Мы с Ванькой располагаемся сзади, Иван садится к водителю.
Сынок с восхищением оглядывает черный кожаный салон. Трогает всё, до чего может дотянуться из детского кресла. В какой-то момент с придыханием говорит.
— Какая красивая тачка!
Водитель и Мурадов не сдерживают смешка. Я тоже улыбаюсь. Ванька может иногда выдать.
— Майя, у тебя же есть права? — интересуется бывший.
— Да, есть.
Может быть, позже я смотаюсь за своими седанчиком. Переднеприводный, белый, аккуратный. Ничего пафосного, но я влюблена в свою машинку.
Первый взнос на нее был уже на деньги от студии. У меня свой класс танцев для детей.
Началось внезапно… Дочка одной соседки и приятельницы не могла выучить танец к утреннику. Малышка прямо скажем, к танцам не способная. Как и к спорту. Еще и лишний вес… В общем, ее мама попросила хоть немного с ней позаниматься. Так, чтобы учителя отстали.
И что в итоге? Сейчас малая похудела, записалась в бассейн. Танцовщицей не стала, но полюбила активность.
А я поняла, что неплохо лажу с детьми. Умею мотивировать их.
У брата соседки простаивал кабинет в коммерческом помещении. В благодарность они сдали мне его в кредит и недорого. Рассчиталась после первых заработков.
И понеслось… Я стала чем-то вроде тренера-репетитора. Индивидуального и в небольших группах. До именитых студий мне, конечно, далеко.
Но мы уже начали выдвигаться на конкурсы.
И тут как гром… Хозяин эмигрирует и все распродает. Помещения же по рыночной цене трудно найти и ценник недешевый. А тут еще кризис, население беднеет. Обеспеченные люди идут в более распиаренные места.
Так я и попросила Ивана помочь с арендой, чтоб не лишиться последних своих клиентов…
В итоге шикарное такси привозит нас в не менее роскошный ЖК.
Дом сверкает панорамным фасадом. Территория огорожена и безупречна. Подземный гараж, который нам сегодня не нужен. Серая мраморная входная группа.
Иван входит с нашими чемоданами в раздвижные двери. Семеним следом. Он заговаривает с пожилым консьержем.
— Добрый вечер, Петр Максимович. Это моя супруга, Майя.
Старик высокий, худой и аккуратный. В серой рубашке и таком же клетчатом жилете. Улыбается мне сделанной белой улыбкой.
— Очень приятно!
— Мне тоже, — киваю ему.
— А молодой человек? — дедушка смотрит на Ваньку.
— Иван, — Мурадов на миг теряется.
— О, тёзки, значит.
Малыш уже не спорит с этим утверждением. А вежливый мужчина не спрашивает, кем он приходится Ивану. Впрочем, обычное дело, когда у молодой жены ребенок от первого брака.
Вот только у меня ребенок просто от первого.
— Нам сюда.
Иван показывает на лифты. Здесь их аж целых три.
— Думала, ты живешь на первом этаже, — говорю зачем-то, пока вкатываем чемоданы. — Мм… Я про то, что квартира двухуровневая. Подумала, она с отдельным входом с улицы.
Не знаю, насколько понятно я объяснила. Все же не могу спокойно болтать с ним на бытовые темы.
— Здесь нет таких, — отвечает Иван, нажимая на кнопку 20, - наоборот двушки на самом верху. Не думал, когда снимал, что здесь будет жить ребенок… Но не волнуйся, лифты все сразу никогда не ломаются.
— Почему не купишь свое жилье? — интересуюсь тоже без какой-то цели.
— Не решил, в каком районе, доме, стране хочу жить.
Конечно… Его всегда привлекала свобода. А уж когда стал финансово состоятельным!
При этом у нас сразу были серьезные отношения, он мне не изменял и спустя год встреч поговаривал о свадьбе. Ко мне он относился ответственно.
Пока я не бросила его из-за мнения отца… Так он, наверное, думает. Да, его хорошее отношение ко мне в прошлом.
Лифт привозит нас на этаж. На площадке три квартиры, одинаковые черные двери далеко друг от друга. Мы подходим к той, что у правой стены.
— Минуту, — просит Иван и расправляется с замками.
Маленький Ванька тем временем громко шепчет.
— Мам, я хочу писить!
Да, "любимая" фраза для мамочек в неподходящий момент. Хорошо, мы уже на месте.
Хозяин квартиры ускоряется. Не хочет получить лужу на своей элитной площадке. Распахивает дверь и со смешком говорит:
— Первый туалет сразу напротив. Там и руки можно вымыть.
Скидываем с мелким кроссовки и несемся туда. Включаю свет, быстро определяю малыша к унитазу. Пока тот журчит, осматриваюсь. Да уж…
Санузел отделан черным мрамором. Унитаз, биде и раковина ослепительно белые в цвет прожилок. Ванны или душа здесь нет.
Раковина на мраморном постаменте. Принадлежности типа мыльницы и вешалки для полотенец здесь тоже черные. Брутальность высшего уровня.
— Мам, тут красиво! — замечает Ваня, сделав свои делишки.
— И пафосно… — бормочу.
Не то чтобы я против хорошей жизни! Очень даже за, сама стремлюсь к ней. Но обстановка так и подчеркивает, какая пропасть между мной и бывшим разверзлась за эти годы.
Хотя… Материальное положение — точно не главное, что нас разделяет.
— Ма, как мыть руки?
— Просто поднеси их сюда.
Сплошная автоматика — кран, пенка. Только полотенце обычное, белое и пушистое.
Тщательно тру им руки, как будто оттягиваю момент. Но как ни крути, надо выходить. Малыш уже убежал вперед.
Весь нижний этаж квартиры по сути — большая студия. Исключение санузел и еще какая-то комнатка с дверью. Может, кладовка. А так это прихожая-гостиная-кухня в одном флаконе. Еще и с панорамной стеной и видом на город. Иван стоит возле нее, заложив руки в карманы.
От пиджака он давно избавился и закатал рукава рубашки, хоть на улице по-осеннему прохладно.
Слышит наши шаги и оборачивается.
— Что заказать на ужин? — после долгого взгляда говорит банальную вещь. — Ты ничего не ела на свадьбе.
На свадьбе… Нервно смеюсь.
— Да как-то нет аппетита. Но Ваньку надо бы перед сном покормить. Если можно, какие-то овощи, птицу или рыбу. И к завтраку бы не помешало молоко, крупа на кашу…
— Не поверишь, но в этой квартире есть продукты.
Он кивает в сторону кухонной зоны. Она из темного дерева и совсем не смотрится как кухня. Здесь вообще все в темных тонах. Такое было очень модно год назад, кажется.
Ванька прибежал к Ивану, чтобы посмотреть в большущее окно. Я иду в сторону шкафчиков.
Там и правда есть крупы, в большом черном холодильнике нахожу молоко.
— Готовишь? — недоверчиво хмурюсь.
Бывший не был приучен к бытовухе. Мама не давала ему даже стакан ополоснуть дома.
— Я тоже изменился, — хмыкает, — в Штатах ухаживал за собой сам. Готовлю, что попроще. В большинстве случаев ем не дома, конечно. Или доставки. Вчера заказал продукты для вас.
Вскидываю брови. Был настолько уверен? Хотя он там в загсе наверняка кого-то подкупил, нанял бьюти-мастеров. Пакет продуктов — копейки в сравнении.
— Хорошо… С ребенком по-другому никак, — жму плечами.
Я буду сама готовить сыну, но сегодня просто физически бы не успела это сделать. Так что Иван заказывает биточки из индейки и запеченные овощи — свеклу, морковь, лук. Так вкусно, оказывается. Ванька даже не капризничает.
Или проголодался от впечатлений?
То бегал осматривал всё, то с Иваном о чем-то говорил взахлеб. Молодой мужчина ему безумно интересен.
Если они подружатся, и Иван его примет, мой сынок станет самым счастливым. Будет равняться на отца. Я бы этого очень хотела.
Ну а пока для малыша это всего лишь интересное приключение.
Минус — с трудом уложила его спать. Настолько мелкий перевозбудился от этого вечера.
Мы заняли одну из спален наверху. Иван пообещал завтра вызвать мастера и закрыть вход на лестницу. Все же Ванька к ним не привык. Скатится еще кубарем.
Перед сном решаю спуститься вниз, что-то сказать Мурадову. Хотя что, сама не знаю.
Он так и сидит в свадебных брюках и рубашке на диване в гостиной. В руках смартфон.
Я тоже не переодевала свой спортивный костюм. Не представляю пока, как ходить по этой квартире в сорочке и халате…
— Все в порядке? — бывший отрывается от телефона.
Как блогер он много времени проводит в гаджете.
— Да, — морщусь.
В порядке мы были бы у себя дома… Но я сама решила, что теперь ныть?
— Там есть еще одна комната, если ты заметила, — говорит Иван, отложив смартфон, — но она совсем маленькая. Мне кажется, там может развиться клаустрофобия, — хмыкает, — вам нормально будет вместе с мелким? Дома он один спал.
Вздрагиваю. Но понимаю — он же ездил со мной к нам, там и увидел.
— Я начала его приучать, но он все равно часто ко мне бегал. Так что пойдет.
— Если что, у меня огромная кровать. Так и быть, можешь занять место слева.
Бывший вальяжно откидывается на спинку дивана. Закидывает на нее руку. Его ноги разведены, и вся поза говорит о полном спокойствии. А лицо… серьезно!
Я стою перед ним. Хлопаю ресницами.
— Что?..
— Мы женаты, — напоминает циник, — нет ничего криминального, чтобы спать на одной кровати. Ребенку сделаем детскую.
Как рыба открываю и закрываю рот.
— Мурадов, ты совсем?!
Он поднимает брови. Смотрит с "удивлением". Но в следующий момент губы наглеца растягиваются в улыбке.
— Ну не все тебе меня стебать, Майя.
Хмурюсь, качаю головой. Почему мне кажется, в начале он не шутил?!
— Я спать, Иван. Нелегкий был день!