– Но я этого не делал! – воскликнул герцог. – Я даже не знал, что у меня в камерах содержится арестованный дворянин. Мне сказали об этом только на днях.
– Это не важно, – отмахнулся я. – Так нужно для правдоподобной картинки. Основным агентом тайной стражи был я, который отслеживал ситуацию со стороны и которому вы передавали информацию. Когда все было готово к мятежу, вы дали мне знать и передали документы с планом восстания. А мы с Грондом, который назначен на должность главы тайной стражи вместо графа тан Кране, разработали план подавления мятежа. Таким образом, вы обелите себя и не убьете короля.
– Вы хотите мне помочь? Почему? – изумился Мазандар.
– Потому что вы порядочный человек, прогрессивный, не жадная сволочь. Простите, риз, за такое слово. И я хотел бы иметь вас в союзниках. Этого достаточно?
– Вполне, риз Аббаи.
– Я больше Тох Рангор, риз Мазандар. Аббаи это память о нехейских корнях. Меня по законам баронств лишили всего, кроме имени…
– Да, я знаю ваши суровые традиции, риз Тох Рангор, и рад быть вашим союзником. Может быть, у вас получится провести реформы в королевстве. А что скажет на ваш план мессир Гронд?
– Он будет только рад таким образом закончить с мятежом. Арестовывать за мятеж дядю короля, это, знаете ли, не самая приятная работа. Тем более что это огорчит его величество. А кто его огорчает – впадает в немилость.
– Да. Вы так молоды и так рассудительны, риз Тох Рангор. Мне кажется, что под личиной юноши живет умудренный жизнью и опытом взрослый муж.
– Где-то вы и правы, – не стал уклоняться я от его догадок.
– А как быть с графом тан Кране и пленными? – спросил риз Мазандар.
– Мару, чтобы вернуть расположение короля, будет делать все, что скажет Гронд, а пленным выплатим компенсацию, и вы наградите их землями. Скажите им, что это была политическая необходимость. Мы подтвердим.
Риз снова кивнул.
– Это прокатит, – неожиданно на сленге моего мира ответил он, и я заулыбался. – Чему вы улыбаетесь, риз? – спросил Мазандар.
– Вы сказали «прокатит».
– Ах, это? Я слышал это слово от Искореняющих и понял, что оно точно отражает суть нашей темы. Что делать мне?
– Вы доверяете этому молодому человеку? – спросил я и кивнул в сторону двери.
– Да, полностью. Он сын моей возлюбленной. Она покинула этот свет, а он остался один. Я вырастил его и забочусь о нем.
– Он ваш сын? – спросил я, прямо глядя ему в глаза.
Риз замялся, отвел взгляд, но потом еле заметно кивнул.
– И про это никто не знает? – уточнил я.
Риз снова кивнул.
– Наследство оставите ему?
– Да, других детей у меня нет, риз Тох Рангор. Я сделаю его сначала бароном…
– Понятно. Я не буду разглашать вашу тайну. С этого момента вы действуете по планам заговорщиков, а я буду вас прикрывать, ничего не бойтесь.
Мазандар снова кивнул.
– Пока я оставляю вас одних, – попрощался я с герцогом. – Мне надо в столицу, господин герцог. Надеюсь на ваше здравомыслие.
После этого, не задерживаясь, исчез. Появился рядом с магом. Он уже пришел в сознание, но все еще был обездвижен. Ни слова не говоря, схватил его, погрузил на спину и переместился в кабинет Гронда.
Тот сидел за столом и читал бумаги. Глядя на него, я заметил одну особенность всех чиновников. Вся их работа заключается в том, чтобы просиживать за бумагами. У него там, наверное, доносы, рапорты, сводки и все такое. Он не имеет возможности заняться настоящим делом и разгребает то, что насобирали и описали другие. Надо писать резолюции, подписывать отчеты наверх и смертельно уставать от этой рутины.
Налюбовавшись его усердием, «проявился» и с грохотом бросил пленника на пол. Гронд вздрогнул и поднял голову. Икнул и схватился за сердце.
– Студент, – хрипло произнес он, – ты хочешь моей смерти?..
– Нет, мастер. Меня привело к вам неотложное дело.
Гронд, не отрывая от меня взгляда, пошарил рукой по столу и схватил чернильницу. Ее он метко запустил в меня. Я пригнулся, и она врезалась в дверь. Тут же в проем заглянул его секретарь.
– Закрой дверь! – рявкнул Гронд.
Секретарь буквально испарился.
– Это кто? – спросил Гронд, немного успокоившись, и перевел взгляд на мага имперца.
– Это язык, добытый мной у врагов королевства, мастер.
– Кто?..
– Пленный.
Гронд уже пришел в себя.
– Садись, риз, – указал он на стул и стал шарить в ящике стола. – Все никак не могу привыкнуть, что вы, ваша светлость, уже герцог. Срываюсь, простите, – он не нашел искомое и, сплюнув, проворчал: – Закончилось успокоительное.
– Может, вы это искали? – спросил я и достал бутылку «Лозы».
– Ее самую, – ответил Гронд.
Кинул на меня неласковый взгляд и стал доставать стаканы. Поставил их на стол. Я разлил вино. Он выпил залпом. Я лишь пригубил.
– Рассказывай…те, – разрешил он.
– Я провел разведку в замке риза Мазандара и разговаривал с самим герцогом.
Гронд остался невозмутимым. Я даже позавидовал его выдержке.
– Мятеж есть, мастер.
– Улики? – отрубил Гронд.
Я выложил письма. Гронд стал их внимательно читать. Потом поднял тяжелый взгляд на меня.
– Это не улики, – сказал он.
– Это для начала, – продолжил я и положил карту на стол.
Гронд ее пощупал и с уважением декларировал:
– Умеют имперцы делать бумагу.
– Это не имперцы, мастер, – поправил его я. – Это иномирцы. Вы читайте.
Он вздохнул и углубился в изучение карты.
– Ну, вижу стрелки, надписи. И как это понять? – спросил он.
Я протянул ему план. Гронд буквально впился в него и, шевеля губами, стал его изучать. Чем дальше он читал, тем сильнее бледнел. Затем отложил лист и откинулся на спинку стула.
– Убил, студент, – прошептал он. – Нас всех казнят вслед за Мазандаром. Зачем ты к нему полез? А если полез и нашел такое, – он потряс планом, – почему по-тихому не придушил? Я знаю, ты умеешь.
– Не казнят, мастер. У меня есть план.
И я поведал ему о разговоре с Мазандаром. Говорили больше часа. Гронд переспрашивал, уточнял детали, вносил свои поправки и, наконец, повеселел. Сам разлил вино по стаканам. Один из них выпил и спросил:
– А этого зачем притащил?
– Он является свидетелем, вот и притащил.
– И что с ним делать?
– Он расскажет на суде, как пытались вербовать риза. И о спящих ячейках имперцев в Вангоре. Он агент тайной службы.
– Его сейчас допрашивать нельзя, – задумчиво произнес Гронд. – Информация может просочиться. И оставлять тут тоже нельзя. Есть и тут шпионы и продажные шкурки. Ты можешь его где-то спрятать?
– Конечно, мастер. У себя в замке.
– Хорошо.
Гронд задумался на пару мгновений и, сморщившись, проговорил:
– Только как-то нескладно получается со скорпионом, которого пленили. И с его родней… Арест аристократов без санкции короля – это преступление… Они же не на войне. И баронессу обесчестили, сволочи. Муж этого не спустит.
– Я позабочусь, чтобы они не выдвигали претензий к ризу, – пообещал я.
– Убьешь? – хмуро спросил мастер.
– Нет, убивать не буду. Они и так настрадались. Не предали под пытками. Проведу с ними работу. Только надо, мастер, им компенсировать их страдания.
– Как компенсировать? – нахмурился прижимистый Гронд.
– Ну, они же действовали по заданию тайной стражи. Значит, казначей тайной стражи должен раскошелиться.
– Хм, раскошелиться. Не я пристраивал парня к ризу, а Кране… А пусть раскошелится Мазандар. Он это все натворил, пусть и расплачивается за свою любовь к имперцам. Передай ему, пусть выдаст по двадцать… нет, по пятьдесят тысяч илиров каждому. И за поруганную честь баронессы еще пятьдесят тысяч. Этого вполне хватит, чтобы они держали язык за зубами. Иначе…
Я кивнул, понимая, о чем говорил Гронд…
Глава 2
Святой папа Бурвидус нахмурил брови. С высоты своего места на склоне горы он внимательно осмотрел поле битвы. Внизу перед хирдами дворфов, в двухстах шагах от передовых линий, расположились лесные эльфары. От их плотной группы разбегались группки снежных эльфаров. Часть снежных эльфаров сразу же сдалась дворфам: когда они выскочили наверх и увидели перед собой отряды маленьких, широкоплечих, грозных воинов, то побросали оружие и встали на колени. Их тут же связали и отвели в тыл, к частям обеспечения. Лесных эльфаров и их союзников было не больше четырех сотен. Они сконцентрировались на маленьком пятачке.
Бурвидус заметил, как заметались лесные эльфары. Они сначала выставили конных стрелков перед собой и направили вниз по склону, но заметив подошедших дворфов, стали перемещать их в тыл.
– Гленд командующий, прикажите командам орудий открыть огонь, – распорядился Бурвидус.
Он понял, какую возможность дали дворфам лесные эльфары. Они были отличной мишенью.
– Но, святой отец, – попытался спорить генерал, – мы не объявляли войну лесным эльфарам.
– Зато они объявили войну нашим союзникам. Если вы, гленд, хотите остаться в истории трусливой задницей, то просто отойдите и не мешайте другим делать мужскую работу. Война – удел настоящих мужчин, а не изнеженных барышень, которые перед тем, как отдаться, спрашивают: а у вас есть право меня трахнуть?
Генерал побагровел. Святой отец эпитеты не подбирал. Вчера вечером он прибыл в город дворфов. Тот расположился недалеко от столицы Снежного княжества. Прибыв на совет, он дал разнос членам совета города. Его слушали с опаской, но неодобрительно. Воевать с лесными эльфарами никто не хотел. Даже авторитет святого Бурвидуса не поколебал их позицию нейтралитета.
Настроения глендов изменились после угрозы святого отца вставить каждому члену совета по ветке вишни в очень деликатное место. И тогда они вместо правления городом будут торговать ягодами из своего зада. Эта угроза возымела действие и побудила совет принимать чрезвычайные меры. Папа Бурвидус, когда был зело злой, не шутил и вполне мог привести свою угрозу в исполнение.
В городе ударили в набат, и тысяча воинов ближе к утру была готова выступить на войну, к столице Снежного княжества. Но оказалось, что лесные эльфары отступили и находились на склоне горы, покидая принадлежащую дворфам территорию.
Еще ниже, за лесными эльфарами, расположились неровные ряды войск снежных эльфаров. Они двигались на лесных врагов плотной нестройной толпой.
Понимая, что там, возможно, союзники, Бурвидус приказал атаковать лесных эльфаров. Позже он увидел и мчащееся к лесным эльфарам подкрепление. Пара сотен всадников на ящерах. Медлить было нельзя. И он взял командование в свои руки.
Пристыженный генерал понял, что теряет авторитет среди простых глендов, и стал живо отдавать приказы:
– Требушеты! Огонь залпом. Дистанция двести шагов. Пли!
Десять небольших требушетов выпустили десять глиняных шаров с земляным маслом. Снаряды описали дугу и упали точно на магический щит, поставленный магами лесных эльфаров. Щит вспыхнул, и по нему начала растекаться горящая масса, постепенно сжигая щит и запасы магии друидов. Огонь неуклонно и быстро лишал воинов леса магической защиты. Когда щит, отразив огонь, лопнул, генерал скомандовал:
– Баллисты, пли!
И двадцать баллист с грохотом отправили в сторону противника длинные дротики. Следом раздался залп гномских арбалетов. Они скосили конных рейнджеров, как коса траву. Им не дали или не успели дать команду стрелять, и оставшиеся в живых конные лучники бросились врассыпную. Перед дворфами остались неприкрытые маги лесных эльфаров. Новый залп требушетов разогнал магов. Лесные эльфары потеряли магическую защиту. Снежные эльфары тоже заметили подоспевшую помощь. С воплями восторга и радости они устремились на лесных эльфаров. То, что происходило у них за спиной, они не видели. Конные всадники вырвались вперед и схлестнулись с пехотой врага. Завязалась жестокая сеча. Стрелять дворфы уже не могли. А до всадников на ящерах было далеко. Всадники снежных эльфаров прорубились сквозь ряды рейнджеров и набросились на разбегающихся друидов. Тех рейнджеров, что выжили, связали боем пехотинцы снежных эльфаров.
– Что дальше, святой отец? – угодливо спросил генерал.
– Ждать! – сурово произнес Бурвидус. – И приготовиться сразиться с лесными эльфарами. Орудия зарядить, подготовить защитные амулеты. Жрецов храма Мары вперед.
– Есть! – ответил генерал, затем осенил себя крестом и, рявкнув: – Ку! – присел.
Он так это лихо проделал, что святой отец одобрительно на него посмотрел. Благосклонно кивнул и устремил свой взор на разворачивающееся внизу сражение.
Он никогда не участвовал в битвах, но неожиданно ощутил в себе талант полководца. Дворф подмечал малейшие детали сражения. Бурвидус понял, что снежкам не выдержать удара. Слишком запальчиво и неосмотрительно они действовали. И еще он понял, что у них нет единого командования. Это была вооруженная толпа.