Внезапно замужем. Друг отца (СИ)

Не выдерживаю и фыркаю от смеха. Кошусь на него.

— Мы что, в детском саду?

Впрочем, когда я ходила в садик, он уже школу заканчивал. Между нами не огромная разница, правильно мама сказала. Но все-таки она есть. Мне двадцать три, ему тридцать восемь.

Хотя штурмуя гос. сайт, я все больше чувствую, как эта разница в возрасте сокращается. А потом я и вовсе делаюсь старше него. Как в мультике на глазах превращаюсь в старушку, которая впервые в интернете. Ничего не могу найти!

Шульгин откидывается в кресле, разворачивает корпус ко мне и снисходительно наблюдает за моими потугами.

Ха! Вот оно! Подаю запрос.

— Надеюсь, пока доедем, придет ответ, — говорю довольно.

Мужчина усмехается.

— Думаешь, я пришел бы к тебе с фальшивкой?

— Честно? — вздыхаю. — Оставляю на это очень маленький шанс. Но все-таки я должна проверить.

— Умная девочка.

Морщусь. И не потому, что обращение дурацкое. А потому что его низкое с еле заметной лаской "девочка" пускает вибрацию внутри меня.

Стараюсь прогнать это ощущение. Ничего не отвечаю.

Олег тоже молчит. А через минуту у него звонит телефон. Бизнесмен берет трубку и пропадает в диалоге.

Я слушаю фоном — что-то мне понятно из его речи, ведь я учусь экономике. Что-то просто как белый шум. Потом я окончательно проваливаюсь в свои мысли.

Пять лет назад… Мне в тот год исполнилось восемнадцать.

Папа очень радовался в мой день рождения. Заехал в гости и подшучивал над мамой, что закончилась его кабала. Хоть алименты всегда сокращал, как мог.

Я поступила на очное, и он еще должен мне выплаты. Но все равно был весел. Как будто пережил трудный этап.

А еще говорил, что теперь я могу ходить с ним на вечеринки. Нет никаких препятствий по закону. А там и замуж, глядишь, выскочу. За кого — он даст совет.

Тогда я все это не восприняла. Думала, он так болтает, потому что выпил.

Но через несколько недель папа сказал, что идем вместе к Шульгину. Не домой, нет. В ресторан, где он празднует день рождения. Папа даже купил мне дорогое платье.

Выбирать помогала Валерия, но мне самой понравился наряд. Мы купили шелковое платье светлого персикового оттенка. Без декольте, с длинными рукавами и юбкой до середины голени. Но оно было таким воздушным, так струилось по моей фигурке! До сих пор фото с праздника стоит в рамке у меня в комнате. Волосы мне тогда впервые убрали наверх. "Мачеха" поделилась своим парикмахером.

А вот папа остался мной недоволен. Сказал, я слишком дикая и не знаю манер. Как будто я им обучалась…

— О чем думаешь? — голос Шульгина вытягивает меня из прошлого. Но не до конца.

— Я не знаю светские правила. Если мы будем куда-то ходить вдвоем…

— На все мероприятия мы будем ходить вместе, — мужчина перебивает.

— Тогда вы сделали неправильный выбор жены.

Хмурюсь. Впрочем, мне это только на руку. Быстрей муженек не выдержит.

— С чего ты взяла? — не понимает Шульгин.

— Когда отец брал меня с собой на вечеринки высшего класса, я не знала, как правильно вести себя. Что говорить и делать.

Я не стыжусь, а просто констатирую факт.

— Что за чушь? — его голос делается строгим.

— Правила беседы, поведения за столом и все такое, — пожимаю плечами, — папа был мной недоволен.

Усмехаюсь. Ну что, муженек?

— Насколько я видел, ты нормально вела себя, — Олег непрошибаем.

— Да мы сталкивались раз или два, — качаю головой, — и на вашем дне рождения кто ляпнул глупость про друзей? Не знаю, помните ли… Но вместо того, чтобы присоединиться к поздравлению папы, я пожелала вам верных друзей. Еще бы ляпнула "слушайтесь маму"…

— Моя мама была бы рада.

Улыбается. Что с ним не так?..

— Вы просто не помните… Но у вас такое было тогда лицо. Еще до папиной выволочки я поняла, что сказала глупость.

— Я помню, — он говорит с нажимом, — и если бы знал про выволочку…

— Не стали бы так кривиться? — хмыкаю. — Это была искренняя реакция на мою детскую чушь.

— Дело было не в этом.

Мне хочется спросить — в чем? Но какая теперь разница.

Больше меня волнует другое.

— Что вы скажете своей матери и вообще семье? У вас ведь много братьев.

— Ну для начала придется сказать, что моя жена очень строго воспитана.

— В каком это смысле? — хмурюсь. — Мама нормально меня воспитывала, но не так чтобы…

— Надо будет как-то объяснить, почему ты обращаешься ко мне на "вы". В обычном светском обществе муж и жена на "ты" друг с другом.

— Ха-ха.

Шульгин тоже посмеивается и в отличие от меня искренне.

— Я еще не получила ответ из ЗАГСа!

— А если серьезно, то я скажу родным правду.

У меня брови подскакивают.

— И как это будет выглядеть?! Зачем?

— Я скажу, что женился. Этого им хватит.

Уф, я отчетливо выдыхаю.

— Думал, ты не любишь врать.

Поджимаю губы.

— Иногда ложь во спасение. Я бы не смогла с ними общаться, если бы все знали… Что ты просто взял и сделал меня своей женой! Не ухаживал, не добивался…

— А ты хочешь, — интересуется вкрадчиво, — чтобы тебя добивались?

Шульгин подается ко мне, и я чувствую тот самый запах. Он и близость мужчины действуют, как гипноз. Каменею на месте.

А он задерживает взгляд на моих губах, рукой тянется к щеке и невесомо проводит по ней согнутыми пальцами. Касается чуть-чуть. Но словно от удара током я прихожу в себя.

— Ты сказал, не тронешь меня без желания!

Олег улыбается.

Черт, его улыбка еще опаснее, чем злость!

— Думаешь, я прямо здесь хочу трахнуть тебя?

Он снова откидывается на спинку кресла. Я машинально пробегаю взглядом по его фигуре. Э-э…

У меня не было мужчин, но я в курсе, как они устроены. И этот бугор в районе ширинки… Не хочет он прямо здесь?! Шумно сглатываю. Жмурюсь.

Когда открываю глаза, это место уже закрыто краем пиджака. Фу-ф, показалось?

Тем более, за перегородкой водитель. И этот охранник тоже, наверно, сидит впереди. Нас им не видно и вряд ли слышно. Но все же… Хотя постесняется Шульгин? Может, зря я ему верю?

Глава 3

— Без твоей воли ничего не будет, как я и сказал. Мое слово — закон.

— А еще есть такое слово, как сублимация, — хихикаю, — придется тебе ее освоить.

Видимо, от нервов меня потянуло на шуточки.

— Выплескивать сексуальную энергию во что-то другое? — поднимает бровь. — Я и так занимаюсь спортом и много работаю.

— Я не настаиваю, — поднимаю ладони, — сходишь налево, и мы разведемся.

Шульгин спокойно смотрит на меня.

— А еще есть слово — мастурбация. Буду представлять тебя в душе.

Господи, зачем я вообще начала этот разговор! Нашла с кем говорить на интимные темы! Да его опыт…

Для начала краснею нехило, а после пытаюсь что-то сказать. Вот только рот открывается без всякого звука.

— И даже не уточнишь, кто из нас будет в душе? — ухмыляется.

Глубоко вздыхаю.

— Хватит, Олег!

Тот снова хохочет.

— Кого из нас еще надолго не хватит, женушка.

И на этих словах приходит уведа от гос. услуг.

Я действительно замужем.

Есть в бурной деятельности Шульгина один плюс — мне не нужно ничего объяснять маме. Мы просто заезжаем к нам, и пока муж ведет телефонные разговоры в машине, я иду собирать чемодан. Вместе со мной он отправляет охранника, тот ждет под дверью.

Хорошо, что не пошел сам. Его неудобно было бы не пригласить (маме, а не мне!), и мужчина только бы смущал нас.

Зато меня вдоволь может засмущать мама.

— И когда вы только успели? — болтает, примеряя перед шкафом сарафан. — Ты ведь на учебу, на работу и домой… Но правильно говорила бабушка, если прижмет, то можно и в обеденный перерыв гульнуть. Не уследишь! Хорошо хоть мужик тобой заинтересовался годный.

Я не отвечаю, да маме это и не нужно.

— Представляю, как Лерка позеленеет! Она же ему давно глазки строила.

Вот тут не выдерживаю.

— Ты про что, мам?

У нас небольшая квартира, двушка. Досталась от маминой бабушки. Есть еще одна, которую во времена их любви купил маме отец. Просторнее и новее. Но ее мама давно сдает.

Так что собирая вещи в разных комнатах, мы легко переговариваемся.

— Валерия тащится от Шульгина. Я же продолжаю общаться с Натальей Ивановной, а та как главный бухгалтер бывает на всех деловых вечеринках. Если где-то мелькает Олег, то Лерочка из трусов выпрыгивает. Разряжается, во-первых. А потом глазки ему строит, бежит к нему. Но думаю, вряд ли у них что-то было…

— Мама!

Противно. Не то чтобы не верю… Но не хочу даже думать и обсуждать.