Невеста Хранителя Стихий

– Меня огорчили… все эти обстоятельства. Дар был очень мил. Вы знаете, что он мечтает петь?

– Петь? – Мир скептически поднял брови. – Я знаю. Я пытался подступиться к этой теме утром, но не сумел найти нужных слов. Следовало ожидать, что за три месяца вы рано или поздно с ним столкнетесь, но я не думал, что это случится так быстро. Дар наполовину огонь, а наполовину пустая оболочка. Он не принадлежит ни одной из сфер. Я жалею, что он родился.

Даже ее, постороннего человека, эти слова укололи так, что Ника невольно вскрикнула – и тут же прикусила язык.

– Вы не боитесь, что мальчик вас услышит? – шепотом спросила она, не в силах скрыть укор в голосе.

– Услышит? Он знает.

– Он знает, что родители не хотели его, и с этим живет? Мир, вы невероятно жестоки. Так нельзя.

Мир с силой потер лицо ладонями.

– Пойдемте обедать.

– Мир…

– Его мать – она полагала, что, если на свет появится мой ребенок, это убережет меня от судьбы Хранителя. Я не давал согласия. Она поступила своевольно. Надеялась, что наличие пусть не семьи, которую мне было запрещено создавать, но хотя бы родного ребенка будет… как это сказать? Поводом для самоотвода. – Мир усмехнулся. – Нет, это так не работает. Для матери Дар не был желанным дитятей, он был средством достижения цели, которой никто и никогда не достигнет. Она и назвала его соответственно – Огнедар. Дар от стихии огня мне, никчемному. Подарила, стало быть.

– Тогда вам еще можно было сближаться с представителями той или иной стихии? – тихо поинтересовалась Ника.

Он подставил ей локоть, и она не стала упрямиться.

– Тогда было можно. Сколько угодно. Недолго. Не всерьез. Не обзаводиться семьей. Не влюбляться. Проводить ночи вместе – почему бы и нет? Жить целомудренно всю жизнь было бы чересчур.

Каблуки в пустом доме стучали, как отрывистые выстрелы. Вот и водопад… Ника очень старалась удержать язык за зубами, но у нее ничего не вышло.

– Другие стихийницы не спешили вас выручать, так? Не пытались придумать выход из безвыходного положения, не проявляли инициативу. Значит, с огневушкой у вас все же была особая связь.

Мир не стал одергивать нахалку, но Нике показалось, будто воздух вокруг сгустился и заледенел. На этом надо было остановиться, точно надо было.

– Вы любили ее, – еле слышно проговорила она. – Вы любили ее. А она, родив от вас ребенка, решила, что сделала для вас все, что могла. Дар сказал так: огневушки изменчивы.

– Что еще открыл вам Дар?

Мир скрестил руки на груди, его взгляд сделался тяжелым.

– Что вы прежде не жили затворником, а ваш отец, выйдя в отставку, ни в чем себе не отказывает – до такой степени, что о нем идет дурная слава и подростку в его доме уж точно не место, – с вызовом бросила ему Ника.

– И…?

Ника обняла себя руками. В этом дурацком платье, не покрывавшем плечи, она уже замерзла – а всё атмосферные шуточки Мира, возомнившего себя хозяином стихий!

Он склонился ближе к ее лицу.

– Я же не спрашиваю, как жили вы до того, как попали сюда, государыня Ника?

– А что спрашивать, вы и так все знаете! Раз Анита не подошла вам по известным причинам – поскольку находится в отношениях, – а я подошла, сразу понятно, что в моей личной жизни не происходит на данный момент ничего!

– Ой ли? – прошептал Мир.

Все волоски на руках Ники встали дыбом. Это нечестно, что он и над ней имеет такую власть! Если бы не помогающие ему стихии, разве она реагировала бы так на один только его голос?

Она прочистила горло и сделала шаг назад, стараясь сохранять достоинство. Но вырваться из плена обжигающих черных глаз было не так-то легко.

– Вы желаете услышать мои рассказы, государыня Ника? – предположил Мир хрипло. – Велите принести перо и бумагу, чтобы записывать мои сказки? О том, как меня соблазняли летучие сильфиды, от которых только туман в голове и перехватывает дыхание? О том, какими жар-ркими были ночи с огневушками? О том, как оплетают мужское тело дриады…

– Прекратите! – закричала Ника, дрожа. – Прекратите!

Он снова гипнотизировал ее, только на этот раз совсем иначе. Перед внутренним взором разворачивались совершенно бессовестные картины, и все они были – Мир, Мир, Мир. Она не могла даже зажмуриться, ведь все происходило у нее в голове. И отстраниться не могла – он надвигался, становясь все ближе и ближе, – они уже почти слились воедино.

И тут, словно по волшебству, все оборвалось.

– Простите, – холодно обронил Мир, занимая свое место за обеденным столом.

Пытаясь опомниться, Ника только часто-часто моргала. Она стояла не шевелясь, словно обратившись в камень, а внутри у нее все кипело.

– Я напугал вас – простите, – повторил Мир.

– Это… это…

– Это недостойно. Недостойно мужчины и тем более недостойно хозяина дома. Я знаю. Вы сами виноваты.

Ого! Что-то новенькое в программе извинений! Ника ахнула.

– Да-да, государыня Ника, вы сами виноваты. Вы же слышали, что я говорил Дару. Во мне сейчас переизбыток огненной энергии. Она пылает в крови. И вы выбрали именно этот миг, чтобы поговорить со мной о моей личной жизни – до того, как я добровольно… – Он на мгновение опустил веки. – У меня, в общем, не было выбора, но все же – добровольно – лег в этот гроб?! – Мир обвел столовую широким жестом. – Вы узнали кое-что обо мне и о моей… семье и решили, что это дает вам право…

– Простите, – торопливо вклинилась Ника. – Простите, правда.

Глава 18

Обед прошел в напряженном молчании. Слуги так же, как в первый вечер, незаметно суетились за спинами Ники и Мира, а они оба старались не поднимать глаз. Суп, похожий по вкусу на уху, был душистым и вкусным, но Ника так переживала, что не смогла в полной мере насладиться мастерством повара. Второе, нежнейшие тефтельки, не лезло в рот.

Наконец Ника пришла к выводу, что провести так три месяца будет совершенно невыносимо, и рискнула подать голос первой.

– Вы напугали меня, – признала она. – Я тоже попросила у вас прощения, я поняла, что мои расспросы были неприличными, неуместными, бестактными и крайне несвоевременными, но вы напугали меня, Мир.

– Я не хотел.

– Хм. Сомневаюсь. Я полагаю, что вы как раз хотели напугать меня, наказать за дерзость. Вам это удалось. Это притяжение… Вы взяли его из репертуара тех приемов, которыми вас снабжает стихия земли, так?

Он взглянул на нее с веселым изумлением.

– Что?

– Притяжение. Когда мы притягивались друг к другу. Как два магнита. – Она схватила со стола пару вилок и продемонстрировала, что имеет в виду. – Когда меня вот так вот потащило к вам, причем вы даже не распускали рук, – вот что!

Мир подпер подбородок кулаком.

– Предположим, – сказал он медленно.

– А голос? Вот эта хрипотца, эти обертоны – вы их взяли у ветра, верно? Стихия воздуха. Как вы по настроению меняете температуру в доме, так и здесь можете рассчитывать на то, что стихии вас не подведут. Про взгляд, от которого все внутри вспыхивает, я уже молчу, тут все понятно, вы и сами признали, что перебрали сегодня огневого духу.

– Перебрал?

– Ой, ну я не знаю, что вы с ним делаете! – в отчаянии вскричала Ника. – Проникаетесь им, пропитываетесь, пьете, вкушаете… Мне это все равно недоступно и уму непостижимо!

– Перебрал, – с насмешливой торжественностью повторил Мир. – У вас ведь так говорят про спиртное, верно? Как будто я не оценил свои силы, выпил слишком много вина и, пьяный, не контролировал себя. Это даже хорошо – в смысле, хорошо сказано. Перебрал огневого духу.

Ника хлопнула по столу и затрясла кистью: ушибла.

– Я хочу сказать, – заявила она грозно, – что вы не должны применять ко мне вот эти свои стихийные штучки! Нечего! Это несправедливо: я же не владею магией! Это дает вам такое преимущество, которое… нельзя применять с женщиной, вот.

Мир несколько секунд помолчал, очевидно, взвешивая свой ответ.

– Понимаете, государыня Ника, я не могу очистить себя от стихий. Не сейчас. И не в ближайшие тридцать лет. Мне жаль, но я никак не могу пообещать вам «не применять стихийные штучки». Однако я постараюсь держать себя в руках и больше не терять контроль. Принимается? Выпьете кофе?

Ника гордо шмыгнула носом и снизошла до кофе: он был точно таким, какой она любила, горячим и ароматным.

– Что вы делаете целыми днями? – светски поинтересовалась она у хозяина, опустошив чашку.

– В смысле?

– В чем заключается ваша работа? Вы куда-то уходили сегодня, очевидно, имели дело с огненной стихией.

Мир откинулся на спинку стула и недоверчиво взглянул на Нику.

– Зачем это вам?

– Интересно! Правда. Чем вы занимаетесь? Летаете между четырьмя… – Она покрутила пальцами в воздухе, ища подходящее слово. – Сферами? Наполненными пламенем или водой… Я не могу себе представить, как именно вы исполняете свои обязанности. Это можно объяснить словами?

– Мне нравится широта вашего мышления: вы допускаете, что это невозможно описать словами, – раздумчиво сказал Мир. – Вообще-то это возможно, хотя попадаются и такие вещи, которые я бы не взялся облечь в слова. Моя работа к ним, пожалуй, не относится. Это больше всего похоже на… дипломатию. Профилактику конфликтов и улаживание разногласий. Однако у нас есть такая поговорка: увидеть своими глазами полезнее, чем услышать рассказ.

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – автоматически перевела Ника.

– Вот. Да. Именно. Не думал, что это может вас заинтересовать, но почему бы и нет? Я покажу вам свой рабочий кабинет. Хотя изначально планировалось, что мы займемся вашим новым гардеробом, – вы что предпочтете?

Ника возбужденно вскочила.

– Чего я не видела в гардеробе? Платье никуда не убежит. Пожалуйста, покажите мне вашу работу!

Мир улыбнулся.

– Я полагал, что мода – тот вопрос, который привлекает всех женщин без исключения. Но вы правы, наряды никуда не денутся и, безусловно, дождутся вас. Если вы готовы еще немного пострадать в этом неудобном бальном платье, прошу вас!

– Я к нему уже и привыкла, – буркнула Ника. – Спасибо! – прокричала она невидимым служанкам. – Все было очень вкусно!

Мир кивнул возникшему из сумрака Флоризелю.

– Государыня желает проследовать в мой… кабинет, – провозгласил он с улыбкой.

Секретарь, не говоря ни слова, поклонился.

– Здравствуйте, Флоризель! – радостно приветствовала его Ника.

– А… Здравствуйте, государыня Ника.

– Вы же виделись сегодня, – напомнил Мир.

– Нет, сегодня еще нет! – возразила гостья.

– Флоризель? – Мир повернулся к своему помощнику.

Тот взглянул на Нику исподлобья.

– Государыня действительно видела меня сегодня, – сказал он медовым тоном, – так же, как я ее, но я не имел возможности поздороваться. Моя кошачья ипостась вполне способна на речь людя, однако я предпочел не пугать государыню. Вряд ли вы, сударь, успели разъяснить ей, что представляют собой перекидыши. Вас с ней, понятное дело, больше занимали стихийники.

Глава 19

Флоризель выдвинулся вперед, а Мир взял Нику под руку и повел ее к кабинету неторопливо, учитывая неудобство, которое доставляли ей каблуки.

– Дар говорил, что вам уже точно донесли о нашей встрече! – взволнованно прошептала Ника. – Я не поняла, что он имел в виду! Так эта кошка… ой, кот… это и был ваш секретарь Флоризель!

– Разумеется.

– Интересно, он следил за мной или просто ходил поточить коготки о кору деревьев и половить птичек в роще?

Мир фыркнул. Нике показалось, что он подавил смешок.

– Перекидыши, – сказал он серьезным тоном, – это не… Не то, что в вашем фольклоре представлено как оборотни. Не совсем. Время от времени они, пожалуй, нуждаются в том, чтобы принять второй облик, который мы воспринимаем как внешний вид животного или птицы, но это скорее физическая потребность. Как мы испытываем потребность встать и размяться, если засиделись за книгой или рукописью. Нет никакой привязки к полнолунию, времени суток, времени года – они перекидываются по желанию, хоть по сто раз на дню. Во второй ипостаси перекидыш сохраняет точно такой же разум, может разговаривать, распознавать эмоции и так далее. Как вы могли убедиться, в этом доме способны проживать, кроме нас с вами, лишь перекидыши: стихийникам здесь жить нельзя, поэтому Хранители испокон веков нанимают себе в помощь именно перекидышей.

Ника хмыкнула.

– Я могла бы, конечно, в этом убедиться, если бы хоть что-то знала о перекидышах! Вы хотите сказать, что эти милые девушки, которые помогают нам за обедом…

– Разумеется.

– И Виола? А какой звериный облик у Виолы? – Ника осеклась. – Плохо сказала, да? Какая у Виолы вторая ипостась?

– Не думаю, что добрейшая Виола обиделась бы, услышав вас, но вы правы, лучше выбирать слова. Перекидыши бывают крайне щепетильны, – поведал Мир, понизив голос. – Даже Флоризель, который со мной уже не первый год, временами выбрыкивает. А наша досточтимая Виола, реши она сменить ипостась у вас на глазах, предстала бы перед вами как… утка.

– Утка? – Ника от души рассмеялась. – Правда? Вы, должно быть, шутите. Виола, конечно, такая невысокая и уютненькая, но я даже не представляла себе!

– Тс-с! – Мир с улыбкой приложил палец к ее губам. – Между нами говоря, утка – это невероятно высокий уровень в иерархии перекидышей, не случайно она занимает пост экономки в доме самого Хранителя Стихий. Вот Флоризель – кот. Сколько стихий ему доступно?

Ника нахмурила брови, ожидая подвоха.

– Верно, одна, – ответил за нее Мир. – Коты ходят по земле. Они не летают и, как правило, не умеют плавать, во всяком случае, под водой. Огонь неподвластен никому из перекидышей. Что же до уток…