Арена 2 Претендент

Паво оглянулся на вольноотпущенника.   Он махнул толпе, срывая  аплодисменты.  Рядом с ним Мурена что-то прошептала ему на ухо.  Паллас усмехнулся.

-  Утром состоятся казни!

Толпа зааплодировала, когда герольд указал на разорванную шеренгу осужденных, стоявших справа от гладиаторов.  Цепи были стянуты вокруг их тощих запястий и лодыжек.  Их скелетообразные  бородатые лица были лишены надежды. У одной или двух более простых душ были хищные взгляды в глазах, когда они смотрели, как рабы выносят еще больше подносов с едой к столам.

- Днем будет двадцать пар боев, - проревел глашатай под очередной хриплый хор одобрения толпы. -  Главная достопримечательность представит две легенды  Арены, сражающиеся насмерть.  Он жестом пригласил Паво и  его тренера выйти из строя гладиаторов.  -  Вот это  -первый  претендент.   Представляю вам сына изменника- легата и гладиатора, победившего  язву  Рима,  Бритомариса…   Марка Валерия Паво.

Толпа разразилась бурными аплодисментами, когда Каламус проводил  Паво к середине площади. Он взобрался на деревянную платформу, а его тренер встал  сбоку. Приветствия возрастали.  Мужчины до хрипоты кричали, прославляя своего нового героя. Женщины локтями пробивались вперед толпы, чтобы поглазеть на него. Эта сцена на мгновение ошеломила Паво, прежде чем осознал  навязчивые тревоги по поводу его затруднительного положения.  Несмотря на его попытки овладеть техникой ретиария,  он все же намного увереннее  чувствовал  бы себя с мечом в руке.  Он еще не разу не испытал  бою  свое новое оружие.  Его охватил приступ огорчения, и он втайне пожалел, что оптиона  Макрона не было рядом с ним.  Несмотря на все свои различия,  Паво и Макрон   разделяли общую ненависть к бюрократии и распрям, которые гноились в сердце Рима, и предпочтение гладиуса  всем другим видам оружия.

Ватага шумных мужчин, слонявшихся возле таверны, разразилась пьяными скандированиями. - Готовьте трупные  крючки для Паво!  - пели они, поднимая в воздух кувшины с вином. -  Трупные крючки для Паво!   О, они тебя трупным крюком оттащат с Арены!

- Очаровательные люди, - сказал Паво.

- Дебоширы  из Помпеи, - возразил Каламус. - Я несколько раз видел их на Арене  а таком же состоянии. Это поклонники  Дентера.  Конечно, на самом деле они и не собираются смотреть на бой. Им бы просто позлится и избить несколько местных жителей.  Не обращай на них внимания.

Паво оглянулся на гладиаторов.  Амадокус превратил свои синяки в красноты  ярости из-за почестей, которые  оказывали молодому бойцу.   Паво посмотрел вперед,  когда глашатай  провел руку  дугой перед его грудью. Толпа замолчала.

- А с кем завтра встретится Паво?   - Глашатай повысил  свой голос дальше, чтобы его было слышно среди дебоширов.   На мгновение он оставил вопрос висеть у него на губах, пока не вверг  толпу в безумное ожидание.  Потом продолжил:  - Победитель сорока девяти поединков на Арене. Победитель Феликса Бесстрашного.  Разрушитель Черного Фракийца.   Я представляю вам гордость Помпеи …  Децима…  Коминия…  Дентера!

Толпа на западе  неохотно расступилась.   Паво  сосредоточился на фигуре, пробиравшейся сквозь толпу, и впервые взглянул на Дентера.

- Ничего, себе!  - пробормотал он себе под нос.

Один взгляд на своего противника подтвердил предупреждения  Карбо о том, что Дентер тренировался изо всех сил.  Несмотря на относительно худощавое телосложение, он обладал резко очерченными мускулами на руках и плечах и точеной грудью.  Паво никогда не видел Дентера,  сражающегося во плоти, но, судя по форме его тела, он предположил, что гладиатор представлял собой  на песке Арены проворную фигуру.

Он внимательно наблюдал, как Дентер потряс сжатым кулаком в воздухе и направился к платформе.  Его приветствовал хор улюлюканья и насмешек,  прерываемый лихорадочным ревом дебоширов .  Дентер остановился.  Повернувшись лицом к толпе, он схватился за мужское достоинство и сделал непристойный жест в их сторону,  вызвав бешеную волну непристойных возгласов.  Какая-то фигура вытолкнула гладиатора сквозь ревущую толпу.   Паво предположил, что это тренер Дентера.  Он вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть мужчину.  Но он был закрыт протянутыми руками толпы,  яростно цеплявшимися  в Дентера.  Вторая фигура поспешил к постаменту как раз в тот момент, когда настроение в толпе начало становиться ядовитым. Совершив последний рывок, гладиатор, к явному неудовольствию глашатая, двинулся вперед и вскарабкался на помост под одобрительные возгласы  помпейцев.

Вблизи Дентер выглядел устрашающе. Сумасшедшие глаза устремились на Паво с густо обросшего бородой лица.  Татуировки сужались от его шеи до предплечий.  Тяжело дыша через ноздри, он приблизился к Паво  так, что они встали лицом к лицу.  Затем ветеран опустил подбородок на дюйм и окинул взглядом  Паво  по всей длине своего  тонкого носа.  От него пахло приторно-сладким вином.  За плечом своего противника Паво заметил одного из дебоширов,  рисовавшего оскорбительный лозунг на фасаде таверны.

- Значит, ты и есть,  великий Марк  Валерий  Паво,  -  пробормотал Дентер.  -  Ты не очень то выглядишь.  -  На его лице расплылась ухмылка.  -   Так же как  и твой  старик Титус,  который  был долбанным  трусом.

- Он был уважаемым легатом,  -  с гордостью заявил Паво.  -  Он не был трусом.

Дентер скривился от отвращения:  - Он был скупым ублюдком!  Никогда не позволял нам пограбить что-либо стоящее.   Я присоединился к этому проклятому  легиону только для того, чтобы получить немного добычи,  убить несколько галлов и трахнуть  несколько ихних  шлюх.   Затем явился  твой Тит, читать нам лекции о чести и долге.   Так ему и надо!  Все эти разговоры не помешали выпотрошить твоего старика.

- Его убили в бою, -  угрюмо сказал Паво.  -  Гермес.  На Арене.

- Меня не волнует, кто это сделал хоть сам Юпитер,  -  взорвался Дентер.  -  Я просто хотел бы сам разделать этого заносчивого старого дурака.   Тит выгнал меня из легиона.  Он вынудил меня сменить карьеру, годами живя среди рабов и иностранной нечисти.  Я бы с удовольствием посмотрел, как он умирает.  Когда Император попросил меня зарезать сына Тита,  я с радостью согласился.  Приготовься  присоединиться к своему бесхребетному старику в Аиде.

Паво  снова отвел взгляд и увидел тренера  Дентера.  Горячая полоса гнева прокатилась по его венам, когда  Дентер начал играть мускулами перед толпой.

- Не верю, -  возмутился Паво.  -  Этого не может быть он. Не может быть!

- Взгляни на меня, засранец,  -  сказал Дентер.

Но Паво не слушал  Дентера.   Он просто смотрел на его тренера, стоящего у подножия постамента, и бормотал себе под нос его имя:  -  Макрон…  ведь это же Макрон …

ГЛАВА  ВОСЬМАЯ

Холодок пробежал по спине Паво при виде  солдата.  На лице оптиона  промелькнуло раскаяние. Затем Макрон  решительно качнул  головой и принял суровое выражение лица,  поприветствовав  Паво коротким кивком.  Паво не видел Макрон а с того рокового дня на Юлианской площади, и теперь его вид пронзил гладиатора смесью шока и подозрениями.

- Что ты здесь делаешь?  - прошипел он.

- А, как ты думаешь?   -  Оптио склонил голову на Дентера.  -  Тренирую этого старого  пенька.

- Ты предатель!   -  Паво взорвался от ярости.  -  Я доверился  тебе помочь мне одержать победу над  Бритомарисом,  а теперь ты устраиваешь против меня заговор?

Макрон начал  было протестовать. Его прервала стычка, вспыхнувшая в толпе, когда дебоширы и местные сторонники  Паво столкнулись возле таверны. Раздался пронзительный звук разбивающейся глиняной посуды, когда один из помпейцев  бросил в толпу кувшин.  Глашатай пробежался по своему объявлению, стараясь быть услышанным за пределами суматохи.  Некоторые помпейцы обменивались ударами с толпой.  Их товарищи улюлюкали и кричали.  Взволнованный Паллас подала сигнал небольшому количеству людей из городской стражи, которые быстро вмешались,  разделив бойцов,  и оттеснили  помпейцев.

Каламус  прошел впереди линии гладиаторов и хлопнул в ладоши.

- Хорошо, девочки,  - сказал он. - Пришло время поесть.

Мужчины заторопились к скамейкам.  Каламус тут же поднял ладонь. Застонав, они остановились.

- А теперь вспомните, что я вам говорил. Не набивайте животы.  Ешьте немного … . Я не хочу видеть, как кто-то из вас  нагадит,  когда ступит на песок.  - Каламус  метнул презрительный взгляд на осужденных преступников.  -  Предоставьте  свинство этим жалким ублюдкам.  Это их последняя ночь перед тем, как они отправятся в Подземный мир.  У остальных есть шанс уйти живыми.  Во всяком случае, некоторым из вас.  Каламус взглянул на Паво,  произнося последние слова, и рассмеялся.

Паво  не спеша  занял свое место на скамейке.  Осужденные смиренно собрались вокруг отдельного стола, прижав подбородки к груди,  и в болезненном молчании ковыряли еду на своих тарелках. Половина толпы осталась, чтобы посмотреть, как гладиаторы едят то, что для некоторых станет их последней в жизни пищей.  Другие обратили свое внимание на товары, предлагаемые на прилавках, или отправились обсуждать предстоящие игры за кувшином дешевого вина в ближайшей таверне.  Букко плюхнулся рядом с Паво и равнодушно посмотрел на поднос с изысканными пирожными.  Его обычно ненасытный аппетит неожиданно  его покинул . Он пододвинул своему спутнику поднос с моллюсками.

- Тебе  лучше что-нибудь  поесть, -  сказал он. - Ты же не хочешь драться с  Дентером  голодным.

- Я не голоден, - лаконично ответил Паво.

- Значит, нас  таких двое,  -  пробормотал Букко, глядя себе под ноги.

- В чем дело, римлянин?  -  раздался гортанный голос из дальнего конца стола. -  Паво наклонился вперед и увидел, как Амадокус поглощает тарелку сосисок.   Кусочки мяса посыпались на его грудь. Он мотнул головой в сторону Макрона.  -  Расстроен тем, что твой дружок  нашел новую любовницу?

Паво не ответил.  Про себя он был удручён мыслью,  что  Макрон тренирует  Дентера.  Он изо всех сил пытался понять, почему  оптион  помогает решить судьбу того, кого и так ущемил Императорский Дворец.  Он безмолвно молил богов проклясть Макрона.

Внезапно за соседним столиком раздались гневные крики.  Паво очнулся от грез и посмотрел на Дентера,  сбросившего  Ородеса на землю и небрежно  плюхнувшегося  на его место на скамейке.  Остальные гладиаторы за столом молча посмотрели на него.

- И для чего ты это сделал?  - рявкнул  Ородес,  поднявшись с земли.

Дентер схватил пригоршню моллюсков и жадно затолкал их в рот. Он запил полный рот громким глотком вина и издал чудовищную отрыжку.  -  Ты сидел  на моем месте, перс.

Ярость заурчала в горле Ородеса.  Он стоял позади  Дентера и ждал, когда тот обернется. Но ветеран продолжал накладывать еду себе в тарелку и отхлебывать вино.  Ородес холодно смотрел Дентеру в затылок.   Дентер допил вино и грохнул чашкой по столу.  В мгновение ока Ородес схватил кубок, поднял его над головой, как трофей, и обрушил на череп Дентера.  Звук бьющейся глиняной посуды пронизал  воздух.  Дентер замер.  На его губах появилась дикая улыбка, когда вино,  смешавшись с кровью из раны на голове,  пропитало его  бороду.  Он слизнул смесь с нижней губы.  Затем медленно поднялся со скамьи и повернулся лицом к Ородесу.  Перс сглотнул слюну от сжимающего его страха.  Его глаза расширились от осознания того, что его нападение на Дентера   был ужасной ошибкой.

Внезапно вспыхнув гневом, Дентер бросился на Ородеса и обвил его шею своими длинными руками. Другие гладиаторы в шоке смотрели, как Дентер повернул голову перса под углом и зажал зубами его ухо.  Ородес взвыл в агонии.   Дентер несколько болезненных мгновений жевал ухо.  Затем с яростным рычанием оторвал его от  головы.   Ородес  громко завизжал, как  обваренная крыса, когда его лишали уха.  Кровь залила подносы с едой на столе.  Дентер выплюнул изуродованную кожу и хрящи уха  изо рта,  его подбородок был залит кровью, и он издал леденящий кровь  рев.

- Карбо был прав, -  сказал Букко.  -   Дентер действительно сумасшедший.

Двое охранников бросились к Дентеру.  На губах гладиатора появилась дикая ухмылка. Остальные отшатнулись назад, а Дентер опустился на корточки перед брошенным  сидящими гладиаторами столом, упершись ладонями в  его край.  Подпрыгнув, он опрокинул стол на бок, затем разжал хватку, и стол рухнул на набегающих охранников.  Раздалась какофония шума, когда на землю попадало множество кувшинов, чашек и подносов.  Двое охранников постарались убраться с дороги, когда на них обрушился стол.  Стук дерева о мощеную землю площади  сопровождался отчетливым треском ломающихся ребер.  Третий охранник набросился  на Дентера со стороны форума,  дико размахивая мечом. Лезвие вонзилось в спину Дентера и вызвало у ветерана вопль боли.  Он прижал руку к спине, когда еще шестеро охранников подлетели к своим поверженным товарищам и окружили его.  Дентер демонстративно махнул кулаком в небо, к большому удовольствию дебоширов , которых  выпроваживали  прочь с площади.  Затем он исчез в вихре доспехов и мечей.  После непродолжительной борьбы охранники повалили его на землю.

- Вот и все! - крикнул Гурджес в ярости, его лицо было искажено гневом.  -  Пиршество окончено! Ты!  -  Ланиста ткнул костлявым пальцем в грудь ближайшего охранника.   -   Собери  гладиаторов. Я  хочу, чтобы их немедленно сопроводили обратно в лудус.   Осужденных  преступников  распорядись отвести обратно в тюрьму на ночь.

Охранники бросились выполнять приказ, грубо ставя гладиаторов на босые ноги и выстраивая  их в неровную  шеренгу.   Букко  встал на  свое место, когда Паво заметил, что Гурджес  возвращается к Имперскому секретарю, низко опустив голову и смиренно сложив ладони перед собой.  Хотя Паво не слышал слов, тон голоса ланисты подсказал юному гладиатору, что тот извиняется.  Вольноотпущенник  выглядел не впечатленным.  Паво заметил, что Мурена незаметно ускользнул от Паллас,  в сторону  Макрона.

Охранник схватил Паво за предплечье и поставил его в линию позади Букко.  Доброволец бросил последний унылый взгляд на угощение,  оставленное на столах.  Затем гвардейцы повели гладиаторов с площади обратно в лудус.