Помоги проекту - поделись книгой:
…Ласточка паслась на поле, так Качан перевязал её к дереву. Лошадь ходила-ходила вокруг, а верёвка наматывалась. Женя как почувствовал, побежал проверить, а Ласточка-то повесилась! Приди он чуть-чуть позже, не спас бы лошадь!
Жеребёнка Женя научил культурно сморкаться в платочек и танцевать вальс. От этого вальса у брата все плечи в синяках были. Хоть и маленький, а всё же конь, а не дама. «Руки» на плечи как закинет, так и останутся следы от копыт.
Однажды жеребёнка цыгане украли. Тоже история вышла! Привязали малыша к телеге и погнали. Женя на Ласточку – и за ними. Ласточка зовёт сына, тот пытается высвободиться, плачет.
Догнал Женя цыган, отобрал жеребёнка и домой его вернул на радость маме.
Потом, рассказывали, когда мы уже в Петербург вернулись, цыгане Ветерка выменяли на своего коня. Цыган только на Ветерке ускакал, как выменянный конь и помер. Выцыганили, одним словом, обманули.
Знаете, что означает выражение «Работы ещё – конь не валялся»? Так говорят обычно, когда к работе ещё и не приступали.
Весной начинается самая страда на полях. Поле надо вспахать, взборонить, засеять. Раньше пахали и боронили на лошадях, но прежде чем впрячь их в плуг, давали поваляться на нетронутом поле. А потом уже приступали к работе, отсюда и выражение.
После того, как поля засеяны, никто туда коней уже не пускал, что вполне понятно – весь труд насмарку. Но не только это.
Как-то Ласточка оторвалась с привязи и прямиком на картофельное поле побежала, решила поваляться там да застряла спиной между борозд. Ни туда ни сюда – ногами дрыгает, а подняться не может! А для коня лежать на спине – верная и очень быстрая смерть. Моментально отекают лёгкие.
– Смотри, Женя, как твоя лошадь радуется! – сказала мама, выглянув в окно.
Брат как увидел это, взвился и бегом к ней на помощь! А лошадь поднять не так-то просто… Стал борозды сравнивать, чтобы площадка получилась, чтобы на бок Ласточка смогла повернуться, а потом уж и подняться. А ещё чуть-чуть и погибла бы. И не подумаешь, что у такого мощного, сильного животного такая хрупкая жизнь.
ИНТЕРЕСНО
• Лошади любят слушать музыку. Но им нравятся только спокойные, напевные мелодии.
• У лошади очень прочные волосы. Раньше из них делали тетиву для луков, чуть позже натягивали на смычки для музыкальных инструментов, использовали как леску для рыбной ловли.
• Чтобы узнать, молодая ли лошадь, смотрели на её зубы. Отсюда и выражение: «Дареному коню в зубы не смотрят». Уж что подарили, за то и спасибо!
• Мини-хорсы, крохотные лошадки, отличаются от лошадей только ростом, ну и тем, что заводят их не для дела, а для души. Вместо собаки.
Останки мини-лошадок нашли в египетских пирамидах, это доказывает, что увлечение этими животными началось довольно давно.
У Людовика XIV в зоопарке-коллекции редких и удивительных животных тоже жили крохотные лошади.
Мини-хорсы стали вращаться в высших кругах общества как дорогой подарок, игрушка. Но красивая жизнь продолжалась недолго, для лошадок нашлась работа – их отправили таскать тележки в угольные шахты. Потом хорсы стали артистами цирка, и, наконец, теперь они снова вернулись в дома и сердца людей, чтобы стать друзьями и компаньонами. Правда, говорят, что характер у этих лошадок довольно заносчивый и высокомерный.
Перевёрнутая страница
Отъезд из деревни не был неожиданным. Пришло время, и эта страница нашей жизни перевернулась. Конечно, было грустно, конечно, не хотелось вновь втискиваться в городскую жизнь. Мне нравилось в деревне, у меня были друзья, я полюбила наш дом со сливовым садом.
Но тяжелее всего было проститься с Пупсиком. Мы отдали его такому же старому, как он, сторожу на ферму. Их часто потом видели вместе – два старика ковыляли по ферме, сторожили. Правильно говорит русская пословица: «Хорошая собака без хозяина не останется».
За три года, прожитых в деревне, я довольно сильно одичала. В городе жить мне было трудно. На долгое время дороги с огромным количеством машин стали для меня настоящим кошмаром. Да и многое другое тоже.
В свою городскую квартиру мы привезли частичку сельской жизни. В прихожей, в стенном, встроенном шкафу мы поселили наших четырёх куриц и петуха. У них горела лампочка, днём дверцы шкафа были открыты, и можно было наблюдать за курицами через сетку. Кстати, посмотреть на них заходили все наши знакомые и соседи.
Утром, как и прежде, нас будил петух, на завтрак мы ели свежие яйца, кудахтали куры – хорошая жизнь. Не хватало только деревенского воздуха…
Кстати, петух кукарекал сначала в восемь часов утра, потом в семь, а когда заголосил в пять утра, брат от него избавился. Потом пристроили кому-то и всех куриц. Не городское это оказалось дело. На этом и закончилась совсем наша деревенская жизнь.
Первым моим питомцем-любимцем в городе стала муха Муша. Других-то не было!
Муша целыми днями недовольно жужжала за стеклом серванта. Жила она на полке среди хрустального царства – фужеров и салатниц, но не понимала его великолепия и хотела сбежать, что и сделала, когда я в очередной раз принесла ей еду.
Муша смешалась с другими мухами и перестала для меня существовать.
Потом мама приютила котёнка, но о наших кошках я расскажу чуть позже.
Ирландский сеттер
Рина всей душой и всем помышлением была собакой брата, но большая часть моей жизни связана с ней. Мне было восемь, когда брат принёс её щенком в дом, а умерла она, когда моему сыну исполнился год.
«Я только посмотрю», – сказал брат маме, взял свою чёрную сумку и вышел из дома.
Я, конечно, ему не поверила, мама тем более. Я сидела дома и ждала его возвращения с нетерпением. Время тянулось бесконечно долго. И вот Женя входит и… бросает сумку на пол! У меня аж в глазах потемнело от разочарования – как это так?! Неужели не привёз?.. И тут я заметила самую прекрасную рыжую мордочку на свете, высовывающуюся из-под воротника Жениной куртки.
По документам щенка звали Айрин, её отца – Тобиан, по имени отчеству получалось – Айрин Тобиановна. Но мы по-родственному называли её Риной. Да и была Айрин Тобиановна поначалу совсем крошечной – проходила пешком под нашей кошкой.
Из-за того, что в комнатах на полу лежали ковры, щенка мы туда не пускали. Рина это крепко запомнила, и комнаты стали для неё заветной мечтой, райским местом. Больше всего это правило нравилось кошке. Она с самого начала не была в восторге от того, что в доме станет жить собака, даже такая маленькая. Своё отношение она не скрывала и своими скудными силами пыталась выжить недруга обратно, туда, откуда он взялся.
Кошка подбегала к Рине, била её по морде и забегала ровно на два шага в комнату, садилась там и с наслаждением наблюдала муки бессильной ярости своего соперника. Рина даже плакала от несправедливости! Обидчица совсем рядом, но до неё не дотянуться, потому что той можно ходить по комнате. Правда, однажды и Рине стало можно…
Кошка по обыкновению хорошенько наподдавала щенку, заскочила в комнату и села. А Рина-то за ней! Кошка так и сидела с вытаращенными глазами, всё не могла поверить, что время её безраздельного царствования и безнаказанность закончились.
Собаки растут быстро. И наш щенок скоро превратился в очень красивого сеттера. Её красно-рыжему цвету завидовали все девушки: «О! Я тоже хочу такой оттенок!» – говорили они. Но куда им до Рины!
Не успел Женя завести собаку, как по телевизору стали крутить рекламу кормов Chappi, где в главной роли выступил как раз ирландский сеттер.
– Все теперь тычут пальцем: «Чаппи, смотрите Чаппи…» – возмущался брат, возвращаясь с прогулки. – Хоть один сказал бы: «Вот идёт собака, как у Тургенева…»! Так нет же, все: «Чаппи, Чаппи…»
Ирландский сеттер – это очень красивая, благородная, умная охотничья собака.
У писателя Ивана Тургенева, заядлого охотника, в разное время жили ирландский красный сеттер – Дон-Дан (изначально собаку звали Дон, но поскольку его подарили, то Иван Сергеевич прибавил к его имени «дан») и чёрный английский сеттер – Пегас.
Писатель Иван Шмелёв поведал о своём сеттере, о «дорогом друге», как он его называл, в рассказе «Мой Марс».
До сих пор упаковку кормов Chappi украшает всё тот же ирландский сеттер. Это был очень красивый пёс по имени Чак. Хочется немного рассказать о нём.
До своей невероятной популярности Чак выступал в московском цирке. Как артиста его взяли на роль в рекламный ролик. Не знаю, принесла ли Чаку радость внезапная слава, но она точно не выручила его из беды, когда цирковой номер с его участием был снят из программы выступлений. В двенадцать лет Чак оказался в клетке приюта для бездомных животных. Эта история разнеслась по Интернету, многие люди хотели его забрать к себе. И Чак обрёл дом, – но, увы! – только перед самой смертью.
Меня Рина держала за младшую сестрёнку. Потому слушалась только изредка, когда ей было это выгодно. Спала у меня в кровати, причём чаще всего не со мной, а вместо меня. Для этого она совершала один хитрый манёвр. Ложилась скромным рогаликом у стеночки ко мне спиной, а ночью, упираясь длинными ногами в стену, выпрямлялась и выталкивала меня. Помню, как проснулась, стоя на коленях возле своей кровати, и только голова моя лежала на подушке рядом с наглой рыжей мордой.
Если по отношению к хозяину Рина была воплощением такта и трепетной любви, то ко мне она относилась весьма по-свойски. Без зазрения совести, она стаскивала с меня по утрам одеяло и требовала идти с ней гулять. Если я не просыпалась, собака начинала стягивать и пижаму.
Правда, когда я болела, и мне приходилось подолгу одной сидеть дома, Рина очень скрашивала моё одиночество: она была то моей дочкой и послушно сидела в чепчике и кофтах в кресле-школе, а если надо, то и лошадью Зорро или драконом.
И надо сказать, что она была моей самой близкой подругой. Рина всегда чувствовала, с каким настроением я пришла домой. И если мне было плохо и печально, сразу подходила, опускала голову, мол: «Говори-говори, я слушаю, что у тебя там приключилось?» А то и носом ещё подтолкнёт или лизнёт сочувственно: «Не грусти, всё будет хорошо». Не было в моей жизни «жилетки», в которую можно было бы поплакать, лучше Рины – всегда выслушает, посочувствует и никогда не скажет: «Ерунда это, вот у меня по-настоящему всё плохо».
Что бы ни творила кошка, вид у неё всегда весьма невинный и беспечный. «Виновата? Докажи…» – злорадно мерцают её глаза. Собака – другое дело. Не успеваешь переступить порог, сразу ясно – провинилась, не известно в чём, но вина огромна: глаза поднять на хозяина не смеет, всеми муками совести мучается, хвостом пол метёт несмело и подобострастно.
Только один раз мы, как вошли, сразу и увидели во всей красе Ринину провинность – от скуки она на тоненькие ленточки разорвала обивку с входной двери и сделала из них себе пышное гнездо. А так каждый раз приходилось искать. «Рина, ну что ты натворила в этот раз? Покажи хоть». Но собака от стыда не может сделать и шага. И смотришь – тут всё в порядке, здесь – всё как было. Только яблочко, абсолютно целое, нетронутое, почему-то перекочевало из кухни ко мне на кровать. Понятно, Рина опять со стола воровала…
Как раз в Ринином детстве, а значит, и в моём, появились сверхъестественно прыгучие каучуковые мячики. У всех детей были такие. У меня тоже. Как он мне нравился! Прозрачный, весёлый, затейливый.
Рине он тоже приглянулся – и ловить его интересно и… грызть. Ну и как-то я нашла на полу странный кусочек, потом второй, третий, а потом поняла, что это всё и есть мой любимый каучуковый мячик!
Сначала все дети играли в радужные пружинки, крутили их, вертели, а чаще распутывали, потом появились эти модные мячики. Кинешь, он подскочит, подпрыгнет, и нет его больше.
…Идёшь с Риной гулять, она побегает-побегает в траве и несёт мячик, суёт в руку, опять побегает, опять несёт. Возвращаешься с прогулки – полные карманы каучуковых мячиков. Правда, потом она их тоже теряла или разгрызала.
Брат приучил Рину при всякой опасности сразу запрыгивать ему на руки.
Однажды встретилась нам на улице здоровенная овчарка, – а Рина их с детства и до самой смерти жуть как боялась! – так она с разбегу, без предупреждения, как прыгнет ко мне на руки! Я и упала. Рина стоит у меня на животе и смотрит в глаза, удивляется: «Что это с тобой? Ты чего это меня не спасаешь?!»
По полю Рина бежит или по лесу – не налюбоваться на неё, такая красавица. Шерсть огнём полыхает на солнце.
Больше всего нравилось собаке жить на даче – раздольно, весело, занятий всяких интересных масса: птиц погонять можно, мышей половить, участок защищать нужно. Но больше всего Рине нравилось стирать.
Стояла у нас во дворе металлическая ванна с водой. Рина могла суетиться возле неё целыми днями, «копать» воду. А если мы бросали туда тряпку, то собачьему восторгу вообще предела не было. Она её и «стирала», и ныряла посмотреть, хорошо ли там «стирается», и «выжимала» зубами, и трясла во все стороны.
Поделиться книгой: