Наталия Княгницкая
Мысли стихами
Благодарности
Огромное спасибо каждому из вас!
Только благодаря вам я решилась на создание этой книги.
Александр. Муж, спасибо за любовь и поддержку! Ты терпеливо вычитывал каждое стихотворение, аккуратно и бережно вносил правки и добавлял смысла и глубины. Ты для меня — пример мужества и заботы!
Арсений и Екатерина. Дети, спасибо за то, что с вашим появлением мой мир перевернулся и в нем появились новые смыслы. Вы главные авторы всего ценного, созданного в моей жизни!
Кирильцевы Инесса Васильевна и Александр Викторович. Мама и папа, спасибо за любовь, веру и право жить в этом прекрасном мире! Вы для меня — пример доброты, любви и крепкой семьи!
Мария Семёновна и Виталий Васильевич, Раиса Александровна и Василий Андреевич. Мои бабушки и дедушки, спасибо вам за любовь и мудрость!
Княгницкий Александр Николаевич. Спасибо за поддержку и терпение.
Кирильцев Сергей, Соломатина Анастасия, Кирильцев Константин. Спасибо за поддержку, за тёплые встречи. Ваше мнение мне всегда особенно ценно!
Муравицкие Анна, Антон, Роман и Екатерина. Спасибо за радость от общения и огромную помощь!
Кисс Виктория, Даниил и Денис. Викуся, отдельное спасибо за вдохновение, за нашу прекрасную дружбу. Ты для меня — пример профессионала и мастера ярких нестандартных решений, создания тепла и уюта в общении!
Осташовы Наталия, Виталий, Михаил и Фёдор. Натуся, отдельное спасибо за поддержку и веру, за нашу прекрасную дружбу и бесценное общение. Ты для меня — пример мастера своего дела и создательницы прекрасного снаружи и внутри!
Белоусовы Светлана, Сергей и Максим. Светуля, отдельное спасибо за наши долгие разговоры, за твоё творчество, которое ты умеешь проявить во всем. Восхищаюсь твоим талантом!
Белоусова Елена. Ленуся, спасибо огромное за наше тёплое и душевное общение. Меня восхищает твой профессионализм и выдержка в сочетании с мягкой женственностью!
Белова Адия. Очень ценю нашу крепкую дружбу. Восхищаюсь твоей утончённостью, вкусом и грацией!
Басалаевы Елена и Валерия. Ленуся, отдельное спасибо большое за нашу долгую дружбу. Восхищаюсь твоим оптимизмом в любой ситуации, энергичностью и умением поддержать!
Кудрявцевы Ирина, Михаил, Василиса и Иван. Ирина, отдельное спасибо за нашу дружбу с самого детства. Ты невероятно талантливая, разносторонняя, очень ценю наше общение. Жду твою книгу!
Выблая Екатерина. Катя, спасибо огромное за помощь. Ты для меня — пример доброго, мудрого человека с потрясающим умением находить со всеми общий язык, твердо отстаивать своё мнение, быть ответственной и при этом такой нежной и хрупкой!
Хильман Раиса. Раиса, спасибо вам за то, что прекрасно прочитали стихи, я до сих пор с наслаждением и благодарностью пересматриваю ваш клип!
Рожнина Екатерина. Катя, спасибо огромное тебе за приглашение на твои потрясающие творческие вечера «Крылья». Спасибо за доверие, неравнодушие и твой талант!
Новикова Екатерина. Катя, спасибо за наше творческое знакомство, переросшее в дружеское общение. Обожаю читать твои стихи!
Зотова Раиса Анатольевна. Раиса Анатольевна, моя благодарность вам бесконечна! Спасибо за ваш труд, за вашу любовь и терпение!
Богданова Татьяна. Таня, спасибо тебе огромное за наше общение, я очень ценю каждое твоё слово. Спасибо за поддержку!
Ионов Юрий Анатольевич. Юрий Анатольевич, благодарю вас за вашу работу, высокий профессионализм, корректность, заботу, мастерство и неравнодушие!
Лобанова Светлана. Светлана, именно с ваших курсов «Текст. Ты» началось мое написание рассказов и стихов. Очень благодарна вам и кураторам курса за веру в то, что каждый человек — творческая личность и не нужно бояться проявлять себя!
Косарева Юлия. Юлия, спасибо за волшебную иллюстрацию к книге. Я влюбилась в нее с первого взгляда!
Спасибо редактору, корректору, верстальщику, всей команде «ЛитРес Самиздат».
Мудрец
Спросил портной у мудреца: «Вам впору жизнь или мала? Иль, может, велика она? Смогу её перекроить. К примеру, мог бы предложить Карман пошире вам пришить, А чтоб душа не нараспашку, Поуже сшить для вас рубашку. Воротник идеально белый Я мог бы добавить вам смело, А пояс, затянутый слишком, В образе вашем — лишний. Вам рукава б чуть распустить, Жилетку стоит уж сменить. Не в моде нынче ваш наряд, Вам услужить я был бы рад! Вам бы вместо холста — парчу, Ваша жизнь совсем вам не по плечу. Хотите, я даже за всё заплачу?» Послушал мудрец, головой покачал, Портному откланялся и сказал: «Да, жизнь не всегда удобна, Иной раз — слишком свободна, Бывает, что жмёт, натирает, И холод насквозь пробирает, И больно часто бывает… И всё ж эта жизнь мне в самый раз, Хоть скроена и не на мой заказ, Но тот, кто шил, знает наперёд, Что впору мне и что мне идёт». Найди меня
Пришел ко мне друг и сказал: «Совсем я себя потерял. Прошу тебя, мне помоги, Со мною меня найди». Ну как я могу отказать? Стали его мы вместе искать. «Приметы свои, — я прошу, — назови, Чтоб было проще тебя найти. И заодно расскажи по пути… О чём ты в детстве мечтал? Сказки какие знал? Вспомни род по отцу, По матери вспомни родню. Вспомни, кого ты любил, Когда не потерянным был. Что делал ты, что умел? Какие песни с радостью пел? Чего от жизни своей хотел? В последний раз где ты видел себя? И где тебя помнят твои друзья? Ты говори, я не стану спешить, Ведь если вопрос твой сейчас не решить — Тебе без себя будет сложно прожить». И слушала я, а он говорил Про то, что, казалось, давно позабыл. Как в детстве пускал в ручьи корабли, Как быстро и ловко плыли они И он — капитан лучшего корабля. «Бери же штурвал», — говорю ему я. Он плечи расправил и громко вздохнул, На палубу смело и гордо шагнул, Поправил парадную форму И оглядел свой флот, Отчётливо вдруг услышал, Как море его зовёт! И с капитанского мостика В воду он поглядел, И в отражении, подумайте, Кто на него смотрел? Конечно, тот самый пропавший И найденный снова — он! Тут автор молча уходит — Управлять своим кораблём. Идущий осилит дорогу
Идущий осилит дорогу. Идущий! Хоть понемногу, По шагу, по миллиметру Навстречу мечте заветной. Пусть медленный, не спешащий, С пути то и дело сходящий. Не первый пусть, пусть отстающий — И всё же идущий. Идущий! Не смелый пусть, пусть боящийся, Не быстрый, не торопящийся, Не лучший пусть, в чём-то и худший — И всё же идущий. Идущий! Мятущийся, сомневающийся, Падающий и поднимающийся, Не слишком удачливый пусть, невезучий — И всё же идущий. Идущий! Пробующий, ошибающийся, О камни дорог спотыкающийся, Кем-то ведомый, кого-то ведущий — И всё же идущий. Идущий! * * * На каждой дороге есть подвох, Много на этой земле дорог, Задача идущего — так пройти, Дорогу другому чтоб не перейти. В жару и в холод, в слякоть, вьюгу Идущие люди идут друг к другу. Не сомневайтесь в своей вы силе. Идущий осилит дорогу. Осилит! Время замедлить шаг
Может, пришла пора чуть замедлить шаг, Перестать раскручивать яро земной шар? Он давно уже, как заведённая кем-то юла, Вертится, раскалённый от скорости добела. Может, время притормозить, перестать спешить, В гонке «всё и везде успеть» суметь просто жить? В длинной пожизненной очереди или в строю Спросить у себя: зачем и за чем я стою? Все мы находимся в очереди одной, Очередь движется быстро, подать уж рукой, Что там нас ждёт впереди, не знаем наверняка, Только бежим без оглядки да закатив рукава. Может, пора чуть замедлиться, отдохнуть, Воздуха свежего полной грудью вдохнуть, О смысле задуматься вечном… Но стук в плечо: «Вы крайний? Я очень спешу. Долго ли ждать ещё?» * * * Услышишь вдруг громкий голос, будет он мощен и строг: «Ты отдышись сначала, от бега совсем уж взмок. Остановись на мгновенье, вокруг себя оглянись, Именно в эту секунду с тобой случается жизнь». Какую стену ты возведёшь?
Какую стену ты возведёшь? Что спрячешь за нею или найдёшь? Кто приходить к ней будет? Чем служить она станет людям? Будет за ней, как за каменной, Спокойно, надёжно, праведно? Иль неприступной кому-то преградой Станет стена за красивым фасадом? Иль вырастет эта меж кем-то стена, Холодным барьером встанет она. Иль будет Плача Стена святая, Где чистые слёзы рекой без края? Иль будет это стена палача, Где в спину выстрелят сгоряча? А может, и вовсе — позора стена, Останутся чьи на ней имена? Иль будет памяти эта стена, Портретов лиц родных череда? А может, сразу четыре стены? За ними ловко спрячешься ты От мира, людей, забот и тревог, Так, чтоб никто войти не смог. И день за днём слышны покаяния — Людей застенчивых застенные стенания, Они, и покинув застенки свои, Бетонные тащат с собою щиты. Какую стену построишь ты? Из камня какого? Какой высоты? Пусть будет несущей твоя стена — Несущей в мир немного тепла. И вовсе не сущий пустяк, поверь, — В любой стене пусть останется дверь. Глухие стены — глухие совсем, Так пусть будут стены, открытые всем. Какую стену ты возведёшь? Что будет за нею? Истина? Ложь? А может быть, всё же сломаешь ты стену, Открыв для кого-то просторы вселенной? Слово
Оно весь рот исцарапало мне, Вертелось юлою на языке. Разжав свои зубы и сжав кулаки, Я выкрикнул слову: «Прочь уходи!» И вырвалось слово и покатилось, И будто Земля на миг остановилась. А слово темнело и разрасталось, И вот уже света почти не осталось. А слово жалило и кусалось, На всех прохожих жадно бросалось, Бежали в испуге люди от слова, Один толкая в спину другого. Смешалось всё в ропщущей толпе, Как будто в чёрной густой смоле, Крики, удары слышны вновь и вновь, А было то слово — «нелюбовь». Пока разбегались все, впопыхах Забыли о многих ценных словах, Спасаясь от нелюбви, под дых Били порою ближних своих. «Стойте! — воскликнул вдруг кто-то в толпе. — Слово не страшно само по себе, Страшно, что мы в испуге Видим врагов друг в друге. Если вдруг слово вас укусило, Помните, есть покрепче сила — Любовь исцелит, залечит, согреет, Оно нелюбви намного сильнее». * * * Концовка банальна, избита временем, Выбрала я такую намеренно. Зачем усложнять, коль известен ответ: «Тьму всегда побеждает свет». Свобода
Тише! Тише! Идёт заседание! Разгласят иль оставят втайне Приговор, пока не известно. В зале нет уж свободного места. Потому что всем интересно, Чем же закончится дерзкое дело, Что на мир целый прогремело. Заточить захотели Свободу В конуру, что чуть больше метра, Да чтобы ни шага на волю Да не слышать ей друга — ветра! На заседании строгом этом Свободе слова совсем не давали, Странные судьи в наряде нелепом Лишь обвиняли, хулили, ругали За то, что слишком она дорога, Роскошна, желанна, да далека, За то, что многим не по зубам, Хоть кажется самой доступной из дам. Вердикт присяжных был низок и строг — Дали Свободе условный срок, Чтоб впредь своё место знала Да всех без разбора не соблазняла Своим обаянием и красотой Идти за смелой мечтой — быть собой! Свобода была спокойна, тиха. И вмиг… расправила два крыла Да взмыла ввысь — не достать, не догнать. Вдруг воздуха стало всем не хватать… Свободе свободу нужно давать, Иначе Свободы вовек не видать! * * * Она улетела, однако Свободы дух В каждом их нас не погас, не потух. Даже когда тебя судят, сначала спроси: «А судьи-то кто?» — и дальше не бойся, иди! И неизвестно, какой нам назначен срок, Пусть не исчезнет Свободы внутри огонёк. И как бы тебе ни казалось, что ты взаперти, Помни, Свобода совсем не снаружи, она — внутри. Вино женского рода
Выдыхай, моя девочка, выдыхай, Пока усталость не через край, Не дай себя выпить до самого дна, Помни, ты у всех и у себя — одна. Поднеси себя нежно к ночному окну, Взгляни, сквозь тебя ярче видно луну, Звёзд семена, разбросанные в небесах, Отразятся в сияющих каплях-слезах. А днём заливается смехом солнце, Что паутинки лучей сквозь донце Раскинет и высветит самую чистую суть. Главное — выдохнуть не забудь. Взгляни на свою глубину, вдохни аромат, В нём — малина, смородина и виноград Наивысшего сорта, ведь растил Он сам, Главный — ответственный по Небесам. За твой вкус самый опытный сомелье Цену готов заплатить вдвойне. Всех дегустаторов вон гони, А пока — выдыхай и ценителя жди. Ты думаешь, что уж не молодое? Пора пришла искать покоя? Молодое порой уж слишком игристое, Не хватает ему той самой искры. Вернее, искренности, а не искры, — Произношения близкие, да разные смыслы. Пузырьки пощекочут нервы да носы Счастливчикам, не наблюдавшим часы, Потом станцуют судорожно чечётку, А послевкусие — слабое да нечёткое. Ты же — вино настоявшееся, выдержанное, Через тернии прошедшее, выдержавшее, выжившее, Переработавшее проб и ошибок яд В неповторимый тончайший аромат. Выдыхай, моя девочка, выдыхай, Пока усталость не через край, Не дай себя выпить до самого дна, Выдыхай — и не выдохнешься тогда. Наполняйся любовью, сияй светом, Это ты опьяняешь трезвых поэтов! Взгляни с восхищеньем на себя, Выдыхай… Я пишу для тебя, про Тебя! Мама подует — и всё пройдёт
Малыш споткнулся и ревёт, На помощь бегу к нему. «Мама подует — и всё пройдёт», — Нежно ему шепчу. Малыш, если б можно спросить у Небес Могучих и светлых сил, Я бы из всех волшебных чудес Вот бы что попросила. Хочу научиться я так подуть, Чтоб все болезни и скорбь Ушли бы, расчистив тебе твой путь, Исчезли бы слёзы и боль. Чтоб не боялся ты быть собой, Чтоб был уверен и смел, Чтоб шёл за своей заветной мечтой, Исполнить мог всё, что хотел. Хочу я подуть, чтобы залечить Все раны, что ждут тебя. Чтобы сумел ты сильно любить И верить, что всё не зря. Конечно, я знаю, что жизнь — твоя, И жить тебе самому, И даже соломки вряд ли я Где следует подстелю. Но знаю я, что все мамы Земли Бегут к малышам со всех ног И дуют, подчас из последних сил, И верят, что всё пройдет. И даже если вы уж не дети, Но вдруг заболела рана, Прислушайтесь, это вовсе не ветер, Это — подула мама. * * * Властны над нами года, Время быстро идёт. Но пусть неизменно лечат слова: «Мама подует — и всё пройдёт». Мама, я верю
Мама, я верю в Деда Мороза, Он дарит всё, что загадано мной, Добрый дедушка с красным носом И совсем не приклеенной бородой. Мама, я верю — нет болезней, Что не сможет вылечить Айболит. Он, прилетев, даже из поднебесья, Всех на свете вмиг исцелит. Мама, я верю — я сам всё смогу, Справлюсь с любой напастью, Одолею Дракона, Бабу-ягу, Легко отыщу путь счастья! Я верю, что в жизни этой всё просто: Всё, чего сильно желаешь, — близко. Я очень хочу поскорее стать взрослым! И стану — не заметишь, как быстро. Макушки
Я целу́ю макушку детскую, Время ведь не воротишь вспять, Я боюсь не успеть, Я боюсь, что макушка прелестная Недоцелованной может стать. Недоцелованные макушки вырастают И бродят после уныло по свету, Недополученных поцелуев ищут, бывает, С кем-то… как-то… где-то. Кидаются на случайных прохожих, Выпрашивая поцелуев горсточку, И ночами, друг на друга похожими, Прячут их в расписную коробочку. Пересчитывают их украдкой жадно, Поцелуи, словно скряги, берегут, И для всех — поцелуев им жалко, Даже близким их не показывают, не достают. * * * Я целу́ю макушку детскую, Время ведь не воротишь вспять, Вдруг в моём сердце не хватит места, Чтоб долюбить и доцеловать? Поцелуев сколько — «довольно», И «достаточно» — это сколько? Чтобы не было пусто и больно, Поцелуев добавить бы «с горкой». Чтоб на целую жизнь хватило, Дать чуть больше, чем просто «хватит», Чтоб макушке подарить силы Поцелуи с щедростью тратить. Но не существует чисел и схем, Чтобы точно, наверняка узнать, Сколько поцелуев нужно нам всем, Чтоб доцелованными стать. Я хочу, чтоб поцелуев хватило Каждому на все времена, Чтоб достаточно было любви в нас силы, Доцеловать макушки сполна! Перецеловать — получится вряд ли, Перелюбить — невозможно тоже, Поцелуи родителей — святы, Поцелуев детей — нет дороже. * * * Доцелованные папами и мамами, Все макушки пусть будут счастливыми самыми! Мама, я верю
Мама, я верю в Деда Мороза, Он дарит всё, что загадано мной, Добрый дедушка с красным носом, И совсем не приклеенной бородой. Мама, я верю — нет болезней, Что не сможет вылечить Айболит. Он, прилетев, даже из поднебесья, Всех на свете вмиг исцелит. Мама, я верю — я сам всё смогу, Справлюсь с любой напастью, Одолею Дракона, Бабу Ягу, Легко отыщу путь счастья! Я верю, что в жизни этой всё просто: Всё, чего сильно желаешь — близко. Я очень хочу поскорее стать взрослым! И стану — не заметишь как быстро. Идёт по улице женщина
Идёт по улице женщина — С первого взгляда заметная, Даже если не броско, Не по моде последней одета она. Волосы чуть растрёпаны, Причёска едва сбита ветром, И только глаза удивительным Тайным сияют светом. Смотрю я и замираю И взгляд не могу отвести. Тот свет, что она излучает, Возможно ли вынести? И глаз от неё не отводится, И слёзы наворачиваются, От счастья женщина светится, Живого и настоящего. Она, улыбаясь, глаза опускает — Яркие солнца лучи. Под сердцем её громче с каждым ударом… Новое сердце стучит. * * * Идёт по улице Женщина, немного замедлив привычный шаг, Прекрасная, непостижимая, идёт, никуда не спеша, И в животе её круглом — целый земной шар — Огромная, сильная, светлая, таинственная душа. Мосты
Они сели за стол переговоров, Накопилось много у них разговоров. И не просто много, а целое море Разногласий, претензий, споров, Уставших и тихих потухших взоров. Как же сложно слова для бесед подбирать, Может, стол подожжём да заставим пылать? Вдруг и страсть наша вспыхнет заново Ярким, жарким, густым пламенем? Нет, не будем мы мебель портить, Наломали и так мы довольно, увольте! Может быть, в баре ближайшем снимем наши пальто, Выкурим мира трубку, выпьем сухое вино? Да вот тут-то и снова оно — «В барах нынче курить строго запрещено». А что, если выйти в поле в свете яркой луны И закопать навеки топор нашей злой войны? Вышли они, огляделись — не видно нигде ни зги. Есть предложение получше — пойдём-ка строить мосты! И наконец-то за руки крепко они взялись И над Невою ночною на мост они поднялись И говорили долго, честно, в любви клялись. Той ночью мосты впервые… не развелись. Замечательные люди
1 Есть люди Замечательные От слова «замечать», В людях видят прекрасное И не умеют об этом молчать. Поддержат, нужное слово Скажут на добрый путь. Неважное — мимо пропустят, А важное — подчеркнут. Они ще́дры на комплименты, На честную похвалу, Сделают ярче жизни моменты И легче — дорогу твою. Они вдохновят на подвиги, Подарят надежды свет. В руки вложат выигрышный Тебе лотерейный билет. Они раскроют таланты, Покажут возможностей море. К радости общей добавят счастье И принесут облегчение в горе. Глаза у них мечтательные, Стихами не передать. Есть люди Замечательные, От слов «хорошее замечать». Люди эти будто бы В море людей — маяки, Путников заблудившихся Спасают их глаз огоньки. Они замечают прекрасное И песни про то поют. И люди их с радостью замечают И, словно праздника, ждут. 2 Есть люди замечательные От слова «замечание». Они обесценят в два счёта Любое твое начинание, Добьют, если вдруг споткнёшься, Напутствием злым и едким, Нотацию прочитают, Запрут попрочнее в клетке. Они сразу скажут, как «надо», И «правильно» жить научат, Да только горечь от слов их Сильнее станет и круче, И руки начнут опускаться, И всё труднее идти… Но тут внезапно свет маяка Засветит тебе впереди. И ты заметишь, наверное, На горизонте тот луч, Что светом своим разгонит Скопище хмурых туч. И человек Замечательный Руку протянет, проводит в дом, Заметит: «Силён ты, смотрю я, братец! Знать, быть и тебе маяком!» Ценность ногтя
Кричала какому-то дяде тётя: «Не стоишь ты и моего ногтя!» И что у неё за ноготь такой, Что стоит дороже души живой? Дядя молчал да сутулился, Крик тёти стоял на всю улицу. Долго дядя боролся с собой, Потом повернулся, махнул рукой Да с глаз долой, Лишь в спину ему — тётин вой. Тётя в сердцах руками махала, Да сильно так, что ноготь… сломала. И плачет она, и ревёт — Так ценен и дорог был ноготь тот. А может, всё было наоборот И плакала тётя уже из-за дяди, Вслед уходящей фигуре глядя? Кто ж теперь разберёт… * * * Я видела много прекрасных людей От макушки до кончиков самых ногтей, Но вот ногтей не видать бы вовек, Что стоят дороже, чем человек. Нетрезвым папам
Я хочу, чтоб в дешёвой пьяной очереди Между ссорами, между драками Ты в глаза посмотрел дочери, Что испуганы и заплаканы. Чтоб, забравшийся на край пропасти, Доведший себя до злого отчаяния, Ты увидел, сколько в них уже взрослости, Тоски и тёмной, густой печали. Говоришь, что с привычкой справишься, Держишь жизнь свою под контролем, Всем богам клянёшься — исправишься. А она — ночами в подушку воет. А она за тебя — в огонь да в воду, Бой вести до последней капли. Посмотри на неё, доволен? Посмотри на неё, не жалко? А она за тебя, жарко, пылко, Станет не на жизнь, а на́смерть Вытаскивать со дна бутылки И пластом кидаться на паперть. И рыдать, и молить о прощении Заблудшей твоей души израненной, У Отца Всевышнего просить спасения Для тебя, отца земного, пламенно. Верю! Верю, что сможешь подняться вновь. Не валяй же ты дурака, Посмотри в глаза детские, в них — любовь И надежда живы… пока. * * * Девочка, милая, папа твой просто слаб, Сила потеряна, да неизвестно где. Может, не зря не хватает на всех сильных пап? Может быть, эта сила, она — в тебе! Смазанный профиль
В. Маяковскому
Я совсем неправильно сложён. Будто тупым простым карандашом Нарисован мой профиль. И потом Вдобавок немного размыт дождём. Но сам я вовсе не прост. Даже сложен. Моим лицом ни с кем не схожим, Невыразимое выразить можно. Так что прошу — со мной осторожно. Живу я, такой весь нечёткий, Иду, в руках перебирая чётки, И тем, кому на глаза попадаюсь, Неясно: хмурюсь я иль улыбаюсь. Каюсь. Я словно недорисован, смазан, Недописан, недодуман, недосказан, Недоделан, недосочинён, Будто законам рисунка не очень-то подчинён. На, мол, сам за себя реши — Нужно ль добавить ретуши, Держи, вот цветные карандаши, Ты думай, думай да не спеши. А я размытым хочу остаться, Сливаться, растворяться. Выделяться Своей незавершенностью — Меня устраивает полностью. Вот и она говорит (ты послушай, послушай): «Ты есть, значит, это кому-то нужно. Твой образ размытый смотрит мне в душу, Стереть пыталась ластиком, лезвием, Да, видно, всё это бесполезно». Какой бы ни был я несуразный, Творец создал меня не напрасно И не случайно смазал черты лица моего, Чтоб был я похож на всех сразу, А вот на меня — никто. Имя моей любви
Я высеку на камне Имя любви моей, Хотя, конечно, лучше Взять материал потеплей. Свяжу я из мягкой пряжи Имя моей любви, Чтоб можно было укутаться В буквах любимого имени. А если вдруг непогода? Иль затяжная жара? Со временем цвет потускнеет И станет виден едва. Из дерева я смастерю Имя родное, заветное. А вдруг оно быстро засохнет? Погнётся от сильного ветра? Я испеку из теста Мягкого и ароматного Каравай с искусной надписью Имени вкусного сладкого. Но ведь каравай испортиться Слишком уж скоро может. Нет, тут нужно придумать Что-то да понадёжнее. Есть у меня идея! Может, не оригинальная, Высеку я на сердце Имя родное, сакральное! Резким точным движением Сделал разрез хирург И молча от удивления Замер со скальпелем вдруг. Тихо и проникновенно Таинственно мне прошептал: «Имя любимое на вашем сердце Кто-то уже написал». Тишина
Повисла молча тишина В прихожей на крючке. Она была совсем нема, Как бесконечная зима, Что дом наш тёплый замела, Была она нам не мила, Ни мне и ни тебе. А рядом с тишиной висел Потёртый плащ-старик, Давно он был без важных дел, Но уходить всё не хотел, Наверно, к нам привык. Вдруг плащ решил поговорить С звенящей тишиной, Он тайну захотел открыть И тишину отговорить Быть слишком уж немой. Он предложил прогулку ей И кофе с молоком в кафе. И стало тишине теплей, Вдвоём уж точно веселей И радостней вдвойне. И мягко тишина пошла В потёртом том плаще, Она молчала, как всегда, Была она с плащом нежна И совершенно хороша В своей немой красе. Вернулась тишина одна, Когда уж спал весь дом, Повисла на крючке она, Расправила свои крыла И молча счастье берегла, Укрыла, как плащом. Одна и та же тишина, Как можем мы понять, По-разному нам всем видна, И не её совсем вина, Что то зловещая она, То так добра, нежна, мягка, Что может нас обнять. Ты пиши, если что…
«Ты пиши, если что…» «А если что? — Ты ответь, мой друг, Солнце уж взошло, Скоро ты уйдёшь, А мне важно знать! Если что, я могу тебе написать? Почему же мне не напишешь сам? Отвечай уж светлеющим небесам. Скоро ты уйдёшь, А мне важно знать! Почему не можешь сам написать?» Скучно смотришь сквозь. Говоришь: «Пойду. Я закрою и выход сам найду». Я шепчу, прижавшись к закрытой двери: «Даже если что… ты не приходи». Осенний танец
Пройдя сквозь каменные дома, Гуляя меж комнат бесстыже, В наш город осень без спроса пришла, Сметая лето листвою рыжей. В потоках шуршащих листвы золотой Неспешно плывут пешеходы, Над ржавой от осени мостовой Нависли уставшие неба своды. И где-то медленный тихий блюз Роняет на ветер ноты, Я их в ладошку ловлю и клянусь — Прослушаю до субботы. Я сяду в уютном тёплом кафе, Укутаюсь в кашемире, И вдруг покажется, будто и мне Есть тёплое место в осеннем мире. И даже в потёртом стихами блокноте Листы пожелтели будто, В свободном странном красивом полёте В слова опускаются буквы. Я выйду прочь и тотчас закружусь В листвы и людей хороводе, То вниз, то вперёд, то наверх я помчусь Навстречу мудрой природе. И вроде бы каждый сам по себе Ведёт свою партию точно, Да только всё чаще кажется мне, Танцуем мы танец общий. Золотая лихорадка
В золотой лихорадке яркая осень, Как приманку, нам листья цветные бросит, Соблазнит на поиск бессметных богатств, Которые с радостью даром отдаст. Мы выходим сначала нехотя, озираясь, Мягко ступая по листьям, едва их касаясь. Деревья играют этюды на тонких скрипках, Трава — в драгоценных золота слитках. Вокруг деревья дружными семьями Позируют на камеру, хвалясь нарядами осенними, Цветов горчичных и охры их фэмели луки. Фотографы греют замёрзшие руки. Подбирая идеальные яркость и освещение, Следуя правилу золотого сечения, С жадностью обезумевших старателей Глядят фотографы в видоискатели. И, словно на золотых приисках побывав случайно, Бьются за истинные шедевры они отчаянно, Из гигабайтов отснятых мгновений ночами бессонными Средь множества кадров пустых ищут чистое золото. — Осень, ты ведь любимая всеми фотомодель. Что же так часто роняешь слёзы? Вот и теперь… Она, улыбаясь, ответит, щурясь от камеры яркой вспышки: — Чтобы фотографам время дать для передышки. Осенний пикник
