Сердце даэдра (СИ)

Мысленно Алисия уже перебирала множество возможностей, которые открывали перед ней такие путешествия. Редчайшие ингредиенты, опасные заклинания и новые энергии, с помощью которых — как знать — возможно, удастся создать новые школы магии или значительно изменить уже известные…

«Нет, это слишком рискованно. К тому же, за помощь в таком деле дремора наверняка заломит слишком высокую цену», — одернула она себя, поймав при этом внимательный взгляд воина Обливиона.

«Он не мог не догадаться, о чем я думаю. Но нельзя показывать ему, насколько меня интересует эта возможность. Зарисую руну и буду выбираться на поверхность!» — решила колдунья и вытащила из сумки тетрадь, в которой оставалась лишь пара чистых страниц.

Множество вопросов роились в ее голове: что это за гном? Какие знания он получил в своих путешествиях? И где он сейчас: исчез ли вместе со своими сородичами или бродит по одному из планов Обливиона в поисках новых знаний? А может, не все даэдра оказались столь сговорчивыми, как ее новый знакомый, и кто-то убил этого пытливого исследователя в одном из его странствий?

Алисия мотнула головой, пытаясь заглушить шум мыслей. Впервые в жизни ее не захватывали, а пугали перспективы, так внезапно открывшиеся перед ней.

Выйти из руин оказалось гораздо проще, чем в них пробраться. Алисия призывала дремору по поводу и без, чтобы не сражаться самой и чтобы было с кем поболтать во время долгого пути. Вскоре она узнала, что его имя — Эштон и что сейчас он служит в страже принца Шеогората. Последняя новость насторожила Алисию: если планы обычного хитреца можно попытаться предугадать, то действия слуги безумного даэдра, быть может, и вовсе невозможно понять.

Но за все время пути на поверхность дремора вел себя вполне спокойно: рассказывал все, что помнил о руинах, и даже понемногу приоткрывал ей завесу тайны к мировоззрению своих сородичей, но Алисия все равно оставалась начеку.

Она думала о том, как обезопасить себя во время более серьезных исследований, какие защитные руны подойдут для того, чтобы частично сковать волю даэдра, и с помощью каких формулировок задавать сложные вопросы, чтобы Эштон не смог увильнуть от ответов.

Множество мыслей занимало голову колдуньи, пока она шагала по улицам Винтерхолда, кутаясь в тонкий плащ. Серое небо, затянутое тучами, роняло на землю крупные хлопья снега, они неприятно кололи лицо и руки, но куда более противным был магический фон, который Алисия ощутила, едва ступив на мост, ведущий к воротам коллегии. Судя по следам магии, витающим в воздухе, случилось что-то неприятное. Обеспокоенная, колдунья поспешила в главный зал.

Стоило ей войти, как ее взгляду открылась странная картина. Колодец с энергией в центре зала почти померк, на стенах виднелись следы от огненных шаров и царапины от льдин, пол был покрыт инеем и искрился от остаточных разрядов молний. В углу стоял ученик — из тех, которые прибыли в коллегию как раз в тот день, когда она собиралась отправиться в путь.

Парень-норд таращил испуганные глаза и часто дышал, а Онмунд пытался его успокоить. Заметив вошедшую Алисию, боевой маг бросил на нее полный ярости взгляд.

— Твои эксперименты переходят все границы! Посмотри, что ты наделала, — Онмунд обвел зал широким жестом руки.

Алисия еще раз оглянулась, стараясь подавить ухмылку. С тех пор, как боевой маг сменил Мирабеллу Эрвин на посту мастера-волшебника, жизнь колдуньи стала просто невыносимой. Онмунд придирался к ней по любому поводу, а иногда и без, и Алисия не знала, чем так насолила ему и может ли предпринять что-то, чтобы их отношения перестали быть столь напряженными.

— Но я только что пришла, — резонно заметила Алисия, переступая полосу инея на полу. — Да и с магией разрушения я знакома не настолько хорошо, чтобы устроить такой бардак.

— Тебе стоило получше прятать свои записи перед уходом. Новички нашли их и попытались выполнить тот старый ритуал призыва. Появился дремора и едва не убил их! — ярость Онмунда только нарастала, когда он видел невозмутимость колдуньи.

— Тебе не кажется, что стоило бы научить твоих адептов хорошим манерам и технике безопасности? — ледяной тон Алисии обычно пугал менее опытных волшебников, но Онмунд был не из трусливых.

— Непременно проведу с ними беседу. Но твои эксперименты опасны. Кто знает, что случится в следующий раз? Ты ставишь под угрозу всю коллегию ради своего любопытства! Прекращай свои выходки, или я буду вынужден просить архимага о твоем исключении!

Онмунд почти выкрикнул последнюю фразу и уставился на Алисию, видимо, ожидая услышать от нее слова раскаяния.

«Пошел ты к Боэтии на рога», — мысленно выругалась колдунья, сжав кулаки. — «Тупые ученики творят, что хотят, прямо у тебя под носом, а виновата в этом я!»

Вместо ответа Алисия обернулась и демонстративно зашагала к выходу.

— В качестве наказания возлагаю на тебя уборку зала! — крикнул Онмунд ей вслед.

«Да он смерти своей хочет!» — Алисия глубоко вздохнула, стараясь не показывать охватившую ее ярость.

— В таком случае чистоты тут не будет никогда. Я ни в чем не виновата и не собираюсь работать из-за чужой глупости! — с этими словами колдунья громко хлопнула створкой двери.

Алисия почти бегом взобралась на вершину одной из башен, где — вдали от общих комнат — жила и проводила некоторые из своих экспериментов. Широкий зал, перегороженный для удобства ширмами и книжными шкафами, был хорошо освещен солнцем, лучи которого падали из нескольких стрельчатых окон. Из люка, который вел прямо на крышу башни, тянулся сквозняк. Как и всегда в ветренный день. Мерзнуть Алисия не хотела, поэтому прошла в ту часть комнаты, которая служила ей спальней. Здесь, у стены, отгороженная стеллажом со свитками и ширмой, стояла старая кровать, неподалеку от нее — камин, угли которого приятно тлели и грели по ночам.

Алисия принялась привычно разбирать вещи и записи, когда почувствовала, как кольцо, которое она уже привыкла носить на длинном шнурке, привязывая к ремню, обдало кожу жаром. Как правило, такие сигналы Эштон подавал, если у него было свободное время, чтобы поболтать.

Алисия прочла заклинание призыва и отвернулась к книжному шкафу, с трудом впихивая на полку с черновиками очередную тетрадь.

— Разведи огонь, — не глядя в сторону дреморы, попросила она, и вскоре почувствовала, как спину обдало теплом.

Настроение колдуньи понемногу улучшалось. Разобравшись с вещами, она присела на низкую скамейку у огня и уставилась на пламя, уже предвкушая долгие зимние месяцы работы над новыми находками, которые она вытащила из двемерских руин. Но гнев на Онмунда все еще не давал ей расслабиться.

— Ты расстроена, — констатировал Эштон, опускаясь рядом с колдуньей.

Алисия вздохнула и кратко рассказала дреморе обо всем, что произошло в коллегии во время ее отсутствия.

— Подобное не впервые происходит. И почти все преподаватели считают, что я виновата. То есть вместо того, чтобы изучать опасную магию и искать способ защиты от нее, учить молодняк обороняться, они просто предпочитают делать вид, что более сильной магии, чем их мáстерская школа, просто не существует!

Алисия часто раздумывала о подходе других магов, с ее точки зрения неверном. И теперь, когда у нее появилась возможность высказаться, не скрывала эмоций. Вскочила и начала мерить шагами площадку перед камином.

— Объявляют все сильное и непознанное «запретным» и преследуют всех, кто пытается хоть что-то понять. Но невозможно подавить такое могущество. Рано или поздно кому-то удастся овладеть более сильными приемами, и, как по мне, пусть уж лучше это будут маги коллегии, которые осознают все риски, чем сборище фанатиков, которым в голову что угодно может взбрести!

Алисия замолчала и взглянула на Эштона. Он наблюдал за ней с интересом и, как показалось колдунье, весельем. Насмешливые искорки в глазах дреморы еще больше распалили ее гнев, и она почувствовала, что краснеет.

— Если захочешь, я могу раскрыть тебе тайну перехода между планами Обливиона. Ты обретешь в них столько могущества, сколько пожелаешь. Сможешь создать собственную гильдию магов, которая будет играть по твоим правилам, а взамен — всего лишь…

— Нет, — почти выкрикнула Алисия, не дослушав.

Движением руки она изгнала Эштона, в гневе схватила первую попавшуюся под руку книгу и кинула ее в стену. Не почувствовав облегчения, пнула лавку и тут же с размаху села на нее. Она злилась на себя, потому что понимала: если бы она дала дреморе возможность поуговаривать себя еще хоть пару минут, то непременно согласилась бы.

В ярости Алисия сорвала с ремня на поясе кольцо и бросила его в огонь.

Алисия надеялась, что утром почувствует себя лучше, но увы — рассвет принес только новые проблемы. Холодное снежное утро, объяснения с архимагом, да еще и злорадная улыбка Онмунда, который явно вознамерился выставить ее. В добавок ко всему одна из адепток напомнила, что сегодня очередь Алисии чистить магический фон. Так что уже к десяти часам утра, когда колдунья шагала по коридорам академии в поисках специальных перчаток, настроение ее было опущено ниже морского дна.

— Чертов архимаг и его тупые прихлебатели, — бубнила она, ковыряясь в одном из чуланов на первом этаже. — Объявляется в коллегии в лучшем случае раз в месяц, а иногда и по полгода его не видно, и всегда выползает из-за гор так же внезапно, как паук из очередной дыры.

Алисия на несколько мгновений разогнулась, чихнула, смахнула мелкого паучка с коленки и продолжила разбирать склянки и старые ингредиенты. Она чувствовала, что перчатки где-то под этой кучей.

— С какой радости именно он занял место Савоса Арена? Да, мощные огненные шары умеет швырять, но в теории смыслит еще меньше, чем фалмерский шаман!

Колдунья чихнула еще раз и выудила, наконец, из кучи хлама перчатки. Две склянки разбились с мерзким звоном, но чародейка не обратила на это никакого внимания.

Магических следов на поверхности почти не ощущалось, все проблемные точки, как обычно, скрывались в подземельях. Но спускаться в Мидден Алисии не хотелось. Она решила подняться в свою башню и одеться потеплее, чтобы потянуть время.

Комната встретила пустотой и сквозняком. Камин потух, и колдунья подошла к нему, чтобы заложить новые дрова.

«Когда вернусь, будет не так холодно», — думала она, сгибаясь над золой.

Поворошила пепел кочергой и наткнулась на кольцо.

— Конечно же, что ему какой-то человеческий огонь, — сквозь зубы прошипела Алисия и вынула перстень дреморы из еще теплой золы. Развела огонь, надела меховой плащ и вышла на крышу.

«Морские волны с шипением разбивались о скалистый выступ, на котором стояло здание коллегии, и казалось, что вот-вот разрушат тонкие опоры. Но видимая хрупкость каменных колонн обманчива: зачарованные, они будут стоять еще несколько тысяч лет, даже если стены коллегии превратит в песок река времени», — такую запись она сделала, впервые оказавшись в Винтерхолде. И теперь страница с этим описанием пылилась, забытая среди множества черновиков.

С высоты башни Алисия видела вход в пещеру, в которой она хранила некоторые свои находки и которую надежно защитила магическим барьером.

«Может, там переночевать? Если разведу костер, в подземелье будет теплее, чем в комнате».

Мысли привычным потоком понеслись к научным экспериментам и следующей экспедиции, которую колдунья уже планировала, но она мотнула головой и в попытках сосредоточиться взглянула на кольцо, которое сжимала побелевшими от холода пальцами.

«Что же делать?»

Желание лучше изучить и понять мыслительный процесс даэдра только усилилось с тех пор, как Алисия вернулась в коллегию. Но риск становился слишком очевидным. Дреморе не надо было лгать, чтобы убедить ее в необходимости заключить опасный союз.

Порыв ветра бросил в лицо колдуньи ком мокрого снега. Она плотнее закуталась в плащ, натянула капюшон почти на самые глаза и уставилась на серую воду.

Мерное движение волн успокаивало, приводило в порядок разогнавшиеся мысли, и спустя всего лишь несколько минут ответ пришел будто сам собой.

«Теперь я знаю, что путешествия между планами Обливиона возможны, у меня есть записи и пентаграмма — все, что использовал тот двемер. Дремора не лгал — просто не мог — путешествие в обители Лордов даэдра возможно. А значит, я найду способ их осуществить и без всяких сделок и смогу как-нибудь договориться с их обитателями или хотя бы понаблюдать за ними в, так сказать, естественной среде обитания».

Приободренная этой мыслью, Алисия размахнулась и забросила кольцо куда-то в глубины волн, а затем развернулась и, не оборачиваясь, направилась к лестнице. Ей еще предстояла долгая прогулка по Миддену.

Глава 4

***

Едва оказавшись на холме, под крепостной стеной замка Шеогората, Эштон опустил взгляд к правой кисти. В которой был зажат потрепанный блокнот, исписанный острыми прыгающими строками.

«Успел».

Дремора улыбнулся и быстро пролистал страницы. Совсем маленькая обложка полностью умещалась в его ладони и хранила в себе старые заметки.

Выцветшие чернила повествовали что-то об айлейдских руинах.

«Камни Варла как осколки звезд в туманных коридорах, В холодный камень заточенные частички неба…» — прочел Эштон рядом со схематичной зарисовкой одного из артефактов.

«Ей бы поэмы писать, а не по руинам шляться», — со вздохом решил дремора.

Дальше читать не стал. Положил записную книжку под нагрудную пластину брони и поднял взгляд к небу.

«Теперь у меня будет достаточно времени, чтобы убедить ее. Слова, написанные ее рукой, будут притягивать меня к ней снова и снова. Надеюсь».

Дремора не был до конца уверен в своем плане, но ничего другого ему не оставалось. По сверкающему взгляду колдуньи он понял, что добровольно она не согласится встретиться с ним даже под страхом смерти.

Смеркалось, золотые листья деревьев сверкали в лучах заката.

«Мания, чтоб ей провалиться», — Эштон сплюнул на изумрудную траву и зашагал к воротам — этой ночью его очередь нести караул.

***

Корус выплюнул очередную порцию мерзкой черной жижи. Алисия увернулась, и слизь с тихим чавканьем расползлась по стене. Колдунья быстро прочла заклинание призыва, и дремора — такой же, как и все прочие, в черно-красных доспехах и с двуручником наперевес — побежал навстречу твари.

Чародейка призвала лук и успела выпустить стрелу в мелкого морозного паука, который как всегда появился в самый неподходящий момент неизвестно откуда. Из крупных желез потек яд, тварь осела на пол и притянула лапы к телу.

Из-за поворота послышался хруст хитина коруса и победный клич дреморы. Не отзывая оружие, Алисия выглянула из-за стены и поймала смеющийся взгляд красных глаз, который тут же узнала.

— Опять ты! Но как…

Еще с полминуты Алисия смотрела на Эштона. Ей ужасно хотелось кулаком сбить усмешку с его покрытого татуировками лица, но она сдержалась.

— Даэдра меня побери… — наконец, выругалась она и отвернулась.

— Это можно устроить, — звук низкого с хрипотцой голоса раздражал колдунью даже сильнее, чем откровенно насмешливое лицо дреморы.

— Наверное, волны прибили кольцо к скалам под коллегией, — пробормотала чародейка и посмотрела в сторону одного из коридоров, от которого сильно фонило магией. Алисия сочла за лучшее пропустить шутку Эштона мимо ушей.

— Может и так, — согласился дремора, но был вынужден замолчать, когда встретился взглядом со сверкающими гневом глазами колдуньи.

«Не хочет быть изгнанным…» — догадалась она, заметив, как посерьезнело лицо временного спутника.

— Раз уж ты здесь, пойдешь вперед, — распорядилась она, указывая на коридор.

Влажные камни, поросшие мхом, освещал только бледно-голубой свет магического огонька. Дремора шагал уверенно и нарочито громко, чтобы привлечь внимание опасных тварей Миддена. Алисия шла следом, ступала почти неслышно и усиленно гнала из головы мысли о путешествиях между планами Обливиона.

«Если мне потребуется, я отыщу способ и сама», — утешала она себя, взглядом просверливая дыру в красных доспехах.

Еще один корус не успел даже подойти к воину, острое лезвие даэдрического меча рассекло его тело точно между хитиновыми пластинами. Алисия поймала себя на том, что любуется уверенными и ловкими движениями, но это наблюдение тоже поспешила выбросить из головы.

След магии вел в маленький зал. Алисия не любила голубой магический свет, который почему-то напоминал ей о зомби, поэтому, заметив на стене факел, зажгла его. А потом еще один, чтобы хорошо осветить подземелье. Пока она ходила от одной стены к другой, чувствовала на себе внимательный взгляд, но, обернувшись, видела лишь показательно равнодушное лицо Эштона.

«Чего же он все-таки от меня хочет?» — в очередной раз подумала она, но когда факелы осветили зал полностью, обнаружила ответ на свой вопрос.

Кузница атронахов стояла нетронутая. Очевидно, никто, кроме нее и иногда — нового архимага — никогда ею не пользовался. Рецепты и она, и глава коллегии по молчаливому согласию хранили в строгой тайне во избежание опасных казусов.

Алисия украдкой посмотрела на дремору. Он скользнул по кузнице коротким равнодушным взглядом, словно для него это место ничем не отличалось от прочих, но колдунье почудился красноватый огонек, мелькнувший в глубине глаз призванного воина. Быть может, в них лишь отразилось пламя чадящих факелов, но интуиция, помноженная на опыт общения с тварями из Обливиона, подсказывала, что она не ошиблась в своей догадке.

«Пусть даже и не мечтает», — мысленно решила Алисия и направилась к дальней стене, возле которой слабым фиолетовым разводом светился остаточный разряд силы.

Пока она натягивала перчатки, тишину нарушал только треск пламени. Алисия молчала в надежде избежать опасной беседы о свойствах кузницы. Эштон заговорил первым:

— Правда ли, что с помощью этого, — по гулкому звуку Алисия догадалась, что он пнул низкий пьедестал кузницы, — можно создать для существ из Обливиона тело, в котором они будут жить в Нирне до самой смерти?

Алисия провела перчатками по магическому следу, стирая со стены его, а заодно — копоть и влагу.

— Ты и без меня знаешь, что можно, — собственный голос показался Алисии слишком дерганным, поэтому она глубоко вдохнула, прежде чем продолжить. — Но существ, созданных здесь, невозможно подчинить, они обретают волю.

Колдунья сняла грязные перчатки, повернулась к Эштону и внимательно всмотрелась в его лицо.

— К тому же, для того, чтобы создать тело дреморы, понадобится его сердце, — со злорадной усмешкой добавила она и замолчала, наблюдая за реакцией воина.

Тот едва заметно скривился, на щеках на миг появились и пропали длинные росчерки ямочек. Но больше никаких признаков досады она не заметила.

— Даже не надейся, — не всякий случай добавила она и направилась к выходу. Никаких магических следов в Миддене она больше не чувствовала.

Дремора с легким потрескиванием растворился в воздухе, но она даже не обернулась, продолжила тихо ступать по разбитой каменной плитке, привычно выбирая на ней самые ровные места. Через несколько шагов она остановилась и присела на корточки, чтобы поправить сбившийся ремень на сапоге, и зловещая тишина Миддена донесла до ее слуха звуки голосов. Неразборчивые, но явно человеческие.