Вареж. Забытые временем

Игнорируя Горенко, все обступили приехавшего. Первым слово взял беспокойный паренёк.

– Дорогие коллеги. Мы собрали вас здесь, чтобы прояснить ситуацию по найденному в окрестностях села Вареж захоронению. Мой руководитель Андрей Вадимович Чемерисов, владелец компании «Камень-строй», готов рассказать об этом подробнее.

Я обратила внимание, как Сергей Кириллович скрестил свои мощные, загорелые руки на груди и его широкие брови сошлись на переносице.

– Именно мои рабочие наткнулись на захоронение. Куда мы только не обращались! Всем было всё равно! – говорил журналистам предприниматель. – Нам же было понятно – мы наткнулись на историю! Мы были уверены – представителям научного мира должна быть интересна эта находка. Тело покойницы не истлело, у неё даже волосы сохранились! Длинные светлые волосы! Вон как у той девушки.

Нет, мне не показалось. Чемерисов указал на меня. Я поёжилась под десятками обращённых на меня любопытных взглядов.

– Но сколько мы не бились, в ответ тишина, – говорил бизнесмен. – Никто не проявил интереса к найденному нами захоронению. Ни власти области, ни археологи. Привлекло оно только чёрных копателей, оскверняющих захоронения в поисках наживы, охотников за историческими ценностями!

Мужчина кивнул в нашу сторону. Меня буквально распирало от возмущения. Как он мог так нагло врать? Они же бросили гроб и сбежали! Если бы дядь Миша со своими людьми не охранял, не накрыл могилу полиэтиленом, тут бы всё от дождя вымокло или разворовали бы, а останки закопали бы назад. И теперь этот человек имеет наглость врать и делать вид, что печётся о судьбе захоронения?

– А чья именно могила здесь обнаружена, уже известно? – услышала я вопрос журналистки.

– Кто здесь похоронен – мы пока не можем ответить. Изучением могилы займутся антропологи, – деловито ответил он. – Скажу одно – данное захоронение способно пролить новый свет на историю нашего края. Мы пришли к выводу, что оно принадлежит высокопоставленной особе, возможно даже представительнице российского императорского рода.

Мы с Клёновым переглянулись. Этот человек нёс откровенную чушь, которая уже завтра появится в СМИ и станет истиной в последней инстанции.

– Долгое время это скрывалось, но подобные захоронения уже находили в наших местах, – вещал бизнесмен, поправляя узел галстука и сверкая перед камерами Ролексом. – Речь идёт о загадочном склепе в районе разрушенной церкви. Что объединяет эти могилы? Вот это учёным и предстоит выяснить.

– Вот же жук! – процедил Иван Владимирович. – Откуда пронюхал?

– Да дедушка, наверное, всем это рассказывает. Почувствовал себя звездой, – Ярослав хмыкнул.

– Сегодня мы заберём останки отсюда, чтобы провести все необходимые экспертизы, и ответить на ваши вопросы, дорогие журналисты, более детально, – заявил Чемерисов.

– Уважаемый, – не выдержал Клёнов. – А кто вам даст забрать отсюда останки? Здесь работает государственная археологическая служба.

Чемерисов недобро зыркнул в сторону Ивана Владимировича. И ловко ушёл от ответа, принявшись красиво разглагольствовать о важности таких исторических находок для будущих поколений.

Отличительная черта таких ушлых людей – нагло врать и перекручивать факты в свою пользу. Чем и занимался во время своего хорошо срежессированного интервью Чемерисов. Журналисты преданно заглядывали ему в глаза и не подходили больше ни к кому из участников раскопок. Должно быть, за это они получили хорошее вознаграждение.

– А почему вы не рассказываете в подробностях, как вы наткнулись на гроб? Почему не говорите о незаконной выработке породы, которая тут велась? – в запале проговорил Клёнов.

Я почувствовала, как внутри всё сжалось от волнения. Кажется, намечается что-то серьёзное.

– А вы, простите, кто такой? – не выдержав, высокомерно поднял бровь Чемерисов.

– Руководитель поискового отряда «Память».

– Копатели вы обычные! Набежали, как крысы! Ещё нужно проверить, есть ли у вас разрешение на ведение тут раскопок! – заявил бизнесмен.

Иван Владимирович вспыхнул. Но тут послышался гул мотора подъезжающего автомобиля. Прибыло подкрепление в виде Михаила Андреевича и нескольких его поисковиков. Клёнов махнул им, приглашая подойти.

– Так, надо бы Алексея позвать. Пока до скандала не дошло. Он юрист, придумает, как всё уладить, – тихо проговорил Марат.

– Сейчас сбегаю за ним, – вызвалась я.

Мне нужно было срочно найти Алексея и рассказать всё ему. Я мчалась к его дому, как сумасшедшая. Забежала во двор, позвала. Но никто не откликнулся. Только Чип выскочил мне навстречу и стал радостно прыгать рядом. Я поспешила в дом. Дверь не заперта, но внутри никого. Звала-звала – всё без толку. Неожиданно меня осенила мысль, что он растапливает баню. Поторопилась туда. Действительно дверь приоткрыта. Влетела в предбанник и чуть не вскрикнула. Алексей стоял ко мне спиной и тянулся к висевшему на крючке халату. Он был полностью обнажён. Это заставило меня шарахнуться назад, больно удариться о дверной косяк и выскочить на улицу, что-то при этом опрокинув. Раздался грохот, залаял пёс. Боже, что делать? Я растерялась и ничего не соображала. Кажется, лицо моё залилось краской. Перед глазами стояла широкая мужская спина, бугрящаяся мышцами, а ниже… Я даже вспоминать и мысленно представлять стеснялась. Хоть и следовало признать – Загорский очень хорошо сложён. У него всё тело мускулистое и крепкое. А благодаря высокому росту это особенно красиво смотрится. Мне было очень стыдно об этом думать. И первым порывом было немедленно сбежать. Но такой поступок любой здравомыслящий человек воспримет как глупый и детский. Раз уж устроила переполох, то нужно дождаться хозяина и всё ему рассказать. Только как унять это смущение, заставляющее меня предательски краснеть? Я наклонилась к псу и принялась его гладить. Краем глаза увидела, как открылась дверь бани, и появился хозяин, на ходу завязывающий пояс халата.

– Добрый день, Женя, что случилось? – обеспокоенно спросил он. – Ты не ушиблась?

Пришлось выпрямиться и поглядеть на него.

– Нет, всё хорошо. Извини, пожалуйста, за моё бесцеремонное вторжение. Я думала, вы… то есть, ты баню растапливаешь…

– Да вот решил попариться, пока время есть. Так что произошло?

Он тактично делал вид, что ничего не произошло, чтобы не вгонять меня в ещё более густую краску. Хотя я и так боялась представить, как выгляжу. И сконфуженно прятала глаза.

Глава 8

К моменту нашего возвращения Чемерисов со своей свитой успели ретироваться. Осталась только одна журналистка. Девушка ходила по лагерю, задавала вопросы, фотографировала. Показалась очень внимательной и по-настоящему заинтересованной.

– А как же вы находите под землёй захоронения? – спросила она.

– Помогает радиоэлектроника. Георадар зондирует почву и распознаёт, в каких местах нарушена структура слоёв. Хотя за давностью захоронений, электроника срабатывает не всегда. Поэтому ничего нет надёжнее старого поискового способа – работы щупом, – рассказывал ей Сергей Кириллович.

– От чего могла умереть девушка, чьё захоронение было найдено здесь?

– Согласно предварительной оценке, на теле не нашли признаков насильственной смерти. Скоро останки передадут на экспертизу для более точного анализа.

– А как, по-вашему, откуда у неё могла взяться сабля? – поинтересовалась журналистка. – Разве мог тот, кому она принадлежала, сам положить оружие в могилу? Это не является какой-нибудь плохой приметой? Я слышала, что если положить вещь человека в гроб, то покойный как бы утянет живого за собой. И тот вскоре умрёт.

– Ну, вы же понимаете, что это всё просто суеверия? – скептически усмехнулся, вступив в разговор, Клёнов. – Мы уже разобрались в том, кому принадлежала эта сабля. Человек этот действительно, можно сказать, исчез, но как он умер и насколько быстро после смерти девушки – это пока загадка. На самом деле он мог просто сменить имя и таким образом избавиться от сабли. Оружие в послереволюционные и послевоенные годы прятали, так как такие опасные артефакты власти у народа изымали. А за причастность к дворянскому сословию могли и жизни лишить.

Едва завидев нас, Иван Владимирович тут же представил корреспондентке Лёшу, назвав его учёным-историком Алексеем Загорским. Рассказал о том, что сабля с большой долей вероятности принадлежит его предку, о чём свидетельствуют дневники и инициалы на оружии.

У девушки, что называется, загорелись глаза. Поняла, что материал из всей этой информации может получиться интересный и даже скандальный. Хотел ли сам Лёша афишировать данную информацию? Увы, теперь это не играло особой роли. Ему пришлось отвечать на вопросы. В принципе, он повторил всё то, что мы уже слышали. Но я бы с удовольствием послушала ещё раз. Однако в нашем лагере начало разворачиваться ещё одно скандальное событие. При виде Лёши дядь Миша набычился, готовясь перейти в наступление. Я услышала, как он довольно громко сказал Клёнову и остальным нашим ребятам:

– А этот что здесь делает? Я ж говорил, чтоб не связывались. Подозрительный он.

Дядя Миша откровенно недолюбливал немногословного и не очень общительного Алексея, но открыто с ним конфликтовать то ли опасался, то ли не хотел.

– Всё хорошо, Михал Андреич! – поспешил заступиться Марат. – Лёха нормальный парень! Мы с ним уже подружились!

– Ну не знаю. Мне он не нравится. А там сами смотрите, – насупился дядя Миша.

Пока Лёша беседовал с журналисткой, ребята принялись наперебой рассказывать о его прадеде и о девушке Аглае. И о том, чья сабля. И о дневниках Константина Вальдеса. Михаил Андреевич слушал с недоверчивым видом.

– А что если он всю эту историю просто сочинил?

Ребята переглянулись. Ни у кого до этой минуты и сомнения не возникало в правдивости слов Алексея. Но ведь на самом деле мы действительно не видели никаких дневников. Хотя лично я всё равно не сомневалась в том, что Лёша говорил правду.

Журналистка тем временем буквально завалила его вопросами. Она была настолько поражена его рассказом, что только и могла ахать и удивляться. Постоянно делала пометки в блокноте, что-то уточняла, записывала. Проговорили они не меньше часа. Девушка обещала, что статья выйдет через три дня. Лёша даже сам отвёз её в город, потому что ждать автобуса было слишком долго.

События этого дня потом бурно обсуждали. Особенно так не понравившегося всем Чемерисова.

– А ведь фирма, которая тут разработки вела, называлась не «Камень-строй», а что-то на Б… – заметил вдруг дядя Миша. – Шарашкина контора какая-то. «Камень-строй» серьёзная организация, известная в области.

– Может, то было их дочернее предприятие? – предположил Клёнов.

– Вряд ли. А если так, не думал, что они ведут незаконную добычу породы.

Он принялся что-то искать в своём телефоне. Мы уже и забыли об этом разговоре, когда Михаил Андреевич неожиданно объявил:

– Глядите-ка, что нашёл. Интервью Чемерисова пятилетней давности. Он тут хвастается, что является потомственным аристократом, а его прадед был офицером императорской армии…

Он показал нам страницу какого-то сайта, и на ней действительно красовалась лощёная физиономия Чемерисова.

– Хм, ещё один потомок офицера… – усмехнулся дядя Миша.

Неприятно прозвучало. Понятно было, что намекает на Алексея и на то, что не верит ни одному, ни другому.

– Если фирма, разрабатывавшая карьер, не его была, то он как-то об этом всём разузнал и решил под шумок себя объявить причастным, – сказал Ярослав. – Только зачем это ему?

– Как зачем? А пятнадцать процентов от найденного клада? – засмеялся Марат.

– Для него эти деньги копейки, – фыркнул Ярик. – А вот ответственность перед государством за незаконную разработку недр и за то, что потревожено историческое захоронение, может ему конкретное пятно на репутации поставить. Сейчас по закону все вещи, хранящиеся в земле и имеющие возраст более ста лет, автоматически являются предметами культурной ценности.

– Значит, он этого не боится. Может крышует его кто-то из чиновников Минкульта. Или ещё откуда-нибудь. Такие люди трактуют закон по-своему. Открытых листов очень мало выдаётся на страну. Не у каждого археолога они есть. А вот такому дяденьке с пачками бабла в карманах запросто выдадут что угодно. Даже задним числом.

Клёнов согласно закивал.

Все мы, поисковики и археологи, все последующие дни ждали выхода обещанной статьи. Надеялись, что получится серьёзный объёмный материал, который станет достойным ответом на клевету, что лилась из статеек, заказанных Чемерисовым. Статья действительно появилась. Точнее, это была просто заметка о том, что рабочие нашли у села Вареж необычное захоронение, изучением которого займутся учёные. Почему так получилось? Клёнов звонил в редакцию, но там внятного ответа не дали. Сказали, что редактор материал забраковал. А почему – никто не знает.

Мне было до слёз обидно за Лёшу. Дабы как-то унять обиду, решили все вместе отправиться на рыбалку. Конечно, дядь Миша подбил. Он всё также настороженно относился к Алексею, но, по крайней мере, больше не цеплялся к нему и не говорил ничего обидного. Да они практически и не общались. Иван Владимирович с другом сидели тихонечко и беседовали о чём-то своём. Ярослав и Марат соревновались, чей улов окажется богаче. Марина читала. А мы с Лёшей вроде и рыбачили, но за удочками следили не очень внимательно. Он рассказывал, как заболел историей.

– Меня всегда волновали секреты старых заброшенных домов и всякие легенды о гиблых местах, – бросил короткий взгляд на замерший на водной глади поплавок, и снова повернулся ко мне. – В детстве меня манила темнота таинственного бабушкиного чердака, и я не мог противиться своему любопытству. Облазил там всё, нашёл куриное яйцо. Бабушка тогда решила, что это кто-то порчу навёл. А я гораздо позже, когда повзрослел, понял, что яйцо туда, скорее всего, притащила куница. Мои родители даже не догадывались, что с нашей бандой мы исследовали все окрестные старые необитаемые дома. Единственными, кто нас там видел, были крысы и мыши. Конечно, детекторов у нас не было. Вот и приходилось открывать старинные чемоданы с колотящимся сердцем. Что было внутри? В основном ничего, кроме пыли или старых пожелтевших газет. Но я всё равно до сих пор верю, что у любого старого дома есть история и, может быть, даже секреты, о которых никто не догадывается.

Я слушала его рассказ, как зачарованная. Потому что точно также любила археологию. В моём случае нужно было разгадывать загадки, которые скрывает земля. Это тоже безумно интересно.

По-моему, поход на рыбалку вернул душевное равновесие всем нам. После странного происшествия с этим Чемерисовым, и после обмана с выходом статьи это было то, что нужно. Но вечером, когда мы вернулись в лагерь, случилось нечто совсем уж из ряда вон выходящее. Место карьера было оцеплено, какие-то люди проверяли там всё с металлодетекторами и другой аппаратурой. А сам гроб попросту исчез. Выяснилось, что его увезли. И это сделали не знакомые нам археологи, а военные. По крайней мере, так сказали нам ребята из археологической службы. Всех любопытных предупредили, чтоб не поднимали шумиху, иначе их ждут очень большие проблемы. Начальство спешно отзывало археологическую экспедицию. Нас отозвать никто не мог, поскольку мы сюда приехали самовольно.

Что послужило причиной? Все были крайне озадачены и это мягко сказано. Куда идти за разъяснениями? Один из археологов предположил, что находкой этой заинтересовались какие-то важные люди. Но болтуна быстро одёрнули товарищи.

Клёнов звонил каким-то знакомым. Даже в военную прокуратуру. Но там вообще ничего об этом не слышали. Как и в других учреждениях, куда Иван Владимирович обращался. Только удивлялись и, по-моему, совершенно не воспринимали произошедшее всерьёз.

Я не представляла, что будет дальше. Неужели нам придётся просто вернуться домой? Практически месяц потерян впустую. Разве возможно вот так взять и увезти куда-то останки, имеющие историческую ценность? Это ведь незаконно! Даже Клёнов растерялся. Но следовало признать – мы никакого права заниматься этим захоронением не имели и теперь ничего не докажем.

А как же Лёша? Он столько времени посвятил поиску этой могилы, изучению биографии своего предка. Даже жить перебрался сюда ради этого. И в итоге пшик.

От расстройства я плохо спала ночью. Не могла избавиться от грустных мыслей. Из палатки вышла, когда все уже завтракали и оживлённо обсуждали последние события. Только присела на каримат, как наш лагерь прибежал Чип с букетом ромашек в зубах. Огромным, пушистым букетом крупных ромашек. Марина при виде него зарделась, но пёс неожиданно подошёл и положил цветы мне на колени.

– Чип, это точно мне? Ты не ошибся? – уточнила я.

– Жень, тебе, конечно, – усмехнулся Ярослав. – Мы уже давно заметили, что, похоже, кто-то скоро замуж выйдет.

Я, кажется, покраснела. Взяла букет, а в нём оказалась записка всего с одним словом: «Жене». Ярик заглянул мне через плечо и прочёл, нарочно делая ударение на вторую е.

– Но… откуда такие красивые цветы… здесь… – я совершенно растерялась.

– Вот и Лёша меня пытал на эту тему, – неожиданно сказала Марина. – Где взять красивые цветы, чтобы подарить тебе. Я предложила у кого-нибудь из местных купить. Ведь во дворах часто выращивают очень красивые цветы. Мы так и сделали.

Оказывается, он за мной так мило ухаживал… Весь коллектив в курсе, кроме меня. А мне казалось, что он Мариной увлёкся, что она с ним кокетничает, что меня нарочно задевает… Выходит, всё это было лишь в моём затуманенном ревностью воображении.

Теперь вся эта суета вокруг пропавших останков меня мало интересовала. Лёшу, похоже, тоже. Он пригласил меня вечером покататься на лодке. В спокойную безветренную погоду это особенное удовольствие. Я сидела и слушала, как мягко ударяются о воду вёсла и с негромким всплеском выныривают из неё. Мы так же тихо беседовали, чтобы не нарушать эту сонную гармонию окружающего мира.

Когда подплыли к берегу, Лёша выпрыгнул в воду, подтянул лодку и принялся её привязывать. Я же встала, намереваясь последовать за ним. Однако под ногами всё закачалось, настолько сильно, что я решила снова сесть, дабы не упасть. Такого странного ощущения я ещё не испытывала, поэтому испугалась. Мне показалось, что я сейчас выпаду из лодки в воду. Но при Алексее не хотелось показывать свою панику. Только он, похоже, сам догадался. Должно быть, всё было написано на моём лице. Лёша был очень высоким и сильным. Как богатырь из сказки, честное слово! Мощный, крепкий, с железными мускулами. Просто эталон мужественности. И при этом по характеру он казался очень спокойным и ласковым. Не говоря ни слова, он просто подхватил меня на руки и понёс. Я, кажется, не дышала. Затаилась, боясь пошевелиться. Чувствовала себя в его руках очень маленькой и хрупкой. А когда под его ногами оказалась земля, он осторожно поставил меня и улыбнулся. Я тихо сказала спасибо, а потом в неком необъяснимом порыве привстала на цыпочки и поцеловала его в щёку. Словно что-то меня к этому подтолкнуло. Быть может, его трогательный вид и смущенная улыбка. А ещё сама нестандартность ситуации. После моего поцелуя он, кажется, слегка порозовел и улыбнулся ещё шире.

Так вышло, что мы практически всю ночь сидели на берегу и разговаривали. В стороне мерцали огни близлежащих посёлков, в темноте похожие на стайки светлячков или рассыпанные по земле звёзды. Я показывала Лёше видео с файр-шоу на телефоне, млея от его внимания, трогательно прекрасного ощущения лёгкого ветерка в волосах, пряного аромата луговых трав и душистого запаха цветущей липы. Судя по его удивлению и многочисленным вопросам, он был впечатлён моим увлечением.

– Здорово! Ты очень необычная! Часто такие хрупкие и женственные девушки только и думают что о маникюре и косметике, а ты… Очень удивила!

Мне было приятно, что я произвела на Лёшу впечатление. Сама себе я всегда казалась обычной. Среди поисковиков таких же девчонок много. А он видел во мне что-то особенное.

Его порой чуть пикантные, если не сказать, острые шутки и цепкие взгляды будоражили. Но ничего большего он себе не позволял. Под утро Лёша проводил меня в лагерь. И неожиданно сказал, что я ему нравлюсь. В темноте осторожно привлёк меня к себе. Я озябла, несмотря на тёплую кофту, а он оказался таким горячим! Ничего сообразить не успела, как он склонился и коснулся моего лица. Словно хотел в щёку поцеловать, но промахнулся, попал в уголок рта. И тот час уже целенаправленно нашёл мои губы. Я приподнялась на носочки, словно балерина, чтобы стать хоть немного выше. Это был не тот глубокий, страстный поцелуй, какими обмениваются любовники. Он был ещё робкий, но вместе с тем чувственный, головокружительный, такой, от которого всё внутри замерло. Горячие губы целовали бережно, мягко, не настаивая, не заставляя открыться. В это мгновение всё для меня значило так много! Каждое прикосновение, каждый взгляд, каждый прерывистый вдох.

Он что-то говорил мне тихо и нежно, но я ничего не соображала, отчаянно пытаясь успокоиться и унять расходившееся в груди волнение. Сердцу, переполненному захлестнувшими эмоциями, словно вдруг стало мало места внутри. Весь день я ходила будто в какой-то эйфории, ничего не видя и не слыша вокруг. Кажется, я постоянно улыбалась. От того, как всё красиво между нами развивается, я была в восторге. Мои сверстники пытались распускать руки с первых дней встреч, а Лёша, будучи на семь лет старше, был чуток, сдержан и осторожен! Мне очень нравилось такое отношение! И, конечно, льстило, что он красивый и взрослый. Так хотелось снова увидеться, прижаться к его груди, самой поцеловать. Я живо представляла, как сделаю это. И уже не могла ждать нашей встречи. Сама отправилась к нему. Звонить не стала, хотелось, чтобы это был сюрприз.

Красная иномарка у его ворот меня немного насторожила, но я не стала задумываться, откуда она тут. Вошла во двор. Лёша стоял ко мне спиной. А напротив него я увидела девушку – брюнетку с длинными волосами, очень ухоженную и модно одетую. Она показалась мне яркой, словно модель глянцевого журнала. Даже какой-то хищной. Думаю, это было просто моё предвзятое отношение.

– Лёш, вот ты какой муж, такой и отец. Ребёнок тебя вообще не видит… Сколько можно здесь пропадать?

У меня внутри всё оборвалось. Стояла и не понимала что делать. В глазах начали расплываться цветные пятна из-за накативших слёз. Муж? Отец? Нужно было уйти, пока меня не заметили. Я сделала шаг назад.

– Девушка, вы что-то хотели? – спросила вдруг незнакомка.

Я успела заметить взгляд, полный высокомерного превосходства, каким она меня окинула. Алексей обернулся. Откуда-то из-за дома ко мне выскочил Чип. Но я уже ничего не соображала. В районе солнечного сплетения разлилась обжигающая боль. Я бросилась прочь, мчалась, себя не помня и не отдавая себе отчёта в том, куда бегу…

Глава 9

К вечеру неожиданно испортилась погода. Резко, как по мановению руки, потемнело, поднялся ветер и глухо заурчал гром. А потом его раскаты стали такими грозными, что я вздрагивала от каждого зловещего гррр у себя над головой. Дождливый тревожный вечер обещал превратиться в холодную сырую ночь.

Не знаю, сколько я сидела на том поваленном дереве. Вся промокла. Нужно было идти в лагерь. Шла и думала, что Вареж в такую погоду выглядит совсем иначе, чем при свете солнца. Некоторые дворы заросли без заботливой хозяйской руки, а дома покосились.

Когда добралась до ребят, на меня было жалко смотреть.

– Жень, ты где была? – воскликнула Марина. – На тебе лица нет! Жутко бледная! А ну-ка переодевайся в сухое. В плед завернись, а я тебе чай сделаю. Что случилось?

– Ничего, Марин.

– Да как же? Лёша Ивану Владимировичу звонил, спрашивал, где ты. Мы-то думали, что ты с ним! А он говорит, что ты ушла давно. Ярик с Маратом тебя искать пошли. И Лёшка с Чипом. Так что случилось?