Бедовый 6. Тайные поручения

Что-то из этого я точно встречал, когда рылся в книгах нашей выборгской клети. Потому мог с уверенностью сказать — растения редкие. И используются не для приготовления ароматного супа или какого-нибудь приворота.

— Всякое, что Владетельнице с хистом может помочь, — закончил Лаймовый.

Вообще, он был находкой для шпиона. Мог говорить на любую тему. И не всегда это оказывалось оправданно. Вот именно сейчас последние его слова встретил испуганный взгляд Фисташкового и жесткий подзатыльник от Ядовито-зеленого.

Так, давай, Мотя, думай. Попытка только одна. Либо ты сейчас попадаешь пальцем в ж… небо и разгадываешь один из главных секретов Инги, либо будешь курить бамбук. Поэтому я покивал головой, тем временем судорожно соображая. И выбрал самый жесткий из вариантов.

— Да, помню, Инга говорила, что ей нужны особые травы, с помощью которых она может убивать людей.

— Отравлять, — поправил меня Лаймовый, показывая Ядовито-зеленому кулак. — Но если до смерти дойдет, так даже лучше. Мы, значит, нужные травки ей собираем, а она уже их либо измельчит и просушит, либо зелье какое сделает.

Мне бы, конечно, радоваться, что я так ловко обвел вокруг пальца зелениц и выведал главную тайну Травницы. А как говорилось в какой-то поговорке: «предупрежден по поводу промысла — значит, вооружен». Однако меня напрягало кое-что еще.

Инга была не дура. Это мягко говоря. А вообще, если говорить комплиментарно (сейчас можно, ее же рядом не было), Травница создавала впечатление очень умной и расчетливой женщины. И я просто не поверю, что она допустила такую оплошность в информации о собственной тайне, если я смог так легко ее пробить. Это значит что? Мне позволили подобное узнать.

Мда, тут уж ничего хорошего. Я помнил, что бывает с товарищами, которые слишком много знают. Нет, они не создают миллиардные стартапы. Скорее, отправляются изучать морское дно против собственной воли, выступая в качестве корма для рыб.

А еще я вспомнил слова Натальи. Что Инги до кощея осталась всего пара рубцов, которые она может взять хоть завтра. И даже мурашки по спине пробежали. Жуть-то какая.

Хорошо, что я в последнее время научился довольно быстро брать себя в руки. И речь не о фильмах для взрослых и отдельной комнате. Я про самообладание. Поэтому рубежник Мотя Зорин, не моргнув глазом, продолжил весьма интересный разговор.

— Что там с этими дивьими людьми? И нет вообще какого-то сокращения, типа дивы, а?

— Нельзя так говорить, — испуганно поправил меня Фисташковый. — Див — великий крон, которого почитали за бога. Говорят, что именно от него эта нечисть и пошла. Потому они лишь дивьи люди.

— Ладно, ладно, пусть будет так. Так что с ними случилось?

Тут возникла небольшая заминка. Потому что, видимо, никто не смог точно ответить на этот вопрос. Немного поколебавшись, говорить стал Лаймовый:

— Мы держали связь со Шта.

— Что? — не понял я.

— Не что, а Шта. Это один из дивьих людей. Через него, стало быть, вели торговлю. Он приносил что нужно прямо к дверям нашей теплички, а мы заранее ему выносили товары.

— А не боялись, что этот Шта, к примеру, позовет своих товарищей, и они вашу теплицу на части разберут?

Почему-то мое замечание невероятно развеселило зелениц. Даже с Лаймовый с Травянистым заулыбались. Ядовито-зеленый и вовсе заржал в голос. Фу, как некультурно.

— А печати Владетельницы на что? — поднял палец Лаймовый. То ли указывая на печати, то ли призывая в свидетели какое-то высшее существо. — Тепличка защищена. К тому же, здесь магия рубежная, нечисти неподвластная. Дивьи люди тепличку попросту не видят.

— А рубежники что же? Их не опасаетесь?

Меня будто осел укусил, поэтому я и проявлял свое недюжинное упрямство. Это было что-то из «дотелефонных» времен, когда ты мог с упорством доказывать какую-то тупость Костяну. К примеру, что в следующем «Терминаторе» будет сниматься Сталлоне или что в Москве существуют даже трехэтажные поезда. Побеждал, как правило, более настойчивый.

Однако и это мое замечание зеленицы встретили пусть не хохотом, но легкой усмешкой. Да что такое-то⁈

— Рубежникам тут делать нечего.За все время никто и не зашел. Здесь же нет ничего: ни лавок, ни нечисти. Лишь чужане. Одни учатся, другие просто в сад местный ходят.

Так вот на чем был построен расчет Инги. Кстати, а почему бы и нет? Где лучше всего прятать что-то ценное? На самом видном месте. Не я придумал, кто-то поумнее.

— Ладно, так что с этим Шта случилось?

— Ничего не случилось, — ответил Лаймовый. — Явился, сказал, что больше они травы носить не будут. Шкура дорога. И все. Не объяснил толком ничего.

— И вы теперь хотите, чтобы я к этим дивьим людям сходил и поговорил по душам, так?

— У нас работа, — указал на стопку бумаг Лаймовый. — Сроки, поставки.

— Мы точно не справимся, — тяжело вздохнул Фисташковый.

— Нам нельзя отлучаться от теплички надолго, потому что снаружи мы весьма уязвимая цель, — сказал Салатовый. — Пыльцу разбросать, как Владетельница приказала — это одно дело, а к дивьим людям отправиться — это другое. Поэтому было бы отлично, если бы какой-нибудь рубежник, желательно неместный, нанес им визит и убедил соблюдать условия заключенного договора.

— Жопы им надрал, сукиным детям, чтобы договор соблюдали! — более категорично заметил Ядовито-зеленый.

— Отлично, план-капкан! Вот, значит, о каком силовом воздействии меня просила Инга, — рассуждал я вслух. — Ну, допустим. А где эти ваши дивьи люди живут?

— Раньше они на Апраксином дворе обитали, — оживился Лаймовый. — Там всякая нечисть невысокого пошиба кучкуется. А после под Синий мост перебрались. Вроде как там им спокойнее.

Это под Синим-то мостом? Одним из самых оживленных в Питере? Видимо, у дивьих людей свои понятия о спокойствии. Либо берушами пользуются очень хорошими. Однако что несомненно — информация меня заинтриговала.

— Ладно, я посмотрю, что можно будет сделать.

— Посмотри, Матвей, посмотри, — закивал Лаймовый так часто, что у меня возникло опасение — не оторвется ли у него голова. — У нас сроки!

— У всех сроки. А теперь выносите меня наружу. Барин изволит своими ножками ходить.

Зеленицы, что удивительно, послушались. Напоминая крохотные домкратики, они облепили меня со всех сторон, приподняли и потащили на выход. В этот момент я чувствовал себя суперзвездой, которая прыгнула со сцены в бушующую толпу. Жаль, что продолжалось это недолго.

Нечисть скинула (именно скинула, а не бережно положила) меня за дверь и тут же скрылась в зеленых зарослях разнотравья. Боятся! Это почти как уважают, только значение другое.

Я поднялся на ноги, прикрыл прореху и неторопливо зашагал в сторону выхода. Аудиенция была закончена. Только в этот раз решил не искать ворота для прыжков, несовместимых с ноской одежды, а двинулся вслед за экскурсией. И выбрался наружу через один из корпусов. Если бы огляделся раньше, то не надо было бы так рвать задницу.

— И что, теперь к дивьим сс… людям?

— Ага, бегу, волосы назад. Времена, когда Матвей Зорин рвал с места в карьер прошли. Надо сначала узнать, чем эти дивьи люди живут, что у них за проблемы, с какого ляда они решили нарушить договор?

— Ты головой, что ли где сс… стукнулся?

— Нет, просто стараюсь рассуждать и жить здраво.

Хотя получилось плохо. Первым делом мне действительно хотелось чуть ли не бегом отправиться к Синему мосту. К тому же, находился он поблизости. И не столько ради выполнения поручения Инги. У меня вся эта новая нечисть до сих пор вызывала некий трепет, что ли. К примеру, мне жуть как хотелось посмотреть, как и чем живут те же волоты, где обитают шиши, которые вроде должны находится за печкой, существует ли какой-то надзор за нагай-птицами или любой дурачок может взять их драгоценные перья? Само собой, и про дивьих людей было интересно.

Мне почему-то они представлялись похожими на чудь. Однако то, что нечисть решила жить под мостом, немного удивило. Тоже мне тролли. Хорошо, что последние в наших широтах не водятся.

Короче, мне нужен источник, который сможет поводить меня по Питеру и ввести в курс дела. Заодно загляну на Подворье и сбуду часть честно заработанного в Изнанке. Сейчас, наверное, уже поздновато, но завтра первым делом этим и займусь.

Нынче я решил благополучно прогуляться по вечернему городу. Дождь к тому моменту перестал крапать, хотя небо по-прежнему хмурило сверху свои брови-тучи. Тьма сгущалась, фонари зажглись. Едва ли кто теперь обратит внимание на меня. Но если честно самый важный аргумент был в другом. Мне просто очень хотелось пройтись пешком и освежить голову.

— Жрать охота, сс… — с тоской заметила Лихо. — Ты бы меня выпустил на минутку-другую. Могу даже зарок дать, что тебе вреда не причиню.

Ага, только затем удерет и все. Назад в Трубку я ее поместить не смогу, потому что заряды у артефакта закончились. Да и вообще, памятуя о том, что Юния сделала с Шуйским, я, как бы выразиться это по-литературному, — очковал.

Хотя понятно, что долго так продолжаться не может. Лихо надо кормить или она захиреет.

Как говорили Скарлетт О’Хара и Костик (не думал, что у них столько общего): «Я подумаю об этом завтра». Потому что сегодня было чем заняться. А как иначе, если неприятности опять меня поджидали за очередным углом.

Я к тому моменту шагал по набережной Крюкова канала мимо Новой Голландии. И буквально кожей ощущал наличие на островке большого сбора нечисти. Причем, весьма разной. Надо будет тоже узнать, что здесь обычно происходит.

Мне оставалось всего ничего до собственного дома. Точнее, до квартиры, в которой меня поселили. Я размышлял над тем, как лучше явиться — в открытую, удивив Леопольда, или попытатся пробраться тайком? Главный вопрос — как? Снова через крышу?

В общем, ничего не предвещало беды, как обычно у меня и бывает. Но мой взгляд неожиданно упал на странную парочку. Невысокую девушку весьма внушительных габаритов и писаного красавца — косая сажень в плечах, гордый профиль, великолепная осанка. Выиграл, зараза, в генетическую лотерею.

Меня даже не удивило их внешнее несоответствие. Если ты маленький и толстый, то что, недостоин любви? Нет, конечно. Может, она такое вытворяет, что худосочным моделям и не снилось.

Смутил разве что цвет глаз незнакомца — желтый. Я даже попытался вспомнить уроки биологии. Какие там должны были быть глаза у его родителей? Зеленые и… оранжевые?

А когда мужчина сверкнул пятью рубцами — все встало на свои места. Нечисть. Причем, удивительно антропоморфная.

И только затем я понял, что этот гад тащит за собой девушку в сторону Новой Голландии. Она пусть и идет за ним, но как-то неспеша. И дело не только в повышенной корпулентности. Девушка шла и что-то постоянно спрашивала, но нечисть не отвечала.

— Матвей, не сс… вздумай.

Нет, все-таки Лихо слишком хорошо меня знала. И даже попыталась заранее предотвратить неизбежное. Жаль, что поздно. Я уже мысленно надел плащ супергероя поверх семейных трусов и рванул в их сторону.

— Эй, молодой человек, девушка вроде не хочет с вами идти.

— Сс… Матвей, — со вздохом протянула Юния.

Незнакомец зло сверкнул глазами и резко дернул бедняжку за собой. Та сделала несколько шагов и рухнула на плитку. Сам мужчина развернулся ко мне, зло улыбнулся и яростно зарычал.

— Шел бы ты, рубежник. Не твое дело.

— Уже мое, — включил «бычку» я. — Потерялся или тебя найдут утром с глазом на заднице и будут удивляться, как он там оказался.

Странное дело, обычно после подобных перебранок начиналась драка. Но сейчас у меня возникло дурацкое и неуместное ощущение. Симпатия, что ли? Теперь собеседник виделся не злодеем, а каким-то приятным парнем. Можно сказать даже красивым. Интересно, почему я вообще об этом думаю?

— Матвей, это сс… инкуб.

Слова Лихо резко помогли прочистить засранное сознание. Про этих тварей я не читал, но кое-что знал из нашей, чужанской мифологии. Вроде как суккубы — это женщины, соблазняющие мужчин, а инкубы — наоборот.

Я на автомате потянулся на Слово и вытащил меч. А инкуб перестал улыбаться и быстро направился ко мне. Началось!

Нечисть, видимо, мое замешательство восприняла по-своему. Потому что неторопливо вытащила из-за пояса нож. Весьма внушительных размеров. И когда между нами оставалось метров пять, этот засранец вновь зарычал, только уже яростнее и громче, и бросился на меня.

Я опять не понял, как сделал это. Вытянул руку, мысленно защищаясь и создал заклинание. Только на сей раз Патока заняла больше пространства. Инкуб удивленно замер в воздухе, чтобы в следующее мгновение рухнуть мне под ноги. И почему-то яростно засопев.

Мне же оставалось стоять, недоуменно глядя на него. Да, падение вышло неприятным, но с чего он пыхтит?

— Сс… умирает, — прокомментировала Лихо.

— В смысле, как?

— Насильственным путем, сс…

Я перевернул инкуба на спину и обнаружил нерадостную картину. Этот недотепа как-то умудрился приземлиться на собственный нож. Это надо же было так исхитриться. И кто теперь здесь главный неудачник?

Слабый всплеск хиста потвердил, что инкуб все. А затем тело нечисти стало трансформироваться. Из рослого красавца инкуб превратился в сморщенного коротышку, а после труп стал съеживаться, как сгоревшая бумага. Да, частая история. Все, что осталось от нечисти — ключи, нож и внушительный кошелек. Я не стал ничего подбирать — как-то побрезговал.

— Это че с ним за хрень произошла? — подошла ко мне упитанная девчушка.

Если честно, меньше всего мне сейчас хотелось объяснять чужанке, что именно случилось. Поэтому я отмахнулся и добавил короткое: «Забудь».

— Чего забудь? Я сейчас ментов вызову.

Тут уже я вышел из собственных размышлений, удивленно взглянув на свою собеседницу. Низенькая, не больше метра шестидесяти, стремящаяся к совершенству, в смысле, форме шара, курносая, с крохотными глазками. Ее едва ли можно было назвать красавицей. Но на нее не подействовал хист. И до меня запоздало дошло, она видела, что случилось с телом нечисти. Хотя не должна была. Что за чертовщина?

Ответом послужил сдавленный смех Лихо и единственное слово, которое она произнесла. Кроме коронного «сс», конечно. Короче, прокомментировала мое знакомство с прекрасным полом не иначе как:

— Сс… пустомеля.

Глава 4

Многие говорят, что знакомство с нужной женщиной может полностью перевернуть твою жизнь. После непродолжительного общения с Аленой я вывел еще одну мудрость — ненужное знакомство с женщиной также может перевернуть твою жизнь.

Начать хотя бы с того, что время, за которое мы шли от места преступления до моего дома, стало самым мучительным в моей жизни. Даже мучительнее, чем ожидание нужного момента для нападения на лешачиху, приземления возле вурдалака Вранового и приближения крона.

Потому что я разрывался меж двух огней — болтовней Алены, именно так она представилась, и лекцией Лихо. Хорошо еще, что пустомеля (как же неожиданно подошло это слово моей новой знакомой) согласилась отправиться со мной. Как я понял, мой хист, да и не только мой, на нее действовал слабо. Нет, как-то повлиять на Алену можно было, но пришлось бы потратить на это очень много промысла.

Что до Юнии, то она немного просветила меня касательно личности девушки. Если коротко, то существовали два полюса. На одном жили рубежники, на другом чужане. Пустомели условно застряли посередине. По сути они были чужанами, но с главной фишкой — на них плохо воздействовал хист. Потому и побочка была очевидной — они видели реальный мир, подвластный рубежникам и нечисти.

Лихо говорила, что обычно пустомелями становились те, в чьих семьях несколько поколений были рубежники, а сами они по каким-то причинам остались чужанами. Конечно, не все подряд, а исключительные единицы. Можно сказать, что пустомели были своеобразной ошибкой.

Что до названия, тут тоже довольно любопытно. Слово пришло откуда-то из древности (судя по тому, что я его не использовал). Кто-то из «видящих» чуть больше остальных стал рассказывать чужанам о «другом мире», который его окружает. Того, с легкой руки современников, и прозвали пустомелей. Слово прижилось в местном Подворье, а затем расползлось по всем городам. Потому все эти блаженные, юродивые, сумасшедшие для рубежников и нечисти стали пустомелями.

Это мне в одно ухо рассказывала Лихо. В другое ухо жужжала сама Алена.

В общем и целом она радовалась. Потому что всю ее жизнь ей никто не верил. Самое мягкое из заявленного родителями было то, что у Алены богатая фантазия. Самое жесткое заключалось в психушке, где она даже пару раз гостила, когда зачем-то решила наиболее яростно отстаивать «свою правду».

Двух раз хватило. Вышла оттуда Алена другим человеком. Скрытным и себе на уме. Нечисть она, конечно, продолжала видеть вокруг. С некоторыми даже пыталась общаться, как, например, сегодня.

— Тебя не смутило, что этот… не человек пытался утащить себя с собой?

— А че такого? — пожала плечами она. — Мужик-то он симпатичный.

— Проблема в том, что он не совсем мужик.

— В смысле там нет ничего, как у Кена?