Неофит (СИ)

Константин Вайт

Аннулет. Книга 1 — Неофит

Глава 1

Тот, кто не пробовал, не поймет мою любовь к мотоциклам. К скорости и опасности, от которых захватывает дух, а кровь бурлит от впрыснутого адреналина. Чуть меньше шести секунд до сотки! Рев мотора смешивается с шумом ветра. Пробки? Нет, не слышал. Путь в любую точку города занимает не больше получаса. Ловлю завистливые взгляды водителей и пассажиров машин.

Я люблю скорость, но не забываю об осторожности. В это трудно поверить, но мне удается совмещать эти, казалось бы, диаметрально противоположные понятия. Правда, сегодня провидение было не на моей стороне. Когда-то этот миг должен был настать, чисто по теории вероятности. Я понимал это и думал, что готов к любым неожиданностям.

Железная коробка автомобиля резко вывернула из потока справа практически передо мной, не оставив даже мгновения на маневр. Все произошло так быстро, что я даже не услышал звука удара и не успел ничего осознать. Моя жизнь не промелькнула передо мной, время не замедлилось, просто — раз! — и выключился свет. Два и… я нахожусь в какой-то комнате.

На стенах белый кафель, на полу бетонные плитки. Я, голый и босой, сижу на стуле. Первая моя осознанная мысль: «Как же мерзнут ноги!» — и только потом я вспомнил последний миг своей жизни. Та скорость, с которой я ехал, вряд ли мне оставила хоть один шанс выжить. Но вот он я, сижу на стуле и ощущаю под ногами холодные плиты пола.

«Куда я попал?» — Мысли в голове ворочались очень медленно. Думать не хотелось, а принимать то, что произошло, хотелось еще меньше. Да, это немного трусливый подход, но, думаю, меня можно понять. В такой ситуации хочется верить, что это — всего лишь сон. Самый простой и более-менее удобный вариант. А мысли о смерти, чистилище или что там еще нам обещают, я старательно гнал.

— Это не сон, не стоит малодушничать, — я не заметил, как в комнате появился мужчина. Он был чуть старше меня, лет тридцати пяти на вид. Одет в мятый белый халат. С легкой отеческой улыбкой мужчина внимательно смотрел на меня.

— Что случилось и где я? — произнеся эту фразу, я сразу осознал её глупость и банальность. На меня навалилось странное ощущение: будто я — герой какого-то дешевого третьесортного боевика или дурацкого романа.

— У тебя мелькали правильные мысли: ты умер, — он кивнул, всё еще внимательно разглядывая меня, как подопытного кролика. Но я был слишком заторможен и не знал, что ответить. Да и мысль о том, что моя жизнь закончилась, мало вязалась с реальностью. Как так умер, если я — вот он, тут. Сижу на стуле и чувствую себя совершенно живым. На всякий случай подвигал руками и ногами. Мое тело прекрасно слушалось, ничего не болело, я был полон энергии.

— Умер? — прервал я затянувшуюся паузу, лишь бы что-то сказать, услышать свой голос и развеять весь этот бред.

— Да-да. Но тут вот какая ситуация, — мужчина оживился и начал расхаживать по комнате, — честно говоря, я не должен был с тобой разговаривать. У тебя свой путь. Правда, проблема в том, что он был изначально нарушен. Ты не отсюда, и не должен был здесь оказаться. К сожалению, я не всеведущий и не знаю, что произошло, но ты прожил свои годы не там и не тем. Ты нужен был в том мире, а оказался в этом. Нужен мне и миру, но ты исчез. Это неправильно, так быть не должно. Ты вовремя умер — я еще могу исправить ситуацию. С одной стороны, в своем мире ты тоже сейчас умер. Вроде как равновесие восстановлено, но нужную роль ты не сыграл. Не сделал того, что должен был, будь ты там, где положено. Я не люблю, когда принимает решения за меня. Это же надо было тебя так спрятать!

Он говорил достаточно быстро и в этот момент напоминал сумасшедшего ученого, которому теория важнее всего на свете. Я почти не поспевал за его мыслью.

— В том, не твоем мире твое тело даже чудо не приведет в порядок, а вот на своем месте все не так уж и плохо, тем более — ты еще молод, и, думаю, мне удастся тебя вернуть на законное место. Ты там не будешь чужим. Постарайся осознать себя и найти свое место в твоем новом мире. Ты здесь уже почти десять минут, вполне достаточно для перестройки. Короче, дуй туда и делай, что можешь, учись, развивайся, люби… — Резко остановившись напротив, он присел на корточки, так, что его глаза оказались напротив моих:

— И не забудь — когда тебя призовет Аннулет Борей, ты явишься пред ним! Ты меня понял?

Мне хотелось хоть что-то ответить ему, но я не успел — мир мгновенно погас.

Очнулся я от страшных судорог, которые сотрясали все тело. С огромным усилием повернувшись на бок, начал избавляться от морской воды, которая забила все легкие. Несмотря на боль, раздирающую меня, я не смог удержаться от усмешки: какая ирония, я — мастер спорта по плаванию — сейчас выблевываю вместе с морской водой свои легкие на берегу совершенно спокойного моря, в котором надо очень постараться, чтобы утонуть. Краем глаза заметил, что ко мне бегут какие-то подростки и женщина. Немного расслабившись, потерял сознание.

В гостиничном номере было тепло, даже, сказал бы, жарко. За приоткрытым окном светило яркое солнце, пели птицы, шумели машины, где-то играла музыка, слышались радостные голоса прохожих. Сразу чувствуется — курортный город в самый разгар пляжного сезона. Поверх одеяла лежали мои руки. Не совсем мои, ну, если честно, совсем не мои, но они принадлежали тому телу, в сознании которого я в данный момент находился. Блин! Похоже, речь безумного ученого повлияла и на меня — мысли так же спутаны и бессвязны. Хотя, как еще объяснить мои ощущения? Руки у меня теперь какие-то непривычные. Худые, длинные, и все тело такое же. Узкие плечи, как-то все нескладно. Сколько мне сейчас лет? Пятнадцать, шестнадцать?

Дверь резко открылась, прервав мои размышления, и в номер без стука вошла молодая девушка, которую я успел заметить на пляже.

— Виталик, ну зачем ты полез в море? Ты же совсем не умеешь плавать! Я думала, ты уже взрослый и не ведешься на «слабо», а ты! — Она с укором посмотрела на меня, приняв расстроенный вид. — А если бы с тобой что-то случилось? Как бы я твоим родным сказала об этом?

— Извините, — мне стало неуютно — действительно, если бы я утонул, наверняка девушку ждали бы большие неприятности. Хотя, с другой стороны, у меня много вопросов к ней: как она допустила то, что привело к такому печальному итогу, судя по всему, я реально утонул, и, если бы не вмешательство того странного чувака в белом халате, мое тело в данной момент находилось бы где-нибудь в морге. Но это все лирика, а в действительности я тупо уставился на два нависших надо мной полушария. Грудь этой девушки приковала все мое внимание, снова введя в ступор. Белая, слегка расстегнутая блузка практически ничего не скрывала. Девушка наклонилась ко мне, поправляя одеяло. Я судорожно сглотнул, пытаясь выправить свой гормональный фон, но это не слишком помогло.

— Ладно, целитель сказал, что с тобой уже все нормально. Сегодня лежишь в комнате, у тебя постельный режим. Еду тебе будут приносить, завтра уже сможешь гулять и участвовать в мероприятиях. И давай забудем произошедшее? — произнесла она участливо, пытаясь поймать мой взгляд. Думаю, с такими формами и таким внешним видом управлять подростками для нее не сложнее, чем выпить чашку чая. И пусть я совсем недавно считал себя взрослым, но вдруг ощутил давно забытые подростковые чувства, когда гормоны полностью туманят твой разум, не давая никаких шансов трезво мыслить.

— Хорошо, забудем. У меня нет к вам никаких претензий, — хрипло произнес я, чем явно обрадовал девушку. Она резко выпрямилась и, подарив мне многообещающую улыбку, виляя попой, отошла к двери. Думаю, что поступил правильно, — сейчас явно не время и не место, чтобы раздувать скандал. Особенно учитывая тот факт, что я не помню ничего из того, что со мной случилось в этом мире.

— Вечером зайду, проведаю. Не скучай! — Она развернулась и вышла из комнаты, оставив меня наконец-то одного.

Мне понадобилось минут пять, чтобы прийти в себя. Вот так вот! Оказался в чужом теле, в теле подростка — и сразу такой шторм ощущений, которые, оказывается, совсем не просто заглушить. Чувствую, мне будет нелегко, но оптимизм мне в помощь, главное — верить в лучшее. Убеждая себя таким образом, я поднялся с кровати и немного постоял, прислушиваясь к новому телу. Вроде, все нормально, чувствую себя просто отлично.

Первым делом подошел к большому зеркалу у входной двери и внимательно осмотрел нового себя. Увиденным остался доволен. Не самый плохой вариант. Достаточно высокий худой молодой человек. Уже даже не подросток, выгляжу лет на восемнадцать-двадцать. Лицо интеллигентное, нос с легкой горбинкой, длинные, слегка вьющиеся темные волосы. Вполне аристократический вид. В прошлой жизни я, скорее, напоминал паренька из рязанской глубинки. Светлые волосы, веснушки и нос картошкой. Нынешний я мне нравился гораздо больше! Тело было худым, но вполне крепким. Возможно, бывший его обладатель занимался каким-то спортом, но, судя по узким плечам, — явно не плаванием.

Сев за большой письменный стол, я задумался. Пора уже посмотреть правде в глаза и принять все, что со мной произошло, как бы нереально это не выглядело. Да, и попытаться бы распутать все то, что наговорил тот странный парень в халате, отправивший меня сюда.

Итак, я умер, и умер Виталик, бывший обладатель этого тела. Умерли в один и тот же момент. Хотя от этой мысли по моему телу пробежал холодок, с этим фактом придется смириться. Мы с ним из разных миров, и, если вспоминать слова того больного на всю голову ученого, именно этот мир для меня является родным. Все немного странно и запутано, но сейчас это неважно.

Теперь меня зовут Виталик. Отвратительное имя. Какое-то слишком мягкое. В прошлой жизни — так можно теперь говорить? — меня звали Виктор, хотя многие называли Витей. Виктор и Виталик — имена схожие, и, чтобы не путаться, буду представляться Витей. Но ладно, имя — это ерунда. Плохо то, что я ничего не знаю о том, где оказался. Из памяти Виталика у меня ничего нет. Просто пустота. Как же это неудобно! Кто мои родители, кто друзья, где я, в конце концов, нахожусь? Ни одного ответа на всю эту кучу вопросов. Остается только разбираться во всем самостоятельно.

Утро прошло в местном интернете, не знаю, как он тут называется, но принципиально от нашего не отличается. Со стороны посмотреть — веду себя, как настоящий подросток: почти пять часов просидел за планшетом, хотя, если бы кто-нибудь увидел, чем я там занимался, очень бы удивился. Никаких игрушек, социальных сетей и прочего. Только учебники истории и политики. Хотя начал-то я с новостей, которые заставили меня в ужасе открыть учебники. А какую еще можно ожидать реакцию, когда в новостях наталкиваешься на подобные заголовки: «Род Морозовых объявил о проявившемся даре огня у третьего сына главы рода — Анатолия. Дар проявился в возрасте двенадцати лет, а значит, сила таланта Анатолия может достигнуть уровня мастера к двадцати пяти годам» или «Император Российской Империи провел встречу с Императором Японии», «Имперская пограничная служба держит на границе более тысячи польских беженцев, которые покинули свои дома в связи с военной операцией германского канцлера, объявившего последователей лютеранства вне закона после ряда террористических акций, устроенных прихожанами этой церкви».

Читал новости и хватался за голову, понимая, что действительно оказался в другом мире. Несмотря на схожие географические названия, он разительно отличался от моего родного. И главное — здесь была магия! Слова, сказанные девушкой о целителе, который осмотрел меня, только теперь дошли до моего сознания. Интернет четко объяснил, что целители — это маги, которые умеют лечить. И в этой области все не слишком просто — есть целители, врачи, доктора. Как же не хватает элементарных знаний! Тех, что впитываются с самого раннего детства.

Постучав в дверь, вошла официантка — здоровая тетка, на которой весьма смешно смотрелся белый передник. Вкатив столик с едой, она с сочувствием посмотрела на меня и, сообщив, что время обеда, пожелала приятного аппетита. Пообедав, я лег обратно в кровать. Голова кружилась от свалившейся на меня информации. Скажу честно, я серьезно беспокоился о своем будущем в этом мире, о котором знаю прискорбно мало. Как здесь выживать? Как найти свое место? У меня в голове была куча вопросов и практически не было ответов. Удружил, конечно, небесный псих, отправивший меня сюда. В памяти этого тела реально пустота. Ни одного имени, никаких воспоминаний. Ничего! Я даже не знаю, кто мои родители, бедные мы или богатые. Даже города, в котором живу, и то не знаю.

Да, я, как и многие в моем мире, умудрился прочесть пару книг про попаданцев, но там все было куда как легче. И боги им давали разные плюшки, и жизнь своего реципиента они помнили. С другой стороны, я молод и полон сил. Неужели не разберусь?

Утомленный всеми этими проблемами, я сам не заметил, как задремал. Проснулся от голоса девушки, которая навещала меня с утра. Она стояла рядом с моей кроватью вместе с каким-то хиленького вида мужиком возрастом слегка за сорок.

— Да, вроде, все в порядке с вашим подопечным, есть небольшие затемнения в голове, судя по всему, от недостатка кислорода, — сообщил он ей. Затем обратился ко мне:

— Ваши имя, фамилия и дата рождения?

Я сел на кровати и виновато похлопал глазами. Так глупо попасться! Я даже не поискал свои документы, наверняка же должны они где-то тут быть.

Видя мои проблемы, мужчина решил мне помочь:

— Похоже, вы не помните?

Кивнув, он повернулся к девушке:

— Вот про это я и говорю — небольшое затемнение у затылочной области. Да и другие признаки говорят, что пациент пережил клиническую смерть. Все симптомы очень схожи. Такие случаи, как правило, сопровождаются частичной или полной потерей памяти. Но переживать не стоит, часто они носят краткосрочный характер.

— Но как же так? — Девушка испуганно прижала руки к груди. — Он же разговаривает совершенно нормально, да и на вид здоров, вроде…

— Скорее всего, ваш подопечный захлебнулся морской водой. Я наблюдаю остаточные явления в легких, но хорошо, что вы вовремя пришли на помощь и откачали его. Похоже, сынок, — развернулся он ко мне, — ты был мертв несколько минут, и мозг от недостатка кислорода начал гибнуть, но — благодари богов! — тебя вовремя успели откачать. А память — дело наживное, восстановишь. Мозг у тебя работает активно, светится очень ярко, станешь умнее, чем прежде, говорят, такие ситуации могут заставить работать скрытые резервы организма, не переживай.

— Надеюсь на это, — кивнул я. В принципе, он прав. Виталик действительно умер, захлебнувшись морской водой. Но просто удивительно, как мужик все это понял и заметил, даже не притронувшись ко мне. Без всяких аппаратов и анализов. Вот она, магия в действии!

— Кто его вчера осматривал, Даниил Александрович? — Он посмотрел на девушку, та в ответ лишь кивнула и хлюпнула носом, похоже, до неё только сейчас дошло, что я и вправду умер и мог не очнуться. — Ну, что же, — явно не замечая её состояния, продолжил целитель, — он хорошо сделал свою работу, в стационар помещать не имеет смысла, так что рекомендую мальчика отправить завтра же домой. Там ему обеспечат должный уход, да и родные стены могут помочь вернуть память. Сопроводительные бумаги я напишу, — и он, не попрощавшись, вышел из комнаты, оставив меня с девушкой наедине.

— Как же ты так? — Она села на стул рядом с кроватью. — Ты правда ничего не помнишь? Почему сразу не сказал? Ты хоть меня помнишь?

— Правда — ничего не помню, — повинился я. Что же, как бы это банально не звучало, похоже, единственный вариант — признаться, что ничего не помню и не знаю о местном мире. Я уже подумывал об этом, а тут оно само сложилось.

— Ну, давай знакомиться. Меня зовут Марина Алексеевна. Сопровождаю вашу группу в выезде на море. Мы тут с твоим классом на две недели. Еще десять дней осталось — и домой. В Екатеринодар.

— Расскажите мне, что вы знаете обо мне? — попросил я, слегка отодвигаясь от горячего бедра, которым девушка прижала меня. Снова мои мысли потеряли стройность.

— Тебя зовут Виталик Шувалов, вроде, семнадцать лет. Извини, но я мало что знаю, я всего лишь сопровождающая, — она виновато развела руками, — сейчас! — Девушка открыла свой планшет. — Вот! Виталик Шувалов, все правильно. Через месяц тебе будет восемнадцать. Закончил среднюю школу. С сентября отправишься в старшую. Живешь с дедушкой, Дмитрием Александровичем Шуваловым, ты его тоже не помнишь?

— Нет, — я покачал головой и положил свою руку ей на бедро, слегка поглаживая, как бы успокаивая. Марина этого даже не заметила. Хотя мои мысли уже перекинулись с размышлений о её прелестях на раздумья о своем возрасте. Семнадцать лет — это здорово. Получается, мне выпал шанс заново прожить самые лучшие годы. Пусть и в другом мире, но так даже интереснее. И хорошо, что мне не десять лет. Это, боюсь, было бы мучением. А вот восемнадцать — самое то!

— Бедный! Не представляю, как жить, если все забыл. Своих родных, друзей! — Марина неожиданно всхлипнула.

— Ну, доктор сказал, есть шанс, что память ко мне вернется, — успокаивающе произнес я. Мне вот точно не нужны все эти слезы и истерики в данный момент. Есть дела поинтереснее. Надо осваивать новый мир, получать знания и прочее, прочее.

— Это был целитель! Не стоит его называть доктором, — строго произнесла Марина Алексеевна.

— А в чем разница?

— Доктор — это человек без дара, тот, кто лечит лекарствами. От простуды там, насморка. Докторов много, а вот целитель — это человек который может с помощью магии практически все! — Марина гордо задрала нос, как будто это она является целителем, и в этот момент заметила мою руку у себя на бедре. Было весело наблюдать за эмоциями, проскочившими за одно мгновение у нее на лице. Удивление, недоумение, раздражение. Она вскочила с кровати, с негодованием глядя на меня. Но ничего не сказала, видимо, списав мое поведение на последствия травмы. Да и, судя по всему, она видит перед собой мелкого семнадцатилетнего парня, к тому же, своего подопечного, и в этой связи вряд ли способна воспринимать меня, как мужчину. А жаль…

Марина пробыла со мной минут двадцать, держась при этом на безопасном расстоянии и отвечая на мои вопросы. Выполнив свою роль, она с явным облегчением убежала по своим делам. Главное, что я узнал, — мы в Геленджике. Приехали с классом на море, так сказать, на прощание со средней школой. Отпраздновать выпуск во взрослую жизнь. Дальше меня ждут два года в старшей школе, а кого-то — гимназия или военное училище. В общем, раскидает нас всех по разным местам. Что, в общем-то, удобно. Не надо будет общаться с другими учениками, с которыми я провел вместе последние восемь лет.

Когда Марина Алексеевна наконец-то ушла, я не спеша принялся за обыск номера. В ящике тумбочки нашел старомодное портмоне с бумажными деньгами. Банкнот было немного, всего около тридцати рублей — трешками, пятерками и рублями. С одной стороны — изображение двуглавого орла и надпись: «Российская империя», с другой — чей-то портрет и номинал. Была в наличии еще и карточка ученика, скорее, напоминающая привычную мне пластиковую банковскую карточку. Пробив по планшету в одном из поисковиков, узнал, что она заменяет удостоверение личности и также может служить средством оплаты. На карточке были мое имя и дата рождения. Да, до совершеннолетия мне осталось чуть меньше месяца. В общем, не так уж и плохо.

Глава 2

В состав Российской империи входит семь великих княжеств под управлением князей из рода Романовых. Княжества, в свою очередь, делятся на губернии. Столица империи находится в Москве, в Московском княжестве, им управляет император Дмитрий Александрович Романов. Это княжество считается самым небольшим по размерам, и главная его функция — административная.

Следующее по размеру — Дальневосточное княжество со столицей в Хабаровске, затем идет Сибирское княжество — столица Иркутск, Киевское княжество — столица Киев, центральное — столица Санкт-Петербург, Екатерининское (Южное) — столица Екатеринодар, и Кавказское — столица Владикавказ. Также в состав Империи входят вольные княжества, такие как Финское, Литовское и Грузинское, — примерно такую краткую справку мне выдал местный интернет по вопросу устройства государства. Читать более подробно мне было лень. Наиболее полезным оказалась информация о том, что Екатеринодар, в котором я проживаю и учусь, — не последний город в России, что уже неплохо. Лучше жить в столице, пусть не империи, но хотя бы княжества, чем где-то на отшибе.

Одевшись и внимательно осмотрев себя в зеркале, я решил отправиться гулять. Пора уже познакомиться с новым миром и мир познакомить с обновленным мной. Тем более, чувствовал я себя не так уж и плохо. Здоровый молодой организм требовал движения.

Мой отель, точнее, гостевой дом «Анастасия», находился в переулке. Пройдя десяток метров, я вышел на широкую улицу, которая встретила меня гулом голосов отдыхающих. Название улицы и номера дома я не нашел и постарался запомнить хоть какие-то ориентиры, чтобы не блуждать на обратном пути, но это оказалось непросто. «Ладно, в крайнем случае — спрошу дорогу», — решил я и смело двинулся вперед, вливаясь в толпу отдыхающих.

Магазины светились яркими вывесками и выглядели достаточно однотипно — небольшие двух-трехэтажные здания, украшенные лепниной. Выглядело все это привычно, в моем мире во многих городах сохранились такие островки старого города. Хотя здесь, похоже, весь город такой. Более современных и привычных мне домов тут не было. Никаких «хрущёвок» или высоких стеклянных башен. Хотя, возможно, ближе к окраине города можно встретить и в этом мире панельки, вряд ли бедные слои населения проживают в особняках, но здесь был центр города, в моем мире он выглядел пусть и не так ярко, но вполне похоже. Главный вопрос, который меня интересовал: насколько здесь все отличается, и смогу ли я вписаться в местную жизнь?

Уже наступил вечер, и народ гулял, приходя в себя после моря и солнца. Проходя мимо одного из кафе, я вспомнил, что так и не поужинал. Зайдя внутрь, нашел маленький столик у окошка. Взяв меню, решил заказать комплексный ужин стоимостью восемьдесят копеек — какие замечательные цены! Хотел еще взять бокал пива, но вовремя вспомнил, что мне пока только семнадцать лет, а кругом висят знаки, что спиртное с восемнадцати. Прям, как в моем мире. Только тут я осознал, что мало мне проблем, так ведь теперь придется опять учиться! Сначала старшая школа, затем, скорее всего, институт. Я ведь совсем недавно все это закончил. Прошло всего четыре года, как я почувствовал себя взрослым, самостоятельным человеком. И вот опять…

В кафе я засиделся: было весьма интересно наблюдать за окружающими меня людьми. Большинство было с семьями, которые мало чем отличались от тех же семей из моего прошлого мира. Единственное — одежда тут была более классической. Многие мужчины, несмотря на жаркий южный вечер, были одеты в строгие костюмы, правда, преимущественно светлых тонов. Некоторые щеголяли с тростями. Платья девушек были достаточно длинными, никаких юбок выше колена или шорт. Это выглядело непривычно, будто я провалился в конец девятнадцатого или начало двадцатого века, но наличие плоского телевизора на стене и мобильного телефона в моем кармане эту версию опровергало.

После того как официант в третий раз подошел и вежливо поинтересовался, не желает ли молодой человек еще чего-нибудь заказать, я сообразил, что меня ненавязчиво просят освободить уже, наконец, столик, а то последнюю чашку чая я пью почти целый час. Расплатился я карточкой ученика, внимательно следя за манипуляциями официанта. Всего счет вышел на девяносто две копейки, но, когда он провел моей ученической карточкой по считывающему устройству, вышла приличная скидка, и к оплате получилось чуть больше сорока копеек. Приятно! Хотелось бы еще узнать баланс этой карточки, но, думаю, с этим разберусь позже. Судя по ценам и тому, что в кошельке у меня почти тридцать рублей, я явно не из самой бедной семьи. Это меня порадовало.

Устав от шума в кафе и на улице, я отправился в сторону моря, туда, откуда шел основной поток народа. Несмотря на гул людских голосов, море было слышно издалека. Не такой и большой город этот Геленджик.

Пройдя немного по людной улице, я решил свернуть в тихий переулок и вскоре уперся в парк, огороженный кованной оградой. Ворота были закрыты, но калитка с каким-то гербом на чугунной решетке была широко распахнута. Осмотревшись и никого не заметив, я решил зайти. Судя по всему, это был просто парк, ведущий к морю.

Так оно и оказалось. Три минуты неспешного шага по тропинке — и я вышел к берегу Черного моря. Оглядевшись, понял, как мне повезло. Слева и справа были достаточно высокие волноломы, через которые было неудобно перелезать, за ними виднелись небольшие компании отдыхающих. А здесь царила тишина. Небольшие фонари тускло освещали дорожку, идущую вдоль пляжа, в небе ярко светила луна. Было тепло и уютно. Устроившись на одиноком лежаке, я наконец-то расслабился. Следовало бы подумать о своей жизни, о том, что и как делать дальше, но было слишком хорошо и лениво. Поэтому я просто лежал и наслаждался тихим теплым вечером на берегу моря.

Правда, мне быстро надоело валяться. Энергия во мне по-прежнему бурлила, и замашки почти тридцатилетнего лентяя, любящего валяться на лежаке, столкнулись с другой реальностью: молодое тело требовало движения! Раздевшись до трусов и слегка размявшись, я зашел в теплую воду моря и мощными гребками погреб вдаль от берега. Странное ощущение: у меня достаточно сильные руки, неплохой пресс, но явно не хватает дыхалки.

Проплыв, по меркам пловца, смешную дистанцию в сто метров, я понял, что сильно переоценил свои возможности. Руки мелко подрагивали, дыхание стало тяжелым. В какой-то момент мне стало страшно и смешно одновременно: ведь это же как глупо — вот сейчас взять и снова утонуть. Быстро собравшись, я спокойно лег на спину и, заставив себя полностью расслабиться, не спеша поплыл к берегу, слегка помогая руками. Именно в этот миг меня накрыло удивительное ощущения родства со стихией моря. Это трудно объяснить, но я как будто полностью растворился в воде. Я видел все камушки и ракушки на дне, ощущал направление течения, каждую волну и рыбку, проплывающую невдалеке.

Мое медитативное состояние нарушил веселый визг, раздавшийся на берегу. Приподняв голову, я увидел, как две совсем молодые девицы с разбегу забежали в воду и начали весело плескаться. То ли подруги, то ли сестры. Одной явно около двадцати, вторая помельче, но на таком расстоянии непонятно, сколько ей лет. Может, и ровесница, просто такая конституция тела. А может, просто мелкая совсем.

Мне не хотелось их пугать и нарушать идиллию, но, с другой стороны, телу требовался отдых, поэтому, переведя немного дыхание, я продолжил свое неспешное движение к пляжу. Выбравшись недалеко от девушек, побрел к шезлонгу со своими вещами. Меня даже не удостоили взглядом. Только растянувшись на лежаке и предоставив легкому морскому бризу возможность обсушить свое тело, я сообразил: внешне я всего лишь подросток, и, кроме презрительного взгляда, вряд ли на что-то могу рассчитывать. Будь я собой, Виктором, пловцом двадцати семи лет, наверняка меня окинули бы весьма заинтересованными взглядами. Уж что-что, а фигура у меня была на зависть многим. Но сейчас мое тело далеко от идеала.

С легкой улыбкой я наблюдал за девушками, которые решили устроить заплыв. Видно было, что плавать толком они не умеют, но это не мешает им получать от этого процесса удовольствие.

Мое любование прервало какое-то тревожное чувство, ощущение надвигающейся беды. Не знаю, откуда оно взялось, но я подскочил, как ужаленный, и побежал к воде, пытаясь понять, что происходит, и что меня напугало. Подбежав к линии прибоя, я заметил, как море изменилось. Пару минут назад оно было дружелюбным, сейчас же я ощущал его враждебность. Волны вокруг девушек поднялись и стали оттаскивать их от берега. Девушки, судорожно гребя, пытались перебороть внезапно разыгравшуюся стихию, но было видно, что с ней справиться не так-то просто.

Прыгнув в воду, я резкими гребками направился им на помощь, но мне никак не удавалось их догнать: как бы быстро я не греб, волны были быстрее. Зарычав, я попытался ускориться, но и это не помогло. Голова одной из девушек скрылась под водой, и я разозлился. На себя — из-за своей беспомощности, на море, которое внезапно стало враждебным, на весь этот мир! Ударив по воде кулаком, я закричал, что есть сил, — и это сработало: я как будто сквозь толщу воды увидел тело тонущей девушки. Она безвольной куклой шла ко дну, явно потеряв сознание, но мое вмешательство что-то изменило. Силой воли и своей злостью я заставил воды моря направить её ко мне. Я видел, как течение подхватило бессознательное тело и понесло в мою сторону. То же самое мне удалось сделать и со второй девушкой. Волны, которые отталкивали её от берега, все еще бурлили и сопротивлялись, но понемногу, по чуть-чуть, мне удавалось заставить их двигать девушку в сторону берега. Та еще держалась и пыталась плыть сама, но было очевидно, что без помощи волн она бы не добралась.

Тем временем я обхватил руками прибившееся ко мне тело первой девушки, которая все еще была без сознания. Подхватив её, я поплыл, невзирая на разрывающиеся от усилия мышцы, к берегу. Я очень четко и ясно ощущал море: вот проплывает косяк рыб, вот вдали разворачивается моторная лодка, вот подо мной уже дно, на которое я могу встать.

Пройдя еще буквально пару шагов, я выволок спасенную девушку на берег. Тут бы мне и упасть, приходя в себя, но каждая секунда была на счету. Перевернув безвольное тело, я позволил затекшей в легкие воде вылиться и, уложив девушку на спину, начал делать искусственное дыхание. Спасибо моим знаниям — что делать в таких случаях, я хорошо представлял. Все-таки за моими плечами были два сезона работы спасателем на пляже.

Когда девушка начала кашлять, я наконец-то позволил себе бездумно откинуться на песок. Все тело болело, перед глазами плавали круги, но это было неважно. Главное — я смог их спасти!

В себя я пришел достаточно быстро и, встав, сделал несколько шагов к девушкам. Они, обнявшись, плакали, сидя на песке в паре шагов от воды. Сейчас мне удалось рассмотреть их получше. Одной было лет восемнадцать. Она сидела, прижимая к своей достаточно крупной груди подругу, и что-то успокаивающе шептала той на ухо. Вторая девушка оказалась совсем молодой, лет двенадцать-тринадцать, наверное. То-то я так легко сумел вытащить её на берег. Она была совсем худенькой, со светлыми волосами и красным, слегка опухшим от слез лицом, на котором ярко выделялись голубые глаза.

Заметив меня, старшая кивнула:

— Спасибо вам большое, вы спасли меня и сестру, — голос у неё был уверенным, а тон — слегка высокомерным, — меня зовут Алиса Чернышева, а сестру — Лиза.

— Да не за что, — скромно ответил я, немного покоробленный ее тоном, — правда, не понял, что такое вдруг случилось. Море будто с ума сошло, — я кивнул в сторону уже успокоившегося моря. Сейчас ничего не напоминало о том, что пару минут назад здесь бушевала стихия, которая могла погубить любого, ступившего в эти воды.

— Скорее всего, на нас напал маг воды. Не знаю, как вам удалось помочь, но знайте, мы очень благодарны, — Алиса царственно кивнула, как будто это я должен быть благодарен за то, что мне выпала такая честь.

— Как ты себя чувствуешь? Сильно першит в горле? — обратился я к Лизе, присев рядом с ней на корточки. — Это пройдет, надо воды попить и отдышаться, все уже позади, — стал я успокаивать её. Она подняла на меня свои глаза и, неожиданно подскочив, обняла.

— Спасибо вам! — Лиза крепко прижалась ко мне, продолжая тихонько всхлипывать, а я гладил её по голове, не зная, что делать дальше.

— Сейчас набежит охрана, — задумчиво поглядывая на меня, произнесла Алиса.

Я намек понял: похоже, с охраной мне лучше не встречаться. Во всяком случае, именно так я расшифровал эту фразу и выразительный взгляд старшей девушки.

— Прости, Лиза, но мне, наверное, лучше уйти, — мягко произнес я, отстраняя её от себя. Девочка кивнула и схватила за руку сестру, которая в этот момент встала очень близко ко мне. По росту Алиса была выше меня, при этом она еще и задрала свою голову, выпятив грудь. Заметив мой взгляд, брошенный на её полушария, Алиса слегка улыбнулась, я же выругался про себя. Даже в такой момент веду себя, как прыщавый подросток.

Под внимательными взглядами двух сестер я быстро обтерся футболкой и оделся. Обуваться не стал, взял ботинки с носками в руки и огляделся. В темный парк идти не хотелось. Махнул на прощание сестрам рукой, несколько коряво залез на высокий волнолом и, спрыгнув с другой стороны, отправился по освещенной дорожке куда-то вдаль быстрым шагом.

Ушел я не слишком далеко. С каждым моим шагом тело все сильнее наполнялось жжением, его скручивало болью. Да что же это такое⁈ Я побежал, надеясь, что кровь разгонит боль, и какое-то время это помогало, пока меня не скрутил особо сильный приступ. Я рухнул прямо на тропинку, ободрав ладони и колени. Все тело нестерпимо горело, как будто что-то рвалось внутри, мне казалось, я даже слышал треск. С трудом я доковылял до воды и, не раздеваясь, бросился в неё в надежде, что боль утихнет.

На какое-то время даже потерял сознание, но море меня не оставило. Оно баюкало мое тело, не давая ему утонуть, в своих ласковых ладонях. Боль немного притихла, но продолжало периодически наваливаться, приступами скручивая мое тело.

Я лежал на песке в прибое с закрытыми глазами и пытался мерно дышать, погружаясь в медитативное состояние. Каким-то образом мне удалось скользнуть взглядом внутрь себя и увидеть в своей груди яркий шарик размером с мячик для настольного тенниса, от которого шли спутанные линии. Это напоминало кровеносный рисунок тела. Артерии, вены, сосуды. Они шли во все стороны и светились синевой. Шар пульсировал, и на каждую пульсацию эта система отзывалась страшной болью. Что с этим поделать, как утихомирить боль?

Удивительно, но мне удавалось влиять на эти сосуды, прогоняя по ним энергию из ядра и распрямляя спутанные каналы. Правда, боль не отступала. Не знаю, сколько времени ушло на мои эксперименты. Шарик продолжал пульсировать, как ни в чем не бывало, причиняя нестерпимые страдания. В итоге, не знаю, как, но мое изрядно помутившееся сознание нашло выход. Я заметил нити энергии в воде и начал их втягивать в свое тело. Вскоре они сами стали тянуться ко мне, обволакивая ядро и уменьшая его пульсацию, которая порождала боль. В конце концов шарик стал ярко и ровно светиться, больше не разгоняя боль по моему настрадавшемуся телу.

В голове немного прояснилось, я прекратил подпитку от моря и стал наблюдать за ядром уже с интересом естествоиспытателя. Некоторое время шарик внутри меня еще достаточно ярко светился, но с каждым мгновением, оставшись без подпитки, становился все тусклее и тусклее, пока практически не погас. Как будто я уменьшил газ на конфорке газовой плиты до минимума. Все нити, что шли от него, стали невидимы, и лишь сам источник продолжал совсем слабо, тускло и ровно светиться, не причиняя больше боли моему измученному телу.

* * *

Алиса любила Геленджик и каждый раз с нетерпением ждала поездку в их родовое гнездо. Сегодня они с семьей приехали только под вечер, и, пока взрослые разбирались с вещами и наводили так раздражающую её суету, она, переодевшись в купальник и накинув легкое парео, побежала через парк к морю. Правда, с ней увязалась и сестра, но это была не такая уж и проблема. Несмотря на то, что они жили в одном доме, виделись девочки не так уж и часто. Старшая школа, спортивная секция и занятия магией отнимают много времени, да и у Лизы, несмотря на возраст, нагрузка была немаленькой. Быть княжеской дочерью непросто.

На одном из лежаков была беспорядочно свалена чья-то одежда. Эта неаккуратность заставила Алису поморщиться и оглядеться в поисках хозяина вещей. Далеко в море кто-то плавал. Скорее всего, это из охраны или обслуживающего персонала. Хотя пляж и был личным, в отсутствие хозяев им дозволялось его использовать. «Вот он переполошится, увидев тут нас!» — злорадно подумала Алиса и улыбнулась. Её веселили подобные ситуации. От раздумий Алису отвлекла Лиза. С хохотом забежав в воду, она начала плескаться и брызгаться.

— Ах ты, негодница! — рассмеялась Алиса и с радостью начала гоняться за сестрой, на время забыв обо всем.