когда не являешься в присутствие царей и принцев, приходится оставаться в немилости. (67) Ищи совета у добрых людей зрелого возраста. (68) Ничего не принимай от вора и ничего не давай ему, лучше прогони его прочь. (69) Имея страх пред адом, наказывай других лишь по размышлении. (70) Не верь и не доверяй никому и ничему.
(71) Используй авторитет в благих целях, чтобы ты, таким образом, мог достичь доброго положения. (72) Будь без греха, чтобы быть бесстрашным. (73) Будь благодарным, чтобы быть достойным благих вещей. (74) Будь прямодушен, чтобы быть верным. (75) Говори правду, чтобы быть правдивым. (76) Будь скромен, чтобы иметь много друзей. (77) Имей много друзей, чтобы наслаждаться добрым именем. (78) Будь с добрым именем, чтобы жить легко. (79) Избери лучшую долю и возлюби свою Религию, чтобы быть спасенным (ahrov). (80) Думай о состоянии своей души, чтобы идти к Небесам. (81) Будь великодушен, чтобы прийти в Рай (garodhman).
(82) Не соблазняй жен других мужей, ибо это прискорбный грех для твоей души. (82) Не поддерживай низких и неблагодарных, ибо ты не познаешь от них благодарности. (84) Не разрушай свою душу, поддавшись гневу или мести. (85) Когда чувствуешь безотлагательное желание сделать или сказать (что-нибудь), то скажи вежливо и произнеси молитву, ибо никто (и) никогда не ударит тебя в спину, если ты произносишь молитву, и не заразит грязным дыханием, если говоришь вежливо. (86) Не обращайся первым к низкорожденному. (87) Чтобы внимательно следить, что происходит в собрании, не садись рядом с упорствующим в заблуждениях, чтобы самому не оказаться заблудшим. (88) На званом обеде не старайся занять самое высокое место, чтобы тебя не попросили оттуда и не заставили сесть на то, что пониже. (89) Не полагайся на собственность и добро этого мира, ибо имение и добро этого мира вроде птицы, которая летает с дерева на дерево и не останавливается ни на одном. (90) Почитай своего отца и мать, прислушивайся к ним и будь послушен им, ибо пока у человека живы его отец и мать, он подобен льву в джунглях, который не знает страха ни перед чем; но тот, у кого нет ни отца, ни матери, подобен вдове, ограбленной мужами, которая ничего не может поделать и которую все люди презирают. (91) Выдай свою дочь замуж за умного и знающего человека, ибо умный и знающий подобен земле, которая дает много зерна, раз только семя засеяно в нее.
(92) Если тебя никто не оскорбил, то и ты не оскорбляй никого. (93) Не доходи до ярости и необдуманности в своей речи, ибо разгоряченный и не обдумывающий свои слова подобен огню, напавшему на лес и сжигающему все подряд: и птиц, и рыб, и ползающих тварей. (94) Не сотрудничай с человеком, который дурно обращается со своим отцом и матерью и которым они не довольны, чтобы твоя справедливость не обратилась в несправедливость и чтоб не лишиться друзей и приятного общения с людьми. (95) Из ложной скромности и стыда не доставляй свою душу в Ад. (96) Не произноси ничего, что имеет сомнительный смысл. (97) Когда сидишь в собрании, не садись рядом с лгуном, чтоб тебе самому не пострадать от этого. (98) Принимай вещи легко (букв. „будь легконогим“) (что, вероятно, соответствует русскому „будь человеком легкой руки“ — прим. перев.), чтобы быть желанным гостем. (99) Вставай до рассвета, чтоб твои труды успели зацвести. (100) Не делай нового друга из старого врага, ибо старый враг вроде черной змеи, которая не забывает старых обид за сто лет. (101) Но возобновляй свою дружбу со старыми друзьями, ибо старый друг подобен старому вину, которое, чем старше, становится все лучше и пригоднее для принцев. (102) Хвали богов и радуйся от всего сердца, ибо именно от них ты получишь прибыль в добрых вещах этого мира. (102) Не ругай человека царственного ранга, так как во всех областях есть чиновники охраны, которые издают указы о том, что хорошо для царских подданных.
(104) Я скажу тебе, мой сын, что мудрость — величайший и наилучший помощник в человеческих делах, ибо если богатство рассеется и утратится и вымрет домашний скот, то мудрость останется. (105) Стремись прочно стать на якорь в своей Религии, ибо довольство — это высшая мудрость (danakih)и величайшая духовная надежда. (106) Всегда держи в уме (свою) душу. (107) Не отказывайся от своего долга, чтобы сохранить свое доброе имя. (108) Береги руки от воровства, ноги — от хождения путями, лишенными долга, а ум — от незаконных желаний (varan), ибо кто имеет обычай добродетели, получает свою награду, а кто совершает грех — получает свое наказание. (109) Кто роет яму своим врагам, падает в нее сам.
Поделиться книгой: