Делирика

Почему-то Веронике никогда не приходила в голову мысль, что я завишу от неё целиком и полностью, и ей ничего не стоит вышвырнуть меня на улицу, когда я совсем уж её доведу. По крайней мере, она никогда не пользовалась этим преимуществом в качестве аргумента.

Человек в пальто окончил спуск, и я снова обрёл своё тело.

Я стоял на лестничной клетке последнего этажа типовой многоэтажки. Люк, ведущий на крышу, был открыт, но лестницы не было. Встав ногами на перила и подтянувшись, я оказался вверху.

Вероника была здесь. Она сидела, обняв колени, и смотрела на предзакатное солнце.

--Привет...-- улыбнулась она.

--Здравствуй,-- я присел рядом и вытянул ноги. В спине хрустнул, становясь на место, позвонок,-- тебя не было дома, я решил, что ты здесь.

--Угадал,-- она снова улыбнулась и покачала головой,-- зря ты пришёл.

--А в чём дело?

--Как тебе сказать... Знаешь, иногда такое чувство, что мир снаружи - уже не тот, в котором мы жили раньше. Что он в какой-то момент изменился и подменил память. И я проснулась в этом городе и мне уже было двадцать пять или около того, а раньше ничего не было.

Я сидел и рассматривал её руки. У неё была неистребимая привычка грызть ногти, и не было привычки следить за пальцами. Руки её были лишены той непрактичности, которая не позволяет иным выполнять грубую работу или, скажем, играть на гитаре.

Вероника продолжала, тем временем:

--Ты сам такого никогда не ощущал?

--Нет,-- соврал я.

--Честно?

--Угу,-- я соврал ещё раз.

--Странно. Но всё-таки, зря ты пришёл сюда.

--Почему?

--Потому, что, прости, конечно, но я больше не хочу тебя видеть. Ты можешь жить там, где живёшь сейчас, я не гоню тебя, но я больше не хочу тебя видеть.

--Но почему?

Вероника вздохнула.

--Это как огонёк. Он горит внутри и вспыхивает ярче, когда видишь любимого человека. Но рано или поздно он гаснет. Он всегда гаснет. Просто некоторые успевают умереть раньше, чем это произойдёт. Я не вышла за тебя замуж и не жила с тобой под одной крышей только потому, что не хотела быть прикованной к тебе, когда огонёк погаснет.

--Но почему ты не хочешь видеть меня?

--Для твоего же блага. Со временем всё отболит, тогда сможешь заходить на чай. Но выжди, пожалуйста, выжди.

Возможно, она была права. Но мой собственный огонёк ещё горел и теперь он начал обжигать.

...Я стоял в тире и вгонял в мишень обойму за обоймой. Стреляные гильзы падали мне под ноги. На десять гильз - один опустошённый магазин. Перезарядить, передёрнуть затвор, десять выстрелов, пустая обойма падает под ноги, перезарядить, передёрнуть. Я опьянел от повисшего в воздухе кислого запаха и всё стрелял и стрелял в разорванную на лоскуты мишень. Наконец рука, потянувшись за очередной обоймой, не нашла ничего...

--Ну что, легче стало?-- Вероника смотрела на меня с укором,-- ты прости меня, но я не могу... Эти вещи сильнее меня. Это как... ну ты ведь не можешь объяснить, почему деревья вечером теряют листья, а утром на них вырастают новые. Так ведь не должно быть.

--Говорили, что это из-за трансгенных...

--Из-за попытки всё объяснить рационально. А всё же, почему?

Меня подмывало объяснить ей почему, но я сдержался.

--Я действительно не могу это объяснить,-- сказал я,-- И действительно, всё это зашло слишком далеко.

Я сделал шаг назад.

--А ещё, в делирике нельзя разбиться насмерть,-- Вероника покачала головой.

Я сделал ещё один шаг назад.

--Я знаю,-- ответил я,-- но ты не знаешь, насколько далеко это зашло. И, потом, я узнал то, что хотел узнать.

Шаг назад.

--Эй, не глупи,-- Вероника повысила голос,-- синяки будут.

--А ведь могли зажить вместе, завести детей...

Ещё шаг.

--Я не могу иметь детей.

Она говорила это мне и раньше. Но никогда не объясняла, почему.

--Это исправимо.

--Ты так уверен?-- спросила она.

--Да,-- ответил я, и крыша кончилась.

Я перевернулся в полёте и, пролетая мимо третьего этажа, открыл глаза.

Это трудно, открыть открытые глаза, но именно так выходят из делирики.

Стеклопакет и жалюзи. Риски солнечного света на полу. Рыбки, резвящиеся в плоскопанельном мониторе. За окном - город в тысячах километров от моря.

Реальность.

Говорят, что делирика - это просто воспоминание, которое ты обретаешь, когда возвращаешься к реальности. Сон, который сам себе строишь по своим правилам.

В чужую делирику войти нельзя. Хотя бы потому, что никто до сих пор не научился это делать. Хотя бы потому, что наяву она длится секунды.

Я нашёл способ. Простой и доступный.

Поместите человека, в делирику которого вы хотите проникнуть, внутрь вашей собственной делирики. Не его, конечно, но образ его, настолько точный, насколько это возможно.

Измените законы мира в своей делирике, так, чтобы в ней можно было проникать в чужую делирику.

Войдите в свою делирику и уже оттуда - в делирику другого человека.

Я поступил именно так, и теперь знаю то, что хотел узнать на протяжении последних лет.

Вероника смотрела на меня с фотокарточки своим глубоким, как море взглядом.

Её обнимал мой близнец, с которым меня разделяли три с половиной года.

Ещё была обезьянка. Вероника держала в руках поводок и щурилась от яркого солнца. А позади плескалось море.

Мой двойник на фотографии ещё не знал, почему человек, ради которого он убил бы кого угодно или умер сам, исчезнет из его жизни через полгода...

Возможно, это был случайный блик, но на какую-то секунду мне показалось, что на фотокарточке сквозь тела влюблённых просвечивают два огонька.

Максим Кич Витебск. 28.04.03 - 03.05.03

Распространяется на основании Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivs 3.0 Unported License.