Вернуть Боярство 13

Недовольные дворяне окраинных губерний, чувствующих себя брошенными на произвол судьбы — одно лишь бегство губернатора Хабаровской губернии Романова, бросившего вверенную ему землю и людей на произвол судьбы и не понесший за это никакого наказания, чего стоил… Сейчас все эти дворяне молчат — не до того им, когда война вовсю полыхает в родном доме. Но потом, когда ситуация успокоится, они вполне могут задаться вопросом — а на кой им Император, окруживший столицу многомиллионной армией и носа оттуда не кажущий? Прислал, понимаешь ли, пару сотен тысяч войска да пару Магов Заклятий и забыл о них — когда мог и обязан был сделать куда большее.

А уж о мещанах, крестьянах, купечестве и прочих я и вовсе не говорю. Дай Боги и Демоны, что бы мятеж и раньше окончания уже идущей войны не разразился, иначе Империя и вправду может не выдержать и если не рухнуть, то получить сокрушительный удар, от которого придется оправляться десятилетиями…

Что в такой ситуации должен делать шеф Тайной Канцелярии Императора, его ближайший, скажем так, сподвижник, имеющий почти неограниченную власть в государстве как раз-таки по причине слабости и бесхарактерности нынешнего государя? Будучи, без сомнения, человеком разумным и понимающим, что открытый конфликт Император, может, и выиграет, но при этом вполне может просрать саму Империю, он постарается не допустить подобного сценария.

И потому сейчас самое время для тайных убийств тех из потенциальных противников, кого имеется возможность прикончить. Таких вот перспективных Архимагов как я, например, и прочих сильных чародеев-одиночек, что гарантированно примут сторону мятежников. Параллельно этому в ход пойдут и прочие средства — вбивание клиньев между потенциальными союзниками, попытки купить относительно нейтральные Рода и щедрые посулы тем, кто хоть и сейчас в оппозиции Императору, но не имеют слишком глубоких обид или причин… А так же шантаж, запугивание и прочие прелести. Если всё получится — мятеж попросту не состоится, ибо вступать в бой без шансов на победу недовольные Петроградом не рискнут.

И что самое для меня странное — я понимал и даже в какой-то мере одобрял подобный подход Богдана Ерофимовича. Потому что все эти подлости, удары в спину и прочая мерзость уберегут Империю от настоящих океанов крови, которыми может обернуться потенциальная гражданская война. Память, проклятая память… Что же ещё сокрыто в тебе, что даже малый кусочек осознанного воспоминания так меня изменил? Я недельной давности во первых, не сумел бы так трезво оценить картину происходящего в государстве, а во вторых — от методов начальника Тайной Канцелярии испытал бы лишь омерзение.

Однако несмотря ни на что, несмотря ни на какое понимание и прочее, менять сторону я не собирался. Слишком поздно — я слишком люблю Хельгу, а значит, в любом случае должен буду поддерживать своего тестя. А ещё я, несмотря ни на что, не забыл всего, что было между мной и Канцелярией, включая фактическое пленение моих родных. Ну и, наконец, просто трезвое понимание очень простого факта — Империи нужна твёрдая рука толкового правителя. Не просто хитроумного интригана и шефа разведки в лице Богдана, не тупоголовой курицы-Императрицы, втягивающей нас в невыгодные торговые договора со своей родиной, не безвольный придурок на высоком троне, которого победы в постели волнуют больше, чем на войне — все эти люди, даже первый из названных, не государственники. А Второй Император, за время своего правления которого Александровская губерния из нищего медвежьего угла, куда ссылали неугодных с европейской части Империи превратилась в одну из богатейших и самых процветающих частей государства, государственником и хозяйственником как раз-таки был. И давно всем это доказал…

Моё здоровье все ещё было далеко от идеала, но уже примерно четверть моих боевых возможностей вернулись ко мне. Проблема была только в том, что орудующие сами по себе Зеленые молнии пожирали резерв как не в себя, и потому последние тридцать часов я, немного повозившись, возвращая над ними полный контроль, насильно отключил их действие. Мой контроль над своим даром сильно вырос, плюс открылись его новые грани, вроде того же глубинного исцеления Зелеными молниями — прежде я подобные травмы ими исцелять был неспособен в принципе. Каждое утро, проснувшись, я обнаруживал возникшие сами собой воспоминания о тех или иных заклятиях, ритуалах, гранях своей силы и многом другом. Причем происходило это безо всяких особых снов и эффектов — просто уснул без этих знаний, а проснулся с ними. Правда, их все ещё требовалось обкатывать и тренировать, привыкая к ним, но даже так это было приятным бонусом…

Мой резерв восстановился примерно на двадцать процентов. И если я ещё окончательно растерял свои мозги, то Корнеева исправно обо всём этом докладывала Сахарову. Да той же Полянской, задай та прямой вопрос, тоже ответила бы — в конце концов, это вполне естественный интерес. Я один из двух оставшихся Архимагов, и до моего полного восстановления армия не может перейти к активным боевым действиям, вынужденная ограничиваться рейдами и прочими действиями ограниченного характера. Причем, отмечу без ложной скромности, в одиночку способный заменить двух, а скорее даже трех чародеев своего ранга — что бы ни задумал Сахаров и центральное командование, но после того, как были отозваны почти все сильнейшие маги и сильнейшие боевые суда я стал играть практически ключевую роль в нашем войске.

Могла ли Полянская отложить попытку решить вопрос со мной по этой причине? Теоретически да, если руководствоваться чисто логикой военных. Но те, кто отдает ей приказы из Петрограда руководствуются иной логикой — пусть моя гибель и грозит кратно увеличить потери в войске Сахарова, но по настоящему критического влияния на расклад сил я не имею. Контракт с Маргатоном я уже исчерпал, пленников, дабы заключить новый, у нас не имелось — не нежить же с демонами ему в жертву приносить. А другого подобного случая может попросту не представиться — возможно даже никогда…

Нет, я могу понять, почему первые день, даже два никого не было — всё же будучи целым Архимагом и Старейшиной своего Рода, Полянская совсем уж дурой быть не могла. А если бы и была, то в её окружении точно найдется советник с мозгами — вполне логично, что они осторожничали и проверяли, не ловушка ли всё это. Но три? Время не на её стороне…

Или она просто не понимает, что ещё сутки, максимум двое — и я восстановлюсь достаточно, что бы она перестала быть мне угрозой? Возвращения хотя бы сорока процентов моей боевой мощи с лихвой хватит, что бы прибить довольно среднего Архимага, тем более не из Великого Рода. Неужели её самоуверенность не позволяет принять этого очевидного для любого, видевшего меня и её в бою под Тойском, факта?

Ну или, опять же, у неё просто имеется шпион в моём ближнем окружении. Неприятно, однако…

И именно в тот момент, когда я окончательно уверился в том, что сегодняшняя ночь пройдет так же, как и предыдущие, и собрался засыпать — я наконец ощутил слабый огонёк чужой ауры. Хорошо скрытой, замаскированной и приглушенной, но всё же не укрывшейся от моей сигнальной сети! Ну наконец-то!

Я не стал прибегать к магии, боясь спугнуть крадущегося ко мне незваного гостя. Тот был ещё в доброй сотне метров, но довольно быстро приближался, так что рассусоливать я не стал — просто чуть приподнял стоящее рядом Копье Простолюдина и его пяткой стукнул по полу. Негромко, но чуткому и не нуждающемуся в отдыхе рыцарю смерти этого было достаточно. Скорее всего, он и сам ощутил чужое присутствие, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

Когда «гость» преодолел половину разделявшей нас дистанции я наконец сумел понять, какие именно он чары использует для этого. Магия Теней, кто бы сомневался — самый распространенный в Империи способ незаметного передвижения…

Как я и предполагал, неизвестный не стал задерживаться и обыскивать дом. На ночь вся моя охрана покидала здание, неся стражу за пределами дома — все равно они не имели шансов остановить тех, кто придет за мной. А возможные убийцы, в свою очередь, не станут тратить время и силы на дежурящих снаружи дома охранников, повышая риск быть обнаруженными слишком рано.

Несколько секунд спустя дверь в мою комнату беззвучно отворилась и внутрь вошла закутанная в длинный плащ с капюшоном фигура. Дверь сама собой захлопнулась за вошедшей — Анна Полянская, на ходу небрежно сбросив капюшон, повела головой, раскидывая густые кудри по плечам.

— И чего же тебе не спится, мальчик? — поинтересовалась с торжествующей улыбкой на лице женщина. — Сон весьма полезен и даже обязателен для раненных… И во сне твоя смерть была бы чистой и безболезненной.

— Ну что вы, сударыня, — улыбнулся я своей гостье. — Как можно! Спасть, зная, что в любой момент тебя может посетить столь роскошная женщина — это самое настоящее преступление!

Женщина, не сходя с места, начала раскидывать вокруг себя паутину чары — прощупывала на предмет скрытых магических ловушек, присутствия поблизости других магов, проверяла меня самого и мою ауру… В общем, не лезла очертя голову, предпочитая всё перепроверить. Видимо, моё спокойствие и уверенность смутили чародейку, заставив насторожиться и искать подвох… Вот только ничегошеньки ты, дорогая моя, не найдешь.

— То, что ты шутишь в такой ситуации признак либо глупости, либо граничащей с ней же храбрости, — подняла изящную бровь Полянская. — Или ты не веришь, что я намерена тебя прикончить?

Честно сказать, уже не уверен. Слишком много болтовни вместо того, что нанести уже удар. Она обвешана артефактами, как новогодняя ёлка игрушками — причем среди них были как пяток источающих уже знакомые мне эманации, так и ещё четыре неизвестных. Трофеи, украденные у меня плюс свои собственные предметы… Неплохо, весьма неплохо прибарахлена эта мадам.

— Знаете, я как-то слышал, что храбрость и глупость — это почти синонимы, с той лишь разницей, что храбрость всё же иногда уместна, в отличии от глупости, — осторожно, не спеша, под внимательным, цепким взглядом чародейки я принял в кровати сидячее положение. — Раз уж нет возможности ни сбежать, ни отбиться, то предпочитаю встретить свой конец достойно.

— Достойно, говоришь, — фыркнула она, постепенно успокаиваясь.

Её магия просто не обнаружила никаких магических ловушек, сидящих в засаде противников или каких-либо иных угроз. И обнаружить не могла в принципе — изначально они тут были, но уже сегодня к вечеру я решил их стереть. Их наличие могло отпугнуть осторожного врага, а я хотел устранить возможную угрозу с гарантией. Сейчас моих сил гарантированно хватит, что бы защищаться некоторое время от Архимага, пусть и увешанного артефактами. А учитывая, что держаться мне нужно будет куда меньше секунды, ибо Андрей придет на помощь почти мгновенно, то такой риск оправдан. Не хватало ещё, что бы эта воровка чужих трофеев дала деру, почуяв заготовленные загодя чары. В общем, на доме было лишь заклятие, маскирующее рыцаря смерти — а его она обнаружить не могла.

— Знаешь, должна тебе признаться, мальчишка — я бы всё равно не дала тебе легкой смерти, — продолжила она. — Я хочу переломать тебе все конечности, вырезать язык и выколоть глаза, заставить рыдать от боли и умолять меня о смерти, насладиться твоим ужасом и отчаянием… Так что даже хорошо, что ты не спал. Перед основным блюдом ведь полагаются закуски — так что небольшая схватка лишь придаст пикантности основному действию. Уйти достойно у тебя не выйдет, малолетний выскочка, даже не мечтай об этом. А утром твой истерзанный труп найдут с одним из артефактов Цинь в груди. И никто даже не подумает расследовать обстоятельства твоей смерти… В общем, даже мстить за тебя никто не станет. Печальная перспектива, тебе так не кажется?

Произнося эту пафосную речь она тоже без дела не стояла. Один из её артефактов активировался и начал действовать — то был не боевой и не защитный предмет, а нечто иное. Охватив своим восприятием всю территорию на несколько сотен метров вокруг и использовав несколько сенсорных заклятий, я понял в чем суть — Полянская огораживала нас неким своеобразным барьером, отсекая дом от остального мира. И говорила как раз для того, что бы я не начал действовать раньше времени — всё же ей не улыбалось драться со всей моей гвардией в полном составе, особенно учитывая, что Петя уже вернулся из рейда. Что ж, мешать не стану — это обстоятельство больше на руку мне, чем ей.

— Я что-то не припоминаю, что бы давал повод для такой ненависти, — с искренним удивлением ответил я. — Не припоминаю, что бы нас когда-либо прежде сводила судьба.

— С тобой — нет, — подтвердила она. — А вот твой отец другое дело… И раз уж у меня нет шанса свести с ним счеты — сгодится и его старший сын.

Заклятие, накладываемое её артефактом, наконец было завершено. Магия иллюзий, блокировка звука и поглощение магических возмущений — что бы здесь сейчас ни произошло, это не выйдет наружу… И едва завеса была установлена, как женщина вскинула руку, готовясь ударить. Вот только не успела — почуявший начало атакующей волшбы Андрей без затей смёл пол прямо под Полянской, ударив по ней первым.

Глава 9

Заклятье Андрея было весьма внушительным. Эффектное и эффективное разом — впрочем, каким ещё может быть одна из ключевых способностей рыцаря смерти седьмого ранга, предназначенная для атаки по одиночной цели?

Лик Смерти — заклинание седьмого ранга. В потоке тусклого, мрачного зеленого света темно-серый человеческий череп попытался размером с доброго быка попытался проглотить целиком чародейку — и ему это даже удалось. Чары начали действовать мгновенно — Лик Смерти предназначался лишь для живых противников, против тех, кто обладает праной, энергией жизни. И его заключалась как раз в том, что бы эту самую прану из жертвы вытянуть одним мощным рывком.

Честно сказать, от этой магии было сложно защищаться. Стандартные защитные чары тут помогали из рук вон плохо, и наше счастье, что Лик Смерти был доступен лишь рыцарям смерти — и лишь тем, кто достиг седьмого ранга. Даже сам Андрей открыл эти чары в себе лишь несколько недель назад — нежити тоже требовалось работать над собой и оттачивать свои навыки, что бы применять их в должной мере. Владей он этим заклинанием в день нашей дуэли, и даже не знаю, и бой был бы для меня намного тяжелее…

Полянской отразить подобный внезапный удар лишь своими личными возможностями было явно не под силу — она банально не обладала достаточной реакцией, боевой интуицией, опытом и скоростью плетения чар. И Лик уже начал тянуть её прану — но тут сказали своё веское слово её артефакты. Конкретно один, в виде простенького золотого кольца на среднем пальце, напоминающего обручальное. Без алмазов, гравировок и прочих украшений.

Слепящий белый свет окружил волшебницу, оформляясь в четверку крыльев, что сложились защитным коконом вокруг своей владелицы. В отличии от явившейся по мою душу женщины, элементаль Света, обитавший в артефакте, сориентировался мгновенно и сумел дать отпор чарам Смерти. Думаю, будь брошенное в женщину заклинание из арсенала стихийной или ещё какой, не относящейся к Мраку, Инферно и Смерти школы магии, то первый наш удар таки прикончил бы эту поехавшую, ибо элементаль без приказа чародейки просто ничего бы не стал делать. Но столкнувшись с силой, что ненавистна самой его природе, он решил вступить в бой даже без прямого приказа. Что, кстати, должно было его сильно ранить — всё же содержащие нематериальные сущности предметы это не частный домик, а скорее тюрьма, и вырваться оттуда заключенные обычно не могут…

Всё это мелькнуло у меня в разуме за тот краткий миг, что потребовался мне для подготовки к предстоящему бою. Прыгнув прямо с кровати, из сидячего положения, я схватил Копьё Простолюдина и крутанулся в воздухе, ловя стену босыми ступнями — и, оттолкнувшись от неё, приземлился в самом дальнем углу комнаты. Трезво оценивая свои силы я понимал, что в этом бою от меня толк будет лишь в одном случае — если я, дождавшись удобной возможности, одним всесокрушающим ударом смогу пробить защиту противницы. Ибо мое нынешнее состояние позволяло мне либо несколько минут защищаться, либо один раз атаковать — но от души, во всю, практически, мощь. Клятые каналы маны, что до сих далеки от восстановления…

Крылья распахнулись, разрывая на части Лик Смерти. Облако зеленого света, в центре которого и был череп, буквально порвало на лоскуты от хлынувшего во все стороны яркого света. Полянская всё ещё выглядела ошарашенной произошедшим — но уже стремительно приходила. И в себя, и в бешенство.

— Так твой ручной труп жив! — рыкнула женщина, паря в воздухе и глядя вниз, туда, где стоял Андрей. — Ну ничего, сейчас я это исправлю…

Я послал телепатический сигнал всем своим людям, расположенных в пределах полутора сотен метров вокруг дома. Привести старших чародеев во главе с Петей и удалится на безопасное расстояние — конечно, спусти я на эту тварь свою гвардию, и мои орлы её гарантированно прикончат… Вот только и гвардии у меня после этого, почитай, не останется.

У меня имелось уже четверо Младших Магистров и одиннадцать Мастеров. Плюс Петя, Старший Магистр — все вместе они могли составить круг магов, которому запросто хватит сил потягаться с далеко не самым сильным Архимагом. Однако артефакты Полянской сильно меняли расклад сил — в этом бою они выступят лишь как вспомогательные силы.

Андрей тоже не терял времени даром. И отвлеченных бесед с Полянской вести не стал — длинный двуручник устремился в чудовищно быстром выпаде, целясь прямо в сердце пренебрегшей доспехами волшебницы. Однако в десятке сантиметров от её груди меч напоролся на незримую, но весьма прочную защиту — а затем ближайшая пара белых крыльев обрушилась на рыцаря смерти, заставив того попятится и уйти в защиту. Серая пелена, возникшая на пути атаки элементаля Света, содрогнулась от удара, пошла рябью и начала расползаться, однако свою задачу выполнила — Андрей остался цел и невредим.

Следующим артефактом, что пустила в ход волшебница, оказался короткий кинжал с волнистым лезвием. Его взмах прочертил в пространстве тонкую, черную полоску, что обрушилась на рыцаря — какое-то заковыристое заклинание седьмого ранга на основе магии Тени. В первый миг показалось, что ничего не произошло — однако затем прямо из-под ног Андрея выросла четверка громадных теней с такими же кинжалами в руках, как у Полянской.

В ответ на триста шестьдесят градусов вокруг рыцаря смерти прокатилась волна бледно-голубого, льдистого пламени, от которого весь дом мгновенно покрылся инеем, а наши, уже соединившиеся комнаты — слоем ледяной корки. Теней это не развеяло, даже урона слишком серьезного не нанесло, но магический холод на то и магический — доже полностью нематериальные существа на несколько секунд практически замерли, словно резко попали в густой кисель.

Этого Андрею хватило. Он не стал дальне пятится, отступать или уходить в защиту — напротив, мой рыцарь смерти вновь пошёл в атаку. Без труда увернувшись от одного из сотканных света крыльев, он обрушил вспыхнувший злым, черным пламенем меч на свою противницу. Случилось именно то, чего я опасался — ещё один активированный женщиной артефакт нанёс встречный удар чем-то на стыке Огня и Света — две действительно разрушительные, масштабные атаки обернулись настоящим штормом убийственных энергий, что начисто снесли мой крепкий трехэтажный каменный дом. И даже тот факт, что на его строительстве явно не экономили и маги-строители нанесли на здание укрепляющие и прочие чары, ничего не изменил. Когда идет обмен заклятиями седьмого ранга, тут и крепчайшие крепостные стены могут не сдюжить…

Закрывшись относительно слабой защитной сферой магии Воды и добавив туда Фиолетовых молний, я выпущенной из бутылки шампанского пробкой вылетел наружу, подальше от этой парочки. Прекрасный артефакт сокрытия, использованный в самом начале Полянской, всё ещё работал, исправно поглощая всё эхо сталкивающей боевой магии, иллюзия показывала не кратер глубиной пять метров и диаметром около пятидесяти, а добротный каменный дом средней руки купца или зажиточного горожанина, а звуковой барьер не позволял царящему здесь грохоту поднять на уши всю нашу армию… Однако становилось очевидно, что это не надолго.

Великолепный предмет с весьма качественными чарами, он тем не менее предназначался вовсе не для подобных столкновений. Тайной убийство, теракт, ещё что-то такое, что произойдет лишь на покрытой предметом площади, произойдет быстро — а затем хозяин артефакта просто уберется от места происшествия как можно быстрее и дальше, прежде чем иллюзия распадется и окружающим предстанет истинная картина произошедшего… И кстати — магия этой вещи ещё и блокировала возможность посылать телепатические сообщения за пределы покрытой иллюзией территории. Это я осознал, вылетев за его пределы и увидев стоящих как ни в чем не бывало магов моей гвардии. Пришлось повторить приказ, заодно велев поднимать всю гвардию — мало ли, как дело повернется.

Ибо полноценную схватку Архимагов, да ещё и когда у одной из сторон столько могущественных артефактов, эта иллюзия не скроет. Вернувшись обратно внутрь иллюзорного барьера, я продолжил наблюдать и выжидать.

Андрей, явно уступающий в чистой разрушительной силе обвешанной артефактами женщине, держался уверенно, даже больше — на равных с ней. За счет мастерства и успевшего накопиться опыта — как тренировочных схваток со мной и Смоловым, так и реального боевого.

Полянская допустила серьёзную ошибку. Ошибку, которой опытный, умудренный годами маг, причем даже не обязательно боевой, совершать не должен. А именно — она притащила с собой прорву предметов, большей частью которых владела на весьма скверном уровне. И вдобавок не успела вписать их в свой рисунок боя, натренироваться в использовании и даже банально узнать все их возможности. В руках того же Намгун Мина элементаль Света мог использовать свою собственную Территорию, крылья были четче очерчены и способны не только тупо бить, как дополнительные конечности, но и пускать вполне автономные заклятия в виде множества перьев, да и усиления с ускорением добавлял прежнему владельцу явно больше…

А ещё слегка паникующая под градом непрерывным атакующим напором рыцаря смерти аристократка периодически использовала одновременно несколько артефактов, чьи свойства и типы магии прямо конфликтовали друг с другом, чем ослабляли свои заклинания. Размахивать кинжалом, в котором заключена магия Теней и одновременно бить крыльями Света, затем вообще использовать чары на принципах отзеркаливания — против меча, а не дистанционных заклятий энергетического типа, которые подобная магия должна отражать в сторону, в идеале — обратно во врага, при должном уровне личного мастерства…

И тем не менее, с каждой секундой противница Андрея допускала всё меньше ошибок — острый, отточенный разум чародея седьмого ранга, несмотря на панику и растерянность, сам по себе быстро делал выводы и подстраивался, вырабатывая правильную тактику и всё реже повторяя свои ошибки. Будь схватка этой парочки честной, Андрей прикончил бы её уже раз шесть, а то и семь — но когда у противника минимум четыре артефакта седьмого ранга и один, активированный, восьмого, и запас из ещё минимум нескольких не использованных предметов, победить почти нереально.

Вопреки моим опасениям, их бой ещё не вышел за укрытую маскировкой территорию. Рыцарь смерти не швырялся броскими, масштабными боевыми чарами, используя магию исключительно предназначенную для одиночных противников, и вообще больше полагался на свою скорость, силу и мощь рунного клинка. Ну а почему Полянская до сих пор не постаралась всерьез разорвать дистанцию или бахнуть чем-то, от чего весь квартал взлетел бы на воздух, я и вовсе не понимал.

Взмах тяжелого клинка, столкновение с парой крыльев — и в месте их соприкосновения во все стороны брызжет серое пламя пополам со словно выдернутым, вырванным с мясом из крыла уплотненным Светом. Из рук волшебницы впервые, пожалуй, за всю схватку бьёт заклинание, что сплетено лично ею, а не очередным волшебным предметом — волна странной, фиолетовой энергии подобно приливной волне накрыла с головой моего рыцаря, в одно мгновение срывая покрывающее его доспехи дополнительным слоем магической защиты черно-зеленое свечение.

А следом Андрея, что почти на метр превосходил свою противницу ростом и казался ещё огромнее на её фоне, отшвырнуло на десятка три метров. И это при том, что в момент разрушения своей магической защиты он успел активировать чары своих артефактных доспехов — но даже это не помогло. И что хуже всего — лежащий на земле воин был словно бы оглушен. Лежа на земле, он нелепо и неуклюже, подергивал конечностями, напоминая не грозное творение Высшей Некромантии, а обычного перепившего мужичка, которого подвели ноги по пути домой из кабака.

Я, пожалуй, впервые за всё время в этом мире не сумел понять вообще ничего в той магии, что увидел. Даже магия нолдийцев мне была хоть и в общих чертах, но ясна — я мог определять школы магии, что они используют, стихии и прочее. Тут же — я не имел ни малейшего представления о том, что увидел. Ни малейшего!

Однако рассусоливать было некогда. Все четыре крыла встопорщились, ноги волшебницы начали отрываться от земли, а сама она полностью сосредоточилась на временно беспомощном враге, в руках, помимо кинжала, появился длинный, остро заточенный кол, покрытый старой, засохшей кровью — артефакт, освященный языческими богами и зачарованный их волхвами, явно был способен одним метким попаданием упокоить Андрея. Причем на этот раз по настоящему и окончательно.

Я ждал удобного момента, и вот он настал. Мы сорвались одновременно — она, прямо на распластавшегося рыцаря смерти, и я, несущийся ей наперерез. При такой скорости и на столь небольшом расстоянии между нами Полянская лишь успела заметить угрозу в моём лице — но вот скорости реакции на то, что бы отреагировать на опасность у неё уже не хватило.

Нет, совсем беззащитной она тоже не осталась — клятый элементаль Света как мог компенсировал недостаток личного мастерства своей хозяйки. Крылья начали складываться в защитную форму едва ли не в тот же миг, когда я рванул с места в карьер — но оружие, сколь бы великолепным оно ни было, в недостойных его руках бесполезно. Плотный ком Фиолетовых молний — Разряд Антимагии, только вчера вспомнившееся мне заклинание седьмого ранга из разделов моей Личной Магии, врезался сперва в пару крыльев, не без некоторого труда пробив их, а затем я позволил ему самому продолжить полет до жертвы. Сам же, резко сотворив Воздушную Ступень, с трудом увернулся от контратаки крыльями — этот элементаль никак не желал угомониться, даже получив чувствительное повреждение.

Всё сработало как я и рассчитывал. К моменту, когда я восстановил равновесие, Разряд уже показывал себя во всей красе — сотни фиолетовых, тоненьких змеек электричества гуляли по всему телу Полянской, напрочь разрушая все её чары, заставляя артефакты сбоить и прерывать связь с хозяином, а сама волшебница была не в силах использовать собственную магию.

— Что, стерва, ничего не выходит? — усмехнулся я, подходя к женщине, что испуганно пятилась от меня и не прекращала попыток сплести хоть какое-то хоть самое завалящее чародейство. — Пока действует мой Разряд, твоя мана просто не в состоянии оформиться в волшебство. По каналам течет всё так же, из Источников не убывает, даже дискомфорта особого нет… Но вот всё остальное — сейчас тебе недоступно. Сдашься сама или порадуешь меня отказом?

— Сдаюсь, — с четко слышимой смесью усталости и отвращения выплюнула женщина, как-то разом измученно ссутулившись и опустив взгляд. — Я проигра…

И именно в этот момент рванула с места в карьер — пусть колдовать она сейчас временно не могла, но физическая сила, скорость и выносливость, присущая магам нашего ранга, никуда не делись. И сейчас эта самоуверенная дамочка во всю прыть драпала по направлению к выходу из квартала, занятого моей гвардией, стремясь добраться туда, где сейчас стояли регулярные войска и те из дворянских гвардий, что всё ещё оставались в войске. Рассчитывала, что при посторонних я её не трону…

И была права. Вот только это всё имело бы смысл только в том случае, если ей удастся свалить.

Я был быстрее раза в два, а то и побольше, и настиг её уже через секунды три. Мой кулак обрушился ей на затылок, заставляя беглянку рухнуть на спекшуюся, всё ещё горячую после взрыва землю — она как раз уже бежала мимо кратера, оставшегося от моего дома. Со вскриком она покатилась вниз, в его глубь, и я последовал за ней.

Следовало поспешить — Разряд Антимагии, терзающий Полянскую, уже начал слабеть. Ещё секунд восемь, максимум одиннадцать и чары распадутся. Поэтому больше я в джентльмена не играл — моя нога подкинула в воздух едва привставшую на локтях аристократку. Второй удар ноги обрушился уже сверху вниз, на её спину, в момент соприкосновения с землей. Затем ещё пара контрольных, по почкам. Нагнулся, потянул за растрепанную гриву русых волос, заставляя поднять голову, и потянулся к единственному, что прихватил с собой из дома перед тем, как его разнесла эта парочка.

— Пасть открой, тварь! — резко бросаю я.

Анна лишь стонет и подвывает от боли. Разряд Антимагии уже почти угас, и потому я, выдернув крышку зубами, отпускаю волосы и стремительно хватаю её за лицо. Моя рука давит, сжимает челюсти этой стервы, надавливаю на особую точку, заставляя её инстинктивно раскрыть рот — и тут же вливаю в неё мощнейшее антимагическое зелье из тех, что у меня имелось. Одна фляжка с гадостью, которая даже Мага Заклятий сможет пробрать. Его, конечно, едва ли удастся совсем отсечь от магического дара, но скинет способности ранга до второго-третьего на некоторое время…

А уж Архимага, причем довольно посредственного, один глоток моего пойла с гарантией на половину суток превратит в неодаренного. Вот ведь, думал не пригодится, во всяком случае в обозримом будущем, больше рассчитывал при удобном случае продать или обменять на что-то — а оно вон как повернулось…

Добавив на всякий случай кашляющей и пытающейся отплевываться ещё хорошего тумака, я закинул её на плечо и взбежал по склону наверх. С момента разрушения дома до этого мгновения прошло чуть больше двух минут, но первые из поднятых по тревоге старших магов гвардии уже прибыли. Как и патрулирующий в ночное время наш лагерь дежурный отряд из десятка гвардейцев во главе с Учеником.

Дисциплинированные бойцы с расспросами не лезли, ожидая моих приказов. Андрей уже перестал нелепо дергаться и сейчас грузно, со скрипом вставал на ноги под изумленными взглядами лишь недавно справивших по нему тризну гвардейцев. Что ж, рассусоливать нет времени.

— Обыщите кратер, там должны лежать мои доспехи и оружие. Ну и всё остальное, что уцелело, вытащите… Андрея вы не видели, эту, — тряхнул я плечом, на котором лежала Полянская. — Тоже. Ночью на меня напал убийца из Цинь, но благодаря помощи Пети я выжил. В схватке дом оказался разрушен полностью, от убийцы не осталось даже трупа. Сам я пока отказываюсь с кем-либо видеться, как оклемаюсь — сам приду в штаб, отчитаюсь командующему.

— А ежели лекарша набиваться вас осмотреть будет? — поинтересовался седоусый Адепт. — Она, в таком разе, обязана будет вас осмотреть.

— И её вежливо заворачивайте, — велел я. — Скажете, что я пришлю за ней, как буду готов к приему, а сейчас решил отдохнуть. Мол, я цел и невредим, просто сильно выложился в схватке и едва не словил истощение. И да — сюда скоро явятся все старшие офицеры. Передайте им, что отбой тревоги. Все ясно?

— Так точно, — ответил за всех единственный присутствующий Мастер.

Переведя взгляд на уже поднявшего меч Андрея, уточнил:

— Ты как? Всё в порядке?

— Нормально, господин, — глухо отозвался рыцарь смерти. — Не знаю, что за пакостью она меня под конец угостила, но прямого вреда эта дрянь не несла. Так, ненадолго ослабила и оглушила, но я уже в норме.

Дальше, по пути к дому, занимаемому Петей, никто из нас не проронил ни звука. Ну почти — избитая Полянская тихо постанывала и охала у меня на плече…

Глава 10

Петька жил в небольшом, аккуратном двухэтажном домике из красного кирпича. Маленький, заросший буйным сорняком сад, несколько яблонь, на которых уже появились пока ещё мелкие и кислые, но всё же плоды, аккуратная, выложенная щебнем дорожка к дому — уютное пристанище какой-нибудь семьи выше среднего достатка. Ещё не богачей, но вполне себе хорошо зарабатывающей — например семьи из пары магов из бывших простолюдинов, работавших где-нибудь на городском производстве. Едва ли Адептов, скорее Учеников — всё же третьего ранга среди бывших простолюдинов достигал один на полсотни человек. Прошедшие обучение в каком-нибудь заштатном магическом училище, без особых ресурсов и действительно стоящих и глубоких знаний, не поглощавшие полезную алхимию с детства были крайне ограничены фактором своих стартовых условий. Да и почти все, в ком видели потенциал достижения ранга Адепта, не говоря уж о чем-то большем, в итоге оказывались в армейских училищах. Даже если их изначально взяли в какое-нибудь другое — строительное, артефакторное, алхимическое… И те из них, кто всё же брал заветную планку Адепта, жили всегда позажиточнее. Такой Адепт себе мог бы и домик отгрохать побольше, и землицы под сад взять побольше…

А может я себе лишнее выдумываю, оборвал я себя. Тоже мне, великий специалист по жизни простых людей выискался. Да и вообще не о том я думаю. Предстоит ещё немало работы, причем работы срочной — вот на неё и надо настраиваться. Прекращай философствовать, Пепел — дела не ждут!

Не успели мы дойти от калитки до входной двери, как та сама распахнулась нам на встречу. Мой ученик уже ждал нас — едва раздав указания своим гвардейцам, я отправил ему сообщение телепатией, велев никуда не идти и ждать нас дома.

— Это и правда оказалась Полянская? — спросил парень, едва мы вошли внутрь. — Это она за вами явилась? Ого, а она симпатичней, чем я думал…

— Нет, ну ты погляди на этого засранца! — возмутился я. — Его учителя пару минут назад прикончить пытались, а этот олух мало того, что всё прозевал, так ещё и первым делом интересуется не здоровьем наставника, а на бабу пялится! И вообще, поимей совесть, сопляк — она мало того, что замужем, так ещё и в бабки тебе годится. Ей под шестьдесят лет и у неё муж Архимаг. Так что закатай губу.

— Раз у тебя есть настроение для шуток, значит всё действительно прошло хорошо, — улыбнулся Петя, снимая с моего плеча нашу пленницу. — У меня тут есть погреб, там сейчас ни продуктов, ничего… Если хотите её допросить, наложу ещё несколько заклинаний для лучшей звукоизоляции и можно будет начинать.

Её я ещё по пути погрузил в магический сон. Разряд Антимагии забрал восемьдесят процентов моего резерва ради разового использования, и потому сонные чары для пусть опоённого антимагией, но всё же Архимага сожрало почти всё, что оставалось. Ну да не оставлять же её в сознании — лишней предосторожность в подобных делах не бывает по определению.

— Надеюсь, всё прочее, о чем я просил, тоже готово?

— Обижаете, учитель. Сделано в лучшем виде!

Возможность того, что моё временное жилище не выдержит визита того, кто явится за моей головой, я, разумеется, тоже учел. Это итак лежало на поверхности — помещение, в котором будут драться рыцарь смерти и я против либо Архимага, либо целой группы магов, уцелеть имело шансы в районе статистической погрешности. Потому Пете я поручил подготовить его жилище к тому, что тут, как прежде у меня, будет прятаться Андрей. Пока вся ситуация вокруг меня не прояснится, я предпочту держать этот козырь в рукаве. Не факт, что у меня это получится — в конце концов, те, кто посылал эту дуру с приказом меня прикончить едва ли идиоты. Один раз они могли попасться на устроенный мной трюк, но после провала Полянской остается не так уж много вариантов, каким образом полумертвый Архимаг мог выжить, да ещё и не получив дополнительных ран, в схватке с полностью здоровым и с ног до головы увешанном артефактами.

Обернувшись, я застал забавную картину. Андрею и без того не подходили стандартные двери в людские жилища — два шестьдесят рост это, знаете ли, не всегда благо. А уж учитывая, что рыцарь смерти ещё и был, по сути, одним целым со своим латным доспехом, возникала ещё одна проблема — шириной плеч здоровяк превосходил большинство дверных проемов. Да и объем в груди тоже забывать не стоило…

И сейчас могущественное порождение магии Смерти, существо уровня Архимага, причем не абы какого, а способного дать равный бой чародеям седьмого ранга из Великих Родов, грозный воин, сражавшийся и с людьми, и с нежитью, выстоявший в бою против двух могущественнейших демонов разом, не отступив и не сдавшись, нашел, наконец, достойного противника.

Кто бы не жил здесь прежде, эти люди явно не отличались богатырским ростом. И строили под себя — дверной проем был даже меньше обычного, мне самому пришлось немного присесть, что бы войти, не поздоровавшись с дверным косяком. А я — всего-то метр девяносто!

Андрей с упорством, достойным лучшего применения, примеривался, как бы бочком и практически на корточках протиснуться внутрь. На моих глазах очередная попытка рыцаря провалилась, и он случайно слегка задел плечом дверной косяк. Раздался хруст дерева и треск битого кирпича — одно неосторожное движение проделало в стене выемку, напрочь снеся штук пять кирпичей.

— Ой.

— А вот этого, надо признать, не учел, — чуть почесал я затылок.

Прибежавший на звук Петя недовольно покосился на рыцаря смерти и со вздохом приказал обойти дом через сад. Оказывается в погреб можно было попасть ещё одним путем — парень на всякий случай магией земли прокопал там проход, вернее целый короткий тоннель.

— Знал же, что Андрей иначе внутрь пролезет, — объяснил он. — Вот специально и сделал. Да что-то запамятовал его предупредить…

— Меньше на всяких замужних старух, пытающихся убить твоего учителя, засматривайся — и память придет в порядок.

Что-то, надо признать, у меня настроение изрядно приподнялось. Спустившись в изрядно расширенный Петей специально для наших целей погреб, я уселся у противоположной от нашей пленницы стены. Откинувшись назад и прислонившись к влажной и холодной земле, я закрыл глаза и несколько минут сидел в тишине, прокручивая в голове предстоящий допрос. Ну и просто давая себе отдохнуть — я перенапрягся, вступив в сражение. Это было некритично, но дурнота и слабость все равно волнами накатывали, одолевая меня.