Освобождение. Русская Народная Сказка

За столом сидели, помимо Верховного, Бережной, как начальник Управления Специальных Объектов, Рюмин, губернатор соседний с Москвой области и заместитель директора одного самого-пресамого Силового ведомства, Князев. Их враги сделали ответный ход. Но вмешалась судьба и внесла коррективы в коварные планы предателей.

— Я вылетаю в Чилябу для проведения ареста генералов обоих ведомств и губернатора. Постановление на их арест я получил у Виталия Витальевича. Для силовой поддержки предлагаю отправить туда Второй Отдел Управления Спецназначения Службы Безопасности Первого Лица и Контрснайперское подразделение в полном составе. Думаю, этого будет достаточно. Они отправятся с аэродрома самолётами, обеспечивающими псковскую ВДД, при совершении парашютных прыжков. В данный момент этого не требуется, высадка будет произведена посадочным способом. А я через два часа вылетаю самолётом Аэрофлота с личной охраной. Пока тормозну фигурантов уголовного дела, а там подтянутся наши бойцы. Побряцаем, так сказать, оружием.

— А что с командой этой? Которые там, на месте?

— Их пытались ликвидировать во время задержания. Убить сотрудников ГИБДД, обвинить в этом наших ребят. Подкинуть в их машину наркоту и взрывчатку. Типа, террористы и крупные наркодилеры, приехавшие из Москвы, ликвидированы при задержании. Тем более должны быть убиты сотрудники ГИБДД на стационарном посту. Один из них погиб. Никто из наших не пострадал. Пока. Они скрылись где-то в лесу. Поднято по тревоге всё областное УВД и Региональная Служба Специального Назначения. Которая, кстати, входит штатно в Службу по Защите Конституционного Строя и Борьбе с Терроризмом. Я в докладной всё подробно указал. Не будем сейчас на этом останавливаться. Для спасения наших сотрудников вылетел Отдел Физической Защиты моего УСО.

— Как бы там резня не началась? Может мне с вами, Алексей Александрович?

— Думаю, вам лучше остаться здесь, с президентом. Тут тоже может начаться заваруха. А исполнители, они же не понимают, на чьей они стороне. Получат приказ и будут его выполнять… Когда ещё разберутся… А я там справлюсь. Виталий Витальевич, вызовите срочно главу Следственного Комитета и генпрокурора. Пока их не изолировали наши недруги. Или не перетянули на свою сторону.

Они ехали по трассе. Буров сказал, что покажет, где надо будет свернуть.

— Как тебя сюда занесло, Витя? Из Нижнего?

— Был в БУЛАТЕ, это спецназ областного Управления. Затем перевели в Региональную Службу Специального Назначения. Попал в РОСН, замначальника отдела. Только мы не нашли общий язык с полковником Сударевым. Гнилой он человек. В общем, перевели меня командиром Группы Сопровождения Оперативных Мероприятий в Златоуст. Я ещё и форму не успел сменить.

— Да я вижу, сова у тебя на шевроне. А нахрена сюда ОСОМ переместили? Вообще, движуха вся эта непонятная.

— Собираются, вроде, строить АЭС в регионе. Вот и делай выводы. Что-то я разоткровенничался. Хотя, не знаю, кто ты сейчас. Давайте через триста метров сворачивать направо. Остановимся в лесу и поговорим. И ты мне всё расскажешь. А я тебе и так много лишнего наболтал.

Блинов со своей командой прибыл в Чилябскую область, на военный аэродром. Помимо непосредственно своих бойцов он взял с собой несколько сотрудников из СОИ, Службы Охраны Информации. Которые в свою очередь захватили с собой некоторое количество оборудования, используемого при проведении оперативно-технических мероприятий.

Машина свернула с трассы на шоссе, потом ещё раз, на лесную просеку. Ходовые качества этого внедорожника позволяли передвигаться ему даже по пересечёнке. С просеки заехали в густой ельник и встали между двумя огромными деревьями, как из сказки. Оказавшись, как бы на съёмках фильма Морозко. Майор Буров вынул из кобуры пистолет и демонстративно положил его на панель. Затем вылез из машины и закурил. Володя Жаров выбрался вслед за ним. Последней покинула авто девушка. В руках у неё был планшет и она принялась водить по нему пальчиками.

— Поговорим?

— От чего же не поговорить, раз мы втроём, без твоих торпед, и без начальства. Телефон, я видел, ты выключил, батарею вынул и все выбросил. Можем пообщаться без посторонних глаз и ушей. Тем более, нам есть, что обсудить. Я увидел твой жест доброй воли со стволом табельным. Начинай ты. Спрашивай!

— Я слышал, тебя вроде бы в дурку закрыли, специальную. Убежать оттуда ты не мог… Значит…

— Всё верно. Был помилован президентом, восстановлен в звании. Служил в ЗАСЛОНЕ. Это силовая структура в Службе Внешней Разведки. Сейчас начальник Отдела Управления Специальных Объектов. Оперативного отдела.

— Ни хрена себе! Так вот чем теперь это Управление занимается… не знал… слушай, так это полковничья должность. Какое же у тебя звание сейчас?

— Как у тебя, майор. Послушай, Витя, я тебе тоже много лишнего наболтал. Меня уже только за это должны уволить… Но я помню, как ты меня вытаскивал.

— Да это ерунда… а вот ты меня реально тогда спас. Там, под Алеппо. Когда наши спецназовцы не отошли и держали оборону. Мы рядом оказались. Поступил нам приказ на эвакуацию… Ты отказался… И я, как старший боевой пары, глядя на тебя, тоже. Помогли тогда нашим коллегам из военной разведки. Ты пулемётчиков этих, наёмников африканских, снял. А когда позицию меняли, я малость замешкался. С треногой складной и трубой этой, оптикой. Откуда эта обезьяна вылезла с калашом, непонятно. У меня руки заняты, а ты с винтовкой не успевал. И ты меня закрыл, приняв очередь в свой броник. Я-то свой плитник снял. Запарился я на жаре этой, Сирийской. В рюкзак его закинул, который вторым эшелоном у меня шёл. Сглупил, короче… и пока ты стоял и мои пули на себя ловил, что-то в башке щёлкнуло. И я из-за твоего плеча обезьяне этой пулю в голову положил… прямо между глаз… Помнишь, я на этом рубеже всегда норматив выполнял лучше всех. Рёбра, так понимаю, срослись…И грудина зажила… и с сердцем всё в порядке?

— Срослись… зажила… в порядке. Я знал, что ты его положишь. Повезло нам тогда. Пули, видимо, были ПС, без термоупрочнёного сердечника, не пробили кевлар и пластины. Обезьян этих, видно, учат по ростовой мишени шмалять, а не в голову… И когда я в броню очередь принимал, был уверен, что это не зря. Всё не зря. И вся наша служба.

— Володя, а что это за дама с тобой? Представишь нас?

— Про тебя она уже всё поняла… это мой коллега, Мари Дюбуа. Служили вместе в ЗАСЛОНЕ. Больше ничего рассказать не могу, извини.

— Понимаю… Мари… Маша, значит. А Дюбуа это псевдоним, конечно.

— Нет, Виктор. Это моя подлинная фамилия. Как и имя. Вы хороший человек, Виктор Иванович Буров. Пока вы с Володей общались, я просмотрела на своём планшете ваше личное дело. Но вы многое узнали, что не входит в вашу компетенцию и находится под грифом Особой Формы. А у вас оформлен допуск по Первой Форме. Так что, видимо, для сохранения секретности придётся вас убить. У нас так принято. Я сама это сделаю. Поверьте, я умею это делать очень быстро и очень хорошо… Ну, или пригласить вас к нам в Управление на службу. Какой вариант вас устраивает?

— Ха-ха-ха… Ну, конечно, второй. Только нам ещё выбраться надо из этой передряги. Но мы вместе что-нибудь придумаем…

— Полковник! Всё моё областное Управление ищет московских гостей. Да и твоё тоже. Они не должны добраться до своих. И всё должно пройти, как мы планировали. Ты понял? Скорее всего, у них в машине камеры. На которых виден процесс задержания. Надо запись изъять, пока не передали своим. Накосячили твои бойцы…Надо подчищать.

— Понял вас, товарищ генерал. Всё сделаю. Эти люди будут найдены.

— Сейчас дам трубу твоему начальнику…

— Сударев! Ты должен найти этих террористов и уничтожить. И чтобы наши следователи нашли при них оружие, из которого убили гайца и твоего парня. Взрывчатку и наркоту. Ты меня понял?

— Понял, товарищ генерал.

— Ты что, Сударев, устав забыл? Понял, товарищ генерал-лейтенант!

— Так точно! Понял вас, товарищ генерал-лейтенант!

— Я просмотрела запись с камер, установленных в нашей машине. Они пишут всё на 360°, вокруг авто, под ним и над ним. Это специальные камеры с хорошим разрешением, углом обзора и дальностью съёмки. Такими пользуются в СВР. Я уверена, что ты, Виктор, с такими не сталкивался. На этой записи видно, как из гаишной машины вылезает человек с БАРРАКУДОЙ в руке. Как он потом убивает сотрудника ГИБДД. Как сам падает от вашей пули, не успев застрелить Володю. Как второй, из этой же машины пытается убить вас из автомата. И получает две пули. Как Володя общается перед этим с гаишником и показывает своё Служебное Удостоверение и тот собирается его отпустить, убрав ленту с шипами. Как потом показывает его человеку в спорткостюме. Это наше алиби. Во-первых. А во-вторых, Сударев не сможет просто закопать своих сотрудников. Придётся объяснять их гибель. Руководству, следователям и родственникам. И зачем один из них убил гаишника, а другой пытался убить человека в спецформе, с погонами, нашивками и шевроном. И с кобурой на поясе. Так террористы не ходят. Слышно, как вы кричите Жарову. Короче. Это серьёзный компромат и повод для расследования. И наши враги должны получить эту запись и ликвидировать нас, подкинув взрывчатку. Вложив пистолет, из которого убили сотрудника ГИБДД мне в руку. А Володя застрелил одного из людей Сударева из своего пистолета. И будет всё красиво и обосновано. Теперь надо думать, как выбраться из этой щекотливой ситуации. Мобильную и спутниковую связь заглушили РЭБом. Думайте, ребята. И я подумаю.

Подполковник Блинов со своим Отделом приземлился на военном аэродроме. Пришлось объясняться с местной госбезопасностью. Он показал им своё Удостоверение начальника отдела Управление Личной Охраны Первого Лица. Командировочное удостоверение на себя и свою команду. А остальное вам знать не положено! После такого заявления местные чекисты отвяли. Тем более, пришло сообщение из Службы Безопасности. Встретить, разместить, оказать содействие, предоставить транспорт и т. д и тп

— Прилетели, значит, голуби… Своих выручать. Вот они и выведут нас на этих залётных. Только надо успеть перед встречей решить проблему. А то придётся весь их ФэСэОшный Отдел положить. А у тебя лопат не хватит! Ха-ха. Давай, покумекаем, как всё организовать. Одна генеральская голова хорошо, а полторы лучше… И давай через этого придурка, Бурова, искать…

— Есть тут местечко одно. Домик в СНТ. Рядом аэродром военный. Транспортники на посадку заходят аккурат над их посёлком. Мы там были с подругой одной. В гостях у её знакомых, раза четыре. Шашлыки жарили. И от города далеко. Может, на этот аэродром ваши и прилетят, кто знает…

— Не опасно?

— Не думаю. Мы с женщиной этой уже не встречаемся. И потом. Это же сколько надо людей перетрясти, биллингов пробить, в адреса съездить… Вряд ли.

— Плохо ты, видимо, осведомлён о возможностях наших Служб. Когда петух в задницу клюнет, они могут раком всю страну поставить. И не только нашу. Ладно, вариантов других всё равно нету. Едем…

Машину оставили на въезде в посёлок. Чуть в стороне, в лесочке. Под раскидистыми елями и соснами. Буров натянул поверх формы тёмно-серую кофту, которую дал ему Владимир. Кобуру оставил в машине, переложив пистолет за ремень сзади. Обоймы разложил по карманам. Дошли до нужного домика. Хозяев на месте не оказалось и Владимир ножом открыл окно, выходящее на садовый участок, засаженный фруктовыми деревьями и кустами. Залезли в комнату и аккуратно закрыли за собой окно. Никто из соседей их не видел и не проявил любопытства и ненужного интереса. Буров нашёл в холодильнике яйца, сосиски и хлеб. Стандартный набор дачных домиков. Расселись на диване и в кресле. Сварили яйца и сосиски, перекусили. Спецсвязь, которой они до этого пользовались, не работала, как и чистые мобильники. Свою трубу Буров по дороге выбросил, предварительно вынув батарею и сломав симку. Начали размышлять, что делать дальше. В комнате появились синие сполохи от проблескового маяка приехавшей машины.

— Это скорая. К соседям… две женщины в белых халатах вышли, молодая и старая. С оранжевым чемоданчиком. Водила так люстру и не выключил. Может, так положено?

— Следи за ними. Не нравятся мне такие совпадения…

Колонна остановилась. К машине, в которой находился подполковник Блинов, подбежал техник из СОИ. Протянул листок.

— Перехватили радиообмен. Совсем рядом. Общались радиостанция скорой помощи, здесь в СНТ, и армейская радиостанция неустановленного образца, расположенная в городе.

— Прочитай.

— Запрос… пациенты ложатся спать… скоро заснут… что нам делать… Ответ… оставайтесь на месте… чтобы нечаянные гости не разбудили наших друзей…машину поставьте возле их калитки… ждите вторую бригаду…

— Запеленговали?

— Обижаете, товарищ подполковник. С точностью до метра. Да, и связь мобильную и спутниковую кто-то глушит.

— Так… Сейчас тормозим большой внедорожник, его пассажиров в КУНГ к нашим бойцам. С собой берут троих. И ты поедешь со мной. Аппаратуру твою в багажник. Поместится?

— Второй раз обижаете, товарищ подполковник. У нас всё компактно. В двадцать первом веке живём, слава Богу.

Колонна с бойцами Блинова растянулась по трассе, заблокировав любое передвижение. Как из города, так и в его сторону. В это же время большой чёрный внедорожник подъехал к карете скорой помощи, стоявшей с включенными проблесковыми маяками…

Блинов закатал свою балаклаву в малюсенькую шапочку, которая держалась у него на макушке. Напоминающую кипу или ермолку. Какие носит Богоизбранный народ. Как он делал это раньше, на своей предыдущей службе в органах внутренних дел. Склонился над одним из трёх человек, лежащих на медицинских кушетках.

— Подполковник Блинов, начальник Отдела физической защиты УСО. Узнали меня, Владимир? Нас с вами недавно познакомил генерал Бережной. Всем вам троим ввели антидот. Сейчас поставят капельницы. Чтобы не мучились потом полгода с печенью… а то и больше. И чтобы не лечились в госпитале, как те бойцы, которые освобождали Норд-Ост. Им никто тогда не сказал, что это за газ. За разработку которого, кстати, его создатель получил закрытым указом госпремию. Мой специалист сделал спектральный анализ и определил состав газа, и подобрал антидот. Наши медики сейчас вами займутся. Всё будет хорошо. Мы в медсанчасти военного аэродрома. Ваш планшет у меня. Думаю, вряд ли попытаются вас отбить. У них мешков для трупов их бойцов не хватит. И лопат…

В международном аэропорту города Чиляби началась развязка событий последних двух дней. Оба генерала со своей охраной и губернатор со своей свитой приехали в аэропорт. Он был оцеплен по периметру ОМОНом. Внутри здания аэровокзала находились сотрудники СОБРа. Непосредственно на аэродроме ситуацию контролировало спецподразделения антитеррора из РОСНа под руководством Сударева. Из самолёта Аэрофлота вышел Бережной со своей личной охраной, и он нос к носу столкнулся с выходящими на посадку генералами и областным губернатором в сопровождении своей охраны. В случае силового решения вопроса, победа была бы однозначно не на стороне Бережного. Личная охрана трёх высокопоставленных чиновников окружила полукругом маленькую свиту генерала. На выходе из аэровокзала стояли бойцы Сударева.

— Внимание! Я генерал-полковник Бережной! Представляю законные интересы руководителя нашего государства. Происходит попытка скрыться от правосудия трёх фигурантов уголовного дела. Вот Указ президента, а также санкции генпрокурора и главы Следственного комитета. Подписанные директором одного ведомства и министром другого. Указом президента вы трое сняты со своих должностей. Прошу всех присутствующих хорошо подумать, прежде чем взяться за оружие.

— Бережной, ты сошёл с ума, старый пердун. В руках у тебя филькина грамота. Тебя отправят в психушку. У нас в области есть очень хорошая психиатрическая больница. Здоровье тебе, конечно, вряд ли вернут. Но жить будешь.

— Мы летим в отпуск. Все втроём. Дружим семьями, это не запрещено законом. А ты больной на всю голову, раз такое озвучил.

— Ты подумай хорошенько, товарищ генерал-полковник. Пусть твои ребята положат оружие на бетонку и сделаю два шага назад. Ты можешь остановить ненужное кровопролитие. Из тебя и твоих бойцов сейчас сделают решето. Решай, Бережной! Сила на нашей стороне.

В этот момент к ним от приземлившегося лайнера подъехали два аэропортовских автобуса, битком набитые бойцами Краснодарской Альфы. Они спешились и взяли большим полукольцом беседующую компанию. Старший команды Краснодарской РССН встал рядом с Бережным. Чаши весов качнулись. Но не перевесили на сторону Бережного.

— Дай нам пройти, старый козёл! Вон наш самолёт занимает рулёжку. Прочь с дороги! Или я отдам команду на применение оружия.

Подтянулись бойцы Сударева и так-же расположились большим полукругом. Два полумесяца слились в один круг, и бойцы на флангах оказались буквально в метре друг от друга. Все были в одинаковой форме, с одинаковым оружием и в одинаковой СИБЗе. То есть средства индивидуальной бронезащиты у обеих противоборствующих сторон были, фигурально выражаясь, из одного курятника. На подавляющем большинстве сотрудников были шлемы КИВЕР. На некоторых карбоновый СПАРТАНЕЦ. Который сами бойцы называют велосипедкой. Изредка попадался АЛТЫН, купол которого изготовлен из титана. Им пользуются некоторые ветераны своих подразделений. Своего рода ретрограды. Обе стороны не проявляли агрессии и со стороны могло показаться, что эту массовку собрал режиссер и его команда, стоявшая в центре. Перед очередной сценой снимаемого боевика.

Мир спецназа тесен. А мир спецназа спецслужб это уже мирок, где все знают друг друга. И если появляется среди личного состава очередной тактикульщик, об этом становится известно во всех подразделениях от Воронежа до Хабаровска. Многие узнавали своих коллег из противоборствующих сторон, хотя все были в балаклавах и шлемах. По патчам, по обвесам на оружии, по манере располагать снаряжение-боекомплект-аптечку-средства связи, по защитной окраске автоматов и пистолет-пулеметов, по камуфлированной ленте на винтовках, по особой манере держать оружие, по шнурованию берцев. По самим берцам. На ком-то были тимберленды, на других коркораны или ловы, изредка попадались хайксы или редко-удачные отечественные модели. Узнавали по тому, где и как закреплена пистолетная кобура, и какой тип антабки используется твоим боевым товарищем из соседнего подразделения. С которым ты еще недавно вместе выполнял служебно-боевую задачу. По разным непонятным простому гражданскому фенькам на бойцах, не бросающимся сразу в глаза. Типа маленького медвежонка или собачки, полученного от дочери или сына перед очередной командировкой. Цветного платочка от жены, повязанного на снаряжении. Футбольной атрибутики любимого клуба. Рубиновых бус от невесты. Изображения русских Святых, вручённые духовником после исповеди и причастия. Различные обереги и руны, древнеславянская символика…

И осознание того, что им, возможно, придется сейчас убивать друг друга, снизило уровень агрессивности до нуля. И как ни парадоксально это звучит, каждый понимал, что именно он первым не нажмет на спусковой крючок. И первым не поднимет оружие на своего боевого товарища. Не случайно, при профотборе в спецподразделения антитеррора принцип САМОПОЖЕРТВОВАНИЯ на порядок превалирует над принципом САМОСОХРАНЕНИЯ.

Ожила рация в руках у подполковника Бондарева, закрывающего собою Бережного. Он увеличил громкость и ответил.

— Бондарев на связи! Слушаю вас.

— Сергей Петрович, это Федотов, Второй отдел УСН СБП. Мы частично заняли здание аэровокзала. Диспетчерскую. Крыша и выходы на неё под нашим контролем. Без вашей команды ни один самолёт не взлетит. В случае силового захвата воздушного судна оно будет сбито на взлёте операторами ПЗРК. Они уже на крыше. Как и снайперы из Контрснайперского подразделения нашей службы. Ждём вашей команды!

— Понял вас. Поставьте снайперам задачу на открытие огня по свите в гражданской одежде, стоящей перед нами. Когда я опущу поднятую руку. Вы меня хорошо видите?

— Вижу вас, товарищ подполковник! Снайперы на связи, слышат наш разговор. Ваш сектор стрельбы хорошо виден всем бойцам Контрснайперского подразделения. Когда вы опустите руку или в случае вашей… вашего ранения они открывают огонь по фигурантам уголовного дела, стоящими перед вами в гражданской одежде. И пытающимся оказать вооруженное сопротивление при аресте. Всем снайперам зелёный свет!

Чаши весов качнулись в очередной раз, заняв промежуточное положение. Балланс сил уравнялся. Оставался ещё СОБР, занимавший часть аэровокзала и ОМОН, оцепивший аэропорт. Пискнула рация в руке у Бережного. Он нажал тангету и сказал.

— Генерал Бережной на связи!

— Полковник Копылов, Первая Служба Спецназначения ЦСН. Прилетели из Ессентуков на военный аэродром. Через пять минут будем у вас в аэропорту. Ждём ваших указаний. Как поняли?

— Понял вас, полковник. Там ОМОН на въезде и по периметру. Поговорите со старшим, рассредоточьте бойцов. Внутри аэровокзала СОБРовцы. Диспетчерская и крыша за нами. Приготовьтесь к силовым действиям. Всю ответственность за последствия беру на себя. Наш разговор пишется?

— Обязательно, товарищ генерал. Нужен письменный приказ. Но в Чрезвычайной Ситуации, когда ведётся запись радиообмена, достаточно вашего устного распоряжения… Мне сейчас сообщили, что заходят на посадку борта с Питерским Управлением. На приёме!

— Надеюсь, обойдёмся без ненужного кровопролития. Фигуранты уголовного дела слышат наше с вами общение и, думаю, сделают единственно правильный вывод. Выполняйте мой приказ! У меня всё. Связь кончаю.

Чаши весов ещё раз качнулись. И та, на который лежала судьба всей операции, чаша Бережного, уверенно перевесила другую чашу. Чашу его оппонентов.

Эпилог

Бережной стоял возле трапа. Трёх фигурантов уголовного дела и полковника Сударева погрузили на борт самолёта, вылетающего в Москву. Небольшая часть бойцов отправлялась в качестве конвоя на этом лайнере. Остальные были сосредоточены по ключевым объектам государственной и исполнительной власти. Некоторые охраняли аэропорт. Метрах в двадцати от трапа стоял бронированный лимузин бывшего краевого губернатора. На капоте сидел подполковник Бондарев, положив свой Вихрь на колени. Автомат СР-3 был с ПБСом и коллиматорным прицелом, магазином на двадцать патронов, снаряжённых 9мм пулями БП, весящими 16 грамм каждая. Которые прошивают 7мм стальной лист на ста метрах. И пробивающими подавляющее большинство бронежилетов, как отечественных, так и импортных. Кроме, конечно, брони Тяжелых Фэйсов, штурмовых групп, освобождающих заложников. Это оружие могло понадобиться при боестолкновении с личной охраной губернатора и начальников областных управлений госбезопасности и внутренних дел. Которая не использует броню высоких классов защиты из-за своего веса и стеснения в движении. Обошлось. Бондарев посмотрел на генерала и увидев, что тот достал спутниковый телефон, опустил голову вниз. И принялся изучать новый коллиматорный прицел, установленный на его оружие.

— Виталий, Мы закончили. Все трое на борту. Лайнер готов к взлёту. Видимо, мне придётся здесь остаться. На хозяйстве, так сказать. До прибытия нового губернатора.

— Алексей Александрович, фигурантов уголовного дела отправьте под домашний арест.

— Виталий, я не понял! Повтори ещё раз!

— Алексей Александрович, отправьте задержанных под домашний арест! Вы слышите меня?

— Слышу. Мы же вроде бы перешли на ты? И рядом со мной никого нет. Нас никто не слышит. Ты не один в кабинете?

— Один. Алексей Александрович, отправьте задержанных по домам! Под домашний арест. Глава следственного комитета и Генеральный прокурор им позвонят. А вы вылетайте этим бортом в Москву. Вы меня поняли?

— Понял тебя… Я вас понял… Последний вопрос. В новостях я не услышал ни слова про опубликованные Указы. Ваша пресс-служба не успела передать в СМИ эту информацию? Или что-то случилось?

— Товарищ генерал-полковник! Вылетайте этим самолетом, возле трапа которого вы стоите, в Москву. Вы меня поняли?

— Понял вас. Есть отправить задержанных под домашний арест! Есть вылетать в Москву!

Бережной стоял, как пишут романах, как в воду опущенный. Хотя, вполне уместной в данной ситуации оказалась бы другая среда. Он осмысливал разговор с шефом… размышлял… Видимо, два военно-политических блока столкнувшись лбами, разошлись на прежние позиции. Две главные Кремлевские башни, Спасская и Боровицкая, грохнувшись друг об друга, устояли. Посыпались кирпичи из облицовки стен. Качнулись рубиновые звёзды. Которые на самом деле из четырёхслойной стекломассы. Но и они уцелели. Осела кирпичная пыль… Сработала система сдержек и противовесов, которую так любит наш Первый Сёгун… За всю свою жизнь, полвека прослужив в органах госбезопасности, Бережной повидал многое. Был под обстрелами. Приземлялся на запасном. Получал ранения. Всплывал с глубины на резерве. И многое испытал. Не было только предательства в его жизни…

От здания аэровокзала к ним бежали двое. Женщина размахивала каким-то предметом в руке. Рядом с ней полковник Федотов, начальник Второго Отдела УСН. На руках у него была девочка. Когда они приблизились к губернаторскому лимузину, Бондарев соскочил с капота и преградил им дорогу. Из салона моментально выбрались трое личных телохранителей генерала.

— Вы Бережной? С вами хотят поговорить. Мужчина сказал, что это вопрос жизни и смерти. И голос такой знакомый. Часто его слышу. Не могу только вспомнить-где?

Она, запыхавшаяся от бега, передала генералу свой мобильный телефон. Федотов поставил девочку на ноги. И та, радостно подпрыгивая, побежала к генералу.

— Бережной слушает.

— Алексей, вылетай с военного аэродрома как можно быстрее. Лучше на истребителе, двухместном. Приземлишься где-нибудь под Москвой. Возьми такси и езжай до крупного торгового центра на МКАДе. Там пересядешь на другую машину, на частника. Приезжай на ВДНХ. Возле павильона Физкультура и Спорт к тебе подойдёт Князев. Когда стемнеет, мы встретимся. И прогуляемся по экотропе, как тогда. Всё гораздо серьёзней, чем мы с тобой думали…Этот Змей трехглавый, как из русской сказки… скорее, даже, Гидра многоголовая…А Меч-Кладенец, как оказалось, ржавый… И тупой…Во всех смыслах этого слова… А на тебя готовится покушение. Будь осторожен! Ты меня понял, Лёша?

— Понял вас, Виталий Витальевич… Понял тебя… Виталий. До встречи…

Девочка подёргала маму за руку. И растянув улыбку до ушей, сказала, глядя на генерала.

— Дядя дал потрогать ружьё. И подарил мне подзорную трубу.

Она разжала ладошку. На ней лежал компактный десятисантиметровый монокуляр УМ 8–2. Который некоторые снайперы таскают в карманах своих штанов, на службе и вне её. Бережной присел на корточки и прижал девочку к себе. Затем выпрямился и подбросил ребёнка. Она заверещала и завизжала от радости и новых ощущений. Он подбрасывал её и смеялся вместе с ней. И было не понятно, кто из них более счастлив. Маленькая девочка или старый генерал.

Вот и сказочке конец…

А кто слушал…