Желанная для него

Не в силах больше себя сдерживать поворачиваюсь к Анне лицом, протискиваясь между её бёдер. Вижу, как часто и тяжело она дышит. Грудь её поднимается и опускается в такт моему сердцу. Неужели сейчас всё произойдёт? В нетерпении кладу свои ладони ей на колени и веду их вверх, поглаживая, ощущая бархатистость её кожи. Какая же она нежная! Интересно, а ТАМ, какая она? Такая же, как я и представлял?

— Не обижай мою Аньку! — предупреждает он меня. — Убью!

Ведь и не врёт. Не обижу, не ссы, брат! Уходит, слава Богу!

Сигнал клаксона и яркие фары, что светят прямо в окно, заставляют дернуться, обозлиться на весь мир и вернуться в чертову реальность.

— Да вы, что, блядь, все издеваетесь что ли? — резко подскакиваю на ноги, намереваясь оторвать башку тому, кто посмел мне помешать. Я ждал этого момента пятнадцать лет! Пятнадцать, бля! Разорву их всех! Непрекращающийся сигнал автомобиля закладывает уши, ещё и моя машина начинает верещать у самых дверей, сигнализируя мне и всему дому, что и она тоже на грани.

— Что случилось? — спрашивает Ленка, быстро спускаясь по лестнице вместе с Лёшкой. Ну вот! Там ещё и подруга её нарисовалась и парочка Лёхиных друганов. Все в сборе, ёптать!

— Сейчас и выясним, — отзываюсь, распахивая двери настежь, выходя на улицу прямо босиком и в одних штанах. — Блядь! — цежу сквозь зубы, когда вижу, как пьяная Лика выползает из машины, поправляя слишком откровенное черное платье, чуть прикрывающее её сиськи и зад.

— Всем привет! — машет она рукой удивленным собравшимся за моей спиной, крепко сжимая пальцами горлышко бутылки с шампанским. Как она пила из него? Я пробовал раз выпить шампанское из горла на выпускном, чуть не помер от пузырей и газиков, что распирали меня изнутри!

Поворачиваюсь. Сладкова так и стоит у панорамного окна, укутавшись в свой плед, наблюдая за нами. Лицо её полно грусти и печали. Она вдруг смотрит на меня, отрицательно машет головой, горько улыбнувшись мне, и уходит.

— А-а-а-а, твою мать, Алуева! — громко ору я, направляясь к Лике, хватая ту за руку, выдергивая бутылку из рук и кидая её в кусты, чем изрядно пугаю всех. Все, видно, ожидали, что разорву пополам эту нежданную и незваную гостью. Хотел, чего греха таить. — Ты что тут забыла? — спрашиваю у неё.

— Как что? Меня ведь тоже приглашали на вечеринку! — щурится та, надув и без того пухлые губы.

— Тебя никто не приглашал! Просто я был крайне неосторожен, разговаривая с Лёхой об этом месте при тебе! — запихиваю её на заднее сидение её машины.

— Я никуда не уйду! — упирается та ногами, пытаясь вылезти обратно.

— Уйдёшь! — обрываю, захлопывая дверцу, чуть не придавив ей ноги, блокируя ей выход на панели водительского места.

— Эта блядь тоже здесь? — вопит Лика, когда я сажусь за руль, заводя мотор, глядя на окно второго этажа, где загорается тусклый свет. Вижу темный силуэт тоненькой фигурки Сладковой.

— Падла! — рявкаю я, устрашающе глядя на Алуеву. Та сразу притихает. Правильно делает, понимая мой убийственный взгляд без лишних слов и препирательств. Даже в таком невминяемом состоянии она всё равно боится меня. — Значит так, мразь! — не могу сдержаться я, останавливаясь на обочине, отъехав от особняка на пару километров в другую сторону от дороги, ведущей в город. — Или ты навсегда забываешь обо мне, или твоему бате придётся очень долго искать твоё тело! Усекла?

Девка тут же тушуется, озираясь вокруг, оглядывая незнакомую местность. Прекрасно понимает, что отец её если и будет искать, то только через пару недель, зная, что та не раз пропадала и не на такое время. Она тут же вжимает свою голову в плечи, со страхом глядя на меня. Бойся-бойся, гадина!

Не совсем приятно, надо признать. Я, конечно, последняя падаль на земле, но не убийца, в конце-то концов, но ей этого знать не обязательно. Пусть думает, что я от её бати недалеко ушёл, потому что эту гниду пришиб бы без сожаления.

Вталкиваю Алуеву в её же квартиру, захлопывая за собой дверь. Я не изверг. Пусть радуется, что Сладкова здесь, иначе, в натуре, не ручался бы за себя.

Спускаюсь на лифте, вызывая такси. Хорошо, что телефон всегда в кармане. Жду пару минут, когда приходит машина. Водитель не доверительно смотрит на меня, сморщив острый нос, почти что как у Буратино, и только сейчас я осознаю, что сижу босиком, в одних штанах и весь побитый.

* * *

Анна Сладкова

Всю ночь не спала, понимая, что Ярослав уехал со своей Ликой.

Я видела, что он был в ярости, но не понимала, с чем именно она связана. С тем, что она приперлась пьяная сюда или с тем, что просто помешала ему воплотить задуманное. Я не хотела мешать тому, что у них, возможно, ещё что-то осталось. Скорее всего так и есть. Девчонка влюблена. Это было видно невооруженным взглядом. Я думаю, что он обозлился на то, что его девушка помешала тому, что он хотел просто поиметь меня. Я — очередная победа в его списке, вот и всё. Одна из многих. Я то, что он почему-то хотел получить. Может, это из-за того, что он по какой-то причине затаил злобу на меня и таким образом мечтал отомстить? Уж не знаю, с чем именно это связано. Детская травма. Но я никогда не обижала его! Никогда! Наоборот, всегда старалась помочь и поддержать.

Ярослав приехал под утро. Без настроения, естественно, косо пялясь на меня весь день.

Фотосессия удалась на славу: Алёшка с Леной поругались, фотограф опоздал почти на два часа, Дашка проревела почти всё утро из-за каких-то там личных переживаний и что не влезла в то платье, которое взяла с собой. День был довольно суматошный, утомительный и выбивал из сил.

Чтобы не бесить друг друга, уже вечером ребята пошли готовить шашлык, а мы с девочками решили отдохнуть в сауне.

Вдоволь напарившись, направились охладиться в бассейн.

Я открыла дверь от духоты, впустив свежий вечерний воздух в помещение. Запах вкусного жареного мяса тут же достиг моего носа и заставил жалобно заурчать желудок.

Я же направилась к девочкам, усаживаясь у самых металлических перил, опустив ноги в воду.

Девчонки смеются, радуются, периодически подплывая ко мне и хихикая, словно скрывают что-то. Я тоже улыбаюсь им, сидя у кромки бассейна на мелкой мозаике голубого цвета, от которой так красиво отражается вода, приобретая точно такой же глубокий цвет синевы. Только на глубине она уже кажется чуть более темной и угрюмой. Ноги мои по колено в теплой воде, и я непринужденно, прямо как в детстве, болтаю ими, вытягиваясь в струнку, брызгая на девчонок, когда те подплывают ко мне ближе.

Везет им, а я так и не научилась плавать. Только топориком.

Я тоже искренне стараюсь поддерживать их легкий и непринужденный разговор, касающийся предстоящей свадьбы, нарядов и банкета. Из головы никак не выходит вчерашний вечер. Точнее, ночь и Яр весь в ссадинах после боя. И ещё этот огромный синяк на спине и шее не даёт покоя. Аж передёрнуло всю от воспоминаний. Бедный. Теперь в моей памяти останется навсегда, как я украдкой трогала его тело, проводя пальцами по его торсу, якобы проверяя, нет ли ещё где-нибудь на его прекрасном натренированном теле гематом и ушибов. Нет, блин. Я б и в штаны заглянула, если честно, проверить и там. Ну, мало ли. Но так не вовремя заявилась его особа. Так неловко от того, что сейчас она могла быть вместе с нами. С ним…

Ленка полутра пытала извиниться, но ей-то не за что! Мол, они пригласили Ярослава, и не знали, что так получится. Ведь если приглашаешь человека на свадьбу, а у него есть пара, то вроде как приглашение на них обоих. Как на пару. Так они и были парой! Тут и правда не за что извиняться. Тем более передо мной! И что поделаешь, если даже сам Ярослав не мог предположить, что она приедет, откуда было знать Лене, что Лика прибудет в гости?!

Глупости!

— Хватит думать об этом! — чуть слышно бубню себе под нос, пытаясь собраться и перестать фантазировать на эту тему.

— … правда, Ань? — спрашивает у меня Ленок, снова подплывая ко мне. А я даже не представляю, о чем они говорят, уйдя куда-то глубоко в свои мысли и фантазии.

— Прости? — уточняю у неё.

— Да вот, Дашка спрашивает у меня про Ярика, — улыбается она мне, переглядываясь с подругой.

— И что с ним? — не понимаю я к чему речь.

— Да понравился он ей! — отвечает Лена. Ах, вот оно что!

— Ну, а я-то тут при чем? — начинаю нервничать я. Я что это, ревную его что ли? Опять? Ещё чего не хватало! Пусть влюбляются на здоровье! Даша красивая девочка. Добрая. И молодая. И… Всё! Харе меня приплетать к нему! Да и кому я вру?! Меня просто распирает! Со стороны поглядеть, словно жаба надутая сижу, ещё и купальник как раз болотного цвета на мне. Сам-то купальник очень даже ничего, красивый и удобный: лиф с широкими бретелями в виде короткого топа и трусики с высокой талией с небольшим ремешком.

— Ты же лучше его знаешь, как думаешь, есть шанс? — подплывает ко мне Дашка ближе, действуя на нервы.

— Шанс есть всегда, — отвечаю, пряча своё лицо. Мне стыдно смотреть на них. Потому что они хорошие, а на моей роже сейчас абсолютное негодование и ненависть ко всем, особенно к этой Даше. Ленок заглядывает мне в глаза, подплыв к самому бортику, и начинает смеяться. Так громко, что даже Лешка заглядывает к нам.

— Лен, вы чего? Давайте к нам, быстрее! Мясо уже готово! — кричит он, стоя у открытых дверей.

— Идём! — отвечает ему Лена. — Он, конечно, тот ещё фрукт, но совсем неплохой парень! Не упусти его, Ань, если и правда любишь! — подмигивает мне девчонка и выползает из бассейна словно русалка. За ней вылезает Дашка и смотрит мне за спину, хлопая меня по руке. Слышу быстрые шлепки ног, оборачиваюсь, и тут Яр собственной персоной прыгает в воду прямо рядом со мной.

Зажмуриваюсь, защищая свое недоуменное лицо от брызг. Собираюсь вылезать вслед за девочками, когда Федорцов быстрыми гребками подплывает ко мне. А девчонки, выходя, захлопывают нам дверь. Сводницы чертовы! Проверяли меня!

И вот, когда я почти вылезла, Ярослав хватает меня своими огромными татуированными ручищами за ноги и тащит прямо в воду, ухмыляясь.

Глава 9

Анна Сладкова

Я истерично хватаюсь за его исчерченную всевозможными рисунками шею руками, прильнув к его такому же разрисованному торсу всем своим телом, трясясь от страха, как осиновый лист.

— Ярослав, отпусти меня, пожалуйста! — умоляю я. — Я не умею плавать, ты же знаешь! А-а-а! Пожалуйста, Яр, только не на глубину-у-у! — перехожу уже на жалобный визг, гляди, что собаки все в округе сбегутся к нам и дружно начнут мне подвывать.

— Что, так и не научилась? — серьёзно спрашивает Федорцов, на миг остановившись.

Отрицательно мотаю головой, чуть не плача. Улыбается мне и снова делает шаг назад, гад такой!

— Ярочка, пожалуйста, отпусти! — смотрю ему в глаза.

— Так ты сама вцепилась в меня мертвой хваткой! — хохочет он, делая шаг назад, издеваясь надо мной. — Не дрейфь, Сладкова, держу!

— А-а-а… Не надо! Остановись! Прошу-у! — верещу я, осознавая, что свои ноги я и правда сплела вокруг крепкой мужской талии, а руками упираюсь в широкие и мощные плечи, пытаясь залезть на Ярослава как можно выше.

— Поцелуй меня! — требует Федорцов тихим приглушенным басом.

— Пошёл ты! — быстро отзываюсь. — Я Лёшку позову!

— Чем быстрее поцелуешь, тем быстрее отпущу! — ставит тот ультиматум, загадочно улыбаясь мне. — Твой Лёшка занят сейчас, он не придёт.

— Ярослав, хватит! Быстро верни меня на место! — я тоже не пальцем деланная.

— Чтоб ты знала, твоё место рядом со мной, Сладкова! — хмыкает он. — Быстро целуй и отвалю! — ставит ультиматум Федорцов, снова начиная уходить на глубину. Почти по самую шею! Ему — шея, мне — крышка! Чёрт! Я ж потону!

— Яр! Ярочка! Миленький, хватит, пожалуйста! — умоляю я. У меня почти истерика! После того, как я трижды тонула, теперь безумно боюсь воды и неизведанной глубины. И плевать, что рядом люди, которые умеют плавать и могут меня спасти. Я просто боюсь! И ничего не могу с собой поделать!

— Один поцелуй, Ань, и я возвращаю тебя на берег, — говорит Ярослав вполне серьезно. Смотрю в его глаза, не врет, вроде. — Точнее, на бортик, — улыбается он.

— Хорошо! — отзываюсь, быстро целуя его в щеку.

— Ты чё, блин, прикалываешься? Не, сладкая, так не пойдет! — говорит он, делая шаг назад, снова уходя по самую шею. Я машинально упираюсь руками ему в плечи, пытаясь вылезти выше из воды, и моя грудь оказывается на уровне его лица. Ярослав смотрит на неё, не отрываясь, и я вижу, как нервно дёргается его кадык, а его губы сжимаются в тонкую линию. Он перехватывает меня руками под попой, крепко сжимая её ладонями.

— Яр! — негодую я.

— Ань! — отзывает он, намекая на наш уговор.

— Ладно! Только без рук, пожалуйста, — жалобно прошу я и не понимаю, с чем именно это связано: то ли со страхом оказаться по самую макушку в воде, то ли со страхом того, что мне понравится целовать его. Ярослав кивает головой, соглашаясь с моими условиями. — Очень прошу тебя, выйди немного из глубины, мне, и правда, очень страшно!

Ярослав улыбается, но не противоречит моей просьбе, сделав несколько шагов ближе к бортику. Теперь вода достает ему до груди, и он немного опускает свои руки ниже, а я сползаю по его торсу, оказавшись лицом к лицу. Вода еле заметно колышется, будто прибой на море, заставляя уже расслабиться от осознания, что я нахожусь в надежных руках. Он красивый. Безумно красивый. От него веет опасной и такой давящей сексуальной аурой, что становится немного не по себе. Я боюсь, что растаю, словно воск в его руках, и не смогу контролировать себя.

— Ну? — спрашивает он. — Долго ждать-то?

Придурок!

Безумно злюсь, что он заставляет проходить меня такие ужасные испытания, связанные с моим самым безумным всепоглащающим страхом и самым диким желанием!

Гад!

С яростью впиваюсь ему в губы, не разжимая их. «На, козёл! Доволен?» — хочется сказать ему. А этот наглец держит меня одной рукой за ягодицу, чуть сжимая её своими сильными пальцами, а другой ладонью схватился за мой затылок, с силой надавливая на него, прижимая к себе ещё ближе. От неожиданности я собираюсь заорать, чем быстро пользуется Федорцов, прорывая мою оборону, засунув свой горячий язык мне в рот, не давая сомкнуться моим губам вновь.

О, Божечки мои! Это просто невообразимый фейерверк эмоций и ощущений. Меня ещё никогда в жизни никто так не целовал: страстно, требовательно, без малейшего намека на нежность, но безумно, безумно жарко, пылко и горячо! Наши языки сплетались так яростно и жестко, что мы даже зубами постукивались от спешности своих действий. У меня такое ощущение, что я просто умираю. Мне даже дышать не хочется, да это и не нужно, потому что кажется, что весь кислород Ярослав передает через себя.

Поцелуй немного замедлился, углубился, вызывая нестерпимый жар желания во всем моем теле. Неожиданно для себя самой я начинаю стонать! Я! И стонать! Прямо в голос! И так громко, что не сразу понимаю, что эти непонятные и жалобные звуки издаю именно я.

Сколько себя помню, я всё время контролировала весь подобный процесс, а стоны мне всю жизнь приходилось выдавливать из себя просто потому, что так было надо. А тут всё происходит само собой, что я даже не успеваю подумать и что-либо осознать. Да так приятно, что я и правда тону, только не в воде, что плещет в бассейне, хлестая по моей разгоряченной коже, а в потоке неописуемых эмоций, чувств и желания. Настоящего сексуального желания, доселе неведомого мной.

Ярослав шипит, его ноздри раздуваются, и он тяжело выдыхает воздух мне прямо в рот. Мужчина крепкой хваткой сжимает мои ягодицы жестче, притянув мою изнывающую плоть плотнее к своему возбужденному члену, сделав недвусмысленное движение тазом вверх-вниз, и чуть потянул своими зубами за мою нижнюю губу.

Ну, вот и всё, приехали! Я поплыла! Осознание, что давно именно этого хотела, прострелило мой рассудок. Я просто похотливая курица! Как я могу испытывать подобное к человеку, которого долгое время считала своим, не скажу, что братом, но довольно близким членом семьи. Когда? В какой момент все перевернулось во мне?

— Ты же понимаешь, сладкая, что я тебя сейчас трахну? — выдыхает он мне эту истину прямо в губы.

Вот же ж чёрт! Откуда я могу что-то понять, когда моя голова совсем не соображает?! Видно, мое лицо порадовало Ярослава, что он мне лукаво улыбнулся и снова потянулся к моим губам. А я не хочу! Нет, вру! Хочу, конечно же, но не так! Не в бассейне же, посреди бела дня, куда в любой момент может кто-нибудь зайти! А если Алёшка явится или Ленка?

Отрицательно мотаю головой, зажав свою нижнюю губу верхними зубами, где только что прикусывал Ярослав.

— Яр, Ань, вы где? — зовёт нас Лёшка, заглянув к нам в помещение. Ну, вот, пожалуйста! Как я и предполагала! Ярослав нехотя отпрянул от меня, но из рук не выпустил. Он всё также крепко держит меня, и отпускать явно не собирается. — Я, конечно, извиняюсь, — неловко начинает говорить Алексей, чуть отвернувшись от нас, дабы не лицезреть всё это безобразие. Стыдоба-то какая! Ужас! — Там родители приехали нас поздравить! Вы подойдёте?

Вот и всё! У меня прямо сердце в пятки ушло. Уже представляю, как они обнаружат меня вот так, бесстыдно прижатую к своему названному сыну, моему практически брату, и инфаркт вместе с инсультом им обеспечен.

Чёрт-чёрт-чёрт!!! Мозг лихорадочно пытается что-то придумать, пока тело истерично дёргается в руках Ярослава.

— Яр, пусти меня! — говорю строго, стараясь придать своему голосу больше уверенности. — Пожалуйста! Ты же обещал!

Мужчина смотрит на меня, изучая моё испуганное лицо, видимо решая для себя, как именно поступить.

— Хорошо, Сладкова! Я отпущу тебя! — идет он на уступки, наверное, впервые в своей жизни. И мне приятно это ощущение небольшой, но всё же победы. Благодарно киваю ему. Готова поцеловать его в щеку, но это явно будет лишним сейчас. — Но не думай, что я и правда отвалю от тебя! — злобно рычит он. — Теперь это точно невозможно!

Опять злится. На меня ли? Нет. Понимаю, что его ярость сейчас направлена вовсе в мою сторону. На обстоятельства вокруг. И сердце греет одно — он сказал, что не отстанет. Он хочет меня. Хочет… Желает… Или что там ещё он испытывает, но это что-то непередаваемое и безусловно окрыляющее мою самооценку и гордость.

Ярослав отпускает меня и чуть подпихивает под попку, направляя меня ближе к бортику, где я точно не смогу захлебнуться. Я хватаюсь за поручни и вылезаю, бросая неловкий взгляд в сторону Федорцова. Тот смотрит на меня, растянув свои губы в ухмылке. Он резко отворачивается, ложась на воду, начиная грести, наворачивая круги по бассейну, делая широкие и мощные взмахи руками. Такой красивый, огромный, прекрасно атлетически сложенный, само совершенство, но холодный. И все же есть в нем то добро и тепло, что он скрывает ото всех. Что-то ранимое, какая-то брешь во всей этой силе и этом величии. И где-то внутри меня все просто кричит о том, что этот незаметный взору изъян — я. Знаю, что это слишком самонадеянно, возможно, даже слишком уверенно и надменно с моей стороны, но это чувство дает мне невероятную силу. Над собой и над ним. И это не просто обычное влечение к нему.

Спасибо ему за то, что за последние десять минут этот мужчина заставил испытать всё это: почувствовать себя желанной и просто привлекательной женщиной.

Бегу через заднюю дверь, чтобы не встретиться с родителями раньше времени, и улыбаюсь, словно дурочка, пробегая мимо Алёшки, который тупит взгляд. Но, слава Богу, просто молчит, не говорит мне ни слова, и не издевается надо мной, как он это любит делать, лишь невольно улыбаясь мне в ответ, еле заметно кивнув кому-то головой мне за плечо.

* * *

Ярослав Федорцов

Если ещё кто-нибудь приедет, мои яйца лопнут, клянусь. Все чувства, что когда-то похоронил внутри себя, всколыхнули меня всего. Они непросто проснулись во мне, а кажется, возродились из пепла, стали ярче, мощнее, слаще и во стократ сильнее и больше. Когда-то мне казалось, что больше — уже не возможно! Но, нет! Всё невозможное — возможно!

Проплываю который круг, в надежде, что измотал себя, и дикое желание к Сладковой исчезнет. Лёшка так и стоит, ждет меня.

— Остыл? — спрашивает он у меня, усмехаясь.

— Нет! — поднимаюсь на руках, вылезая из бассейна. — Отвернись, если не хочешь полюбоваться на мой стояк.

— Нет ни малейшего желания, — ржёт он надо мной, кидая в меня полотенце. Вытираюсь быстро и выхожу в гостиную, хватая свои шорты с дивана. — Когда скажешь родителям?