Встреча с родиной

Александр Стрельников

Встреча с родиной

Предисловие

За время СВО я читал немало военных текстов: фронтовые дневники, рассказы очевидцев, телеграм-заметки и даже полноценные мемуары. Но в феврале этого года мне прислали большой материал, который радикально отличается от всего того, что я видел, слышал и смотрел ранее. Эта книга, как и положено в хорошей литературе, одновременно вызвала и экзистенциальный ужас, и эсхатологический восторг.

Автор, Александр Стрельников, в прошлом обычный офисный сотрудник. Как и большинство из вас. С хорошей работой, нормальной зарплатой и вполне ясным будущим. Но однажды он решил просто взять и уйти защищать Родину. И не куда-нибудь, а в ЧВК «Вагнер».

Дальше можно было написать классическое «а потом его жизнь изменилась навсегда», но это будет пустая банальность. Хотя бы потому, что наш герой, если мягко выразиться, попал натурально в сюжет фильма «Апокалипсис сегодня». И нет, я не хочу объявлять о долгожданном рождении русского Юнгера. Я хочу сказать, что это произведение нужно обязательно прочесть всем.

Это не героический эпос в современных декорациях и не очередная заплачка о том, что на войне убивают (представляете?) людей. Это просто большая человеческая история. И она точно не оставит вас равнодушными.

Меня, например, эта книга не оставляет до сих пор. И я бесконечно рад, что принял участие в ее появлении на свет. Все-таки с Родиной встречаешься не каждый день.

Святослав Павлов,главный редактор «Под лед», сооснователь «Обыкновенного царизма»

Встреча с родиной: История одного вагнеровца

Судьба всегда грозит смертью, но свободно избранная – она чревата встречей с Родиной.

Луи-Фердинанд Селин «Путешествие на край ночи»

Пролог

Наверное, если задать мне вопрос «Почему ты оказался на этой войне добровольно?», я отвечу, что хотел стать частью истории. «Навсегда уходящему солнцу героев помаши на прощанье рукой» больше неактуально. Новое солнце новых героев стремительно восходит, и я хочу быть одним из его лучей. «А вдруг убьют? А вдруг калека?» Так и не решил для себя, что страшнее. Наверное, второе.

К середине марта мысль о том, что эта война должна стать моею, крепко засела в голове. Уже стало ясно, что наш «бросок мангуста» потерпел неудачу и все примет затяжной характер. Если кому-то интересен глубокий анализ военных действий и политических решений в тот период, то это не ко мне. Заниматься такими вещами, не имея возможности зайти в кабинет к лицу, принимающему решения, значит спекулировать своими предположениями и разводить политоту.

Я не претендую на Нобелевскую премию по литературе и пишу это по просьбам моих боевых товарищей и хороших знакомых. Дай Бог им здоровья и дай Бог здоровья моей семье за их молитвы и Веру!

Вставай, страна огромная!

Мобилизация волновала умы мещан. Одни спешно покидали страну, оставляя машины и гордость на грузинской границе, другие закупались экипировкой по нереально взлетевшим вверх ценам. Я метался.

– Прикинь, мне Серега звонил, в Вешках вчера в ночь три автобуса народа увезли прям от военкомата.

– Видео скинули, как мужика насильно в тачку паковали, походу, скоро все поедем!

С Максом мы дружим еще со срочной службы. Он и дал мне финальный толчок – возможность сказать матери и близким о моем решении.

– У меня друг детства уже две командировки в «Вагнере» отслужил, его на Попасной ранило, щас восстанавливается и обратно. Может за нас договориться, чтоб в его отряд взяли. Ты как?

Слушаю его сквозь шум в ушах. Главное, как преподнести новости матери? Говорю с комом в горле, что надо обдумать. Звонок через час. С номера Макса звонит «человек»:

– Пойдешь в 5-й отряд? Я щас буду с командиром разговаривать.

– …

– Пойду.

Блядь, вот дебил. Куда пойду-то? А работа как? А все остальное? Но уже ж сказал, что пойду, сейчас командиру за меня скажут. Это же «Вагнер», заднюю дам – приедут ноги сломают еще. Ладно, назвался груздем – полезай в кузов. Испить чашу до дна.

– Мам, короче, ты же в курсе, что мобилизация…

– И чего? Повестку получил?

– Нет, просто те, кто получает, потом не особо рады тому месту, куда попадают.

Вижу, как меняется взгляд, материнское сердце не обманешь.

– В общем, нашел знакомого, он на беспилотнике служит далеко от фронта, говорит меня заберет.

– Оно надо тебе? Сиди уже дома!

– Мам, ну лучше так, чем мобилизованным. Пока выбор есть, лучше выбрать…

– Ну, может, обойдется, не всем же приходят повестки!

– Может, обойдется, может, нет. Зачем полагаться на случай?

– А что за знакомый?

– Да Макса друг. Макса же помнишь?

Удивительно все-таки, как жизнь наша складывается из мелочей и принятые решения порой зависят от каких-то нелепых случайностей. Уже сейчас я понимаю, что сказать я «человеку» мог что угодно, никто бы мне ничего не сделал, если бы я передумал. Таких «обещал», рвущихся в бой и дающих заднюю, хватает везде, и «Вагнер» не исключение. Повестку я вряд ли бы получил, учитывая тот факт, что работал в аккредитованной IT-компании и начальство сразу объявило, что мы все «забронированы».

Но мысль о том, что это моя война, жила в моей голове с середины марта, а мобилизацию объявили 21 сентября. Все это время я, как зомбированный, читал новости, которые то радовали, то угнетали, и никак не мог сказать о своем решении. Вот Мариуполь взяли, азовцев пленили (члены запрещенной в России организации. – Ред.). Какие-то договорняки в Стамбуле, азовцев то ли отпускают, то ли опускают в донецких СИЗО. Харьков оставили, Киев оставили. На Херсонщине какая-то движуха непонятная. Походу, без меня не справятся. Это я так себя ободрял.

После разговора с матерью внутри отлегло. Я понимал, что это, возможно, самый трудный разговор в моей жизни и, пройдя этот этап (пусть и чутка спиздев), мне было намного проще решиться на все остальное.

Надо было уволиться с работы. Причем быстро, так как ехать мы должны были вот-вот. А еще даже экипировки элементарно не было. Я не разбирался в таких вещах, меня и Макса консультировал «человек из Компании».

– Берите обувь удобную, аптечку сами собирайте, если плитник найдете по норм цене – вообще заебись будет.

Плитник по норм цене в период массового спроса найти было нереально. Очередь на изготовление в профильных компаниях стояла на три—пять месяцев вперед, а барыги продавали общевойсковые бронежилеты за 200 тысяч рублей. С началом мобилизации увеличился и поток добровольцев (видимо, многие, как и я, воспользовались случаем всеобщего помешательства и нашли оправдание своему великому стремлению умереть за Родину).

На фоне массового «исхода из-под юбок» еще смешнее звучали слова о том, что за нас с Максом договорятся. Мол, Компания сделает исключение, потому что командир попросит. Хотя рекламные плакаты «Оркестра» висели уже почти в каждом городе и пестрели надписями о наборе добровольцев. Но мы-то шли по «особому» пути. За нас с командиром поговорят люди.

На работе вошли в положение, уволили одним днем. Отдельно стоит упомянуть, что директор при увольнении крепко пожал мне руку и сказал:

– Молодец, горжусь твоим решением.

Он протянул мне конверт, чуть позже я посчитал. Там было 70 тысяч рублей, которые я благополучно пустил на покупку необходимого снаряжения и закрытие долга по кредитке. Слава русскому бизнесу!

Мать уведомлена, с работы уволился, экипировку купил. Дела идут, и пути назад нет. Макс с «человеком» приехали в Ростов, готовимся к отбытию.

Поворот не туда

Сидим у Макса, жарим шашлыки и пьем пиво. Завтра в дорогу. Человек из Компании Андрей (имя изменено) периодически делится воспоминаниями. Боец при мирных гонялся с ножом за гусем, это увидел командир и прострелил ему колено в качестве наказания. Мы смеемся. Из пополнения в 150 человек, приехавших в Попасную, через два дня осталось в живых восемь раненых (включая Андрея). Мы задумчиво молчим.

Пока не на войне, о таком стараешься не думать. Хоронить себя заранее может кем-то и считается плохой приметой, но не зря говорят, что самый лучший солдат – это тот, кому нечего терять. И правда, что тебе терять, если ты уже мертв.

Под вечер сели смотреть «Лучшие в аду». Макс, не одаренный изысканным вкусом и даром кинокритика, выдал тем не менее гениальную рецензию:

– Ну и чё это за хуйня. Пошли, все умерли, а в итоге зря! Этим они меня мотивировать собираются?!

Война ломает идеалистов коленом о позвоночник. Вот ты героически, в полный рост бежишь на пулемет, меткой очередью убиваешь пулеметчика, тут же ловишь в голову пулю снайпера и падаешь замертво. Через минуту пулемет вновь заводится, потому что убитого с той стороны сменил второй номер расчета. Эй, я тебя убил вообще-то, почему ты стреляешь? У войны свои законы, и хуже трусов на ней – фаталисты.

Утром выехали. Нас троих везет кум Макса (если что, это не Медведчук). По дороге еще раз слушаем инструктаж:

– На калитке не тупите, говорите, что от Баварца, пойдете на «фильтр» заполнять анкеты, потом говорите, что хотите в 5-й штурмовой отряд. Сделаете все правильно, я вас заберу потом.

Мы так и планировали. По пути у Макса и Андрея начались упаднические настроения. Я сидел и слушал. Андрей собирался ехать «на дальняк», в Африку. Он не особо горел желанием возвращаться на СВО, его крайняя командировка продлилась 18 дней до момента с ранением. Говорит, на дальняке проще, арты столько нет, стрелкотня изредка. Начал нас подбивать:

– У меня есть контакты, надо набрать старшему по набору на Африку. Там справок много надо, зато хоть живыми останемся.

Я не горел желанием ехать в Африку, когда война идет в 200 километрах от моего дома в Ростовской области. Что мне эти негры? Максу идея, кажется, понравилась, но были и еще варианты.

– Блядь, помнишь Саню (говорит о нашем сослуживце по срочке), он же в «Ахмат» пошел, три месяца на зачистках пробегал и вернулся. Давай наберем, узнаем, что как.

– Да нахуя оно надо, решили же уже, чё теперь сделаешь.

– Да просто наберем, пообщаемся.

Мы заезжаем в придорожное кафе, Макс на проводе с Саней, я сижу в зоне летнего кафе и курю.

– В общем, все, как он говорит: три месяца в полку «Ахмат», экипировку дают, на передок не ходишь. Мне кажется, для первого раза лучше и не придумаешь.

– Да, вам для первого раза большего и не надо, куда вам в «Вагнер», вас там ебнут просто, там пиздорез самый, – подхватил Андрей.

– А чё там делать-то надо?

– Ну ходишь во второй линии на зачистках.

– Короче, давайте монетку кинем: орел – «Вагнер», решка – Грозный, – предложил Макс.

Мы кинули три раза, все три раза выпала решка. Мне не нравилась идея сменить курс на Грозный, я готовился пить свою чашу до дна, а не три месяца на зачистках и вот это все, но монетка решила так. Значит, едем. До Грозного было почти 800 километров, и кум явно был не рад, что подвизался отвезти нас.

Волчье логово

Мы въехали в Чечню под утро. Саня дал Максу контакт, через кого он заходил в «Ахмат», звонит ему.

– Он сказал езжать в мэрию, там уже скажут, что делать.

Вдоль дорог через каждые 300 метров рекламные щиты с изображением Путина и Кадырова в обнимку. За щитами типичный поселок городского типа: хрущевки, автосервисы, мойки, иногда какие-то магазины. Центр уже красивее, чем-то даже Ростов напомнил. Мы у здания мэрии, на калитке два бойца.

– Нам сказали, что тут добровольцев записывают.

– Да, вон туда идите вдоль забора, на КПП вещи оставите, потом обратно отдадут, как увозить будут.

– Куда увозить?

– Там скажут, идите.

На КПП легкий шмон: достали ножи, мультитулы, у меня даже вилку забрали. Что, сам Кадыров, что ли, будет записывать нас? По пути к нам прибился отмороженный сибиряк. Я не то чтобы всех сибиряков считал отморозками, но конкретно этот – просто кадр. Прилетел чуть ли не с Камчатки в Грозный, говорит, 100 тысяч только на билеты ушло. Зачем? Там что, военкоматов нет? Или он тоже на три месяца на зачистки? Человек-загадка.

Позже оказалось, что, проделав такой длинный путь, он забыл взять военный билет. Однако в стране мобилизация, и нет препятствий патриотам. Поэтому его так же, как и всех остальных, благополучно внесли в почетный список добровольцев.

Толпу в 40 человек загрузили в микроавтобус, явно на такое количество не рассчитанный, и повезли в Гудермес в РУС (Российский университет спецназа. – Ред.). На выходе нас строят, еще раз шмонают (так основательно, что я свой мультитул просто в карман переложил из сумки и его не отобрали). Потом говорят, что будете по трое ходить в ту дальнюю палатку, там вас запишут. Дошла до нас очередь, заходим, там трое «зеленых».

– Здаров, парни, садитесь, заполняйте анкеты.

Начинаем читать, попутно расспрашивая о сроке контракта и условиях. Оказалось, никаких подъемных нам не дадут, зачисток тоже не будет. Объявлена мобилизация, поэтому контракт теперь бессрочный. То, куда нас настойчиво пытались пихнуть «зеленые», хоть и называлось «Ахматом», но по факту было 58-й армией. То есть нам предлагали обычный контракт Минобороны. Вспомнив про сибиряка, заулыбался.

– Я не буду ничего подписывать. – Андрей рвет анкету и отбрасывает ручку. Мы делаем то же самое.

– А что так?

– Я в «Вагнер» поеду, я там был уже. Они тоже.

– Ну и что вам ваш «Вагнер»? За ранение что дадут?

– 350 тысяч и протез.

– Ну вот, а у нас три миллиона.

– Как будто в этом дело, – вставил я.

– Ну лады, парни, как знаете.

Мы вышли из палатки, нас отвели к двум бойцам, что-то им сказали на чеченском. Те говорят, ждать здесь, пока автобус не повезет в город обратно. Поддавшись стадному инстинкту, за нами пошли еще два или три тела. Они даже не заходили в палатку, просто услышали наше бурное обсуждение и решили тоже выразить свой протест. А может, просто внезапно поняли, что война им не так уж и нужна. Странно, что они нас заманить ранениями пытались. На войну вроде как воевать едут, а не ранения получать.

Макс сидит, смотрит на двух чехов, что переговариваются на своем, глядя на нас:

– Интересно, а что им мешает нас сейчас просто ебнуть?

– Ничего не мешает, я сразу говорил, что идея хуевая.

Через десять минут пришел вояка, что вез нас до РУСа. Мы погрузились в тот же автобус. По пути он еще раз пытался уговорить нас подписать контракт, но Андрея не переубедить. Мы с Максом просто сидели молча.

– Я в Грозный не еду, могу только до заправки докинуть, оттуда пешком километр до такси.

Идем и по пути договариваемся с кумом, чтоб вернулся за нами. Говорим, что объясним все потом.

– Надо до Грозного доехать, вон такси стоят, пошли.

Таксист-чеченец повез нас, уточнив два раза, куда именно нам надо. Мы хотели доехать до междугороднего автовокзала, так как он был на конце города и оттуда куму было проще нас забрать. Мы четко указали, что вокзал нужен именно междугородний, потому вдвойне удивились, что привез он нас до городского транспортного депо.

– Вот мудак, видимо, ехать впадлу было.