Разлом миров. Санкт-Петербург

Разлом миров. Санкт-Петербург

Глава 1

Алиса

Я никогда не задумывалась, насколько иной может стать человеческая жизнь за мгновение.

Всего лишь мгновение…

Щелчок пальцев, блик на экране смартфона, секунда времени…

И взрыв.

Огромная, мощная волна уничтожила привычный уклад, вдохнула в нас магию, заставив заплатить за это не только кровью.

Добро пожаловать в новый мир.

***

- …Оксана…! – руки тряслись, дыхание сбилось. Мир перед глазами расплывался разноцветными пятнами. Кажется, сотрясение. – Ты слышишь меня? Оксана!

Телефон в руках подло мерцал, звонок не проходил, дочь на заднем сидении раздолбанной в хлам машины молча держала незнакомого мальчика за руку, смотря перед собой огромными, полными ужаса глазами.

Заднее стекло разбито, в салоне машины из стороны в сторону перекатывались осколки. Зеркало заднего вида болталось весь путь до дома, висело на одних соплях, и каким-то чудом не потерялось по дороге.

Впервые за все шесть лет жизни дочка молчала больше часа.

- Выходим! – грозно скомандовав, я резко открыла дверь. К моему ужасу та не выдержала и упала, с силой придавив ногу. Слова, что сорвались при этом с губ, не были предназначены для ушей маленького ребенка, но сдерживать в себе эмоции с каждой секундой становилось сложнее. – ВЫХОДИМ!

Василиса замерла в салоне, ее руки тряслись, губы побелели, а ребенок, застывший на коленях, и вовсе был похож на труп. Прислонив ладонь ко лбу незнакомого мальчика, я выдохнула с облегчением – пока живой.

- Очнись… Василиса!

Дочка услышала с третьего раза, резко закричала, но мигом пришла в себя и пулей вылетела из машины, не понимая, что делать.

Она так и не смогла отпустить его руку.

Мальчик держал ладонь дочери крепко. Я с большим трудом разжала его тонкие, невероятно сильные пальцы…

- Ледяные, - шептала я, пытаясь открыть багажник. Он не поддавался, замок поврежден из-за удара. Пришлось с силой тянуть его вверх, и лишь после громкого скрипа дверь поддалась. - Ну… давай же… ДАВАЙ!

Небо озарилось алым… Огромные черные тучи с невероятной скоростью закрывали яркое солнце, наплевав на то, что на часах всего полдень. Мир летел к закату во всех смыслах, паника на улицах еще не началась, но я уже знала – ничего хорошего в будущем нас не ждет.

Стоило открыть багажник, как руки мои затряслись с куда большей силой.

- Вот черт…

И, не проронив больше ни слова, я вновь захлопнула дверь, удостоверившись, что эльф в моем багажнике почти что цел, почти что жив, и почти что на последнем издыхании.

Эльф…

В багажнике!

Тащить на себе два тела невозможно. Схватив незнакомого ребенка, я пулей метнулась в квартиру. Подъем на восьмой этаж длился вечность, звуки исчезли, тихий вой собственной дочери казался лишь слабым шуршанием листьев в осеннем лесу.

-Умойся! – резко крикнула я, оставив мальчика на кровати. Пока несла его до комнаты, удивилась, насколько ребенок легкий. - И не трогай его! Ты слышишь меня?

- Слышу…

Василиса схватила меня за порванный рукав, тряслась и смотрела огромными глазами, полными ужаса. ТАКИХ глаз я не видела никогда… Но и мои сейчас ничуть не лучше.

- Не… Не уходи… А что, если монстры…

- Вася… Соберись, - слезы сдавили горло, но действовать надо быстро. Паниковать нельзя, совершать глупости тоже, а вот вернуть здравый смысл как-то надо. - Вась, нам всем нужна помощь… Мне нужно, чтобы ты сейчас привела себя в порядок, отмыла руки и вскипятила воду в чайнике. Он полный, просто нажми на кнопку. Вася, ты сильная… Ты справишься!

- Но мама… те монстры… Они… Они же хотели нас…

- Их тут нет. Ты – дома. Сейчас это самое безопасное место и мне нужно сделать так, чтобы тот мужчина не умер. Он точно знает, кто напал на нас, и знает, как с ними бороться. Помоги мне… Вася, я без тебя не справлюсь…

И Вася успокоилась.

Точнее попыталась.

Как любой нормальный ребенок, она испытывала страх, но при этом понимала, что теперь на ее кровати лежит мальчик, которому нужна помощь. Странный мальчик с бледным лицом, весь в грязи и болотной жиже… с сильно заостренными, длинными ушами, в порванной одежде и шрамами по всему телу. И именно это пугало ничуть не меньше, чем напавшие на нас твари:

- Не подходи к ребенку. Слышишь? Не подходи!

Сорвавшись с места, я пулей рванула к лифту. Пальцы с такой силой вдавили кнопку вызова, что побелели костяшки, мир перед глазами продолжил кружиться, сердце неистово стучало, и в горле сильно пересохло. Идти к машине страшно. Оставлять дочь одну дома наедине с остроухим пацаном еще страшнее, но выбора, как мне казалось, не было.

Люди на улицах массово искали укрытие – алое небо стало кровавым, поднялся сильный ветер. Он сбивал с ног, хлестал по рукам, вырывал сумки с пакетами, срывал головные уборы. Я видела, как вдалеке, где-то в центральной части города, формировалась воронка: кроваво-красные облака медленно закручивало, они становились гуще, плавно стекаясь к башне Газпрома. Похожие на щупальца осьминога, они тянули свои отростки к земле, насыщались кровавым цветом, извивались, закручиваясь в воронку прямо над шпилем башни, а затем…

Затем все резко исчезло. Просто растворилось в пространстве, забрав с собой звуки.

- Вот черт…

Я уже знала, что будет дальше… Волна… Еще одна волна!

Стая собак возле парадной в страхе поджала хвосты. Псы метались по двору, не в состоянии понять, где можно найти укрытие. Мимо пробегали бездомные коты со своим семейством – и всем резко стало плевать на давнюю вражду.

Плохо… Очень плохо! И ветра совсем нет…

Эльф все еще был жив. Он тяжело дышал, истекал красной, между прочим, кровью и выглядел так, словно через секунду отбросит копыта.

- Тяжелый, - пыхтела я, вываливая несчастного на асфальт.

Ох, не этому меня матушка учила, ох не этому…

Соседская бабуля такому повороту событий не обрадовалась.

- Э-эм…уважаемая Алиса Сергеевна, - прохрипела бабка низким голосом, подавившись собственным ядом, -голубушка…Не соблаговолите ли вы потрудиться объяснить, какого лешего происходит? Он же…

- Упился в усмерть! – рявкнула я, пытаясь убрать с лица прядь грязных прилипших волос, а заодно прикрыть кровавые разводы на лице ушастого товарища, - подрался, скотина! И вот теперь создает проблемы! Так что шли бы вы лесом, Людмила Степановна, а лучше помогите! Он тяжелый как конь, и грязный, как свинья!

- Да ты тоже не царица царская…

Людмила Степановна на помощь не спешила, уж больно внимательно разглядывала рваную рану на руке незнакомца, грязь на наших телах, и с куда большим интересом молча указала на его уши.

- ДА РОДИЛСЯ ТАКИМ! ПОМОГИТЕ МНЕ УЖЕ ХОТЬ КТО-НИБУДЬ!

- Правда, что ли, не убила? – все еще не верила соседка, но прекрасно понимала, что убийца остроухих мужиков вряд ли стал бы орать об этом на весь двор. – Эк его… Приложило… Собаки покусали или ты, что ли, постаралась?

- Ни то, ни другое. Либо помогайте, либо не мешайте... В смысле, я постаралась?

- Да ты ж только с виду добрая… - искренне заметила соседка, чем несказанно меня удивила.

Наглость – второе счастье. В данном случае оно сработало как надо, потому что некогда немощная бабуля с легкостью ожившего тираннозавра закинула себе на трясущиеся нежные плечики ноги полуживого гостя, с трудом добытого мною по дороге домой. Откуда в этой бабке столько сил – понятия не имею. В то время как я пыхтела, с трудом передвигая ноги, она спокойно помогла затолкать несчастного в лифт ногами вперед. Людмила Степановна нажала на нужную кнопку и, перекрестив нас на прощание, вышла из кабины, пожелала мне удачи на нелегком любовном поприще, бросив напоследок:

- Одумалась бы, всякую пьянь домой тащить… у тебя ж ребенок.

Ага… ребенок… Ребенок, которого спас незнакомый остроухий эльф в то время, пока меня чуть не сожрала неведомая тварь! Если бы не он, нас бы в живых не было!

Василиса ждала у порога. Она так и не помыла руки, не смогла сдвинуться с места, просто замерла в коридоре и нервно раскачивалась из стороны в сторону.

В глазах ее читалась пустота.

Да, каждый переживает шок по-своему, я вот, чую, этой ночью вообще спать не буду. И следующей тоже.

Стоило закрыть за собой дверь, как телефон в кармане наконец-то зазвонил.

- ОКСАНА! – выронив на радостях ушастого эльфа, я трясущимися руками приняла вызов, - ЖИВАЯ?

- Ты, мать, чего орешь? – ошарашено прохрипели на том конце провода, - в смысле, живая? Я чего-то о себе не знаю?

- Слушай, мне объяснять некогда… - переступив через умирающего, я метнулась на кухню, загремев банками, склянками и кастрюлями, - ты ж врач, да?

- Ну да… - такая постановка вопроса Оксане ой как не понравилась, - смею напомнить, я патологоанатом…

- Да пофиг вообще! Ты мне нужна!

Молчание затянулось. Подруга явно прислушивалась к тому, что происходит в моей квартире и нервно напомнила:

- Только не говори, что мне нужно мешки для мусора нести…

- Типун тебе на язык! О, водка! Пригодилась… Лет десять в ящике стоит…

Радостная из-за находки, я тут же поставила пузырек на стол, откопала в ящике набор старых, сохранившихся еще со времен института запакованных хирургических игл с нитками и, тяжко вздохнув, выдала:

- Оксана, у меня беда. У нас у всех беда… Ты должна увидеть все это собственными глазами и… Надо Машу позвать… Она все еще работает на скорой, да?

- Работает, - голос подруги изменился, он стал серьезным. Так всегда бывало, когда та готовилась к бою. Мне даже послышалось, что она хрустнула костяшками пальцев на том конце провода, готовая порвать потенциального обидчика в клочья, - я не понимаю, что происходит, но… смею напомнить, что ты как бы тоже врач…

- Я стоматолог…

- А я патологоанатом!

Мы обе нервно хрюкнули, затем я продолжила:

- Нам нужна Маша, причем желательно с машиной… Сможешь помочь?

- Я же не бог, чтобы идти против системы, - забеспокоилась Оксана. Судя по звукам на том конце провода, подруга явно натягивала на себя штаны. Она кряхтела, ругалась на молнию, а при выходе из морга рявкнула ненавистной ей медсестре, что есть свою гречку надо в ординаторской, а не на ходу в зале, где происходит основная работа. От всего услышанного меня нисколько не передернуло, но в душе возмутило. – Уволить ее к чертовой матери! Нет, ты это слышала? Совсем с ума сошла! Все Геннадию Петровичу расскажу, пусть шлет ее лесом, практикантку эту! Никакого уважения! В общем, я буду у тебя через полчаса. Маше сама позвони, так будет лучше, если она не на вызове, то может и получится с машиной. Ты главное скажи – с тобой все хорошо? А с Васей?

- Мы почти в норме. Солнце, я тебя молю, быстрее. И захвати хирургические инструменты… Гемостатики… Кетгут (прим. автора: шовный материал)…

- ЧЕГО?

На этом я отключила телефон, потому что незнакомец внезапно застонал, но в себя не пришел.

- Мама, - Вася держала в руках стопку полотенец, - держи. Мама… Мир снова замер…

- Да… Точно… Мир замер…

В отличие от Оксаны, Мария взяла трубку с первого раза:

- Привет! Сколько лет, сколько зим! С чего вдруг столь неожиданный звонок после всего, что между нами слу…

- Ты мне нужна! – прошлые распри уже не имели никакого значения. Слухи, что распространили в институте, нисколько меня не трогали, в отличие от Марии, что трепетно относилась к своему объекту воздыхания. Объект, правда, вскоре свинтил в неизвестном направлении, оставив бывшую подругу ни с чем, но это детали. – Ты все еще работаешь на скорой?

- В частной, - голос Марии изменился так же резко, как и при разговоре с Оксаной. Внутреннее чутье как всегда не подвело. Жаль, оно не распространяется на людей. – В чем дело?

- Ты мне нужна. С машиной. Сейчас на вызове?

- Нет, балду пинаем, простаиваем. Сегодня повезем машину к технику, аппаратура барахлит с самого утра, впервые такое вижу. Это наша с братом фирма, я могу взять все, что надо. Так что надо?

Сделав глубокий выдох, собрав все силы, чтобы не расплакаться, я тихо продиктовала то, что первым пришло в голову.

- Рентген нужен? Есть такая машина… – сухо спросила бывшая подруга, связываясь с кем-то по рации.

- Нужен… Очень нужен…

Повторный звонок Оксане привел лишь к тому, что в трубку я слышала отборный мат вперемешку с сильнейшими порывами ветра.