Помоги проекту - поделись книгой:
— Я видел, как этот человек вел огонь по мне и моим товарищам — офицерам. Потом, получив приказ от адмирала Крайтона, я преследовал преступника до нейтральной космической территории между Земным Альянсом и гирканскими территориями.
— Как вы узнали, где его искать?
— Координаты мне сообщил адмирал. После этого мы засекли «Брауна» на поверхности астероида. Я приказал высадиться и взять преступника живым.
— Адмирал отдал вам именно такой приказ?
— Он приказал мне решить проблему по собственному усмотрению и не уточнял детали.
— Подсудимый, свидетель Русанов описал события правильно?
— Да, все происходило именно так.
— Многие супервиро имеют сходную внешность. Капитан Русанов, вы уверены, что по офицерам стрелял именно этот человек, а не кто-то другой?
— Да, уверен. У меня хорошее зрение.
— Он стрелял по одному конкретному офицеру или вел огонь по всему собранию в целом?
— Затрудняюсь сказать, ваша честь.
Русанов вдруг понял, что впервые с начала заседания Кай Эсперо слегка оживился и глядит на него в упор, но следующий вопрос судьи не дал сосредоточиться на этой детали.
— Почему затрудняетесь?
— Установленное на боевом челноке оружие работает «по площади», из него трудно поразить только одну цель.
— Спасибо, капитан. В деле не оказалось тактико-технических характеристик челнока, мы срочно запросим их у Космофлота. Возможно, пригласим эксперта по оружию. В судебном заседании объявляется перерыв до завтра.
Капитан не стал смотреть, как Эсперо уводят — он поторопился выйти из зала. Боль уже отступила, но капитан-лейтенант Измайлов смотрел на друга с тревогой.
— Ты сам-то как, Сергей? Не рано л отпуска вышел? Отдохнул бы еще, на родину съездил.
— Я в порядке. Не рано. Мои неприятности — пустяки. Гораздо интереснее, что не так с этим Каем или Фрэнком или как его там зовут. Чего ему не хватало-то?
— Может, послестрессовый синдром. Суд разберется, я Малангу доверяю.
— Не хочу порочить покойного, но Крайтон был человеком сложным. Только убивать за это, знаешь ли, перебор. Подсудимый, мать его, вообразил себя богом. Сверхчеловек, психопат, супервиро. Вот ты, Серега, псионик, телепат, а мысли этого Эсперо прочитать можешь?
— Без физического контакта — нет. А у других — могу и на расстоянии.
— Вот то-то и оно. Парень еще и силен так, что понадобились особые наручники. Такие бы способности, как у него, да на полезные цели…
— С супервиро, Сережа, всегда были проблемы. Они довольно часто нестабильны, и еще… ты заметил, что про адмирала на суде почти не говорят?
— Заметил. Дело-то слишком грязное. Официально Крайтон был штабным адмиралом. Неофициально — курировал отряд «кси». Подобрал где-то этого «Фрэнка Брауна», пригрел, использовал в хвост и в гриву на спецоперациях, не поставил его на учет как модифицированного.
— Сам адмирал тоже ягненком не был.
— Ты про его самоуправство? Про то, как он угрожал «Алконосту»?
Измайлов кивнул.
— Я такого от старика не ожидал. Отряд «кси» не зря распустили. Заигрались эти мужики в свои игры, причем, без достаточных оснований. Чужаки с фронтира, с которыми «кси» якобы воюют, не слишком-то в последнее время светятся.
— Распустили, и правильно сделали… Ты-то сейчас куда?
— Хочу поспать в отеле, я же из Москвы прилетел. Чертов временной сдвиг испоганил мне график.
— Давай, отдыхай, а я, пожалуй, пройдусь немного. Кое-куда загляну.
Русанов попрощался с другом и зашагал прочь, разглядывая толпу и вдыхая воздух летнего Йоханнесбурга. Полуденное солнце отражалось от стекла небоскребов, и эти стекла, казалось плавились от жары. На территории квартала Санплена еще оставались следы разрушений. Там, где взорвалась бомба, здание превратился в пыль, а чуть дальше от эпицентра — в крошево и искореженную арматуру. Огороженные символическим пластиковым барьером руины сильно раскалились под солнцем, и над ними дрожало горячее марево. Русанов проглотил застрявший в горле комок.
«Сколько людей здесь погибло? Как минимум — две–три сотни. Может, больше»
Русанов отвел глаза и зашагал на юго– запад, огибая развалины. Возле площади он отыскал такси-флайер, забрался в кабину, передал координаты через планшет и летел до тех пор, пока бетонные коробки Йоханнесбурга не скрылись за горизонтом. В конце концов машина опустилась на пустоши близ одинокого здания, похожего на ангар. Неприметная постройка без вывески выглядела приземистой, но Русанов знал — под бетонной коробкой скрыто множество подземных ярусов.
Называлось это заведение «Центр реабилитации Объединенного Космофлота», а на деле служило гауптвахтой для штрафников и местом содержания пленных инопланетников.
— Назовите цель визита, — бесцветным голосом приказал киберохранник.
— Посещение человека по фамилии Сантароев.
— Вы его родственник?
— Нет. Я его бывший сослуживец.
— Ожидайте результата проверки.
Русанов остановился, позволяя себя сканировать. Процедура затягивалась — возможно, ИИ изолятора пытался оценить уровень допуска гостя. Автомат, наконец, сработал, «лепестковая» круглая дверь раскрылась.
— Заходите и двигайтесь вдоль светящейся линии.
Эта линия и впрямь проступила на безупречно чистом полу.
— Подойдите, пожалуйста, к камере номер семьдесят восемь, — подсказал ИИ.
Как только Русанов остановился перед дверью, на пустой до этого створке появилась крупная и хорошо читаемая надпись:
— Я понял, открывай, — буркнул капитан, и дверь отъехала в сторону.
Обстановка внутри камеры напоминала интерьер корабельной каюты, но отличалась крайней простотой — ни единого лишнего предмета. Едва слышно шелестела вентиляция.
— А, Русанов. Ну, здравствуйте, раз пришли… — раздался сипловатый голос.
За прошедшие с прошлой встречи время Сантароев заметно переменился. Прежде он держался спокойно и нагло. Теперь в манерах появилось нечто суетливое.
— Явились просто поглядеть или хотите позлорадствовать? — спросил арестант и почесал изрядно полысевшую макушку.
— Ни то, ни другое.
— Врете ведь… А, впрочем, я вам рад. Не представляете, какая тут тоска. Ем, сплю, бегаю на тренажере по часам, читаю высокоморальные тексты, потому что меня принуждает ИИ. Каждый второй день он выводит нас погулять во внутренний двор. Там я обязан «социализирваться», общаясь с другими заключенными, то есть, со всякой скучной сволочью…
Кстати, а как ваши дела? Наверное, собираетесь на фронтир? А здорово я вам тогда вирус в корабельную системы подпустил… Помните?
— Нам нужно поговорить.
— Про что? Я тут оторван от свежих новостей. Вся информация фильтруется. Я же говорю — очень тоскливо живем.
— Похоже, скучаете по работе?
— Еще как. Ну, ничего… Скоро Крайтон меня вытащит, продолжу служить человечеству.
— Вас не вытащат. Адмирал умер четыре месяца назад.
— Как?
— Убит одним из своих подчиненных.
Сантароев заметно переменился в лице, угол рта нервно задергался.
— Его не Фрэнки Браун прикончил, случаем? Не отпирайтесь, Русанов, я правду нюхом чую. Подробности, как его убивали, конечно, не расскажете?
— Нет. Это закрытая информация Космофлота.
Сантароев обиженно скривился.
— Кажись, вы обиделись за прошлое и сильно мне не доверяете, только поймите — я ничего не делал по своей воле. Куратор из отряда приказывал приказывал — я выполнял. Алексис Крайтон был редкий умница, стратег, но, если надо, людьми играл будто пешками. Лучший из лучших, надежда Земли… Такой человек… всего одна оплошность, и вот она — смерть. Действительно, очень жаль его.
— Крайтон не ладил с Брауном?
— Сложный вопрос. Браун был собакой адмирала. Элитной собакой опасной породы, но хорошо дрессированной. Наверное, дрессировка дала сбой. Бешеных псов ликвидируют, не правда ли?
— Брауна сейчас судят в Йоханнесбурге.
— Фью! — Сантароев присвистнул. — Каким бы ни были приговор, этот парень долго не протянет. Парни Алексиса его из-под земли достанут, тут никакой ИИ-сторож тут не справится… И Брауну повезет, если умрет легко…
— Люди Крайтона вот так вот запросто нарушают закон?
— Все ради пользы дела, капитан, все ради нее… Кстати, я готов заплатить тому, что устроит мой побег. Не хотите подзаработать?
— Нет.
— Я вам не ретро-деньги предлагаю, а нечто поинтереснее. Как насчет продления жизни раза в полтора? У меня осталось немного симийского эликсира…
— Нет.
— Вы любите красивых женщин. Могу подогнать вам не просто красивых, а невероятных. Существуют особые удовольствия…
Сантароев становился болтливым, и Русанову захотелось выйти на открытый воздух. Арестант словно почуял это и заговорил про другое, все быстрее, захлебываясь словами.
— Ладно-ладно, я пошутил… Но и вы поймите — войну с экс-колониями не остановить. Они там уже не люди, даже не выродки, они просто чужие. Я помню вашего старпома, Измайлова. Он пси-активен. А там, по ту сторону нейтральной полосы, таких много! Знаете, что у них на уме? Разве их цели не отличаются от ваших?
Русанов встал и зашагал из камеры прочь.
— Спасибо, что навестили и разогнали скуку! — заорал Сантароев вслед. — Не забывайте меня, заходите почаще! А то, может, переселитесь сюда насовсем?
Бывший агент отряда «кси» хрипло захохотал и добавил:
— Не зарекайтесь от такого варианта, капитан! Не известно, чья возьмет завтра!
— Для выхода за пределы Центра следуйте вдоль световой линии, — подсказал заботливый ИИ…
… Лепестковая дверь снова раскрылась с легким свитом. Русанов очутился под ярким солнцем. Он пешком добрался до посадочной площадки и забрался в салон такси-флайера.
«Сантароев сказал — Браун был псом Крайтона, самым преданным его оперативником, а потом все переменилось. Теперь этот „Кай“ скрывает что-то важное, но как заставить его говорить? Он даже стирания личности не боится».
Наблюдая, как приближаются каменные громады Йоханнесбурга, капитан активировал виртпланшет.
— Саша! Измайлов! Ты на связи? Извини, если разбудил.
— Не извиняйся. Не спится мне что-то, — отозвался Измайлов, в воздухе повисла голограмма его головы с растрепанными волосами и отпечатком от подушки на щеке. — У Африки, Сережа, особая энергетика.
— Правда? Раз так, давай, встретимся через час в баре «Пояс Койпера». Есть интересный разговор.
Глава 2
То, что осталось в тени
Терраформирование Меркурия начали очень давно, да так бросили, не завершив. Атмосфера получилась жиденькой, сутки по-прежнему равнялась двадцати девяти земным, а температура менялась в диапазоне от «нестерпимо жарко» до «невыносимо холодно».
Этот фатальный для многих холод не мог убить подростка-беглеца, хотя спина и пальцы Кая совсем заледенели. Песок плыл и хрустел под ногами, смертельный ветер свистел дюнах.
Взошел искусственный меркурианский спутник — некое подобие маленькой бледной луны. Вскоре после этого свист ветра перекрыло звуком двигателя. Сверху, с флайера в мегафон прокричали, потом вспыхнул луч, прожигая ледяной песок.
— Кай, стой! — вопил профессор Раст в микрофон. — Остановись, дорогой мальчик, мы не причиним тебе вреда!
Слова были добрыми, но тон довольно зловещим. Кай попытался уйти от выстрела, однако ноги уже погрузились в зыбучий песок, и даже его немалая сила не позволяла вырваться…
— Кай! — снова позвал Раст. — Все, что мы делаем, это для твоего же блага.
Жгучий луч задел плечо, запахло горелым мясом. Кай попытался думать не о боли, а о чем-нибудь приятном, не связанным с Растом и тренировочным центром, но то, что происходило с ним до центра, выглядело лишь чуть лучше.
— Кай, не двигайся!
«Я больше не Кай, меня зовут Фрэнк». Собрав все силы он, наконец, выдернул ноги из песка, однако луч, отыскав добычу во тьме, ударил прямо в сердце…
Поделиться книгой: