Я здесь, чтобы убивать

― К счастью для нас в этой области появился ещё один нулевой. И прямо сейчас он подслушивает нас.

Бесс вздрогнул и рухнул наземь, когда из-за кустов появился высокий немного горбатый парень в неуклюже нахлобученном на макушку потёртом цилиндре. На его руке тоже был наруч, только с куда большим количеством самоцветов. Вслед за товарищем показался широкоплечий словно вытесанный из камня владелец второго голоса. Он особенно выделялся секирой, что носил на спине. Лезвие было впечатляюще острым.

― Ты, ― обратился писклявый к Бессу, ― призванный. Хочешь обзавестись парочкой жизней? Лишним никогда не будет.

― Он наверняка только-только свалился с неба и понятия не имеет, о чём ты лопочешь, ― воин с секирой подошёл к Бессу и протянул обтянутую в перчатку ладонь.

Тупо уставившись на руку, Бесс поразмыслил несколько секунд, прежде чем отвергнуть помощь и встать самому. Однако незнакомец не разозлился, напротив улыбнувшись:

― А ты не дурак.

Нетерпеливо зашаркав ближе к Бессу, парень в цилиндре затараторил:

― Мы тут обзавелись артефактом, что позволяет одним убийством отнять все накопленные жизни. Редкая штучка. Но действует только на нулёвок. Мы тоже новички, но не до такой степени. Я вот с первым хожу. Так вот, предлагаю тебе присоединиться к нам в этом дельце. У нулёвок обычно три жизни, если она их не просадила. Разделим поровну.

Бесс прищурился. Он всё ещё слабо понимал, о чём шла речь. Однако понял кое-что иное.

― Я помогу вам и мне не нужна доля, а только твой самоцвет, который обнаружил меня.

Предлагающий хладнокровное убийство девочки резко смолк. Его неприглядное лицо неодобрительно вытянулось. Предложение не показалось удовлетворительным.

― Янис не отдаст тебе самоцвет, ― вместо товарища заметил воин. ― Он намного ценнее любого редкого артефакта и даже жизни.

― Что может быть ценнее жизни? ― поразился Бесс.

Янис сплюнул в сторону и прищурил глаз, уставившись на него:

― То, что поможет тебе сохранить жизнь.

― Проще просто загнать артефакт на ярмарке, ― сказал воин, обращаясь к Янису.

Тот разочарованно вздохнул и отвернулся от Бесса, явно больше не намереваясь его уговаривать. Парочка скрылась в лесу, из которого и вышла. Было ли естественно для этого мира, что двое Убийц путешествовали вдвоём? Каждый из них мог прирезать второго во сне, верно? По крайней мере Агата напала на незнакомца, не моргнув и глазом, только потому что он Убийца, как и она сама.

По крупицам собирая информацию о Долине из оброненных объяснений, Бесс не мог не испытывать раздражение. Точно ли безвременная кончина оказалась бы более худшим вариантом, чем это? Он начинал скучать по своей квартире и шумным родственникам, по дому, которого внезапно навсегда лишился. Навсегда ли? Вот бы отыскать эту Госпожу и узнать, какое она имела право вырывать его из привычной повседневности и бросать в пучину навязанной вражды. Кто она такая, чтобы вмешиваться в чужие судьбы?

Однако одновременно с этим Бесс ловил себя на мысли о секире. Ему не подойдёт настолько тяжёлое оружие. Наверняка в деревне торговали не только обувью, но и вооружением. Стоило подумать об этом раньше, прежде чем вонзать лезвие в первого попавшегося недоумка. Он поднял с земли крупный камень, чей бок выглядел особенно острым и, вспомнив чужие слова о преимуществах «призванного», направился по следам исчезнувшей между деревьев парочки.

Конечно, Янис мог засечь его с помощью самоцвета. Но что тот был способен предпринять против призванного, которого невозможно было убить ещё целую неделю?

Бесс вглядывался в следы на земле. Впервые в жизни он занимался выслеживанием, полностью полагаясь на информацию, полученную из фильмов. Замечал помятую траву, сломанные ветки, свежие притоптанные тропки. Мужчины не пытались сбросить хвост или запутать его. Не останавливались, чтобы пригрозить. Безусловно, они совсем его не опасались.

Минул обед, а за ним и ужин. Во рту Бесса не побывало ни крошки за много часов. Удалось только попить из ручья, попавшегося по дороге. Лес полнился живностью, орехами и ягодами. Последние всё ещё не походили на знакомые ему виды, вторые росли слишком высоко, чтобы дотянутся и не отстать от целей, а первых Бесс не мог бы тронуть, даже если бы имел при себе лук и умел им пользоваться. Он бы не удивился, если бы Госпожа вышвырнула его из леса за убитую белку.

Полнейший абсурд наказывать назначенных Убийц за убийства. Едва ли той, кто играет судьбами, было дело до кролика или жалкого деревенщины. И всё же сапоги не натёрли ему ни одной мозоли, даже будучи надетыми на голые ноги. Добротное изделие, полученное в подарок от мертвеца.

Когда солнце окончательно село, желудок Бесса болезненно скрутило. Он сглотнул, наблюдая из-за густых кустов, как двое мужчин готовились отойти ко сну после перекуса вяленым мясом. По крайней мере, Янис уснул сразу, распластавшись на голой земле и подложив под голову сумку. В то время как владелец секиры продолжал сидеть у тлеющего костра. Может, стоял на страже сна своего товарища?

Когда храп Яниса смешался с хлопаньем крыльев филинов, Бесс вылез из своего укрытия. Сжимая в ослабленной от голода и усталости ладони острый камень, он медленно приблизился к месту привала. Наполовину задремавший воин поднял взгляд, когда тень Бесса нависла над ним. Жёсткое лицо очертила кривая ухмылка.

― Давай, ― шепнул он, подначивая. ― Я не буду мешать.

― Разве ты не сидишь здесь на страже? ― удивился Бесс.

― Янис так считает, ― тихо протянул собеседник. ― Таких кретинов как он ещё поискать. Когда подошёл на ярмарке и предложил прикрывать друг другу спины, пока не достигнем рангов повыше, я сделал вид, что счёл эту идею прекрасной. Не представляю, как такие как он вообще становятся Убийцами, ― он сделал паузу и блеснул безжалостным взглядом, снова повторив. ― Давай. Думаешь, сможешь ударить достаточно сильно?

На мгновение опешив от услышанного, Бесс повернулся к спящему, что завалился на бок. Его храп разносился по округе, заглушая любые шаги. Приблизившись к жертве, Бесс внимательнее вгляделся в очертания его головы с редкими волосами. Цилиндр лежал в стороне.

Камень, который он всё это время тащил, был недостаточно велик. Однако нож, чей край торчал из-под цилиндра, дело совсем другое. Бесс отбросил шляпу в сторону и схватил грубо обмотанную рукоять. В прежние времена нож был для него просто кухонной утварью ― предметом для разрезания и шинкования продуктов. Это холодное острое лезвие не содержало в себе никаких возможностей, безобидно скрываясь в деревянной подставке.

Но сейчас сердце Бесса забилось быстрее. Недавно дрожащие от голода руки внезапно окрепли, стиснув рукоять. Всё его тело сосредоточило силу в ладонях, совершивших резкий точный удар прямо в оголённую шею спящего.

Янис проснулся от резкой боли, но не успел ничего предпринять. Он быстро истекал кровью, чей яркий алый цвет сливался с тьмой. Металлический острый запах достиг ноздрей Бесса, неосознанно втянувшего опьяняющий аромат. Впрочем, не успел Убийца опомниться после содеянного, как над головой трупа появился обратный счёт, начинавшийся с тридцати. Цифры прожигали ночь разноцветным мигающим и таким неуместным неоном.

Воин торопливо засунул руки в рюкзак знакомого, прикарманивая содержимое. Следуя примеру, Бесс потянулся к украшенному наручем запястью. В него было вставлено ещё два дополнительных камня, помимо жёлтого ромба. Было непонятно, какой точно сканировал ближайшую местность, потому что на касания воришки самоцветы никак не реагировали. Время стремительно утекало.

Бесс схватился за край синего круглого самоцвета и лишился части ногтей двух пальцев, пока торопливо выковыривал камень. Угасла последняя секунда, когда он наконец сжал добычу. Тело Яниса и весь его инвентарь, включая отброшенный цилиндр и опустошённый на четверть рюкзак, полностью испарились. Остался только окровавленный нож.

Бессу пришло уведомление: «На Вашей совести одна новая смерть. Всего одно свершённое убийство. Вам добавлена одна новая жизнь. Всего четыре жизни». Вот как… с попаданием в Долину его одарили. Но можно ли считать даром то, что отнималось столь просто и безнаказанно?

Уже отработанным движением Бесс скрыл оповещение и вставил добытый самоцвет в подходящее отверстие на запястье. Прикоснулся к тёмно-синему камню. Тьму, хотя вероятно только его сетчатку, разрезало окно, похожее на инвентарь в РПГ игре. Пустые слоты складывались в ряды, содержимое можно было сортировать по категориям. Вся его одежда дробилась, помещённая в отдельные квадратики. При наведении пальцем выдавалась информация о материале, прочности и эффектах. Система дала название его простому наряду ― тряпьё.

Среди прочего также оказался нож, которым был зарезан Янис (*дешёвая сталь, запачкан кровью* значилось в описании). Похоже, оружие перешло к новому владельцу. Самоцветы занимали отдельные круглые слоты с золотистой каймой.

Пока Бесс возился с приобретением, воина с секирой и след простыл. Но куда переместился убитый? Хотя здравый смысл подсказывал, что лучше было узнать об этом как можно позже.

Сердцебиение успокоилось, слабость вновь сковала тело. Пальцы задрожали от изнеможения и голода. Только остатки крови на земле свидетельствовали о недавнем происшествии. Единственное, что радовало ― сегодня Бесс сможет спокойно поспать, не опасаясь нависшей над головой угрозы в виде другого Убийцы. Пусть и непросто уснуть на голодный желудок, но он оказался достаточно измотан, чтобы поддаться усталости.

Бесс проснулся с рассветом от жуткой боли в спине. Кости ломило от вчерашнего похода и ночного холода. Губы высохли и потрескались от недостатка влаги. Поднимаясь, Бесс спрятал нож за пояс и направился, как он надеялся, к краю леса.

― Больше никаких случайных убийств, ― ворчливо пробормотал Бесс, недовольный собой.

И какой чёрт его тогда дёрнул? Сам обрёк себя на лишения, которые совершенно не заслужил. Хотя всё могло обернуться иначе, если бы Госпожа и её система рассказали о мире, в который его так безжалостно забросили. Даже в играх есть процесс обучения, но только не здесь. Долина походила на ловушку, что лишь дразнила предоставленными широкими возможностями, на самом деле обрекая на отчаяние и страдания.

Когда деревья наконец начали редеть, Бесс разглядел сероватый столбик дыма. Это был не след от пожара. Неподалёку разожгли печку. У самой кромки лесной чащи располагалась ферма. Бревенчатый дом соседствовал с амбаром, на улице прогуливались куры и козы.

На глаза Бессу попался мальчик в чистенькой рубахе и широких штанах. Тот вытаращился на вышедшего из леса, запачканного в грязи и крови, незнакомца. Однако ребёнок не убежал в испуге и отвращении. Он улыбнулся, вдруг завопив:

― Мама, тут Убийца! Убийца! Убийца!

Бесс поморщился от резкого звука, ударившего по перепонкам. Ему захотелось влепить пощёчину крикливому мальчишке, лишь бы тот заткнулся. Но вместо этого он прошипел:

― Умолкни.

Одного слова оказалось достаточно, чтобы ребёнок осёкся и закрыл рот. Из дома показалась та, кого он звал. Молодая женщина в почти таком же наряде, как и её сын, только больше размером. Она окинула Бесса критическим взглядом и сказала:

― Нам не нужны разборки между Убийцами.

― Их не будет. На меня пока нельзя нападать. Разрешите помыться и поесть? ― Бесс старался звучать вежливо. Он не привык просить о помощи, но Долина не оставляла выбора.

Расслабив плечи от услышанного, хозяйка улыбнулась:

― Конечно. Прошу проходите в дом.

Пока было сложно понять, почему все местные с готовностью и безвозмездно помогали Убийцам. Возможно, они просто не имели право отказать, либо за отказ следовало наказание от Госпожи. Если бы в мире Бесса последствия от содеянного наступали в ту же секунду, дисциплина была бы железная.

Незваному гостю достались горячая ванная, отданный насовсем брусок мыла и мясное рагу. Фермерша выстирала его одежду, завернула в дорогу свежий ломоть хлеба и мягкий козий сыр (о последнем Бесс даже не просил). Столько радушия по отношению к незнакомцу, чьи руки по локоть в крови.

Но Бессу не удалось развести женщину на разговор о Долине. Она уклонялась от любой беседы, пропадая за работой. А мальчишка ничего не знал, только постоянно таращился на него, как будто в Убийцах было что-то особенное. При встрече ни Янис, ни Агата не произвели на Бесса впечатления. Было странно осознавать, что теперь он из той же лиги, что и эти двое.

Бесса раздражало неведение и совсем не утешало пребывание в таком умиротворённом месте. Скорее он, наоборот, ощущал разрастающуюся тревогу. И вместо того, чтобы остаться на предложенный ночлег, решил отправиться дальше. Единственное о чём ему поведала женщина ― в нескольких километрах должен был располагаться город. Она посоветовала следовать по просёлочной дороге, чтобы не пропустить телегу, должную помочь Бессу облегчить его путь.

Ему в любом случае не следовало снова углубляться в лес, где лишь по чистой удаче удалось не заблудиться. Еды должно было хватить на этот короткий поход. Фермерша также вручила гостю потёртую старую сумку. Сделанная из кожи, та ещё не окончательно разошлась по швам. И всё же даже вымытый и накормленный, Бесс осознавал, что выглядел, как нищий оборванец. Стоило исправить это, пока не вышел отпущенный срок незримой защиты. В противном случае вскоре он превратится в лёгкую жертву для десятков безжалостных стервятников.

[3]

Двигаясь вдоль края просёлочной дороги, Бесс подставлял лицо тёплому солнцу. День обещал быть ясным. И он уже почти научился наслаждаться здешней природой и чистым воздухом. Тишина и медлительность мира, лишённого привычных благ цивилизации, казались даже более нереальными, чем обрушившиеся на Бесса обстоятельства. Только в Долине могли выказывать особое уважение Убийцам.

Издалека Бесс заметил тёмный рисунок замершей человеческой фигуры. Та становилась чётче и больше с каждым пройденным метром. Наконец можно было разглядеть мужчину с сединой в волосах и левым полуслепым глазом. Суровость на лице и несгибаемость в осанке отбивали желание приближаться к незнакомцу. Однако Бессу были кстати любые знакомства, что бы могли дать новую информацию. И потому он приблизился к мужчине, поинтересовавшись:

― У вас что-то случилось? Нужна помощь?

Незнакомец перевёл на него взгляд:

― У меня нет для тебя награды, сынок. Иди своей дорогой.

Награды… Этот человек выдавал квесты? Бесс сдержал смешок, снова спросив:

― Так нужна помощь?

Полуслепец повернул голову на бок, но вышло как-то слишком неестественно. Под таким углом любая кость сломалась бы напополам. Затем его лицо будто стало плавится, капая бежевыми красками на сухую землю. Вся кожа слезала с тела, выставляя на показ отнюдь не человеческий скелет. Под сползшей личиной оказалось странного вида существо с копытами вместо стоп, чёрное как сажа со столь же чёрными очами. Только левый полуслепой белёсый глаз выглядел знакомым. Всё тело ― жилы да кости, обтянутые угольным бархатом.

― Мне нужна помощь, Убийца, ― грудным басом ответило существо с кривым рогом, торчащим из выпуклого лба. ― Я потерялся.

Тон жуткого на вид создания был грустен, как будто он сам себя разочаровал. Бесс моргнул, стараясь подавить невольную дрожь, пробежавшую по телу:

― Потерялся?

― Хозяин велел ждать у круга друидов. Он дал карту, но я её выронил и не смог отыскать. Время почти на исходе. Он будет злиться, если я не явлюсь. И, как назло, ни одной повозки, чтобы спросить дорогу. Но ты недавно призван и вряд ли знаешь местность, ― существо уставилось на Бесса словно в ожидании определённой реакции.

Каким-то образом оно знало о нём и словно нарочно приняло истинный облик, чтобы напугать. Однако Бесс глядел в костяное лицо, собрав всё своё мужество, без страха. Он спросил:

― Что за круг друидов?

― Это место, где проводят местную ярмарку для Убийц.

Недавняя парочка, попавшаяся ему в лесу, упоминала ярмарку. Значит, место должно находиться недалеко. Но Бесс бы запросто заблудился и в трёх местных соснах. Он действительно никак не мог помочь диковинному существу и только напрасно тратил его время. Впрочем, за спиной послышался стук колёс. Бесс обернулся. Вдалеке, поднимая дорожную пыль, показалась запряженная парой коней, телега. Когда он вновь повернулся к существу, то снова приняло человеческий облик.

Обычная с виду повозка, приближаясь, утрачивала свою заурядность. Содержимым телеги выступали не забитые доверху холщовые мешки, не бочки или сундуки, а стальная местами ржавая клетка, внутри которой кто-то сидел, закованный с завязанным ртом и даже глазами.

Возничий затормозил перед махнувшим рукой мужчиной. Между ними завязалась беседа. Тем временем, Бесс впился любопытным взглядом в заключённого. Тот был в накидке, покрывающей тело и руки, было не понять обычный ли это человек или Убийца. Но что-то в нём завораживало Бесса.

― Ты едешь, призванный? ― обратился к нему оборотень. ― Он проезжает как раз мимо ярмарки.

Бесс кивнул по инерции. И пока оборотень занял место рядом с извозчиком, ему выделили край телеги вблизи от клетки. Извозчик с легкомысленной усмешкой посоветовал не совать внутрь пальцы. Они двинулись в путь.

Запертый заключённый мерно дышал, его пепельного цвета волосы были взлохмачены и местами запачканы алыми засохшими каплями, вероятно, крови. Бесс продолжил жадно разглядывать пленника. Он спросил:

― Что совершил этот человек?

― Не человек, а Проклятый, точнее говоря, один из сшивателей, ― охотно разговорился извозчик. ― Эти ребята любят отрезать части тела талантливый Убийц и заменять ими свои собственные. Вот я его и накрыл, чтобы народ не пугать. Там же сплошь швы и шрамы.

Бесс рефлекторно отпрянул от преступника. За плотной тканью кляпа послышался приглушённый смех. Проклятый пленённый сшиватель пугал куда сильнее полуслепого оборотня. Даже если тот не видел Бесса и не мог пошевелиться в его сторону, он чуял того и слышал голос. И кто знает, какие мысли роились в голове мясника-безумца?

― Правда, ― продолжил трепаться извозчик, ― этот новичок. Вот и словили. Теперь его ждёт суд у местного Жнеца.

Жнеца? В Долине обитали они ― верные прислужники Госпожи. А ещё странные создания с рогами на лбу, Проклятые и Убийцы.

― Существует такое расхожее местное выражение, ― заметил оборотень. ― «Каждый находит свой способ избежать Смерти».

Извозчик рассмеялся:

― Если кому-то таки удастся побороть Госпожу, то это будет поистине великая личность. Но вечно драпать от неё не способны ни Проклятые, ни Убийцы. Вот почему лучше не дёргаться и просто мирно ждать своего часа.

Бесс нахмурился. Легко говорить тому, у кого позади много прожитых лет. Успевшему обрюзгнуть от сытой и комфортной жизни, беспечному и по глупости бесстрашному жалкому червяку, сидящему по соседству с тремя жуткими созданиями, но не ведущему и бровью… Бесс сам не заметил, как достал нож, подскочил к передней части повозки и перерезал извозчику горло. Наружу хлынула горячая кровь. Мужчина закашлялся, отчаянно и бесполезно схватившись за открытую рану. Оборотень успел перехватить поводья и наблюдал за умирающим с бесстрастным лицом. Затем, когда тот затих, обмякнув, обратился к Бессу ворчливо:

― Он же нас ещё не довёз.

Смех сшивателя стал громче. Его буквально трясло от хохота. Убийца же медленно приходил в себя. Ярость снова на мгновенье полностью ослепила разум. Но что поделать? Бесса выводило, когда люди не боялись смерти, словно та не витала в воздухе над их головами ежесекундно, словно не столь просто лишиться жизни от одного стремительного движения ножа.

В следующий миг Бесс ощутил твёрдость почвы под ногами. «Пользование передвижным транспортом ограничено на три дня, начиная с этой минуты», ― сообщила система. Телега под управлением оборотня остановилась в паре метров от горячей головы. Существо сбросило маскировку и спрыгнуло на землю.

― Я слышу шум голосов, похоже, ярмарка уже близко, ― отметил оборотень, зашевелив ушами, похожими на козлиные. ― Призванный, ты явно не знаешь, но я расскажу тебе в благодарность за то, что ты предложил помощь, не ожидая награды. За каждого не Убийцу, павшего от твоей руки, ты будешь терять воспоминания. Теперь я пойду, ― существо отвернулось, сделав невероятно высокий прыжок, скрылось на ближайшем холме и быстро растворилось вдалеке.

Чувствующий себя полнейшим дураком Бесс остался один на один с трупом своей случайной жертвы и пленённым сшивателем. Он пытался понять, что могло оказаться позабытым. Прошлое? Настоящее? Факты? Имена? Имя… Бесс прищурился, силясь вспомнить имя, которое носил до попадания в Долину. Но в ответ на это в голове не откликалось ничего кроме пустоты. На мгновение его накрыл ужас, быстро рассеявшись. Не так уж важно помнить, как его звали раньше. Сейчас это и вовсе не имело никакого значения. Ни одна личность не строилась вокруг имени, что не более, чем набор случайных звуков.

Преступник сидел неподвижно, вдруг затихнув. Бессу следовало бросить того на произвол судьбы. Рано или поздно кто-нибудь более сознательный непременно наткнётся на Проклятого, а он даже не знал, что с тем делать. Бессу нельзя было просто убить этого отвратительного мясника. Оставались люди, которых он ни за что не хотел позабыть.

Но, с другой стороны, ему было любопытно… Бесс отыскал ключ от клетки в глубоких карманах трупа и забрался на телегу, вставив ключ в замок, повернул его. Лязгающий звук стали заставил преступника выпрямиться и напрячься. Бесс не торопился освобождать Проклятого от кандалов. Он протянул руки, развязав тугую повязку и вытащив изо рта кляп.

На Убийцу посмотрели два ярких фиолетовых глаза на симпатичном даже благородном лице. Губы сшивателя пересохли. Он их облизал и обратился к Бессу:

― Мне нравится бешеный блеск в твоих глазах. Хочу себе такие. Поделишься? Хотя бы одним. У вас, Убийц, всё отрастает заново после каждой смерти. Ты ничего не потеряешь, а у меня будет чудесный глазик психованного палача, ― его рот искривился, а лицо вдруг исказилось в уродливую маску.

― Какой смысл забирать части тела Убийц? ― поинтересовался Бесс хладнокровно.

― Пока не сгинут все, чьи куски часть меня, и я не могу быть убит. Куда более надёжный способ, чем вести образ жизни вечной мишени, не находишь? Давай же, псих, освободи меня, ― он потряс наручниками на запястьях.