Помоги проекту - поделись книгой:
Лия Котова
Драконья ведьма
Пролог. Казнь дракона
У небольшой деревушки не далеко от столицы в тот тёплый апрельский день собралась огромная толпа. Среди людей, пришедших сюда ради редкого зрелища, были не только местные жители, они составляли только маленькую часть всего этого столпотворения, большинство пришли из самой столицы, а некоторые были из других деревень, далёких и ближних. И все они стояли в тот день за деревяшкой, ведь в ней просто не хватало место для такой толпы, ради одного единственного зрелища, которое по заявлениям знати, не повториться больше не когда. Казнь последнего дракона. Именно так назвали это «представление», хотя дракон был далеко не последним, и большинство из присутствующих это знало. Но такое громкое название означало, что можно вздохнуть с облегчением и не бояться нападения этих животных, чьё огненное дыхание забрало не одну жизнь. Оставшиеся звери, если они и были, то уже не посмели высовываться из своих укрытий или вообще сбежали подальше, повинуясь сильнейшему инстинкту, приказывающему немедленно спасать свою шкуру.
Дракона, виновника всего этого столпотворения, ещё не привезли. Толпа шумела. На постаменте, где и должна была происходить казнь, зевал палач. Конечно, из-за кожаной маски этого не видели зрители, но было заметно, как он запрокидывает голову и прикладывает руку к тому месту, где должен был быть рот, а затем опускает голову и снова скучает. Время от времени он всё же вставал с деревянного ящика, подходил к своему огромному топору с резным лезвием и ручкой, украшенной драгоценными камнями, и проверял его остроту пальцем. Удовлетворившись, палач садился обратно. Можно было догадаться, что он обычно не пользовался таким топором, весь пафос этого орудия убийства был лишь за тем, чтобы показать народу всё величие и историческую ценность этого события. Ходили слухи, что этот топор был специально выкован и украшен лучшими ювелирами для казни именно этого дракона. Но их опровергали другие, о том, что этот топор принадлежал одному из варваров, побеждённых кем-то из прошлых королей. Так или иначе, эта казнь не была похожа на казнь обычного осуждённого на смерть, к которым в той стране все уже привыкли.
— Едут! — крикнул кто-то.
— Где?! Где?! Точно едут?! И точно едут! Скорее! — подхватила толпа.
Палач, до этого скучавшего в одиночестве на постаменте, выпрямился и поднял подбородок.
Подъехала повозка, запряжённая четырьмя лошадьми, настолько красивыми и грациозными, что казалось, они до этого возили не повозки, а знатных особ. В клетке на повозке лежал чёрный дракон. Казалось, зверь уже смирился со своей участью и даже не пытался сопротивляться.
Через прутья клетки воины, приехавшие вместе с осуждённым, умело накинули на него верёвки так, чтобы не задушить животное и дать ему возможность идти самому, но настолько затруднить его движения, чтобы он никак не смог бы сбежать. Когда открыли клетку, дракон послушно без какой либо команды или толка встал и сошёл на землю настолько быстро, насколько позволяли ему верёвки. Воины переговорились на понятном только им языке и повели дракона не на постамент, а решили показать его толпе и сделать круг почёта. Лошади, увидев этого зверя так близко, заржали и встали на задние копыта, хоть дракон был намного меньше их и не имел возможности напасть. Люди смеялись над драконом, кидали в него тухлые овощи, показывали пальцами, откровенно смеялись над ним, зверь терпел всё, казалось, он сам хотел побыстрее умереть, поэтому не сопротивлялся, чтобы казнь не оттянули, дабы показать то, что сорвал бы зверь, попытавшись поспорить с людьми.
Если бы это наблюдал чужеземец, он бы не понял, почему такого неприметного зверя, казнили именно так. Конечно, гость бы прочитал или кто-то ему бы рассказал, что драконы были долгое время худшим кошмаром этих земель. Но глядя на это животное, нельзя было сказать, что оно может быть страшнее обычного волка. Дракон представлял собой существо чуть ниже полутора метра, стоя за четырёх лапах, на две эти звери становились очень редко. Внешне он очень напоминал огромную ящерицу с очень толстыми мощными лапами и блестящей чёрной чешуёй. У драконов были и крылья, но ими звери пользовались редко, наверное, потому, что когда и так есть четыре лапы летать не очень-то удобно. Но это не так страшно для человека, островная опасность драконов была в том, что эти звери были необычайно сильны для своего размера и могли разрушать кирпичные стены ударом лапы, а их пламя сожгло больше народу, чем унесла прошлая война. Вот почему народ так радовался, когда объявили о казни «последнего» дракона.
А тем временем осуждённого завели к палачу, положили голову зверя на плаху и затянули верёвки так, чтобы он не мог выпрямиться. Публика затихла. Начали зачитывать приговор.
— … посему за преступления своих сородичей и собственное существование этот дракон приговаривается к смертной казни. Приведите второго осуждённого, — человек, зачитывающий приговор, кивнул стражникам. Они забрались в клетку, в которой прибыл дракой, и вывели от туда невысокого худого очкарика со связанными руками. Странно, что человек ехал на свою казнь вместе с животным. — Этот человек Вельгельм Ниссон, в прошлом придворный учёный Его величества, виновен в распространении ереси о том, что драконы не опасны, что эти животные обладают человеческим разумом, — тем временем Вельгельма уже возвели на платформу. — Что Вы можете сказать в своё оправдание?
— Все драконы когда-то были людьми. Они думают и чувствуют так же, как мы, они всё понимаю, они…
— Достаточно! — прервал его чтец. — Прошу…
Он не успел договорить. В шуме толпы отчётливо стал слышаться один голос. Какая-то девочка кричала:
— Папа! Отпустите папу!
Толпа расступаясь, попуская её к постаменту. Девочке было примерно лет десять, она ещё до конца не понимала, что происходит.
— Твой папа осуждён и с этим ничего нельзя сделать, — без эмоций заявил чтец. — Теперь прошу привести…
— Стойте! — завопила девочка в слезах. — Не надо!
— Достаточно, уберите её, — чтец махнул запасным стражникам.
Один мужчина подошёл к девочке, взял её за предплечье и попытался оттащить. Конечно, малышка сопротивлялась, пока дракон что-то тихонько не прорычал.
— Мама, — пошептала девочка. — Неужели ты стала такой из-за меня? Прости, мама! Прости! Я не хотела!
— Она не ведает, что говорит. Оттащите её немедленно!
Стражник быстро схватил ребёнка в охапку и поволок куда-то.
— Нет, мама! Помоги мне!
Точно после этих слов дракон взбушевался. Никакие верёвки уже не могли удержать зверя. Дракон бросился к тому воину, который держал девочку, и одним ударом лапы прикончил его.
— Мама, — освобождённая девочка крепко обняла дракона за шею. Зверь осторожно обнял её одной лапой в ответ. — Да, мама, я буду сильной, я буду смелой, но не оставляй меня, — плакала малышка.
Её отец просто с грустью смотрел на это с постамента, но уже ничего не произнёс.
— Да она ведьма! — закричал кто-то в толпе. — Эта девочка ведьма!
— Дьявольский ребёнок! — подхватили другие.
— Хватайте ведьму!
Дракон с опаской осмотрелся и что-то прорычал девочке. Она отстранилась, в её глазах читался ужас.
— Мама…
Тут на зверя накинули верёвки, он взвыл. От этого звука девочка сорвалась с места и бросилась прочь от постамента, от толпы, от дракона.
За малышкой бросились три воина. Лес был очень близко, через минуту все трое скрылись за деревьями.
Чтец стёр пот со лба и произнёс наконец фразу, которую до этого не давали ему сказать:
— Прошу привести приговор в исполнение.
После этих слов, он скрутил свой пергамент и спустился с постамента. Тем временем крепкие воины вернули голову дракона на место. Взметнулся резной топор — и покатилась голова зверя. Её поднял один из воинов и отнёс в повозку, так велел король, который, кстати, не приехал на это представление. Поговаривали, что он хотел присутствовать, но его жена родила наследника. По сравнение с этим казнь фальшивого последнего дракона бала мелочью, на которую не стоило обращать внимания.
Чрез минуту полетела и голова человека. Её уже не стали подбирать, а просто оставили дворовым вечно голодным собакам, как и безголовую тушу дракона.
Прошёл час. Толпа уже почти разошлась. Остались лишь некоторые, увлечённо смотрящие на то, как пара тройка собак отчаянно разрывает тушу дракона, а какой-то полугодовалый щенок играет с человеческой головой.
Повозка ещё не уехала, поскольку не вернулись трое воинов, погнавшихся за девочкой. Чтец, как главный во всём этом, приказал ещё троим сходить посмотреть, что же там такое. Вскоре они вернулись, принеся тела мёртвых товарищей. У всех троих была перерезана глотка, причём, как заключил палач, очень трудно сделать нож настолько острым, чтобы он перерезал глотки именно так. Советоваться пытались как можно тише, а трупы сразу спрятали, но всё равно кто-то из местных прознал.
После эта история передавалась, как сплетня. Каждый новый рассказчик придумывал что-то новое, добавлял свои пикантные делали. Вскоре история о казни «последнего» дракона и девочке, сбежавшей от трёх взрослых крепких мужчин, а возможно, и убившей их, переродилась в настоящую легенду о драконьей ведьме…
Глава 1. Город, от которого не стоит ждать ничего хорошего
Я перечитывал эту статью, не веря ни единому слову и ища в ней хоть одну зацепку того, почему она так воодушевила мою мать. Последние дни она была просто одержима переездом. Мы и до этого собирались переехать, но всё время откладывали в надежде на то, что вскоре дела пойдут лучше, а они всё ухудшались.
Моя мать — швея. Этому же учится и младшая сестра Лина. А я, как и мой покойный отец, по завету которого мы, кстати, и не переезжали, вырезаю фигурки, игрушки и посуду из дерева. Мы всегда жили не богато и тогда, когда городок, в котором мы жили, был ещё более-менее нормальных размеров и там два раза в год проводилась ярмарка, которая и приносила нам основной доход, но семь лет назад её отменили из-за слухов о драконах, обитающих в лесах по дороге сюда. Правда эта или нет, я не знаю, ведь я не видел ни одного. И вот главная причина того, что я не верю этой статье: если бы не было драконов, но ярмарку бы вернули и мы стали бы жить нормально. Но её возвращать не стали, а все мастера разъехались в поисках другого заработка. Теперь пришла и наша очередь.
— Хватит читать! — сестра вырвала у меня из рук газету. — Мы уже почти приехали.
Долго же я читал. Вечерело, а невдалеке уже были видны высокие каменные стены столицы. До темноты мы уже будем там.
— Не терпится! Хочу! Хочу уже её увидеть! Погулять! Хочу! — Лина по-детски заёрзала на кульке с вещами, на котором сидела. Не удивительно, ей всего двенадцать лет. Она хоть и пытается быть взрослой, но часто включает ребёнка.
— Успокойся, — улыбнулась мама. — Мы уже скоро там будем. Завтра сможешь гулять, сколько захочешь, а сегодня приедем, разместимся и спать.
— Ладно, — вздохнула сестрёнка и откинулась назад с мечтательным выражением лица.
— Эй, Бин, — обратилась она ко мне. — Чего мочишь? Ты ни слова не сказал за всё то время, пока мы ехали. Скажи что-нибудь. Ты рад, например?
— Не очень, — вздохнул я.
— Ты что?! — Лина вскочила. На секунду мне показалось, что она захочет задушить меня за такой ответ, но сестра оказалась сдержаннее, чем я ожидал, хотя я совершенно точно разозлил её таким ответом. Ну, что ж поделаешь, если для неё есть только два мнения: её и неправильное.
— Успокойся, Лина, — тон матери стала более строгим. — А ты, Бинар, почему не доволен? Скажи: может, я смогу что-нибудь сделать?
«Зря я это сказал», — промелькнуло у меня в голове, но я всё же решил договорить:
— Просто мне кажется, что от этого города не следует ожидать ничего хорошего.
— Какие глупости, — фыркнула мама. — Наш король не будет лгать. Мы нужнее будем здесь. Поверь, тут мы заживём намного лучше.
Я тяжело вздохнул. Мне хотелось поверить, но я не мог, просто не мог. Я бы скорее поверил драконам, чем тем разжиревшим от своего богатства аристократам, которые стоят у власти и пекутся только о собственной выгоде.
Мы приехали, когда уже начало темнеть. Человек, который подвёз нас, отказался от денег, сославшись на то, что ему было по дороге. Во дворец идти уже было бессмысленно, так что мы решили переночевать в гостинице. У нас были деньги, которые мы откладывали на первое время жизни в столице, но нас даже не пустили на порог, посчитав нищими. Ну, да, одеты мы были небогато, поскольку, чтобы свести концы с концами да и к тому же что-то отложить, всю сшитую одежду мать продавала.
Побродив немного по городу, мы всё же нашли ночлег. Добрые люди приютили нас в трущобах. Сестра была откровенно расстроена, ведь не такой жизни она ожидала от столицы, но делать было нечего.
— Ей, Бин… — ночью меня толкнул кто-то в плечо. — Тебя же зовут Бин, так? Ты там спишь?
— Спал, — с раздражением прошипел я.
— А мне вот не спится, — вздохнул мой сосед по спальному месту. Это был сын хозяина домика, наскоро сбитого из досок у крепостной стены, как и множество других здесь.
— Ничем не могу помочь, — я повернулся на другой бок.
— Ты знаешь что-нибудь о драконах? — меня снова трясли за плечо. Жаль, что я не узнал днём его имя, иначе бы заорал его сейчас на весь дом.
— Отстань от меня. Не знаю я ничего о драконах, — я соврал, чтобы он от меня отстал.
На самом деле я кое-что знал. Говорили, что моего отца убил дракон, но я этому не хотел верить. Он просто ушёл в лес за новой древесиной для поделок и не вернулся. Почему это обязательно должен был быть дракон? Почему все думают, что мой отец должен быть уже мёртв? Он же ещё может вернуться, даже не смотря на то, что прошло уже шесть лет. Хотя, наверное, я себя уже обманываю этой надеждой.
— А я знаю. Моего друга пять лет назад убил дракон. Наверное, это и был тот последний дракон, про которого писали в газете.
Зевнув, я встал, поняв, что он мне не даст поспать. Странно, похоже, моему собеседнику лет семнадцать-восемнадцать, значит, мой ровесник, но почему-то он ведёт себя, как ребёнок. Или я уже привык за эти годы быть единственным мужчиной в семье?
— Значит, всё-таки хочешь послушать?
— А у меня есть выбор?
Мой собеседник покачал головой, делая вид, что это я его вынуждаю рассказать:
— Ладно, какими ты представляешь себя драконов. Уверен, ты думаешь, что они огромные и страшные, но это не так. Они бы тогда жить в лесу не смогли. Хотя это не уменьшает их кровожадности. Я видел дракона собственными глазами. Они был всего лишь полтора метра, когда стоял на всех четырёх лапах, весь чёрный, чешуя похожа на лоснящуюся шкуру собаки. Мы с другом и подумали, что это собака, просто огромная собака, а потом… дракон на него посмотрел — и мой друг упал как подкошенный. А потом… — парень сделал драматическую паузу, — …потом дракон просто сжёг его своим пламенем. Я успел спрятаться, поэтому меня он не нашёл. А через несколько дней его поймали и на площади казнили, как преступника. Не знаю, показалось ли мне, но перед смертью он смотрел на меня и как будто просил помощи. Умеют же эти зверюги делаться миленьким, когда понимают, что мы сильнее.
— Ну, да, — сонно кивнул я. Мне не хотелось разбираться, правда это или вымысел, тогда я хотел только спать.
— А ты? Неужели ты никогда не думал о драконах?
Я покачал головой. В тот момент мне ужасно хотелось упасться на тот холодный пол, где спали все в этом домике, и провалиться в сон.
— Да хватит вам шептаться, — забурчал хозяин дома. — Спите уже. Утром поговорите.
Я не был уверен, что мой собеседник обратит на это внимания, но, как ни странно, он послушно лёг на своё место, дав мне наконец-то отдохнуть.
Глава 2. Моя смерть не будет напрасной
Уже прошла неделя с нашего переезда. И что? Во дворец нас так и не пустили, соответственно не дали ни работы, ни нормального жилья. Ну, что ж, я и не ожидал ничего другого. Мы остались в трущобах, где нас приняли достаточно тепло. А вот парень, который мне рассказывал о драконах, стал моим другом. Кстати, его именем я поинтересовался только на утро. Моего нового друга звали Лем. Он был не самым честным человеком, часто врал в своих рассказах, но, в отличие от других, врунов, всегда признавался в этом. Только вот, на счёт той истории о драконе Лем, как только заходил об этом разговор, клялся, что это была правда. А я, конечно, отвечал, что верю. Хотя верю или не верю на самом деле, было сказать очень трудно.
И да, в наших краях газеты пишут только для богатых, купцов, например, то есть только им они вообще по карману. Та газетёнка, в которой мама и прочла статью, заставившую её бросить всё и переехать, досталась нам от одного купца, который проезжал как-то через наш городок и почему-то решил остановиться у нас. Он её просто забыл. Бумага изначально выглядела старой, так что мы сразу поняли, что новости там были точно не свежими. Но оказалось всё гораздо хуже: эта газетка была трёхлетней давности, то есть приглашение для мастеров уже давно не действует, а с казни этого «последнего» прошло уже пять лет.
В тот самый злопастный день мы с Лемом сидели на крыше нашего пока что общего жилища. Делать было особо нечего. Наши родители снова пошли к министру показывать своё мастерство и просить достойное место в столице, а Лина увязалась за ними. Отец Лема тоже не так давно жил в столице, поэтому ещё не успел потерять надежду на что-то хорошее.
— Не думаю, что у них что-то получится, — вздохнул Лем.
Эта фраза меня удивила, ведь брюзжал на эту тему обычно я, а он, насколько я его знаю, был оптимистом и весельчаком, до которого мне далеко.
— Уже и ты сдался?
— Год назад ещё, — мой друг потянулся. — Как только мы суда приехали и я увидел эти трущобы, понял, что мы тут задержимся надолго. Нет, мы, конечно же, попадём в нормальное жильё, но это вряд ли случится скоро.
— А отсюда можно вырваться?
— Что? — Лем удивлённо посмотрел на меня. — Тык ты даже этого не знаешь?
— У меня не было информатора, — пожал я плечами. — Переехать решили только из-за объявления в старой-престарой газете.
— Понятно всё с тобой. Есть три способа попасть в кварталы основанного города. Во-первых, один раз в год проходит ярмарка. Если аристократам понравится твоя работа, что они предоставят тебе дом. Это, наверное, самый лучший способ, ведь вместе с домом ты получишь работу у этого аристократа, а может, и ещё что-нибудь хорошее. Мой отец в прошлом году почти выиграл, но него обошёл другой гончар. Если бы он показал и мои работы, то, без сомнений, победил бы. Я верен, но он думает, что из меня ничего не выйдет, — Лем фыркнул и замолк.
— А второй? — напомнил я.
— А да. Во-вторых, можно заслужить право жить в основных кварталах. Ну, поймать преступника какого-нибудь, например. Или что-то в этом роде. Но ты получишь только дом. Искать работу тебе придётся самому. А третий… хотя нет, я ошибся. Этот способ самый лучший, но он почти нереальный. Ты должен понравиться королю. Тогда из трущоб тебе одна дорога — во дворец. Но… там и так достаточно мастеров на все руки. Если после этой ярмарки отсюда около пяти семей переезжает, то король, хорошо, если одного одобрит. К тому же, можно переехать только одному, без семьи, если она у тебя была. Так что, сам думай, что лучше. Это вопрос спорный. Я бы, наверное, третий вариант выбрал бы. Хочется одному развивать своё ремесло. Но нас не допустят. Можно участвовать только тем, кому еже есть двадцать лет, а мне только шестнадцать.
— А с чего таки условия? Я с детства участвовал дома в ярмарке, — я сильно и н возмущался, просто потому, что это было не в моём характере, да и в следующей ярмарке я бы смог поучаствовать, в отличии от Лема.
— Король считает, что те, кто младше, не способны даже инструменты в руках держать, — буркнул Лем. — Вот за это и ненавижу стариков. По их мнению, мы ни на что не способны.
— Согласен, — кинул я. — Такие они.
Лем почему-то не ответил. Он сосредоточенно смотрел куда-то вдаль.
— Лем? Что там?
Я глянул в ту сторону, но ничего не увидел.
— Слушай, Бин, — резко вернувшись ко мне, заговорил Лем. — Не хочешь восстановить справедливость?
Поделиться книгой: