Фальшивая няня для генерала

Мы схлестнулись взглядами, и я поняла, что она меня узнала…

4

— Тя-я, тя-я, — пролепетали девочки, снижая градус напряжения, с которым мы глядели друг на друга с госпожой Рут.

— Тя-я-я, — ко мне потянула ручку малышка, я подержала её недолго и, улыбнувшись, отправилась за Рут.

Всё хорошо. Нет-нет, мне показалось: управляющая меня не узнала. А генерал не заметил волнения. А если и заметил, то у меня же собеседование на хорошие деньги, я имею право поволноваться. Главное, что меня приняли! Осталось дело за малым — поладить с детьми своего врага.

Я взялась за перила лестницы, по которой в детстве катала мяч, и обернулась. Генерал вместе с девочками провожали меня взглядами. Но в отличии от внимательного изучающего выражения мужчины, лица девочек были взволнованы. И почему они так боятся, что я уйду? Ведь это именно так? Боятся? Я шагнула на ступеньку, и малышки хором заплакали, подтверждая мои опасения.

— Эй, что такое? — прошептал ласково генерал, беря девочек на руки.

— Тя-тя... — проговорила плачущим голосом одна из малышек, протянув ко мне ручки.

— Давайте я возьму, — сказала я, подбежав к детям. — Ведь это теперь моя работа.

Да, это только работа, а не жалость к чужим детям. Ничего личного.

— Она тяжёленькая, осторожно, Луиза, — сказал генерал. — Могу я вас так называть?

— Да, конечно, — проговорила я, чуть не задохнувшись.

Звучание чужого имени похоже на звуки моего собственного. На долю секунды я подумала, что генерал меня раскусил… Но всё обошлось.

— Иди к госпоже Луизе, — пророкотал Олэнтор, передавая мне малышку.

Я погладила девочку по спинке. Она сразу развеселилась и загукала, трогая меня за щёки.

— Ты моя радость. Как тебя зовут? — улыбнулась я.

Я поймала на себе пристальный взгляд генерала. По коже вновь пронеслись мурашки. Он смотрел так, словно поглотит меня сейчас своей тьмой.

— Её зовут Кэти, — хрипло проговорил Олэнтор. — А это Мэри. — Он приподнял вторую малышку на руках и, наконец, отвлёкся с меня на неё: — Ох, Мэри, ты снова мокрая! Ну ничего, сейчас госпожа Луиза тебя переоденет.

— Я… Д-да… Конечно…

Сердце бешено заколотилось. Я ещё ни разу не переодевала детей. И не купала их. И не кормила. Я не знаю, что делать! Но госпожа Линдон заверила, что это не сложно, я справлюсь. И мне очень хотелось ей верить!

Скорее нужно скрыться с глаз генерала, чтобы он перестал смотреть так… пристально. Тогда я буду меньше нервничать и лучше справлюсь с детьми.

— Я провожу вас, леди Луиза, — сказал Олэнтор и взял у меня вторую девочку. А-а-а! — Всё-таки вы выглядите довольно хрупкой, чтобы носить карапузов по лестницам. Идите за мной.

Я следовала за генералом, невольно любуясь его широкой спиной в мундире. Пусть он красив и вежлив, но он мой враг. Он тот, кто командовал армией Ирсланда, тот, кто отправил моего отца в заточение. А ещё он тёмный — и это, как раз, самое страшное.

Коридор второго этажа оказался залит тёплым солнечным светом, проникающим через панорамное окно. Дом вкусно пах старым деревом, и аромат возвращал меня к воспоминаниям из детства. Я ведь последний раз была здесь лет десять назад, когда папа был ещё нормальным. Мой хороший, добрый папа. Он играл со мной. Мы приезжали сюда на лето и собирали цветы в саду, читали по вечерам, ели яблочный пирог, который готовила мама — единственное блюдо, которое она умела готовить, — мне даже кажется, что я чувствую его аромат: сладенький, с корицей. А потом магия отца, тёмного мага, перешла на седьмой круг, и папа стал совершенно другим: жестоким, раздражительным, холодным. Мы перестали бывать вместе. Я уехала учиться в лицей, а затем в академию и не жила дома, не видела всего кошмара, который достался маме, а потом папа… Нет, я всё равно не верю, что он мог так поступить…

5

— Здесь манеж, а тут кровать, — сказала госпожа Рут, вырывая меня из мыслей.

Следом за генералом я вошла в спальню. Это была моя спальня! И кровать моя! Тут ничего не изменилось!

— Детские кроватки привезли, госпожа Рут? — произнёс генерал, опуская девочек в широкий манеж с деревянными рейками.

Они не хотели слезать с его ручек, держались за мундир и хныкали.

Я взяла Мэри на руки и осторожно, словно хрустальную вазу, опустила в манеж.

— Сказали, что привезут сегодня, ваша светлость, — поклонилась управляющая и поглядела на меня: — девочки пока спят на кровати прежней владелицы, и мне приходится ночевать с ними, хоть это и не моя работа, я слишком стара для маленьких детей. Они не спят ночью и  плачут постоянно.

— Госпожа Рут, покажите госпоже Линдон, где пелёнки и всё остальное, — генерал пытался оторвать ручку Кэти от ворота, но она ни за что не хотела его отпускать, всё цеплялась пальчиками и старательно сопела.

— Детские вещи здесь, — госпожа Рут проковыляла к комоду и отодвинула ящик. — Это то, что я заказала на первое время.

— Посмотрите, что ещё нужно для детей, и сообщите мне, госпожа Линдон, я немедленно куплю, — проговорил Олэнтор.

Генерал сдался под натиском маленькой девочки и прижал её к груди. Крошка успокоилась и повеселела.

— Хорошо, спасибо, — коротко ответила я, сминая в руках маленькие панталончики с нежным кружевом, которые протянула мне госпожа Рут.

Шёлковые, из выбеленной ткани — а генерал не экономит на детках! Я себе такое бельё уже год позволить не могла.

Так. Теперь переодеть. Нужно взять девочку на руки и посадить на кровать. В этом же нет ничего страшного. Я же играла в куклы!

Мэри сразу затихла, когда я взяла её, и даже вздохнула с облегчением, прижимаясь ко мне, будто только этого и ждала.

— Хорошая моя девочка, — проговорила я, снимая с неё платьице.

Затылком чувствовала жгучий взгляд генерала, и от этого сильнее волновалась.

— Ваша светлость, вы так и будете стоять за спиной? — проговорила я, поглядев через плечо.

— Я могу сбоку, если вас устроит, — строго ответил он, подойдя ближе.

Зачем ближе?!

Кэти играла с золотыми пуговицами мундира на рукавах у Олэнтора и лепетала.

— Я должен убедиться, что вы всё сделаете как надо, — сказал он. — Не могу же я доверить вам детей в ту же минуту, как вы вошли в дом.

Сердце дрогнуло в груди от хриплого рокота мужчины.

— Ваша светлость, не беспокойтесь, у госпожи Линдон богатый опыт, — проговорила госпожа Рут.

— Вы знакомы?

— Нет. Но я наслышана о Луизе Линдон, она воспитывала детей самого герцога Витто.

Мы переглянулись с управляющей, она передала мне чистое платьице, внимательно наблюдая, как я справляюсь с пуговицами. Благо Мэри сидела спокойно, как будто понимала, как мне важно справиться.

Когда я закончила с платьем, малышка начала клевать носом и прикрывать глазки. Я придержала ей голову.

— Неужели! — шёпотом воскликнула госпожа Рут, отгибая край одеяла. — Укладывайте скорее, пока не передумала!

Я положила Мэри на подушку и повернулась к подозрительно притихшему Олэнтору: Кэти спала у него на плече, пуская милые слюнки на безупречный мундир. Генерал героически это стерпел — и вздохнул с облегчением, когда я взяла у него ребёнка.

— Надо же, уснули, — проговорил Олэнтор, неуверенно касаясь влажных пятен на своём плече. — Мне нужно на службу. Я вернусь вечером, и мы составим с вами договор, госпожа Луиза.

— Вот, возьмите, — я протянула ему салфетку.

Ох, зря это сделала — получила ещё одно головокружительное погружение в бездну тёмного взгляда. У него там холодно и страшно. Но пальцы тёплые. Меня словно молнией поразило, когда он прикоснулся к руке. Приятно. На грани запретного.

— Спасибо, — сказал Олэнтор и быстро ушёл прочь.

Звук его шагов, решительный и властный, вскоре стих.

— Надо же, какая встреча, Элизабет! — проворчала Рут, уперев руки в бок. — Что же ты тут делаешь? Мы думали, ты давно мертва.=======Дорогие читатели, если книга нравится, не забудьте поставить лайк=) И мне, и героям будет очень приятно Спасибо

6

— Не выдавайте меня, — тихо, но твёрдо сказала я.

Девочки спали, не хотелось их разбудить и напугать. Быть может, мой голос прозвучал даже моляще. Но не положено аристократке так себя вести.

Я расправила плечи, вздохнула поглубже и подняла голову повыше, как учила мама.

— И что мне за это будет, Лиззи? — фыркнула госпожа Рут.

Я никогда не думала, что госпожа Рут окажется такой змеёй. Она всегда вела себя воспитанно, даже заслужила обращение “госпожа” несмотря на не очень высокое происхождение. Но как только солнце моей семьи зашло, змеи выползли из нор. И сразу стало понятно, кто друг, а кто враг. Никто мне больше не лицемерит, а показывают своё истинное лицо.

— Что вы хотите? — смело произнесла я, но пальцы предательски сжались в кулачки.

— Того, чего и все хотят: положения и денег, Ваше Высочество.

— Вы знаете, в каком я положении, — проговорила я. Губы дрожали, и я плотно стиснула их, чтобы не выдать отчаяния. — Сейчас у меня самой нет ни денег, ни положения.

— Но вы сумели пробраться сюда, в дом одного из предводителей Ирсланда, значит, у вас, как минимум, есть связи и… теперь есть и деньги — сто крон, с ума сойти! Мне и половины того не платят! И вы же наверняка пришли сюда с каким-то умыслом? Покрывать врага моего хозяина ой как дорого встанет.

Я яростно сжала кулаки, краснея от злости. Ведь у меня нет никакого умысла — мне просто очень нужны деньги! Мама болеет! И госпожа Линдон из-за меня получила сильный ушиб. Если бы она не получила это место, то не смогла бы обеспечивать детей. Мы договорились, что я буду должна ей половину. Внутри меня поднялась горечь. Я всех подвела.

Соберись, Элизабет!

— Мне просто нужна эта работа, — сказала я. — Мы плохо живём, мама болеет. Я пришла заработать денег.

— Врёшь ты, Лиззи. Ну, ничего, может мне и не нужно знать большего. Знаешь ли, ирсландцы мне не очень нравятся… Так и быть, будешь отдавать мне своё вознаграждение, тогда я ничего не расскажу!

— Но у меня мама больна, вы же слышали!

— Ладно, будешь должна мне девяносто крон в месяц за молчание.

— Сколько?! Тридцать — не больше!

— Нет, ты жила богато, теперь я хочу, чтобы ты узнала, что такое бедность. Восемьдесят.

— Поверьте, я знаю, что такое бедность! Тридцать пять. Или я ухожу сейчас же. Пока будете звать Олэнтора, я успею скрыться.

Госпожа Рут долго глядела на меня, стиснув зубы.

— Пятьдесят. И это моё последнее слово, — сказала она наконец.

— Сорок и договорились.

— Ладно…

Договорилась, слава богам. На один визит лекаря хватит, а так посмотрим по ситуации.

— И лучше смотри за детьми! — прошипела госпожа Рут. — Это тебе не в куклы играть! Генерал Олэнтор только кажется порядочным, он тёмный и за этих детей голову в прямом смысле оторвёт!

— Скажите, как вы меня узнали? Иллюзия не помогла?

— Какая иллюзия? — хмыкнула госпожа Рут.

Я повернулась к зеркалу и обнаружила, что иллюзии нет! Пока ехала в дилижансе, я держала “маску”, но потом пришлось долго идти пешком, я устала, замёрзла и промокла, я отменила заклинание, чтобы сэкономить силы. А потом… видимо, от усталости и недосыпа, забыла вернуть “маску” обратно.

Какой ужас.

Значит и башмаки мои прохудившиеся Олэнтор видел?!

Тогда понятно его удивление, что он так рассматривал меня и назвал слишком молодой. Какая же я дура! Но очень везучая! Меня приняли в няни, несмотря на внешность двадцатилетней девушки и худые туфли.

— Ты чего так побелела, Лиззи? — хмыкнула госпожа Рут.

— Нет, ничего. А где мама девочек, вы не знаете? — поинтересовалась я.

— Без понятия! Их подкинули два дня назад, они всё время ревут, какие-то ненормальные. У нас перебывало уже пять нянь, и все от их ора сбегали. Не дети, а демонята какие-то, вообще не унимаются и ни к кому на руки не идут, ну, кроме его светлости — наверное, чуют родную кровь. Он из-за этого службу пропускает и бесится. А ты-то знаешь, что бывает с тёмными, когда они бесятся!

Госпожа Рут бросила на меня укоряющий взгляд, и я вынужденно отвернулась.

— Не знаю почему, — продолжила управляющая, — но как только ты вошла в дом, дети сразу притихли, ты им понравилась. Заснули вон даже. Может, из-за того, что в тебе есть тёмная кровь?

— Во мне нет тьмы! — я уверенно помотала головой. — Сами знаете, какая во мне магия.

— Знаю-знаю… странно, что генерал Олэнтор этого не почуял.

— Защита, — призналась я, указывая на талию.

Пусть госпожа Рут считает себя посвящённой в мою тайну про защиту — может, будет осторожнее себя вести.