Берсерк 2

Берсерк 2

Глава 3

Вечер субботы подкрался неожиданно… Вот буквально только что, во вторник, я выслушивал нотации от Астры о своём дебильном характере, и что она со мной сделает, если я ещё раз подобное повторю, под молчаливое одобрение её слов Никой, и вот уже я в костюме жду машину, которую должны прислать братья, и ехать на бал…

Костюм мы забрали вчера, и сел он на меня как влитой, но движениям при этом не мешал.

— Красавчик! — показала мне Астра большой палец, наблюдая за тем, как я кручусь перед зеркалом, проверяя, всё ли в порядке. В другой руке у неё была неизменная бутылка пива.

— Спасибо. Но ты бы лучше тоже оделась по приличнее, — буркнул я, стараясь не пялиться слишком откровенно в её сторону. На ней были до невозможности короткие шорты, не только ничуть не скрывающие её длинные мускулисты ноги, но и едва прикрывающие то место, из которого они росли. Сверху же был лишь короткий топик, плотно обтягивающий её тугую грудь, и ничуть не прикрывающий её живот, на котором отчётливо были видны кубики пресса.

— Отвянь. Я дома. В чём хочу, в том и хожу, — отмахнулась она от меня, — Лучше думай о том, как будешь охмурять сегодня свою барышню, а не заглядывайся на взрослых тёток.

— Ну, во-первых, она не моя, и охмурять я её не собираюсь, — глядя в зеркало, и поправляя галстук, парировал я, — А во-вторых, как же я могу не заглядываться, если ты передо мной в таком виде разгуливаешь? Если ты забыла, то на помню, что я — подросток, в пубертатном периоде! В таком возрасте у нас все мысли только об одном, и я, может, и хотел бы зацикливаться на этом, но против природы не попрёшь, знаешь ли! А в-третьих, не такая уж ты и тётка. Тебе ж всего лет двадцать пять, вряд ли больше. Самый расцвет!

— Умолкни, кобелина. На меня эти твои штучки не действуют! — с чего-то вдруг занервничала она, — Тебя послушать, так все подростки мужского пола — это какие-то похотливые животные, у которых все мысли только об одном — как бы кого-то трахнуть!

— Ну-у… — задумчиво протянул я, — В целом, это так и есть. Говорю ж, против природы не попрёшь.

— Так, всё. Не желаю больше ничего об этом слушать! И вообще, ты какой-то неправильный подросток! Обычно они наоборот стесняются об этом говорить, особенно, со взрослыми. Ты же, у меня такое чувство возникло, готов обсуждать даже свою любимую позу!

— А что в этом такого? Почему бы и нет? У меня это… — но договорить мне не дали.

— Заткнись, заткнись, заткнись! —закрыла она ладошками свои уши, — Ничего не хочу слушать! Вали уже отсюда!

— Вот зря ты так! — осуждающе, покачал головой, — Между прочим, сексуальное просвещение подростков в наше время — это очень важная проблема, которой уделяют слишком мало внимания в обществе. Всю информацию они вынуждены находить в Паутине, а та даёт весьма искаженной представление о сексе. И между прочим, если бы школы или родители занимались вопросами сексуального просвещения более активно, то это привело бы к снижению подростковой беременности, а следовательно, и абортов, и заболеваний, передающихся половым путём!

— Слышь, профессор, вали уже давай, я сказала! — рявкнула покрасневшая девушка, — Устроил мне тут лекцию, понимаешь. Одноклассникам про это всё втирай, а мне не надо!

— Ты уверена? Парня у тебя нет, судя по всему, и я как-то переживаю за твою личную жизнь, — с сомнением глянул я на неё, — Между прочим, заниматься сексом — это ещё и полезно для здоровья!

— Да ты заткнёшься уже! — раненой белугой взвыла девушка, и попыталась отвесить мне подзатыльник, но я ловко увернулся, и выскочил за дверь, весело посмеиваясь.

— Чтобы в двенадцать был дома! — донеслось мне вслед.

— Слушаюсь, мамочка!

— Какая я тебе ещё мамочка, козлина⁇

Она ещё что-то кричала мне, но я уже не слышал, и выскочил из подъезда, у которого уже стоял ожидавший меня автомобиль.

* * *

— О, и вы здесь? — удивился я, увидев рассевшихся в машине братьев.

— А как же! — подмигнул мне Серёга, пожимая руку, а Димка лишь кивнул с переднего сидения, приветствуя, — Должны же мы увидеть это зрелище? Да и представить тебя надо нашей подруге. Это будет знатное веселье!

— А ты чего такой не весёлый? — ткнул я в плечо явно чем-то расстроенного Димку.

— Дома небольшие проблемы, — нехотя пояснил он, покосившись на водителя, — Потом расскажем. Если вкратце, мама поссорилась с отцом, и пока даже не разговаривает с ним. Но подробности все потом.

— Понял, — озадаченно нахмурился я, — Надеюсь, не из-за меня?

— Ну, как сказать, не из-за тебя? Думаешь, мать довольна тем что происходит? — бросил на меня косой взгляд брат, — Скажем так. Отцу поставлен некий ультиматум, и теперь мы ждём, примет он его или нет. Посмотрим, что будет дальше.

— Угу. Ясно, — пробормотал я, хотя по существу не было ясно ничего, — Так, ладно. Об этом потом поговорим. Сейчас лучше напомните, как зовут девушку, и какой у нас порядок действий?

— Девушку зовут Светлана Васнецова. План действий простой. Сейчас мы едем за девушкой к ней домой, там мы тебя представляем ей и её родителям, и сваливаем. Вы же с ней садитесь в машину, и едете на бал, который начинается в восемь вечера. Ну, если она, конечно, вдруг не взбрыкнёт, и не пошлёт нас куда подальше, что было бы и к лучшему, кстати. Но она умна, и такую ошибку точно не допустит. Слишком большой урон для её репутации будет. Разве что, скажется больной, и отменит поездку? — задумался тут брат, — Да нет. Вряд ли. А если и так, то всё равно мы останемся в плюсе. Обязательства свои мы выполним, и все, кому надо, поймут причину её отсутствия. А уж какую радость своим отсутствием она принесёт своей извечной сопернице Марине Галицкой — и словами не описать.

— Так и её присутствие на балу в данном случае тоже принесёт той радость, — вмешался тут в разговор Серёга, — И как бы даже ещё и не бОльшую. Так что я бы всё же не исключал, что она откажется идти на бал.

— Тоже верно, — согласился с ним брат, — Впрочем, к чему эти гадания? Через несколько минут сами всё увидим.

В машине установилась тишина, нарушаемая лишь тихим рыком мотора, а я подумал, что был бы только рад такому варианту. Как-то не прельщала меня эта идея с балом, но давать заднюю было уже поздно.

* * *

К сожалению, мои надежды не оправдались. Мало того, что эта Светлана не отказалась от поездки на бал, так ещё и малейшего вида не подала, что столь неожиданный ход моих братьев хоть как-то её расстроил или разочаровал. Наоборот, она так торжествующе усмехнулась, глядя на братьев, и беря меня под руку, что те невольно переглянулись, явно пытаясь сообразить, в чём подвох?

— Рада знакомству, Михаил, — чарующе улыбнулась она мне, и моё сердце дало предательский сбой, после чего стало биться в два раза быстрее. Всё же братья не обманули, когда говорили, что она очень красивая.

Высокая, с меня ростом, с русыми волосами, длину которых невозможно было оценить, так как они были убраны в элегантную конструкцию на голове. Может, это и грубо прозвучало, но я просто не знал, как называются подобные высокие причёски, с опускающимся вниз локоном.

Голубые глаза тепло смотрели на меня, и лишь в их глубине можно было рассмотреть тень какой-то усмешки.

Длинное, до самого пола, обтягивающее красное платье выгодно подчёркивало её узкую талию и высокую грудь, на которую невольно косил мой взгляд, где в глубоком декольте были видны два потрясающих полушария, слегка покачивающихся при ходьбе.

Правда, вскоре они были скрыты от моего взгляда подошедшим слугой, который принёс моей даме пальто, тоже красного цвета, и я смог, наконец, отвлечься и начать мыслить связно.

Проклятые гормоны… Надо что-то срочно с этим делать, иначе так любая девушка сможет со мной практически что угодно делать, — сосредоточенно размышлял я, пока мы всем вместе шли к машине.

— Михаил, — обратилась она ко мне, когда я открыл перед ней дверь автомобиля, — Надеюсь, ваши братья не будут всё время нас сопровождать? Своё дело они сделали, познакомили нас, на этом предлагаю их отпустить. Как вы считаете?

— Да, разумеется, — улыбнулся я ей, — Они уже уходят. Правда ведь? — вопросительно глянул я на них, на что они поспешили заверить, что не собираются нам мешать, и уже вызвали себе другой автомобиль.

— Вот и отлично, — кивнула Светлана, — В таком случае, мы не прощаемся. Увидимся на балу. И не опаздывайте, а то пропустите всё веселье, — как-то загадочно закончила она, перед тем, как я закрыл дверь.

— Будь осторожен. Она явно что-то задумала, — шепнул мне перед уходом Димка, — И не расслабляйся! Она очень коварная особа…

— Это я уже понял, — проворчал я, и пошёл садиться, натянув дежурную улыбку. Судя по тому, как быстро она оценила ситуацию, когда мои братья представили меня ей и сообщили, что это я буду её спутником, и даже виду не подала, что эта неожиданность хоть как-то зацепила её, девушка действительно была весьма хорошей актрисой, как минимум. Ох, что-то мне подсказывало, что зря мои братья с ней связались. Не по зубам она им.

— Давай пока едем познакомимся чуть-чуть поближе, — загадочно улыбнулась она мне, когда я сел рядом с ней, — Я тебя сразу узнала. Ты тот парень, который помогает героям бороться с монстрами из прорывов. О тебе уже несколько роликов в Паутине выложено. Это очень достойное занятие. Вот только я не понимаю, почему твои братья ни разу не рассказывали о тебе своим друзьям. Вы что, не очень ладите?

— Ну почему же. Нормально мы ладим. Видимся не очень часто просто. Я же изгнан из клана, видимо, поэтому они и не хотели про меня говорить, — пожал плечами я.

— Да, я слышала об этом, — тихо произнесла она, почти не мигая глядя на меня своими огромными голубыми глазами, — Сочувствую… Наверное, это очень тяжело терять семью. И несмотря на изгнание, ты всё равно продолжаешь общаться с братьями? Удивительно, что ты поддерживаешь хорошие отношения с теми, кто по сути тебя предал.

— Ну почему, предал? От них тут ничего не зависело, это отец решение принимал, — уклончиво ответил я, — И от того, что я теперь не в роду, мы братьями быть не перестали.

— Какой же ты всё же ещё наивный мальчик, хоть уже и почти настоящий герой, — печально улыбнулась она, и вдруг провела своей ладонью по моей щеке, заставив пробежаться по моей спине целый табун мурашек, — Запомни, глава рода не может принять столько серьёзное решение, как изгнание члена семьи рода без одобрения других совершеннолетних членов рода. Для этого созывается совет рода, и уже там принимается решение об изгнании, если большинство членов совета поддержит решение главы. Если же совет голосует против, то ничего глава с этим поделать не может. Странно, что ты не знаешь этого…

— Ничего странного, я этого просто не помню. Не так давно из-за падения и удара головой я потерял память. Врачи говорят, что рано или поздно она вернётся, но пока я многого не помню, — с чего-то вдруг разоткровенничался я.

— Теперь всё понятно. Ты потерял память, а братья этим воспользовались, и поспешили наладить с тобой отношения, пока ты ничего не помнишь. Наверняка стали стараться сблизиться с тобой, может, даже помогать чем-то, хотя по факту, просто будут использовать тебя в своих целях. Точнее, уже даже начали это делать. Наша ситуация живой тому пример, — задумчиво произнесла она, и положила свою голову на моё плечо, — Если бы ты помнил свою прошлую жизнь, то вряд ли пошёл бы им навстречу и стал бы им помогать в столь жестокой шутке надо мной. Ты же хороший и порядочный человек, я это чувствую.

Она произнесла это таким трогательным голосом, что мне даже захотелось ей поверить, и я начал сомневаться в братьях… Если всё так, как она говорит, и решение о моём изгнании принималось чуть ли не всеми членами рода, то почему они мне об этом не рассказали? И сколько вообще у нас совершеннолетних членов рода? Я как-то не удосужился раньше уточнить этот момент, и, как видимо, зря. Если в нём человек сто, то это один момент. Если же род включает всего лишь мою семью, а остальные просто слуги, то без одобрения братьев и матери отец не мог это всё провернуть.

— Что они тебе обо мне рассказали? Наверняка что-то вроде того, что я коварная стерва, что меня надо за что-то там проучить, не так ли? Тебя не смутило то, что они проиграли спор, в который насильно их никто не втягивал, и вместо того, чтобы честно выполнить его условия, они стали искать обходные пути, и привлекли для этого тебя? Разве это их характеризует как порядочных людей? Что ты вообще знаешь о своих братьях? — с жаром произнесла она, продолжая по миллиметру увеличивать трещину в стене доверия к моим братьям.

— Не многое, — вынужденно согласился я с ней, — И да, примерно это и рассказали. Что проиграли спор. Вот только они не знали, что в качестве своего желания ты потребуешь, чтобы один из них сопровождал тебя на балу, хотя ты прекрасно знала, что у них обоих есть невесты, и это может разрушить их предстоящий брак. Вот и попросили меня помочь им выйти достойно из этой ситуации.

— Какой же ты ещё глупенький, — с сожалением покачала она головой, — Впрочем, тебе это простительно и в силу возраста, и в силу того, что ты потерял память. Иначе ты бы знал, что приход на бал с другой девушкой никак не может повлиять на предстоящий брак с другой девушкой. В этом нет ничего ужасного. Так многие поступают. Если один из партнёров по какой-то причине не может пойти на бал, то второй партнёр приглашает кого-то другого. В интересах рода также иногда требуется идти на бал с тем, кого советует глава рода. Это всего лишь бал! Тут нет ничего аморального. Как несколько танцев могут сказаться на отношениях с невестой? К тому же, даже если ты идёшь туда со своей невестой, то и она не танцует всё время с тобой! Там есть определённая очерёдность, согласно которой она составляет пару и другим молодым людям. Теперь ты понимаешь, что братья просто использовали тебя?

— Понимаю, — несколько заторможенно согласился я с ней. Действительно, в её изложении всё звучало очень логично. К тому же, мысли почему-то стали как-то путаться, мешая мне мыслить логично.

— Ну, а если ты всё понял, то ты же не откажешься помочь мне разыграть своих братьев, чтобы они осознали, что нельзя так поступать с девушками? — вкрадчиво произнесла она, гладя меня по плечу.

— Что я должен сделать? — глухо спросил я, чувствуя, как виски стало ломить от невыносимой боли.

— О, ничего сложного, — чуть ли не промурлыкала она мне на ухо, — Я тебе дам кое-какой порошок, а тебе нужно будет всего лишь подсыпать его им в бокалы. Обещаю, мы знатно посмеёмся над ними. Ты же справишься с таким пустяковым заданием?

— Справлюсь, — пробормотал я, уже почти ничего не соображая, и не обратив внимания, как перед моими глазами вдруг появилась надпись: ВНИМАНИЕ! Вы подверглись ментальному воздействию второй степени. Включить защиту от ментальной атаки? ДА\НЕТ

Я проигнорировал надпись, так как был уже не в состоянии связно мыслить, и хотел лишь одного — и дальше слушать очаровательную Светлану, и выполнять всё, что она скажет.

— Славный из тебя получится пёсик! — рассмеялась она, и похлопала она меня по щеке, — Ты будешь отличным пополнением моей коллекции.

ВНИМАНИЕ! — появилась очередная табличка, — Поскольку вы не ответили на запрос, принимаю решение о принудительной активации ментальной защиты! Если она вам не требуется, нажмите ОТМЕНА. Начинаю отсчёт: пять, четыре, три, два…

— А пока сделай мне массаж. У меня что-то плечи затекли. И быстрее! — жёстко приказала она, и я с наслаждением приступил к выполнению её просьбы.

— Осторожнее! Не так сильно! Кха… — только и смогла выдавить она под конец, так как в этот момент я добрался до её очаровательной шеи, и слегка сжал её обеими руками…

Глава 1

— Олег, успокойся, и не делай глупостей. Насилием ты никому и ничего не докажешь, — подняв руки вверх, медленно говорил я, не делая резких движений, глядя на подростка, державшего трясущимися руками пистолет, направив его в сторону одноклассников.

— Нет, Сергей Константинович, вы не понимаете. Мне придётся идти до конца. Другого варианта у меня нет, — нервно, почти истерично, произнёс подросток, слегка водя пистолетом из стороны в сторону, останавливая его то на одном своём однокласснике, то на другом, которые молча смотрели на него, — Меня всё равно теперь посадят. А даже если и нет, то я стану для них, — кивнул он на свой класс, — Ещё большим посмешищем, чем был раньше. Меня отец всегда учил, что любое дело нужно доводить до конца, вот я его и доведу.

— Глупости не говори. Тебе ещё нет шестнадцати. Никто тебя не посадит, — уверенно произнёс я, стараясь быть как можно убедительнее, хотя помнил, что уголовная ответственность сейчас наступает с четырнадцати лет, так что вполне могли и посадить, — Насмешки? А разве стоит из-за обычных насмешек губить себе жизнь? Подумай. Если ты кого-то убьёшь, то всё, обратного пути для тебя не будет. Тебе потом всю жизнь с клеймом убийцы жить. Ты уверен, что это именно то, чего тебе хотелось бы? В конце концов, ваша семья вполне может просто перевести тебя в другую школу или даже переехать в другой город, где тебя никто не знает, и ты сможешь фактически начать жить с нуля. Да и как твоя семья переживёт всё это? Каково им будет? Об этом ты не думал?

Высокий, болезненно худой парень замер, явно обдумывая мои слова. Его руки опустились, и пистолет больше не был направлен на кого-либо из ребят, уставившись чёрным дулом в пол.

Вот сейчас можно попробовать что-то сделать, — решил я, и медленно сдвинулся в сторону мальчишки.

— Да что вы его уговариваете, Сергей Константинович, — раздался развязный голос с задней парты, и пистолет тут же взметнулся вверх, — Неужели вы думаете, что наш очкозавр на что-то решится? Он же трус! Причем, клинический. У него кишка тонка убить человека. Мог бы убить — уже сделал бы. Устроил тут драму. Скоро наверняка уже штурм начнётся, и его просто убьют. Слышал, ты, очкозавр! Либо стреляй, либо вали уже отсюда, если жить хочешь!

— Кирилл, заткнись! — рыкнул я, — Не надо его провоцировать! Это, между прочим, и из-за тебя мы оказались в этой ситуации! Не усугубляй!

— Нет уж, пусть продолжает, — прошипел Олег, облизав, видимо, пересохшие губы, и двинувшись между партами к заднему ряду, где развалился за одним из столов проклятие всех учителей нашей школы и гроза учеников Кирилл Зотов, крайне мерзкий тип. И сейчас он с усмешкой наблюдал за приближающимся к нему мстителем, без малейшего следа страха в глазах.

Можно к нему было по разному относиться, но трусом он никогда не был, и никогда не боялся лезть в драку не только с ровесниками, но и с более старшими учениками. Сколько нерв мне и остальным учителям он уже попортил, ужас просто…

— Так что ты там говорил? Что я трус? — остановился напротив него Олег, вытянув в его сторону руку с пистолетом, целясь тому в лоб.

— Ты глухой ещё к тому же, что ли? Могу и повторить, если хочешь. Ты —трус! Всегда им был, есть, и будешь! Даже сейчас ты пришёл мстить лишь с оружием в руках, хотя мог бы просто выйти против меня один на один! Но ты, как обычно, зассал. Достал где-то ствол, и думаешь, что теперь самый крутой, хотя по факту, ты как был чмом, так им и остался, — растянул толстые губы в усмешке подросток.

— Один на один? — аж взвизгнул Олег, нервно рассмеявшись, — Действительно, очень честно! Ты в два раза больше меня, и много лет ходил на карате! По-твоему, это честно было бы? Да у меня против тебя, урода, даже шанса не было бы. Зато сейчас этот пистолет прекрасно их уравнял. Ты думаешь, я не выстрелю? В кого-то другого может и нет. Но вот тебя, урод, я просто с удовольствием пристрелю! — мрачно произнёс он, упрямо сжав губы, — За все твои издевательства надо мной…

— Олег, не дури! — попытался отвлечь я его, и двинулся к ним, — Поверь, не стоит оно того! Ты из-за одного мудака собираешься себе всю жизнь испортить! Подумай, зачем тебе это? Ну, убьёшь ты его. Легче тебе от этого будет, когда ты в тюрьме окажешься лет на двадцать?

Олег отвлёкся на меня буквально на секунду, но и этого хватило Кириллу, чтобы вдруг резко вскочить с места, и вцепиться в парня, пытаясь вырвать у того из рук пистолет, но тот остервенело рванулся в сторону, пытаясь вырваться из захвата. Грохнул выстрел. Пуля угодила куда-то в потолок, несколько девочек испуганно завизжали.

Я побежал к упавшим на пол школьникам, собираясь обезоружить Олега. Сердце колотилось как сумасшедшее. Я задыхался, и действовать быстро было тяжело. Всё же, возраст сказывался. За семьдесят, уже, как никак.

И уже оказавшись у катающихся на полу подростков, я услышал очередной выстрел, что-то с силой ударило меня в грудь, пронзив острой болью, и я… Проснулся.

* * *

— Вашу ж мать… Что это было? — задыхаясь пробормотал я, садясь на кровати в детском доме, и с испугом ощупывая свою грудь, в которой до сих пор отдавалась острая боль.

— Миха, ты чего? — сонно спросил меня Костя, оторвав голову от подушки.

— Ничего. Спи, — сухо ответил я, лёг обратно, и отвернулся к стенке. Не знаю, что это было, но на обычный сон это было не похоже от слова совсем.

Я же реально воспринимал себя там этим семидесятилетним дедом, учителем истории в школе! Помнил про свою жену, детей и внуков. Про то, что уже больше сорока лет отпахал учителем. Да я даже про все его болячки помнил! Ну не бывает снов с такой детализацией! А этот выстрел? Грудь до сих пор ныла от какой-то фантомной боли…

Да и с чего бы вообще мне видеть такие сны? Они же никак не связаны со мной! Или… Связаны? Сны, конечно, разные могут быть, но я не слышал, чтобы во сне ты мог воспринимать себя как какого-то другого человека…

Я ещё раз потёр ноющую грудь, перевернулся на другой бок, и уснул. В этот раз, без снов.

— Миха, проснись! Сейчас уже обход придёт! — разбудил меня встревоженный голос Кости, и я сел на кровати, очумело хлопая глазами, и приходя в себя.

Фантомная боль ушла, но вместо неё пришло какое-то острое чувство утраты. Как будто я потерял что-то очень важное для себя, или у меня умер очень близкий человек. Это чувство буквально сжигало меня изнутри, чуть ли не сводя с ума, так как я в упор не понимал, что же или кого я потерял?

— Гончаров! — вырвал тут меня из тяжёлых раздумий голос одного из воспитателей, заглянувшего в комнату, — К директору! И быстрее, за тобой пришли.

* * *

— Ого, у тебя новая машина? — удивился я, разглядывая огромный чёрный внедорожник, к которому привела меня Астра.

— Ага, кидай вещи, — открыла она мне багажник, — Решила, что раз уж обзавелась нежданно-негаданно ребёнком, то машина теперь нужна чуть-чуть побольше. Как тебе?

— Круто, — равнодушно пожал я плечами, кидая сумки, и ёжась под холодным ветром. Осень окончательно вступила в свои права, от былого тепла не осталось и следа, а тёплые вещи я с собой не брал, и сейчас ёжился под пронизывающим насквозь ледяным ветром в рубашке, и накинутой сверху ветровке.

— Слушай, что с тобой? — вдруг серьёзно спросила она меня, не торопясь заводить машину, когда мы уселись внутрь, — Ты как будто и не рад тому, что я взяла над тобой опеку. Я и без того нервничаю насчёт неё, а ты своей кислой миной только усугубляешь всё. Если тебе что-то не нравится — скажи, ещё не поздно всё отменить.

— Да нравится, нравится. Не переживай. Всё в порядке. Не в тебе дело. Сон просто плохой приснился, никак отойти от него не могу, — поспешил успокоить я её, понимая, что действительно это выглядело как-то странно с моей стороны. Герои заморочились, вытащили меня отсюда, Астра на опекунство решилась, а я тут с кислой рожей её встречаю.