Карантин

Но все же странно. Ладно он: Нефедову предстояло стать мастером участка, и необходимость установки нейросети ему хоть как-то можно объяснить. Но зачем это простым рабочим? Куда проще набрать их из одноязычных, и никаких проблем.

Все необходимые данные по стройке можно закачать в копеечные наладонники, способные хранить терабайты информации. Специальность же… Вообще-то здесь все специалисты в своей области. Иных и нанимать-то не стоит. И даже сегодня, в век цифровых технологий, на стройках предпочитают работать с чертежами, отпечатанными на бумаге. Да, да, строители те еще консерваторы.

Ну вот к чему, к примеру, нейросеть Ваське Носкову? Он и так все время пропадает в игрушках, а эдак и вовсе поселится в виртуале. Уже сейчас ходит и стонет, когда же они отработают контракт и вернутся домой. Твердит, что после этого завяжет со строительством и напрочь обоснуется в игровом мире, где сможет стать кем угодно и зарабатывать достаточно, чтобы больше не глотать пыль.

Еще лет тридцать назад многие фантасты писали о виртуальных мирах и капсулах, посредством которых эта самая виртуальность достигалась. На деле этот путь оказался тупиковым. Лишь непосредственный контакт с мозгом позволяет добиться полного виртуального погружения со всеми тактильными ощущениями. И такую возможность предоставляет только нейросеть.

— Дим, ты чего как пыльным мешком пришибленный? — легонько толкнул его в плечо Лева.

Этот здоровяк отличался добродушием в отношении своего круга и недолго раскачивался, чтобы врезать в морду кому со стороны. Конечно, сам не задевал, но и не спускал наглости. Причем ничуть не задаваясь вопросом, во что это может вылиться.

Было дело, будучи ярым болельщиком футбола, в прошлом, две тысячи сорок девятом году поехал на чемпионат мира в Болгарии. Ну и слишком бурно радовался победе над голландцами. Тем это не понравилось. Н-да. Потом не понравилось то, как с ними обошелся русский медведь. Пришлось Дмитрию срочно лететь в Софию и вызволять работничка из кутузки.

— Да вот не сходится что-то никак. Нейросеть эта ни к селу ни к городу.

— Ты же вроде был рад. Обрисовывал нам перспективы от ее установки. Образование, получение всевозможных специальностей, востребованность ее обладателей при трудоустройстве.

— Все так. И на работу с руками-ногами. И программу университета, которую я постигал пять лет, можно пройти за полгода. И не нужно лопатить справочники, а достаточно только разложить все по полочкам у себя в башке да пользоваться. Но…

— Что не так? — слегка разведя руками, удивился Лева.

— Мне не дает покоя то, что нам велели отправить домой наши наладонники и вообще любую электронику.

— Ну вообще-то они объяснили это коммерческой тайной.

— Ну да. Ну да. Разом ворваться в туристический бизнес, произвести эффект разорвавшейся бомбы, а не раскручиваться постепенно. Да только как-то все это…

— Дима, ты кто по жизни?

— В смысле?

— В смысле не последний выпускник престижного университета, инженер-строитель и отличный специалист. Но все, на что тебя хватило, — это сбить в комплексную бригаду пару десятков обормотов вроде меня. И ты действительно думаешь, что можешь учить тех, кто ворочает десятками и даже сотнями миллионов? Остынь, Дима. Ну чего ты себя накручиваешь.

— Да бог весть. Не нравится мне это, и все тут. Тропический остров, голубая, мать ее, лагуна, белый песок и синее небо. А на душе погано. И с Ниной никакой связи.

— Вот с Нинки и надо было начинать.

— Да не в этом дело.

— Ну да, расскажи, — отмахнулся приятель. — Вот скажи, Жора — он что, и впрямь подсуропил бы тебе эту работенку, если бы почуял гнильцо? Мне он таким не показался. Так что выдохни. И вообще, если у них тут все с виду так кучеряво, может, и бар с пивом найдется. А то и впрямь просто райский остров какой-то. Грешно не выпить.

Кириллов Георгий, друг и однокашник Дмитрия, неплохо устроился в Москве. Помогли связи его отца, который особых высот не достиг, но знакомства и связи заводить умел. А главное, умудрялся добиваться к себе уважения. Другой на его месте непременно развернулся бы. Но дядя Женя предпочитал скромно заниматься своей гостиницей и никуда не лезть. А вот сына пристроить удалось. Причем в Москву.

Надо сказать, несмотря на блат, Георгий и впрямь был стоящим специалистом, а потому полностью отрабатывал свою зарплату. Ну и двигался по карьерной лестнице. Надо ли говорить, что уже через год он перетянул Дмитрия к себе. Да только, будучи знающим свое дело, молчать Нефедов не умел. И уж тем более когда ему пытались указать его место.

Из фирмы он вылетел с треском. Едва и Георгия за собой не уволок. Но набрался наглости и, пробравшись в дом гендиректора, поговорил с ним по душам. Нет, морду он ему не бил. А именно поговорил. Как результат, тот при Нефедове позвонил Кириллову и сообщил, что друг его, конечно, чудак на букву «м», но в отношении Георгия начальник все же погорячился. После гендиректор выставил незваного гостя вон. В смысле попросил уйти.

Дмитрий вернулся в родной город, сбил комплексную бригаду, оформил ИП и трудился на ниве строительства. Конкуренция на частном рынке серьезная, качеству зачастую предпочитают дешевизну. Средств на то, чтобы организовать что-то свое, у него не было, как и возможности взять кредит. Обзавелся семьей. Словом, вроде не шиковал, но и не бедствовал.

Две недели назад позвонил Георгий и сообщил о фирме, набирающей строителей. Причем предпочтение отдают уже устоявшимся бригадам. Год работы за рубежом. Перспективы более чем радужные. Прейскурант стоимости выполненных работ впечатлял. Оговорки насчет качества и трудовой дисциплины не пугали.

И вот они на палубе судна, вползающего в голубую лагуну. Перспективы, сомнения и даже опасения, но в то же время надежда на то, что все страхи ложные. И что ему за этот год все же удастся заработать втрое против прежнего, вернуться к семье, обнять жену, сына и дочь.

«Роза» довольно споро пришвартовалась к причалу. Признаться, Дмитрий ожидал, что этот маневр займет куда больше времени. Все же не яхта какая, а грузовое судно. Пусть и небольшое, порядка восьмидесяти метров в длину. Но, пожалуй, большим судам тут делать нечего. Лагуна обширная, до окружающих ее островов и банок порядка двух километров. Но все это мелководье, во всяком случае для судов. Глубокая же вода в ширину меньше пяти сотен метров. Входной фарватер и вовсе не больше полутора сотен.

Еще не опустился трап, как на пристань начала подъезжать техника. Первым на площадку вполз массивный и приземистый автокран. На полсотни тонн, а может, и больше. Портовый кран тут отсутствовал. А ты поди сними чем поскромнее тот же кубовый экскаватор. Корабельная стрела, похоже, этот груз точно не потянет. Не выглядит она внушительной.

Следом подтянулись пять небольших автобусов, готовые принять две сотни прибывших пассажиров. При виде их на губах Дмитрия появилась улыбка. Потому что он узнал российские автобусы ПАЗ. Отечественный автотранспорт — на чужбине нечастое явление, скорее уж редкое. Русские вроде как наконец научились делать качественные машины, но конкурировать со старыми и проверенными марками им сложно, а те и не думают уступать свои позиции.

Но что-то маловато автобусов-то. На борту «Розы» прибыло двести четыре человека. И на всех там явно мест не хватит. Если только стоя. С другой стороны, ничего страшного, прокатятся немного стоя, не развалятся.

Хм. Ну куда же без них-то. Вот и доблестная полиция пожаловала, на «гелендвагене». Машина не новая, как и вся техника, но вполне бодренькая. Цвет белый, с синей полосой по борту и соответствующей надписью. Окна заднего отсека затемнены и, скорее всего, зарешечены. Интересно, а чем этим не угодил русский УАЗ? Между прочим, авто очень даже на уровне. Дмитрий не жалуется. К тому же проходимость выше всяческих похвал. Вот этот «мерс» нервно курит в сторонке.

Двери распахнулись, и на асфальт ступили четверо полицейских, в синей форме, угловатых фуражках и неизменных солнцезащитных очках. При виде их молодой Василий даже присвистнул.

— Модификанты припожаловали.

— С чего ты взял, малой? Мужики как мужики, — усомнился Лев.

— Да ты на них погляди. Видишь, как двигаются. Что твои хищники.

— Они, поди, не меньше твоего в игрушки режутся, вот и научились выделываться, — продолжал гнуть свое Денисов.

Дмитрий окинул их взглядом. Четверо. И впрямь двигаются так, словно в любой момент готовы броситься на противника. Сбитые тела, обтянутые синими рубашками. Сильные руки с узлами мышц. Никаким бодибилдерам и не снилось то, что могут сотворить наномодификаторы, перестраивающие тело.

Правда, препараты эти не просто дорогие: их не достать. Только силовики их и пользуют, да и то не все подряд. Сбылась давняя мечта о солдате, не ведающем усталости. Разрабатывавшиеся экзоскелеты сейчас пылятся где-то в хранилищах лабораторий, так и не обретя жизни: вопрос с энергетической установкой так и остался нерешенным.

Зато нанотехнологии с этой задачей справились. Правда, наномодификаторы сами по себе могут нанести только вред. Тут помимо них нужна еще и нейросеть со специальным программным обеспечением. Иначе, выйдя из-под контроля, они такого наворотят, что современная медицина будет попросту бессильна. Так что, если Васька не ошибается, не простые это ребятки.

Н-да. А обвешаны-то, обвешаны. Справа кобура с пистолетом, слева и на животе — с шокером. Только бы не перепутали, случись какая беда. Подсумки с наручниками, радиостанцией, газовым баллончиком и демократизатором, в смысле резиновой дубинкой. И все это на весьма крепких ребятах.

Серьезно тут подошли к вопросу правопорядка. Только бы без перегибов. Нефедов невольно скосил взгляд на Денисова. Этого уж не раз приходилось выковыривать из полиции. Плохая тенденция. А эти ребятки, по виду, шуток не понимают. От слова «совсем».

Ага. И еще один встречающий. На этот раз сугубо штатский. На пристань выкатил пикап «шевроле». Небольшой открытый багажник, ну или грузовая площадка. Четырехдверная кабина. Выглядит авто очень брутально и наверняка оборудовано кондиционером. О последнем Дмитрий подумал с тоской. Интересно, он вообще сумеет тут акклиматизироваться?

А вот водитель подкачал. Мужчина среднего роста, под пятьдесят. Вроде и худой, но в то же время явственно наметившееся брюшко. Из-под бейсболки выглядывают седые волосы, выбеленные усы, на носу очки. Смотрится не грозно, но держится уверенно, как человек, имеющий право распоряжаться.

— Я — сержант местной полиции Лацис. Сходим по одному. Представляем свои идентификационные карточки. После чего отходим вправо и ждем. Дальше вас будут выкликать по именам и рассаживать по автобусам. Сразу говорю, мест всем не хватит, но ехать недалеко, так что постоите, не развалитесь, — едва опустили трап, заговорил рослый полицейский.

Квадратная челюсть, солнцезащитные очки, бугрящиеся под облегающей синей рубашкой узлы мышц. Характерная угловатая фуражка совершенно не подходит к его облику, кажется лишней и даже чужеродной. Вот берет или армейское кепи — те да, пришлись бы к месту. Но в настоящий момент эта машина для убийства представляет органы правопорядка.

Дмитрий подхватил сумку со своими вещами и наконец ступил на трап. Признаться, хотя он и много читал о море, интересовался кораблями, баркасами и лодками, был искренне рад наконец покинуть шаткую палубу.

Едва ступив на асфальт, он вдруг ощутил толчок. Поначалу даже растерялся и бросил взгляд на вершину горы с кратером вулкана. Но потом сообразил, что так его приветствует земная твердь, от которой он успел отвыкнуть за прошедшую неделю.

— Карту, — послышался нетерпеливый голос низкорослого полицейского.

— Пожалуйста, — протянул Дмитрий ему кусок пластика с оттиснутыми его именем и фамилией.

Едва приметив ее синий цвет, парень бросил через плечо:

— Мистер Джонстон, ваш прибыл.

Взял карточку, приложил к считывателю. Удовлетворенно кивнул и указал в сторону направившегося к ним того самого мужчины из пикапа.

— Вас встречают, мистер Нефедов.

— Это какая-то ошибка, — пожав плечами, попытался было возразить Дмитрий.

— Никакой ошибки, сэр. Вы входите в состав руководства строительства. Проходите, сэр. Не загораживайте проход.

— Здравствуйте, Дмитрий Викторович, — явно запнувшись на отчестве, произнес подошедший. — Меня зовут Дэвид Джонстон. Я руководитель проекта.

— Не стоит утруждаться с отчеством. Просто Дмитрий, — пожимая протянутую руку, произнес Нефедов.

Общаться получалось с трудом. Сначала нейросеть переводила сказанное на русский, потом он формировал ответ, в голове создавался ответ на английском, который он и повторял в меру своих способностей. Прекрасно сознавая, насколько коверкает непривычную речь.

— Хорошо. Прошу следовать за мной, — указывая в сторону своего автомобиля, предложил мужчина.

— Я лучше с ребятами, — попытался было возразить Дмитрий.

Однако натолкнулся на строгий взгляд и предпочел не вступать в препирательства. Джонстон даже не предпринял попытки перехватить сумку вновь прибывшего, да оно в общем-то и понятно. Не водитель, а можно сказать, высшее руководящее лицо на этом острове. Вообще удивительно, какого ляда сам приехал. Может, просто скучно сидеть на этом острове.

— Дмитрий, давайте сразу договоримся. Вы прибыли сюда на должность мастера участка и входите в руководящее звено. А потому никакого панибратства. Вам платят высокую зарплату не за то, чтобы вы нравились рабочим, а за то, чтобы они своевременно и качественно выполняли свою работу. И для этого ими нужно руководить. Поверьте, они же потом вам и «спасибо» скажут, — устраиваясь за рулем, произнес Джонстон.

— Не вижу ничего плохого в том, чтобы общаться со своими парнями накоротке. Мы вместе уже не первый год, — забросив сумку в кузов и устраиваясь рядом, возразил Нефедов.

— Подобное общение не возбраняется. Но только в неформальной обстановке и так, чтобы это не роняло вашего авторитета в глазах окружающих. Там, где рабочий перестает видеть руководителя, начинается бардак.

— Я учту это.

— Очень на это надеюсь, — запуская двигатель, произнес Джонстон. — Дмитрий, вам не говорили, что ваш английский ужасен? — вдруг ни с того ни с сего с улыбкой поинтересовался американец.

— Уверен, что ваш русский ничуть не лучше, — слегка разведя руками, ответил он.

— То есть вы пользуетесь онлайн-переводчиком?

— Именно.

— Ничего. Благодаря нейросети вы очень быстро заговорите. Хотя от акцента все же не избавитесь, как ни старайся, — наконец трогаясь с места, произнес новоиспеченный начальник.

— Мистер Джонстон…

— Когда мы одни — Дэвид. Я не стараюсь вам понравиться, Дмитрий, но и причин для излишнего официоза не наблюдаю.

— Дэвид, мне непонятна одна деталь. Этот остров, по идее, должен быть во французской юрисдикции.

— Так и есть.

— Но нам загрузили базу с английским языком.

— Ничего удивительного, коль скоро заказчик англоязычный. А так — меня, признаться, этот малый Вавилон тоже озадачил. Но ответов ты у меня не найдешь.

— Ну а как быть с нашими бравыми полицейскими? Мне показалось, что они модификанты.

— Не показалось. Так и есть. Дело в том, что эти ребята не совсем полицейские. Или совсем не полицейские. Как и двадцать шесть их товарищей. Они служат в частной военной компании, здесь по контракту.

— И от кого тут нас нужно защищать? От пиратов?

— Скорее уж от самих себя. Народ тут подобрался самый разный.

— И сколько нас собралось на этом острове?

— С прибывшими сегодня — ровно две тысячи.

— Не многовато? Признаться, я даже не представляю, где и как можно задействовать такую прорву народу. Во всяком случае, в ближайшее время.

— Во всем есть свой глубинный смысл. Во-первых, отнимите от этого числа сотню человек обслуживающего персонала, куда входят и три десятка полицейских. Медики, айтишники, электрики, сантехники, продавцы магазинов, бармены, повара, дворники. Рабочие должны заниматься своим делом, а не думать о быте. Во-вторых, отбросьте сотню административного аппарата, без которого никак не обойтись. В-третьих, уберите еще полторы тысячи человек, проходящих сейчас акклиматизацию. В кое число входят и вновь прибывшие. Оставшиеся же поэтапно уже входят в рабочий ритм. Вы подошли с севера, поэтому не видели, что на северо-восточном и юго-восточном побережье уже приступили к земляным работам. Часть техники как раз находится там. В глубине острова имеется асфальтовый заводик, который уже начал функционировать. Дорожники пробили пока только грунтовые дороги, но уже начали укладку асфальтового покрытия.

— Я заметил, — кивая на асфальт, произнес Дмитрий.

— Ну а откуда нам еще начинать, как не с поселков?

— Поселков. То есть этот не единственный? — удивился Нефедов.

— Разумеется, нет. Вы что же, решили, что люди у нас набиты в дома как селедка в бочке? Оно, конечно, не гостиничные номера, но условия вполне приемлемые, — останавливая пикап на площадке перед каким-то модульным административным зданием, хмыкнув, возразил Джонстон. — Помимо этого поселка есть еще два, поближе к строительным объектам — мы их называем Восточный и Южный. Прибрежная полоса порядка двадцати километров, и на всем протяжении планируется строительство целого ряда отелей. Не на головах друг у друга, но и не столь уж вольготно.

— Даже так? А этот поселок по аналогии называется Северным?

— Называйте Северным или Центральным — не ошибетесь. Кстати, все руководство проживает здесь же. На участки добираются самостоятельно.

— А мои где поселятся?

— Тоже в Центральном. Неделька на акклиматизацию — и за работу. Ваш объект будет западнее, в трех километрах отсюда. Доставка на автобусах. Выходите.

— Зачем?

— Здесь располагается серверный центр, где обосновались двое наших айтишников. Надо активировать вашу нейросеть. У них же можно прикупить кое-какие базы. Но ничего серьезного.

— Мне казалось, выход в интернет запрещен.

— Так и есть. Но у нас тут имеется своя замкнутая сеть, которую впоследствии переориентируют на внешнюю. Два ретранслятора выведены на мелкие островки на севере — во-он, видите, вышка с антеннами торчит. Такая же на юге. Центральная на краю кратера вулкана, ее отсюда не видно. Там же находится и сейсмостанция. Есть тут двое работников на постоянной основе, ведут наблюдения за вулканом. Но все за то, что он окончательно утихомирился на очередную сотню лет. Компании этого более чем достаточно, чтобы получить свою прибыль.

Активация заняла всего лишь пару минут. Когда же они вышли, на площадке уже стоял первый автобус с вновь прибывшими. Другие проследовали к баракам общежитий, в которых предстояло разместиться новичкам. Как пояснил Джонстон, постепенно активацию пройдут все.

Это в первую очередь позволяло решить вопрос связи. Теперь нет необходимости в наладоннике, нейросеть полностью брала на себя его функции и даже расширяла их. Правда, невозможность связаться с семьей несколько напрягала. Радовало хотя бы то, что можно будет отправлять видеосообщения на электронных носителях, с приходящими судами. Правда, они неизменно будут проходить цензуру. Руководство компании старалось пресечь любую утечку информации.

Ну, может, и так. Тиски недобрых предчувствий постепенно отпускали свою хватку. Их встретили. Тут налажена нормальная жизнь. Работникам предоставлены все условия, предусмотрен досуг. Учли даже такой аспект, как женское общество. Они составляли едва ли не треть от общего числа обитателей острова. С учетом толерантства, присущего западным державам, удастся выдержать паритет. Это Дмитрий не о себе, а о парнях. Сам-то он кремень. В смысле он на это надеялся, потому что жену свою любил.