Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Холодный мадригал Селены - Владимир Альбертович Чекмарев на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Что еще было заковыристым в этих закоулках обжорства, так это прорубленные в стенах пещер хранилищ, грубые окна типа замковых, и в этих окнах вид на города от фантастических до вполне узнаваемых Парижа, Лондона и даже Москвы, причем земные столицы явно относились к ХХ веку и кстати чучела солдат в форме обеих Мировых войн в отсеке забитом армейскими пайками всех тогдашних серьезных армий, наводили мысли на то, что искин готовящий станцию к полету, не только знал историю нашей Земли, но и неровно дышал к временам Мировых войн. И еще что было интересным, во всех продуктовых отделах были банки с консервированной водой. Кстати эти залежи армейской жратвы напомнили мне эпизод из Ремарковской книги «На Западном фронте без перемен», где Пауль Боймер и его друзья охраняли продуктовый склад и еще один эпизод вспомнился из прошлой жизни*.

Мы с Мей решили взять по несколько банок наиболее вкусных консервов и Привратник Баталерки сразу предложил нам две тележки с велосипедными колесами и у меня сразу возник законный вопрос, а есть ли в этом заведении сами велосипеды, на что искин включил виртуальный экран со схемой и ткнул виртуальным перстом в точку в паре километров по нашему маршруту, добавив, что склад бициклов аккурат рядом с алкогольной баталеркой. И я понял, что местным искинам надо задавать вопросы с более высокой эвристикой, а то много информации останется за бортом.

В принципе нам не особенно было нужно загружать тележки деликатесами, ибо помимо наших питательных капсул, по всему маршруту были «Караулки» с камбузами в кубриках, но мы с прекрасной Мей были боевыми офицерами, и вельми ценили доп-паек в боевой обстановке.

Загрузив тележки что ни сколько их в виду малой лунной силы тяжести, которая внутри станции была 0,7 от земной, их не перегрузило мы двинулись вперед по маршруту. Атмосфера внутри станции была везде, но мы естественно путешествовали в скафандрах, хотя и с открытыми забралами. До склада бициклов мы дошли без приключений, если не считать вид местных искинов. Бициклист был в рыцарских латах, прием был практически был вмонтирован в велосипед и не дожидаясь вопросов, предъявил голограмму книги Марка Твена «Янки при дворе короля Артура», а алкогольный искин имел видимость трактирщика из наемников времен столетней войны, но и он удивил… В его алкогольных хранилищах присутствовали куклы знаменитых военачальников Второй Мировой…

Имперские маршалы Хадзимэ Гэн Сугияма и Бернард Лоу Монтгомери Аламейнский (он же Монти), четырехзвездный генерал Джордж Смит Паттон-младший по прозвищу «Старые кровь и кишки» со своим знаменитым бультерьером Вилли Уиффлом, бригадный генерал Шарль Андре Жозеф Мари де Голль, генерал-фельдмаршал Фриц Эрих Георг Эдуард фон Манштейн фон Левински, был там и рейхсфюрер СС Генрих Луитпольд Гиммлер, я даже сначала удивился, каким образом он зашел в ряд военачальников, но вспомнил, что в составе Ваффен СС, лучших войск Гитлера подчинявшемся ему был почти миллион штыков, а сам Гиммлер командовал группами армий «Висла» и «Верхний Рейн», я понял логику безвестного складского администратора. Ну и как изюминка на торте, маршал Победы, Георгий Константинович Жуков. Причем каждый из военачальников украшал отсек со своими национальными напитками… (Кукла Гиммлера кстати, украшала пивной отсек). Ну а потом мы выбирали себе велосипеды, увы моторных бициклов тут не было, хотя это было даже полезно, ибо тело в условиях пониженного тяготения, надо тренировать не только сексом. У Привратника, который трактирщик, помимо булькающих амброзий был спец-отсек с элитным закусоном, который соседствовал с армейскими пайками Второй мировой. И посмотрев на Мей, вертящую в руках пайковый блок десантников Люфтваффе и еще раз кинув взгляд на кукол Монтгомери и Манштейна, стоящих у входа в свои отсеки, я снова вспомнил тот напомнивший ими, эпизод из былого…

*см. главу 8, «Шнапс, карабин Маузера и пустыня»

Глава 8

Шнапс, карабин Маузера и пустыня


Сэр Эдмунд Чарлз Ричард Смайт — пятый граф Гетиленд был в плену у немцев четыре раза. Первый раз в мае 1940 года во Франции. Будучи на рекогносцировке, попался патрулю Вермахта, но был освобожден через несколько часов танкистами полковника Де Голля. В декабре 1941 под Бенгази его захватила батальонная разведка одной из частей Роммеля, но через неделю Бенгази пал и Смайт опять получил свободу. В феврале 1943 его машина заблудилась в песках, и снова Сэр Эдмунд попался в силки солдат Лиса пустыни, был отправлен ими в Тобрук, и только в мае 1943 снова получил свободу. В 1945 году, в начале января, капитан Смайт оказался последним пленным, которого взяли немцы во время Арденской операции, ему очень повезло, что на штаб полка Вермахта, где его допрашивали, напали польские коммандос. Учитывая то, что в Британской армии плен не является преступлением, Смайт даже имел некоторый карьерный рост, чему конечно способствовали родственные связи в Лондонском истеблишменте.

После войны майору Смайту предложили работать в Британской военной администрации в Германии, но он отказался. Немцы, причем в любой форме, очень сильно действовали на его психику. Приехав через десять лет после войны в Берлин, Смайт увидев солдат ННА ГДР в такой знакомой до дрожи форме, полностью потерял над собой контроль и, сказавшись больным, срочно улетел в Лондон. И вот, ответственный сотрудник Форин Офиса был отправлен в Африку с важной миссией. В Тунисе, недалеко от Гадамеса, нашли останки Британских военнослужащих времен Второй Мировой войны, и в комиссию нужно было включить Британского дипломата, Смайту как раз нужна была какая-нибудь успешная и значительная поездка, ибо близились награждения и для получения какого-нибудь ордена новые заслуги были необходимы. В экспедицию, помимо охраны и военного патруля, вошла девушка-переводчица из Миссии ООН, очаровательная австрийка Эрика Инкварт. Колонна из четырех «роверов» попала в песчаную бурю, и машина, где были Эрика, Смайт и водитель осталась в одиночестве. Учитывая, что единственный компас сломался, ООНовский экипаж покатился совсем в другую сторону. Короче, когда кончился бензин, на горизонте показался оазис. Водитель остался у машины, а Эрика и Смайт пошли за помощью. Чем ближе они подходили к оазису, тем тревожнее становилось у Смайта на душе. Дежавю услужливо показывало картины тридцатилетней давности, и не самые благостные. В тот раз ведь он тоже заблудился в пустыне, а что из этого тогда вышло… Вот девушка и дипломат почти вплотную подошли к Оазису. Им показалось, что звучит какая-то музыка, эта музыка звучала все громче, и вместе с ней стали слышны слова какой-то смутно знакомой песни. ПЕСНЯ БЫЛА НА НЕМЕЦКОМ! Как только Смайт понял это, колени его ослабели. На пятачке, среди пальм, был какой-то непонятный бивак, состоящий из пары палаток и неизвестного сооружения, напоминающего вход то ли в ДОТ, то ли в бункер. Возле распахнутого входа в бункер орал патефон, и люди, в немецких тропических касках и песочного цвета кителях Роммелевского покроя, самозабвенно распевали слова: «Вир Альтер аффен — ист вундерваффен», дирижируя маузеровскими карабинами 98К. А когда один из них, самый большой и страшный бедуин, помахивая карабином, как тросточкой, направился к парочке путешественников, у Смайта закружилась голова, и, пробормотав «Нихт Шиссен их бин капитулирен», он рухнул на землю.

Мужик с девицей появились очень не вовремя. Стоило хранить радиомолчание, чтобы засветиться в последний момент. На такие случаи была четкая инструкция, и следовать ей не очень хотелось. Но судьба распорядилась по-своему… Со стороны «ровера» послышалась стрельба, в бинокль было видно, как замелькали вокруг машины вооруженные фигуры, тело шофера, безжалостно выкинутое на песок, валялось изломанной куклой, и два джипа, набитые инсургентами, двинулись к оазису. Президент Боургиба навел в стране порядок, но в этих местах еще сохранились некоторые вооруженные формирования и у правительства руки до них пока не доходили. А джипы тем временем приближались, и их турельные пулеметы бдительно смотрели на оазис, но для нас это было слишком просто. Как один хлестнули четыре выстрела, оба водителя и пулеметчики отправились к Аллаху, а потом начался элементарный тир с подарками… выстрел — попадание, выстрел — попадание. После первого залпа прошло всего восемь минут, и от противника осталась только матчасть. Но почивать на лаврах было некогда. Это была явно разведка какой-то большой банды, уходящей за границу, и надо было делать ноги.

Наших гостей спас Арканя. Между прочим, это именно он ввел в бессознательность гордого Бритта. Типаж, надо сказать, весьма своеобразный. Представьте бегемота, вставшего на задние лапы, с физиономией Шрека. И не смотря на устрашающую внешность, Арканя был добрейшей души человек и большой интеллектуал (для офицера, естественно). Дома у него была прекрасная библиотека европейских поэтов Эпохи Возрождения, огромный шоколадный «Британец» с вреднейшим характером по кличке Чосер, тетушка с повадками классной дамы и два холодильника. Любовь Аркани к поэзии была загадкой для всех, но на девушек декламация стихов на итальянском действовала как форма Африканского корпуса на Сэра Смайта: они закатывали глаза и слабели в коленках. Чосер имел точку дислокации на шкафу в прихожей, откуда любил неожиданно спрыгивать на гостей. На вопрос «В кого он у тебя такой?», Арканя обычно отвечал: «А в окружающих». Ну, а два холодильника, что по Советским временам было такой же роскошью, как два больших телевизора, это была дань главной слабости нашего друга — чревоугодию. Так вот, после того как Смайт пришел в себя, Арканя представился польским этнографом, а нас определил как польских же геологов. Ну, а про наш антураж он рассказал почти правду. Мол, заблудились и отстали от партии. Машину послали на поиски. А склад с немецкой амуницией нашли здесь случайно и решили позабавиться. Ну, а после того, как он прочитал Эрике несколько строф из Франкфуртера, лед недоверия растаял полностью.

Истинное же положение вещей было следующим… В этот оазис мы попали не случайно и ждали здесь транспорт, чтобы по обыкновению сопроводить его по назначению. Склад с немецкими тряпками и железками нашли случайно и стали дурачится, но тихо. Когда же увидели гостей, решили применить пятую позицию маскировки: часть засады демонстрирует бурную деятельность и раздолбайство, а основной состав ждет, когда надо нанести удар. Подобный случай описывал в своих мемуарах один подпольщик: гестаповцы захватили явку и устроили там засаду. На явке был патефон с советскими пластинками, а в сенях стояла…ну очень большая емкость с буряковым напием. В сенях же мирно лежала в углу в грубом мешке рация «Северок», присыпанная мороженым Буряком. Рацию немцы как раз не заметили: и им даже в голову не пришло, что кто-то будет хранить рацию в сенях, да еще и в мешке. Но на самогонку фашисты глаз положили. Для маскировки они стали крутить на патефоне пластинки с советскими песнями, особенно им пришлась по душе Катюша. Потом, естественно, пришлось выпить, потом еще немного, а потом гестаповцам пришла в голову гениальная идея… Если они будут петь вместе с патефоном, то партизанен поймут что тут свои и придут прямо в ловушку. Вобщем, когда партизанский разведчик подошел к дому, то из ярко освещенных окон под патефон и ядреный запах самогонки, неслись бессмертные слова Михаила Васильевича Исаковского: «Райсцвьетали яблёки и грьйюши, пойплильи тумьяны найд рекьёй…». Подпольщик тихонько проник в сени, забрал рацию и скрылся в темноте… Это я рассказываю к тому, что на складе имелось и некоторое количество старых армейских пайков Вермахта, на хлеб и шнапс, входившие в них, годы не подействовали совершенно. Так что возможность пошуметь мы встретили с редким энтузиазмом, и неофициальный гимн Фольксштурма распевали от души. Кто не знает — «Вир Альтер аффен — ист вундерваффен», означает в переводе «Мы старые обезьяны — и есть Чудо Оружие». Эту песню несчастные фолькштурмисты 1945 года напевали на мотив «Дойче зольдатен». Песенка была из коллекции Барона, который в порядке хобби, интересовался фольклором Третьего Рейха. Итак, мы и гости погрузились в джипы, один из которых для разнообразия оказался Доджем 3\4 и тронулись навстречу ожидаемому транспорту. Погоня, конечно же, не заставила себя ждать. Когда мы ликвидировали второй за три часа патруль, у нас возникли вопросы к третьему, и одного из преследующих пришлось взять в плен и по-быстрому разговорить. (Смайт и Эрика были в передней машине, и этого не видели). Выяснилось, что у оазиса мы шлепнули какого то ихнего ходжу, и теперь нам был объявлен газават.

Когда мы объяснили Смайту, что среди покаранных нами убийц его водителя был некий религиозный полевой чин, и что это теперь создает нам всем определенные трудности, то воспрянувший и никого больше (кроме Аркани) не боявшийся Сэр Смайт заявил, что мы действовали в пределах необходимой обороны. И больше того, защита чиновников Форин Офиса ее Величества и ООН является святой обязанностью любого цивилизованного человека, пусть даже он и поляк. А Эрика от себя добавила, что мы заслуживаем награды за спасение гражданки Австрийской республики. На счет поляков мы, конечно, попали. При гостях приходилось разговаривать с польским акцентом: постоянно пшекая, как сломанные сифоны с газировкой. Когда мы, наконец, встретились с транспортом, руководимым Тарасюком, и милейший старшина узнал о том, что отныне и вплоть до особого распоряжения он по национальности польский геолог, то он выдал такую не польскую матерную тираду, что даже полиглот Таракан посмотрел на него с уважением. А Борька с показным испугом сказал: «А я думал, что пан только антисемит», чем заслужил еще некоторых непереводимых идиоматических выражений. Кстати, на счет национального вопроса…

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЯМ:

Когда я сейчас наблюдаю всю эту свистопляску с национализмом и ксенофобией, я вспоминаю свою прошлую жизнь. Возможно, я служил не в тех местах и общался не с теми людьми, но не было у нас разделения Граждан СССР на эллинов, римлян и иудеев. Да были шутки, были анекдоты, но того звериного национализма, который сейчас проявляется то тут, то там — не было. Были Наши и остальные. Все! Ну, еще не очень-то мы симпатизировали ряду представителей братских освобожденных народов, но не на столько, чтобы винить их в своих личных бедах.

А сейчас… Русские националисты обвиняют в бедах 150 000 000 жителей России — 3 000 000 евреев. Украинцы в своих проблемах винят, естественно, Русских, хотя миллионы украинцев выживают за счет работы в России. Кавказцы, вывозят из России миллиарды долларов, но, тем не менее, распинаются в нелюбви к России. Поляки ненавидят Россию за все, что у них случилось в Истории, хотя четыре раза прогадили свою страну исключительно благодаря «мудрости» своих правителей.

Вот что я вам скажу, господа патриоты. Нет плохих наций, есть политические аферисты, вертящие народами, и тупая масса, с радостью позволяющая собой вертеть. Так что… работать надо, а не искать виноватых.

И напоследок приведу пример… В одной далекой жаркой стране, во время выполнения задания, был тяжело ранен азербайджанец и его на себе двадцать километров тащил еврей. Маленькое дополнение… Они оба были Советскими Офицерами!

Ну, короче говоря, очередной анабазис закончился успешно. Британца и Австриячку скинули рядом с цивилизованным местом, и последовали дальше уже без них, не привлекая внимания местных властей, что было достаточно легко, ибо было 20 марта — Местный День независимости. Ну, а транспорт сопроводили куда следует. Эрика на прощание взяла с Борьки клятву, что пан Борислав с ней обязательно свяжется, и что это очень просто: надо только в Венской телефонной книге найти номер Эрики Инкварт.

Прошли десятилетия, все в этом Мире изменилось. Не стало Империи, не стало Управления, не стало подразделения, которого и раньше-то официально нигде не было. Борька, живущий к тому времени уже в Лондоне, посмотрел как-то Американскую комедию, в которой на показательных учениях танкисты для того, чтобы скрыть от начальства недостаточный уровень подготовки, заминировали мишени и взрывали их одновременно с выстрелами из танков. Борька аж взвился из-за подобного плагиата, так как это Барон с Генкой и Акимом придумали и разработали эту систему, причем, для того, чтобы вытащить однокашника из задницы. Зная, что у Генки в Вене есть филиал, Борис стал искать в телефонной базе Австрийской столицы название журнала и наткнулся на телефон Эрики Инкварт. Ну, а потом все завертелось по всевозможным официальным тропам, и окончилось награждениями в Вене.

Банкет продолжался и перерастал уже в самую веселую фазу. Кто-то заказал ресторанному оркестру играть русскую музыку без перерыва, и после Катюши вдруг послышалась мелодия Варяга. Шум за столом постепенно стих, и у всех однополчан перед глазами встала одна и та же картина…

… И ставший вдруг враждебным Океан. И свинцовые волны, несущие в себе неминуемость. И силуэты чужих кораблей. И мрачный морпех, сплюнувший в иллюминатор и объяснивший нам сухопутным, что те разноцветные флажки над вражескими кораблями, означают приказ «приготовить судно к досмотру». И то, что все мы знаем, хотя не показываем вида, что сейчас в данную минуту, в каком-то дальнем отсеке или каюте нашего корабля, кто-то из тех, кому это поручено, держит палец на кнопке взрывной машинки и ждет неизбежного. И вдруг грозные фрегаты врага отворачивают, дают полный ход и, поджав хвосты, уходят в сторону… А мы, вопреки всем приказам, высыпав на палубу, со слезами на глазах и срывая глотки, орём «Варяга», а из-за размытого горизонта надежно и мощно выдвигаются серые силуэты Имперских кораблей.

Сэр Эдмунд Чарлз Ричард Смайт, пятый граф Гетиленд, получил за героизм при выполнении служебных обязанностей Знак Ордена Британской Империи, вышел в отставку и поселился в своем Валлийском имении. Никогда больше он не ездил за границу. Его периодически приглашали на официальные мероприятия в посольства различных государств, но в посольство Германии он не ездил никогда. И еще в дипломатических кругах обратили внимание на то, что граф стал очень хорошо относиться к полякам, правда, считал, что они несколько невоздержанны в еде. Если бы Сэра Смайта попросили описать типичного поляка, то он изобразил бы Арканю, который сидел на капоте Доджа, обжираясь вареными курами числом две штуки.

Глава 9

Пещера, где зреют сыры



Итак, мы загрузили тележки закусоном и нажали на педали. Первая часть нашего анабазиса вела нас в так называемую сырную пещеру, где была первая точка привала, в местной Караулке. Единственно, что уже лет двести с ее искином не было связи, но вся техника функционировала и в автоматическом режиме откликалась на перекрестные тесты, и модуль связи и управления по уставному принял информацию о новом коменданте, то есть о Вашем покорном слуге. После того, как рухнула портальная система станции, к сожалению вышли из строя датчики наблюдения и осталась только связь типа телеграфной.

Та пещера, куда мы направлялись, была фабрикой сыров, там сыры вызревали и в автоматическом режиме уходили под стазис. Что было подозрительно, так это то, что искин молчал, а автоматика работала. Но проехать мимо было никак нельзя, это была единственная прямая дорого из Большого складского комплекса в сторону Главного реактора, и мы с Мей нажали на педали.

Тоннели лунного андерграунда были вельми своеобразными… каменные явно вырубленные в лунных недрах тоннели, сменялись иссиня-черными стальными стенами или фантастической кладкой из огромных блоков, но дорога везде была ровная. В одном месте мы наткнулись на скопище двухголовых костяков у каменной арки. Это был судя по всему заблокированный портал. В огромной каменной рамке навсегда застыло смазанное изображение какого то отсека, похожего на командный пункт бункера. Пока мы ехали по Складскому уровню Номер один, где хранились продукты для будущих поселенцев, которые видимо никогда уже тут не появятся. Ниже был уровень Номер два, с тех обеспечением, а ее ниже был уровень Номер три, с культурной составляющей новой лунной цивилизации. Склады на уровнях были раскиданы в двухсот километровой полосе вдоль лунного экватора, а большинство объемов станции были забиты сырьем для будущей промышленности. Искины большинства складов были в спячке, а арсеналы и вовсе заблокированы. Я мог получить туда доступ, только после инициализации возле Главного реактора. Но нам с Мей было не о чем беспокоится… Все караулки имевшие свои прод-склады были в нашем распоряжении и Аварийный склад Баталерка, тоже оставался для нас открытым. Возле «Сырной караулки» была развилка от которой мы должны были уходить вниз, и вот мы к ней подъехали.

Сырная пещера была на самом деле цепочкой пещер, где под местным стазисом пребывали залежи сырных голов, разной степени вызревания. Как было задумано создателями этого «Сырного рая», после снятия стазиса, недозревшие сыры должны были продолжить процесс созревания. Сырные гроты были защищены электрическим полем и судя по всему не зря, ибо в нескольких местах на границе поля мы заметили мумифицированные тушки здоровенных крыс. Да-а-а, эти везде могут завестись и как выяснилось, даже на Луне. Почему-то вспомнились постулаты древних натуралистов о возникновении мышей…

Нидерландский врач и мистик XVII века, Жан Батист ван Гельмонт считалось, что мыши сами собой возникают из грязного белья и пшеницы… Вот как описал он этот свой «эксперимент»: «…если вы набьете глиняный кувшин грязным нижним бельем, добавив туда некоторое количество пшеницы (ее можно заменить куском сыра), то приблизительно через двадцать один день закваска, находящаяся в белье, проникает сквозь пшеничную шелуху и превращает пшеницу в мышь. Что замечательно, так это то, что из пшеницы или сыра возникают мыши обоих полов… Но еще более замечательно то, что мыши, возникающие из пшеницы и нижнего белья, являются не детенышами и даже не недоразвитыми копиями нормальных мышей, а уже сразу взрослыми мышами!».

В Караулку мы проникли достаточно легко, стоило мне приложить ладонь к специальному гнезду на двери. Оборудование работало в дежурном состоянии, но искин был хладен. Я как Комендант был снабжен необходимыми знаниями и включив тестирование определил, что коротнул блок питания. В караулке были ЗИПы, аппаратная структура была модульной и я быстро ликвидировал неполадку, после чего представился искину и был признан Главным комендантом. Переночевав в достаточно комфортном кубрике, мы обновили содержимое своих тележек за счет спецпайков с местного камбуза и продолжили наш анабазис.

Глава 10

Библиотека


За этот день мы сделали километров триста, благо, что тоннель вел под уклон. И вот наши «Лунные бициклы» выехали на очередной перекресток, это начинался так называемый культурный уровень, где был «Культурный задел» для будущей Лунной цивилизации, которая так и не состоялась. На отдых мы остановились в «Библиотечной Караулке», в отсеке где хранилась гигантская библиотека со всей Земной мудростью. Как я понял из объяснений Привратника, безвестные Демиурги создавшие Станцию, с помощью своих портальных систем, могли изымать физические не живые объекты из прошлого, настоящего и будущего различных Миров. И посему, в этой библиотеке было полное собрание сочинений Земных авторов, где-то веков за двадцать. Приняв душ, пообедав и отдохнув, не без секса (в том числе и в душе), мы решили пройтись по залам библиотечного отсека. Каждой стране был посвящен зал, практически являющийся анфиладой помещений с расположением книг по векам. Но стран там было представлено не очень много… Россия (в границах российской империи), Америка (включая оба материка), Франция (включающая в ассортименте Бельгию и Италию), Германия (объединенная со Скандинавией) и Китай (плюс Япония, Индия и соседние страны). И все… Для меня, как для Главного коменданта, на входе в каждый отсек вспыхивало две виртуальных справочных панели, одна личная, которую видел только я, а другая для общего обозрения (Включая Мей). И Мей, естественно ринулась в Китайский раздел, куда я был вынужден ее сопроводить, ибо мы раз и на всегда решили никуда не ходить поодиночке.

Потом мы конечно пошли в Российские книжные пенаты где я с затаенной надеждой набрал свое ФИО из прошлой жизни и к своей радости увидел список своих книг, о чем конечно не стал оповещать Мей…

А в одной из пещер мы вдруг увидели, уютный домик с садом, напоминающий то ли об сказочных гномах, то ли об эльфах и из этого дома вышел самый настоящий эльф, седой и в военном комбинезоне.

Морнэмир был Младшим библиотекарем короля Нарамакила и очень любил работать по ночам, когда никто не мешал и не отвлекал, он писал диссертацию, что бы получить ранг магистра и продвинуться в табели из младших библиотекарей в просто библиотекари. И вот в одну из таких ночей в библиотечном зале сверкнуло ярким зеленым светом и его заполнили непонятные люди со странной аппаратурой испускавшей туманные лучи, обволакивающие книжные полки и командовала ими красавица невероятной красоты… это была сотрудница книжного отдела Департамента Культурного обеспечения и звали ее Лаури, что соответствовало эльфийскому слову — Золотая. Когда глаза Морнэмира и Лаури встретились, между ними проскочила искра, от которой разгорелся костер любви. Девушка была единственным хомо в десанте на эту планету, остальные десантники были биороботами (возится с копированием книг никто не хотел и это сплавили на самую молодую сотрудницу). Так Морнэмир попал на виману Лаури и в результате и на эту станцию. Девушка замаскировала своего любимого под био-робота и с тех пор он везде ее сопровождал, как ее собственность и посему никто им не интересовался. А учитывая, что у демиургов понятие о личном пространстве было священным, все это так и осталось в тайне.

Потом была катастрофа, и они остались в этом секторе станции вдвоем и потекли дни, месяцы и годы. В библиотечном отсеке как и в других, помимо Караулки с камбузом была и своя баталерка, со стазис складами из расчета пропитания десяти тысяч человек на сто лет, а Морнэмир с помощью технического отсека построил самый настоящий эльфийский дом. Но однажды, Лаури засекла сигнал просящий о помощи и отправилась на поиски и больше ее Морнэмир не увидел. Выйти в главный тоннель он не мог, ибо это была прерогатива касалась только сотрудников демиургов и комендантов, остальных в тоннель не пропускало защитное поле. И так он с тех пор и существовал сотни лет, ибо эльфы живут очень долго, а за счет биополя Станции Морнэмир получил еще сотни лет жизни, впрочем как и мы с Мей (Привратник показал нам аптечку с инъекциями био-апрбации). Но после исчезновения любимой эльф сильно постарел в один момент. На стене гостиной висел портрет его кисти, он нынешний и вечно молодая Лаури.

Глава 11

Топор, иволга и психология


Эти Станции демиургов, которые заодно были и Научными институтами Большой космической академии, находили планеты определенного уровня развития, набирали оттуда материал и проводили социально-исторические эксперименты, на базе которых творили научные труды. И тут я вспомнил, как в прошлой жизни сталкивался с тем, как некоторые научные деятели, под видом тестов собирали материалы для диссеров и вот одна такая история…

Как то раз на нашу группу, бывшую на переподготовке при одной хитрой Академии, напустили психолога с тестами. Подобные собеседования мы, по роду деятельности, к тому времени уже проходили не раз и даже не три раза, и мало того, не так давно, на спец-факультативе, мы прослушали курс по психологическому тестированию и тесты там были, посложнее чем Люшер и Кэттелл.

А наш предыдущий лектор, веселый старичок после-пенсионного возраста, говорил нам, что дабы сбить с толку вражеского психолога, над подкинуть ему намеки на сексуальные нюансы своего характера и злыдень сразу забудет про установки своего командования и начнет вас колоть на предмет клубнички. Старичок вдобавок рассказал нам анекдот, про испытуемого, у которого любая геометрическая фигура, ассоциируются с сексом. Финальная фраза анекдота- «А чего вы мне такие сексуальные картинки показываете»,вызвала бурный хохот (тогда этот анекдот был еще свежим). В связи с данными нюансами, мы не могли упустить возможности слегка развлечься и решили считать психолога «вражеским». Тем более, что психолог попался сравнительно молодой и очень гордящийся своей профессией, кстати, как правило вызывающей у неокрепших умов робость (но не у нас). И вдобавок он проговорился официантке в преподавательском буфете, что собирает материалы для диссертации. Так что тестирование обещало быть интересным…

Первым делом нас рассадили за отдельными столами каждого и раздали первый тест, это был опросник Кэттелла, но весьма сокращенный, вместо 187 пунктов, там было 62. То есть реальных выводов по оценке индивидуально-психологических особенностей наших личностей, по данной обкорнанной версии, сделать было нельзя, но жреца Бихевиоризма судя по всему это не волновало, он видимо в своей работе проповедовал принцип, главное не победа, а участие, ну и рабочее время экономится.

Ну а после заполнения опросника, нас стали вызывать по одному и первым на прокрустово ложе имени Люшера, попался Аким. Посмотрев на зеленый и желтый квадраты, Аким заявил, что видит муравья вожделеющего слониху. Борька сказал, что предложенные ему цветовые комбинации, наводят его на мысли о женской бане. Птица, честно признался, что боится красного цвета, так как он напоминает ему о медведице в брачный период… и. т.д. Причем Андрей, Таракан и Арканя, изображали нормальных испытуемых, то есть без отклонений.

Последним, к порядком дезорганизованному коллеге Фрейда подсел я, проведя на него впечатление стандартного испытуемого и почти совсем успокоив. Спросил на последок, какой он как специалист даст диагноз, человеку, который привык ходить все время с топором и испытывающем по утрам, любовное влечение к поющим птицам (слова секс и эротика, тогда в СССР не было). Психолог, который почти успокоился, менторским тоном объяснил мне, что описанный индивид, явно имеет склонность к физическому насилию и возможно даже является латентным зоофилом (причем понятие термина зоофил он мне объяснил, а про латентный нет).

Я безмерно загрустил и сказал, что ну никогда не ожидал от Эдуарда Хиля таких дурных наклонностей. И в ответ на изумленный взгляд оппонента, выдал, что вопрос мой произрастал из популярной песни Хиля: «Эге гей, Привыкли руки к топорам, Только сердце непослушно докторам, Если иволга поёт по вечерам».

Но теперь мне все ясно и спасибо товарищ, что все разъяснили. А когда через неделю, наш генерал устроил нам допрос по поводу этого тестирования, мы честно ответили, что доктор нам понравился, только он немного странный. Всем сказал, что любит медведей и песни Эдуарда Хиля. Одно слово, психология.

Глава 12

Пещера живописцев








Нам надо было проехать еще пару сотен километров по «Культурному уровню» до ближайшего тоннеля вниз, но увидев на виртуальной карте обозначение «Вернисаж», я конечно не смог проехать мимо, да и Мей была не против. Это были тоннели увешенные диптихами в виде портрета художника и его картины. Были знакомые полотна, а были и абсолютно неведомые и фантастические, например, дракон штурмующий танковую колонну. Эта картина весела рядом с полотном Давида «Свобода на баррикадах» и «Менинами» Веласкеса. Мы битый час, забыв обо всем бродили по «лунному вернисажу», и тут Мей остановилась, как вкопанная с ненавистью уставившись на картину, изображающую, какой-то парад. По площади, мимо трибуны маршировали явные китайцы в светло синих мундирах, причем тащили на себе пулемет «Шварцлозе» на стационарном станке, а среди стоящих на трибуне я увидел знакомое лицо и напрягнувши память, я узнал Сунь Ятсена и рядом с ним вроде стоял молодой Чай Канши. Мей буквально вызверилась на них и пояснила мне, что именно благодаря этим людям, Китай понес многомилионные жертвы. Пройдя в тоннель явно Русской живописи и минуя Шишкинске «Утро в Сосновом лесу», я увидел картину знакомого художника из той жизни. Это было полотно «Концерт», художника Константина Канского, я даже вспомнил свою эпиграмму на это произведение искусства…

Корчма вечерняя шумит

Абсента флер, табачный дым

Оркестр устало выдаёт

Обычный танцевальный стрим

Поет певица легкий свинг

Флейтист в эфир вонзает ноты

И банджо держит музыкант

Похожий так на Дон-Кихота

Я прикоснулся к раме картины рукой и вдруг холст засветился, багет раздался в высь и в ширь, и перед нами открылся вход в кабачок, откуда неслась простенькая но веселая музыка музыка. Мы с Мей не раздумывая шагнули вперед… Перед нами открылся реальный интерьер кабачка то ли XVII, толи XVIII века. Пахло вином, фруктами и копченостями. К нам сразу ринулся трактирщик и кланяясь пригласил господ демиургов к столу, куда две служанки сразу натащили кувшинов, бутылок и тарелок. А музыканты грянули «Рюмка водки на столе». Мы проверили яства анализаторами, и убедившись, что еда и напитки безвредны, осторожно отведали их, а потом удалились, выйдя прямо сквозь замерцавшую стену назад в вернисажный тоннель. А потом я увидел картину Верещагина «Наполеон на Бородинском поле» и что-то меня повело. Я потрогал раму картины и когда окно в 1812 год раскрылось, я высунулся из картины на Шевардинский холм, выдернул из кобуры оба скорчера (увидя в арсенале Бункера левую и правую наружные кобуры я взял себе два ствола) и открыл огонь на поражение. Сметя Бонапарта и его штаб, я перенес огонь на его гвардию и стрелял до щелчка, после чего втянулся назад, перезарядил оружие и достав золотую фляжку с Henri IV, Cognac Grande Champagne, припал к ней, с чувством выполненного долга. Потом я перевел взгляд на картину и с удовольствием увидел землю покрытую телами лягушатников-агрессоров, подумав при этом, что в этой локации, Москва не сгорит и кремль не разграбят.

И тут Мей схватила меня за портупею скафандра и куда-то потащила, вернее я понял куда… Отцепившись от меня, она подбежала к той самой картине с парадом чайканшистов и положила левую руку на багет, правой обнажая скорчер, но картина не мерцала и моя нежная любимая выдала такой загиб, что бригада докеров покраснела бы и обзавидовалась. И я не смог не пойти на встречу своей подруге… Я положил руку на раму и окно в прошлое открылось и моя Лунная принцесса открыла огонь, но ее мишенями были только люди на центральной трибуне, после чего она отошла от картины и требовательно протянула ко мне раскрытую ладонь, куда я вложил фляжку с коньяком. Мы еще долго бродили по Лунному вернисажу, но больше экспериментов по модификации Истории, не проводили. Ночевать мы остались в местной караулке, но ночь была бурной.


Глава 13

Лунная симфония







Поделиться книгой:

На главную
Назад