Среди нас 4

Мы сидели у костра. Денис помешивал похлёбку и вздрагивал от каждого шороха. А в ночной природе их было предостаточно. То ёж какой пробежит, то сова вдруг огласит округу громким уханьем. С падением человеческой цивилизации звери расплодились и постепенно мигрировали на освободившееся пространство. Некоторых с насиженных мест согнала нечисть, другие расселялись из-за увеличившейся популяции. Наверняка охотиться теперь стало в разы проще.

— Ты зачем меня придурком назвал? — нарушил тишину я.

— Да потому что ты и есть… — Денис осёкся и испуганно на меня покосился. — Знаешь, иногда я сомневаюсь, что ты тот самый Могила.

— Иногда я и сам в этом не уверен, — усмехнулся я. — Долго ещё?

— Дай картошке довариться, пару минут потерпи. А куда ты пропал? Почему о тебе ничего не было слышно? И почему все говорили, что ты умер?

— Хотел бы я знать. А кто вообще сказал, что это я избавил мир от демонов?

— Все говорят. А разве это не так?

— Скорее всего, нет. Баала точно не я убил.

— Тогда кто?

— Был у меня один знакомый…

— Почему был? Помер?

— Типун тебе на язык. Хотя, честно говоря, не знаю. Я вообще пока мало понимаю, что произошло с миром.

— Да ничего особенного.

— По-твоему, этот ырка — ничего особенного⁈

— Наверное, — пожал плечами Денис. — Мне ещё бабка о нём рассказывала. Пожалуй, мы просто вернулись к той жизни, которой жили наши предки. Так что да, ничего особенного…

— И много таких тварей по округе бродит?

— Ну прям вот таких… Да откуда мне знать? Я вообще впервые с этим столкнулся.

— Тем не менее знаешь о нечисти столько, что за тобой впору записывать.

— Так люди говорят, а я слушаю. И нет в этом ничего странного. Как правило, если встречаешь нечто подобное, жизнь заканчивается. А я, как видишь, пока ещё дышу. Как ты вообще догадался, что этот знахарь и есть ырка?

— Вёл он себя странно. Да и нас встречать вылез, будто проспал здесь весь день. Думаю, если бы мы чуть раньше приехали, застали бы его спящим. Меня больше интересует, как он узнал, что нужно знахарем представиться?

— Они мысли читать умеют. Как бы ещё он о твоих страхах прознал?

Откуда-то из темноты вдруг раздался весёлый женский смех. Денис снова вздрогнул и принялся озираться, напрочь забыв о похлёбке.

— Ты это слышал? — спросил он.

— Угу, — подтвердил я.

И в этот момент со стороны колодца отчётливо прозвучал всплеск, будто огромная щука по зорьке на реке разыгралась.

— Мавка, что ли? — тут же успокоился кучер и вернулся к помешиванию похлёбки.

— Что за мавка?

— Ну, русалка, — отмахнулся Денис. — Ты реально как с гор спустился.

— Скорее уж, из-под земли вылез, — с ухмылкой уточнил я. — А они что, не опасные?

— Кто?

— Ну, мавки эти твои?

— Да так…– Он неопределённо покрутил пальцами в воздухе. — Если не злить. С ними даже поговорить можно. Главное — не приставать и к воде не приближаться. На дно утянуть может, если понравишься.

— Ясно, — кивнул я, хотя голова уже начала пухнуть от всего этого разнообразия. — А чего же ты тогда всполошился сначала?

— Ну, я же не знал, кто там. Вдруг богинка?

— Ты же говорил, они у водоёмов живут?

— В основном да. Но по ночам, бывает, в сёла заходят. Дюже любят младенцев воровать и над роженицами глумиться. А мужиков сразу убивают. Но тут ты прав, здесь им делать нечего.

— Мы жрать будем сегодня?

— Да, думаю, всё готово.

Денис снял котелок с огня и поставил его рядом. Затем поднялся, сходил к упряжи и подхватил с телеги свой рюкзак. Немного постоял рядом с кобылой, погладил её по боку и снял с морды мешок с овсом. Вернувшись к огню, он выудил из поклажи белую тряпицу, развернув которую, извлёк на свет приличных размеров краюху хлеба. У меня натурально слюни потекли, при виде выпечки.

— Всё, давай накладывай. — Я протянул Денису свою миску. — Горячее сырым быть не может. И хлебом угости, если не жалко.

— Я, по-твоему, кто⁈ — возмутился кучер и, оторвав от краюхи добрую половину, протянул её мне.

Лагерь погрузился в тишину, нарушаемую лишь нашим чавканьем. Свою миску я опустошил в считаные минуты, и Денис тут же наполнил её ещё раз. Добавку я доедал уже вдумчиво, не торопясь.

— Может, пивка? — предложил кучер, кивнув за спину.

— Нет, что-то совсем на алкоголь не тянет, — отказался я. — Но ты, если хочешь, можешь пригубить.

— Да ну, одному как-то в падлу.

— Что теперь делать думаешь?

— А чего тут думать, на рассвете назад пойду. Нужно губеру доложить о том, что здесь случилось. У нас в округе ещё полно всякой твари бегает, может, подсобишь?

— Нет, мне в Москву нужно.

— Далась тебе эта Москва, — отмахнулся Дкнис и принялся крутить табак в кусок газетного листа. — Каменные джунгли да нечисть за каждым углом. Хотя тебе, может, в самый раз, работы там для вашего брата хватает.

— Так ты сам не сильно далеко от похожих джунглей живёшь, — подметил я.

— Э нет… — заулыбался Денис. — Ты хер с трамвайной ручкой не путай. Мы в деревне живём, а мегаполис этот стороной обходим.

— Да я заметил, — усмехнулся я. — Мне в кремле едва голову не отстрелили.

— Там только придурки лазают. Всё сокровища покойного Валерича найти пытаются. Один дурак сказал, что он где-то в стенах кремлёвских мешок с камнями припрятал, другие теперь ломятся туда, ищут. Человек двадцать уже без следа пропало, а всё лезут, будто им там мёдом намазано.

— Ты спать думаешь?

— Нет, спасибо, — покачал головой он. — Мне пока жизнь дорога, чтоб вот так под открытым небом дрыхнуть. Днём завтра, в телеге отосплюсь.

— А лошадью кто управлять будет?

— Это тебе не машина. У меня Ленка — кобыла умная, дорогу домой получше всяких навигаторов знает. Ежели что — взбрыкнёт, разбудит.

— Ну, у меня такого счастья при себе нет. Так что я, пожалуй, вздремну. Если что — пинай.

— Лады, — кивнул Денис и бросил в догорающий костёр окурок от самокрутки.

— Странно, что комаров нет, — буркнул я, укладываясь головой на рюкзак.

— Ничего странного, — ответил кучер. — Просто я камень защитный активировал.

— Ясно, — произнёс я и широко зевнул.

— От ты ж… зараза какая! — повторив за мной зевок, выругался кучер.

* * *

На рассвете Денис уехал обратно, в свой посёлок под Нижним, а я отправился дальше, в сторону Москвы. Вчерашние события периодически лезли в голову, вызывая множество вопросов. Понятно, что ответы придётся получать по ходу. Нужно как-то вписаться в новые условия, и тогда всё само встанет на место. Пока происходящее больше походило на бред сумасшедшего. Впрочем, когда я впервые столкнулся с демоническими сущностями, думал примерно то же самое. В итоге они оказались более чем реальны. А уж как перевернули весь мир!

Но всё-таки очень странно, что вдруг ожили былинные существа. Не оборотни с вампирами, хотя…

Шкет говорил, что в момент падения границы в наш мир что-то просочилось. Сам он этого не видел, но краем уха ухватил информацию из разговоров старейшин. Лично я понимал, что за тварь решила обосноваться в нашей реальности — нам доводилось встречаться. Скорее всего, вся эта нечисть — её рук дело. Если, конечно, у этой хреновины есть руки. Но это не суть.

Второй вопрос, который не даёт мне покоя — за каким хреном из меня сделали героя? Почему все вокруг считают, будто это я победил Баала и прогнал бесов? Судя по всему, эти слухи тоже распространяют старейшины, но в чём смысл? На рассвете я несколько раз пытался пробиться сквозь эфирный шум, чтобы поговорить с Исаем. Но увы, он меня либо не слышал, либо игнорировал. Мне даже не удалось понять, жив он или вернулся обратно, в свой посмертный мир. И этот момент тоже стоит выяснить.

Ближе к обеду нос уловил запах дыма и ещё чего-то вкусного. А спустя пару километров я вышел к очередному придорожному кафе, которое совсем недавно оживили. Несмотря на витающие в зале ароматы, внутри было безлюдно и тихо, лишь скучающий бармен за стойкой. И это снова показалось мне довольно странным.

— Приветствую, — махнул рукой я. — Что-то тихо у вас.

— Зато ближе к ночи будет не продохнуть, — ответил бармен, который, похоже, являлся владельцем.

— Ну не знаю… Я уже полдня в пути, и ни одной повозки не встретил.

— Сегодня по Клязьме баржа с товаром из Владимира прибудет. Так что не переживай, народ тоже подтянется.

— А ты здесь один живёшь?

— Твоё какое дело⁈ — резко отреагировал на вопрос он. — Заказывать чего будешь? Или языком потрепать зашёл?

— Пожрать бы не отказался.

— Щи, окрошка, каша гречневая с печенью или котлетами щучьими, — озвучил небогатое меню он. — Два медяка за обед. Если на постой останешься — шесть медяков сутки, завтрак включён.

— Щи и кашу с котлетами, без постоя, — ответил я и припечатал к прилавку серебряную монету.

— С Нижнего чешешь? — взглянув на деньгу, спросил бармен.

— Угу. Ты мне вот что скажи… У вас с Москвы гости бывают?

— А чего они здесь забыли? — усмехнулся тот, — Обычно все наоборот, в столицу попасть стремятся. У нас только с сёл ближайших за товаром приезжают.

— А товар откуда везут?

— Я же вроде по-русски изъясняюсь: с Владимира.

— Всегда?

— Два раза в неделю.

— И чего везут?

— Я тебе что, справочная? Сходи сам к реке да узнай. Разное возят, в основном патроны с Коврова, а забирают продукты: мясо да овощи. С наших краёв взять больше нечего.

— Ясно, а ты сам откуда?

— Местный. Слушай, что-то ты очень много вопросов задаёшь! Ты сам-то кто будешь?

— Да так, проездом, — с ухмылкой ответил я. — Мне бы до Москвы добраться. Может, попутку какую поймать.

— Ты ещё такси попроси вызвать, — хмыкнул бармен. — Садись за стол, сейчас еду и сдачу принесу. Хлеб надо?

— Конечно.

Обед я проглотил так быстро, что даже не заметил, куда он делся. Жизнь сразу показалась не такой уж мрачной, а учитывая то, как в последние годы расселилось человечество — и вовсе прекрасной. Ситуация явно складывалась в лучшую сторону.

Поблагодарив хозяина за вкусный обед, я выбрался на улицу. Солнце нещадно жарило макушку и, поколебавшись буквально секунду, я принял довольно необычное для себя решение: отправился к реке.

До вечера ещё далеко, а время скоротать как-то надо. Так почему бы не совместить полезное с приятным? Логика была простой: дождаться баржи, хоть кем наняться на временную работу и вместе с ними отбыть в сторону Владимира. А там и до Москвы рукой подать. В любом случае к столице я буду ближе, чем сейчас. Заодно пообщаюсь с торговцами, может, удастся навязаться в попутчики.

До моста я добрался минут за двадцать. Осмотрел берега и решил перебраться на противоположный. Мой был слишком крут для купания. В этом месте река делала поворот, отчего на другом берегу намыло большие песчаные косы. По таким в воду заходить — сплошное удовольствие. Спуститься тоже оказалось несложно, несмотря на то, что берега сильно заросли ивой. Зато удалось отыскать место в тени.

Я расположился под нависшими ивовыми ветвями, словно под навесом, разделся догола и прямо с разбега влетел в прохладную воду. Сердце тут же дало сбой, чтобы перестроиться на более быстрый ритм.

Работая всем телом, будто рыба, я скользил под водой, пока не уткнулся в противоположный берег. Кислорода в крови хватало, чтобы ещё и обратно вернуться, но это я уже решил сделать классическим способом.

Вернувшись обратно, я выбрался на песок и с довольной рожей развалился на пляже, подставляя бледную кожу под солнечные лучи. Главное — не упустить момент и не обгореть. Однако у моего организма на сей счёт были совсем другие планы. Я почти сразу почувствовал, как меня наполняет энергия. Захотелось снова броситься в воду и плыть, плыть, пока не закончатся силы. Но я переборол это желание и лишь приподнялся на локтях, чтобы полюбоваться, как играет бликами водная рябь. И едва не подпрыгнул, когда взгляд уткнулся в обнажённую девичью грудь.

— Нравится? — очень приятным голосом спросила девица, которая наполовину выбралась из воды.