Проклятый горный дикий край

Проклятый горный дикий край

Глава 1

Небольшое пояснение по названию для тех, кому интересно. Взято из строчки песни Вячеслава Константинова «Афганистан» и полностью звучит так: «Проклятый горный дикий край, приказ простой, вставай, иди и умирай». Но поскольку изначально задумывалось 2 книги про афганские приключения, то взял последние две трети строчки в названия. Потом, как серия будет написана, название поменяю, чтобы полностью соответствовало последовательности в строке и будет полностью соответствовать содержанию книг.

Пролог

В начале января 1982 года случилось переобустройство базы усиленного сводного батальона морской пехоты, что располагалась под городком Гозара, находившееся в свою очередь в трех десятках километров южнее Герата, столицы одноименной провинции Афганистана.

Заключалось оно в том, что прибывший строительный батальон за трое суток возвел на территории настоящий городок из сборно-щитовых казарм в каждой из которых могло разместиться до взвода личного состава. Представляли они собой домики из фанеры и получили в армейской среде название модули, а в морской пехоте по флотской традиции — кубрики.

На зимнее время модули оснащались железными печками-буржуйками, а вот что особенно ценно, так это наличие в таких модулях настоящих кондиционеров, советские, кондовые, но функциональные. Это не едва выполняющий свои функции паллиатив в виде самодельного радиатора собранного из железных трубок через которые пропускали воду из ручья и обдували вентилятором. Впрочем, и от самодельной системы никто отказываться не собирался, а то вдруг сломается, точнее осколком разворотит? Опять от пятидесятиградусной жары загибаться?

Помимо казарм-кубриков из таких фанерных щитов собрали столовые, штаб и офицерский дом отдыха и собраний.

Ставили модули над вырытыми землянками, от которых тоже не собирались избавляться, чтобы в случае обстрела можно было быстро укрыться в безопасном месте, потому как модули эти прошивались осколками навылет. В будущем их собирались усилить, так сказать, блиндировать, то есть добавив внешние стены, а между ними засыпав грунт. Оставалось только радоваться, что обстрелы с некоторого времени стали редкостью и легко прогнозировалось, когда случится следующий огневой налет духов.

Вот как заступили на постоянное дежурство планеры днем с утра до ночи сменяя друг друга нарезая круги, а ночью над базой стали висеть дирижабли, засекая через тепловизоры любое подозрительное движение в округе, так и перестали обстреливать на регулярной основе. И лишь когда портилась погода, препятствующая полетам, душманы словно срывались с цепи и старались отыграться за дни своего вынужденного затишья ударными темпами отрабатывая гонорары от американцев и саудитов с прочими спонсорами. Так что теперь все очень внимательно отслеживали прогноз погоды и если обещали ветер, то на ночь загодя спускались спать в землянки. Иные, кто не доверял метеорологам предпочли и дальше обитать под землей.

Анатолий Киборгин по прошлой своей жизни такого переобустройства в расположении не застал. Неизвестно как остальные подразделения, а ДШБ морпехов получил такое улучшение жилищных условий лишь в 83-м году, то есть более чем через полгода после того, как он покинул Афганистан выслужив свой двухлетний срок исполнения интернационального долга, хотя хоть убей не помнил, когда и где он успел так сильно кому-то задолжать, что чуть трижды не сдох, пока этот долг отдавал…

Но история в целом, естественно не без его воздействия, довольно сильно изменилась (раз уж попал неведомым образом в самого в себя в прошлое, то глупо было бы, не попытаться хоть что-то изменить, а одно тянет другое), да так, что преждевременное улучшение жилищных условий по сравнению с этим сущий пустяк. Собственно, что заставило командование досрочно установить модули он как раз не очень понимал.

«Разве что маршал Соколов сподобился озаботиться бытовыми условиями», — подумалось Киборгину.

Случайное мимолетное знакомство во время проведения одной боевой операции во время которой маршал решив вспомнить молодость, когда он был простым танкистом, забрался на место командира танка, получило продолжение в виде «задушевного» разговора после боя, во время которого Анатолий резанул правду-матку с предложениями-просьбами, и как результат в небе Афганистана появились те самые планеры и дирижабли. Потом была еще встреча в Москве, куда Киборгин приехал во время отпуска и добавил маршалу новых идей.

Что до планеров, то сейчас подобными воздушными аппаратами, с более подходящими ТТХ, прикрыли лишь небольшой участок «афганского кольца», то есть круговой дороги, что пыталась контролировать советская армия, от границы с Туркменской ССР и до Шинданда. На этом участке нападения на колонны практически прекратились. Планеры и дирижабли уверенно вскрывали практически все попытки минирования и выдвижения групп противника к дороге и по ним наносилось огневое поражение артой или авиацией. Да и сами планеры и тем более дирижабли не были беззубыми и могли в экстренном случае вмешаться.

И лишь во время непогоды, что время от времени накрывала Афганистан, особенно во время снегопада закрывавшего обзор воздушным разведчикам, душманы получали возможность спокойно ставить на дорогах мины и устраивать засады. Но в такое время теперь старались не ездить.

Если все пойдет так как сейчас, то можно было надеяться, что за 82-й год полный контроль над дорогой удастся распространить до Кандагара. Дальше появятся определенные трудности из-за горных условий. Увы, но воздушные потоки в горах весьма непредсказуемы и могут привести к катастрофе. Собственно, они уже начались. На участке Кушка-Герат в районе хребта Паропамиз за три месяца разбилось два планера, увы, спастись смог лишь один летнаб сумев как-то выпрыгнуть с парашютом приземлившись неподалеку от дорожного опорника.

Самым значительным изменением, что своими действиями добился Анатолий, стало создание «Северного Альянса» из северо-восточных провинций под предводительством Ахмад Шаха и Дустума. Второго просто купили, а вот первого по прозвищу Масуд Киборгин сподвигнул лично, встретившись с ним во время первой Панджшерской операции, убедив его перейти на сторону СССР в обмен на значительные финансовые вливания и возможность стать правителем весьма значительного по своим размерам государства.

Это спровоцировало гонения на таджиков со стороны пуштун, причем на таджиков проживавших совсем в других местах Афганистана, в его юго-западных провинциях, что в свою очередь привело к тому, что один из лидеров моджахедов Раббани вынужден был для защиты своих соплеменников пойти на перемирие с советской армией и даже на сотрудничество, так что при некотором везении на сторону СССР могла перейти еще одна провинция Афганистана. Хотя тут все было гораздо сложнее в плане «мозаики» проживавших народов. Но анклав вполне можно было организовать.

«А если руководство не будет хлопать ушами и возьмется за дело настоящим образом, как завещал Ленин, но без идеологической хрени, то можно и центр Афганистана к рукам прибрать. По крайней мере попытаться, чтобы амеры с саудитами пересрались и пошли на реальные переговоры», — подумал Анатолий.

Вопрос лишь заключался в том, что есть ли у советского руководства для этого достаточно политической воли и просто время всем этим заниматься? Все-таки Брежнев стал совсем плох и как отлично помнил Киборгин — в конце года умрет, так что политическое руководство уже сейчас и чем дальше, тем активнее может быть занято больше внутренними подковерными играми. И тот, кто сейчас предложит отказаться от идеологии в решении афганского вопроса может сильно подставиться и его просто распнут ретрограды во главе с Сусловым. Дескать предали революцию и бла-бла-бла…

«Так что пока к власти не пришел Андропов, на что-то рассчитывать в этом отношении не стоит и целый год придется воевать впустую, — пришел к печальному выводу Киборгин. — Уже то, что удалось протащить решение о создании штрафбата можно считать чудом».

Да, еще одним изменением, что добился своими действиями Анатолий, это создание штрафного батальона как боевого подразделения. Этим действом решалось сразу несколько задач.

Во-первых, давили такие явления как дедовщина и землячество в армии (шутка ли, под пятнадцать тысяч человек находилась в дисбатах и ведь это только те случаи, на которые уже невозможно стало закрывать глаза). Угроза попасть не просто на «дизель», а в Афганистан могла реально приструнить правонарушителей. Ведь в «за речкой» сдохнуть раз плюнуть, особенно в составе штрафбата, коий будут посылать в самое пекло.

Во-вторых, Киборгин становясь командиром этого подразделения получал определенную свободу действия. В частности, ему требовалось под шумок грохота орудий, взрыва бомб, пулеметных очередей и дымовых завес обзавестись серьезным стартовым капиталом, чтобы, когда начнет разваливаться СССР не только не оказаться с голой задницей жуя крапиву, но вложиться в самые прибыльные финансовые проекты, умножив капитал в несколько раз, или даже на порядок, и уже с помощью этих денег пойти дальше по намеченному плану…

Миллион долларов у него уже имелся, плюс золота изрядное количество, но этого для по-настоящему серьезных дел было мало, тем более что следовало поделиться с сообщником и покровителем в виде генерал-майора Громова, что за это станет его прикрывать и давать нужные приказы на действия штрафбата в самых денежных районах, а оные находятся там, где культивируют мак и коноплю.

«Главное с самой наркотой не связываться», — подумал Киборгин.

1

— Здравья желаю товарищ генерал-майор, капитан Киборгин по вашему приказанию прибыл, — поздоровался Анатолий с командиром 5-й мотострелковой дивизией Громовым, войдя к нему в кабинет.

Он приехал для получения под свое командование штрафного батальона.

— Здравствуй-здравствуй… капитан.

Комдив выглядел не слишком довольным, скорее даже хмурым, что он даже не пытался скрыть, скорее даже демонстративно проявлял свое плохое настроение. Невольно возникло сравнение с грозовой тучей, что того и гляди, гром греметь начнет, да молнии исторгать. Это не могло не напрячь.

— Товарищ генерал-майор, разрешите вопрос? — осторожно произнес Анатолий, чувствуя сейчас себя сапером связавшимся с незнакомой миной, кою надо обязательно деактивировать, когда одна ошибка и взрыв.

— Задавай…

— Ваше плохое настроение как-то связано со мной?

Громов поднял на Анатолия тяжелый взгляд.

— Связано.

— Какие-то проблемы с батальоном?

— Нет. С твоим батальоном никаких проблем нет, ждет тебя…

Киборгину послышалась двусмысленность в этой фразе. Угроза. Ну да, штрафной батальон может ждать его как командира, а может как… штрафника.

— Тогда в чем дело? Может я смогу как-то исправить ситуацию? Как вы понимаете, мне бы очень не хотелось, чтобы у вас, как моего непосредственного теперь командира, на меня вырос зуб. Это сулит мне много ненужных проблем на ровном месте.

На это Громов криво усмехнулся и ответил:

— Зуб у меня на тебя действительно вырос капитан, и очень большой, а вот исправить ты вряд ли что-то сможешь.

«Значит выбью… причем вместе с мозгами», –подумал Анатолий, но промолчал, ожидая продолжения и оно последовало:

— Все дело в твоем предупреждении о том, что могут начаться проверки, связанные с неуставными отношениями…

Киборгин понятливо кивнул. Было такое. Во время отпуска встретившись в Москве с маршалом Соколовым, Анатолий поговорил с ним и на эту тему. Причем не просто о проблеме как таковой дискредитирующую армию, а в связке того, что это может больно ударить по самому Соколову, когда он станет министром обороны. Дескать враги воспользуются скандалом, что неизбежно возникнет в прессе на Западе после дезертирства какого-нибудь затурканного дедовщиной солдатика, и его свалят недоброжелатели.

Как было видно, маршал очень серьезно отнесся к словам капитана и сейчас стало ясно, что Киборгин несколько ошибся в последствиях. Он решил, что маршал захочет загодя подстелить соломки и начнет заблаговременную борьбу с порочащими армию явлениями. О чем сказал своему патрону генерал-майору Громову, посоветовав, чтобы он тоже навел порядок в своей дивизии и когда начнется кампания по искоренению неуставных отношений выглядеть белым и пушистым.

И командир 5-й МСД действительно принялся наводить порядок жесткой рукой. Проверяющие носились по всем подразделениям дивизии, причем работая не для галочки беря при этом подношения от командиров частей, а действительно вскрывали многочисленные проблемы и нещадно карали виновных, как рядовой состав из старослужащих, что измывались над молодыми, так и офицеров по всей вертикали подчинения от взводного до командиров полков, допускавших в своих подразделениях подобный беспредел.

В батальон морской пехоты тоже заглядывали, но морпехи — элита и там ни дедовщины, ни тем более землячества не практиковались.

— Прошло уже много времени, а движения в этом направлении нет, — глухо, но с зарождающимся в голосе грозовым рокотом продолжил генерал-майор. — Причем не только в Афгане, то и в Союзе тишина, я это специально узнавал… Так что исправить ты тут ничего не можешь, капитан!

«Вот же сосиски сраные! — мысленно воскликнул Анатолий. — Подстава с моей стороны, конечно, получилась первостатейная, за такое и грохнуть не грех…»

Киборгин прекрасно понимал состояние комдива. Ведь начав эту кампанию по наведению порядка и усиления дисциплины в своей дивизии, он нажил немало врагов среди подчиненных попавших под его молотки. Далеко не всех ведь можно наказать по всей строгости. Но многие получили взыскания, а это пятно на репутации и палка в колесо для дальнейшего карьерного роста.

Вот все эти пострадавшие, в отместку при некотором желании могли устроить ему серьезные проблемы. Ведь любой приказ можно выполнить по-разному, как чисто формально согласно букве, а можно со всей душой согласно духу. Не говоря уже о том, что любой приказ можно саботировать найдя множество причин для этого. Последствия подобного саботажа представить несложно — удар по карьере самого генерал-майора.

«Почему маршал дал заднюю⁈ Испугался? — продолжил лихорадочно размышлять Анатолий. — А дал ли он заднюю? Или это какой-то хитрый план⁈ Все-таки надо думать, что маршал не совсем пентюх в стратеги и тактике!»

— Товарищ генерал-майор, я виноват, и прошу прощения. И вы правы, исправить тут ничего нельзя. Остается лишь понять какая из двух причин тому виной и выжать из нее максимум возможного.

— А ты тут увидел еще какую-то вторую причину⁈ — уже откровенно грохотал Громов, едва сдерживая ярость.

— Так точно.

— Интересно послушать! Потому что я ее в упор не вижу!

— Вы, наверное, решили, что маршалу не позволили поднять волну и кто-то дал ему по рукам, как бы не сам Устинов?.. Ведь он один из главных виновников того, что творится в армии. Мало того, что допустил безобразие, так и ничего не делает для исправления…

Громов, поджав губы, кивнул, продолжая смотреть на Анатолия исподлобья.

— Как по мне, это сомнительно, товарищ генерал-майор. Точнее не так…

— А как⁈ — иронично-едко спросил командир дивизии.

— Считаю, что товарищ маршал тоже решил, что его могут не просто остановить, но и за несвоевременную инициативу задвинуть куда-нибудь туда откуда не так-то просто выбраться, но не думаю, что он сдался… Более того, считаю, что он решил не ждать, когда министерский пост как спелый плод сам упадет ему в руки после ухода его начальника, тем более что всегда есть риск, что его кто-то обойдет на повороте и готовит удар.

— То есть? О чем ты? — опешил генерал-майор и даже подрастерял свой боевой настрой.

— Не секрет, что Леониду Ильичу осталось очень недолго и как только он кончится, товарищ Соколов нанесет удар по Устинову. Вопрос только в том, будет он бить самостоятельно или заручится чьей-то поддержкой… Для надежности лучше, конечно, иметь союзников, что прикроют и поддержат.

— Например?

— Самый реальный вариант — Андропов, товарищ генерал-майор. Все-таки КГБ — это очень большие ресурсы и возможности. Не придется самому заниматься тем, к чему нет предрасположенности, это я про тайные операции. А КГБ на этом собаку съело.

Громов, вскинув брови с некоторым изумлением посмотрел на капитана Киборгина и оттянул пальцами воротник рубашки от шеи, что вдруг стал давить словно туго застегнутый ошейник.

— Продолжай… — выдавил он хрипло.

— Андропову, как новому генеральному секретарю прежний министр обороны будет как кость в горле. Не знаете случайно какие у них отношения?

— Нет.

— Я тоже…

Анатолий мысленно поморщился, как-то не сподобился он узнать об этом в свое время. Впрочем, знать обо всем невозможно.

— Но если рассуждать логически, то скорее всего натянутые. Силовые ведомства, они всегда конкурируют. Опять же не секрет, что Устинов один из толкачей войны в Афганистане, а Андропову, как новому генсеркретарю понадобится мир для решения внутренних проблем коих накопился вагон и маленькая тележка, а для этого нужны деньги, много денег, что сейчас тратятся в неуемных количествах на Афганистан. Так что столкновение интересов неизбежно. А если Устинов чей-то союзник, Суслова или Черненко, что наверняка сами прямо или опосредованно метят на пост генсека, то и вовсе враг. А кому нужен враг на таком посту, даже после победы? Слишком независим и тяжеловесен как политическая фигура. Как вы понимаете, на таком посту лучше иметь более покладистого и чем-то обязанного тебе.

Громов машинально кивнул.

— Раз до сих пор нет никакого движения по вскрытию гнойника в виде дедовщины и землячества в армии, то значит этим фактором хотят ударить по министру обороны, да так повернув идеологически, что тому же Суслову станет невыгодно защищать Устинова и он наоборот станет его топить. Ведь это же настоящая диверсия против армии и социалистического строя, ведь то же землячество порождает национализм, разрушая идею о братстве народов СССР… Так что я считаю, что как только Брежнев умрет, тут же случится дезертирство нескольких солдат и пойдет вал громких статей в зарубежной прессе обо всей той грязи, что творится в армии. Думаю, такое цунами из фекалий смоет министра с его кресла с легкостью, ну и соответственно вымоет из ЦК КПСС.

Громов, выпучив глаза и даже слегка открыв рот, не мигая смотрел на Анатолия, словно перед ним сейчас стоял не капитан, а появился инопланетянин. Оно и понятно, не капитанский уровень мышления.

— Ну ты… стратег, — наконец выдавил он, после затянувшейся паузы. — Но самое ужасное, что чем дольше я думаю над твоими словами, тем они мне кажутся все реальнее! Подумать только…

Громов покачал головой.

Анатолий же продолжил:

— Что касается открывающихся для вас, в связи с этим возможностей, то, как вы понимаете борьба с неуставными взаимоотношениями в армии начнется беспредельно показательно жесткой, полетят головы, и если вы сможете приблизившись к товарищу маршалу стать главой комиссии, что будет легко сделать, учитывая вашу деятельность на этом поприще в 5-й МСД, то…

— Да уж понимаю! — воскликнул Громов. — Не дурак!

Ну да, возможности и впрямь шикарные. Он, по сути, образно выражаясь, станет решать кому жить, а кому умереть. Это не только и не столько финансовая выгода, ведь взятки будут предлагать огромные, сколько должники, а это влияние.

Громова явно потрясли открывающиеся возможности. Аж покраснел как помидор от нахлынувших чувств.

— Ладно капитан… — наконец заговорил он, придя в себя из счастливого будущего, для чего ему явно пришлось приложить усилия. — Даже если все, что ты тут наговорил полная туфта… то мне тут не так уж долго осталось куковать до замены, так что переживу как-нибудь этот геморрой… Давай лучше о твоем батальоне поговорим… и не только.

«Ну, вроде отбрехался, сиськимасиськи, — с облегчением подумал Анатолий. — Хотя… не удивлюсь если то, что я тут нафантазировал — правда. Жизнь штука такая, что в реальность могут воплощаться даже то, что даже самый буйный фантазер не нафантазирует».

Глава 2

2

Генерал-майор Громов достал из ящика стола пухлую картонную папку и развязал завязки. Внутри лежали различные приказы, распоряжения и прочие нормативные документы связанные с формированием нового воинского подразделения.

— Твой батальон сформировали на основе 263-й отдельной дисциплинарной роты, в/ч 22008, ТуркВО, что размещалась под Красноводском. Состав будет увеличенным по максимуму до девятисот человек, потому как задачи тебе на первом этапе будут нарезаны весьма обширные и людей потребуется много. Но об этом чуть позже…

— Прошу прощения товарищ генерал-майор, но как все-таки удалось провести решение о создании штрафбата?

Громов понятливо хмыкнул. Ну да, с какой стороны ни посмотри, сомнительное решение. Тем более непонятно как это удалось сделать в отсутствие кампании против неуставных отношений, что по идее и должна была стать причиной обосновывающей необходимость такого шага.

— Как экспериментальное подразделение для отработки боевых действий в пустыне. Ну а кого еще в такие тяжелейшие условия даже по меркам Афганистана можно загнать? Только провинившихся со всех сторон, чтобы своей кровью и потом смыли с себя позорящие советского воина проступки. Так что придется что-то изобразить тебе в этом плане.

— Изобразим, — кивнул Анатолий.

«Есть опыт родезийских скаутов, есть опыт французского иностранного легиона, местные методики выживания опять же никто не запрещает использовать», — подумал он.