Мунатас

«Это назвали Биг Флэш. Вот это всё. Среди жителей прятался англичанин, турист, как я, застрявший здесь. Но он прилетел из Америки, где всё началось немного позже. Он видел больше новостей и слышал больше меня в тот первый день. Это был Биг Флэш. Началось оказывается не с войны, не с атомной бомбардировки, а со вспышки на Солнце. Катастрофа случилась на нашем Солнце и волна частиц достигла Земли. При том неравномерно, сначала там, ясное дело, где планета оказалась повёрнута к свету дневной стороной. Англичанин тот ещё эксперт, но он говорит, что всё, что последовало после, это из-за действия Солнца. Прекратилась навигация, сработали разные военные системы. Так как уже на тот момент были конфликты, ты знаешь, военные приняли массу неверных решений и запустили самолёты и ракеты. Вот только попали ракеты не туда из-за влияния солнечной катастрофы и пошло-поехало. В ответ другие ракеты взлетели, снова не туда. В ответ ещё и такое прочее. А параллельно само Солнце выжгло местами города, связь, растопило где-то айсберг, где-то лесной пожар. Многие догадались и бежали на самолётах куда угодно, лишь бы от Солнца, на Запад, пока их страна к Солнцу не повернулась. Приземлились наугад, а там война и паника. Они пережили, но никому были не нужны на новой земле. Вот и захватили некоторые деревни или даже крепости. Как наши Пережившие в Рабате. Потом был пост-шок или афтер-шок солнечный и всё по второму кругу. Но здесь мой англичанин сам был уже в подвале в Касабланке и выживал как мог. Так что, Федя, без нас с тобой это назвали Биг Флэш. Согласен с термином? Мне так всё равно. Предъявить некому. Солнце или люди, или и Солнце, и люди, лишили нас всего. Даже богу выжгли глаза».

Сообщение удалено.

«Такой вот Биг Флэш».

«Здесь очень красивые синие двери и рамы у окон на фоне белёных стен. Лодки синие-синие. Ставни, столы на улицах, местами и крыши. Здесь жили люди-художники».

«Получилось не сразу. Получилось только через неделю. Железяка наклонилась ко мне и осыпала Эс-Сувейру своими отходами, что я вместе с учениками старался обернуть в благость. Большая часть стала рыбой. Это обеспечило нам сытные дни и лёгкость труда рыбаков на красивых синих лодках. Меньшая часть оказалась найденными цистернами с бензином и керосином под домами, кем-то сделанными запасами консервов для военных. Один паренёк, мой ученик, нечаянно провалился под пол, а там такой сюрприз. Слепец сыпал неплохо в тот день. Но, главное, капелька досталась Айур. Это девушка слепая, берберка, что никак не исцелялась, одна оставалась больная. Не получалось её вылечить у меня. В неё попала труха от железного бога, и я успел трактовать это как излечение, а не как заразу. Девушка прозрела как в сказке. Айур означает Луна. Очень символично, учитывая нашу историю с Солнцем, что больше нам не друг. Я думаю, Новые люди и я, с ними вместе останемся в городке. Здесь все меня зовут Мунатас и угощают постоянно. Я солидно прибавил в весе. Как буквально, так и в социальном плане. Я член совета, правда, никогда не высказываюсь. Ни по обороне, ни по запасам. Я только стараюсь лучше объяснять про Слепца, тем кто свободен от работ и чаще активировать магнит. Местные, пришлые, все здесь, стали носить на шее ниточки или цепочки с магнитами, которые выломали из аудиоколонок и разных машин. Верят, что так надо. Такой амулет. Я такое не ношу. У меня маленькая комната, но с видом на океан. Всегда любил смотреть на океан. Всё у меня хорошо, Федя. Надеюсь, у тебя также».

«Итальянцы вместе с англичанином ушли на лошадях в Агадир. Им не мешали. Они уверены, что там есть французская колония Переживших. Если там нет радиации и все здоровы, то они приведут их к нам или частично приведут. Хотят рассказать обо мне. Что со мной не пропадёшь. Взяли с собой мой рассказ про Железного Слепца в записи на телефоне. Антонио, тот итальянец, что помладше, тоже немного научился притягивать к себе Слепца. Например, у Антонио, рано полысевшего, выросли после притягивания волосы. Именно в связи с его способностью. Ещё он на ровном месте, в середине пляжа, нашёл автомат Калашникова, пригодный к починке. Талантливый ученик. Он хочет после возвращения из Агадира записать все мои мысли в тетрадь. Упорядоченно и понятно, чтобы новеньким можно было без меня объяснять божественное. Или как арабы предпочитают говорить — Железную историю. Только у Антонио, он оказывается инженер из Швейцарии, из Женевы, из ЦЕРН, своя теория. Ты знаешь ЦЕРН, это где андронный коллайдер. Был. Наверное, был, вряд ли уцелел. У Антонио своя теория, что после катастрофы, появились гравитоны. Частицы гравитации, которые отсутствовали, а была только сила их. Что-то там из Стандартной модели, помнишь, Шелдон в сериале объяснял? И все мои магнитные обращения к слепому богу, это есть работа с гравитонами. Я на их волну-частицу влияю. Итальянец считает, что продолжая работать над этим, над своими обращениями к железному богу, мы сможем не только притягивать к себе предметы и преимущества разные, но и начнём предметы перемещать или левитировать. Мне в целом понятно, о чём он говорит. Гравитация. Тем более инженер из ЦЕРН. Но я думаю, что если какие-то частицы есть, то они и есть. Не могли они появится из-за того, что в какой-то конкретной галактической дыре мира, одна маленькая звезда что-то учидила. А плесень из людей покрывающая одну из планет после того ещё и закидала друг друга бомбами и изотопами. Хотя Антонио, когда сам сидит в позе магнита верит, что он управляет гравитонами. Ему так легче получать от Слепца блага, наверное. Не знаю, Федя, вот бы нам ещё одного умника. Для дискуссии, так сказать. Тебя, к примеру, хе-хе. Пока что никто здесь не левитирует и горы с места не двигает».

«Я люблю гулять по Эс-Сувейре. Смотреть на насыщенно-синие, такие индиго-двери, яркие на фоне молочных стен. На лодки с сетями, тоже синие в блестящей от солнца воде. Поднимаю разные черепки от бывших сувенирных лавок, раковины. Брожу на отливе по кромке воды. Люблю есть рыбу. Здесь рыба огромная, голова размером с футбольный мяч. Хватает чтобы накормить всех. Не знаю, как называется. Местные и пришедшие все по-разному зовут. Подозреваю, что это тунец. Но я раньше никогда не видел тунцов, только ел их маленькие кусочки в Афимолл. Это вкусно. Тунца довольно легко получить от железного бога. Как могу облегчаю труд рыбаков. Ещё, разумеется, очень много сардин. Просто сардиновый океан. Может начнём возить в Марракеш, торговать».

«Кстати, самолёты действительно больше не летают. Сколько мы не бродили по этой земле с Новыми людьми, сколько я не смотрел на небо из окна своей комнаты в городке, самолётов нет. Ведь они должны были где-то уцелеть. Где-то живы пилоты и есть аэродромы. Но они разучились летать. Больше это делать невозможно. Слепой бог не может помочь им найти путь в воздухе. Не на кого положиться».

«Ещё, Федя, я женюсь. На Айур. Мы очень заботимся друг о друге. Любим. Она бы тебе понравилась. Я рассказал ей о тебе, моём брате. Мы говорим на новоберберском. Айур всегда немного грустит, когда я наговариваю на телефон тебе сообщения. Говорит, что я должен тебя отпустить и жить дальше. Что это будет нормально и хорошо. Я не хочу чтобы она грустила или считала, что у меня не всё в порядке с головой. Для неё, её глазами, я же разговариваю с коробочкой. Телефоны же не работают. Вот так, Федя. Свадьба будет после возвращения экспедиции из Агадира. У нас будут кольца из ракушек и весь город в качестве гостей. Нас тут, наверное, тысяча. На период свадьбы и медового месяца я решил не делать записей. Прости, Федя. Может быть вернусь ещё к этому. Не обещаю. Мне теперь стало спокойнее и проще жить. Хоть и без тебя. В общем, надеюсь, свидимся. Айур передаёт тебе привет. Или она просто хочет мне сделать приятно таким образом. Короче, пока. Твой Мунатас».

Звук плеска воды, крики чаек и женский смех. В течение двух минут и двадцати секунд.