Помоги проекту - поделись книгой:
Опасный Нижний
Пролог
В котором ничего не происходит
«
Внимательный взгляд скользил по строчкам плавно, не задерживаясь. Пальцы, державшие письмо были расслаблены. Читающий даже находясь наедине с собой, ничем не выдал, в какую ярость его привела эта писулька! Какой-то червь из варварской страны смеет демонстрировать своё возмущение, и ещё и требовать чего-то! И самое неприятное, на это письмо придётся реагировать. Дело даже не в репутации — как может измениться репутация организации, если недоволен какой-то недоумок из далёкой провинции этой варварской страны? В другой ситуации на эту неудачу можно было бы закрыть глаза, если бы не цель заказа. Наличие проводника у этих варваров — тревожный знак. Переход в верхний мир — это стратегическая возможность. Руководство будет очень недовольно, если у варваров появится стабильный переход. Поэтому, как ни крути, заказ надо всё же исполнять. Досадно, крайне досадно, что Арчер не справился. Однако это говорит не о некомпетентности Арчера, а о том, что проводник — слишком неудобная цель. Значит, действовать придётся более масштабно. Тратить ресурсы. И, самое неприятное — за свои деньги. Заказчик явно откажется оплачивать такую работу. Впрочем, этого идиота стоит и самого убрать — он мешает. А с проводником нужно что-то делать.
Господин Эсетадор ещё немного подумал, и взял бумагу. Придётся побеспокоить агента в столице варваров. Не хотелось бы рисковать, но проводник важнее. Дело даже не в самом агенте, сам он почти ничем не рискует, но вот прикормленные столичные чиновники… Если случится очередная осечка, может получиться неприятно. Однако оставить всё как есть тоже нельзя. Варвары должны оставаться варварами. Нельзя давать им возможность усилиться. Для того чтобы закрыть проход в прошлый раз потребовалось больше ста лет усилий. Уничтожить саму возможность появления проводника — непростая задача. Как видно, решить её раз и навсегда невозможно — такому положению вещей сопротивляется сам мир. Впрочем, пока ещё всё не зашло слишком далеко. Варварский проводник пока не мог набрать достаточно сил. Он почти один. Он даже не стал присоединяться к одному из местных сильных кланов — основал свой. Амбициозно. Только это ошибка. Пока наберёт силу, будет уже поздно. Да, момент, когда дело было можно сделать без особых усилий, упущен, но и сейчас задача ещё не требует слишком больших ресурсов.
— Друлаван, это письмо должно оказаться в варварской столице уже сегодня. Используйте специальную почту.
— Как прикажете, господин, — слуга слегка поклонился, и бесшумно покинул кабинет.
Глава 1
Птицын в основном ест
Неизвестно, чем мог закончиться этот поцелуй. Сам остановиться Валерка бы точно не смог. И так-то был не слишком адекватен, а уж когда Алиса прижалась всем телом — тёплая, мягкая, родная и любимая, последние тормоза куда-то исчезли. Там, собственно, вообще вся соображалка отключилась — Птицын в тот момент вообще ни о чём не думал. Ирину Степановну, бесцеремонно ворвавшуюся в комнату в столь интимный момент, парень даже не услышал. А вот организм на неё отреагировал самым возмутительным образом — в животе вдруг забурчало. Видно, уже рефлекс успел сформироваться. Валерка и на такие мелочи внимания бы не обратил, а вот Алиса — очень даже. Ловко выскользнув из объятий Птицына, пунцовая от смущения девушка громко объявила:
— Теперь ты точно голодный! Я слышу, не обманешь!
— Вот и поднимайся тогда, а то вздумал тут изображать! — добавила Ирина Степановна. — И никаких каш, как для болящего. Я там картошечки нажарила со свининой, так что давай-давай, поднимайся.
При мысли о картошке со свининой живот скрутило ещё сильнее, и Валерка почти против воли начал вставать. Куда только делись слабость, вялость и тошнота при мысли о еде! И всё-таки было немного обидно, что поцелуй так прервали. Ровно до тех пор, пока Валерка не взглянул в зеркало, проходя мимо. Оттуда, из зазеркалья, на него взглянула такая жуткая страхолюдина, что Птицын тут же попытался её ударить или убежать. Ни того, ни другого сделать не получилось — Алиса остановила. Зато, сообразив, что видит не что иное, как собственное изображение, Валерка девушке искренне посочувствовал. Целоваться вот с этим… хорошо, что дальше не зашло!
— Кошмар какой!
— Да, ты немного похож на жердяя, — смущённо кивнула девушка. — Ничего, сейчас поешь, и всё пройдёт!
Жердяя Валерка видел пока только на картинках — не встречалась ещё такая нечисть. Однако сходство действительно было поразительное. Мышц как будто вообще не осталось — высохло тело. Валерка стал настолько худым, что суставы на локтях и коленях выделялись, не то, что рёбра! Кожа обтянула череп, глаза ввалились. Жуткая страхолюдина.
— Это как я не помер-то? — пробормотал парень, и поспешил всё-таки в столовую. Помирать не хотелось совершенно, а глядя на отражение, возникали мысли именно о смерти. — Выгляжу, будто неделю как помер.
— Вот именно! Знаешь, как я напугалась! Да мы все напугались! Андрей Иванович — без челюсти, Демьян пополам разорванный, а от тебя треть осталась, и ты ещё и есть отказываешься!
Ответить Птицын не смог, потому что учуял прекрасный аромат обещанной картошки, и мозг опять отключился. Как будто пропустил несколько кадров. В следующий раз Валерка осознал себя над тарелкой с картошкой — горячей, исходящей паром, с румяными кусочками свинины, а сверху эта красота была посыпана мелко порубленным укропом. Рядом — большущая кружка молока, и пара кусков чёрного ноздреватого хлеба. Немыслимое счастье!
Блюдо исчезло мгновенно, но просить добавки не пришлось — предусмотрительная Ирина Степановна тут же подставила вторую тарелку, заменила опустевшую кружку молока. Хлеб тоже, как по волшебству, появился.
— Спасибо! — смог выдавить из себя Птицын — на длинные славословия не было времени. Нужно было есть. Точнее — жрать!
— Лопай, лопай, голодающий Поволжья, — довольно ответила женщина. — Вон, на глазах цвет на лицо возвращается. Я много нажарила, а если не хватит — ещё всякое готовое есть.
«Она нам, между прочим, кухаркой не нанималась», — мелькнула мысль. — «Нехорошо, что мы её заставляем. Надо бы повара нанять».
Птицын ел, ел, и не мог остановиться. Чувства переполнения желудка не возникало, так что парень не сильно переживал — было ведь такое совсем недавно. Однако прерваться всё-таки пришлось.
— Валера, там этот вчерашний гость пришёл. Болеслав Вадимович, который. Волк — оборотень. Говорит, ты его приглашал.
— Я не пойму, он на запах, что ли приходит? — пробурчал Птицын. — Не то чтобы мне жалко… хотя да, жалко!
Неловко получилось — в первую встречу Птицын от еды оторваться не мог, и во время нового визита встречал Болеслава в том же состоянии. «Этак он решит, что проводники — это дикие обжоры, которым лишь бы пожрать, и больше ничего не надо!» — подумал Птицын, но от еды оторваться не смог. Впрочем, кажется, волкодлак был совсем не против. Нос гостя смешно шевелился, улавливая запахи стряпни Ирины Степановны. Валерка своим так двигать не мог.
— Здравствуйте, Болеслав. Опять я вас встречаю за едой — прошу прощения. Нужно восстанавливать силы после вчерашнего, — для того, чтобы произнести такую длинную фразу, пришлось набираться духу. Это ж на несколько секунд от еды оторваться надо!
— Ничего-ничего, я даже рад! — с предвкушением улыбнулся волкодлак. — Ох, как же привлекательно пахнет!
Птицын только кивнул головой — не нашёл в себе силы соблюсти вежливость.
— И снова вы меня кормите удивительными яствами, князь! — радовался гость. Оборотень как будто задался целью не отстать от радушного хозяина в поглощении обеда — настолько ему понравилось. — У нас так не готовят. Удивительное блюдо! Такой изысканный вкус! Ваш повар непременно должен принять в ученики моего!
Картошка со свининой имела прямо-таки оглушительный успех. Валерка давно заметил, что на тёмной стороне этот корнеплод не настолько популярен, как в верхнем мире. Готовят, конечно, но в основном — толчёную, а вот других вариантов отчего-то не знают.
Впрочем, как бы сильно ни нравилось Болеславу угощение, пришёл он не ради него. Волкодлака интересовали квадроциклы, речь о которых зашла накануне. Впрочем, не только они. Болеслав хотел любые «новинки» из верхнего мира, и выбрать желал самостоятельно. То есть — посетить верхний мир.
— Вы ведь проводник, посредник, — вкрадчиво, насколько это возможно с его басовитым голосом, увещевал оборотень. — Вот я и обращаюсь к вам, как к проводнику. Не могли бы вы перевести меня в верхний мир, дабы я мог лично увидеть его чудеса, оценить, что может оказаться полезным для моего клана, а так же понять, чем мой клан может отплатить за эти чудеса верхнему миру?
В первый момент Валерка хотел отказать. Ну, в самом деле, не до того сейчас. Самому в зеркало смотреться страшно, Демьян едва живой, Андрей Иванович — тоже. Убийца опять же не допрошенный где-то у Игоря Деяновича в застенках. Какие прогулки по верхнему миру? До того ли сейчас? Болеслав, в целом, довольно приятный товарищ, но Птицыну было совершенно не до него. Он уже хотел сказать, что к этому вопросу можно вернуться позже — скажем, через пару месяцев, но осёкся. В голову пришла здравая мысль: несмотря на кучу проблем, которые у него намечаются, возможностей тоже будет масса. Прежде всего — наладить, наконец, отношения с сообществом кланов тёмной стоны. Жить во враждебном окружении вовсе не весело, и ладно самому Валерке, который может в любой момент сбежать в верхний мир. Но вот Андрей Иванович с вурдалаками живёт именно здесь, на тёмной стороне, и возвращаться в верхний мир не собирается. Если только погостить. «В общем, как ни крути, у меня тоже есть клан, и ребятам явно уже поднадоело быть париями, которые толком выйти за пределы водокачки не могут, — подумал Валерка. — Да мне и самому это не нравится. А значит, надо соглашаться. Вот только чую, будут с этим сложности!»
— Болеслав, я не против. Только вас ведь не экскурсия интересует, если я правильно понимаю. Вы собираетесь там жить, как минимум какое-то время. И не только жить, но ещё и чем-то заниматься. К сожалению, моих связей пока недостаточно, чтобы обеспечить вас документами, а без документов там будет… ну, я вот слабо пока представляю, что там можно сделать.
— Понимаю, что будут сложности, — кивнул волкодлак. — Для этого и хочу туда отправиться. Просто оглядеться, понять, что нужно для того, чтобы принести пользу клану, и чем я за это могу отплатить. Возможно, начать какое-то дело. Ваши услуги, безусловно, будут оплачены даже в том случае, если мы не сможем ничего полезного получить. Впрочем, в последнем я сильно сомневаюсь. Даже обычная торговля с вашим посредничеством, очевидно, будет фантастически выгодна.
С последним спорить было глупо. Валерка вспомнил бочки икры, которые на тёмной стороне, не стоят практически ничего, и за которые в верхнем мире он получил какую-то космическую сумму.
— Хорошо. Я всё подготовлю, и, скажем, послезавтра мы вас переведём. Поживёте пока у меня, а там будет видно.
— Превосходно! — обрадовался Болеслав. — Думаю, мой князь будет просто счастлив, услышав эти новости. К слову, через месяц у нас большой приём в честь именин его младшей дочери — вы окажете большую честь клану, если посетите его!
От приёма Птицын тоже отказываться не стал, хотя и переживал немного по поводу такого долгого срока. Тут непонятно, что будет завтра, а они — через месяц! Болеслав, довольный переговорами, откланялся. Валерка, печально взглянув на опустевшую в очередной раз тарелку, решил, что пора заканчивать. И так слопал то, что приготовлено на целую ораву вурдалаков. Даже стыдно. Понятно, что у такой прожорливости есть причины, но Ирина Степановна ведь не железная. И так ей теперь снова готовить.
— Алис, как думаешь, я не поторопился соглашаться? — спросил парень.
— Нет, — покачала головой яломиште. — Всё правильно. Нам сейчас совсем не до того, но так всегда будет. Связи налаживать нужно, пока ещё что-нибудь не случилось. Хотя я не представляю, как мы станем его там легализовать.
— Я пока тоже, — согласился Птицын. — С другой стороны, проблемы надо решать по мере их поступления. Я, кажется, уже в состоянии двигаться. Пойдём, посмотрим, как там Демьян и Андрей Иваныч?
— Может, тебе лучше в кровать вернуться? — обеспокоенно спросила девушка. Она подошла к парню, и принялась нежно гладить его по волосам. — Тебе и так досталось, а тут этот Болеслав ещё. Уж могли бы подождать хоть несколько дней, когда ты в себя придёшь.
— Да я, вроде, уже ничего, — смущённо ответил Птицын. Не удержался — прижался щекой к Алисиной ладошке. — Полегчало маленько. Некогда болеть, надо ещё с Игорем Деяновичем связаться. Мы же хотели Арчера допросить.
— Он присылал посыльного, — сказала девушка. — Просил поторопиться, но мы сказали, что ты болен.
Идти никуда не хотелось, а хотелось сидеть вот так, и чтобы Алиса гладила по голове. А ещё лучше — обнять девчонку и прижать к себе покрепче. И вообще никогда не отпускать. И даже мысли о том, что ей всего семнадцать уже не казались важными. «Надо сказать ей, как сильно я её люблю. Вот только не лезть же с объяснениями сейчас, в таком состоянии, да ещё и так, между делом, когда нужно проверять больных, идти к берендеям на допрос, да ещё готовиться переводить на ту сторону волкодлака. Такие вещи нужно в подходящей обстановке сообщать!» — подумал Птицын, и промолчал.
Демьян уже очнулся, и даже находился не в кровавом бешенстве. Их с Андреем Иванычем определили в одну комнату, которую Ирина Степановна обозвала холерным бараком. Хотя на взгляд Валерки, ничего общего с оным не было. Чисто, светло, красиво. Всего две кровати, и на них укутанные по грудь больные на койках. Андрей Иванович ещё и с замотанным лицом — видно, чтобы не пугать окружающих оторванной челюстью.
— Ого! Князь, да ты любому жердяю фору дашь! — поприветствовал Валерку упырь. Был он весел, и выглядел, если уж совсем честно, гораздо лучше Птицына. Вот только двигать мог только верхней частью тела — нервы ещё не срослись, так что всё, что ниже пояса, пока лежало неподвижно.
— Спасибо, я уже и сам заметил, — кисло улыбнулся проводник. — Ты как, надолго в таком состоянии?
— Думаю, уже через неделю буду бодр и весел, — улыбнулся Демьян. — И спасибо, что вытащил. Очень, кстати, интересно, каким образом. Слуа должен был уничтожить нас обоих, причём надёжно и с гарантией.
— Эльвиру призвал, — объяснил Валерка. — Ну, навью. Она его за Смородину проводила.
— Чудно! Что ж, при случае — передавай ей поклон и сердечную благодарность. Ну и сам тоже прими. Я-то уже думал, что всё, покойник с гарантией. В прежние-то времена, на войне, чтобы слуа упокоить, порой и целой роты мало было. Очень уж зловредная нечисть. Ну да ладно. Убийца, надо полагать, мёртв?
— Живой. Его Игорь Деянович забрал. И даже обещал, что я смогу поучаствовать в допросе. Очень мне интересно, кто его на нас натравил.
— В таком случае, что ты здесь делаешь? Я бы на твоём месте поторопился — мало ли что. Такие вещи нужно узнавать сразу, пока с убийцей ничего не случилось. А то потом поздно будет.
Валерка в тайне надеялся, что и Демьян станет его отговаривать. Скажет, что торопиться некуда, что князю, в таком состоянии и в таком виде являться пред светлые очи главы клана берендеев — не комильфо, и лучше подождать хотя бы несколько дней, хотя бы пока одежда не перестанет так вызывающе болтаться на костлявых плечах. Тогда бы Птицын точно плюнул на всё, схватил Алису в охапку и убрался бы в верхний мир, подальше от всякой внимательной нечисти. От домового, конечно, не скроешься — но тоже плевать. Однако раз уж Демьян так серьёзен, откладывать дело парень не решился.
Встречали их приветливо. Правда, на Валерку косились настороженно, как будто ждали чего-то плохого, и это здорово портило настроение. Птицын преисполнился дурных предчувствий — если косятся, значит, знают что-то плохое.
— Ох ты ж, мать честная! — поприветствовал парня Игорь Деянович. Медведь вскочил со стула, человеческие руки обернулись лапами с блестящими, будто металлическими когтями. — Жердяй!
Валерка дёрнулся было убежать. В последнее время интуиция обострилась, и сейчас парень чувствовал — опасность нешуточная. Потом сообразил, что всё равно не успеет, и спокойным, уверенным тоном сказал:
— Не стыдно вам, Игорь Деянович, так шутить? Я, можно сказать едва не помер от утомления, а вы обзываетесь. Вы сговорились, что ли, все⁈
Оборотень на секунду замер, потом руки его опять стали человеческими, и сам он ощутимо расслабился.
— Ба! Эк тебя поуродовало, парень! Ну, извини, не со зла. Да и не шутил я — ты и правда нынче на человека не похож, а похож на нежить. А я-то старый стал, нюх уже не тот, вот и не узнал сразу.
Берендей вышел из-за стола, обхватил Птицына за плечи, покрутил туда-сюда бесцеремонно.
— Да, хорош. Видать, не так просто тебе твои подвиги даются. Я-то думаю — вчера ещё супостата допрашивать рвался, копытом бил, а сегодня — больным сказался. Ишь, думаю, фря какая. Теперь понимаю, что неправ был. Мой тебе совет — тебе сейчас бы в баню, а потом — еда, да сон. И чай на травках. Через пару дней будешь как огурец.
— Зелёный и в пупырышках? — Машинально хмыкнул Валерка, отчего берендей оглушительно захохотал — на тёмной стороне эту шутку ещё не знали.
— А хоть бы и так, всё лучше, чем сейчас. Эй, это чей там любопытный нос? Проходи, барышня, не стесняйся. И лучше б ты первая зашла, а то я, грешным делом, твоего князя чуть не прикончил. Больно уж он сегодня страшен.
— И вовсе он не страшный, Игорь Деянович, — рискнула возразить Алиса. Девчонка здоровенного берендея побаивалась, но за Валерку явно обиделась.
— Да не страшный, не страшный, — махнул рукой оборотень. — Ладно. Вижу, вам сегодня действительно не до светской болтовни, так что время тянуть не станем. Я тебя, князь, не дождался, уж прости. Подготовку пленного начал. Видишь в чём дело, как оно повернётся с указаниями из столицы — неизвестно, потому время тянуть нам не стоит, вот я и решил без тебя начать. Однако успел ты вовремя. Сейчас, как раз, должен уже дойти голубь наш иноземный. Вот и пойдём, поспрашиваем. А ты, девочка, лучше здесь оставайся. Вон, с внучками моими поболтай, сладостями угостись — они рады будут, да и тебе интересно. А на те дела тебе лучше не смотреть, не женское это. А то детки потом не уродятся.
Алиса спорить не стала, послушно отправилась вслед за знакомой уже Милкой на женскую половину. Помощница Игоря Деяновича чуть ли руки не потирала от удовольствия — видно, так была рада интересной собеседнице. Валерке же предстояло дело неприятное. Парень представлял себе мрачное подземелье, в котором пахнет дерьмом, кровью и горелым мясом, жаровню, с раскалёнными докрасна пыточными инструментами, ну и, конечно, несчастного пленника, прикованного к стене кандалами.
Реальность оказалась не то чтобы сильно лучше, но другой. Комната, в которой находился Арчер, оказалась достаточно чистой. Вот только эльфа Валерка не увидал, зато чуть не уткнулся в саркофаг — большой, и очень прочный.
— Это чего? — не понял Птицын.
— Это, князь, последние достижения в области дознания. Такая вот, понимаешь, необычная пытка. В этой ванной обвиняемый отрешается от мира. Он ничего не видит, не слышит. Температура воды там такая же, как и у тела, так что бедолага ещё и не чувствует ничего. Запахи, сам понимаешь, тоже отсутствуют. Полная тишина — пленник не видит мира, а мир не видит пленника. Жуткая штука, уж поверь, и особенно мощно она действует на эльфов. У них связь с природой и миром сильная, так что когда её блокируют, им совсем паршиво становится. Помоги-ка… а хотя стой себе, нечего напрягаться.
Игорь Деянович, кряхтя, поднял крышку саркофага, под которой и обнаружился пленник. Вид у Арчера действительно был нездоровый, особенно заметно это стало, когда он открыл глаза. Освещение в камере приглушённое, но эльф зажмурился, попытался нырнуть, хлебнул воды, закашлялся. В голосе слышалось рыдание.
«Ого! — удивился Валерка. — Действительно, прогрессивно. Лучше, по крайней мере, чем-то, что я себе представлял». Между тем, пока Птицын рассматривал обстановку, берендей приступил к допросу:
— Кто заказал тебе убийство Валерия Птицына! — голос Игорь Деянович понизил почти до шёпота, но пленник ощутимо вздрогнул, как будто над ухом закричали.
— Я не знаю! Я не знаю заказчика! Они все одинаковые, все на одно лицо! — Эльф по-прежнему лежал зажмурившись. Шёпот его был похож на бормотание пациента психиатрической клиники. Похоже, убийца не совсем понимал, где находится. — Грязные, тупые варвары. Мне не говорили имён, лишь передали, как связаться с человеком заказчика.
— И кто же этот представитель? — уточнил берендей. — Имя?
— Мне не говорили имени!
— Опиши внешность.
Внешность, судя по описанию, у представителя заказчика была более чем обычная. Он, вообще-то, скрывался, но убийца всё равно его разглядел, и описал достаточно точно. Даже с приметами. Однако ни Валерка, ни Игорь Деянович, никого с такими приметами не знали, так что толку от этого описания пока никакого не было. А потом допрос и вовсе закончился, причём не по воле берендея, и уж тем более не по просьбе Валерки. В дверь постучали, и когда Птицын открыл, в комнату вошёл крайне взмыленный парнишка.
— Князь, пришло срочное сообщение из столицы. Требуют пленника содержать строго, допросов не проводить, никаких действий с ним не совершать, ждать, когда за ним прибудут.
Глава 2
Опять всплывают русалки
— Как-то слишком быстро они отреагировали, — рассуждал Игорь Деянович, пока они возвращались в кабинет, — Ты, Валерий, прости, я никак не мог не отправить сообщение о том, что мы его взяли. Но я думал, у нас в худшем случае будет хотя бы пара дней, чтобы его разговорить, а тут… сутки всего. Что-то с этим неладно. Государство у нас хорошее, вот только медленное. Обычно-то пока ещё до нужных людей дойдёт, пока обратно по цепочке указания спустят. Слишком быстрая реакция, даже странно.
— Так вы, Игорь Деяныч, знали, что нам его допрашивать запретят? — уточнил Птицын.
— Не был уверен, но могло такое быть. Я, князь, рассказы Глебушки послушал про твой верхний мир, и понял, что у вас там у государства монополия на насилие. То бишь, если простым языком, ловить, допрашивать и, тем более, убивать гражданина может только государство. В принципе я даже понимаю, для чего так сделано, и согласен, что это разумный подход, если не перегибать. У нас, однако, не так. И по идее, никто тебе запретить поймать и допросить преступника не может, если сей тать злоумышлял против тебя. Но тут могли быть сложности из-за того, что тать — не наш, а заграничный. Вот и торопился.
— Ладно, что уж теперь, — махнул рукой Птицын. — Всё равно он толком ничего не знал. Описание этого человека заказчика у нас есть. Может, удастся найти.
— Скорее всего, он уже мёртв, — покачал головой Игорь Деянович. — А даже если нет — сложно найти. К тому же, Арчер мог и ещё что-то вспомнить. Тати хитры, он мог просто притворяться. Любые показания нужно проверять, имей ввиду на будущее. Мы бы его сейчас обычными методами ещё поспрашивали.
— Это да, не ожидал, — кивнул Валерка. — Сенсорная депривация в качестве пыток — это сильно.
— Слова какие-то сложные. Ты, князь, сейчас не ругался, надеюсь? А метод давно известен. Оставь человека наедине с собой — так он и с ума сойти может от ужаса. Ладно, хватит о неприятном. Давай поснедаем, заодно обсудим наше будущее. Ближайшее.
Поснедать Валерка был очень даже не против. Казалось бы — только час назад поглощал пищу в гаргантюанских масштабах, и вот, уже снова совсем не против заморить червячка. Судя по виду Игоря Деяновича, парень своим аппетитом ухитрился удивить даже его.
— Кхм, да, — слегка растерянно начал князь берендеев, — Ты угощайся, а я пока дела наши тебе обрисую поподробнее. Первое — Арчера у нас скоро заберут. Его, конечно, и в столице будут допрашивать, но сообщат ли нам результаты допроса — не знаю. Официально, тебе, как заинтересованной стороне и к тому же князю — должны.
— Но лучше не ждать, — понимающе кивнул Валерка.
— Правильно. Я бы и сам сильно не надеялся, а тут ещё у тебя статус не совсем понятно какой. По традиции и по правде ты — князь. Однако бумаг у тебя нет, а, значит, для государства ты тоже пока вроде как непонятно кто. И тут переходим ко второму. Очень скоро, примерно тогда же, когда приедут за татем эльфийским, приедут и за тобой.
— Арестовывать? — насупился Валерка.
— Нет. И даже волочь в Москву на разбирательство не станут — ты ведь проводник. Переход открыт здесь, в Нижнем. Там ты им бесполезен будешь, так что никто тебя никуда арестовывать и тащить не станет. Однако проводник — это ценность, ты сам понимаешь. Так что должен быть кто-то, кто тебя будет контролировать. Ну и передавать указания от центральной власти. Как по мне, идеально было бы, если б контролировать тебя назначили Налима. У тебя с ним, я вижу, отношения наладились — он к тебе не суётся, ты его не беспокоишь.
— А какие ещё варианты? — заинтересовался Валерка.
— А вариантов довольно много. Могут кого-то ещё назначить из местных — меня например. Я, вроде как, считаюсь надёжным князем, порядок среди местной вольницы держу крепко, и доверие ко мне в столице присутствует.
— Так это, может, даже лучше? — обрадовался Птицын. И тут же чуть не язык прикусил — так себе вариант на самом деле. С одной-то стороны, Игорь Деянович — оборотень крайне приятный, и видел от него Валерка только хорошее. Но это сейчас, когда берендей просто его старший товарищ, умудрённый опытом. А что будет, когда он станет его прямым начальником?
— Ну, спасибо за доверие, конечно, — удивлённо хмыкнул берендей, — но только я в этом вижу больше минусов, чем плюсов. И прежде всего, в свете моих иных обязанностей. Так уж сложилось, что моя семья, вроде как, в этом городке — главная. Ну понятно, что формально-то мы все равны, и все друг другу братья, но на деле, сам понимаешь, такое невозможно. Каждый на себя одеяло тянет, а я, получается, что-то вроде арбитра. И пока ко мне особых претензий нет, потому как я стараюсь соблюдать справедливость. В разумных пределах, конечно — сам понимаешь, совсем справедливым быть не получится. Но даже так есть среди наших дорогих братьев недовольные, которые с удовольствием подвинули бы меня с моего «пьедестала», — Игорь Деянович не стал изображать пальцами кавычки, должно быть, такого жеста здесь и вовсе не знали, но Валерка понял, что сам берендей не считает своё положение таким уж привилегированным.
— А уж если сюда добавится и контроль над проводником, — продолжил свою мысль медведь. — Пожалуй, могут и начать возмущаться. Причём ладно, если вслух, а то ведь и гадить исподтишка начнут! Заговоры всякие, а это такая морока! В общем, нет. Я себе такое ярмо на плечи не хочу.
Поделиться книгой: