Тихое место

За коптером наблюдали всё то время, что он перемещался над деревней, а потом, видимо заряд кончился — коптер удалился на запад.

Коротаев приказал быстро покормить людей и гражданских, пока нет коптера. Хорошо ещё что в Херсоне, старший лейтенант выдержал целый бой с жадными интендантами. Вытребовав у них колесную полевую кухню КП-2-49. Кормить солдат надо, а в чём готовить? Так что в деревню они прибыли с прицепленной к одному из УРАЛ-ов кухней. Её врыли недалеко от «хрущёвки», полностью зарыв в земли: сверху перекрыв найденным досками и засыпав их сверху землей, так что лишь одна труба торчала из-под земли.

— Командир, наблюдаю приближение «коробочек» с пехотой на них, два здоровенных грузовика и два очередных Хаммера, — после шипения в рации неожиданно раздался голос Каскада.

— Мать! — выругался «старшой», выскочил из своего КП, и быстро добрался до переднего окопа, где он взял бинокль и стал вглядываться в сторону дороги за оврагами. Местность здесь была ровная, так что видно было далеко.

— Что там, Каскад? — нетерпеливо бросил Коротаев в рацию, различая лишь какое-то мельтешение на дороге, т. к. лесополоса — деревья, стоящий с обеих сторон дороги, частично скрывали происходящее на дороге.

— Грузовики остановились, из них пехота высаживается, «коробочки» выезжают в поле, Хаммеры чуть ближе подъехали, но на дороге остались, — как раз со стороны хутора Каскаду были хорошо видны все действий «гостей».

— Блин, отдохнуть спокойно не дадут, — возмутился Паша, слышавший все эти переговоры на общей волне.

— И не говори, — крякнув поднялся Иван, смотря в сторону поля, пытаясь рассмотреть приближающегося врага.

* * *

Выполняя приказ Ковальского командиры БМП выдвинулись в сопровождении пехоты в МРАП-ах и двумя Хаммерами в сторону населённого пункта. Где-то метров за восемьсот до моста, был отдан приказ о высадке пехоты из МРАП-ов, а потом БМП начали выезжать в поле, сопровождаемые спешившейся пехотой сзади. Повезло, что была сухая погода, а поле никто не распахивал, так что двигаться можно было без проблем.

Хаммеры дождались, пока БМП и пехота начнёт движение по полю, а потом с такой же скоростью двинулись потихоньку вперёд, страхуя пехоту. МРАП-ы отъехали назад метров на двести, чтобы не подставляться под возможный ответный огонь, ожидая, когда пехота и техника займёт населённый пункт.

Выехавшие на поле БМП расположились бортами друг от друга метрах в пятидесяти, а потом медленно двинулись вперёд.

— Каскад, по возможности, подпусти поближе… Ан нет! Отбой! Пропускай, а потом по моему приказу долбанешь. Как понял? — спросил «старшой».

— Плюс!

Птурщик Каскада быстро разместился у станины станка, спрятанного у самой стены амбара, среди разрытых куч земли, прикрытых дёрном, так что его со стороны не было видно. С учётом того, что после выстрела можно было быстро убежать по окопу, который был прорыт прямо под фундаментом здания, выводя вовнутрь амбара, а потом еще и за него, к другим зданиям.

****

— Рокот! Я Бастен! Дадим жару москалям?! — радостно сказал в рацию командир БМП — 2, двигавшейся по направлению к занятому москалями посёлку, вырвавшись немного вперед.

— Бастен! Я Рокот! А то ж! — отозвался командир второй машины.

Два молодых парня, имели простые русские фамилии, да и были русскими по крови. Оба родом из Харькова, входили в группу ультрас Харьковского ФК «Металлист». После начала боевых действий на Донбассе, оба вступили в «Черный корпус», который потом стал подразделением «Патрульной полиции особого назначения». И уже потом это подразделение стало стал известно, как батальон «Азов», сформированный в мае 2015 года.

После этого оба активно участвовали во всех действиях своего подразделения, вплоть до разгрома полка «Азов» в Мариуполе. Только вот повезло им гораздом больше, чем тем их товарищам, которых заперли в «Азовстали», а потом те позорно сдались в плен.

Оба еле выскочили тогда из захлопнувшейся ловушки в этом городе, просто не смогли пробиться на «Азовсталь», только потом поняв, как им повезло. Они переоделись в гражданскую одежду и просочившись сквозь порядки русских войск ушли из города. А теперь горели желанием отомстить ненавистным русским, а особенно скрытым сепаратистам, которые посмели принять российскую власть на территории Херсонской области.

С момента пленения большей части полка «Азов» в Мариуполе, оба попали в танковую роту «Азов», 127 часть бригады самообороны Харьковских вооруженных сил, где были обучены на механиков-водителей, а потом стали командирами БМП — 2.

Оба воспринимали себя высшей расой, несмотря на то, что оба были русским, они считали себя «воинам Света», и плевать на то, что они вытворяли, ну никак нельзя было отнести к Свету. У них выпестовали чувство, что им позволено всё для блага нэньки Украины.

Оба с гордостью занесли на свой счет уничтожение нескольких десятков автомобилей и автобусов, которые они расстреляли по дороге сюда, уничтожив несколько десятков ватников. Ну и что, что там были и дети, они такие же клятые москали, которых надо уничтожать. Сейчас им предоставлена возможность уничтожить ещё нескольких ненавистных «орков» и записать их на свой счёт…

* * *

— Спокойно, Свист, спокойно… — Каскад находился рядом с их птурщиком, который сейчас выцеливал одну из БМП, прильнув к прицелу «Фагота».

БМП с бредущими за ними украинскими солдатами переехали грунтовую дорогу, ведущую к хутору, оставив его справа от себя, оказавшись между хутором и асфальтированной дорогой, а затем проехав еще метров триста остановились. Из задних люков стали вылезать бойцы, которые находились внутри, а потом стали накапливаться вместе с прошедшими по всему полю бойцами, будто чего-то ожидая.

— Свист, сначала ту которая ближе к мосту, потом сматываешься на другую позицию, — приказал Каскад, а сам быстро убежал в сторону жилого дома по окопу.

* * *

— Огонь! — крикнул в рацию Рокот.

Тут же загрохотали две автоматические 30-мм пушки 3А42, выдавая короткими очередями длинные огненные «струи», гулко вгрызающиеся в дома и строения в деревне, с переносом огня с одного объекта на другой. Чаще стреляя из ПКТ (прим. — пулемет Калашникова, танковый) в башне, а пушкой накрывая более опасные места, по мнению наводчиков и командиров.

— Не стрелять! Всем в деревне не стрелять! — раздался грозный голос в эфире Коротаева. — Каскад — это ваша добыча. Мотыль, бди, пока в бой не вступай!

— Вот уроды! — по брустверам и прямо над головами сидящих в окопах неподалеку друг от друга бойцов отделения Ивана с пугающих взвизгом и разрывами стали прилетать 30-ти миллиметровые снаряды.

И это было страшно, т. к. никто из них под таким огнём еще не бывал, а мощь и сила была просто устрашающими. И шелест пулеметных пуль даже не пугал, т. к. мерк по сравнению со взрывающимися снарядами из пушки. Наносящими ужасающие повреждения и выбивая целые куски земли из брустверов окопов.

Рокот специально хотел выявить огневые точки врага и в случае ответного огня тут же подавить их за счёт большей огневой мощи их боевых машин.

Спустя минуты три обстрела и не видя ответного огня из деревни, из командирского люка наполовину вылез Рокот, и приказал жмущихся за его машиной и машиной Бастена «азовцам».

— Давайте вперёд, вместе с Бастеном, — потом в рацию, — Бастен, давай потихоньку вперёд, а я сзади буду прикрывать.

— Понял тебя, — ответил Бастен, это была их обычная тактика, так что он спокойно выполнил приказ. — Механик, вперёд.

Машина Бастена, находившаяся ближе к мосту, рыкнув мотором и выпустив дизельный выхлоп, лязгая траками, потихоньку покатилась вперёд к мосту, продолжал вести огонь из пулемёта, а за ней и чуть по сторонам двигались «азовцы».

Наводчик Рокота продолжал изредка постреливать по деревне, положив пару-тройку снарядов в окна третьего этажа единственного большого дома в деревне.

— От сука! — выругался Мотыль, прячась на втором этаже со своим расчётом, услышав, как в квартиру прямо над ними прилетели три снаряда из пушки, разнеся в дребезги несущую стену. Со страхом ожидая прилёта в квартиру, где они сидели, но обошлось. Командир оказался прав, что запретил им располагаться на третьем этаже.

— Бля, накроют нас тут, — со страхом сказал один из его помощников.

— Заткнись! Если начнём дергаться — увидят, тогда точно хана, — злобно шикнул на него второй номер.

— Да, бл@ди, как же они задолбали, — ругался Паша, сжимаясь в комок на дне окопа. Пару раз в бруствер рядом с ним прилетел 30-мм снаряд, вызвав очень сильные позывы к походу в отхожее место.

Рядом сжались на дне окопа Иван и Олег, испытывающие не менее сильные чувства: испуг и страх умереть прямо тут в любой момент.

— Чего наши ничего не делают? — Олег вжался щекой в стенку окопа, пачкая её землей.

Иван ободряюще улыбнулся ему, стараясь поддержать своего сына, хотя самому ему было страшно, но он старался этого не показывать.

— Значит так надо, не нам спорить с командиром, — хотя сам не мог понять, чего «старшой» медлит.

— Каскад, они втянулись. Жги «коробку» на мосту! — приказал Коротаев, решив, что пора эту вакханалию с обстрелом его людей прекращать.

Свист услышав приказ и прекрасно видя корму БМП, почти въехавшей на мост, зловеще ухмыльнулся и тут же выкрикнул:

— Выстрел!

Откинулись крышки транспортного контейнера-тубуса «Фагота», раздался хлопок, а затем сильный свист и ракета, вырвавшись из контейнера, понеслась на всех парах в бок БМП, почти въехавшего на мост. Теперь Свист понял, что командир явно хочет закупорить мост.

— …Ракета! — заорал Рокот в рацию, увидев, как мимо его машины в сторону Бастена пронёсся огненный комок ракеты.

Бастен услышав крик Рокота, успел крикнул механику: — Ходу!

И тот резко двинул рычагами: машина дернулась влево и назад, пытаясь уйти из-под удара, но не успел…

Ракета врезалась прямо в подставленную беззащитную корму машины: кумулятивная струя прожгла створку задней двери, где у БМП находятся топливные баки, по пути воспламенив дизельное топливо и вошла в боевое отделение.

Командира убило сразу, а наводчик и механик-водитель сильно контуженные, поняв, что их подбили, попытались покинуть машину, но тут с диким грохотом взорвался поврежденный ракетой боекомплект.

— Свист! Ходу, — заорал Каскад, увидев, что башня оставшейся целой БМП начала резкий разворот назад в сторону хутора.

— Тадеуш, от вас на два часа ракетчики, подавите их, — спокойно сказал Якоб, отдавая команду старшему в Хаммерах, наблюдая за происходящим на планшете оператора дрона.

Короткая команда и от Хаммеров в сторону хутора ударили длинные пулеметные очереди из пулемётов Браунинга, кроша стену амбара своими пулями.

Только Свист и его двое подручных, выбросив отработанный контейнер ракеты и прихватив станок, проскользнув под фундаментом амбара уже удирали в сторону одного из жилых домов.

Бам! Бам! Бам! — застрочила пушка из башни БМП.

Рокот не знал, откуда точно был произведен выстрел ПТУР-ом, но кроме как с хутора, больше было неоткуда. Наводчик, не зная точно, быстро переводил ствол пушки с одного здания на другое: амбар, сараи и дома стали покрываться большими пробоинами, полетели осколки камня и древесной щепы.

— Сука! — один из подручных Свиста схватился за руку, упав в окопе, он был последним из смывающихся бойцов с того места, откуда они только что произвели выстрел ракетой.

— Что? Ах ты ж, — Свист увидел, что на плече раненого начала медленно проступать кровь. — Где турникет, где? — он увидел аптечку на груди бойца, открыл клапан и быстро вытащил турникет.

Хорошо то, что Коротаев заставил всех бойцов разместить аптечки с турникетами в одном месте — спереди на груди, так что затруднений с поиском аптечки ни у кого не должно было быть, но в горячке происходящего Свист малость затупил, но быстро исправился.

Рядом с раненым оказался и Каскад, которые хотел помочь, но пока толком не знал, как именно, но наблюдал, как Свист споро наложил турникет выше раны, которая была в районе бицепса.

— Каскад! Можешь добить вторую? — Коротаев пытался понять, сможет его засада заткнуть грозную боевую машину или надо что-то придумывать.

— У меня трехостый, один из расчёта ранен, — бросил в рацию Каскад, уже помогая Свисту усадить раненого в окопе на землю.

— Б@я! Как не вовремя. Мотыль, охолони коробочку и этих… на Хаммерах, — выругался Коротаев.

— Давно бы так, — Мотыль приложился к оптическому прицелу и навел перекрестье на изрыгающую огонь башню БМП, повернутую к нему тыльной стороной.

Хотя его учили работать с «Утесом», но это машинка ему понравилась гораздо больше, чем прежний пулемёт, будучи гораздо легче и мощнее…

— Дуду-дух! Дуду-дух! Дуду-дух!

— Еб! — испуганно вскрикнул Рокот, когда по башне и корпусу застучали пули крупнокалиберного пулемёта.

Расстояние не позволяло пробить башню БМП, но у Мотыля каждый третий патрон в ленте был бронебойным. Да и сам пулемёт «Корд» был сделан в том числе именно для возможности уничтожения легкобронированной техники.

— Механик, валим отсюда, — заорал Рокот, кожей ощущая дыхание смерти.

Тот испуганный не меньше командира, резко дернул рычаги: машина резко развернулась и понеслась в противоположном направлении от деревни. В результате этого кульбита ствол башни оказался развернутым в сторону деревни и наводчик открыл неприцельный огонь из пушки в направлении деревни.

Мотыль в этот момент «провожал» уходящую машину хлёсткими и короткими очередями по корме и башне, высекая искры из брони. Но ему пришлось срочно отвлечься, т. к. пулемётчики Хаммеров увидев огонь из «хрущевки» стали нащупывать его позицию, хлеща очередями по зданию.

— Курва, — выкрикнул прятавшийся за одним из Хаммеров поляков, внимательно смотрящий на происходящее сражение, как его лицо и шею вдруг окропило чем-то мокрым и вязким.

Он бросил взгляд на место стрелка на крыше и опять выругался.

Крупнокалиберная пуля из «Корда» не оставила ни одного шанса пулеметчику, стреляющему из пулеметной турели из «Браунинга», — разнеся ему голову в клочья, забрызгав машину и вокруг неё кровью и мозгами.

Стрелок на второй машине увидев смерть своего напарника истерично нажал на гашетку: пулемёт выдал одну неприцельную и длинную заполошную очередь в сторону крупнокалиберного пулемёта русских, но внезапно заткнулся — перекосило патрон.

— Огонь! Уничтожить пехоту противника, — приказал в рацию Коротаев, увидев, что основная боевая мощь противника улепетывает в другую сторону.

И тут деревня буквально «ожила»: плотный автоматный и пулемётный огонь накрыл наступающих, часть из которых даже успела добраться до моста, воодушевленные тем, что до этого в них никто не стрелял, а также уверенные в том, что БМП подавят любое сопротивление, если таковое будет.

Но тут взрыв БМП, в результате которого двое были ранены, а потом резкое и быстрое отступление второй машины, которая при этом снесла и проехала прямо по одному из бойцов, превратив того в лепешку. И плотный огонь со сторону деревни ошеломил атаковавших, заставив их в срочном порядке залечь и начать отстреливаться.

— Отходим! Отходим! — заорал один из командиров «азовцев».

Мотыль в этот момент, не видя вспышек выстрелов со стороны Хаммеров, тем не менее, продолжил долбить по тому месту короткими очередями, где в последний раз видел вспышки от выстрелов из пулемёта, боясь, что следующие очереди со стороны противника достанутся ему и его расчёту.

Скорее всего, и второго стрелка из «Браунинга» на Хаммере бы постигла участь первого невезучего — безголового, но сидевший за рулем водитель совершенно не хотел умирать, понимая, что пули крупнокалиберного пулемёта пробьют броню Хаммера на раз… А звук пролетающих рядом и над крышей крупнокалиберных пуль был хорошо слышен даже в салоне бронированной машины.

Он резко включил заднюю скорость и споро дал по газам. Машина буквально прыгнула назад, так что пулеметчик с воплем свалился в салон, а она стала вилять по дороге, чтобы пулемётчику русских было затруднительно попасть в машину.

Второй водитель не сразу сообразил, почему перестал стрелять его пулемётчик, но увидев, что вторая машина резко поехала назад, тут же сориентировался и резво начала разворачиваться, а в этот момент двое поляков, бывших снаружи, заполошно запрыгнули в двигающуюся машину. После чего она понеслась за так и движущимся задним ходом вторым Хаммером.

БМП и Хаммеры скрылись из виду, а вот пехота оказалась оставленной на растерзание шквальному огню со стороны Журавок, да тут ещё Каскад, разобравшись со своим раненым, перевязал и спрятав его в блиндаж, взялся со своими бойцами за автоматы и ударили в тыл пятящейся и отползающей назад пехоте врага.

— Курва! — Якоб в этот момент наблюдал на планшете, который держал в руках оператор, как их бойцов безжалостно уничтожают.

— Уроды! Ничего им доверить нельзя, — ругнулся Ковальски, недавно зашедший и смотрящий на планшет вместо с Возняком.

— На! На! — запальчиво кричал Паша, строча длинными очередями по залегшим и пытающимся отступать врагам.

— Паша, блин! Не мочи очередями! — ругался Иван, который короткими очередями стрелял в сторону врагов, а Олег не отставал от него, строча экономными очередями по пять-шесть патронов.

Азовцы окончательно прекратили передвижения по полю, когда их зажали автоматным огнём с двух сторон и только как-то слабо огрызались. С каждой секундой отстреливающихся становилось всё меньше и меньше.

— Мотыль! Добавь жару, — Коротаев активно участвовавший в бою, решил поскорее закончить происходящее, чтобы его бойцы не пострадали.

И по отстреливающимся и лежавшим украинцам ударил тяжелый пулемёт…

— Прекратить огонь! — приказал Коротаев в рацию, наблюдая, что со стороны противника уже несколько минут нет ответного огня.

Еще пару-тройку секунд раздавались выстрелы со стороны впавших в раж, а потом они затихли, над полем повисла относительная тишина, после громкой и заполошной перестрелки.