Академия неформат (СИ)

− Не бойтесь! Вам выделили другие комнаты – помещения несчастного Номада стоят закрытыми до особого распоряжения ректора.

Они подошли к двери с блестящей бронзовой табличкой, на которой, под изображением весов, красивыми каллиграфическими буквами значилось: «Магистр Ж.Тризо». Жаклин не сразу сообразила, что это она!

− Что ж, открывайте! – мадам Крифи с улыбкой вручила ей ключ, который сам мог служить украшением. – На всякий случай, у меня есть ещё запасные ключи от вашей двери. Но лишь у меня! Даже у ректора без ведома жильцов нет доступа к личным комнатам! У нас строгие правила − это касается как преподавателей, так и студентов.

Жаклин легко провернула ключ в замке, со щелчком отперла дверь и вошла в просторную гостиную, обставленную с изысканной простотой. На круглом столике в центре, стоял красивый букет цветов в расписной вазе.

− Подарок ректора, к назначению, − пояснила мадам Крифи, на недоумённый взгляд девушки.

У окна стояло большое кресло, обитое зелёным плюшем, очень удобное на вид. Рядом со столом стояли четыре стула – на одном из них висело тёмно-синее платье с кружевным воротником и манжетами.

− Пройдите в спальню, примерьте – я подожду здесь, − попросила мадам Крифи. – Подогнать − дело двух минут. Лучше это сделать сразу – потом вам придётся меня ловить по всему университету.

Жаклин послушно взяла форму и прошла во вторую комнату, обнаружив ещё одну дверь, ведущую в индивидуальную небольшую ванную. Быстро, как могла, она переоделась – форменное платье было велико в талии и груди. Ощущая себя пугалом, девушка вышла к ожидавшей её помощнице смотрителя.

− О! Совсем неплохо! – провозгласила женщина, − Чуть подправить…

Она просто повела рукой по ткани – та послушно принимала нужную форму. И правда, через несколько минут, которые Жаклин провела, затаив дыхание, платье идеально сидело на фигуре.

Мадам Крифи отошла на пару шагов, критически оценивая свою работу. Потом ещё раз повела пальцами по боку и, наконец, провозгласила:

− Готово! Теперь хорошо.

Отражение в зеркале неожиданно понравилось Жаклин: оттуда смотрела светловолосая молодая учительница – «магистр» − поправила она саму себя. Платье неуловимо добавляло строгости её юному облику.

− Мой вам совет, − напоследок перед уходом сказала мадам Крифи, − Подберите волосы в высокую причёску – это придаст строгости. Если не умеете, я вас научу, только немного позже. Вот, пока возьмите шпильки – потренируйтесь.

Она протянула на ладони маленький мешочек – девушка могла поклясться − только что его там не было! – а затем вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Ждать помощи Жаклин не собиралась – на такая уж она неумеха! Вспомнив движения мадам Крифи, она собрала волосы в высокий хвост, закрепила обшитой тканью резинкой, закрутила пышным узлом и закрепила шпильками, а потом пригладила руками, немного подкручивая некоторые пряди и закрепляя их новыми шпильками. В результате получилась довольно сносная строгая «учительская» причёска. «Вдовий узел» − так её пренебрежительно звала тётя Аделина, неизменно отдавая предпочтение каскадам локонов, подколотым золотыми розами или бантами сверкающими бриллиантами.

Здесь нет тёти, чтобы раздражающе указывать на разнообразные «несовершенства», только почему-то её стало не хватать. А как уютно им бывало прохладными вечерами, когда Мина, бессменная служанка Аделины вот уже много лет, растапливала камин душистыми сосновыми дровами и подавала в изящной фарфоровой чашке горячий шоколад! Странно, но за собственным домом Жаклин так не скучала.

Мама, занятая на работе в магазине одежды, приходила домой только к вечеру, а папа вечно уезжал в командировки за тканями и фурнитурой для швейной мастерской при том же магазине, где работала мама. С девяти лет Жаклин после школы была предоставлена самой себе. Если бы не врождённая ответственность, жизнь её могла сложиться совершенно по-другому. Не к месту вспомнилось, как она, задерживалась в кружке рисования, самостоятельно возвращалась домой в темноте.

Девушка развесила в шкафу свои нехитрые наряды, потом хотела застелить постель и обнаружила, что уже всё сделано. Книжный шкаф был пуст − Жаклин водрузила на полку гордый томик «Руководства по магическим материалам». Что ж, начало положено! «Нужно купить хотя бы чашку с ложкой и полотенце» − подумала девушка. Красивый чайный сервиз обнаружился на полке в резном шкафу рядом с окном, а целая стопка чистых полотенец – в ванной, за зеркальной дверцей потайного шкафчика. Нужно отдать должное, мадам Крифи позаботилась абсолютно обо всём!

[1] Карнавальный персонаж – историческая личность. Куртизанка прошлого, любившая очень вычурно наряжаться и наводить необычный яркий макияж. Из-за экзотичности она пользовалась большим успехом у знатных господ, за что получила своё прозвище Великосветская Франзина, оставшееся в веках, послужившее основой для традиционного мофальского карнавального костюма.

Глава 2

До четырех оставалось ещё много времени. Чтобы не отвлекать мадам Крифи, Жаклин решила исследовать новое место работы самостоятельно. Кроме того, уже давно подошло время обеда, а выдававший голодные рулады живот напоминал − завтракала она ещё в поезде.

Чтобы не потерять ключ от комнаты, она пропустила через резную головку свою серебряную цепочку, на которой уже висела подвеска в виде золотой рыбки, доставшаяся от бабушки. Ощущая себя маленькой девочкой, которой взрослые впервые доверили самостоятельно открывать дверь после прогулки, девушка дважды повернула ключ в замке, а после заправила его за ворот платья.

Преподавательское крыло университетского здания казалось пустынным. Жаклин прошла к выходу, попутно ещё раз полюбовавшись на доспехи Арагорна Строптивого. На университетской площади перед фонтаном собралось несколько учеников, успевших переодеться в форму: на девушках были надеты удлинённые чёрные приталенные жакеты поверх клетчатых платьев – у троих клеточка была сине-зеленая, у двоих сине-красная. Форма молодых людей тоже была чёрного цвета, но с белыми рубашками и клетчатыми шейными платками, тех же расцветок, что и платья девушек.

По официально закреплённым за направлениями магии цветам, общим для всех, Жаклин догадалась, что перед нею ученики её факультета – зелий, и боевики. Молодые люди что-то рассказывали по очереди, а девушки смеялись. Пройдя мимо них, Жаклин направилась дальше, к длинному одноэтажному зданию с окнами-витринами, безошибочно угадав в нём столовую. Внутри она напоминала дорогой ресторан, где девушка была с тётей Аделиной на очередном знакомстве с одним из перспективных женихов. Стены отделаны резным морёным дубом, затянуты настоящим шелковым штофом, а такого богатого раздаточного стола она не видела нигде. Несколько столиков были заняты опоздавшими на обед,

Жаклин взяла один из медных подносов из стопки рядом с раздачей, положила на него приборы, красиво обёрнутые белоснежной салфеткой, большую плоскую тарелку для салата и пошла к раздаче. Почти все контейнеры с блюдами были пусты – оставалось достаточно лишь рисовой каши, варёной картошки, да тушёной капусты – их девушка тоже не любила, похоже, как большинство учащихся. Тоскливо вздохнув, она решила набрать рисовой каши – её уже начало немного подташнивать от голода, тут уже не до переборчивости. Может, у них найдётся какой-нибудь соус?..

− Добрый день! Вы новый педагог по зельям и материалам? – неожиданно из-за стойки поднялся парень в белой поварской куртке и смешной шапочке, прикрывавшей волосы, увязанные сзади в аккуратный хвост. Жаклин от неожиданности растерялась, едва не уронив поднос и самым бесцеремонным образом уставилась на парня, разинув рот. Он, видимо, привык к такой реакции на себя, улыбнулся, подмигнул и спросил:

− Найти вам чего-нибудь поинтереснее риса?

− Э-э-э… Да! − девушка для верности кивнула головой, продолжая помимо воли смотреть на его аккуратно убранную шевелюру необычайного цвета луговой травы.

− Вы меня прямо смутили! – парень, в противоречие словам улыбнулся ещё шире, стянул с головы шапочку, покрутив головой, чтобы она могла лучше рассмотреть его зелёную причёску. – Как вы понимаете, я очень люблю свой факультет!

Он испытывающе смотрел на неё, ожидая, что она оценит его реплику. Жаклин оценила, окончательно впав в ступор.

− Факультет! – он подёргал себя за зелёный хвост, а потом вновь надел шапочку. – Вы же будете вести зелья и материалы? – девушка кивнула. – Ну вот! – обрадовался зеленоволосый. – Значит, будете моим куратором! Меня зовут Патрик Шульман, я со второго курса! Так чего вам дать: запечённой гусиной грудки под апельсиновым соусом, жульен, отбивную на углях или… − он вновь подмигнул, − салат из морепродуктов?

− Салат, − пролепетала Жаклин, продолжая таращиться, хотя понимала, что это никак не подобает преподавателю, тем более куратору бойкого ученика.

− Тогда давайте вашу тарелку, а отвратительную кашу оставим для заучек!

Патрик вновь нырнул под стойку, повозился там, и через несколько секунд вернулся с полной тарелкой салата, щедро посыпанного сыром и маленькими квадратными сухариками.

− Приятного аппетита! – пожелал он Жаклин, ставя еду на её поднос. – Что будете пить? Есть компот, морс, ананасовый сок, чин трёх сортов с добавлением фруктов и трав, кван…

− Чин, если можно без добавок.

− Садитесь за столик, я вам принесу!

− Благодарю, − девушка наконец овладела собой, − Не стоит беспокоиться…

− Всё равно нужно заварить свежего. Позвольте вам порекомендовать всё-таки с кусочками фруктов – очень вкусный…

− Хорошо, спасибо, попробую.

Она выбрала столик у окна, попробовала салат, оказавшийся на редкость вкусным – в том ресторане, где она была с тётей, ни одно блюдо с ним и сравнить было нельзя, не говоря уже о том, что подавалось в столовой академии, где она сама училась. Патрик принёс чайник с чашкой и пирожными на миниатюрной тарелке, когда она уже почти доела.

− Эй, Принц-лягушка! Ты решил обхаживать нашего нового куратора? – донеслось от двери. – Думаешь, с её помощью избавиться от похабного цвета волос?

Жаклин не нужно было оборачиваться – она узнала этот голос. В голове пронеслось: «Похоже, будет труднее, чем ожидалось». Она хотела ободряюще улыбнуться Патрику, не успевшему отойти от её стола, но заметила, что это излишне: Шульман расплылся в широкой улыбке.

− О! Привет картёжникам! Даже не собирался! Зато ты не найдёшь никого в своих колодах, соответствующей масти – она у меня своя, индивидуальная! – громко провозгласил он, а потом пробормотал для Жаклин: − Прошу меня простить, я вас покину, – и отошел к друзьям.

− Сегодня дежуришь в столовой? – звонкий девичий голосок заставил-таки Жаклин аккуратно обернуться. Рядом с Гарвеем, успевшим переодеться в форму, стояла красивая светловолосая девушка, в платье факультета целителей – в сине-голубую клетку.

− Как видишь, А́йва, − развёл руками Патрик. − А ты, Гарвей, чего задержался? Мы уже почти месяц проучились.

− Племянник родился. Никак нельзя было уехать – отец бы не понял.

− Поздравляю! – Патрик протянул руку другу, тот пожал её, скупо улыбнувшись:

− Спасибо. Раз сегодня нам пофартило: друг – дежурит в столовой, так нужно пользоваться! Достань нам чего-нибудь вкусненького – с утра маковой росинки во рту не было.

Тут он случайно поймал взгляд Жаклин, которая лишь громадным волевым усилием продолжила смотреть в его сторону.

− Да ещё сплошные нервы, − добавил он, обжигая её льдом голубых глаз, тоже не желая опускать взгляд. Их молчаливый поединок заметили друзья, с непониманием поглядывая то на новую преподавательницу, то на друга. Спутница Гарвея не выдержала первой. Схватив его под руку, она немного капризно произнесла:

− Так мы будем сегодня обедать или нет?

− Да, − Гарвей, словно очнувшись, посмотрел на неё. – Патрик, неси, что осталось!

Они заняли свободный столик подальше от Жаклин, тихо переговариваясь. Однако, девушка то и дело чувствовала у себя между лопаток взгляд этого заносчивого «повелителя карт».

***

Закончив обед, она составила посуду на поднос и направилась к окошку для грязной посуды.

− Благодарю, было очень вкусно, − произнесла она, ставя его на специальный столик. У мойки орудовал, закатав рукава такой же куртки, как у Патрика, блондин с невыразительными чертами лица. Он едва удостоил Жаклин взгляда, молча забрал поднос и оставил его рядом с большой раковиной, вновь принимаясь за мытьё посуды, уже лежавшей в мыльной пене.

«Как странно!» − пронеслось у неё в голове. В Кардосе даже в школе стояли автоматические мойки для посуды, напоминавшие огромные шкафы. В специальный резервуар заливалось обработанное магом моющее средство, которое за несколько минут растворяло любые загрязнения. Потом грязная вода сливалась, и в резервуар вновь заливалась теперь уже чистая вода, смывавшая остатки средства. Неужели в Тербравосе не нашлось на это денег? Маловероятно! Здесь что-то другое. Ей стало жаль бедного студента: не удивительно, что он такой угрюмый – перемой-ка такое количество посуды!

Чтобы не мешать и не раздражать его, Жаклин поскорее отошла от окошка и, кивнув Патрику, дружелюбно помахавшему ей, направилась к выходу, не глядя на Гарвея и его спутницу. У самой двери она почувствовала лёгкое дуновение воздуха рядом с левым ухом. Немедленно вспомнилось, как на вокзале любитель карт запустил туза «любовников» в полёт с определённой целью.

Повинуясь рефлексу, Жаклин сделала резкий выпад левой рукой и поймала карту – туз «любовников»! Только когда ладонь слабо защипала, она вспомнила, что у этого необычного клочка картона очень острые края. Два тонких пореза уже начали набухать крупными каплями крови. Девушка поскорее сжала кулак и, унося оружие картёжника с собой, не обернувшись, поскорее вышла за дверь. На полу осталась лежать тонкая прядь светлых волос.

− Что ты творишь? – прошипела Айва, глядя как невозмутимый Гарвей подбирает срезанные летучим тузом волоски и прячет их в колоду. – Какая дикая пчела тебя укусила? Если бы ты промахнулся, карта могла полоснуть ей по горлу!

− Она забрала туза! – задумчиво проронил он, словно не слыша подругу.

− И правильно сделала! Пойду-ка я лучше! Ты становишься опасен! – девушка гордо тряхнула густыми локонами и устремилась к выходу.

Жаклин быстро шла по институтской площади, сама не зная куда. С левой руки капала кровь – она боялась, что если разожмёт кулак, то кровь польётся ручьём. Здравый смысл подсказывал, что нужно найти медицинское крыло или здание… Что тут у них? Но ей стало вдруг невыносимо жаль себя – одна, в непривычном месте, вдали от родных… да и просто знакомых людей! Ещё не начала вести уроки, даже на собеседовании с ректором не успела побывать, а уже нажила ненавистника! Да, это не школа, где она хотя бы взрослее учеников. Похоже, в Тербравосе некоторые студенты будут ровесниками, а то и старше её! О каком авторитете или уважении может идти речь? А она так и не научилась давать отпор, тушуясь от каждой насмешливой фразы. А ведь тут сплошь маги! На глаза навернулись непрошенные слёзы.

− Постойте! – Жаклин продолжала идти вперед, поспешно вытирая глаза тыльной стороной ладони, в которой была до сих пор зажата золоченая карта с алым лебедем, сложившим крылья в стилизованное сердце. Айва догнала её у самого памятника лорду Скригу, возле которого на ступенях сидели студенты преимущественно целительского факультета. Жаклин сквозь муть слёз разглядела несколько коричневых шейных платков бытового факультета у студентов, сидящих на скамейках поодаль. С целителями стояли две студентки в сине-зелёных платьях. Не желая привлекать повышенное внимание, Жаклин поскорее свернула к узкому проходу между двумя зданиями.

− Подождите! – Айва почти бежала за нею. – У вас кровь! Дайте, я помогу!

Жаклин глубоко вздохнула несколько раз, чтобы успокоиться, как учила её достопамятная профессор Уна Грейвз, а затем повернулась к девушке.

− У вас кровь! – тихо повторила студентка. – Покажите пожалуйста руку.

Жаклин послушно разжала кулак. Как и предполагалось, из глубоких порезов кровь полилась ручьём. Она поспешно вытянула руку, чтобы не испачкать новое платье. Айва ахнула, но потом подошла ближе и стала водить руками над окровавленной ладонью, тихо-тихо шепча что-то. Прямо на глазах кровь перестала течь – теперь ранки выглядели, словно им не меньше трёх дней.

− Простите, я ещё не умею полностью сращивать раны так, чтобы не оставалось рубцов, − опустила голову девушка.

− Спасибо! – пробормотала Жаклин севшим голосом, только теперь вспомнив о зажатой в руке карте – на золотом поле застыло несколько мелких кровяных пятнышек. Она аккуратно сунула её в карман, сделав в уме пометку, вынимать аккуратно, помня об острых краях.

***

− Здесь есть колонка – садовник берёт из неё воду для клумб, − произнесла Айва, сочувственно глядя на неё. Заметив, что Жаклин не поняла, она пояснила: − Смыть кровь.

Пока они шли меж зданий, студентка говорила:

− Вы не обижайтесь на Гарвея − он вообще-то не злой. Не понимаю, что с ним? Обычно так галантен, а тут…

− Похоже, он галантен, когда это выгодно, − спокойно произнесла Жаклин.

− Но у него не было конфликтов с преподавателями! – воскликнула Айва.

− Вы с ним встречаетесь? – напрямую спросила Жаклин.

− Нет, что вы! Мы друзья… − опустила глаза целительница. – Всем известно: у него есть невеста, они чуть не с детства помолвлены.

Жаклин недоверчиво воззрилась на неё, но тут вспомнила, что у знатных семей порою принято заключать подобные соглашения. Видя вокруг студентов, обыкновенных молодых людей, ей приходилось напоминать себе, что все они принадлежат к определенным кругам.

− А можно спросить: что произошло между вами?

− Ничего особенного, − ответила Жаклин. – Гарвей совершил недостойный поступок, а я прямо сказала об этом.

Они дошли до колонки, и девушка стала смывать кровь с руки. Тут в воздухе поплыл мелодичный звон, а потом часы на университетской башне отбили четыре часа.

− Который час? − подскочила девушка.

− Только что четыре отбило, вы же слышали! – удивлённо ответила Айва.

− Можно вас попросить о ещё одной услуге? – студентка кивнула. – Подскажите пожалуйста, как мне найти кабинет ректора?

***

Следуя подсказкам Айвы, Жаклин неслась на всех парах, в безлюдных местах срываясь на бег. Пришлось рысью пересечь всю площадь, пройти мимо столовой, свернуть за угол, пробежать по аллее мимо длинной стеклянной оранжереи, ещё раз свернуть и, наконец, выйти к громадному учебному корпусу. Там она спросила дорогу у проходящих студентов и поспешила к указанной ими неприметной двери. Там нужно было подняться на второй этаж по ещё одной витой мраморной лестнице, оценить красоту которой девушка просто не успела. В коридорах было многолюдно – только что закончились очередные занятия. Не замечая никого, Жаклин неслась к заветной дубовой двери в самом конце коридора за небольшим вестибюлем.

На двери висела зеркально отполированная медная табличка: «Альберт Вайс, ректор». Достигнув цели, она резко остановилась, немного отдышалась и постучала. Дверь открыли изнутри – она едва успела отдёрнуть руку от ручки, чтобы позорно не ввалиться в кабинет.

− Вы заблудились? – спросил ректор с удивлением смотря на раскрасневшееся от быстрой ходьбы лицо девушки.

− Да, − лгать не имело смысла.

− Что ж, не удивительно. Я сам заплутал, когда впервые попал на территорию, − кивнул Вайс, пропуская Жаклин в уютный небольшой кабинет. Девушка не успела удивиться его размерам, увидев следующую дверь, а перед нею длинный стол секретаря с аккуратно разложенными папками и бумагами.

− Селин, пожалуйста пока никого не пускайте – у меня собеседование с новым преподавателем зельеварения и материаловедения, – он бросил короткий взгляд на потупившуюся Жаклин и добавил:

− Принесите пожалуйста… Мадемуазель Тризо, что вы будете: чин, морс?

− Если можно, воды, − попросила Жаклин.

− Селин, принесите мадемуазель стакан воды и чашку квана для меня.

Маленькая седовласая старушка с головой, покрытой трогательными кудряшками, в круглых очках с толстыми линзами, поднялась из-за стола и направилась за расписанную яркими цветами ширму в углу, а ректор открыл дверь в свой кабинет и сделал приглашающее движение.

Почему-то Жаклин так и думала, что кабинет Вайса будет именно таким: строгим, удобным и не слишком огромным. Возможно, это резные дубовые панели сужали пространство, а может, тёмно-изумрудный цвет штофа на стенах…Однако, здесь помещался помпезный рабочий стол, покрытый зелёным сукном в тон, два массивных кресла, очень удобный на вид кожаный диван напротив окна и небольшой удлинённый столик с шестью стульями… И ещё оставалось место – помещение не казалось загромождённым. На стенах висели две большие картины в деревянных рамах – бурное море, корабль, борющийся с волнами на фоне мастерски выписанного багряного заката, и старая мельница рядом с заросшим ряской прудом.

− Это оригиналы, − улыбнулся ректор, заметив интерес девушки. – Король выделил их нам из своей коллекции. Я слышал, вы вели кружок рисования мандал?

− Да, − девушка почувствовала, как кровь забилась в висках, опаляя щеки румянцем.