Убедительный довод

Мальчишка молчал. Пора принимать решение. До автострады осталось шесть минут.

— Меня никто и слушать не будет, — снова заговорил я. — Произошел несчастный случай, я виноват, но меня никто и слушать не будет. Полиция в таких случаях никого не слушает. Так что не проси подвезти тебя к полицейскому участку. Я не свидетель, я никто. Меня здесь нет и никогда не было. Тут все ясно?

Он по-прежнему молчал.

— И не описывай мою внешность, — продолжал я. — Скажешь, что совсем меня не запомнил. Скажешь, что был в шоке. В противном случае я тебя из-под земли достану.

Он молчал.

— Я тебя где-нибудь высажу, — сказал я. — И мы сделаем вид, что никогда друг друга не видели.

Наконец он зашевелился. Развернулся и посмотрел мне в лицо.

— Отвезите меня домой. До самого дома. Мы вам заплатим. Поможем выкрутиться. Если хотите, спрячем вас. Мои родные будут вам признательны. Я вам очень признателен. Поверьте. Вы меня спасли. А тот полицейский — это ведь был несчастный случай, так? Просто несчастный случай. Вам не повезло. Вы действовали в чрезвычайных обстоятельствах. Я все понимаю. Мы будем молчать.

— Мне не нужна ваша помощь, — сказал я. — Я хочу лишь поскорее отделаться от тебя.

— Но я должен попасть домой, — настаивал парень. — Так мы поможем друг другу.

До автострады оставалось четыре минуты.

— Где ты живешь? — спросил я.

— В Эбботе.

— Эббот это где?

— Эббот, штат Мэн, — пояснил он. — На побережье. Между Кеннебанком и Портлендом.

— Мы едем в противоположном направлении.

— Можно будет повернуть на север на автостраде.

— До твоего дома минимум двести миль.

— Мы вам заплатим. Вы не пожалеете.

— Я могу высадить тебя где-нибудь рядом с Бостоном, — сказал я. — Оттуда до Портленда ходят автобусы.

Парень лихорадочно затряс головой, словно с ним случился приступ.

— Об этом не может быть и речи. Я не могу ехать на автобусе. Я не могу оставаться один. Только не сейчас. Возможно, за мной все еще следят.

— Только не те двое. Они мертвы, — заметил я. — Как и полицейский.

— У них могли быть соратники.

Еще одно странное слово. Парень казался маленьким, худым и перепуганным до смерти. На шее у него пульсировала жилка. Смахнув с головы обеими руками волосы, он повернулся ко мне, показывая свое левое ухо. Уха не было. Лишь рубец. Похожий на комок сырого теста.

— Его отрезали и отправили по почте, — объяснил парень. — Это было в первый раз.

— Когда?

— Мне тогда было пятнадцать.

— Твой отец не заплатил?

— Заплатил, но недостаточно быстро.

Я промолчал. Ричард Бек сидел неподвижно, показывая мне свой шрам, потрясенный и испуганный, дыша словно паровая машина.

— С тобой все в порядке? — спросил я.

— Отвезите меня домой, — сказал он, чуть ли не с мольбой в голосе. — Я больше не могу оставаться один.

До автострады осталось две минуты.

— Пожалуйста, — продолжал паренек. — Помогите мне.

— Проклятие, — в третий раз выругался я.

— Пожалуйста! Мы сможем помочь друг другу. Вам необходимо спрятаться.

— Нам нельзя оставаться в этом фургоне, — сказал я. — Будем исходить из того, что его описание передано по всему штату.

Мальчишка с надеждой посмотрел на меня. До автострады осталась минута.

— Нам нужно найти машину, — продолжал я.

— Где?

— Где угодно. Здесь повсюду полно машин.

К югу и западу от развилки раскинулся обширный просторный торговый центр. Огромные буро-желтые здания без окон с яркими неоновыми вывесками. Огромные автостоянки, наполовину заполненные машинами. Свернув с шоссе, я объехал весь торговый центр. Он был размером с небольшой городок. Повсюду суетились люди. От их вида мне стало не по себе. Развернувшись, я проехал мимо ряда мусорных контейнеров к заднему входу большого магазина.

— Куда мы направляемся? — спросил Ричард.

— На стоянку для сотрудников, — объяснил я. — Покупатели приезжают и уезжают когда им вздумается. Непредсказуемо. Но сотрудники останутся здесь до конца рабочего дня. Так безопаснее.

Он непонимающе взглянул на меня. Я свернул к ряду из восьми машин, выстроившихся вдоль глухой стены. Заметил свободное место рядом с трехлетним «ниссаном максимой» неприметного цвета. Сойдет. Машина, не привлекающая к себе внимание. На стоянке царили тишина и спокойствие. Подъехав к свободному месту, я сдал задом. Подогнал фургон задней дверью вплотную к стене.

— Надо спрятать разбитое стекло, — объяснил я.

Мальчишка молчал. Сунув оба разряженных «кольта» в карманы плаща, я вылез из кабины. Подергал двери «максимы».

— Найди мне проволоку, — сказал я. — Что-нибудь вроде электрического шнура или плечиков.

— Вы собираетесь угнать эту машину?

Я молча кивнул.

— А это разумно?

— Разумно для человека, который только что случайно убил полицейского.

Паренек какое-то время недоуменно таращился на меня, затем прошел по стоянке, смотря но сторонам. Вытащив из револьверов двенадцать стреляных гильз, я бросил их в мусорный контейнер. Вернулся Ричард с трехфутовым отрезком электрического шнура, найденного среди мусора. Стащив зубами изоляцию, я сделал на конце маленький крючок и просунул проволоку под резиновый уплотнитель на двери «максимы».

— Ты стоишь на стреме, — сказал я.

Мальчишка отошел в сторону, испуганно озираясь вокруг. Я пропихнул проволоку в дверь, поводил ею из стороны в сторону и наконец зацепил за защелку. Дверь открылась. Выбросив проволоку в контейнер, я нагнулся к рулевой колонке и снял пластмассовый кожух. Перебрал провода и, найдя два нужных, соединил их. Взвыл стартер, двигатель сразу же схватился и заработал ровно. Похоже, мои действия произвели на мальчишку впечатление.

— Загубленное детство, — сказал я.

— А это разумно? — повторил он.

Я кивнул.

— Ничего более разумного я придумать не могу. Машины не хватятся часов до шести вечера, а то и до восьми. До тех пор, пока будет работать магазин. К этому времени ты уже давно будешь дома.

Мальчишка постоял, положив руку на дверную ручку, затем, тряхнув головой, нырнул в машину. Отодвинув водительское сиденье назад, я подогнал под себя зеркало заднего вида и выехал со стоянки. Не спеша поехал через торговый центр. Впереди ярдах в ста медленно тащилась полицейская машина. Свернув на первое же свободное место, я постоял, не глуша двигатель, дожидаясь, когда полицейские уедут. Затем поспешно проскочил к выезду, покрутился на развязке, и две минуты спустя мы уже ехали на север по широкой гладкой автостраде, держа почтительные шестьдесят миль в час. В салоне «ниссана» сильно пахло духами, а в бардачке лежали два пакета с какими-то тряпками. На заднем стекле болтался лохматый медвежонок с прозрачными присосками вместо лап. На заднем сиденье лежала бейсбольная перчатка, а из багажника доносился стук алюминиевой биты.

— На этой машине разъезжает почтенная мать семейства, — заметил я.

Мальчишка промолчал.

— Не беспокойся, — продолжал я. — Машина наверняка застрахована.

— Вы нисколько не переживаете? — спросил он. — Насчет полицейского?

Я мельком взглянул на него. Тощий, бледный, отодвинувшийся как можно дальше от меня. Вцепившись одной рукой в дверь. Длинные пальцы напоминали пальцы музыканта. Похоже, паренек пытался заставить себя проникнуться ко мне симпатией, но мне это было не нужно.

— Всякое бывает, — заметил я. — Сейчас уже поздно рвать на себе волосы.

— Что это за ответ, черт побери?

— Другого у меня нет. Произошла неприятная случайность. Переживать бесполезно. Итог: раз мы ничего не можем с этим поделать, надо двигаться дальше.

Ричард снова промолчал.

— В любом случае, в случившемся виноват твой папаша, — добавил я.

— Чем? Тем, что он богат и у него есть сын?

— Тем, что нанял дерьмовых телохранителей.

Мальчишка отвернулся. Ничего не сказал.

— Значит, это действительно были телохранители, так?

Он кивнул. Молча.

— А ты, значит, переживаешь? — сказал я. — Из-за них?

— Да, немного. Впрочем, я их почти не знал.

— От них не было никакого толка.

— Все произошло так быстро.

— Плохие ребята ждали у самых ворот, — возразил я. — Старый помятый пикап стоит перед таким навороченным колледжем? Каким же надо быть телохранителем, чтобы не обратить на него внимание? Они никогда не слышали об угрозах?

— А вы, значит, обратили?

Я кивнул.

— Обратил.

— Неплохо для водителя фургона.

— Я служил в армии. В военной полиции. Я знаю толк в охране.

Мальчишка неуверенно кивнул.

— А имя у вас до сих пор не появилось? — помолчав, спросил он.

— Все зависит, от тебя — сказал я. — Я должен понять твою точку зрения. Меня могут ждать очень большие неприятности. По крайней мере, один полицейский мертв, а теперь я еще к тому же угнал машину.

Он молчал. Я следил за ним, миля за милей. Давая ему время подумать.

Мы уже почти выехали из Массачусетса.

— Мои родители высоко ценят преданность, — наконец сказал Ричард. — Вы оказали их сыну услугу. Тем самым оказав услугу им самим. Не сомневаюсь, они даже не подумают о том, чтобы вас выдать.

— Тебе нужно будет с ними связаться?

Он покачал головой.

— Они меня ждут. Раз я приеду домой сам, звонить им необязательно.

— С ними свяжется полиция. Она считает, ты попал в беду.

— У нее нет нашего номера. Его ни у кого нет.

— В колледже должен быть твой домашний адрес. По нему установят номер телефона.

Мальчишка снова покачал головой.

— Адреса в колледже нет. Его ни у кого нет. Мы очень тщательно следим за такими вещами.