Помоги проекту - поделись книгой:
Поэтому она не совсем понимала поведения помощника. Что такого там могло случиться, что он примчался к ней с подобным видом?
Взяв в руки планшет, отметила значок прямой трансляции, который мерцал в правом верхнем углу видео. Какое-то время наблюдала за людьми, которые громят первый этаж офисного здания. Фыркнула, заметив выгружающийся из автобуса полицейский спецназ, что выстраивал стену щитов, готовясь к зачистке улицы. Потом глянула на помощника.
— Что это? Откуда ведётся трансляция?
Тот чуть приподнял голову, всё ещё не решаясь выпрямиться полностью.
— Джакарта, госпожа. Офисное здание благотворительного фонда, который упоминается в расследовании. Часть недовольных решила не дожидаться реакции властей и действовать самостоятельно.
Джи Хё снова бросила взгляд на экран. Штурм офиса и погром, это, пожалуй, хорошо. Большинство людей подобного не любят. Им нужны тишина и уют. На чём можно грамотно сыграть. Как минимум, связав отряды погромщиков с расследованием. А то и вовсе намекнуть, что это всё внутриполитические игры Индонезии, которые зацепили Корею.
В следующую секунду её разум уцепился за одно из озвученных помощником слов и она настороженно поинтересовалась.
— Ты сказал, часть? Что тогда делают остальные?
Тот склонился ещё ниже, смотря на собственные туфли.
— Рядом ещё одна вкладка, госпожа. Прямая трансляция с площади перед Дворцом независимости в Джакарте.
Женщина сразу же надавила пальцем на соседнюю вкладку. И замерла, рассматривая картинку, которая как раз давала общий план. Площадь перед резиденцией президента Индонезии была заполнена людьми. Сложно сказать, сколько именно их там было, но навскидку не меньше десятка тысяч. Или несколько десятков.
Напротив митингующих выстроились шеренги полиции, но тут конфликта не наблюдалось. Хотя часть протестующих что-то весьма оживлённо скандировали. Она снова посмотрела на сотрудника.
— Ты хочешь сказать, что вот ЭТО происходит из-за каких-то махинаций с исследованиями? КАК⁈
Тот чуть отодвинулся, ощутив знакомые нотки, после которых в голову могла врезаться статуэтка со стола.
— Погибли люди, госпожа. Первый из блогеров, который выложил интервью с членами семьи одной из жертв, получил миллионы просмотров. И видео стали выкладывать все подряд. Даже сами крестьяне. Когда охваты пошли на десятки миллионов, тема появилась в новостях всех национальных каналов. Остальные медиа тоже подхватили волну.
На момент замолчав, неуверенно продолжил.
— Политические партии оседлать процесс не успели, но в Джакарте уже оформилась стихийная инициативная группа. Они требуют отставки министра здравоохранения, плюс ареста всех сотрудников, которые были связаны с этими исследованиями и должны были следить за их проведением. Ещё хотят, чтобы задержали глав полицейских участков, на территории которых всё происходило. И наказания всех иностранцев, которые к этому причастны. Ультимативно настаивают на требовании экстрадиции господина Дак Хо Чена и глав компаний-партнёров из Японии и Италии.
Джи Хё вздохнула. Посмотрела на экран планшета, осмысливая ситуацию. Помощник же робко продолжил.
— Мы докладывали о развитии ситуации в отчётах, госпожа. Господин Ён Чен, тоже упоминал об этом в своих.
Хозяйка кабинета поморщилась. С какого-то момента она перестала читать те разделы, где упоминались зарубежные медиа, сосредоточившись на корейских. Видимо, зря.
— А что власти?
Сотрудник мгновение помедлил и тихо произнёс.
— Через полчаса президент должен выступить с обращением к нации.
Больше вопросов она задавать не стала. Приказала сотруднику убираться, а потом обессилено рухнула в кресло. Теперь все её текущие усилия не имели значения. Даже будь Ён Чен и его люди в сто раз изобретательнее, горная река уже вышла из берегов и её не остановить. Новости о разборках корпораций, это одно. Протест, после которого на телеканалах вынужден выступать глава государства — совсем другое. Как бы она ни старалась, защитить Дак Хо не получится. По крайней мере, прямо сейчас. По прошествию какого-то времени, когда всё забудется и перестанет быть горячей темой, вопрос, может, как-то и выйдет решить. С потерями и, возможно, условным сроком по мягкому обвинению. Например, в халатности. Нужно только найти кого-то в качестве священной жертвы, а Дак Хо станет искренне раскаиваться, что не уследил за нерадивым подчинённым, который ради денег губил человеческие жизни. Но всё это потребует месяцев времени и больших ресурсов.
Когда на телефон пришло сообщение от прикормленного прокурора, в котором тот сообщал, что их ведомство планирует задержать Дак Хо, она даже не удивилась. Лишь коротко поблагодарила, а потом предупредила сына, чтобы тот был готов и показал себя на камеры с лучшей стороны. В идеале — успел сказать пару слов о своей полной невиновности. Репортёры наверняка пронюхают и успеют облепить офис Чен Фармасьютикал — этим нужно было воспользоваться.
Женщина отложила в сторону телефон. А потом глухо зарычала, стиснув от ярости зубы.
Разлетелась на осколки ваза, полетевшая в стену. Следом отправилась пепельница, а потом вся мелочь, что попадалась под руку.
Наконец, женщина прекратила и на несколько минут застыла в кресле, чувствуя, как постепенно отступает состояние опустошённости и возвращается мотивация. Вернуть свободу старшему сыну можно только в том случае, если Чен Групп останется под её контролем. Потеряв влияние и деньги, она обречёт его на заключение. А значит, следовало сражаться дальше. Кисэн со своим ушлым шакалом сделали свой ход. Наглядно продемонстрировав свои возможности. Но у неё тоже найдётся, чем ответить.
Взяв телефон, она отправила сообщение детям, приказывая немедленно прибыть к ней в офис. Какое-то время поколебалась, раздумывая не стоит ли пригласить и Ён Чена. Потом вспомнила, что он ни разу не упомянул про организаторов атаки. А ведь должен был. Даже если предполагал, что она и сама обо всём догадалась.
В итоге, младший снова оказался за бортом. А сама Джи Хё набрала номер секретаря. Дождавшись почтительного «Слушаю, госпожа», начала говорить.
— Забудь про поиск по камерам и внимательно слушай.
Ун Хонг уже забыла, когда нормально спала. Даже когда девушка пыталась добросовестно заснуть, получалось это с трудом. Слишком будоражила нервы динамика рекламной кампании. Идея с конкуренцией между стримершами дала безумный результат — если сначала только пара из них высылали подписчикам интимные фото в обмен за успехи в игре, то сейчас так стали делать абсолютно все. Несколько ещё и объявили собственные конкурсы. Четверо обещали тому подписчику, который принесёт большую пользу для их игрового клана, заняв в его внутреннем рейтинге первое место, свидание, а одна и вовсе намекнула на «горячую ночь».
Их ядерная аудитория выкладывалась по полной. А к ней присоединялось всё больше людей, которые узнали о происходящем из новостей и просто хотели получить пару фото. Некоторые создавали сразу группу аккаунтов, чтобы вступить в каждый из кланов и полюбоваться на обнажённые тела абсолютно всех участниц гонки.
Впрочем, те тоже шли на хитрости — почти все разделяли степень откровенности высылаемого контента в зависимости от «заслуг» конкретного пользователя. Просто зарегистрировался и вступил в клан — получи одну или две фотографии. Принёс какую-то определённую пользу — вот тебе ещё несколько фото, но уже куда интереснее. С повышением уровня раскованности и откровенности, вплоть до видеозаписей.
Всё это выглядело не слишком красиво. С другой стороны, стримерш никто не заставлял. Исключительно собственная инициатива. К тому же, как выяснилось в процессе, некоторые торговали подобным контентом и ранее. Только в более скромных объёмах. А состязательный элемент и солидный приз заставили их действовать иначе. Да и с точки зрения пользователей, всё это выглядело иначе — они всего лишь играли в приложении на телефоне, получая приятные бонусы, а не отправляли деньги какой-то девушке напрямую, чтобы посмотреть на её тело. Совсем разные психологические схемы. Плюс, элемент конкуренции работал и для них — видя, как быстро растут во внутренних клановых рейтингах другие игроки, новички тоже активно включались в процесс.
Учитывая, что без внутриигровых покупок быстрое развитие было невозможно, большинство не обходилось без трат. Объём которых опережал самые оптимистичные прогнозы.
Конечно, многое зависело от процента игроков, оставшихся после прекращения конкурса. Но, во-первых, даже если их доля будет не выше десяти процентов — уже будет неплохо. А во-вторых, приложение вырвалось в топ по количеству загрузок и сейчас получало органический трафик. Более того, скорее всего, удержит эти позиции вплоть до завершения рекламной кампании. Если так, они при любом раскладе останутся в плюсе. Включая и ситуацию, в которой свои профили забросят абсолютно все игроки, привлечённые стримершами.
О смелой и крайне успешной рекламной кампании писали профильные медиа из самых разных стран. Её даже пригласили выступить по видео на одном из семинаров для студентов-маркетологов в Штатах. А старший брат, который всё ещё отбивался от обвинений, при попытке обвинить её в своих бедах, нарвался на такую жёсткую отповедь председателя, что немедленно заткнулся, после чего ещё и принёс свои извинения.
Ун Хонг ставили в пример. Хвалили. Считали восходящей звездой. Прислушивались к её мнению. И просили составить планы дальнейшего развития направления. Не обошлось и без маленького чуда — отец намекнул, что она может получить пакет акций компании в качестве поощрения.
Сегодняшний день прошёл точно так же, как и предыдущий — с полным погружением в работу и отсечением всего остального. Свой личный телефон девушка проверила только вечером — после того, как закончилось финальное, на сегодня, совещание и большая часть сотрудников отправилась домой. Обнаружив на нём, пришедшее пятнадцать минут назад, сообщение от Чжи.
Ниже была прикреплена ссылка. Судя по подгрузившемуся превью, линк на новость о задержании Дак Хо Чена сотрудниками прокуратуры.
Глава VI
Когда появились новости о задержании Дак Хо Чена, цокольный офис огласили настолько громкие вопли радости, как будто каждый присутствующий только что выиграл в лотерею пару миллиардов вон. Что отчасти было логично — я постарался максимально вовлечь их в процесс. Добившись высокой отдачи, но одновременно с этим сделав всё происходящее их личным делом. Потому и победу они воспринимали, как свой собственный успех, а не успешное выполнение проекта заказчика.
Мин Со Пэк, которая только что кричала и пританцовывала около своего стола, вдруг замерла на месте, повернув ко мне голову. Потом сделала несколько шагов и вкрадчиво произнесла.
— Я тут, пока занималась Индонезией, нашла пару контактов в оппозиционной среде, которые отвечают за маркетинг… Может свяжемся? Представимся, объясним, что это наших рук дело, предложим услуги?
Глаза креативщицы, которая сейчас балансировала на самом гребне волны драйва и успеха, предвкушающе блестели и выражали полную уверенность. Я же осторожно кашлянул, после чего попробовал объяснить.
— Представь, что ты политик из Индонезии. Хотя нет, лучше поставь себя на место главы какой-то корейской партии или её высокопоставленного функционера. Вот, в стране начался скандал, связанный с какой-то филиппинской компанией. Люди вышли на улицы, президент выступил с заявлением, кресла пары министров зашатались, рейтинги правящей партии пошли вниз.
Сделав короткую паузу, продолжил.
— Естественно ты в эту ситуацию вцепишься и всё возможное из неё выжмешь. Но, какой будет твоя мысль, если с тобой свяжется филиппинская команда, которая организовала скандал ради своих собственных целей и предложит услуги?
Девушка нахмурилась и попыталась возразить.
— Но мы ведь уже показали на что способны. За сутки поднять на дыбы целую страну — отличный результат, разве нет?
Я покачал головой.
— У нас имелся мощный козырь, который мы сразу выложили на стол. В остальном, мы бесполезны. На то, чтобы вникнуть в местную специфику и во всём разобраться, уйдёт масса времени. Не говоря уже о том, что никто не станет нанимать непонятных иностранцев, за чьими спинами может скрываться кто угодно. Или ты предлагаешь нам всем переехать в Джакарту и остаться там лет на пять, встраиваясь в местную элиту?
На лице креативщицы появилось выражение лёгкого разочарования, а в офисе зазвенел голос Чжи.
— Приглашаю всех в ресторан! Отпразднуем победу и отведаем запечённой тигрятины! Кабину я уже забронировала, Ун тоже подъедет.
Рекламщики и остающаяся в офисе Хё Рин, поддержали предложение дружными воплями, а я покрутил в руках телефон и не увидев сообщений от Бён Хо, сам написал в небольшой чат, где состояли только бывшие полицейские. Немедленно получил ответ, что всё спокойно — подозрительных личностей в округе нет и угрозы не наблюдается.
Именно тогда прозвучал первый, пока ещё слабый, сигнал тревоги. А когда мы объявились около ресторана и оставшаяся снаружи пятёрка полицейских, снова не зафиксировала ничего подозрительного, я окончательно понял, что допустил просчёт в оценке Джи Хё. Предполагал, что узнав о задержании старшего сына, та немедленно начнёт рвать и метать, желая расквитаться с виновниками ситуации. И достаточно оперативно отыщет нас, отправив за головами группу своих людей.
Отыскать профессионалов, которые ещё и окажутся вооружены огнестрельным оружием, она за такой срок точно не успела бы. Потому всё наверняка бы свелось к отряду бойцов, с классическими для Кореи битами и телескопическими дубинками. К чему моя группа силового прикрытия была готова. Как и я сам — правоохранителей следовало вызвать сразу после появления противников, после чего максимально раскрутить ситуацию. Прочно связав нападение с Джи Хё и её старшим отпрыском. Это стало бы весьма эффектным финальным аккордом всей операции, лишив жену председателя, шансов занять позицию во главе компании. Но та всё же смогла сдержаться и стала действовать иначе.
Конечно, был вариант, в котором её люди попросту не смогли нас отыскать. Крайне маловероятный, потому что ресурсов у них имелось немало, да и вся необходимая информация о нас с Чжи была. Стоило банально проверить камеры наблюдения и всё будет, как на ладони. Процесс занял бы какое-то время, но уж к вечеру местоположение нашего офиса точно должны были обнаружить.
Окончательно все сомнения рассеялись, когда мы оказались в кабине и Чжи, сделав заказ, достала из сумочки телефон. Глянув на экран, удивлённо подняла брови и на какое-то время замерла. Потом посмотрела на меня.
— У меня тут уведомление о твоём увольнении из Чен Маркетинг.
Я вопросительно глянул на неё, а девушка прикусила губу и снова опустила взгляд на экран устройства. После чего продолжила.
— За действия, противоречащие интересам Чен Групп и подозрения в промышленном шпионаже.
Голоса остальных присутствующих смолкли, а я с усмешкой кивнул. Джи Хё оказалась умнее, чем можно было считать, отталкиваясь от её прошлых поступков. Использовала пункт Кодекса Чен Групп, позволяющий уволить любого сотрудника по решению главы компании, где он формально трудоустроен. Даже если на тот момент работник находился в двойном подчинении. Дополнительный плюс — уволенный с подобной формулировкой, более не мог быть нанят ни одним подразделением чеболя. Что исключало возможность трудоустройства в Чен Энтертеймент.
Конечно, я обращусь в суд. Но процесс точно не завершится за один день. Даже если предположить, что всё закончится после первого же слушания, его ещё нужно будет дождаться. Тогда как адвокаты противной стороны станут максимально затягивать дело.
Чжи поджала губы, напряжённо смотря на меня. Наконец, разразилась гневной тирадой.
— Ащщщ! Старая лиса ещё пожалеет, что показала зубы! Отправится на обеденный стол вслед за своим тигром! Кем она себя возомнила? Вдовствующей королевой Чосона⁈
Ярость была вполне понятна. Кодекс напрямую запрещал любые контакты с сотрудниками, что были уволены по подобному основанию. Всем без исключения, в том числе и главам подразделений Чен Групп. Даже наше присутствие в ресторане, могла стать причиной для разбирательства на совете директоров. Не говоря уже о ситуации, если я вдруг окажусь в офисе Чен Энтертеймент.
До того взбудораженные рекламщики, смолкли, обмениваясь взглядами и пытаясь уловить подтекст. А переборка кабины сдвинулась в сторону и внутрь шагнула Ун Хонг. Остановившись, окинула нас взглядом и посмотрев на Чжи, вопросительно приподняла брови.
Пока девушка, не скупясь на ругательства, излагала ситуацию, я просчитывал варианты. За прошедший день мозг изрядно вымотался, так что процесс шёл медленно. Тем не менее, потенциальные ветки развития ситуации он выстраивал вполне успешно.
Стоило Чжи закончить экспрессивную речь, как телефон снова просигналил и глаза девушки изумлённо округлились. Подняв взгляд на меня, она ошарашенно проговорила.
— Они забрали два процента акций у Чен Энтертеймент.
Заметив удивление уже и на моём лице, сразу же поправилась.
— Точнее заблокировали их через Чен Финанс. Из-за подозрения в незаконности транзакций, которые должен проверить независимый аудит.
Ещё один ловкий ход. Для того, чтобы изъять акции из распоряжения подразделения Чен Групп, требовалось решение совета директоров. Но вот временно их заморозить, могла и финансовая структуру корпорации. В том случае, если подозревала директора одной из семейных компаний в мошеннической деятельности и хотела не дать ему воспользоваться ценными бумагами. Например использовать их в качестве залога по кредиту.
Максимальный срок заморозки составлял один месяц и мог быть снят досрочно, после проведения аудита сторонней компанией или по решению совета директоров. Но если говорить о ситуации в моменте, то Чжи только что потеряла контроль над двумя процентами акций.
Я замер, осмысливая ситуацию и пытаясь отыскать оптимальный вариант реагирования. Ун Хонг медленно опустилась на стул напротив, рекламщики настороженно ждали, а Чжи тихо ругалась на английском, поливая Джи Хё потоком отборной брани.
Что будет дальше, я представлял. Завтра Джи Хё соберёт совет директоров. Её старший сын скорее всего уже официально арестован, а значит, согласно Кодексу Чен Групп должен быть временно отстранён от руководства компанией. Этот пункт правил не распространялся только на председателя, который даже в случае ареста, продолжал оставаться главой компании. С той лишь разницей, что вместо него действовало доверенное лицо.
Значит нашему противнику было необходимо заручиться поддержкой исполняющего обязанности главы Чен Фармасьютикал, что скорее всего будет несложно — как мне думается, Дак Хо держал в заместителях человека, чья лояльность не вызывала никаких сомнений.
Потом потребуется подтвердить, либо перенести дату собрания акционеров. И добиться сдвига по времени, рассмотрения обращения Чжи о возвращении контроля над акциями, которые контролировались Чен Энтертеймент.
В теории, я тоже мог обратиться к совету директоров с просьбой признать своё увольнение незаконным. Сейчас они играли роль коллективного председателя — подобная жалоба относилась к их компетенции.
Выдохнув, я решил начать с самой срочной задачи. Обведя взглядом рекламщиков, озвучил команду.
— Оставайтесь здесь и отмечайте победу. Расходы мы возьмём на себя. Завтра утром, всем быть готовыми к новому витку битвы. Возможно вы понадобитесь совсем рано, поэтому алкоголем сильно не нагружайтесь.
Усмехнувшись в ответ на их разочарованные вздохи, добавил.
— На всякий случай рядом будут двое экс-полицейских для прикрытия. В случае чего — сразу пишите им.
Контактами все они обменялись ещё утром, так что проблем с коммуникациями возникнуть было не должно. А прикрытие лишним не будет.
В меня сразу же впились четыре хмурых взгляда, а Мин Со Пэк, увидев, как я поднимаюсь со своего места, недовольно покосилась в сторону Чжи. Похоже была недовольна, что обсуждение будущей стратегии пройдёт без её участия. Недавний успех всё ещё кружил голову — девушка видимо считала, что может спокойно присоединиться к разработке нашей схемы действий. Впрочем, на фоне предложения разбалансировать политическую систему Индонезии, подобное желание смотрелось уже не так претенциозно.
Сама Чжи тоже встала, вопросительно смотря на меня. Вот, Ун Хонг, на лице которой легко читалась настороженность, устало вздохнула. И сделала неожиданное предложение.
— Чжи, а давай я Мина к себе возьму, раз его у вас уволили? Сейчас ведь разницы уже никакой. Сотрудничать вам всё равно придётся неформально.
Её подруга, поперхнувшись воздухом, возмущённо уставилась на девушку.
— Я тебя значит пригласила на свой капитанский мостик, отпраздновать победу, а ты вот так? Норовишь штурмана переманить?
Глаза Чен опасно сощурились, а Хонг сразу же выставила раскрытые ладони, изобразив жест примирения.
— Да я как лучше хочу. Раз вам всё равно на публике общаться нельзя, так какая разница? Ну побудет он у меня заместителем какое-то время, в прессе засветится. Потом проще будет Джи Хё по носу щёлкнуть за то, что такого специалиста упустила.
Будь противостояние долгим, такой ход отчасти мог быть оправдан. Но счёт шёл на дни, что подобный вариант полностью исключало.
Качнув головой, я начал говорить, опередив Чжи, уже готовую плеснуть гневной отповедью.
— Слишком долго. Не подойдёт.
Поделиться книгой: