Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Честная игра - Патриция Бриггз на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Подождите, — сказала Анна, заглядывая в свои записи. — Вы можете вернуться к жертвам 1984 года?

«Фейри вышли на публику примерно в это время, — сказал Чарльз Анне. — Мелисса Сноу была фейри, ей и было намного больше восемнадцать лет».

«Может быть, это был несчастный случай?» — подумала Анна, когда лицо Мелиссы, сияющее и счастливое на семейном снимке, появилось на мониторе рядом с фотографией ее трупа. — Фейри редко встретишь, вполне разумно, что он похитил одного из них по ошибке».

«Она не была полукровкой, — сказал Чарльз. — Если бы кто-то похитил ее, думая, что заполучил обычного подростка, он бы никогда не смог ее удержать. Она не была сильной, но могла защитить себя лучше, чем это сделал бы человек».

«Могу я им это сказать?»

"Конечно. А потом попроси показать следующий год. Тела некоторых фейри исчезают после смерти. Возможно, именно поэтому нет четвертого тела".

Гольдштейн пристально наблюдал за Анной.

— Она была оборотнем?

— Нет, — сказала Анна. — Фейри. — И затем рассказала федералам то, что сказал ей Чарльз.

— Фейри. — Сингх нахмурился. — Откуда ты знаешь?

— Я один из монстров, доктор Сингх, — сказала Анна спокойно. — Мы, как правило, знаем друг друга. — Это была не совсем ложь. — Вопрос в том, как бы этот… Как вы его назвали? "Охотник на крупную дичь"? Как бы он узнал, кто она такая? Если бы он напал на нее, думая, что она человек, она смогла бы сбежать.

— Я знал агента, который работал над этим делом, — сказал Гольдштейн. — У Мелиссы были родители и двое братьев и сестер, которым в то время было десять и семь лет. Он поговорил с ними. Они сказали, что ей было восемнадцать лет.

«У нее нет родителей, — сказал Чарльз Анне. — Или, может быть, они тоже были фейри. Или она могла скопировать внешность у мертвой девушки. Трудно сказать. Я знал ее не очень хорошо, но могу точно сказать, что больше восемнадцати».

«Могла ли жертва быть настоящей Мелиссой Сноу, и фейри забрали ее личность после ее смерти?»

Это был хороший вопрос. Когда Чарльз встретил Мелиссу? Для него годы сливались друг с другом.

«Я знал ее во времена сухого закона, она работала в баре в Мичигане, кажется, в Детройте. Но задолго до восьмидесятых».

— Она была фейри, — сказала Анна вслух. — Если у нее были родители, братья и сестры, я подозреваю, что они тоже были фейри. Они знают, как слиться с обществом, агент Гольдштейн. Внешний образ имеет очень мало общего с реальностью, когда имеешь дело с фейри.

— А двое других? — с сомнением спросил Гольдштейн.

— Я не эксперт по фейри, — сказала Анна. — Я просто случайно узнала Мелиссу. Но с этого момента среди жертв каждый год есть фейри.

Гольдштейн спросил:

— Каждый год?

«Это объясняет отсутствие тел, — сказал Анне Чарльз. — Некоторые фейри просто исчезают после смерти. Если фейри потеряет свою магию, то другой фейри позаботится о том, чтобы тело никогда не обнаружили».

— Да. Я их узнала.

Плечи Гольдштейна напряглись, а в его запахе чувствовалось нетерпение, которое подсказало братцу волку, что мужчина размышлял, добавляя это ко всем частям, которые он знал об убийце, пытаясь понять, как изменилась общая картина.

Чарльз думал о последствиях для серийного убийцы, который охотился на фейри. Конечно, Серые Лорды заметили бы, что кто-то убивает их народ? Но они не были Браном, который защищал и любил своих волков. Если бы умер не могущественный фейри, и в целях безопасности скрывался, заметили бы это Серые Лорды, которые правили фейри его пропажу? А если бы они заметили, сделали бы что-нибудь?

— Мог ли убийца быть фейри? — спросил Пэт. — Если он убивал с 1975 года и был человеком, то сейчас бы передвигался в инвалидном кресле.

Агент Фишер нахмурилась.

— Я знаю восьмидесятилетнего мужчину, который мог бы одолеть тебя со связанной за спиной рукой, Пэт. И если этому парню было восемнадцать в конце войны во Вьетнаме, он был бы намного моложе восьмидесяти. Но большинство серийных убийц так долго не живут. Они сдаются или начинают совершать ошибки.

— Убийца из Грин-Ривер охотился более двадцати лет, — продолжил Пэт. — И когда его наконец нашли, то обнаружили у него есть жена и двое детей, он ходит в церковь и имеет стабильную работу, на которой трудиться более тридцати лет.

Гольдштейн не слушал его, а перевел задумчивый взгляд на Анну, хотя на самом деле не смотрел на нее.

— Я не думаю, что он фейри, — сказал он. — Не наш нынешний убийца. Иначе зачем бы он ждал, пока фейри выйдут, чтобы начать убивать их?

«Не наш нынешний убийца», — подумал Чарльз про себя.

— Я не знаю всех фейри лично, — сухо сказала Анна. — Может быть, все жертвы были фейри.

Гольдштейн покачал головой и сказал:

— Нет. Это тип добычи, на которую охотится убийца.

«Он напал на след», — сказал братец волк, с интересом наблюдая за старшим агентом ФБР.

— Охотится на врага, — неожиданно сказал Сингх. — Возможно он ветеран Вьетнама. Он возвращается домой и видит на своей территории вьетнамца или азиата. Поэтому отправляется на охоту, точно так же, как делал это на войне. Он переключается на мальчиков. Может быть, потому, что ему больше нравится секс с мальчиками, но давайте предположим, что он делает это потому, что находит их более жесткими. А потом находит фейри и решает, что они более достойные противники. И, как и его первоначальные жертвы, в его глазах они захватчики.

— Он хороший охотник и умный, если убил столько фейри, — сказала Анна. — Их, как правило, труднее убить, чем людей. Жаль, что он не ошибся выбором жертвы, так мы никогда не найдем куски тел. Интересно, как ему это удалось.

— Он убивал оборотней, — неожиданно сказал Хойтер. Чарльз перестал обращать внимание на представителя КНСО. — Разве их не труднее убить, чем фейри?

Анна пожала плечами.

— Я сама никогда не убивала фейри. Но у таких старых существ припасено несколько трюков в рукаве.

— Мелисса Сноу умерла до твоего рождения, — сказал Пэт. — Как ты узнала, что она фейри? — Дело было не в том, что он сказал, а скорее в агрессии в его голосе, которая заставила братца волка ощетиниться.

— Семейные фотографии, — парировала Анна, скривив губы. — Или, может быть, я старше, чем выгляжу. Разве это имеет значение?

— Тебе двадцать пять, — сказал Хойтер. — Я сделал твою фотографию на свой телефон и отправил ее на базу. Они ответили около двух минут назад. Анна Лэтем из Чикаго, мать умерла, отец — крутой юрист.

— Так откуда он знает? — пробормотал Сингх, игнорируя нападки Хойтера на Анну. — Откуда убийца знает, что они не люди? Они не пришли домой, и из-за этого кто-то заметил, что он убивает фейри.

— Большую часть времени оборотень может учуять фейри.

— Возможно, он наблюдал, пока его потенциальные жертвы прикасались к железу. Моя бабушка из Шотландии и клялась, что есть травяные мази, которыми можно натирать глаза, чтобы увидеть фэйри, — продолжил Сингх, который не выглядел так, как будто у него могла быть бабушка в Шотландии, хотя Чарльз тоже не очень походил на валлийца.

— Для этого можно еще вывернуть одежду наизнанку или носить холодный утюг, — сказала Фишер, которая до этого момента вела себя довольно тихо. Чарльз скорее подумал, что она следит за тем, чтобы агенты КНСО снова не перехватили контроль над встречей, поскольку она заговорила как раз в тот момент, когда Хойтер открыл рот, чтобы сказать что-то еще.

— Вы сказали «не наш нынешний убийца», — сказала Анна Гольдштейну, и Чарльз скрыл улыбку. Он думал, что она пропустила это мимо ушей, но она просто ждала подходящего момента, чтобы обрушиться на них. — Вы не думаете, что мы имеем дело с тем же человеком из прошлого?

— Верно, — согласился Гольдштейн, полностью игнорируя агентов КНСО и Сингха, чтобы сосредоточиться на убийствах. — Мы заметили некоторые различия в убийствах субъекта, начиная примерно с 1995 года, которые, похоже, указывают на то, что у него появился партнер. Затем, в 2000 году, убийства происходили в течение шести недель. Я взялся за дело в 2000 году, и это первый год, когда нашли только пять тел, но временные рамки указывали, что жертв могло быть шесть. Поскольку на следующий год их было шестеро, и каждый последующий год его период убийств составлял шесть недель вместо четырех, мы почти уверены, что в 2000 году жертв тоже было шестеро.

— Если число жертв не совпадало, как вы узнали, что они все еще были жертвами «Охотника на крупную дичь», а не какого-то другого убийцы? — спросил Сингх. Его втянули в охоту за их убийцей, хотя его охота началась с совершенно другой добычи: оборотней. Братец волк согласился с оценкой Чарльза о Сингхе: умный и мог легко отвлекаться, если перед ним возникнет что-то более интересное, чем его нынешняя добыча.

Гольдштейн полез в свой портфель и достал ярко-желтую ушную бирку. Такие владельцы ранчо прикрепляют к своему скоту.

— Он помечает свою добычу. В семьдесят пятом он использовал охотничьи бирки для оленей, украденные из магазина охотничьих принадлежностей. В 1982 году он переключился на бирку для скота. Такое можно приобрести в интернете в пакетах по двадцать пять штук за доллар каждый.

«Он считал свою добычу просто вещью, — подумал Чарльз. — Домашним скотом».

«Или он пытался превратить их во это, — ответила Анна.

— Давайте продолжим просматривать фотографии жертв и посмотрим, заметим ли мы еще что-нибудь, с чем мы могли бы вам помочь, — сказала она вслух.

Гольдштейн продолжил свое слайд-шоу. По мере развития криминалистики методы обращения убийцы с телами менялись. Вместо того, чтобы оставить их в каком-нибудь укромном месте, он бросил их в воду. Реки, озера, болота в Бостоне, Атлантический океан мог смыть все грехи.

— Помимо его выбора и количества жертв, произошло несколько изменений, — сказал Гольдштейн. — В 1991 году их было несколько. Пытки были стали более ритуальными, и он, казалось, придавал им большее значение. С 1975 по 1990 год все убийства происходили в ноябре. В 1991 году он переместился на октябрь. И каждый год после этого он отодвигался на месяц назад, пока в 1995 году не начал убивать первого июня. И продолжает по сегодняшний день.

— Если вы дадите мне список вместе с фотографиями жертв, — сказала Анна, когда Гольдштейн закончил, — я постараюсь отделить фейри от остальных. Я полагаю, что в Бостоне были первые жертвы в числе оборотней, но смогу сказать это наверняка после того, как сделаю несколько звонков.

Чарльз был уверен, что в этом году волков убили в первые раз, но стоило удостовериться наверняка. Кроме того, имея список жертв, он мог бы разослать их паре знакомых фейри, которые дали бы больше информации о жертвах из числа фейри, и возможно, опознать еще нескольких.

— Хорошо, — согласился Гольдштейн. — Мы можем это сделать.

Анна нахмурилась, слегка потирая подбородок одной рукой и смотря на коллаж из пяти фотографий жертв этого года. Последней была школьная фотография маленького мальчика. Осталась еще одна жертва, прежде чем «Охотник на крупную дичь» перенесет охоту на следующий год.

— Я не эксперт по фейри, — сказала Анна. — Но я знаю волков. Ни один обычный мужчина или даже пара мужчин вряд ли смогут справиться с оборотнем, для этого нужно быть слишком самоуверенным. Хищники обычно выбирают жертв, с которыми смогут справиться.

Хойтер нахмурился.

— Похоже, у него не было особых проблем с этим. Три волка, верно? И никто ничего не видел. Я не думаю, что это так сложно, как ты говоришь. Иначе кто-нибудь бы заметил.

Анна откинула голову назад, встретившись взглядом с Чарльзом. «Мы здесь, чтобы давать советы. Предоставить им информацию. Должны ли мы им показать?»

Чарльз вышел из-за ее спины в конец тяжелого стола для совещаний, где никто не сидел. Он заглянул под столешницу, чтобы убедиться, что она не прикреплена к полу, затем поднял ее на высоту своей груди, горизонтально полу, чтобы ни одна из дорогой электроники Гольдштейна не упала. Потом он поставил стол на место.

— Убить нас сложно, но не невозможно, — сказала Анна. — Но держать оборотня, пока ты пытаешь его…

— Магия? — спросил Сингх. Агент национальной безопасности совершенно забыл, что его первоначальным намерением было побольше разузнать об оборотнях. Чарльз с удивлением обнаружил, что он ему нравится.

Анна пожала плечами.

— Или так, или чрезвычайно хорошее планирование. Дело не только в силе, у нас очень быстрый метаболизм. Накачать наркотиками или вывести из строя надолго, не убивая нас, чрезвычайно сложно.

— Святая вода, — сказал Пэт, бывший сотрудник ФБР, а ныне агент КНСО.

Анна не закатила глаза, но позволила Чарльзу почувствовать ее раздражение.

— Я могла бы пить ее каждый день в течение недели, живя в Сикстинской капелле.

— А серебро? — спросил Хойтер.

— Есть ли черные отметины на коже жертв? — спросила Анна. — Серебро обжигает нас, как огонь или кислота.

Они не ответили на ее вопрос. Но Чарльз заметил, что начиная с жертв 1990-х годов жертв фотографировали от шеи и ниже, а иногда фотографий с места преступления вообще не было. Он был почти уверен, что это не было оплошностью.

— И как, — продолжила Анна, — убийца узнал, что они оборотни? Только один из них, местный волк, вышел на публику.

Разговор снова возобновился, но Чарльз позволил братцу волку осмыслить все, пока сам наблюдал за собравшимися. Агент Фишер наблюдала за Анной с тем же выражением, которое появилось у Асила, когда он нашел розу, которую хотел для своей оранжереи.

«Нам не придется навязываться, чтобы помочь в этом деле, — сказал он Анне. — Агент Фишер хочет, чтобы мы работали с ней».

Братец волк вернул его внимание в комнату, где выступал другой агент Национальной безопасности, Джим Пирс.

— А что, если убийца был оборотнем?

Анна покачала головой.

— Тогда вы бы находили не тела с метками, а части тел.

— Оборотни едят людей? — спросил Хойтер, насторожившись, как гончая. — То убийство в Миннесоте — это были оборотни?

Анна фыркала и лгала, как политик.

— Послушайте. Превращение в оборотня не делает вас серийным убийцей, и это также не делает вас супергероем. Кем бы вы ни были, вы им и остаетесь. Если плохого парня изменяют, он все равно остается плохим парнем. Однако мы сами следим за порядком в стае, и у нас это неплохо получается. В основном мы обычные люди, которые в полнолуние превращаются в волков и выходят поохотиться на кроликов.

Но изменения превращало людей в убийц. Оборотни не были лесными волками, которые охотились только тогда, когда были голодны. Оборотни были убийцами, и те, кто не мог это контролировать, иногда убивали много людей перед тем как их самих устранят.

Никто, глядя на лицо с веснушками Анны никогда бы не услышал ложь, если только он тоже не оборотень. Бран гордился бы ей.

Глава 4

Анна последовала за Чарльзом из отеля, пытаясь выяснить, что с ним происходит, чтобы решить, как действовать дальше.

Чарльз первым вышел из отеля и повернул в сторону кондоминиума, где они остановились. У стаи Аспен Крик имелись кондоминиумы повсюду. Тот, что находился в Бостоне, принадлежал корпорации стаи. Это сделало поездки более необременительными: никакой платы за проживание, никаких незнакомцев, приходящих каждый день убираться.

— Подожди минутку, — попросила Анна.

Чарльз обернулся. Выражение его лица было точно таким же, как и вчера, когда они ехали в аэропорт из дома на рейс до Сиэтла, где после пересели на коммерческий рейс. Но испытываемые чувства разнились.

Когда Чарльз решил напугать бедных людей в аэропорту, чтобы Анна выиграла пари, она заметила озорство в его глазах. Но прошло так много времени с тех пор, как он смеялся или дразнил ее, что она опасалась испытывать надежду. Служба безопасности довольно тщательно его обыскала, и это могло вывести его из себя, и, возможно, поэтому он зарычал.

И даже на встрече… Он хотел, чтобы федералы поверили, что именно у нее есть информация. И для этого установил связь между ними. Бран не хотел, чтобы федералы боялись оборотней, а Чарльз, особенно последние несколько месяцев, выглядел действительно пугающим.

Если бы он делал это просто ради бизнеса, то оборвал бы связь между ними, когда они покидали конференц зал, но этого не сделал. И он прикоснулся к ней.

Казалось, Бран действительно нашел, как помочь своему сыну.

— Что такое? — спросил Чарльз.

Очевидно, она смотрела на него слишком долго. Он заправил выбившуюся прядь ее волос за ухо.



Поделиться книгой:

На главную
Назад