Любовь и ненависть между нами

— Шесть часов.

— Сколько?!

— Шесть, — повторил он и как бы между прочим добавил. — И, возможно, мы там задержимся не на одни сутки, а дольше.

В городе с огромным потоком машин, и ещё большим количеством прохожих на улице, находиться в замкнутом пространстве с Тимуром Артёмовичем было не легко, но терпимо, когда же мы выехали не на самую оживлённую трассу, вот тут я поняла, что на самом деле означает слово «Дискомфорт». Потому что на пустынной дороге, крайне остро ощущалось, что мы с Калининым не только сидим на соседних креслах, но и находимся наедине.

С одной стороны, мне нравилось наблюдать, как уверенно и умело генеральный управляет своим чёрным монстром, как заворожённая слушала его голос, когда он отвечал на звонки, позволяла себе им самим любоваться, если это получалось тайком, но с другой, не было и секунды, чтобы я не испытывала жутчайшее и непонятно откуда взявшееся смущение, а ещё постоянно боялась что-нибудь сделать не так или сболтнуть лишнее.

— У вас всё нормально? — оторвавшись от дороги, Калинин бросил на меня обеспокоенный взгляд. — Скоро будет заправка, там можно размять ноги. Остановимся?

«Размять ноги» что-то мне подсказывает, это фраза на самом деле — завуалированный вопрос «Ты чего такая напряжённая, срочно нужно в туалет сделать пи-пи?». Причём в лучшем случае он имеет в виду только «пи-пи». Видела я в зеркале своё отражение, там на лице столько озадаченности, как будто кроме «пи-пи», тянет на более серьёзный процесс.

— Если вы не против, я бы остановилась, — хоть и испытывала неловкость, но отказываться не стала.

На заправках, как правило, продают кофе и что-нибудь перекусить, а я с утра не ела, мой желудок таких издевательств не прощает и начинает громко возмущённо урчать.

Если Калинин услышит звуки моего живота, боюсь, стыд заставит меня на ходу выпрыгнуть из машины.

К зданию магазина заправки направилась в одиночестве, Тимур Артёмович предпочёл остаться в салоне автомобиля.

Купив стакан кофе и бутерброд, поняла, что никакой голод не заставит меня проглотить даже кусочек, если буду кушать одна, и взяла для Калинина ещё один такой же набор.

Выйдя из магазина, заметила на себе пристальный взгляд Калинина. Выставив локоть на улицу и навалившись на него всем телом, основательно так с ног до головы меня разглядывает, причём, если мне не чудится, с мужским интересом. И ведь какой гад, наши глаза встретились, но отворачиваться, как обычно поступают люди, он и не подумал.

Поборола себя и тоже не свожу с него глаз. Он, конечно, крайне волнительный мужчина с потрясающе приятным голосом, от которого по коже несутся мурашки.

Интересно, у него кто-нибудь есть? Насколько знаю, жены нет, но близкая подруга наверняка имеется, такие как он не бывают одни.

О боже, зачем я вообще об этом думаю?!

Какая разница свободен он или нет? Я же не собираюсь крутить с ним роман. Во-первых, всё на что могу рассчитывать, это короткая ничего не значащая интрижка, из-за которой потом придётся уволиться, а во-вторых, завязывать отношения с генеральным директором на работе второй раз, будет уже не смешно. Ведь бывший муж тоже когда-то был моим начальником.

— У вас в машине разрешено перекусывать? — не открывая дверцы, с улицы через окно на всякий случай уточнила я.

У всех же свои правила. Например, Николай в салоне автомобиля даже воду запрещал пить. Правда, данный запрет вступил в силу только после нашей с ним свадьбы, а до этого мне там было разрешено абсолютно всё.

— Конечно, — кивнул он, а когда забралась в салон, принюхался и, поглаживая живот, заинтересованно посмотрел в сторону магазина.

— Я и вам взяла перекусить, — протягивая второй бумажный пакет Тимуру Артёмовичу, сообщила я и порадовалась, что эта мысль пришла мне в голову.

— Спасибо, — в отличие от меня Калинин комплексами не страдает и охотно принял пакет. — Но теперь я ваш должник, за мной ужин.

Ужин?

Это он меня так ловко на свидание пригласил?

Или пообещал вечером поделиться лапшой быстрого приготовления?

Я уже успела посмотреть на карте, где находится стройка, куда мы направляемся, там в радиусе десяти километров ни одной даже захудалой закусочной нет, есть только продуктовый магазин неподалёку в посёлке.

Не самые вкусные бутерброды из соевой ветчины, увядшего огурца и отсыревшего хлеба мы с Калининым умяли за обе щёки и сверху в рекордно короткие сроки залили всё это добро кофе.

Зрелище, как умопомрачительно красивый, успешный и уверенный в себе Тимур Артёмович с удовольствием поедает обычный фастфуд, напомнило мне, что он такой же человек, как и я, а не какой-нибудь небожитель.

Да, у нас разные финансовые возможности и социальное положение. Он генеральный директор крупной компании, я рядовой юрист на испытательном сроке. Он ломает голову купить ему яхту или выгоднее вложиться в акции, я же в магазине задумываюсь, что лучше взять картошку или капусту. Но разве это повод в его присутствии чувствовать себя неполноценной и дышать через раз?

Нет. И ещё раз нет.

Стоило только посмотреть на ситуацию с точки зрения здравого смысла, как внутреннее напряжение и неуверенность, пусть полностью не исчезли, но заметно утихли, я даже осмелилась на вопрос:

— Тимур Артёмович, а для какой цели вам нужен на стройке юрист?

— Чтобы сдать объект в срок, я вынужден заказать отделочные работы у стороннего подрядчика. Договор составлен и согласован, осталось только внести некоторые уточнения и подписать. Ваша задача, пока мы осматриваем объект, записывать мои замечания, а потом внести их в договор.

— Я бы хотела ознакомиться с договором, — деловым тоном заметила я. — Вы можете мне дать копию или сбросить электронную версию?

— Валерия Павловна, вы только что заработали свой первый минус. Договор, как два часа отправлен вам на корпоративную почту.

Чёрт побери…

Вот до какого конфуза довела меня реакция на близость Калинина. Проморгала письмо.

Вместо того чтобы на полную катушку включить режим профессионала, как малахольная девица нервничала, смущалась и, чего греха таить, пускала на него слюни.

— Простите, больше такого не повторится, — чувствуя, как от стыда вспыхнули щёки, пообещала я, открыла в телефоне почту и принялась изучать договор.

Не знаю, что так развеселило Тимура Артёмовича, но он рассмеялся.

— Валерия, расслабьтесь. Насчёт минуса я пошутил. Во-первых, это мелкий прокол, а во-вторых, вы просто не привыкли к новому месту работы, поэтому и теряетесь. Кстати, не забыли, предупредить кого следует, что не вернётесь домой ночевать?

Слова про шутку ни капли меня не успокоили, а вот последнее замечание, вернее, формулировка, смутила. Ещё несколько часов назад Тимур говорил: «Возможно придётся заночевать на стройке», а сейчас это прозвучало так, словно мы там гарантировано заночуем.

— А мне некого предупреждать. Родители живут за две тысячи километров отсюда, так что не потеряют, — не без горечи в голосе пояснила я и продолжила читать договор.

— Вообще-то, я имел в виду вашего молодого человека, — не сразу, а через какое-то время уточнил Тимур.

— Обязательно бы предупредила, если бы он у меня был, — добравшись до суммы договора и откровенно обалдев, на автомате ответила я.

— Валерия, а вы уверены, что у вас действительно нет молодого человека? — зло усмехнулся Калинин и смерил меня брезгливо презрительным взглядом.

— Уверена, — процедила сквозь зубы и не удержалась от ехидного замечания. — Я ещё пока в здравом уме и помню такие моменты.

Всё, сейчас за грубость мне велят написать заявление на увольнение и высадят на дороге.

Не знаю, как долго мы ехали в гробовой тишине, может, несколько секунд, а может, и минут. В ожидание катастрофы, восприятие времени искажается.

В итоге Тимур ещё раз на меня внимательно посмотрел, но теперь уже задумчиво и как будто с каким-то сомнением, а после непринуждённо улыбнулся и кивнул:

— Ясно. Парня нет.

Когда у меня затекло всё, что может затекать, отсидела всё, что можно отсидеть, желудок опять требовал пропитания и тянуло посетить прекрасное место под названием туалет, мы наконец-то въехали на огороженную забором территорию стройки, а когда по гравийке дотряслись до пятиэтажного здания с дырками вместо окон, Калинин подался вперёд, прищурился и не без тяжести в голосе выдохнул:

— Ногинский уже здесь.

— А это кто? — поинтересовалась я и, проследив за взглядом Калинина, поняла, что он имеет ввиду кого-то из двух мужчин, находящихся возле входа в здание.

— Захар Дмитриевич Ногинский – владелец фирмы подрядчика. Мутный тип. Обычно стараюсь с ним не иметь дел, но тут, как уже говорил, выбора не было. Валерия, я вас попрошу быть с ним настороже и близко не подпускать.

— Почему?

— Вы в его вкусе, а он как раз в поисках жены номер три.

— Я вас поняла, можете не беспокоиться.

Калинин припарковался, вышел из салона на улицу, и по тому с каким из двух мужчин он первым обменялся рукопожатием, определила, кто из них Ногинский.

Вопреки ожиданию это оказался не пузатый дядечка за пятьдесят с лоснящейся лысиной, а молодой мужчина, который не то чтобы не уступал Тимуру Артёмовичу во внешних данных, а пусть с небольшим отрывом, но выигрывал у начальника. Ногинский был чуть выше, чуть шире в плечах и бросался в глаза тоже чуть больше.

Глава 4

Выходить из автомобиля не тороплюсь, из укрытия наблюдаю за ситуацией, начальник же сказал, держаться от его делового партнёра на расстоянии, вот я и сижу, не отсвечиваю, послушно исполняю распоряжение.

Тимур Артёмович что-то увлечённо обсуждает с лысым дядькой, Ногинский на них поглядывает, но без особого интереса, то землю сковырнёт носом туфли, то со скучающим видом задерёт голову к небу, но в какой-то момент он на мгновение замер, затем резко развернулся и точным прицелом сфокусировал на мне взгляд.

А вот не надо было таращиться во все глаза, он обернулся не просто так, а потому что почувствовал на себе чужое внимание.

Ногинский, склонив голову набок, прищурился и с плутоватой улыбкой направился в мою сторону.

Когда он приблизился, мне пришлось опустить окно.

Ну а как иначе?

Человек же явно подошёл пообщаться, тут либо выходить к нему на улицу, либо как сделала я, убрать между нами преграду в виде стекла.

— Здравствуйте, — вежливо улыбнулась.

Нормально, нет?

Я с ним поздоровалась, а он в ответ на цыпочки приподнялся, чтобы в салон заглянуть и лучше меня разглядеть.

— Тимур, таких девушек, как твоя спутница надо выгуливать на лазурном берегу, а ты её притащил на стройку, месить грязь, — не отрывая от меня глаз, выкрикнул он и гораздо тише добавил. — Вы не того парня выбрали.

Что значит выгуливать, я ему, что ли, собака,

— Захар, Валерия Павловна мой юрист, не надо отвлекать её от работы, — Калинин не поленился и тоже подошёл.

Ногинский недоуменно на меня посмотрел, приблизился ещё на шаг, можно сказать, улёгся на дверцу и с недоверием спросил:

— Серьёзно, вы юрист?

— Да, а что, не так?

— Делать вам больше нечего, кроме как работать.

— Захар! — рявкнул Калинин.

— Да, понял я, не отвлекать, — лицо Ногинского, наконец, исчезло, зато послышалось его насмешливое замечание. — Тимур, а подскажи телефон кадрового агентства, которое вот таких, как у тебя юристов находит. Я бы их озадачил на полгода вперёд.

— Валерия Павловна, всё хорошо? — осведомился начальник.

— Вполне, — заверила я, хотя это, конечно, было не так.

Только сейчас до меня дошло осознание, что я за шесть часов дороги от цивилизации в компании начальника, которого не знаю даже недели, а других мужчин так и вовсе вижу впервые.

Стройка, много ям, ещё больше цемента, забетонируют тут блин, и никто никогда не узнает.

 Ой, да ладно...

Сама на себя нагнала страху.

Калинин с Ногинским ведь не отмороженные бандиты, а серьёзные, деловые люди.

Так как до наступления темноты оставалось совсем ничего, около двух часов, а здание было освещено лишь частично, к осмотру объекта приступили незамедлительно. То есть минуя обычные человеческие потребности, такие как питьё, еда и поход в туалет.

Последнее особенно огорчало, потому что о свидании с унитазом мечтала ещё в дороге.

Где-то уже через тридцать минут, после того как осмотрели первый этаж, невозможность сходить в туалет стала для меня наименьшей из всех проблем.

Никогда раньше не бывала в строящихся зданиях и правильно делала. Туда с моей боязнью высоты ходить строго запрещено.

Каждая временная лестница с невозможно короткими перилами и просветом вниз, стоила мне по меньшей мере года жизни. Поднимаясь по ступеням настолько прижималась к стене, что теперь весь правый бок испачкан в извёстке.

Сейчас же мы подобрались к месту, где пол просто заканчивается и начинается обрыв в несколько метров.

Калинин с Ногинским стоят у самого края и у меня только от одного этого зрелища подгибаются колени и зреет паническая атака. Даже защитную каску, постоянно сползающую на глаза, специально не поправляю, чтобы на начальника с подрядчиком не смотреть.

Лысый дядечка тоже недолюбливает высоту, держится от края на почтительном расстоянии, но это скорее обычная предосторожность, а не как у меня фобия.

— Валерия, вы всё успели записать? — меняя место дислокации и проходя мимо, поинтересовался Калинин.

— Вы не могли бы повторить последний пункт, — догнав начальника, шёпотом попросила я, и он резко затормозил.

— Опять? — пусть тихо, но всё равно прорычал Тимур Артёмович. — Валерия, ещё два часа назад вы производили впечатление собранной и коммуникабельной девушки. Не могу понять, что с вами произошло? Ходите и через шаг спотыкаетесь. Постоянно переспрашиваете. Бумаги с пола собирали только пять раз. Понимаю, целый день в дороге – выматывает, но тем не менее соберитесь.

— Простите, постараюсь, — виновато опустила глаза.

— Тимур, хорош уже на Леру наезжать, — послышался возмущённый голос Ногинского, он, видимо, заметил, что мы остановились, и вернулся. — Она, в отличие от тебя, не знала, какой на стройке бардак, почему не сказал переобуться в кроссовки? Сам бы походил на высоченных копытах, и мы бы посмотрели, сколько раз споткнулся ты.