Помоги проекту - поделись книгой:
Рыжая: – Эту пакость в рот не возьмешь. Глядеть тошно! Простите, но я...
Слышно испуганное восклицание.
Платиновая: – Что это с вами?
Рыжая: – Я не могу встать!!!
Ангел /наставительно/: – От стола разрешается вставать только после еды!
* * *
Слышен шум многочисленных шагов на тропинке.
Рыжая: – Мы что, так и будем гулять тут парами? А разойтись никак нельзя?
Блондин: – Вчера парами, сегодня парами... Наверное, тут такой обычай.
Рыжая: – И велят каждый день лежать после обеда...
Платиновая: – А разве плохо? Трава-то мягкая...
Рыжая: – Этак и растолстеть недолго!
Блондин: – Да вы что? На этой райской диете? Манная кашка на завтрак, брюквенный супчик на обед, ячменный кофеек на ужин... Меня только интересует, что за вырвиглаз-косорыловку нам дают на десерт?
Платиновая: – Компотик из райских яблочек. Без сахара.
Блондин: – А почему без сахара?
Платиновая: – Разве вы не слышали? Ангел говорил, что райские плоды сладостны сами по себе и их не надо подслащивать.
Седая: – А на ужин дают свекольный мармелад. Помню, во время оккупации мы ели такой же...
Лысый: – Ходят слухи, будто нас специально так легко кормят, чтобы ночью кошмары не снились.
Блондин: – Пошли нам, Боже, какой-нибудь ночной кошмар, иначе тут с ума сойдешь со скуки. Если бы хоть дали поработать...
Платиновая: – Даже не надейтесь! Кто-то уже по этому вопросу сунулся...
Сразу несколько человек с живейшим интересом: – И что?
Ангел /звучно и величественно /: – Работа есть проклятие за первородный грех, от которого небо избавлено...
* * *
Слышно звяканье ложек и посуды.
Лысый /с непередаваемым омерзением /: – Вы не знаете, в раю кроме брюквы ничего не растет? Мне при одном виде этого супчика плохо делается.
Брюнет /с таким же отвращением /: – Супчик – это еще куда ни шло, но манной каши я с детства в рот не брал. А теперь только попробуй не съесть! Мало того, что ангел бдит, так ведь из-за стола не встанешь!
Седая /со вздохом /: – Сверхъестественная сила держит. Знают, что делают, иначе бы никто эту еду и в рот не взял бы...
Рыжая /в отчаянии /: – А после обеда эта убийственная тишина! И это противное лежание на газоне, а потом мерзкая прогулка, эти так называемые игры на свежем воздухе, эти кошмарные песенки... Хоть на стенку лезь!
Платиновая: – Если бы позволили что-нибудь сделать! Хоть бы голову помыть!
Рыжая /мрачно/: – Вы же слышали, на небесах люди не пачкаются...
Платиновая: – Или хоть бы что-нибудь случилось! Какое-нибудь чудо или землетрясение!
Блондин /рассудительно/: – С землей для нас все кончено, она далеко, а чуда мы не заслуживаем.
Седая /с оживлением /: – А знаете, этот ангел иногда так смотрит, что я начинаю надеяться...
Платиновая: – На что?
Седая: – Что нас из этого рая выкинут...
Платиновая: – Скажете тоже! Просто так, без повода не выкинут...
Блондин /вдруг оживившись /: – Выкинут, говорите? А это мысль! Послушайте, а что, если постараться?..
* * *
Слышен шум шагов и хоровое пение: «В лесу родилась елочка...»
Блондин /шепотом/: – Послушайте, пани... Вы притворяйтесь, будто поете! Наш приятель, ну тот, который раньше был брюнетом... «Зимой и летом стройная, зеленая была...»
Платиновая /оживленно/: – Ну да, в ту, что раньше была рыжей...
Блондин: – Именно... «Трусишка зайка серенький...» Еще и самолете, а теперь, мне кажется, еще больше... «Порою волк, сердитый волк...» А она, как вам кажется?
Платиновая: – Да какое там кажется, говорю вам, она по нему вздыхает!
Блондин /обрадованно/: – Вот именно! Понимаете, мы тут подумали, как бы им помочь? Ясно? Это же грех! Нас и выкинут отсюда в два счета!
Платиновая: – Ангел смотрит!
Хор заводит с новой силой: «А мы просо сеяли, сеяли... А мы просо вытопчем, вытопчем»...
Платиновая: – Может, хоть на прогулке? Она поменяется с той дамой, которая ходит за мной, а вы поменяетесь... «Вытопчем, вытопчем...» с этим брюнетом, и они окажутся в одной паре.
* * *
Шелест шагов на прогулке.
Платиновая /раздраженно/: – Да не лезьте вы обратно, пани! Идите как ни в чем не бывало! Ангел заметит!
Рыжая /тоже раздраженно /: – Это не я лезу, меня что-то толкает!
Лысый /ободряюще/: – Ну, пан, живо на его место!
Брюнет /в отчаянии /: – Не могу, меня что-то держит!
Блондин: – Силой его, силой!... Подтолкните его, а я подамся назад... А вы, пани, тяните...
Седая /недовольно/: – Какой смысл? Ведь он не со мной в одной паре должен быть, а с той дамой. Будьте начеку, пани Рыженькая, помедленней идите. Вы толкнете ее, а вы, пан адвокат, потянетесь к ней. Ну!..
Платиновая: – Ангел смотрит!!!
Молчание и шелест шагов.
Блондин: – Ну, на одно место мы его все-таки пропихнули, какой-никакой, а прогресс.
* * *
Слышится ангельское пение и бешеное верещанье птиц.
Платиновая: – Ишь, раскаркались! Этак недолго в нервное расстройство впасть!
Ангел /звучно и величаво /: – На молитву! На молитву!
Лысый: – Тут не до молитв, впору башки этим чертовым птицам поотрывать, ей-Богу... святой Каспар, моли Бога о нас...
Седая: – А не знаете, нельзя ли их как-нибудь перетравить? В-шестых, не прелюбодействуй, в-седьмых, не кради...
Блондин: – Какое там перетравить, это ж райские птички, они, небось, ничего не жрут... Святая Цецилия, моли Бога о нас...
Платиновая: – Святой Патрик... нас ведь кормят, может, этих чучел тоже... моли Бога о нас...
Брюнет: – Пошли им, Господи, царствие небесное... А если пращу смастерить? Нет у кого-нибудь кусочка резинки? Я неплохо стреляю...
Лысый: – А чтоб ты сдох, холера, чтоб у тебя клюв отвалился, во веки веков аминь...
Рыжая: – ... и остави нам, Господи, долги наши, яко же и мы оставляем... вы меня только столкните возле ручейка с того склона...
Платиновая: – В воду свалитесь и насморк заработаете...
Рыжая: – Святая Анастасия... Нет, я с ним уже уговорилась: он меня поймает и обнимет...
Шелест шагов на прогулке.
Блондин /недовольно/: – Неужели не могли подольше пообниматься? Все ж таки греха побольше было бы...
Брюнет /с горечью/: – Ее прямо вырвало у меня из рук. Черт побери эту сверхъестественную силу!
Седая: – Да ведь ангел как раз обернулся и все заметил.
Блондин: – Что бы тут такое придумать?.. Думайте, пани, думайте!
Седая: – Я все время голову ломаю! /растроганно/ Я бы им небо расстелила...
Брюнет /с ужасом /: – Только не небо, пожалуйста!
Седая: – Ну, землю расстелила бы! Подумать только, эти двое – наша единственная надежда, во веки веков, аминь! Вы ж сами видите, тут больше никто ни с кем грешить не хочет.
Платиновая /вполголоса/: – Я тоже им удивляюсь, и что они нашли друг в друге в этих балахонах... /с надеждой/ И хорошо, что нашли! Может, и нам какая польза перепадет...
Лысый: – Дай-то Бог... У меня каждый день от этой паршивой воды зубы ломит. Попробовал было только вид сделать, будто полощу рот, так ангел тут как тут...
Седая: – Послушайте, один пан в конце колонны сказал, что нам хотят устроить курсы идеологического просвещения, а то мы вроде как мало похожи на счастливых...
Блондин: – Да пусть устраивают, мать честная, пусть хоть что-нибудь сделают! Может, что учить придется? Неважно, чем заниматься, лишь бы дело какое было!
Брюнет /мрачно/: – Я бы даже посуду мыть согласился.
Седая /со вздохом/: – Полы бы натереть... Стирку устроить...
Лысый: – Ишь чего захотели! Хоть бы дров на костер позволили наносить – так ведь нет!
Блондин: – Вся наша надежда – на этих двоих! Иначе нам хана.
Рыжая /с отчаянием/: – Страшно подумать, что так будет продолжаться до конца света!
Блондин: – До какого еще конца света? Вы на небе, уважаемая, после конца света вас никуда больше не отправят. Так будет продолжаться бесконечно!
Лысый / в ужасе/: – Как это – бесконечно?
Блондин: – Есть такое понятие – бесконечность. Восьмерка на боку. Вы что, в школе вообще математику не проходили?
Платиновая: – Восьмерка на боку?.. Нет, это невозможно! Дорогие мои, вы обязаны постараться.
Седая: – Да вы же сами видите, что их какая-то сила друг от друга отталкивает.
Платиновая: – Отталкивает, потому что ангел смотрит. А если бы не смотрел...
Брюнет: – Вы правы, один раз он повернулся к нам спиной, и в тот момент нас ничего не отталкивало...
Поделиться книгой: