Я Гордый часть 6

Что ж, обед закончен, и пора возвращаться во дворец. На браслет уже пришло штук двадцать сообщений от мамы, которой все доложили. Перезвонил и успокоил ее. Чтобы меня убить, каких-то игл, пусть и отравленных, явно мало будет.

Интересно, кто ее послал? На ум приходила сразу куча вариантов, каждый из которых был вполне реален. Как бы мне научить девчонок щиту Велеса, который фиг так просто пробьешь? И не скажешь же — сделайте так и так, и будет вам счастье. А он для них жизненно важен.

Ладно, пусть этим профессионалы занимаются, а мне пора разобраться с мелкой, потому как уезжать, оставляя за спиной обиды, мне не хотелось. Надеюсь, она придумала слова, которые позволят девчонкам ее простить.

Домой я вернулся без происшествий. Седая охрана, видимо, получившая нагоняй, бдила так, что едва не пристрелила кошку, вздумавшую перебежать нам дорогу. Я же сидел на заднем сиденье Оленя, успокаивал их нежно поглаживая места, до которых мог дотянуться, пытаясь снять их стресс.

Честно говоря, особой вины охраны не видел. Дамочка, напавшая на меня, была явно аристократкой, более того, настоящей, потому как прежде чем посадить меня за стол, всех присутствующих в зале проверили. Ее выстрел иглами заметить было невозможно, потому как был он механическим, без использования эфира, на который бы сразу среагировала охрана.

Да и я, признаюсь, заметил только по тому, что постоянно мониторил пространство по старой привычке. Паранойя, которую нам вбили еще в первые дни в школе, в очередной раз доказала свою эффективность и работоспособность. А значит, я все делаю правильно.

Надо не забыть сказать отцу, чтобы девушек из охраны не наказывали, потому как не за что. Да и вообще, в моем случае охрана была, скорей, для престижа, чем реальной защиты.

— Сынок, — обняла меня мама, встревоженно оглядывая меня.

— Мам, сразу скажу, что все нормально. Я не пострадал, враг наказан, охрана не виновата, день прошел хорошо и все такое. Так что не бледней лицом, тебе это не идет.

— Нельзя с таким пренебрежением относиться к собственной жизни, — возразила она, нахмурившись.

— Ты бы об этом вспомнила, когда отправляла меня в школу Велеса, — не подумав, ляпнул я и тут же прикусил себе язык, увидев навернувшиеся на ее глаза слезы. — Прости, я не хотел тебя обидеть, — крепко обнял ее. — Просто навалилось все…

— Я понимаю. И все же прошу тебя быть осторожней.

— Осторожность — это мое второе имя.

— А первое Безрассудство? — нашла в себе силы улыбнуться она.

— Это третье. Ты забыла про Крутость. Потому как я самый крутой и симпатичный. Некоторые даже говорят, что красивый, и у меня нет сил с ними спорить. Так что хватит плакать, встревоженно на меня смотреть и переживать по пустякам. Меня постоянно пытаются убить, так что я к этому привык. Ты мне лучше скажи, где Оля и компания?

— На полигоне вроде были. Осваивают увеличившийся источник.

— Отлично. Значит, я туда. Не прощаюсь.

Чмокнув ее в щеку, я пошел по привычному маршруту, насвистывая мотив одной неприличной, но весьма популярной песенки.

Глава 3

Глава 3

Зрелище, которое мне открылось, порадовало бы сердце любого тренера. Мои красавицы самозабвенно уничтожали мишени, попутно успевая сразиться между собой как физически, так и магически. И при этом они орали так, что стены тряслись. Ну да, магия у женщин громкая. Это я давно заметил.

Девчонки, увлеченные дракой, меня не замечали, потому как накрыли себя воздушным щитом, исказив вид, что меня вполне устраивало. Лиза с Любой атаковали более опытную Ольгу, которая, вертясь волчком, щедро раздавала тычки направо и налево.

— Слабо и медленно, — раздался голос Один семь.

Ого, а она что тут делает? Позвали ее помочь с тренировкой? Умнички. Прям выросли в моих глазах.

— Катя, не расслабляйся. Сорок отжиманий, а если будешь халтурить, добавлю еще.

— Как скажете, учитель, — прохрипела та, старательно толкая пол.

— Почему медленно? Да я быстрей в жизни никогда не двигалась! -возмутилась Люба.

— Значит, ты черепаха и выходить против зайца тебе нельзя.

— Но в сказке черепаха победила зайца!

— А вы не в сказке живете. Не всегда бой можно выиграть хитростью. Иногда хороший внезапный удар в морду заменит тысячу часов планирования этого удара. Вот смотри — ты бьешь так, — она ударила кулаком в воздух. — Что тебе мешает подключить к этому воздух?

— Но тогда я перестаю его контролировать и есть шанс провалиться.

— Правильно. И для этого и нужны тренировки. Контроль — самое важное в бою. Вы должны видеть все и всех, контролировать дыхание врага, его движения, даже его мысли. А ваше тело должно действовать само, независимо от вашей головы, которую пока вам рано подключать.

— Но Сергей во время боя спокойно болтает, а иногда даже поет. Хотя его пение… Наверное, он таким способом врага тоже убивает.

— Не сравнивайте себя и его. Первый может одной рукой от врагов отбиваться, а другой давать автографы. То, что делает он, даже для меня за гранью, а для вас за гранью уже я. Давайте еще раз, но на этот раз используйте магию для ускорения. Катя, заканчивай и займись растяжкой…

Посмотрев на все это, я остался очень доволен и решил не мешать процессу. Один семь опытна и знает, что делать.

Оставив девчонок в ее надежных руках, я отправился к отцу. Надо было провести ритуал и призвать Огонька. Уезжать, оставляя дворец без защиты, мне не хотелось.

Батя обнаружился в большом зале, где заседал с кучей министров, обсуждая что-то из раздела экономики и финансов. Тема была важная, но очень для меня скучная. Поэтому я расположился в приемной, где томилась куча народа в ожидании аудиенции Его Величества. При моём появлении они всполошились, и мне внезапно пришла в голову мысль чуть помочь отцу в его работе.

— Дамы и господа, — обратился я к ним. — Самый бесценный ресурс, который есть у нас — это время. Если я могу чем-то вам помочь на своем уровне, то почему бы и нет? Для чего тратить время на ожидание, если можно решить проблему здесь и сейчас? Тем более, пока неизвестно, как на долго у них все затянется…

Таким образом в приемной образовался второй батин кабинет, где ко мне подошли сразу несколько человек. И пошел процесс.

Кто-то жаловался на самоуправство аристократов, кто-то хотел увеличения выходного пособия по инвалидности. Были земельные споры, предложение по производству — да всего не перечислить. Незаметно я оказался втянут в проблемы государства. На связи у меня оказались начальники разной величины из различных департаментов, с которыми я параллельно консультировался. Мозги, получив пинок, разогнались, практически мгновенно выдавая оптимальный вариант.

Так прошло почти два часа, и в какой-то момент я понял, что наступила тишина. Подняв голову, я увидел, что в дверях стоит отец и смотрит на меня так… что я понял, как сильно попал.

— Молодец. Вот прямо нарадоваться не могу. Значит, ты не только морды можешь бить, но и государевыми вопросами заниматься? Решено. Раз в неделю будешь им себя посвящать. Организую тебе отдельный кабинет, чтобы не корячился в приемной. Я очень доволен, сын. А теперь пошли, нам есть, о чем поговорить. Дамы и господа, на сегодня прием закончен. Все свободны.

Хрустнув затекшей шеей, я встал и последовал за ним. Тело от долгого сидения было как деревянное, но в то же время я чувствовал удовлетворение от хорошо проделанной работы. Знаю, отец, конечно, все перепроверит, но лиха беда начало. Не скажу, что мне это не понравилось, но как-то необычно. Я-то больше привык воевать на поле боя, а не в кабинетах. Но и эту сторону надо было, конечно, изучить, как будущему правителю. Полагаться только на знания подчиненных — глупость, ведущая к краху. Император потому и первый, потому что он лучший. Во всем.

— Ну, как ты? — спросил отец, потягиваясь. Слуги споро накрывали на стол. — Совсем с этой болтовней счет времени потерял. Есть хочу. Присоединяйся.

— Да нормально все. С ханьцами встречался, с жильем для своего отряда определился, убить меня пытались — неудачно, но они старались. Сейчас вот с делами разгребался.

— Ну да, день у тебя насыщенный был. Я, признаться, когда о покушении узнал, хотел все руководство Тайного приказа на каторгу отправить, да Анна отговорила.

— И правильно. Ничего бы они не успели сделать. Слишком хорошо убийца сработала. Ну да меня этим не взять, в отличии от вас. Что по домовому?

— Обряд провел, но пока тишина. Видимо, не пришел еще.

— Пришел. Огонек, покажись отцу. Он не одаренный и сам видеть тебя не может.

— Здрасти, привет… или как там надо? —появился он. — Пришел уже, вот с хозяйством разбираюсь пока.

— Ну, и как тебе у нас? — с интересом посмотрел на него батя.

— Масштаб работы впечатляет, но мы, домовые, не боимся трудностей. Через пару дней никакая зараза сюда не проникнет, не будь я Огонек.

— Красавчик, — дал я ему пятюню. — В общем, моя семья о тебе в курсе. Если что надо, смело обращайся к любому из нас. Угол себе выбрал?

— Нет еще, но места хватает. Пока не определился. Не переживай, друг, я не пропаду. Как хозяйство налажу, там и поговорим.

— Ну, тогда не будем тебя отвлекать.

— Ага, пошел я, — и он с деловым видом растаял в воздухе.

— Чудеса, — откинулся в кресле отец. — Не увидел бы своими глазами, в жизни бы не поверил. Для меня весь этот потусторонний мир по-прежнему что-то из области сказок.

— Реальный он, не менее, чем наш. И боги есть, и нечисть всякая. Это я тебе точно заявляю.

— А правда, что ты с Велесом общался? — заинтересованно подался он вперед.

— Правда, и не один раз. Хороший он, но нервный немного, — улыбнулся я, вспомнив, как он плевался от очередной моей задумки, когда я его припахивал. Вот не любят боги работать, даже на свое благо. — Так что боги реальны и имеют вполне себе реальных тараканов в головах. Они от людей, скажу я тебе, не сильно-то и отличаются.

— Интересно это все. И еще больше интересно, как это связано с нами. К добру это или к худу?

— Вот этого я не могу сказать. Но нарыв есть, и чтобы не умер весь организм, его надо вскрыть. Да, больно, да, неприятно, но необходимо. И раз я могу это сделать, то сделаю. Да и кому как не мне, Деснице империи, этим заниматься.

— Совсем ты взрослый стал, сын. Горжусь тобой так, как может гордиться отец, видя, что правильно воспитал своих детей. Главное, помни — ты всегда можешь ко мне обратиться по любому вопросу или просто так. Я в первую очередь твой отец, а не император и прочее.

— Я знаю и помню об этом. Спасибо, бать. Мне важно было услышать эти слова. А теперь пойду я, посмотрю, как там девчонки. Их Один семь гоняла, как бы не перестаралась.

— Вы так и называете друг друга по цифрам? Не надоело?

— Вроде нет, — пожал я плечами. — Так проще, да и привыкли все. В бою одно лишнее слово может стоить жизни, поэтому лучше кратко и быстро.

— Ну как знаешь. Это твои люди и тебе решать, как с ними общаться. Эх, завидую тебе! Ты сейчас разминаться будешь, а мне предстоит очередное длительное заседание. Так и зад скоро квадратным станет.

— Так ты приходи на полигон, и я познакомлю тебя с песком арены.

— На отца руку поднимешь? — притворно нахмурился он.

— Еще и ногу, если придется.

— Эх, дожил, называется. Родной сын хочет побить. Иди уже, воин. Посмотрим, может, и приду размяться.

Сделав шутливый поклон, я вполне довольный вышел из его кабинета, оглядел пустующую приемную с увлеченно что-то печатающей секретаршей, которая вроде как была одной из отцовских наложниц, а по совместительству телохранительницей. Не став заострять на ней внимания, хотя дамочка была очень даже ничего, я пошел к себе, чтобы переодеться. Официальный костюм уже достал и хотелось свободы движения.

Сменив шмот на домашний, я отправился на поиски девчонок, которых обнаружил у Ольги, лежащих вповалку у нее на кровати. Причем всех четверых.

— Ну, и что тут у нас за бессознательные тушки? — присев рядом, я положил ладонь на лоб Лизе, подлечивая ее молнией.

— Эта твоя подчиненная — зверь. Совсем нас загоняла, — пожаловалась та.

— Один семь? Да она самая добрая из всех. Видел я, как она с вами работала — очень щадящий режим.

— Это по твоему щадящий⁈

— Именно. Вы сами дошли до комнаты, сами улеглись на постель, есть силы разговаривать и жаловаться — значит, она вас по-легкому погоняла. Я, например, после первой совместной тренировки — которая, к слову, длилась пять часов без перерыва, — дойти до кровати смог только с помощью других. И это был первый и последний раз, когда мне помогали. А вы еще бодрячком держитесь.

— Если Один семь такая добрая, то насколько добрая Шестая? — спросила Катя.

Я посмотрел на нее, думая, отвечать или нет.

— Мы уже помирились, — догадалась о причине моего молчания Ольга. — Ну, почти. Катя все еще наказана и ей надо будет кое-что сделать для окончательной реабилитации в наших глазах. Но в целом мир восстановлен.

— Хорошо, — кивнул я. — Потом расскажете. И к твоему вопросу, Катя — Шестая вообще не добрая и крайне скупая на слова. Тот день, когда она тебя похвалит, сможешь смело считать лучшим в своей жизни. Это будет означать, что ты реально чего-то добилась.

— И ты закрепил меня за ней? Она же меня убьет!!!

— Все верно. Тебя легче переучить, чем остальных, в силу возраста и образования. Им придется все ломать, чтобы заново построить. А у тебя есть только фундамент, и то, не самый крепкий. Поэтому именно Шестая — идеальный выбор. С ней твой прогресс будет двигаться вперед очень быстро.

Закончив с Лизой, я пересел к Любе и стал лечить уже ее. Нет, они могли бы восстановиться сами, но так будет гораздо быстрей. К тому же я таким образом приучаю их организмы быстрей реагировать на боль и раны. Делаю встряску и лечу. Они-то не замечают, потому как у них все болит, вот я этим и пользуюсь.

— Кстати, я для вас подготовил информацию по каждой из моего отряда. Выберете потом себе тренера. Любого, кроме Один семь.

— Почему кроме нее?

— У нее будут другие задачи и на вас просто не будет времени. Да и не вижу я ни у кого из вас аналитического склада ума.

— А кого видишь?

— Пока только красивых и любимых девушек. Извините, но с вашими возможностями вы даже на группу огневой поддержки не тянете. Нет, в бой я вас вести, конечно, и не собираюсь, но и защитить себя самостоятельно вы должны уметь.

— Мы умеем.

— Ну да, конечно. Вспомни, как сидела в крепости. Страшно было? Испугалась? Не знала, куда себя деть в первые минуты? Это потому что ваши знания не идут ни в какое сравнение с моими или кого-то из отряда. Ничего, пройдете подготовку в крепости Велеса и сразу станете крутыми, как горы. Это я вам обещаю.

— Вот умеешь ты нагнать ужаса вместо утешения…

— А оно вам надо? Завтра полетим к ханьцам, отдохнем, немножко поработаем, а по возвращению в бой со свежими силами. Халява, мои желанные, закончилась. В конце концов, вы офицеры или изнеженные девчонки? Вот и соответствуйте погонам, которые получили!

Следующая в очереди на лечение была Ольга. Катя пока с завистью следила за моей рукой, что осторожно перебирала той волосы, расслабляя и убирая напряжение. Ольга едва не мурлыкала от кайфа, закрыв глаза.

— А ты где целый день был? — Лиза уже пришла в себя и делала наклоны, разгоняя кровь по мышцам. От этого у меня тоже разогналась кровь, да так, что захотелось выставить Катю и заняться тренировками в постели.

— К ханьцам ездил. Все порешал — завтра вылетаем.

— А с Линь что?

— А что с ней?

— Ну, ты решил насчет нее?